Николай Дронт
Придворный. Заклинание
Глава 3
Артиллерия
Разговоры
– …А я как увидел, что головы так аккуратно, рядком, на бруствере стоят, меня и того… Вырвало…
– Я же сразу сказал «матерый». Головы отрезают, чтоб покойники умертвиями не встали. Видать, привычка у человека такая – сразу все правильно делать, на потом не оставлять.
– У человека! Он – зверь! В одиночку два поста ножом вырезал, а к нам вернулся спокойный, будто отлить сходил.
– Это вы, молодые, с закрытыми глазами на врага бежите, храбрость показываете. Настоящий храбрец сначала все обдумает, взвесит, лишь потом в бой идет. Он нам что сказал? «Ребятушки! Главное, пока не вернусь, никуда не лезьте. Услышите тревогу – сразу уходите. До утра не вернусь – тоже уходите. Я один вывернусь, а вы просто так поляжете». Правильно сказал. Мы бы все там прилегли. Вот он сам службу и исполнил.
– А мы-то ему зачем нужны были?
– Эх! Молодой ты, жизни не знаешь. Господин – человек обстоятельный. Трофеями интересуется. Дело лично закончил, а нас взял подмогнуть, чтобы повозки побыстрее проехали. Инфантеры пришли – ан поздно! У нас все имущество уже собрано. Треть короне отойдет, треть – гарнизону, а треть – его милости. А коли чужие войска трофеи приберут, гарнизон получает фигу с маслом, а с господином бароном поделятся или нет, и чем поделятся, одни боги ведают.
– Так мы что-то получим?
– А то! Каждый в соответствии со своим рангом, сколь положено ему по званию, долю получит. Продадут интенданты имущество – и в жалованье трофейные выдадут. Я так смекаю, нам двойная доля положена.
– Это ж приличные деньги выйдут!
– Говорю же, его милость человек обстоятельный, ни себя, ни своих людей не забывает.
– …И вы знаете, господа, что мне понравилось? Подхожу к нему, спрашиваю приказа, а он: «Ваш гарнизон – вы и командуйте. Я здесь так… на камушке сижу».
– Да, с шефом нам повезло. И из интендантских выбил все, что последние года просили, и как узнал о войне, сразу в бой рванул.
– Прапорщик! Ну нельзя же быть таким наивным! «Как узнал!» А гвардейский полк с ним случайно пришел, да? Инфантеры, тяжелая пехота. Которые сразу позицию заняли? Знал он! Знал! Специально послали.
– Просто монстр, понимаешь. Для особых дел, небось, такого берегут. Признаюсь, как награды увидел, несколько засомневался. Теперь понимаю, за что в такие года столько понавешали.
– Меня тоже сомнения глодали. Я егерям шепнул: «Если что, уходите. Наше дело оборона». А оно вон как вышло… Один, ножом, чуть не взвод вырезал!
– А ведь правильно сказал, что сразу действовать надо. Как узнали бы на той стороне про подошедший полк, наверняка щиты подняли бы и держали их постоянно. А не как обычно, заряд экономили – поднимали лишь по тревоге.
– Ну да ладно! Все хорошо, что хорошо кончается. Опять же трофеи. В карман, знаете ли, всем неплохо упадет. Бронза нынче в цене. А мы и порох, и прочее снаряжение вывезли.
– Награды будут? Или хоть ленточку за кампанию дадут?
– Прапорщик! Ну вы, право, как ребенок! Победную реляцию я отправил сразу, только телеги вниз поехали. Товар надо показывать лицом, а не ждать – вдруг заметят. Подвиги шеф-коменданта, понятно, описал, но и про нас не забыл. Кстати, на приведение территории в порядок всех выгнали? Барон не зря посоветовал. Раз говорит, значит, знает, что приедут.
– Ваше королевское высочество! Первая победа! Без потерь, захвачено шесть бомбард с припасами. Титулярный камергер Тихий лично возглавил вылазку.
– Всех убил?
– Ваше королевское высочество, вам уже доложили?
– Нет, ничего не докладывали. Просто я знаю Тихого. Шельмец, понимаешь! Говорю же – его хоть на улицу не выпускай, всех уничтожит! В этот раз скольких?
– Больше взвода с егерями взял в ножи. Казарму огнем спалил. Там больше роты было.
– Я так и знал! Вернется – задам ему… Но в газетах пусть про подвиг напишут. В армейских частях прокламации с описанием боя раздайте. Бомбарды для поднятия боевого духа поставьте в парке, пусть публика смотрит.
– Тихого наградить?
– Наградить непременно надо. Его и отличившихся бойцов его гарнизона. Как и чем – пусть решает Торан со своими генералами. Он военными делами ведает, а не я.
– И что ты теперь прикажешь делать? А? Ну, говори, не молчи! Как там вещал? «Они побоятся и ни за что не полезут в огневой мешок!» Точно, не полезли. Себе забрали. Ты все годы меня отговаривал мириться, теперь какой совет дашь?
– Надо просить перемирия, ваша милость. Тем временем морем послать эмиссаров и нанять полк…
– Угу. Я тебя услышал. Сколько у вас денег в казне? На неделю найма хватит?
– Я думал про ваши средства…
– Ты не путай личный кошель с общим. Бюджетом вы командовали, мне лишь отчет показывали. А свою долю я сам приумножал. По Укладу четко прописано – это разные деньги.
– Ваша милость! В сей тяжкий для Отчизны час я и весь Комитет призываем вас пойти на жертвы…
– А вы сами как? Тоже раскошелитесь? Или только я?
– Мы готовы внести свою лепту…
– Отлично! Именно это я и хотел услышать! Господа члены Комитета, вы готовы вместе со мной пожертвовать самым дорогим?.. Отлично! Просто замечательно! Мишо?
– Все готово, ваша милость.
– Благодарю, Мишо. Господа! Я жертвую самым дорогим, точнее, самым дорогостоящим, что у меня есть. Вами! Мишо, приступайте.
– Это невозможно! Заграница вас осудит!
– А мне плевать. По Укладу вы отвечаете за все. Вот и отвечайте. Вашими головами я откуплюсь от Хаора. Неприятно, конечно, зато будет основание Уклад отменить. Я больше двадцати лет ждал этого момента и, слава богам, дождался. Вы думали, я глупый скупердяй? Нет. Я умный и терпеливый. Зачем свои деньги в заводы и шахты вкладывать? Особенно когда их нет. Нашлись жадные простолюдины, раскошелились, подняли доходы моего баронства. Однако настала пора себе власть возвращать.
– Так и пиши – шеф-комендант, титулярный камергер, разных орденов кавалер, а в особенности солдатской звезды «За храбрость», барон Тихий с мечом в руке возглавил вылазку взвода егерей, во время которой уничтожено и рассеяно до роты наступающего противника.
– Рота в казарме была…
– Правильно! Пиши дальше – огнем крепостной артиллерии совместно с магическими атаками волшебников был разрушен неприятельский форт с гарнизоном численностью до полка.
– Вроде меньше было…
– Экий ты придира! Взвод меньше роты?
– Да.
– Рота меньше полка?
– Да.
– Ну! Мы именно так и написали – ДО роты и ДО полка. Кто их вообще считал? Может, врагов и больше было. Продолжаем – шесть осадных орудий, типа бомбарда, были захвачены в качестве трофеев и в ближайшие дни будут доставлены в столицу. С нашей стороны потери незначительны. Писать «потерь нет» нельзя – никто не поверит.
Башня
Не успел вернуться в башню, как Мивда меня кормить стала. Золотая женщина! Знает, что мужчине после боя надо вкусно пожрать.
Я получил резиденцию на тридцать девятом этаже, слуги заняли тридцать восьмой, на сороковом расположилась Эля с сундуками. Тридцать седьмой этаж сделали чем-то средним между приемной, парадной столовой и совещательном зале. Эти этажи соединены лестницами, а если что, Эля поработает для слуг лифтером. Мебель сюда набрали с бору по сосенке, но обещают со временем заменить на мебельный гарнитур.
Запас маны уже почти полностью восстановился. Позвал девчонку, пока есть время, дай, думаю, полечу. Для порядка Мивду присмотреть посадил. Девка простолюдинка, но вдруг разговоры пойдут, оно ни ей, ни мне не надо. Хоть залечил лицо и шею, рытвин осталось очень много. Заголил девчонку до пояса. Она стесняется, но старается виду не показать. Усыпил, начинаю выглаживать, чувствую – силы трачу чуть не вполовину меньше, чем когда в столице ее же лечил. Выгладил до пояса, пока не устал.
И контроль возрос, и что делать – будто кто подсказывает. А на груди чуть-чуть припекает. Да так приятно, так ласково. Глянул – родовой амулет пробудился. По бороздкам зеленоватые всполохи мельтешат. Сам он уже не куском окаменевшей деревяшки смотрится, а скорее обломком свежей ветки, утонувшей в янтаре или цветном стекле. Видать, заряжается. Осмотрел Взором – точно! Амулет ману в себя закачивает. Что аура у него ярче моей, ладно. Яркость ауры архимага превзойдена. Правда, очень узкий спектр, только школа Жизни. Еще одно понял – снять его с себя не смогу, бечева вроде чуть-чуть укоротилась, а голова уже не пролезает. Думаю, и магия не позволит.
Тут и отдохнуть бы не грех, да дел полно. Например, надо сундуки осмотреть. Понять, что мне подарили. Опять же его королевское высочество принц Торан упоминал что-то про тысячу дукатов в сундуке под номером десять. Взял Кидора, поднялся наверх и начал смотреть описи. Кошеля не было в списке, однако в сундуке он сразу нашелся. Камердинер заботливо и нежно, как малое дитя, принял его, бормоча под нос «свой глазок – смотрок» и «денежки – они счет любят», расстелил на плоской крышке ближайшего сундука огромный клетчатый носовой платок, затем пальцы замелькали в быстром танце ритма чечетки, отсчитывая и раскладывая столбиками монеты.
– Пятюнчики. Двести штук, ваша милость, – доложил казначей. – Прикажете прибрать?
– Конечно, Кидор. Прибери.
– Слушаюсь. – И изрек, кажется, уже себе: – Подальше положишь – поближе возьмешь.
На сей высокой ноте слуга величественно покинул этаж.
Дал команду Эле спросить хоть какую мебель, если она еще осталась, и подготовить к работе алхимическую лабораторию. Девушка слегка покраснела и поинтересовалась:
– Стах, а можно Гедора привлечь?
– Можно, наверное. А это кто?
– Старший по мажеской части в крепости. Он мне еще обещал рассказать, как с магическими устройствами башни управляться.
– Тогда точно можно. Я уже успел забыть, как его зовут, хотя да, он мне действительно представлялся. Солдат тоже попроси – не самой же тяжести ворочать.
Главное достоинство руководителя – можно самому ничего не делать. Вот и я задания роздал – можно заняться чем-нибудь для души. Спросил гимнастический костюм, переоделся, вышел на крышу. Лепота! Душа поет, купаясь в мощи Источника. Начал с разминки, потом выполнил малый комплекс: на большой нет лишних четырех часов. Как закончил, зрителей увидел.
Вестовой из гвардейцев инфантеров отрапортовал и подал конверт. В нем письмо. Барон Загорский предлагает перемирие и просит встречи. Ждет ответа завтра в полдень. Что делать, не знаю совсем. Главное, ни комендант гарнизона, ни кто другой из рядом находящихся должностных лиц ничего посоветовать не смогут. Не наш это уровень. Отпускаю вестового и срочно пишу письма. Первое – каллиграфически, готиком – лично для его милости. Второе и третье тоже готиком, но попроще, генерал-аншефу и канцлеру. Не лично, в канцелярию, однако с грифом «Крайне срочно». Четвертое письмо – почерком в стиле рондо – сюзерену. Она должна знать, что в ее герцогстве творится. Другие записки мог бы и не писать, всех своих непосредственных начальников оповестил, но как не известить о возможных трофеях хорошего человека обер-цалмейстера? Он мне кабинет во дворце выхлопотал. Вдруг информация ему пригодится? Найджел, возможный тесть. Герцог, волшебник, прекрасный собеседник. Раз он писал в письме о фракции, значит, какая-то шишка в Гильдии. Может, ему тоже будет интересно. Последнее письмо начертал скорописью, в свою контору секретарю. Почему я сам все делаю, если у меня в подчинении чиновники есть? Пусть берет Евлампия и срочно едет сюда. Форма одежды парадная. Командировочные расходы отнести на ежемесячный фонд. Подумал, прикинул и приписал: «При нужде, для срочности, разрешаю поправить парадную форму из средств представительского фонда».
Сам знаю, жирно им будет. Ну да ладно. Евлампий точно парадного мундира не имеет, а для переговоров надо иметь вид не только первым лицам, но и даже рядовым.
Спустился, тут как раз комендант подходит. Отправили гонцов в столицу. Шестерых. Много? Нет! Дабы соблюсти приличия.
Дальше – больше. От нас хоть десяток бойцов в свиту выделить надо? Чай, не гвардейская инфантерия позицию взяла, а наш гарнизон от славного Горно-Пехотного Зеленоземского полка. Им мундир поправить надо? Решили убить сразу двух зайцев – взять отличившихся, ходивших со мной на дело егерей. И им награда – новые мундиры, и коли спросят, сразу героев предъявить сможем.
Еще забота – начальники понаедут, хоть стакан вина им налить надо будет? И хлеба кусок, закусить? Я выдал денег, комендант отправил в городок повозку за припасами. Команда с Мивдой во главе начала готовиться к организации пафосных перекусов.
За разговорами прошлись по мосту до спуска в форт. Дела кипят. Солдат работает раза в два-три больше, чем вчера ходило за трофеями. Оказывается, комендант попросил в полку помощи, дали две роты, чтобы всю дорогу от портала до части облагородить. Понятно, сказали «будешь должен». Намек на то, что и они хотят поучаствовать в распределении трофеев.
Обочина от форта до моста отсыпана песочком. Каменная скала с другой стороны дороги огорожена столбиками, они покрашены известкой, однако рядом с началом подъема площадка, обычно на ней телеги ждут своей очереди проехать. Там нехорошо – рытвины, колдобины. Непорядок, одним словом. Разровнять и засыпать песком? Долго, да и весь доступный песок по обочинам разбросали. Посоветовал где-нибудь в стороне от взглядов начальства нарезать дерну и укрыть им площадку. Чтобы дерн хорошо смотрелся, его стоит обильно полить, а лучше слегка подкрасить зеленой краской.
Вы знаете, комендант посмотрел на меня с большим уважением. Сказал – уж на что столько лет офицером служит, а до такого сам не додумался бы.
Принц
– Вы что мне принесли? Сами-то читали? А? Я вот читаю и смеюсь, смеюсь и читаю. Титулярный камергер возглавил атаку взвода егерей! Вам самим не смешно? Исправить! Восьмой класс? Из осажденной цитадели была сделана вылазка полу… нет, мало… роты егерей, возглавляемой лично секунд-майором Тихим. Были прорваны укрепленные позиции противника, что заставило отступить до батал… нет, много… двух рот противника.
– Ваше королевское высочество, извольте заметить, что чин не…
– Молчать! С Лагозом я сам договорюсь. За вылазку секунд-майору была пожалована солдатская медаль «За штурм» и сделан строгий выговор. Ибо по должности он должен не ходить в атаку, но обязан находиться при штабе. Однако из-за младости юноши начальство простило ему горячность. И медаль, и выговор я ему лично обеспечу! Забыл, шельма, зачем посылали!
Военный совет
На обеде, скорее ужине, куда меня пригласили офицеры полка, молоденький, только после училища, прапорщик пытался выяснить, как я заработал солдатскую «Храбрость». Что я ему мог ответить? Объяснил – случайно оказался в нужном месте и сделал, что был должен, больше по службе сказать ничего не могу. Тогда он поинтересовался золотым оружием. Сказал честно – анекдотом. Ко мне влез убийца с тесаком, а у меня оружия под рукой не было, так я его ночным горшком убил. Вот государь и прислал, чтобы всегда под рукой было. Тут парень загрустил.
– Эх, – говорит, – а у меня самый героический случай произошел, когда от мужа одной любезной особы через окно выпрыгнул!
– Это когда тебя крапивой высекли? – ехидно поинтересовался поручик постарше.
– Нет! И не высекли, только хотели. Я сбежал. Разве мог бы позволить служанкам себя сечь?! Я просто окно перепутал и не туда залез. Хотел к горничной, а попал к прачкам. Скучно у нас в гарнизоне, никаких развлечений нет. Только пьем.
– На «тигров» охотитесь? Или устраиваете забег на дистанцию?
Офицеры переглянулись, начальник гарнизона спросил:
– Тигры – это как?
– Ну… Игра такая… Старая, офицерская. Все офицеры объявляются охотниками и садятся за стол. Во главе – командир. Всем наливают. Обычно красное сладкое, но это не принципиально, можно договориться. Командир командует «Тигры идут!», тогда все офицеры выпивают и сразу прячутся под стол. При команде «Тигры ушли!» вылезают и садятся по местам. Дальше наливают и повторяют. Тот, кто не может вылезти из-под стола, считается убитым и в охоте больше не участвует. Если убит командир, командует следующий старший по званию. Побеждает последний «оставшийся в живых», самый стойкий охотник. Можно сильно усложнить задачу – каждый должен проползти под столом его полную длину. Но тогда скатерть должна доставать до пола.
– Да-а-а-а! – потрясенно выдохнул прапорщик.
– Гвардия! – завистливо отметил капитан. – А на дистанцию как?
– Тут покрепче напитки требуются. Берутся одинаковые емкости, по соглашению или какие есть. Стопки, рюмки, бокалы – не суть важно, главное, одинаковые. Ставятся в линию на стол или скамейку. Количество линий по числу участвующих в забеге. По команде «Стройся!» участники занимают места. Затем одновременно, по команде, выпивают первую. Дальше пьют без команды, по своему усмотрению. Побеждает первый, дошедший до финиша. Некоторые вначале сразу идут на скорость, но такие обычно скоро выдыхаются и сходят с дистанции. Другие предпочитают под барабанный бой – скажем, пьют на каждый шестой удар. Много есть стратегий и тактик. Люди же все разные, каждый под себя систему ищет. Опять же дистанцию можно делать с гандикапом, у сильного участника первую большей емкости поставить. Или бежать с препятствиями – каждую десятую делать двойной. Здесь, знаете ли, широкий простор для воображения организаторов.
Офицеры потрясенно молчали.
– Вот живут же люди! – высказал общее мнение поручик помоложе. – Еще как-то можно?
– Почему нет? Вы в шашки играете? Прекрасная игра! Для уравнения шансов можно вместо фишек ставить стопки двух цветов. Съел шашку противника – выпил стопку. Выигравшие играют между собой тур за туром, пока не определится победитель. Тут тоже крепкие напитки используют, но не возбраняется закуска – турнир все-таки.
– А с дамами как-то играют? – слегка зардевшись, уточнил подпоручик, подкручивая тонкий черный ус.
– Конечно нет! С актрисочками разве бывает. В бутылочку.
Все офицеры гарнизона напряженно, затаив дыхание, ждут продолжения.
– Компания садится за круглый стол. Тут лучше брать игристое. Бабахают пробкой в потолок. Женщины, как положено, слегка ахают и легонько взвизгивают. Вино разливают по бокалам. Выпивают. Пустую бутылку раскручивают по очереди, после каждого тоста. Кто первым будет крутить, решают заранее. Бутылка крутится, крутится… Когда остановится, выясняют, на кого указывает. На кого глядит донышко – загадывает желание, на кого смотрит горлышко – исполняет. Женщинам перед этим положено целовать ручку. Ну и рассаживаться надо понятно как.
– Ну вы и затейник, барон! Сразу видно – столичное воспитание, дворцовый лоск!
– А главное, так галантно! Так изысканно!
– И не говорите! После завершения кампании непременно надо будет попробовать! Непременно!
– Актрисочек выпишем?
– Зачем? Местных найдем! Мы Горно-Пехотный Зеленоземский полк! При виде нашего мундира все бегут: противник – от нас, красотки – к нам!
– Не хочу хвастать, но у меня в имении есть заводик. Настоечки, наливочки и ликерчики курят…
– Слышали, слышали, господин барон. Только нам редко перепадает, их вывозят вниз по реке.
– Так я распоряжусь своему управляющему прислать попробовать?
– Будем рады, господин барон. И уж точно не откажемся. Правда, господа?
– Я тут еще думаю – среди гарнизона много семейных, а есть и офицеры в поиске невесты. Быть может, мне по поводу возведения, после выздоровления государя, конечно, стоит устроить бал? Достойных людей пригласить. Можно с дочками.
– Среди нас благородных не так много…
– Я для всех гарнизонных предлагаю, а не только для дворян. Полковые балы раз или два в год устраивают, а мы чем хуже?
Идея офицерам очень понравилась. Список приглашенных представят мне на утверждение. Заодно познакомлюсь со своими подданными из значимых.
Снабжение
Поздно вечером долечил девчонку. Рытвин от язв совсем не стало. Мелкая, немного тощая, но, извините, задницей сразу крутить начала. Когда была рябой – стеснялась, вылечил – мигом себя красавицей почувствовала. Гнать ее надо. Домой. Тут у меня гарнизон, мужиков полно, женщин мало. Она мигом проблемы на свою… э… шею найдет. А гонять гарнизонных бесполезно. Как классик сказал про военных: «Солдаты – те же дети, только хрен больше и меч настоящий». Им про девок ничего не объяснишь.
Ночь прошла спокойно. Сидел делал баночки для кремов: велено же. Заклинания творятся не как целительство, улучшений нет. Но оно и понятно – амулет только школу Жизни усиливает. Да грех жаловаться, и так здорово. Я не успеваю опустошить свой запас, мана быстро восстанавливается.
Эля с Гедором на том же этаже разобрали лабораторию. Мебель реквизировали на время где-то в гарнизоне. Сундуки с алхимической посудой, приборами и реагентами выложили в первую очередь. Понятно, что подборка значительно лучше и качественней, чем у меня в аптеке. Кое-чем я даже пользоваться не представляю как. Специализированные установки, надо выяснять, для чего их применяли.
Башенный отшельник, чувствуется, грамотный волшебник, но дальше трех шагов от молодой женщины не отходил. Медом ему там, что ли, намазано? Эля тоже «не замечала», когда он, помогая, то чуть ее ладонь в своей руке задержит, то, принимая груз, слегка приобнимет. Мне что, и их гонять? Надо будет маме написать или сразу Симону. Отрезана от рода, конечно, она отрезана, но стучит аус Хансалам, как не всякий дятел умеет, даром что всю жизнь проводит на дереве в поисках жучков под корой.
Часа в три ночи прискакал загнанный фельдкурьер. Думаете, распоряжение по соседнему баронству привез? Нет! Сообщение от ее светлости великой герцогини Силестрии об отмене Розового бала. «В столь тяжкий час, когда его величество борется с недугом…» и так далее. Я, собственно, раньше понял, что бала не будет. К письму приложена крайне лестная записочка с просьбой выслушать и, по возможности, помочь одной знакомой. Но ни в коем случае не интересоваться ее именем и происхождением. Я бы и так не отказался, но к письму была приложена женская заколка с огромным чистым, насыщенным, чуть не светящимся, желтым цитрином. Делать нечего, надо соглашаться. Тем более что аванс уже выдали. Именем пациентки велели не интересоваться, а у кого из высшей знати родовой камень цитрин, узнать я точно никак не сумею.
Написал ответную записку, в крайне почтительном стиле согласился принять ее знакомую. Естественно, инкогнито будет сохранено, и, понятно, жду в любое удобное для пациентки время. Герцогиня, конечно, писала весьма ласково, но отвечать ей лучше формально. Во-первых, непонятно, кто кроме нее будет читать письмо. Во-вторых, женщины переменчивы, высшие особы сильно переменчивы, но особенно переменчивы женщины в определенном возрасте. Сегодня я ей хорош, а завтра обидится за дерзость. Лучше держать безопасную дистанцию.
Пока писал письмо, фельдкурьер поел, отдохнул и на свежих лошадях ринулся в обратный путь.
Однако сразу приехал обоз, подняли солдат, и те посреди ночи начали разгружать повозки. Утра было подождать нельзя? Оказалось, нельзя. Кавалерийский полк уже начали перебрасывать через портал. Утром он будет здесь, а все запасы крепости по приказу уже отдали гвардейцам-инфантерам.
Я несколько удивился – куда им сразу двухмесячный запас? Пояснили – умные люди сразу берут все, до чего дотянутся: вдруг потом не дадут? Однако меня успокоили, документы на прием подписали, иначе кто бы им чего дал? Среди нас дураков нет.
Провианта привезли много, но и грузят его больше нестроевые, пригнанные из того же кавалерийского полка. Сейчас самые стойкие офицеры поят интендантов, чтобы те не слишком придирались. Есть надежда, что к утру они дозреют и подпишут приемные документы. Тем более что им устроили «охоту на тигров» по моему рецепту. Как-то я по-другому представлял снабжение прибывающих полков. Однако здесь люди опытнее меня. Хорошо, что не лез к ним с приказами, кое-кто славно бы посмеялся. Каков был бы результат команд, даже не представляю. Похоже, в гимназии нам преподавали несколько искаженную картину жизни армии.
Внизу, в форте, склады не очень велики и уже забиты, но больше фуражом. Его в крепость везти смысла нет, лошадей не держим. Мой вопрос – почему нельзя сразу отправить обоз в полк? – не был понят. Приказано же отдать со складов крепости. Опять же наши сами проверить доставленное должны, купцы вечно объегорить норовят. Вот мы проверим, нам подпишут – тогда и отдадим припасы… понятно, чуток себе оставим. На усушку и утруску нормы же есть. Не только кавалеристам, нам тоже жить надо. Заметив мое удивление, вновь пояснили наивному юноше: ведь нам наверх, командирам придется часть отдать. Боги велели делиться, а мы живем по божьим заветам. А кто не делится, тот и сам ничего не получает. Жизнь дорогая, столько расходов, а офицерское жалованье невелико.
Вот с трофеями хорошо вышло. Пришел приказ увезти бомбарды в столицу. Значит, и ломать голову, куда их продать, не надо, Интендантство оплатит. На всякий случай они и порох взяли, мало ли какие будут распоряжения. Вдруг велят стрельнуть, ан нечем будет. Порох – вещь редкая, вредная и ненужная. Где его искать снабженцы будут?
На сему случаю разгруженные повозки временно оставляем на мосту. Освободившихся битюгов перепрягаем цугом, загружаем пушки и сразу отправляем к порталу. Пороховой запас уедет последним. Надо срочно, пока приказ не отменили. Вдруг решат, что и пары хватит, кому мы остальные всучить сможем?
Еще чуток сэкономить получилось – за битюгов платили один раз, за подвоз припасов, а обратно мы их тоже с грузом отправляем. Но по отчету это разные поездки, еще немного денег в казну крепости придет.
Ровно в шесть часов по амулету связи доложили – из столицы через портал прошла делегация. Трое статских, чином до полковника, и два армейских генерала, которые наш гарнизон ежегодно проверяют. Едут к нам в своих каретах. Чуть позже сообщили, что кавалеристы собираются уходить: приехавшие им передали приказ возвращаться в расположение части.
Кавалерийские интенданты настоящие звери. Встали помятые, в мешках под глазами вся вчерашняя скорбь по выпитому, но работают! И ведь действительно работают, не делают вид. Пожалел болезных, кинул Легкое Излечение на них и на моих бойцов. Те еще хуже кавалеристов выглядят. Опыт-то ведь не такой. Офицеры повеселели, горячо поблагодарили и продолжили. Бумаги подписали, повозки вновь загрузили, ждут подхода лошадей. Понятно, и офицеров, и рядовых покормили, создали условия чуток передохнуть. Организовали все, как положено. Горжусь своими молодцами.
Парк
В воскресенье без малого вся столица побывала в Королевском парке. Экстренный выпуск «Сплетницы» поведал, что туда с ночи перевозят трофейные бомбарды. Это те же метатели, но заряжаются крайне опасным алхимическим зельем и выбрасывают ужасающих размеров снаряд. Целая батарея в полдюжины орудий была захвачена лихой вылазкой егерей из осажденной крепости. Командовал молоденький секунд-майор. Судя по портрету в газете, симпатичный, хотя и со шрамом через все лицо.
Многие не поверили в огромность этих… как их… Но пошли посмотреть. Другие поверили и тоже пришли убедиться лично. И те, и те были приятно поражены. Бомбарды действительно были велики. Причем последние из них еще только везли по городским улицам огромные запряженные цугом битюги лейб-гвардейской артиллерии. Суровые гвардейцы охраняли упряжки от пронырливых мальчишек. Тем только дай волю – сразу под колеса попадут. Взрослым, положительным людям любого сословия, не препятствовалось разглядывать отлитые в бронзе узоры на боках огромных пушек. Лишь бы не мешали проезду. Подвезенные к парку, орудия ставились прямо на клумбы с цветами. Это так символично – нежная милая садовая фиалка, раздавленная колесом чужеземного орудийного лафета!
Народ негодовал. Любой мог представить, что будет, когда ЭТО выплюнет из себя снаряд такой величины. В дуло можно засунуть голову! Но обыватели начали немного роптать на начальство. Герою дали лишь солдатскую медальку! Да, почетную. Но за подвиг наградить лишь ею? На портрете, на шее героя, ясно видна солдатская «Храбрость». Небось, и тогда зажали награду? Знатоки, послужившие в армии, поясняли: «Дело обычное – на передовой медальку ткнут, и хватит тебе, а в штабах друг на друга золотые ордена вешают. Вот увидите, кто постарше званием, звезду получит».
Добавил пыла купчишка из портовых, спросив: «Ежели, к примеру, на гроши энти громадины перелить, эта скока в монетах выйдет?» Закрыв глаза и представив себе шесть груд монет… да хотя бы и медных грошей… люди осознали грандиозность трофея.
Опять же! Мальчик сильно рисковал, а ведь «Сплетница» писала, что он даже не обручен, у него вовсе нет невесты. Погибнет, ребятенка после себя не оставит! Многие девочки, особенно из простых, заранее жалели красавчика… А что шрам? Он на службе получен, подумаешь, чуточку лицо перечеркнуто. Девушки знали, что шансов увидеть героя немного, но сердечку-то не прикажешь… Оно сильнее бьется, коли представишь… Нет! Не замужество, а просто совсем случайную встречу. Хм… Вот интересно, а какие глаза ему больше нравятся? Кузинины или, конечно, как у меня?
То, что юноша бретер, публика приняла. Храбрец, этим все сказано. К тому же в заметке между строк можно прочитать, что дуэль случилась из-за женщины, а найдется ли достойнее повод? Хотя некоторые, пусть и замужние, молодые дамы, забывая про стоящих рядом мужей, мечтали доказать милому мальчику, что глупые битвы не метод решения вопросов, есть любовь, которая сильнее стали…
Дворянские, да и купеческие, дочки вздыхали и строили почти реальные планы познакомиться с героем. Их мамы чисто машинально просчитывали варианты, и многим был не противен такой жених.
Один совсем старенький генерал подъехал ко входу. Кряхтя вылез из коляски и подошел к бомбарде.
– Хорошо-то хорошо, но ты не видел, как Тихий марширует! – громко заявил он своему спутнику. – Эх! Как марширует! Я сразу сказал, что он далеко пойдет.
– Ваше превосходительство, но без приказа что-то оно…
– Тихий молодой, горячий! Кровь играет! Когда и рисковать-то, как не в младости?! Опять же звание уже штаб-офицерское. Не по должности ему вперед солдат, с мечиком в руке, в атаку бросаться. Но чины за пересчитывание подштанников подчиненных не дают. Вот тебе за тридцать пять, а все ждешь производства в капитаны.
– Ваше превосходительство, я честно служу…
– Вот про то и толк! Ты честно, а он и честно, и храбро, и солдатиков своих не положил в атаке. Отругает его королевское высочество мальчишку за мальчишество, и правильно отругает. А как на должность надо будет человека поставить, он кого вспомнит? Тебя, мышь серую, или его, орла среди воробьев? А? То-то!
