Николай Калиткин
Воины Посейдона
– Жаль… а вы все свои возможности задействовали?
Егоров посмотрел на него с непониманием. Томилин досадливо поморщился.
– Ну, прослушка там разная… скрытое наблюдение, я не знаю…
Егоров в ответ только грустно хмыкнул.
– Ну, может, кто-то из них что-то говорил?.. Ну, знаешь, как бывает, кулуарно, в курилках?.. – горячился Томилин.
– Да вроде нет… – Егоров на секунду задумался, что-то припоминая, – правда… Кедров, Игорь Михалыч, ведущий конструктор… Он мне говорил что-то о том, что при желании можно было сдвинуть аппарат с орбиты. Даже несколько способов назвал. Но, по-моему, они все какие-то нереальные.
– Ко-оля! – с раздражением и укоризной протянул Томилин. – Не нам с тобой судить, что реально, а что нереально! Ты что, Эйнштейн? – Он подошёл к своему столу. – Это же… наука! – Сорвал трубку телефона. – Срочно разыщите мне Кедрова!.. Да… пусть немедленно свяжется со мной!
Томилин хлопнул трубку на телефон. Посмотрел на Егорова как на наивного юношу.
– То, что тебе кажется нереальным сегодня, завтра становится нормой жизни! – Генерал как-то по-мальчишески, чуть подпрыгнув, присел на краешек стола рядом с телефонами. Покачивая ногой, взял со стола свой мобильный телефон. – Вот взять хотя бы мобильную связь. Несколько десятков лет назад всё это было на уровне секретных разработок. А сегодня… – он небрежно кинул телефон на стопку бумаг, – это уже не телефон даже, а мини-компьютер, и он есть в кармане у каждого сопливого школьника.
Он так же легко спрыгнул со стола. Подошёл к декорированному под обстановку кабинета холодильнику, извлёк из него бутылку с минеральной водой.
– А ты говоришь – «НЕРЕАЛЬНЫЕ»! – Томилин, косясь на Егорова, налил себе стакан воды. Тот сидел молча, слегка приглушённый громогласной атакой генерала. Томилин поднёс к губам наполненный стакан. Перед тем как начать пить, спросил уже примирительным тоном: – О чем он хоть говорил-то? Хотя бы приблизительно…
Егоров, сосредотачиваясь и вспоминая, закрыл глаза, энергично потёр лицо ладонями. Убрав руки от лица, резко выдохнул воздух.
– Ну, в общем, он говорил мне о каком-то чипе, который якобы мог быть внедрён в аппарат… о каком-то непонятном энергетическом воздействии… Но откуда ему взяться в открытом космосе? – Он поднял глаза на Томилина. – Тем более что всё было под контролем и наши системы ничего такого не зафиксировали… Бред какой-то… В общем, я толком ничего не понял…
– Что за чип? Для чего он был нужен? Вспоминай, Коля, вспоминай…
Остановив взгляд на окне, Егоров, сдвинув брови, задумался, восстанавливая в памяти тот разговор.
– Помню, он ещё говорил, что чип должен был среагировать то ли на какой-то сигнал, то ли ещё на что-то… Подробностей не помню, честно, Олег Георгиевич! – взмолился Николай. – Я тогда не придал этому значения… Всё, что он говорил, было из области какой-то научной фантастики.
Томилин помрачнел. Он вспомнил слова Бретта о таинственном импульсе, пущенном из района Анд.
– Ладно… Он говорил об этом ещё с кем-нибудь?
– Думаю, что нет. Он и мне-то сказал об этом не сразу, а только в конце беседы, как бы от отчаяния, представив всё как свои смутные догадки, предположения… – А на чём основывались эти его догадки?
– Он сказал, что много думал над тем, что произошло с аппаратом… Детально разобрав ситуацию, сопоставив многие факторы, он и пришёл к определённым выводам. На мой вопрос, что обо всём этом думают его коллеги учёные, Кедров ответил, что если бы он заговорил с ними об этом, то в лучшем случае его бы подняли на смех, а в худшем – всерьёз засомневались бы в его адекватности… Согласитесь, Олег Георгиевич, после таких слов трудно к этому относиться серьёзно… Поэтому я и не стал заморачиваться…
– Да я тебя не виню, Николай… Но я чувствую, что во всей этой истории что-то есть… – Томилин оживился, ближе придвинулся к Егорову. – Представь, что информация, хранящаяся в контейнерах, понадобилась кому-то третьему. Могла ли это быть отдельно взятая страна или какая-то группировка стран, в данном случае пока неважно. Допустим, какой-то непризнанный и неизвестный нам гений изобрёл что-то принципиально новое, с чем не смогла справиться наша система защиты. Это возможно? – задал вопрос, разгорячившийся Томилин и сам же на него ответил: – Я считаю, вполне… Ведь смогли же наши и американские учёные разработать приборы, способные сканировать Землю до десяти километров в глубину? Вчера это тоже казалось фантастикой. Ты только представь, какие возможности это открывает! Да и подобный опыт с другими планетами уже не за горами. Ради получения такой информации стоило бы рисковать и вкладывать огромные деньги. И сдаётся мне, кто-то рискнул. – Томилин нетерпеливо взглянул на молчавший телефон. – Не-ет, то, что говорил Кедров, оч-чень интересно! Если он окажется прав и этот чип или какая-то другая хреновина были действительно внедрены в аппарат и как-то повлияли на изменение его орбиты спуска, то тогда, Коля, в эту схему отлично укладывается и тот странный импульс из района Анд, который засекли американцы.
– Какой импульс? Мне об этом ничего не известно… – Егоров удивленно посмотрел на Томилина.
Томилин собрался что-то сказать, но в это время зазвонил телефон. Генерал бросился к телефону, сорвал трубку.
– Да!
Голос в трубке:
– Олег Георгич, мы нашли Кедрова.
– Так…
– Он сегодня выписался из ЦКБ.
– А что с ним?
– Диагноз – гипертонический криз на фоне нервного истощения.
– Где он сейчас?
– Он попросил отпустить его долечиваться на дачу.
– Он там?
– Да, я звонил туда. Разговаривал с его женой.
Кедров в это время отдыхал.
– Хорошо. Спасибо.
Томилин положил трубку. Глаза его азартно заблестели. Он повернулся к Егорову.
– Ты знаешь, где находится дача Кедрова?
– Да, – ответил Егоров.
Томилин сдёрнул висевший на кресле китель.
– Едем!
Глава 8
Морвилл, сняв пиджак, накинул его на спинку высокого готического кресла. Включил вентилятор и сел за свой старинный письменный стол. Он принялся просматривать биржевые сводки на мониторе компьютера, медленно перебирая в левой руке чётки из чёрного агата. На его столе зазвонил антикварный телефон, инкрустированный золотом и серебром.
Морвилл, увлечённо глядя в монитор, поднял трубку. Женский голос его секретаря-референта сообщил:
– Мистер Морвилл, пришла журналистка журнала «Форбс».
Морвилл недовольно поморщился. После секундного колебания произнёс:
– Пусть войдёт.
Он несколько раз пробежал пальцами по клавиатуре, меняя программу. На экране монитора появилась разделённая на квадраты, панорама кабинета, разделённая на зоны, контролируемые видеокамерами.
Журналистка вошла в кабинет. Это была молодая миниатюрная девушка. На её левом плече висела корреспондентская сумка. Она смело подошла к столу Морвилла. Ослепительно улыбаясь, протянула ему руку, на которой поблёскивал браслет из крупного жёлтого янтаря. Приятным мелодичным голосом поздоровалась и представилась:
– Здравствуйте, мистер Морвилл! Я Кэтрин Каприари, представляю журнал «Форбс».
Морвилл, не двигаясь с места, так и остался сидеть, откинувшись в кресле. Сложив пальцы рук домиком, он внимательно разглядывал вошедшую шатенку с тонкими чертами лица и смуглой кожей. Проигнорировав протянутую руку девушки, жестом указал место, куда ей следовало присесть. Слегка обескураженная журналистка, самостоятельно выдвинув тяжёлый стул, аккуратно присела на его краешек. Заметно нервничая, она достала из сумки диктофон, выносной микрофон, блокнот и ручку. Морвилл, наблюдая за её действиями, произнёс:
– Хочу предупредить: у меня очень мало времени. У вас есть десять минут.
– Да-да, конечно… – Кэтрин неловко повернулась к раскрытой сумке, которую она поставила на соседний стул. Случайно задела локтем ручку, и она, покатившись по столу, упала на пол.
– Извините. – Кэтрин виновато улыбнулась и наклонилась под стол за упавшей ручкой. Морвилл, улыбнувшись в ответ, мягко нажал на клавишу, и один из квадратов раскрылся во весь экран монитора. Скрытая видеокамера, установленная под столом, показывала, как Кэтрин одной рукой подбирает ручку, а другой устанавливает жучок на липучке под крестовину стола. Морвилл с непроницаемым лицом наблюдал за всем происходящим на экране.
Кэтрин положила ручку рядом с блокнотом. Подключила микрофон к диктофону и придвинула его ближе к Морвиллу.
Морвилл незаметным нажатием клавиши возвратил прежнюю картинку.
– Прежде чем вы начнёте задавать свои вопросы, я хочу задать вопрос вам.
– Да-да, пожалуйста… – Кэтрин этого не ожидала. Вдруг он что-то заметил? Чтобы не выдать своего волнения, опустила глаза и поправила браслет на правой руке, только после этого, немного успокоившись, она осмелилась вновь взглянуть на Морвилла.
– Объясните, почему вы так упорно добивались встречи со мной?
– Это просто. Вы один из самых богатых людей планеты. Бизнес ведёте по всему миру… Южная Африка, Латинская Америка, Юго-Восточная Азия, арабские страны. Круг ваших инвестиционных интересов весьма обширен, вы появляетесь то в одной стране, то в другой. И в то же время вам удаётся оставаться самой загадочной фигурой мировой бизнес-элиты. О вас почти ничего не известно. Вы не даёте интервью… Могу поспорить, что не только наш журнал донимал вас подобными просьбами. Согласитесь, это обстоятельство возбуждает повышенный интерес к вашей персоне. А в современном информационном мире такая закрытость вызывает недоумение и… настороженность. Вам не кажется, что рано или поздно это может помешать вашему бизнесу?
– Я так не думаю… Просто я не люблю болтать о себе и о своих делах и веду при этом достаточно скромный и нескандальный образ жизни… – Он растянул губы в улыбке. – Ну, хорошо, что вас интересует?
– Правда ли, что вашими родителями были немцы, эмигрировавшие в одну из стран Латинской Америки в конце Второй мировой войны?
– Я не знаю, кто были мои родители. Да, я воспитывался в католическом приюте в Аргентине. Но как я туда попал и кем были мои родители, никто не знает. До восьми лет я страдал амнезией и почти не разговаривал.
– Но вы знаете немецкий?
– Я очень много учился. Продолжаю учиться и сейчас. Сколько себя помню, во мне всегда была жажда знаний. Я свободно говорю на восьми языках. В том числе и на немецком.
– Ваша личная жизнь также закрыта плотной завесой тайны.
– Я не женат. Если вас ЭТО интересует. Детей у меня нет. Повторю: я всегда много учился и работал. И на создание семьи у меня просто не было времени. А сейчас уже поздно… – с грустной улыбкой подытожил Морвилл.
– Интересы вашего бизнеса лежат во многих сферах, а что всё-таки для вас является главным?
– Главным для меня является всё, что может приносить прибыль. ХОРОШУЮ прибыль, – уточнил Морвилл, улыбаясь. – Если завтра будет прибыльно торговать антарктическими льдами, я буду этим заниматься. Другой вопрос – что это «завтра» можно приблизить, создав для этого необходимые условия. Когда вода, закованная в лёд, станет для кого-то жизненно необходимой, я буду первым, кто будет к этому готов. Я начну транспортировать антарктические льды, превращать их снова в воду и продавать дороже нефти.
– Что вы имели в виду, говоря о создании необходимых условий?
– Не принимайте всё за чистую монету. Я говорил гипотетически. Такие времена наступят не скоро… если вообще наступят. – Морвилл снисходительно улыбнулся.
– Мистер Морвилл, по паспорту вы аргентинец. Но ваши дома разбросаны по всему миру, и нигде вы подолгу не задерживаетесь. Гражданином какой страны вы себя ощущаете?
Морвилл ненадолго задумался. Ироничная улыбка застыла на его лице, но взгляд стал холодным и жёстким. Медленно повернув голову, он посмотрел на огромный глобус.
– Я считаю себя гражданином мира… – Он так же медленно отвернулся от глобуса и добавил, улыбаясь: – А может быть, и его властелином. – При этом он ТАК посмотрел на Кэтрин, что ей стало не по себе. А его улыбка стала похожа на гримасу маньяка, молча подступающего к своей беззащитной жертве.
Заметив замешательство журналистки, Морвилл, смягчив лицо, добавил будничным тоном:
– Хотя, может, об этом писать и не обязательно… впрочем, как хотите. Ведь это всего лишь метафора.
Он сменил вальяжную позу. Подобравшись в кресле, сел выше. Посмотрел на часы, тихо, но твёрдо сказал:
– Извините, ваше время вышло. У меня ещё много дел.
– Да-да, конечно, мистер Морвилл, я уже ухожу. – Кэтрин стала торопливо собираться. – Ещё раз огромное спасибо за то, что согласились на это интервью. – Собрав сумку, она встала из-за стола, лучезарно улыбаясь, произнесла: – До свидания, мистер Морвилл, мне было интересно с вами познакомиться. Надеюсь на дальнейшее сотрудничество с нашим журналом. – Она достала из сумочки какой-то предмет, зажав его в кулаке.
Морвилл, слегка поклонившись в ответ, тоже растянул губы в улыбке. Кэтрин сделала шаг в его направлении, но остановилась, словно внезапно наткнулась на невидимую преграду. Морвилл сидел не шелохнувшись. Он опять сложил пальцы домиком и смотрел на журналистку бесцветным взглядом, как удав на кролика. После секундного колебания Кэтрин решила не подходить к Морвиллу близко. Она поставила на стол шаржированную фигурку толстого бизнесмена с сигарой в зубах и в огромных очках, прижимающего к груди пухлый портфель с золотым изображением символа доллара.
– Это вам на память, сувенир от нашего журнала. – Она грациозно развернулась и выпорхнула из кабинета. Морвилл поднял телефонную трубку. Миловидная мулатка, секретарь-референт Морвилла, тут же сняла трубку в приёмной и услышала голос шефа: «Тана, принесите мне чашечку чёрного кофе». Это была условная фраза. Если бы Морвилл действительно хотел кофе, он бы так и сказал: «Чашечку кофе». Никакого другого, кроме чёрного, он не пил. Акцент на цвете был сделан специально. – Хорошо, мистер Морвилл. – Мулатка нажала потайную кнопку, спрятанную в столе.
Кэтрин тем временем вышла из особняка Морвилла. Осторожно оценила окружающую обстановку. Не заметив ничего подозрительного, быстрым шагом пошла по улице. Свернула в первый же переулок. Пройдя ещё несколько метров, замедляя шаг, остановилась. Достала из сумки зеркальце и помаду. Подкрашивая губы, через зеркальце посмотрела, что происходит сзади. Убедившись, что «хвоста» нет, перебежала улицу и зашла в арку. В небольшом дворе стоял неприметный микроавтобус-фургон. Подойдя к нему, Кэтрин тихонько постучала условным сигналом в дверь. Дверь тут же откатилась, и Кэтрин быстро заскочила внутрь. В салоне, нашпигованном разнообразной аппаратурой, находились двое мужчин. Один из них в огромных наушниках что-то регулировал и настраивал, вращая ручки радиоприбора. Другой, толстый мужчина с редкими волосами и рыхлым лицом, жуя бутерброд, держал в руке кружку с дымящимся чаем.
Кэтрин, задвинув дверь, плюхнулась на сиденье и азартно спросила:
– Ну как?!
Дожёвывая бутерброд, рябой мужчина ответил:
– Всё нормально. Ты молодец. – Отпив из кружки горячего чая, хмыкнул с улыбкой. – Когда он попросил кофе, я тут же вспомнил, что с утра ничего не ел. Присоединишься? – кивнул он на бутерброды, разложенные на столике.
– Нет, спасибо, Рич. Если только немного чаю…
Мужчина налил ей чай из термоса в пластиковый стакан.
– Фу-у… ну и тип этот Морвилл! – Кэтрин, расслабляясь, устало сняла с плеча сумку и опустила её на пол. – Когда я с ним разговаривала, у меня было такое ощущение, что он видит меня насквозь.
Она взяла в руки поданный ей стаканчик с чаем и мелкими глотками стала отхлёбывать из него.
А в это время в кабинет Морвилла вошёл высокий, атлетического сложения смуглый брюнет с длинными вьющимися волосами. Морвилл поднёс указательный палец к губам и жестом пригласил его подойти. Брюнет подошёл к столу, за которым сидел Морвилл.
– Спасибо, Тана. – Произнёс Морвилл, показывая пальцем на экран монитора. На экране был план кабинета с видом сверху. В том месте стола, где сидела Кэтрин, пульсировала красная точка. Слева от плана – таблица идентификации, где среди прочих символов таким же красным цветом пульсировала надпись «Подслушивающее устройство». Брюнет, взглянув на экран, понимающе кивнул головой. Он подошёл к старинному книжному шкафу, осторожно открыл боковую дверцу, за ней другую, представлявшую собой муляж из корешков книг. В пространстве шкафа один над другим располагались многочисленные приборы с мерцающими разноцветными огоньками. Брюнет извлёк из нижнего отделения шкафа техническое устройство, из которого выходили два провода с иголками на концах. Он залез под стол, нащупал жучок, аккуратно воткнул в него поочерёдно две иглы. Включил устройство. После этого снял жучок и положил вместе с устройством на стол. Морвилл поднялся с кресла и подошёл к нему. Брюнет, манипулируя кнопками устройства, заговорил по-испански:
– Я заблокировал передачу, теперь они нас не слышат.
– Что он собой представляет? – спросил Морвилл также на испанском языке. Брюнет, продолжая тестировать жучок, неторопливо отвечал:
– Излучение очень мощное, дальность передачи в условиях города – до километра. Питания должно хватить недели на две. Чувствительность и качество приёма очень хорошие. – Одной рукой продолжая нажимать кнопки, другой он пошелестел страницами журнала, лежащего на столе. Подвигал пепельницу.
– Настроен на голосовые частоты, приглушает посторонние звуки.
Он взял жучок и, не отсоединяя провода, поместил его в специальный сканер наподобие тех, что применяются в аэропортах.
Глядя на экран, брюнет произнёс:
– Так я и думал… – Повернувшись к Морвиллу, уверенно закончил:
– Изделие изготовлено очень профессионально. Когда питание будет заканчиваться и его ёмкость дойдёт до определённого предела, активируется специальная капсула с химическим составом. Химическая реакция превратит изделие в щепотку пепла.
– Что, совсем ничего не останется? – с любопытством разглядывая жучок, спросил Морвилл.
– Нет. Разве что очень мелкие ничего не значащие фрагменты.
– Хм. – Потирая подбородок, Морвилл в задумчивости прошёлся по кабинету. – Ну что ж, пусть слушают… Поставь им что-нибудь из четвёртого блока.
– Хорошо, босс. Возможно, они будут проверяться… – Брюнет подключил к жучку сложную систему соединений. – На этот случай я подключаю его к телефонной линии. Если вы захотите поговорить с кем-нибудь конфиденциально, нажмите вот эту кнопку. На пульт в приёмную поступит сигнал для Таны, это будет означать, что вас нет в кабинете. Она смоделирует запись таким образом, чтобы они услышали, как вы вышли из кабинета. В эфир пойдёт фон пустого кабинета. Они смогут услышать едва различимое тиканье этих часов. – Он, не прекращая работы, мотнул головой в сторону старинных напольных часов. – Причём их бой будет строго соответствовать реальному времени.
Протестировав систему, брюнет выпрямился, повернулся к Морвиллу.
– Закончив разговор, снова нажмите на ту же кнопку.
– Хорошо. А это? – Морвилл кивнул на подаренный сувенир.
Брюнет взял со стола фигурку. Рассматривая, повертел её в руках. Повесив на себя тестирующее устройство, отошёл подальше к камину и надел наушники, подключённые к устройству. Он стал подносить к фигурке несколько разных пробников, поочерёдно их меняя. При этом он не сводил глаз с дисплея тестера. Через полминуты выдал заключение:
– Пустышка.
Фигурка бизнесмена так и осталась стоять на камине.
* * *
Толстяк в закрытом фургоне, закончив трапезу, вытер губы салфеткой.
– Ну, что там? – Он слегка тронул напарника за плечо. Оператор сдвинул один наушник и повернулся к коллеге.
– Минуту назад к нему пришёл какой-то Терриган, говорят о поставках каучука… – Несколько секунд прослушав их разговор, он продолжил комментировать: – Отвлекаются на посторонние темы: сигары, средневековое искусство… – Он скосил глаза на Кэтрин. – Пока ничего интересного, обычная беседа двух приятелей.
Кэтрин, одним глотком допив остатки чая, бросила вопросительный взгляд на Ричарда.
Поняв её мысль, толстяк утвердительно кивнул.
– Позвони ему.
Кэтрин достала из сумки мобильный телефон, набрала номер.
Тана сняла телефонную трубку:
– Офис мистера Морвилла. Одну минуту… – Мулатка нажала несколько клавишей. На её дисплее высветились слова и цифры «Четвёртый блок. Терриган. Время 00:27:12».
Строка меняющихся цифр посекундно отображала обратный отсчёт.
В телефоне Кэт уже минуту звучала приятная мелодия. Всё это время она в напряжённом ожидании немигающим взглядом смотрела на Ричарда.
Морвилл, услышав сигнал вызова, поднял трубку. Брюнет в это время проверял систему защиты окон от прослушивания.
– Мистер Морвилл, звонит журналистка. Сейчас идёт запись вашей беседы с Терриганом. Она будет длиться ещё двадцать семь минут. Что мне ей сказать?
Морвилл, криво усмехнувшись, посмотрел на брюнета, который возился под окном. Щёлкнул пальцами для привлечения его внимания. Брюнет обернулся.
Морвилл молча, но с многозначительным взглядом постучал пальцем по трубке. Брюнет мимикой и жестами показал: «Ну, я же говорил» и спокойно продолжил заниматься своим делом.
– Соедини.
Тана, вложив миниатюрную гарнитуру в ушную раковину, слушала запись разговора с Терриганом. Выждав удобный момент, отключила запись и переключила связь на Морвилла.
Музыка в телефоне Кэт прервалась, она услышала голос секретаря:
– Соединяю с мистером Морвиллом.
– Извините, мистер Терриган. – Произнёс Морвилл, поднося трубку к уху, чтобы слышала Кэт и те, кто его прослушивает. – Я вас слушаю.
– Мистер Морвилл, статья о вас завтра будет готова. Я думаю, вы захотите с ней ознакомиться, прежде чем она выйдет в печать?
– Да, конечно.
– В таком случае я хотела бы уточнить, как лучше это сделать. Я могу привезти её лично или переслать по электронной почте. Как вам будет удобнее?
Морвилл снова скривил губы в хищной улыбке.
– Перешлите по почте. Мой секретарь назовёт вам электронный адрес. До свидания.
Морвилл переключил связь на секретаря. Размышляя о чём-то, медленно и аккуратно положил трубку с тонким золотым узором на аппарат. Погружённый в свои мысли, он перевёл взгляд на брюнета, который, закончив свою работу, закрывал последнюю деревянную панель под окном.
– Альфредо…
– Да, босс? – Брюнет распрямился во весь свой гигантский рост. Опустив руки по швам, он внимательно смотрел в водянистые глаза Морвилла. В его креольских чертах лица было что-то, напоминающее Мефистофеля.
– Выясни, на кого она работает на самом деле. – Он взял со стола чёрные агатовые чётки и стал медленно перебирать бусины. – А потом ликвидируй. Но только так, чтобы это выглядело как банальный несчастный случай.
Брюнет бесстрастно и буднично произнёс:
– Как вам будет угодно… – и почти без паузы: – Я проверил весь комплекс технической защиты. Всё абсолютно надёжно, и вам волноваться не о чем.
– Спасибо, Альфредо. – Морвилл опустил веки с белёсыми ресницами. – Можешь идти.
Брюнет, по-военному чётко кивнув головой, быстро и бесшумно вышел из кабинета.
* * *
Кэтрин опустила руку с телефоном в карман. Она и Ричард в ожидании смотрели на мужчину в наушниках. Тот, подняв большой палец руки, удовлетворённо кивнул. Этим он дал понять, что всё нормально. Толстяк облегчённо вздохнул, Кэт весело заулыбалась.
– Ну, всё… отдыхай, девочка. За углом тебя ждёт синий «Ситроен», тебя отвезут, куда скажешь. – Толстяк, приподнявшись, раскрыл ладонь. Кэт, продолжая улыбаться, хлопнула своей ладошкой по выставленной пятерне Ричарда. Тронув за плечо мужчину в наушниках, пожелала ему удачи и выпрыгнула из фургона.
Свернув за угол, она села в «Ситроен», называла адрес. Машина тронулась с места, выехала на улицу, идущую вдоль живописного парка. На лужайке, залитой солнцем, играли дети. На лавочках и изумрудной траве тенистого сквера сидели влюблённые парочки. Кэт смотрела в окно и улыбалась. У неё было отличное настроение, она радовалась их успеху, этому солнечному дню. Она молода, и все краски жизни, любовь и счастье у неё ещё впереди. Так она думала, пока машина набирала скорость. Она неотрывно смотрела в окно, где всё быстрее и быстрее мелькали вековые деревья старинного парка.
* * *
Вдоль дороги продолжали мелькать деревья, но уже не лондонского парка. В мчавшейся по загородному шоссе машине ехали на дачу Кедрова генерал Томилин и полковник ФСБ Егоров. По обе стороны от дороги среди сосен громоздились дорогие коттеджи. Егоров напряженно всматривался в окно.
– Где-то здесь должен быть поворот…
Томилин, как обычно, сидевший на переднем сидении, обернувшись вполоборота, спросил:
– Ты что, не помнишь дорогу?
– Да я последний раз здесь был два года назад, за это время столько всего понастроили…
Они выехали из соснового бора на открытый участок между полями.
– Нет, проскочили, – досадливо проворчал Егоров, крутя головой по сторонам. – Я точно помню, мы в том бору сворачивали налево.
Холодков коротко бросил:
– Держитесь…
И через секунду машина, на полной скорости резко затормозив и взметнув клубы пыли, развернулась на сто восемьдесят градусов. Томилин, едва успевший схватиться за ручку, ошеломлённо посмотрел на водителя.
– Ну ты даёшь, Холодков!
Холодков, трогаясь в обратном направлении, невозмутимо произнёс:
– А на такой дороге по-другому не развернёшься.
– Сейчас давай потихоньку. – Егоров всё ещё крепко держался за спинку сидения Холодкова. – Всего здесь три поворота. Один из них наш.
Машина медленно двигалась по посёлку.
– Вот он! Давай сюда… – Егоров, отпустив руки, расслабленно откинулся на спинку сиденья.
– Точно сюда? – с сомнением в голосе спросил Томилин.
– Да-да, точно… я вспомнил. Вон и раздвоенная сосна… Сейчас метров через двести будет его дом.
Машина, давя колёсами сосновые шишки, через открытые ворота мягко подкатилась к освещённому солнцем красивому деревянному дому с застеклённой террасой и открытым балконом.