Николай Александрович Добролюбов
Политика

Болонья, 8 августа

В нашей флорентийской корреспонденции упомянуто было недавно о проекте военного союза между Тосканою, Моденою и Легатствами. Это известие совершенно верно; основания этого проекта были предметом долгих рассуждений; теперь, если мои сведения верны, эти основания приняты всеми правительствами, заинтересованными в деле, и предположенный союз близок к осуществлению, благодаря энергии нашего теперешнего правителя – полковника Чиприани.

Дело идет об общем действии армий трех стран для отпора внешнему нападению, с какой бы стороны оно ни произошло. Таким образом, силы Италии возвысятся до 40 000 войска, и это число будет еще в скором времени увеличено поступлением в армию во Флоренции и особенно в Болонье всех наших соотечественников, возвращающихся из Ломбардии. Эта армия могла бы составить четыре дивизии, в каждой с особой кавалерией и артиллерией, так, чтобы каждая могла действовать отдельно везде, где случится надобность.

Мне известно, что главное начальство над этими армиями предложено генералу Гарибальди и уже принято им; его же усмотрению представлен и план организации войска, сейчас упомянутый мною.

Кстати прибавлю, что виды правительства относительно сосредоточения начальства над войсками в руках Гарибальди были, кажется, неприятны сначала генералу Меццокапо, и он даже просил отставки. Но полковник Чиприани в длинном разговоре, нисколько не стесняя доброй воли генерала касательно отставки, умел рассеять его нерасположение и приобрел в нем себе друга и деятельного помощника. Генерал Меццокапо останется начальником войск в Легатствах.

Из всех этих приготовлений ясно, что итальянцы уже начинают понимать свое положение и догадываются, чего им следует ждать от Франции. Они ничего не говорят еще; но самое предположение о возвращении низверженных владетелей с вооруженною силою показывает, что Италия надеется в своих соседях найти скорее врагов, нежели защитников ее национального дела. В самом деле – с чьей же силою возвратится Леопольд, или Фердинанд, или Франциск? Конечно, с французской или с австрийской – не иначе. Италия понимает это, но все еще не хочет покориться своей тяжелой участи и готовится к борьбе…