Наташа Эвс
Проклятие Рейнстронга
Я растерянно смотрела на Якова, пораженная его ответами.
– Поэтому говорю тебе – не бойся, – добавил старец. – Ты сильнее инкуба, твоя мощь способна раздавить демона, только не теряй волю.
– Не могу поверить, что способна на это, – почти прошептала я. – И что мне делать? Как избавиться от этого существа?
– Решение придет. С самого рождения у тебя непростая судьба, сложно что-то предсказать. Имей терпение. – Таков был ответ.
В этот момент у двери появился Владимир, он переглянулся с Яковом и взял меня на руки.
– На двадцать первый день ты начнешь ходить, – сказал напоследок старец.
Владимир шел не спеша. Он смотрел перед собой, а я украдкой смотрела на его лицо, обнимая за шею и касаясь черных волос, собранных в «хвост». Странно, что этому красавцу не требовался факел для освещения темных коридоров и лестниц.
Неожиданно волосы Владимира попали в мою ладонь, и я осторожно погладила его локон, полагая, что мой помощник этого не заметит. Но черные глаза тут же метнули на меня взгляд, отчего стало неловко.
Нашу молчанку нарушило появление Александра. Он возник, будто из воздуха и непонимающе посмотрел на нас.
– Что ты делаешь, брат? – спросил он.
Владимир с вызовом улыбнулся:
– Помогаю леди. Несу ее в комнату. – С этими словами он демонстративно двинулся дальше по коридору.
Я видела, как Александр нахмурился и сжал кулаки, провожая нас взглядом, после чего развернулся и пошел прочь.
Добравшись до моей комнаты, Владимир остановился и задержал взгляд на моих губах. Он долго смотрел на них, как влюбленные смотрят в кино, перед тем, как поцеловаться, и от этого у меня перехватило дыхание. Но, выдержав паузу, Владимир подошел к кровати и стал бережно меня опускать, словно я очень хрупкая хрустальная ваза. Потом он долго стоял, нависнув сверху и скользя взглядом по моему телу, а затем резко развернулся и быстро вышел за дверь.
***
Богдан стоял у камина и наблюдал, как оба его сына поедают друг друга глазами. Владимир сидел в красном бархатном кресле, положив ногу на ногу. Александр стоял, опершись плечом о стену. Яков медленно подошел к креслу у камина и присел.
– У меня не осталось сомнений, что это она, – объявил старик. – Сегодня я заглянул глубже в ее прошлое. Он заранее предвидел появление Виктории и решил испортить ее спасительную миссию. Он отправил инкуба к ее матери, надеясь, что рождение девочки от демона испортит ее кровь и все планы на спасение нашего рода. Но он не учел, что мать Виктории послушница и дочь священника – экзорциста Илии, сильнейшего в своем роде. – Яков покашлял и вытер губы платком. – Софья, мать девочки, умоляла отца спасти ее ребенка, зная, что сама она умрет сразу после родов. Илия, как и обещал дочери, сделал все возможное и невозможное, вымолив девочку из ада и очистив ее кровь. Но он отдал за это все свои силы и тоже ушел вслед за дочерью. Монастырские работники отнесли странного ребенка в приют, откуда ее забрала одинокая кузина Илии. Она и вырастила Викторию.
– Может, предложить ей остаться у нас? – спросил Александр.
– Это будет твоя мысль, – ответил Яков. – Я уже говорил, что работают только ее желания и решения. Она должна сама построить дорогу к нам и к финалу, который мы ожидаем. Никаких намеков.
Владимир усмехнулся, глядя на брата:
– Что, боишься, что она выберет не тебя?
– Владимир! – одернул сына Богдан.
Лицо Александра стало мрачным, он покачал головой и вышел из комнаты, по пути наградив брата тяжелым взглядом.
***
Уже близилась ночь, когда в мою комнату постучали. Я испуганно посмотрела на дверь.
– Кто там? Войдите!
В проходе показалась высокая фигура Александра.
– Прости, Виктория, можно войти?
– Конечно, – смутилась я, – заходи.
Мой гость нерешительно прошел в центр комнаты и стал оглядываться, решая, куда присесть. Я наблюдала за ним. Мне показалось забавным поведение этого аристократичного красавца. Александр все же выбрал место поближе – стул у моей кровати, и опустился на него, пожав плечами. Я сдержала улыбку.
– Хорошо выглядишь, – сказал он. – Тебе уже лучше?
– Да, спасибо.
Молодой хозяин дома оглянулся на камин, где потрескивали горящие бревна.
– Не мерзнешь? – снова спросил он.
Я отрицательно покачала головой.
Александр смотрел на меня, не зная о чем еще заговорить. Меня эта ситуация развеселила, но я решила не мучить своего гостя и приняла серьезный вид.
– Ты хотел со мной о чем-то поговорить?
Он выдохнул и закивал:
– Да. Хотел сказать, если тебе нужна будет помощь, рассчитывай на меня. В любое время дня и ночи. И, пожалуйста, можешь называть меня Алекс.
– Хорошо. Да я и так злоупотребляю вашим гостеприимством. Заняла у вас комнату…
– Ты можешь остаться здесь насколько захочешь! – перебил Александр, глядя какими-то горящими глазами, но тут же осекся, вскочил со стула и отошел к камину. – Может, тебе сейчас что-нибудь нужно… Чего-то хочется, – тихо предположил он, глядя на огонь. Мускулы на его скулах нервно подергивались, было заметно, что хозяин дома напряжен.
– Да, мне хочется вдохнуть свежего воздуха, – не подумав, ляпнула я.
Александр ожидающе посмотрел на меня, но я молчала, не зная, как реагировать.
– Если хочешь… Если позволишь, могу отнести тебя на улицу, – с некой осторожностью предложил он, не отрывая взгляда от моего лица.
– Да… – согласилась я, словно пребывая под чарами его глаз. – Отнеси меня на воздух.
Мгновенно Александр оказался рядом. Он окутал меня теплым пледом, осторожно взял на руки и вынес из дома.
Оказавшись на улице, я глубоко вдохнула холодный влажный воздух и посмотрела в небо. Миллиарды звезд, подрагивая, блестели, как россыпь бриллиантов.
– Невероятно, – прошептала я. – Как красиво!
Скоро мы расположились в белой беседке около огромного дуба, где можно насладиться тишиной и ночным небом.
– У вас как-то особенно хорошо. Мне здесь так спокойно.
Александр заботливо поправил плед на моем плече.
– Тебе не обязательно уезжать отсюда, – сказал он, пристально глядя черными глазами, словно хотел, чтобы я утонула в них.
Вдруг где-то сверху пронзительно каркнул ворон. Я вздрогнула и очнулась, как будто от дремы, и мы оба посмотрели в сторону птицы. На карнизе беседки сидел большой черный ворон и следил за нами своим блестящим глазом.
Александр оторвал взгляд от птицы и посмотрел на меня с печалью.
– Виктория… – Имя слетело с его губ с таким сожалением, будто он волновался о чем-то, но не мог открыть причину. – Обещай, что обратишься ко мне, как только тебе понадобится помощь.
В этот момент ворон снова каркнул.
– О, Боже! Что я делаю… – Александр опустил голову и нервно прикрыл глаза рукой.
Я была в замешательстве, потому что не понимала его. Лишь, помолчав, протянула руку и коснулась его плеча.
– Обещаю, Алекс.
Перехватив мою ладонь, он прижал ее к своим губам и шепнул:
– Спасибо тебе. Спасибо.
Чуть позже я попросила Александра вернуться в комнату, и когда мы добрались до кровати, он уложил меня и накрыл одеялом, подтыкая его со всех сторон, как заботливая мама. Было заметно, что уходить ему не хотелось, но, глубоко вздохнув, Александр направился к двери. У выхода он обернулся.
– Спокойной ночи, Вики.
– Спокойной ночи, Алекс, – тихо ответила я.
***
– Что ты делаешь, Александр?! – возмущенно закричал Владимир.
– Ничего плохого я не делаю, – холодно возразил тот.
– Ты играешь не по правилам, – не унимался Владимир. – Я же все вижу!
Александр подошел к брату и оглядел его лицо.
– А я не играю. Может быть, я неравнодушен к ней. Допусти такую возможность.
Владимир нахмурился и покачал головой:
– Ты знаешь, о чем я.
– Да. Я помню все правила, – сухо отозвался Александр. – Главное, чтоб ты их не забыл.
***
Все последующие дни протекали относительно ровно. Обитатели дома были ко мне терпимы и доброжелательны. Но, все же, в присутствии Владимира я чувствовала себя неуютно.
Как-то утром, по моей просьбе, Богдан усадил меня под огромным дубом, недалеко от дома. Сезон дождей и грязи прошел, солнце баловало природу своим теплом. Я смотрела вдаль и размышляла о том, что скоро вернусь домой, потому что ноги мои стали оживать, и срок в двадцать один день вот-вот наступит. Мысленно пересчитывая количество работ, которые нужно сдать заказчикам, я заметила, как из конюшни выскочил высокий черный жеребец с наездником. Конь грациозно двинулся в мою сторону, и я узнала Варлена. Наездник приостановился рядом, это был Владимир. Он смерил меня надменным взглядом и, пришпорив коня, умчался прочь.
Размышляя о странном отношении угрюмого красавца и о смысле своей жизни, я задремала, приклонив голову к стволу дерева. Сон прервали лучи солнца, падающие на мое лицо. Лениво открыв глаза, я вздрогнула, увидев возле себя Владимира. Он сидел рядом и разглядывал меня.
– Доброе утро, – кивнул Владимир. За его спиной стоял Варлен и щипал молодую травку.
Я сконфуженно улыбнулась, не зная, как реагировать на резкие перемены настроения.
– Я помешал тебе?
– Вовсе нет. Просто ты всегда такой разный.
Владимир промолчал. В его глазах снова появился холод, он посмотрел вдаль и покачал головой:
– Все плохое, что ты во мне видишь, рождено не для тебя. Поверь, Виктория.
Обитатели странного дома были для меня большой загадкой, они непривычно одевались, подозрительно себя вели и странно разговаривали. Будто вся их жизнь была окутана тайной. И этот ослепительный брюнет с черными глазами, полными печали, был самым непростым и загадочным. Но лезть ему в душу я не решилась.
Некоторое время мы молча смотрели в даль зеленого поля. Тишину нарушал лишь Варлен, жующий траву. Я взглянула на него и невольно улыбнулась, и Владимир это заметил.
– Красивый, правда? – Он похлопал коня по ноге. – Хотела бы прокатиться?
Я пожала плечом.
– Может быть. Только мои ноги еще не восстановились.
– Знаешь, лошади лечат людей. Попробуй. Я помогу, можешь мне доверять. Ты позволишь?
После моего согласия Владимир поднял меня и усадил в седло, сам устроился позади и, ограждая меня руками с обеих сторон, легко натянул поводья. Варлен медленно двинулся вперед. Я не знаю, что произошло, но какая-то радость наполнила меня в эту минуту. Радость жизни, которая в последнее время почти покинула. Хотелось набрать полные легкие воздуха и кричать. Необыкновенное чувство.
Мы долго катались по зеленым лугам. Владимир прижимал меня к себе, и я чувствовала биение его сердца. В какой-то момент я повернула голову, заглядевшись на красный цветок, и губы Владимира случайно коснулись моей щеки.
– Ой… – смутилась я.
– Прости, – шепнул он.
Я съежилась. От возникшего волнения мое сердце заколотилось. С Владимиром я чувствовала себя защищенной. Но, помимо этого, в моей душе зарождались нотки чего-то нового, чего-то радостного и трепетного.
Когда мы возвращались, я увидела фигуру у крыльца дома. Это был Александр. Он стоял неподвижно, как статуя, и смотрел на нас тяжелым взглядом, будто прожигал насквозь. Нас обоих. Я не видела лица Владимира, но могла поклясться, что он усмехнулся в этот момент.
Подъехав ко входу, Владимир взял меня на руки и демонстративно прошел в дом мимо хмурого брата. Достигнув комнаты, бережно усадил меня на кровать, а потом, будто случайно, нагнулся и вдохнул запах моих волос. Спустя минуту он развернулся и молча вышел за дверь.
***
В холле Владимир наткнулся на осуждающий взгляд брата.
– Что?! – Владимир непонимающе развел руками. – Ты сейчас лопнешь от злости.
Александр покачал головой:
– Смотри, не обижай ее. Я не могу запретить тебе, но могу предупредить!
– Угрозы, – усмехнулся Владимир. – Что ты сделаешь со мной? Убьешь? Родного брата из-за женщины?
– Эта женщина – наша будущая жизнь. Или ты забыл?
Владимир выдохнул:
– Она нужна тебе только ради плана!
– Ради бога, Влад! Ты ведешь себя, как ребенок!
Владимир поднял голову и закрыл глаза.
– Отдай ее мне… – прошептал он.
– Что значит, отдай?! – Александр посмотрел на брата, как на безумного.
Отчаянно стукнув ладонью по стене, Владимир развернулся.
– Виктория для тебя лишь ступень к новой жизни, к возрождению…
– Что с тобой, брат? – перебил его Александр. – Ты не понимаешь, что сейчас происходит?
В этот момент в комнату вошел Богдан.
– Хватит! – прервал он сыновей. – Прекратите! Вы оба устроили цирк. Это очень серьезный отрезок в жизни нашего рода. Вместо того чтобы сплотиться, вы соревнуетесь! Я не желаю больше это наблюдать!
Владимир подошел к отцу.
– Это не цирк, папа, – сказал он. И, оглянувшись на Александра, добавил: – А соревнование… Очень может быть.
***
Ночью, лежа в кровати, я обдумывала появление загадочной семьи в моей жизни. Как хорошо, что я у них, и Яков помогает мне справиться с трудностями. Неожиданно передо мной возникло лицо Владимира. Сначала он небрежно смотрел в мою сторону, а потом его черные глаза загорели красным огнем. Приблизившись, Владимир навис надо мной и зашептал: «Ты моя… Моя…» Обхватив мои запястья, он сильно сжал их, удерживая меня в одном положении. Черные глаза вдруг налились кровью, и когда он моргнул, капля крови упала мне на щеку. Я машинально прикрыла веки, а когда открыла, увидела перед собой инкуба, вместо лица Владимира. Демон завис сверху, крепко сжав мои запястья. Его глаза горели алым цветом, а длинный язык болтался перед моими губами. В ужасе я дернулась в сторону, но ноги предательски не хотели слушаться. Инкуб оскалился и хрипло рассмеялся, видя беспомощность. Жадно облизав мое лицо, он раскрыл огненные глаза, гипнотизируя и подавляя волю, отчего я словно провалилась в бездонный океан пламени.
– Ты моя! – захрипел инкуб.
– А вот это вряд ли! – услышала я голос и очнулась.
У двери в комнату стоял Владимир. Он прищурил глаза и пригнулся, будто перед прыжком, на что инкуб зарычал, продолжая смотреть на меня. Через секунду Владимир вцепился в спину демона и, обвив его шею руками, начал душить чудовище. В панике я стала вырывать руки из шершавых ладоней инкуба, и демону пришлось отпустить меня, чтобы отшвырнуть Владимира в стену. В этот момент я ощутила какие-то новые силы, схватила инкуба за чешуйчатые плечи и изо всех сил оттолкнула от себя, отчего он отлетел в угол. Рыча и выпуская огненные языки изо рта, демон расправил крылья и кинулся на меня снова. Стараясь не касаться цепочки с кулоном, он обвил руками мое тело и стал подниматься к потолку. Владимир бросился к нам, но инкуб сбил его крылом. Тогда мой защитник поднялся и, вытянув руки над головой, сделал резкий взмах, на глазах вдруг обращаясь в большого черного ворона. Он подлетел к инкубу и стал метиться в лицо. Демон уворачивался, но не отпускал меня. Размахивая крыльями, он шипел на ворона, изливая потоки огненной лавы, и пытался обжечь его. Но ворон вдруг нырнул между рук инкуба и клюнул его в глаз. Раздался хруст, после которого огненная масса потекла по лицу чудовища, обнажая пустую глазницу. Демон выпустил меня из рук, и я полетела вниз, но крепкие руки поймали меня, и мы с Владимиром мягко опустились на пол. Инкуб закричал сразу несколькими голосами, от писка до баса. От его крика я зажала уши руками и зажмурила глаза, потому что казалось, мой мозг надулся от невыносимого звука и вот-вот лопнет. Размахивая крыльями, демон закружился в воздухе, сбивая подсвечники с камина, и Влад успел накрыть меня собой, прижимая к себе и защищая руками мою голову, но, спустя секунды, крик неожиданно прекратился, и инкуб исчез. От ужаса я оцепенела, глядя в пустоту. Владимир молчал и только успокаивающе гладил меня по плечам.
Так мы просидели некоторое время. Когда мой ступор начал проходить, я посмотрела на Владимира, вдруг осознав, что он рядом.
– Ты… – Я оглядела его с головы до ног, не решая продолжить.
– Да… – тихо ответил он, поняв, о чем я.
Не было смысла удивляться. После нападок инкуба мой взгляд на мир изменился.
– Зачем все это? – с горечью прошептала я. – Для чего? Я так устала… Я больше не выдержу…
Снова прижав меня к себе, Владимир прикоснулся губами к моему лбу, так осторожно, словно к чему-то хрупкому и драгоценному.
– Все образуется, – шепнул он. – Я так хочу, чтобы у тебя все было хорошо.
В этот момент дверь в комнату распахнулась, вошли Александр и Богдан, за ними вбежал Марк и остановился в дверях. Владимир медленно разжал руки, освобождая меня от объятий, и повернулся к вошедшим. Вероятно, наш вид шокировал его брата, потому что Александр смотрел на нас широко раскрытыми глазами.
Богдан подошел к камину и, подняв куски подсвечника, пояснил:
– Мы были в подвале, когда услышали. Это был он?
Продолжая меня прикрывать, словно защищая от всего мира, Владимир подтвердил:
– Да. Я пометил его. Теперь демон без глаза.
– Он уже не вернется сегодня, – сказал Богдан, – но, на всякий случай, мы останемся здесь до утра. Виктория, тебе нужно поспать, – обратился он ко мне, видя плачевное состояние.
Владимир быстро среагировал, уложил меня на кровать и укрыл одеялом, игнорируя прожигающий взгляд брата.
– Постарайся поспать, – шепнул он. – Тебе это необходимо.
Богдан махнул рукой Марку, и тот исчез за дверью, после чего все трое расположились у камина. И под их монотонный разговор я закрыла глаза и заснула.
Проснувшись утром, я увидела Анну, дремавшую в кресле. Очень хотелось пить. Чтобы не будить женщину, я слезла с кровати и подошла к столу, и когда стала наливать воду – замерла. Я хожу! Я снова могу ходить!
Опустив стакан на стол, я вылетела из комнаты, столкнувшись с Александром. Он радостно протянул руки, что машинально подтолкнуло меня к нему.
– Я хожу! Я снова могу ходить!
Александр нежно прижал меня к себе.
– Срок прошел. Очень рад за тебя.
После обеда я вышла на улицу и села под кроной огромного дуба. Теперь можно возвращаться домой. У меня куча брошенных работ. Но мне, почему-то, не хотелось уезжать. Дома я совсем одна, а здесь обрела целую семью и почувствовала себя защищенной.
Передо мной вдруг появился Александр.
– Ты позволишь присесть? – спросил он, указывая на место рядом со мной.
Я кивнула, и хозяин дома опустился рядом, держа в руке алый полевой цветок.
– Он напомнил тебя, – с печалью произнес Александр, протягивая цветок мне. – Маленький, красивый, но одинокий и сильный. Он противостоит ударам природы и во что бы то ни стало живет.
Я задумчиво смотрела на цветок, вспоминая последнюю ночь.
– Сегодня ночью я видела, что Владимир… Он стал вороном.
Александр опустил глаза и покачал головой.
– Да. Брат имеет силу перерождения.
– Он что, оборотень?
Алекс пожал плечом.
– Ну, вроде того. Владимир никогда не показывает сам процесс перевоплощения перед другими. А когда он в образе ворона, никому ведь в голову не придет, что это человек. Только крайняя степень опасности заставила его сегодня ночью сделать это перед тобой. Он очень за тебя испугался.
В этот момент я вспомнила случаи, когда ворон присутствовал возле меня как бы случайно. Он был рядом, когда я впервые искала этот дом и увидела ворона на ветке сухого дерева. Когда мы разговаривали с Александром в беседке, он сидел рядом на карнизе. В день моего последнего возвращения он нашел меня, лежащую в траве без сознания, и отнес в дом. Я вспомнила кружащего в небе ворона. Получается, Владимир, невидимо для меня, всегда был рядом.
– Значит, и ты тоже? – спросила я.
– Нет, – Александр продолжал смотреть в землю, – только Влад.
– Это невероятно… У кого-то из вас еще есть способности?
– Есть. У каждого свои. Я владею даром внушения и мгновенно переношусь в пространстве. Отец обладает гипнозом и мощной физической силой, превышающей обычную в сотни раз. А дед владеет много чем. Он колдун, провидец, целитель. Он владеет гипнозом, даром внушения и силой, большей, чем у отца. У деда был двоюродный брат, который, умирая, передал ему всю свою силу. И дед, в итоге, владелец многородовой суммы сверхспособностей.
Я удивилась:
– А по Якову и не скажешь, что этот человек владеет столь мощным оружием.
Александр улыбнулся.
– Дед, как умудренный возрастом человек, использует силы только в особых случаях и только по назначению.
– А где ваша мать и бабушка? Ты о них ничего не упомянул.
Алекс грустно посмотрел на меня.
– Их уже нет в живых.
– Ох… Прости меня! – спохватилась я.
– Да ничего, Вики, обычный вопрос. Если тебе что-то интересно, спрашивай. Понимаю, что наша семья тебе кажется странной. Поэтому вопросы считаю уместными.
– Даже не знаю, – я смутилась. – Вы такие красивые… Ты с братом и Богдан. От вас трудно взгляд оторвать, а женщин у вас ни у кого нет.
Александр глубоко вздохнул:
– О, это очень длинная история. Тебе правда интересно?
Я кивнула.
– Тогда готовься слушать. Рассказ будет долгим.
Когда-то, очень давно, не один век назад, жили два брата, кузены. Изначально род у них был общий и одна кровь, но разные семьи и фамилии. Филипп был из рода Фаерблэков, а Стефан – из рода Рейнстронгов. Эти парни дружили с самого детства, были духовно близки и все делили пополам, включая беды и радости. Уже будучи юношей, в самом рассвете сил, Стефан знакомится с великолепной красоты девушкой Катериной. У них завязывается бурный роман, ведущий к свадьбе. Юный Рейнстронг знакомит свою невесту с кузеном. Увидев Филиппа, который был красив, как бог, Катерина теряет голову. Она начинает тайно встречаться с Филиппом, который, в свою очередь, тоже влюбляется в нее. Опьяненный любовью Стефан не замечает измены двух близких ему людей…
Я тронула Александра за руку и спросила:
– А почему бы Катерине не расстаться со Стефаном, ведь она полюбила другого не намеренно, это порыв сердца.
– Вики, – Александр покачал головой, – ты забываешь о времени этого события. Разорвать помолвку накануне свадьбы считалось позором для обеих семей.
Незадолго до свадьбы, – продолжил он, – до Стефана доходят слухи о романе его невесты с братом. Рейнстронг отправляется к кузену и требует объяснений. Филипп все подтверждает. Он говорит, что Катерина – женщина всей его жизни и просит разорвать помолвку с ней. Но Стефан категорически отказывается, несмотря на то, что отношения с невестой теперь не взаимны. Накануне свадьбы Филипп посещает дом Стефана. Он уговаривает брата отказаться от свадьбы, мотивируя тем, что брак сделает и его, и Катерину несчастными. Но юный Рейнстронг категоричен. Братья начинают ссориться, и в пылу этой ссоры Стефан сказал: «Я устал быть в тени твоей красоты и славы. У тебя всегда было все самое лучшее. Сейчас лучшее у меня, и это не дает тебе покоя. Катерина – моя! Запомни это. Я никогда тебе ее не отдам. – Но она не любит тебя! – закричал Филипп. – Подумай, какая жизнь ждет вас обоих?! – Это теперь дело принципа!» – ответил ему Стефан.
Филипп, как и все Фаерблэки, обладал сверхсилой, в том числе и даром внушения. Но воздействовать на кузена ему не удалось, потому как Рейнстронги обладатели разного рода защит.
И вот наступил день свадьбы. Собрались все представители обеих семей. Только молодого Фаерблэка не было. Стефан все время держал Катерину за руку, нетерпеливо ожидая минуту бракосочетания. Но в самый напряженный момент, когда счастливый Стефан держал обручальное кольцо, собираясь надеть его на палец прекрасной невесты, вдруг из ниоткуда появился Филипп. Он возник как призрак, высокий ослепительный брюнет, весь в черном, заставив толпу зашептаться. Катерина обернулась и, увидев Филиппа, застыла на месте. Все это время молодой Фаерблэк пристально смотрел в глаза возлюбленной, прожигая ее черными глазами в ожидании. Катерина вдруг выпустила руку Стефана и, не отрывая взгляда от красавца Филиппа, направилась к нему. Наступила пауза. Затаив дыхание, все следили за странной ситуацией. Филипп подхватил свою роскошную возлюбленную на руки и исчез. Через минуту раздался топот копыт, и, когда он стих, все посмотрели на Стефана. Рейнстронг стоял и с тоской в глазах смотрел куда-то вдаль. Сжав кулаки, он извинился перед растерянными гостями и быстро удалился.
Александр посмотрел на меня и, убедившись, что я все еще слушаю его, продолжил:
– С этого дня в отношениях обеих семей легла пропасть. Опозоренный Стефан впал в депрессию, граничившую с безумием. Родственники стали опасаться за его здоровье. Молодой Рейнстронг пошел на крайнюю меру: с помощью черной магии вызвал повелителя тьмы и заключил с ним договор. Он продал свою душу, в обмен на власть и силу, способную уничтожить Филиппа, а заодно и весь род Фаерблэков. Стефан прекрасно понимал, что царь тьмы дает ему власть на время, а после душа его будет принадлежать дьяволу, а сам он умрет. Но, ослепленный ненавистью и яростным желанием отомстить, Рейнстронг желает только этого.
Однажды вечером Стефан появился в комнате Филиппа. Беременная Катерина сидела перед зеркалом и гребнем расчесывала свои длинные волосы. Стефан с болью посмотрел на нее. «Ты украл мое счастье, – сказал он Филиппу, – украл мою женщину. За это я забираю счастье у всего твоего рода. Отныне, с каждым рождением новой жизни, я буду забирать женщин у вас. Все твои колена будут одиноки, и, когда род Фаерблэков перестанет существовать, а это случится, когда младший из последнего колена родится наполовину зверем, – я буду считать свою месть законченной».
Александр с грустью посмотрел на меня.
– Филипп Фаерблэк – это прадед Якова. Младший из последнего колена, родившийся наполовину зверем, это Владимир. Все женщины, которых брали себе в жены наши предки, родив ребенка, умирали. Родив сына, Катерина умерла первой. Род Фаерблэков отличается красотой, но о нас распространилась молва, как о черных вдовцах, и женщины стали сторониться знакомств с представителями нашего рода. Последней женщиной в роду была наша мать. Поэтому, отвечая на твой вопрос, я рассказал эту длинную историю.
– Почему ты называешь своего брата-близнеца младшим? – спросила я.
– Влад родился через несколько минут после меня, – горько улыбнулся Александр.
– Значит, у вас нет женщин. А как же Анна?
– Анна не принадлежит нашему роду. Много лет назад Яков спас ее от смерти, и она, в благодарность, осталась у нас в качестве помощницы.
– А дочери? Ведь дочери у кого-то рождались?
– Нет, наш род продолжают только мальчики. После проклятия ни одна женщина не родила девочку.
Я покачала головой:
– Как жестоко. Значит, проклятие Рейнстронга сбывается?
Неожиданно перед нами появился Марк. Запыхавшись, он что-то шепнул Александру, после чего тот тревожно оглянулся на дом и вскочил.
– Извини, Вики, там нужна моя помощь.
Я даже моргнуть не успела, как Александр исчез. Все что увидела – это удаляющаяся фигура неуклюже бегущего Марка.
Отправившись следом за карликом, я вышла к главному входу и заметила, как со спины Варлена снимают Владимира. Младший Фаерблэк был без сознания. Богдан взял сына на руки и занес в дом, а в моем сердце что-то больно кольнуло, отозвавшись жалостью к последнему из рода брюнетов. Расположившись в кресле у камина гостиной, я осталась ждать хоть какого-то известия.
Шло время, но в доме стояла полнейшая тишина. Огонь лениво лизал распиленные бревна, дерево трещало. Вот и все звуки, которые улавливали уши. Я уже начала сонно моргать, как вдруг послышались голоса. В комнату вошли Богдан и Александр. Позже заглянул Марк.
– Попроси Анну побыть с ним, – сказал карлику Богдан. – Я за отцом, – мужчина махнул рукой и удалился.
Александр устало опустился в кресло напротив и задумчиво уставился на огонь.
– Как Владимир? – спросила я.
– Он упал и… поранился. Все будет хорошо.
Пришлось замолчать. Было неловко лезть в дела их семьи, и я видела, как расстроен Алекс, хотя казалось, он что-то не договаривает.
– Можно его увидеть? – через время осмелилась я.
Бросив на меня взгляд, Александр пожал плечом:
– Если желаешь. Пойдем.
Мы быстро двигались по бесконечным коридорам. И когда задержались у одной из дверей, Александр странно на меня посмотрел, будто хотел прочесть мои мысли.
Владимир лежал на кровати и смотрел в сторону окна. Услышав нас, он медленно повернул голову, оглядел обоих и безразлично отвернулся, на что Алекс многозначительно развел руками.
Лицо Владимира было все в синяках и ссадинах, одна рука в бинтах, сквозь которые проступила засохшая кровь. Сердце мое сжалось от боли, я подошла к бедняге и тихонько коснулась его плеча.
– Что же с тобой произошло…
Владимир не отреагировал, продолжая молча смотреть в окно.
В это время Александр дал мне знак и, пообещав скоро вернуться, вышел из комнаты.
Осторожно погладив локон черных блестящих волос, я спросила:
– Тебе плохо?
Владимир повернул голову и нахмурился:
– Ты не презираешь меня?
– Я? За что?!
Младший Фаерблэк тяжело сглотнул.
– Ты видела меня тогда. Видела, кто я.
– Да ты что? За что тебя презирать? Ты спас мне жизнь, и уже не в первый раз. Мне не важно, кто ты, важно, что у тебя такое сердце. Доброе. Особенное.
Нагнувшись, я поцеловала Владимира в лоб, в тот же момент он закрыл глаза и стиснул зубы так, что они скрипнули. Младший Фаерблэк страдал, это проступало через все его существо. Хотелось бы мне чем-то помочь, ослабить страдания, но я не знала как и только тепло сжала его широкую ладонь, а он в ответ крепко сжал мою.
– Поправляйся скорей. Покатаешь на Варлене перед отъездом.
Владимир вздрогнул и метнул на меня свой черный взгляд.
– Ты уезжаешь?
– Да. Я ведь не могу вечно здесь жить и пользоваться вашей добротой. У меня есть дом и еще много незавершенных работ. Нужно ехать.
На лице Владимира вдруг отобразилась такая боль, будто в него вонзили кинжал.
– Нет… – еле слышно прошептал он. – Только не оставляй меня…
– Обещаю побыть здесь, пока ты не поправишься. – Я снова нагнулась и прижалась губами к его лбу. – Не забывай о моей просьбе.
– Нам пора, – объявил вошедший Александр. – Сюда идет Яков.
На выходе из комнаты я уловила взгляд Владимира, полный тоски и боли, и это очень отозвалось во мне.
– Яков приходит каждый час, лечит брата, – пояснил Александр, когда мы возвращались по коридорам.
Все было бы неплохо, но безутешный вид младшего Фаерблэка засел в моем сердце занозой. И я больше не могла забыть этот образ, как ни старалась.
***
– Что ты ей рассказал? – спросил Александра Богдан, когда вся семья собралась в комнате рядом с Владимиром.
– Нашу историю, – ответил Александр. – Но не в подробностях. Она отреагировала нормально.
– Ее ждет опасность, – заметил Яков. – Стефан в бешенстве от того, что Викторию не удается убрать с пути. Он собирается наведаться к ней сам. Он ведь понимает, что срок его власти скоро закончится.
Владимир развернулся ко всем с мольбой:
– Не отпускайте ее! Одной ей не справиться.
– И что мы ей скажем?! – вспылил Александр. – Расскажем конец нашей истории и ее жизни?
Владимир с отчаянием стукнул здоровым кулаком в постель.
