Наталья Антарес
Исходное состояние
Я даже толком не удивилась равнодушной реакции Эксла на мою «затяжку». Уверена, он уже имел неоднократное счастье наблюдать аналогичную картину.
–Самому курить было до смерти охота, – признался парень, снова обнимая меня, – но знаешь же, Ингеборг такой хай-вай поднимет, себе дороже. Хорошо, хоть выпить налила.
–Откуда у нее такое имя? –«амнезия» давала мне одно неоспоримое преимущество: бесконечную возможность задавать глупые вопросы.
–Что-то шведское, точно не знаю. Сестричка стесняется своего имени, вечно шикает на меня, когда я ее прилюдно так называю. А мне нравится. Инга- это пошло, а Ингеборг звучит… Ну как бы тебе сказать, возвышенно, что ли.
Я кивнула. Мы ждали такси, и возможность поговорить наедине следовало использовать по полной программе.
–А твое имя?
–Смешно рассказывать тебе это по второму кругу,– хмыкнул Эксл,– но я для тебя готов и в сотый раз повторить. Это имя одного рок-музыканта, очень талантливого, очень успешного, но в то же время одинокого. В последнем мы с ним похожи, а к остальному я только стремлюсь.
Уютно устроившись на заднем сиденье такси, я неторопливо размышляла о роли этого длинноволосого парня в моей новой жизни. Вот он сидит рядом, его пальцы крепко сжимают мою ладонь, от него пахнет причудливой смесью табака, алкоголя и дорогого парфюма. Взгляд устремлен куда-то перед собой, на лице застыло мечтательная улыбка. О чем он думает?
–Эксл, почему мы с тобой расстались в…, – я чуть было не ляпнула « в прошлой жизни», но вовремя осеклась.
Тяжелый вздох. Еще один тяжелый вздох. Его рука до хруста стиснула мою.
–Нелл, прошу тебя! Если так вышло, что ты забыла, позволь мне не говорить об этом. Я виноват перед тобой, но я… Я все исправлю, я клянусь тебе, Нелл…!– судя по срывающемуся голосу, Эксл был близок к истерике.
Я ласково, как ребенка, погладила его по голове. Днем он побывал в душе, и теперь чистые шелковистые пряди больше не свисали бесформенными патлами. Мало того, такой шевелюре позавидовала бы любая девушка. Странно, что Инга в качестве прически выбрала короткую, почти мальчишескую стрижку.
Эксл ничего не ответил, но, похоже, мой жест его успокоил.
–Не хочешь, не говори, – вслух подтвердила я свои мирные намерения, но для себя сделала очередную зарубку –вот вопрос, который достоин детальной проработки. Нужно только будет выбрать более подходящий момент.
–Здесь направо, направо и потом прямо до первого поворота.
–Через весь Ивановск колесим, – недовольно пробурчал водила после того, как Эксл озвучил свои «ценные указания», – надо было с вас в два раза больше оплату взять.
Наверное, Ивановском звался район Ландера, через который мы как раз проезжали. Мы действительно, довольно долго петляли по городу, и я начала всерьез задумываться, что же за место этот «Джангл», если расположен у черта на куличках.
–Все, приехали, – Эксл протянул таксисту пару замасленных ассигнаций и, виртуозно игнорируя обиженное бормотание на тему слишком высоких цен на бензин, помог мне выбраться из машины.
Я с большим трудом подавила возглас удивления. Мы находились рядом с двухэтажным зданием, отделанным темно-зеленым зеркальным стеклом, а прямо перед нами простирался…самый настоящий лес. В приветственном свете клубных фонарей я смогла разглядеть разлапистые ветви каких-то хвойных деревьев, у широких стволов которых мягким ковром поднималась густая трава, а в ноздри мне ударил запах смолы и шишек. Зачарованная необычным пейзажем, я с ребячьим восторгом подалась вперед, но Эксл со смехом придержал меня за локоть.
–Ты реагируешь, как и первый раз, когда я привел тебя сюда! Может быть, это и к счастью, что ты многое забыла. Теперь у нас все будет по – другому.
Я хотела было уточнить, что именно он так страстно желает изменить, но сдержалась. Над входом переливалась всеми цветами радуги вывеска с надписью «Jungle», и Эксл, снова взяв меня за руку, направился внутрь. Мне ничего не оставалось, как тащиться за ним, словно буксир за волжскими бурлаками.
В узком тамбуре нас встретил шкафоподобный секьюрити, не проявивший к нашим скромным персонам ни малейшего интереса. Мы беспрепятственно прошествовали в затемненное помещение, и я с жадностью изголодавшегося по зрелищам столичного жителя, вынужденного провести лето в деревне на прополке картофельных плантаций, принялась разглядывать незнакомый интерьер.
Оформленный в уже знакомых темно-зеленых тонах зал вмещал в себя дюжину столиков, половина из которых, несмотря на выходной день, уныло пустовала, и высокую барную стойку, увитую лианами, подозрительно похожими на настоящие. В центре красовалась небольшая сцена, заставленная разнообразным инструментом. На сцене пока тоже было безлюдно, но из многочисленных колонок непрерывным потоком лилась негромкая музыка.
–«Welcome to the Jungle»!– сказал Эксл, и мне сразу стало ясно, что с английским он знаком не понаслышке. Я, когда-то в прошлом профессиональный переводчик, язык Шекспира считала для себя чуть ли не родным и очень чутко реагировала, например, на грамматические ошибки или популярный в нашей стране «рязанский акцент». У моего благоприобретенного спутника оказалось безупречное произношение выпускника Оксфордского Университета, подходящее провинциальному гуляке примерно так же, как баскетболисту каблуки.
Черноволосый молодой человек, украшенный многочисленными серьгами и пирсингами, приветственно помахал нам из-за барной стойки. На меня он бросил настороженный взгляд начинающего параноика, но вслух предпочел свои подозрения не высказывать.
–Привет, Эксл! Нелл, давно не виделись, шикарно выглядишь! –бармен улыбнулся, сверкнув золотыми зубами. Мои глаза постепенно привыкли к полумраку, и я смогла разглядеть его вызывающе голубые глаза на фоне неестественно бледного лица, впалые скулы и тонкую ниточку губ.
–Не клей ее, Оззи! Лучше налей выпить! Нам есть, что отметить, мэн!
Бармен нырнул под стойку, а мы с Экслом взгромоздились на высокие стулья.
–Голову даю на отсечение, что он никакой не Оззи,– зачем-то шепнула я на ухо парню .
–Так же как ты не Нелли, и он не Эксл, так что теперь?– бармен неожиданно возник перед нами с двумя полными бокалами.
«Вот оно, значит, как,– в голове со скрипом завертелись шестеренки мыслей, аналитический аппарат внезапно заработал как хороший компьютер, доверху напичканный прогрессивным софтом, – имена у всех придуманные. Конечно, может и в провинциальном городке найтись парочка эксцентриков, окрестивших своих чад в честь кумиров молодости, но когда тебе за полтора суток не попадаются Ваня, Саша, Катя и прочие обладатели среднестатистических имен, поневоле начинаешь что-то подозревать. Оправдывает мою близорукость и непростительную наивность только дважды пережитый шок явно сверхъестественного происхождения. Надо же, Эксл, Оззи, Ингеборг! Да мое имя являет собой чистейший образец святой простоты по сравнению с этим безобразием! Похоже, до амнезии у меня имелись скромные зачатки здравомыслия, чего не отнять, так не отнять»
–Ну и дела, мать вашу,– мысли вслух вышли на удивление грубыми. Оззи (вот уж кто, наверняка, по паспорту Вася Пупкин) недоуменно вскинул аккуратные иссиня-черные брови, а Эксл схватился за виски, будто его прихватил острый приступ головной боли, и молниеносно опрокинул в себя бокал.
–Мэн, послушай,– видимо, парень принадлежал к редкой породе людей, которым небольшая доза алкоголя здорово прочищает мозги. Жаль, что он практически спился в поисках вечного просветления,– с Нелли произошел несчастный случай, она частично потеряла память, вот и приходится ей все заново объяснять и показывать, – универсальная отмазка про амнезию эксплуатировалась Экслом по полной программе, -ты не обижайся, мэн, идет?
Оззи в нерешительности потеребил металлическую пуговицу на клепаной кожаной жилетке, наброшенной прямо на голое тело. Я кокетливо взмахнула длинными ресницами и обворожительно улыбнулась. Оставалось только надеяться, что суровое сердце бармена не равнодушно к женскому полу как таковому.
– Я и смотрю, Нелл, ты какая то странная, -задумчиво протянул Оззи, -что же с тобой случилось?
–Попала под машину на мосту, водитель быстро смылся, приехала скорая, а я в коме, без документов. Отвезли в больницу, я там неизвестно сколько провалялась. Вчера вот выписали, брожу бесцельно по городу, ничего не помню, а тут Инга навстречу, случайно повезло, -вот уж насчет «повезло» я очень сильно сомневалась, а в целом ложь звучала вполне пристойно, даже Эксл одобрительно кивнул, мол, так держать, – и еще, Оззи, может у меня после травмы в мозгах что-то перещёлкнуло, но виски я больше не пью.
–А что пьешь?– обалдело поинтересовался бармен.
–Смешай-ка мне свой фирменный коктейль, пожалуйста.
Выражение окончательного и бесповоротного непонимания уютно устроилось на бледной физиономии Оззи и не собиралось в ближайшее время ее покидать.
–Ты помнишь про мой фирменный?
–Да ничего я не помню, просто предполагаю, что у любого бармена есть «фирменное блюдо», вот и все.
Оззи нахмурился, но ничего не ответил, лишь снова скрылся под стойкой.
–И не забудь про меня, мэн,– добавил Эксл, – мне повторить.
Из-за стойки раздалось насмешливое гыгыкание, а затем шум блендера и звон бокалов. Бармен с головой ушел в работу.
–Привет, Нелл! «Джангл» без тебя –это не «Джангл», -прозвучал за моей спиной мужской голос. Я так погрузилась в невеселые размышления о фальши и несправедливости окружающего мира, что вздрогнула от неожиданности.
Позади меня стояла весьма колоритная парочка. Кудрявый парень с несоразмерно огромным желтым галстуком на шее обнимал за плечи высокую стройную девушку, выкрашенную в радикальный рыжий цвет. В зубах у «лисички» была зажата толстая дымящаяся сигара.
Я уже было настроилась по второму кругу завести пластинку с легендой про амнезию, но в разговор вмешался Эксл.
–Джим! Роскошный галстук, мэн! Ронда, ты неподражаема!
–Отстань, дамский угодник!– прокуренным голосом сказала девушка, вскарабкиваясь на стул -лучше расскажи, где ты прятал наше сокровище так долго?
–Нелли попала в аварию и потеряла память, – сообщил из-за стойки Оззи,– твой коктейль, твое виски, Эксл.
Джим (очередной Вася Пупкин, конечно) похлопал меня по плечу.
–Иногда мне кажется, что кое-что стоит забывать сразу, но мы упорно храним в памяти всякое дерьмо, – философски заметил он, – с выздоровлением, Нелл!
Я подарила Джиму легкую улыбку и втянула коктейль через соломинку. Я почувствовала сладковатый запах корицы и свежий аромат мяты, на вкус жидкость отдавала медом, алкоголь почти не чувствовался, и я отпила еще капельку.
–Спасибо, Оззи, ты гений!
Эксл закурил, его дым смешался с дымом от сигары Ронды, и мне вдруг стало легко и хорошо. Коктейль был просто чудесным, клуб уютным, а ребята замечательными. И пусть все вокруг даже на сотую долю не были теми, за кого себя выдавали, они все равно нравились мне. Мне вдруг очень сильно захотелось, чтобы воспоминания о той девушке, которую звали вовсе не Нелли, у которой так ничего и не получилось в жизни, и которая в один прекрасный момент эгоистично бросила свою семью и сбежала в неизвестность, оказались всего лишь проявлением ложной памяти. Ведь может же быть такое хотя бы чисто теоретически?
–Мы будем тебе аккомпанировать,– хриплое контральто Ронды нарушило неторопливое течение моих мыслей, – как раньше! Что ты хочешь спеть?
Пока суд да дело, я совсем позабыла про очередное дурацкое недоразумение, связанное с моей персоной. И что мне теперь делать? Спеть, не стыдиться? Ну, каркнуть во все воронье горло –это мне завсегда пожалуйста, только вот какое впечатление я произведу на местную публику. Желание опозориться отсутствовало напрочь, ровно, как и рассказать, кто я есть на самом деле, особенно сейчас, когда я столь органично влилась в компанию.
–«Peace of my heart» Дженис Джоплин подойдет?– решение пришло внезапно, как озарение. Все-таки Оззи чего-то намешал в коктейль. Впрочем, посетившая мой одурманенный мозг шальная мысль, несомненно, имела под собой рациональную основу. Если все эти люди так стремятся убежать от реальности, если им нравится называться иностранными именами и воображать себя великим музыкантами, почему бы не Дженис? В конце концов, она уже давным-давно не принадлежит нашему миру, а тот вклад, который она внесла в рок-н-ролл, вполне можно отнести к разряду великих.
–Еще бы!– Джим шумно зааплодировал, на его смуглом лице проступил нетерпеливый румянец, -твой коронный номер! Здорово, что ты не все забыла, Нелл!
–Я на соло, – безаппеляционным тоном заявил Эксл, – Ронда, я тебя даже слушать не желаю, это моя партия.
–Ладно, ладно, ладно, не заводись!– «лисичка» неохотно сбросила с себя воинственный вид, наверное, решила пожертвовать своими предпочтениями ради общего блага,– гитара и бэк-вокал. Джим, конечно, ударные, и Оззи на басах.
Я с ужасом слушала, как Ронда уверенно распределяет роли. Видно, группа уже давно сыгралась, только я буду смотреться на ее фоне, как слон в посудной лавке. Ну и петь соответственно так же.
Почувствовав мое паническое настроение, Эксл предложил разрядить обстановку наиболее привычным для него способом.
–Давайте, еще по стаканчику и вперед! Взорвем эту богадельню к чертям собачьим! Оззи, наливай, мэн!
Бармен зазвенел бокалами, раздалось бульканье, и перед нами в мгновение ока появились четыре полных бокала.
–На работе не пью, но раз такое дело, – виновато опустил глаза Оззи, и я заметила, что нижние веки у него густо подведены черным карандашом,– за тебя, Нелли Джейн!
Наши бокалы соприкоснулись с хрустальным звоном. Алкоголь медленно растекался по пищеводу, мне стало тепло и весело. Значит, я еще и Нелли Джейн в придачу ко всему. Оригинальненько!
–Я побежала готовить аппаратуру,– Ронда первая слетела со стула и бросилась на сцену, Джим с хохотом понесся за ней, его желтый галстук смешно развевался на бегу.
Эксл ободряюще улыбнулся. Его губы вплотную прижались к моему уху.
–Все будет хорошо, не нервничай,– он быстро чмокнул меня в шею, -я люблю тебя, Нелл!
Я не успела даже толком осмыслить услышанное, как со сцены раздался прокуренный голос Ронды.
–Эксл, мать твою, если ты не хочешь, чтобы я забрала соло, немедленно помоги мне с настройкой.
–Извини, – парень сполз со стула и немного нетвердой походкой отправился на зов.
Я задумчиво положила в рот лимонную дольку и прислушалась к своим внутренним ощущениям. Странности в этих самых ощущениях оказалось не меньше, чем семечек в арбузной дольке. Какая-то часть меня настойчиво подсказывала, что певица из меня, как из коровы чемпион по фигурному катанию, а другая, по напористости вдвое превосходящая старушек в очереди за пенсией, требовала немедленно перестать дергаться и идти заниматься привычным (!) делом.
–Оззи, Нелл, мы закончили! – судя по голосу, Эксл весь дрожал от нетерпения.
Бармен оглянулся по сторонам. Я последовала его примеру и с нарастающим ужасом обнаружила, что посетителей заметно прибавилось. Десятки заинтересованных взглядов наблюдали за происходящим на сцене.
«А ведь это твой шанс, тупая, трусливая стерва! Ты что, хочешь как всегда отсидеться в кустах, а потом кусать от зависти локти, когда твое место займет менее тупая и трусливая стерва? Черта с два! Ты Нелли Джейн, звезда «Джангл», неужели я ты не сможешь исполнить песню, которую знаешь наизусть с четырнадцати лет? Да еще как сможешь, и пусть тупые трусливые стервы, какой ты была еще пару дней назад, засунут свою зависть себе в ж…», -чувствуя, что мой импровизированный сеанс аутотренинга грозит перерасти в базарную матерщину, я резко заткнула внутренний голос и с гордо поднятой головой направилась к сцене.
ГЛАВА V
Сказать, что это было прекрасно, значит не сказать ничего! До боли знакомое и в то же время неизвестное ощущение власти над публикой. Они все смотрели на меня, да, именно на меня! Не на Эксла, творящего чудеса на соло гитаре, не на Джима –короля ударных, не на Ронду, и не на Оззи, великолепных, как выяснилось, музыкантов, нет, взгляды были прикованы ко мне и только ко мне.
Я вдруг словно увидела себя стороны: раскрасневшаяся от возбуждения фурия с длинными развевающимися волосами, зрачки расширены от переизбытка адреналина, неожиданно сильный и в то же время мелодичный голос терзает микрофон. И зал ревет вслед за мной: «Camon, camon, yeah, take it», и я растворяюсь в музыке, и я не вижу ничего, кроме беснующейся у моих ног толпы, и я лечу куда-то вдаль, подхваченная вихрем нечеловеческих по степени напряжения эмоций.
Способность относительно четко мыслить вернулась лишь, когда я успешно выдала фирменный вопль Дженис в финале песни, а Эксл вытянул потрясающий аккорд, который сделал бы честь любому из его кумиров.
–Ты великолепна!– воскликнула Ронда, -смотри, все в бешеном восторге.
–Да уж, -просипела я, переводя сбившееся дыхание . Сквозь шум аплодисментов мы почти не слышали друг друга, но мне до сих пор не верилось, что столь бурные овации заслужила именно я. На заднем плане Эксл, Оззи и Джим по очереди прикладывались к бутылке (по запаху жидкость напоминала что угодно, но только не минеральную воду), вид у них был ошалело – восторженный. И тут меня понесло…!
–«I love rock-n-roll» сможете?– спросила я у Ронды. Та с энтузиазмом кивнула.
–Ну-ка заканчиваем пить, и играем «I love rock-n-roll»,-скомандовала «лисичка». Голос у нее, кстати, отлично дополнял мой вокал «под Дженис», неудивительно, что мы так «спелись».
Эксл бросил на меня долгий взгляд полный такого откровенного желания, что я даже немного смутилась. Но, как выяснилось, примерно такими же голодными взорами окидывала меня почти вся мужская часть посетителей клуба. Упиваясь своей безоговорочной властью, я послала в зал пронизанную животной сексуальностью улыбку, и тут прозвучали первые аккорды музыки.
Эту песню я пела уже гораздо более спокойно, легко попадая в ритм, а эйфория постепенно сменилась осознанием заслуженного триумфа. Спала застилавшая глаза пелена, лица в зале обрели четкие очертания, теперь я могла видеть длинноволосых парней в джинсах и их ярко накрашенных подруг, даже могла физически чувствовать энергетические потоки, которыми мы непрерывно обменивались. Я умудрялась посылать в зал многообещающие улыбки и воздушные поцелуи, двигаться в такт музыке, вставлять реплики типа «теперь все вместе», в общем, с нескрываемым удовольствием примеряла на себя все изыски профессиональной сцены. Я уже начала параллельно обдумывать, какой хит я помню достаточно хорошо, чтобы сделать его следующим номером, как произошло нечто страшное.
Я вдруг увидела, что многоликая толпа расступается, словно освобождая дорогу высокому чину, у сцены появляется свободное пространство, я смотрю и не могу поверить в происходящее. Мне захотелось закрыть глаза и исчезнуть, но неведомая сила как будто подавляла мою волю, и я увидела то, чего страстно желала никогда больше не видеть. Вернее, кого…
–Микаэль!– беззвучно прошептала я.
Он стоял у самой сцены, весь в черном, бледный, изящный, красивый тонкой аристократической красотой и пристально смотрел на меня своими бездонными глазами, в которых читалась неприкрытая угроза.
Время замерло. Мир исчез. Остались мы двое.
Глаза Микаэля сверкнули так хорошо знакомым золотым огнем, и я почувствовала, как земля медленно уходит из-под ног. В голове что-то взорвалось, знакомое жжение охватило все тело, я ухватилась за микрофонную стойку, но не удержалась и рухнула на сцену. Мысли хаотично понеслись по кругу, смешиваясь на лету с золотыми искрами, выжигающими мне мозг.
Всепоглощающая боль породила неистовую злость. «Да когда же это все кончится, уж лучше сразу сдохнуть, чем терпеть такое!– мне, казалось, что я ору в бессильном приступе ярости, но на самом деле мои губы сковала незримая печать молчания, -если ты хочешь меня убить, убей, только хватит издеваться надо мной!»
Я не знала, чем это все закончится, выдержит ли организм огненную пытку второй раз за день, мне было так плохо, что единственной мыслью, с убийственной частотой пульсировавшей в висках, осталось желание умереть, причем побыстрее. Как в тумане, я различала неясный образ Микаэля, его лицо напоминало восковую маску, темные волосы слиплись от выступившего пота, но он упорно держал на прицеле своего искрящегося взгляда мое истерзанное тело.
«Наверное, мы оба скоро умрем, -безразлично подумала я, -только скорее бы, скорее…»
Какой-то сверкающий предмет с размаху полетел со сцены в моего мучителя. Глаза Микаэля вспыхнули в последний раз и внезапно погасли. Боль резко схлынула, и я увидела, как невероятным усилием воли, он заставил себя встряхнуться и ринуться к выходу.
–Задержите его!– я попыталась крикнуть, но голос меня не слушался. Я зря растратила последние чудом уцелевшие силы и впервые в жизни провалилась в беспамятство.
–Нелли, как ты ?– встревоженное лицо Эксла медленно проступило из полумрака. Я с облегчением вздохнула. Ба, знакомые все лица! Мало приятного очнуться неизвестно где и неизвестно с кем. Не скажу, что Эксл являл для меня оплот надежности, но, по крайней мере, ощущать, что с тобой рядом друзья (хотелось бы в это верить), дорогого стоит. В голове у меня мерзостно шумело, и ныла подвернутая при падении нога, а в целом я сочла свое нынешнее состояние вполне удовлетворительным. Осталось выяснить, насколько пострадала способность к речевой деятельности.
–Вроде в порядке, -стараясь сильно не артикулировать, сообщила я, -где этот психопат? Ответ я уже примерно предвидела, но все равно хотела удостовериться.
Эксл поморщился так, будто его заставили съесть лимон и запить раствором уксусной эссенции. Привыкшее к мягкому сумраку зрение смогло различить тусклый огонек тлеющей сигареты и стеклянную пепельницу, доверху наполненную окурками. Для того, чтобы обозреть более масштабную перспективу, требовалось элементарно приподняться на локтях, но я пока не чувствовала готовности к столь серьезному поступку.
–Сбежал, сука! Когда я в этого урода кольцо твое бросил, его сначала всего перекосило, а потом, он, как понял, что труба – дело, как даст бегом к двери. И самое, знаешь, что хреновое? – парень затушил в пепельнице очередную сигарету и потянулся за следующей,– никто его не видел. Все говорят, тебе просто стало плохо, а у меня вроде как белая горячка началась.
–А ты сам что видел? –героическая попытка занять полусидячее положение увенчалась оглушительным успехом, и я с видом триумфатора обозревала маленькую комнатку, аскетическая обстановка которой состояла из широкой кровати, гибрида стола с тумбочкой и пары мягких стульев.
Эксл переместился со стула на краешек кровати. Он молчал, будто бы решая для себя, не пополню ли я после его рассказа стройные ряды сторонников мнения о белой горячке.
–Я видел человека в черном, из глаз у него летели золотые искры, – сухие фразы, вероятно, были призваны скрыть волнение,– твое кольцо начало жечь мне грудь, я сорвал его со шнурка и швырнул в эту тварь.
–Ты, что, снова повесил кольцо на шею?
–А куда мне было его девать? Ингеборг у себя держать не захотела, ты его даже в руки взять не можешь, а мне по фигу, вот и надел обратно.
Я мучительно переваривала полученную информацию. Эксл единственный почувствовал Микаэля благодаря моему кольцу. Что же в этом чертовом кольце такого? Вещь, которую я потеряла на мосту. Золотая комета. Портал. Исходное состояние.
–Расскажи мне о порталах, – тихо попросила я, – я начинаю что-то понимать, но я многого не знаю, или не помню. Я больше не выдержу приступа, Эксл. Мы должны выяснить, что с нами происходит и как с этим бороться.
Парень наклонился ко мне, его длинные волосы пощекотали мою щеку, губы мягко прикоснулись ко лбу. Он резко вскочил с кровати, схватил со столотумбочки бутылку и прямо из горлышка сделал несколько судорожных глотков. Я хотела было его остановить, но потом решила, что может быть, так у него развяжется язык, и он успеет поделиться со мной всеми известными сведениями до того, как окончательно окосеет.
Сжимая в руках бутылку как добытый в боевых схватках трофей, Эксл вернулся ко мне и некоторое время сидел молча, видимо собираясь с мыслями. Удивительно, что после такого количества выпивки, он еще умудрялся связно изъясняться.
– В Ландере есть несколько точек, где открывается портал, одна из них на привокзальном мосту. Основной ориентир – золотое сияние. Если оказаться в нужном месте в нужное время и соблюсти ритуал, можно вернуться в исходное состояние, -парень снова замолчал.
Информации катастрофически не хватало даже для построения притянутой за уши гипотезы. Продолжаем разговор.
–Что такое исходное состояние?
–Это сложно объяснить, Нелл. Когда-то ты сама мне объясняла,– язык у Эксла уже слегка заплетался, – многие люди живут в промежуточном состоянии. То есть, когда ты на уровне интуиции понимаешь, что на самом деле ты совсем другой человек, а вынужден жить в том мире, где находишься на данный момент. И тебе постоянно кажется, что все вокруг не так, имя не твое, внешность не твоя, судьба не твоя… Кто-то из нас инопланетяне, кто-то эльфы, кто-то великие музыканты и певцы в обличии простых смертных, а кто-то жабы, крысы, свиньи и тараканы, живущие среди нас под видом людей.
–Ни фига себе теория!– воскликнула я, не зная смеяться или плакать. В любом случае, смех бы, однозначно, вышел сквозь слезы, -и ты хочешь сказать, что всю эту муть напела тебе я?
Эксл обреченно кивнул и потянулся за сигаретой.
–Когда ты появилась в моей жизни, я … Тогда еще не было «Джангл», мы собирались в одном заведении, его уже нет сейчас.. Короче, я впервые увидел тебя на сцене, ты пела «Peace of my heart», как сегодня, и ты была великолепна. Я был в депрессии, я был пьян, но ты изменила все. Я подошел к Оззи и спросил о тебе. Он ответил, что ты пришла ниоткуда и сказала, что хочешь выступать в клубе, что ты назвалась Нелли Джейн, и что ты очень странная. Оззи познакомил нас в тот вечер, и мы ушли вместе. Мы гуляли с тобой всю ночь и разговаривали, разговаривали… Я, кажется, жаловался тебе на жизнь, и тогда ты спросила: «А знаешь, почему все так? Потому что мы все, я, ты, Оззи, Ронда, твоя сестра – вы все покинули исходное состояние, но я знаю, как туда вернуться». И тогда ты рассказала о порталах.
–Черт знает что!– я подскочила от возмущения, -получается я сама тебе мозги и запудрила. Или это была не я? Эксл, давай так –я и та Нелли, они отличаются?
Парень так интенсивно замотал головой, что я испугалась, как бы она у него ненароком не отвалилась.
–Нет, -отрезал он,– она – это ты и наоборот. Ты прошла через портал и осталась сама собой, я сразу понял.
–Ни хрена ты не понял! Где я, по-твоему, тогда была целый месяц? На Канарах загорала?
Эксл пожал плечами.
–Да мало ли где. Может, эти порталы так и действуют, с временным интервалом, откуда мне знать. Вдруг, это нормальное явление.
Я окончательно вышла из себя. Они тут что, все с ума посходили? Теория про порталы выглядела еще более идиотской, чем спонтанно придуманная легенда про амнезию. Вот занесло же меня в логово придурков, еще и этот Микаэль, будь он трижды неладен. Да, тихо шифером шурша, крыша едет не спеша.
Эксл терпеливо наблюдал за глубокими внутренними переживаниями, открытым текстом написанными на моем лице. Похоже, он считал, что мне нужно успокоиться и прийти в себя. Но я вошла в раж, а бегущего бизона, как известно, не остановить.
–Я говорила, откуда приехала в Ландер?
–Ты родилась в Ландере и прожила здесь всю жизнь, у тебя здесь квартира.
–Че-е-ерт!– простонала я, откидываясь на подушку, -ерунда какая-то получается!, -от нервного напряжения страшно разболелась голова, все, последний вопрос и на сегодня заканчиваем.
–Эксл, ты раньше видел этого Микаэля, или слышал, как я о нем упоминала?
Парень стряхнул пепел прямо на пол и недоуменно улыбнулся.
–Кто такой Микаэль? Ну и имечко!
–Не хуже твоего, -огрызнулась я, -Микаэль- это тот гнусный тип, который напал на меня сегодня.
–Откуда ты его знаешь?– может быть, я и ошибалась, но в голосе парня прозвучали ревнивые нотки. Тоже мне, Отелло доморощенный.
–Вчера я приехала в Ландер из столицы на поезде. Решила пойти через железнодорожный мост, там и встретила Микаэля, – я на последнем издыхании пересказала Экслу душераздирающую историю, с которой начались мои многочисленные злоключения, -вот такие дела.
–Хочешь выпить?– реакция у него, в принципе оказалась довольно предсказуемой. Не дождавшись от меня горячей поддержки, он в одиночку опустошил бутылку, швырнул или, скорее всего, уронил ее под ноги и рухнул рядом со мной.
–Готов! –сказала Ронда. Она вошла без стука и сразу села в кресло напротив кровати. В зубах у нее по- прежнему торчала толстая мужская сигара, -как ты?
Я осторожно отпихнула навалившегося на меня Эксла и села на уголке кровати.
–Да вроде нормально
Ронда глубоко затянулась и красивыми колечками выпустила дым.
–Жаль, что все так вышло. Наверное, ты еще не до конца поправилась.
Я кивнула. Не только не поправилась, а заболела еще сильней, на всю голову.
–Где я вообще? –пора было заняться ориентированием на местности, иначе я рискую окончательно провалиться в черную бездну сумасшествия. Нужно мне это было примерно, как зайцу стоп-сигнал.
–Наверху,– лаконично пояснила девушка,– этот алкоголик здесь живет. Не знаю, как Оззи его терпит. Пользы от него по минимуму, а проблем…
Я покосилась на лежащего рядом парня. Эксл забылся тяжелым сном запойного пьяницы, грудь его часто вздымалась и опускалась, периодически он бормотал что-то неразборчивое и метался по подушке.
–Пойдем вниз, поедим чего-нибудь,– предложила Ронда, вставая со стула- ты заслужила ужин за счет заведения. Мы все за тебя очень переживаем, Нелли Джейн.
Меня неожиданно захлестнула горячая волна благодарности. Ведь именно эти странные ребята помогли мне обрести саму себя. Перед моими глазами вдруг четко встала картина сегодняшнего вечера. Вот я дрожащая от волнения, скованная и напуганная стою в глубине сцены, а Ронда выходит на середину и своим неподражаемым хриплым голосом объявляет:
–Только в «Джангл», только сегодня возвращение неподражаемой Нелли Джейн! Встречайте!
Страх внезапно исчезает, я поддаюсь магнетизму сценической атмосферы, хватаю микрофон, вслушиваюсь в ритм музыки и начинаю петь. А они рядом. Они не просто аккомпанируют, они переживают за меня, они точно также мандражируют и боятся. Но они боятся не сцены и не публики, они боятся за меня, потому что мы – команда, мы – одно целое, мы близки по духу. Они – друзья, друзья, которых у тупой стервы из прошлой жизни никогда не было.