Мой дед расстрелял бы меня. История внучки Амона Гёта, коменданта концлагеря Плашов – Никола Зелльмаир

Дженнифер Тиге (Тееге) в возрасте 38 лет узнала, что приходится внучкой Амону Гёту, коменданту концлагеря в Плашове, нацистскому преступнику и главному злодею из фильма «Список Шиндлера». И эта новость, конечно, очень по ней ударила и перевернула ее жизнь.Как же так произошло, что она совсем ничего не знала? Она что, тупая? Нет, она не тупая, но обстоятельства ее жизни сложились таким образом, что она довольно долго оставалась в неведении. Мне кажется, в этом нет ничего удивительного. Она воспитывалась в приемной семье, и общалась с матерью и бабушкой (любовницей того самого Амона Гёта) до семи лет, после чего ее уже удочерили и общение прекратилось. Она знала, что ее мать звали Моникой Гёт, но ей не приходило в голову, что она может быть в родстве с тем самым Гётом. Мне кажется, что это вполне правдоподобно. Где чернокожая девочка-приёмыш, а где нацистский преступник? У меня нет ничего общего с Дженнифер Тиге, однако, ее история во мне очень откликнулась. Она с детства росла не такой как все. Мать и бабушка навещали ее в детском доме и позже в патронажной семье до семи лет, и я не знаю, что мучительнее: никогда не знать родителей или знать, что мать – вот она, но до нее все равно не дотянуться. Ее приемные родители были в целом хорошими людьми, в семье ее приемного отца была традиция – брать в семью приемного ребенка, собственно, поэтому Дженнифер и оказалась в этой семье. Приемные родители, конечно, совершали ошибки, но куда без этого. В семье были еще два родных мальчика, с ними у Дженнифер очень близкие и теплые отношения. С родной матерью Дженнифер иногда встречается, но близких отношений у них так и не сложилось. Она также нашла своего родного отца – нигерийского студента, который все это время жил-проживал в Германии. Он был рад ее встретить, все время ждал, пока она его найдет, но на этом отношения их и закончились. В молодости Дженнифер несколько лет прожила в Израиле, выучила иврит, обрела там двух подруг, и их дружба оказалась куда более долговечной, чем кровные узы в жизни Дженнифер. Жизнь Дженнифер, в целом, сложилась успешно. Она вышла замуж за состоятельного мужчину, родила двух пацанов, и к 38 годам медленно впадала в депрессию, пока в библиотеке не наткнулась случайно на книгу своей матери «Ich muß doch meinen Vater lieben, oder ?» («Должна ли я любить своего отца?»). Эта книга ее добила окончательно. Моника Гёт – дочь Амона Гёта и его любовницы Рут Ирен Кальдер, не помнит своего отца, потому что его казнили, когда ей было меньше года. Она всю жизнь прожила в его мрачной тени. Мать рассказывала ей о концлагере всякие байки, что это мол и не концлагерь вовсе, а рабочий лагерь, там никого не убивали, их дом был далеко от самого лагеря, сама Рут Ирен ничего не видела и не слышала. Однажды Моника из-за этого попала в неловкую ситуацию. Она увидела у бармена наколку на руке и спросила, в каком лагере он был. Он сказал, что в Плашове, а она сказала, что ему повезло, ведь это был хороший лагерь. Бармен, конечно, был шокирован. Моника тоже. Она поняла, что не может доверять словам матери. У нее не было интернета, ей пришлось искать информацию по крупицам. Она прошла долгий мучительный путь поиска себя, родила Дженнифер от нигерийского студента и отдала ее в детский дом, а потом и в приемную семью, вышла замуж за человека, который ее бил. Она давала интервью, участвовала в разных мероприятиях, встречалась с жертвами Холокоста. Своих детей от второго брака она назвала Хелен (возможно, в честь Хелен Хирш, узницы, работавшей в доме в Плашове) и Амон в честь своего отца. Не знаю, насколько ее путь принятия и осознания завершен, и возможно ли вообще полное принятие в ее ситуации, но субъективно мне кажется, что Амон Гёт и ей поломал жизнь. Что интересно, Моника Гёт в своей книге об отце ни разу не упомянула о Дженнифер, и самой Дженнифер не посчитала нужным ничего сообщить. В этом был бы смысл, если бы она вела уединенную жизнь и не появлялась бы в медиа. Возможно, она надеялась, что если пресса не будет знать о Дженнифер, то она сама на эту информацию не натолкнется. И третья женщина в этой истории, пожалуй, самая интересная – бабушка Рут Ирен Кальдер. Дженнифер вспоминает ее с любовью, говорит, что бабушка любила ее, брала к себе на выходные. Это была продвинутая бабуля, она тусовалась с квир-сообществом задолго до того, как это стало мейнстримом. Она без проблем сдавала комнаты в своей квартире чернокожим студентам, геям и трансгендерам. Дженнифер вспоминает бабушкиных друзей трансгендеров, которые катали ее в коляске. В молодости бабушка была очень красивой женщиной, охотницей за высокопоставленными мужчинами в погонах. Оскар Шиндлер пристроил ее на работу к Амону Гёту, чтобы она понемногу шпионила за ним. Но она полюбила его и стала его возлюбленной. Она рассказывает, какой это был красивый и утонченный мужчина, и как они вдвоем были королем и королевой в своем большом доме в Плашове, какие классные вечеринки они устраивали, и какой ужас она потом испытала, когда его казнили (из-за высокого роста его смогли повесить только с третьего раза). После его смерти она так и не смогла никого полюбить, хотя у нее были отношения много с кем, в том числе и с американским офицером, который потом еще много лет слал ей деньги из США. Для Дженнифер это оказалось самым сложным. Осудить Амона Гёта было легко, а судить любимую бабушку – сложно. Она поняла, что, похоже, бабушка действительно очень любила этого человека, и хранила его портрет в своей комнате, пока не покончила жизнь самоубийством. А еще Дженнифер посетила дом возле Плашова, и поняла, что не такой уж он и большой, и не так уж далеко он расположен от концлагеря, чтоб бабушка могла ничего не видеть и не слышать. Да и другие свидетельства говорят об этом же. Выжившие в Плашове рассказывали, как однажды Рут Ирен остановила Гёта, когда тот собирался устроить расправу прямо на плацу. Она всегда показательно хвалила при нем служанок и заступалась за них, рассказывала Хелена Хирш. Но Дженнифер вынесла свой вердикт: бабушка делала недостаточно, она должна была сделать больше.Вообще, принятие вины, проработка исторической травмы в Германии произошла относительно недавно. Второе поколение немцев (детей нацистов) и современники в основной своей массе оказались не готовы признать вину. Детям вообще очень сложно судить своих родителей. Чем ближе человек оказывался в родстве с преступником, тем менее готовым он был принять правду. Многие отказывались верить в Холокост, они закрывали глаза, предпочитали вытеснить реальность всеми возможными способами. И это на самом деле естественная реакция для человека. Их страна была разрушена и оккупирована. Преступников было так много, что осудить и посадить всех было невозможно, кроме того, многие из них были профессиональными кадрами, которых некем было заменить. И только третье поколение немцев, то есть внуки оказались способны признать вину, отрефлексировать события и проработать травму. Это именно те, кто начали задавать неудобные вопросы: дедушка, а что ты делал в тридцатые годы? К этому поколению принадлежит и Дженнифер Тиге. Потому, что судить дедов все-таки проще, чем отцов. Здесь показательна семья Гиммлера. Внебрачные дети Хельге и Наннета не общались с прессой. Гудрун Гиммлер открыто поддерживала отца, отвергала любые обвинения как клевету, основала сообщество помощи нацистам. Эдда Гиммлер сказала, что он был хорошим отцом, до всего остального ей нет дела. Она всю жизнь судилась с государством за возвращение ей ценных предметов искусства, которые ей подарил ее крестный отец Адольф Гитлер, в 2014 году ее иск был отклонен в последний раз. Но зато внучатая племянница Катрин Гиммлер изучает вопросы расизма и открыто критикует деятельность братьев Гиммлеров. Дженнифер прошла через депрессию и принятие себя и своего наследия. Она знала, что некоторые потомки нацистов сделали себе стерелизацию, чтобы не производить потомство, но она понимала, что нет генов, передающих нацизм. Она мучительно изучала себя, ища в себе сходства и различия с дедушкой. Она действительно чем-то похожа на него: и у нее, и у ее матери вытянутое лицо и большие уши как у Амона Гёта, она тоже очень высокая (180 с чем-то см). Ей казалось, что Амон управляет ее жизнью с того света. Ей было сложно и страшно найти мать, она так и не смогла открыто поговорить с ней. Она перестала общаться с израильскими друзьями, потому что боялась им открыться. Она ездила по местам концлагерей, она вываливала не случайных людей и знакомых евреев, что она внучка садиста и убийцы. Но все-таки она нашла в себе мужество поговорить и с друзьями, рассказать свою историю их детям (это было эпично: израильским детям организовывают экскурсии в Польшу в бывшие концлагеря, и Дженнифер отправилась на такую экскурсию вместе с сыном своей подруги, и там, в Плашове, сделала этакий каминг-аут перед детьми. Родители детей были, конечно, информированы заранее). И сегодня она регулярно встречается с жертвами Холокоста и их потомками, участвует в мероприятиях и кается, кается, кается. Говорят, что дети не несут ответственности за грехи отцов, но мы же знаем, что на деле это не так. Не только дети, но и внуки. И именно эти последние играют решающую роль, именно они выбирают, извлечет ли нация урок из истории, или будет и дальше наступать на одни и те же грабли.

Перед нами история Дженнифер Тиге, которая в 38 лет узнала, что она – внучка нацистского преступника Амона Гета, коменданта концентрационного лагеря в Плашове. Книга заявлена как попытка переосмыслить свое прошлое и историю своей семьи. На деле же мы имеем 6.5 абсолютно бесполезных часов (а я слушала на скорости 1.25).Для ленивых: лучше посмотрите прекрасный «Список Шиндлера», на который Дженнифер постоянно ссылается. Амона Гета в фильме сыграл Рэйф Файнс.Вся книга состоит из инфы из Википедии, лирических отступлений и воды – ну чисто диплом в универе. То, что в аннотации заявлено как «переосмысление», совершенно им не является. Дженнифер просто впадает в депрессию. Параллельно с этим она впадает в депрессию, потому что впала в депрессию. Раз она – внучка Амона, значит, виновата во всех преступлениях деда – и, ничего не объяснив, обрывает с друзьями-евреями связь и не отвечает на их звонки, смс. Впадает из-за этого в депрессию. Попутно рассказывает, как страдала в детстве из-за высокого роста, темной кожи и факта своего усыновления – и впадает в депрессию. Итог – четыре года депрессии. Никаких вопросов, никаких ответов в этой книге нет – все это вранье аннотацииЗанимательно, как Дженнифер рассказала приемной семье о своем происхождении – по традиции, семья собралась праздновать Рождество, и Джен подарила каждому члену семьи книгу про Амона, заявила, что не может теперь называть приемных родителей мамой и папой, и устроила истерику, когда отец посмел поставить под вопрос правдивость о количестве жертв, описанных в книге. Одной из подруг-евреек Джен рассказала о своем деде в День рождения подруги. Да, не быть ей аниматором.Одна из глав целиком посвящена жизни Дженнифер в Израиле. Она рассказывает про учебу в университете, про друзей и любовников, минут 15 ушло на историю Тель-Авива и конфликт с Палестиной. Полтора часа – и вуаля, мы это слушали, чтобы понять – вся эта информация совершенно никак не связана с Амоном Гетом. Просто Джен попутала уютный бложик с книгой о потомках нацистских преступников. А! Джен впала в депрессию, потому что почувствовала себя виноватой перед пострадавшими в теракте 1994 года в Тель-Авиве – смертник подорвался в автобусе, 22 погибших, а она, Дженнифер – осталась жива (к слову, ее и не было в этом автобусе)Совершенно сбивает с толку, что повествование идет то от лица Джен, то от лица соавтора-журналистки Николы Зельмаир, и переход этот всегда неожиданный. Не удивлюсь, если Никола работала в глянце – ее описания первой встречи с Дженнифер «она вошла в комнату, в джинсах-скинни, с уверенным взглядом и копной волос» – ну чисто Vogue.Минутка занудстваПервые три года жизни Дженнифер провела в приюте, куда отдала ее мать, Моника Гет. Отцом был нигерийский студент, снимавший в Гамбурге комнату у бабушки Дженнифер – Рут Кальдер, которая и была женой Амона Гета. Затем ее усыновили, но приемная семья не знала о происхождении девочки. Дженнифер общалась с родными бабушкой и матерью, и даже до семи лет подписывала свои тетрадки фамилией Гет. И тут назревает один из вопросов, на который у меня нет ответа – почему Дженнифер узнала правду о прошлом только в 38? Окей, настоящие родные скрывали, а приемная семья не знала. Но Дженнифер заявляет, что во время учебы в Тель-Авиве увлеклась темой Холокоста и прочитала все, что могла найти, посмотрела все документалки – и при этом не нашла никакой информации о семье известного нацистского преступника?

А вы знаете кто такая Дженнифер Тиге?.... Нет конечно! Никто не знает. Вот поэтому то она и написала эту книгу чтоб знали, что она внучка того самого.... Амона Гёта. Правда она его не знала, да и вообще никого не знала из своей семьи, так как росла в приёмной. Но раз уж такие родственники чудом обнаружились, то скорее писать надо. О, как же она страдает, как же она внезапно вину почувствовала(в 38 лет) за действия нацистов, так сильно, что надо об этом всем сказать, чтоб знали, а то вдруг не заметно.Ну это бред.Вообще вся книга сплошная вода ни о чём. Автору просто нечего сказать по этой теме, кроме своих чувств. Но кому нужны чувства какой то женщины. С 18 главы вообще не поняла что читаю, как будто страницы с другой книги, другая тема. Оказалось там жизнь автора в Израиле, учёба, друзья. Что к чему, если ни она ни друзья вообще никак не связаны с холокостом, кроме национальности. Как по мне, то это пиар чистой воды. Вообще не советую. Никакой информации совершенно не узнаете. Оно вам надо биографию какой то тётки читать?