Наташа Шторм
Кометы падающей свет
─ Хорошо. Допустим, ты пьёшь из-за него. Но неужели ты не можешь не пить из-за меня? Посмотри мне в глаза. Я ведь твоя дочь, твой ребёнок, твой самый близкий человек!
─ Да пошла ты!
Моё терпение лопнуло. Вскочив с дивана, я схватилась за голову.
─ Я-то пойду, а вот с кем ты останешься? Моя жизнь превратилась в ад. Я не могу пригласить к себе подруг, ведь дома вечно пьяная маман. Я и сама ни к кому не хожу, ведь мне нужно убраться и жрать приготовить. Мне стыдно, что у меня такая мать. Ненавижу!
Выпалив последнее, я помчалась в свою спальню и заперла дверь на ключ.
Потерявшись в пространстве и во времени, моё сознание блуждало отдельно от тела. Наверное, это был стресс. Где-то глубоко внутри появилось давящее чувство вины. Слова, сорвавшиеся с губ, не выражали моего отношения к маме. Нет, я не ненавидела её. Я всё ещё любила. За окнами сгущалась темнота. Взглянув на часы, решила проверить, возможно, мамочка проспалась, и мы успеем в театр? Сейчас примчится Сергей, мы быстро оденемся и…
Шум на первом этаже известил, что Сергей прибыл, а женские крики, стенания и обвинения свидетельствовали, что мамочка не проспалась, а даже очень наоборот. Для меня оставалось загадкой, откуда она берёт выпивку. Сколько раз мы с отчимом переворачивали дом, беседку, гараж. Мы ничего не находили, а результат не заставлял себя ждать. Каждый вечер мы лицезрели невменяемую агрессивную особу, изводившую себя и окружающих безумными выходками.
Скандал внизу стих довольно быстро. Шаги на лестнице, стук в дверь.
Я нехотя поднялась и щёлкнула замком. Отчим вошёл в мою спальню и устало опустился на кровать.
─ Я уже не знаю, что делать. ─ Он потёр виски и низко склонил голову. ─ Понимаешь, Стелла, я тоже человек, и имею право хотя бы отсыпаться. Мне эти скандалы уже вот где сидят. ─ Ребро ладони пересекло шею.
Я присела рядом.
─ Понимаю. Ты хочешь уйти. И я не осуждаю тебя.
Сергей обнял меня за плечи и притянул к себе.
─ Я буду помогать тебе, звёздочка. А хочешь, поехали со мной. Возможно, это как-то встряхнёт твою маму.
Я отрицательно покачала головой.
─ Нет, я не брошу её. Она же пропадёт.
По моим щекам катились слёзы. Я чувствовала, что теряю близкого человека, двух близких мне людей, но ничего не могла сделать. И тут из маминой спальни послышался шум, треск и звяканье, будто кто-то опрокинул стол и разбил вазу. Вскочив, мы кинулись на звук.
То, что я увидела, ещё долго стояло перед моими глазами, являлось в страшных снах, вызывая приступ истеричного плача. Мама сидела на полу и водила по запястью кусочком острого стекла. Кровь хлестала фонтаном из располосованной конечности, но она, точно не чувствовала боли, точно не осознавала, что делает.
Сергей схватил простыню и, отобрав осколок вазы, прижал белоснежную ткань к ране. Я же стояла, как вкопанная, и громко надрывно выла. Мой рассудок не мог принять вот такой реальности. Он защищался, как мог, слезами, стонами, хрипами.
Отчим разрывался между мной и мамой. Оставив жену лишь на мгновение, он подбежал ко мне и принялся трясти.
─ Очнись, Стелла, соберись с силами. Ты должна мне помочь.
Я тупо кивала, не понимая, в чём именно состоит моя помощь, всхлипывала, ловила ртом воздух, но никак не могла успокоиться. Вид и запах крови сводили с ума, отзывались резкими спазмами в желудке и болью в горле.
Поняв, что толку от меня нет, Сергей отступил, и вновь склонился над женой.
Я наблюдала, как он вытащил телефон, как набрал номер и назвал наш адрес.
А потом… потом в нашем доме появились люди в медицинской форме. Они забинтовали руку мамы, и сделали ей инъекцию. Наверное, успокоительное! Я наблюдала, как моя родительница обмякла и опустила голову на грудь. Слова доносились до меня, словно эхо. Я с трудом понимала их смысл.
─ Глубокие порезы. Придётся шить.
─ Что с девочкой? Она не пострадала?
Доктора, мужчина и женщина, склонились надо мной.
─ Ты как? Ты в порядке?
Их лица то расплывались, то приобретали обычные очертания. Я никак не могла сфокусироваться. И ответить не получалось.
─ Нужно и её забрать. Девочка в шоке.
Забрать меня? Я хотела крикнуть, что никуда не поеду, но язык прилип к нёбу. Вместо слов из меня вырвался странный булькающий звук.
─ Не нужно. Я посижу с ней. Думаю, это скоро пройдёт.
Я с благодарностью взглянула на Сергея.
Мужчина-врач кивнул.
─ Как хотите.
А женщина открыла чемодан. Секунда, и в моё плечо вонзилась острая игла. Тело тут же приобрело лёгкость, и я погрузилась в блаженную темноту.
Следующее утро принесла новое потрясение.
─ Мирославцева! Опять не по форме? ─ Наша классная дама, Ольга Анатольевна, державшая параллель в ежовых рукавицах, поправила очки и поджала тонкие губы.
─ На той недели новую получу.
─ А старая где?
─ Мала стала! В сиськах! ─ Антон Забродин, мой бурно гормонирующий одноклассник, издал смешок.
Ольга Анатольевна побагровела.
─ Дневник на стол, и вон из класса!
Казалось, Тоха только этого и ждал. Топая мимо меня, склонился.
─ Я в туалете, киска, если надумаешь ─ приходи.
Надеясь, что никто этого не слышал, я сделала вид, что ничего не произошло. Выяснять отношения казалось бесполезным занятием. Моя угловатая фигура как-то быстро оформилось, и теперь сальные комплименты не делал мне только ленивый. Впрочем, лучшей защитой являлся игнор. Не видя реакции с моей стороны, перевозбуждённые одноклассники отстали, переключились на других девочек. И лишь Забродин продолжал изводить меня своими скабрезными выходками.
Классная проводила наглеца долгим взглядом и вернулась к уроку.
─ Отсутствующие.
─ Брагин и Чуприна. ─ Моя соседка вытянулась в струну.
─ Причина?
─ Зоя гриппует, а у Миши отца застрелили.
Класс загудел, а Ольга Анатольевна прикусила карандаш.
─ Значит так, все замолчали! Посидите тихо. Ладно? Мне к директору. Пусть созвонится с Мишиной мамой, узнает, может, помощь семье нужна, или психолог.
Мы притихли, пытаясь осмыслить, как такое могло произойти.
Мишку одноклассники знали плохо. Он перевёлся к нам, в лицей для одарённых детей, год назад из обычной школы. Поговаривали, его отец занимал высокую должность в мэрии и чем-то помог нашей альма-матер. Пареньком Миха был тихим, неприметным, не проявляющим ни к чему особого интереса, ни с кем дружбы не водил, но и не ссорился.
Дождавшись звонка, мы покинули кабинет алгебры и влились в толпу лицеистов. Учащиеся передвигались в направлении столовой, а я… я вдруг замерла.
На стене возле учительской висел портрет с чёрной ленточкой внизу. Коллектив школы соболезновал Мише и его маме по поводу смерти заботливого отца и чудесного мужа, успешного руководителя и просто прекрасного человека Брагина Владимира Ивановича. Ошибки быть не могло. Я узнала прекрасного человека. Это он тискал меня у клуба, он назвал Рыжей и обещал отомстить. В тот же самый момент в голове всплыли слова отчима «С Брагиным мы разберёмся!»
Схватив в гардеробе куртку, я выскочила на улицу.
Нет, такого не может быть! Или может? Неужто отчим разобрался с моим обидчиком самым радикальным образом?
К моему облегчению Сергей оказался дома. По телефону такие вопросы не решались, а ехать в клуб я не хотела.
─ Ты в своём уме, Стелла? Я не бандит. Мои ребята решили все вопросы с Брагиным, когда тот протрезвел. А вот кто разделался с ним? Не могу знать.
Усевшись за стол напротив отчима, я решилась.
─ Не бандит? Тогда, кто? Как можно назвать человека, который держит клуб для извращенцев? Стоит мне вспомнить…
Сергей тяжело вздохнул.
─ Маленьким девочкам не стоит вмешиваться в дела взрослых. Это может плохо кончиться.
─ Ага. Что ты там говорил? Если бы кто меня увидел, это стоило бы нам всем жизней. Говорил? Говорил! ─ Я надулась. ─ И я уже не маленькая. Я выросла, а ты и не заметил.
Мне показалось, или отчим смутился?
─ Ладно. Я расскажу тебе всё, но лишь для того, чтобы ты не кинулась проводить собственное расследование и не вляпалась в очередную историю. Но предупреждаю, если кто узнает, всем будет плохо.
Сергей подошёл к окну и закурил.
─ Мой отец имел большой вес в криминальном мире, но меня всячески оберегал от собственных дел. Я был единственным любимым чадом, наследником, и он не жалел для меня ничего. Лучшее образование, полный пансион и возможность не думать о хлебе насущном. Я рос испорченным подонком. Менял женщин чаще, чем стриг ногти, играл в казино, кутил и сорил деньгами. Отца не стало, когда я закончил университет. Но работа казалась мне скучным занятием, и я отправился на Бали. Купил хижину и бар, и продолжал жить, ни в чём себе не отказывая. Возможно, однажды меня сгубил бы алкоголь, или пырнул ножом муж одной из моих подружек, но тут появилась ОНА, и мой мир рухнул.
─ Моя мама?
─ Да. ─ Сергей сел на стул и, откинувшись на спинку, закрыл глаза. Мне показалось, что он вновь переживает ту самую встречу, которая круто изменила судьбу. ─ Эмма казалась особенной. Я влюбился, как мальчишка. Ни разница в возрасте, ни то, что она жила в другой стране, не могли остановить меня. Я бросил всё и примчался за ней в холодную неприветливую Россию. А, увидев тебя, понял, что повзрослел. Я стал и мужем, и отцом, и осознал, что являюсь главой семьи. А это требовало взяться за ум и строить бизнес. Только что я умел? Я разбирался лишь в музыке и алкоголе. Но этого оказалось достаточно для того, чтобы открыть клуб. Так появился «Канди». А потом пошло, поехало. Словом, теперь мы не бедствуем.
─ А бедствовали?
Сергей усмехнулся.
─ Бывало. Хорошо, что ты маленькой была, всего не помнишь. Но именно тогда мы жили дружно, очень дружно, в любви и согласии.
Я помнила те времена и скучала по ним.
─ Всё шло нормально. Но однажды на пороге моего офиса возник странный персонаж, даже не из моего прошлого. Прошлое отца настигло меня, когда я этого не ждал. ─ Отчим вздохнул. ─ Не буду вдаваться в детали, но, как оказалось, родитель задолжал крупную сумму.
─ И тебя заставили отдать?
─ Не совсем. Мне сделали предложение. Я отдаю на год «Канди» в распоряжение Корпорации, а они…
─ Корпорации? Какой?
─ А вот этого я сказать не могу. Словом, я лишь номинальный владелец данного заведения, а заправляет там другой человек.
─ Значит, ты не отвечаешь за эти извращения?
Сергей рассмеялся.
─ Вот такие закрытые вечеринки, когда встречаются все члены Корпорации, происходят крайне редко. Тебе не повезло. Ты попала на одну из них. Если бы кто тебя увидел, словом, даже думать об этом не хочу. Многие сильные мира сего решают свои вопросы, а потом отрываются на подобных банкетах в «Канди». И меньше всего они хотели бы огласки.
Я потёрла виски. Привычка отчима передалась мне.
─ Значит, у тебя в клубе нет подобных девиц, и извращенцев тоже нет?
Сергей рассмеялся.
─ Девицы, алкоголь, наркотики, извращенцы… Они есть везде. Ты думаешь, народ придёт расслабиться в заведение, где наливают «Лимонад» и танцуют «Мазурку»? Тут важен баланс, понимаешь? Если мы видим подозрительных личностей, в клуб не пускаем. Но ни у кого на лбу не написано «Я пришёл с наркотой!». Поэтому, всякое случается.
И всё же, несмотря на лёгкость изложения и полушутливый тон, я понимала, Сергей вляпался в нехорошую историю. Мы оба это знали, но он помалкивал, а я молчать не могла.
─ А ты не думаешь, что через год тебя убьют? Ведь ты, мало того, что видел всех, связанных с криминалом, ты даже их имена знаешь.
─ Нет. ─ Отчим вздохнул. ─ В том мире есть свой кодекс чести, свои правила и свои гарантии. Возможно, мне предложат сменить страну проживания, но это мелочи. Куда бы ты хотела поехать, Стелла?
Я рассмеялась.
─ Не на Бали. Это точно. Я учиться хочу. А иначе, зачем в крутой лицей меня отдали?
─ Учиться ─ это хорошо. Но не в учёбе счастье. В жизни любого человека самое главное ─ семья. Не будь её, жизнь потеряет смысл.
Что ж, меня, хоть и не успокоили, но, по крайней мере, устроили объяснения. Я уже решила подняться к себе, как Сергей окликнул.
─ Меня убьют в одном случае, если подобные вечеринки получат огласку.
Мог бы и не говорить. Было понятно даже ёжику, что, проберись кто с камерой и выложи видео в интернет, неизвестная Корпорация приговорит не только владельца «Канди», но всех чад его и домочадцев.
Каждую субботу мы ездили к маме в Подмосковье. Никогда бы не подумала, что частная лечебница ничем не отличалась от санатория. Здешние пациенты совершенно не походили на алкоголиков, а персонал вовсе не напоминал тюремщиков. Улыбчивые медсёстры, светлые палаты, чудесный исцеляющий воздух, наполненный запахом хвои и влажной земли. И всё же это было закрытое учреждение со строгими порядками и жёсткой дисциплиной.
Так пролетело два месяца. Сперва мама казалась вялой и заторможенной. Она не желала общаться с нами, но потом я заметила улучшения.
И вот настал долгожданный день выписки. Мы привезли с собой тёплые вещи и очень волновались, ожидая встречи.
─ Пройдите к главврачу. ─ Молоденькая медсестричка сопроводила нас на второй этаж.
Я затряслась у двери. Что могло произойти? Вдруг мамочку задержат тут, а на пороге Новый год?
─ Да не пугайтесь вы! ─ Пожилой доктор с пышной седой бородой, похожий на Айболита, указал на кушетку. ─ Присаживайтесь. Итак. Сегодня день выписки. Но хочу предупредить, состояние вашей мамочки настолько хрупкое, что один глоток алкоголя, да чего уж там, запах спиртного, могут свести на нет все наши усилия. Я понимаю, Новый год на носу, но в вашей семье он должен наступить под звон бокалов, наполненных соком.
Мы дружно кивнули.
─ Алкоголики хитры и изворотливы. Они пойдут на любые уловки ради вожделенной рюмки. И ещё. ─ Доктор кашлянул. ─ Суицидников мы не лечим. Для вашей родственницы я сделал исключение, но настоятельно рекомендую показать её психиатрам. Грань между нормальностью и ненормальностью настолько тонка, что никто не знает, в какой момент она сотрётся. Мы научились лечить, но не научились вылечивать. Теперь всё зависит от вас.
Сергей встрепенулся.
─ Психиатрам? Это обязательно?
Айболит кивнул.
─ Да. Тот, кто раз посягнул на свою жизнь, сделает это вновь, вот только вас в тот момент может не оказаться рядом. Всё. С наступающим!
Мы вышли в холл, озадаченные. Но, когда я увидела маму и бросилась к ней на шею, все страхи прошли.
31 декабря. Сергей притащил такую огромную ёлку, что она не прошла по высоте. Пришлось подрезать макушку. Мы наряжали её втроём несколько часов, радуясь снегу за окном, морозному воздуху, вползавшему в дом через открытую форточку и первым звёздам, появившимся на небосклоне.
─ Айда за хлебом! ─ Отчим держал в руках две шубы.
Мама возилась у плиты.
─ Лично я не могу. У меня гусь в духовке. Кстати, майонез нужен и горошек.
Лично я тоже не могла, не могла оставить мамочку без присмотра.
─ Чего замерли? Мне в этом доме уже не доверяют? Топайте быстрее, иначе магазин закроют.
Мы не пошевелились. Сергей вернул шубки в шкаф и стянул пуховик.
─ Да и чего нам этот хлеб дался? От него, говорят, фигуры портятся.
─ Значит, не верите. ─ Мама устало опустилась на стул и склонила голову.
─ Ладно, ладно! ─ Отчим вновь схватился за куртку. ─ Какой новогодний стол без майонеза? Идём, Стелла.
Мы вышли во двор, и я с наслаждением втянула в себя морозный воздух. Снег искрился и скрипел под ногами, добавляя праздничного настроения.
─ Может, нам не стоит уходить?
Сергей обнял меня за плечи.
Мы не сможем приглядывать за мамой всю жизнь. Ты должна учиться, а я должен работать. Да, к тому же, своим недоверием мы обижаем её. Что? Поторопимся?
Мы помчались вприпрыжку, весело размахивая пакетами.
Стоит ли говорить, что тот Новый год стал худшим в моей жизни?
Нас не было минут тридцать, всего лишь полчаса. Но этого вполне хватило маме, чтобы напиться до своего обычного состояния.
«Алкоголики хитры и изворотливы. Они пойдут на любые уловки ради вожделенной рюмки!» ─ всплыло в памяти.
─ Явилась парочка, козёл да ярочка! ─ Мама еле шевелила языком. ─ Что, нагулялись?
Пакет с продуктами выпал из моих рук.
─ Мама! Мы с Серёжей не гуляли, а за покупками бегали.
─ С Серёжей? ─ Она истерично рассмеялась и приблизилась ко мне. ─ Запомни, тварь, это для меня он, ─ острый ноготь упёрся в грудь Сергея, ─ Серёжа. А для тебя Сергей Игоревич. Усвоила?
─ Да! ─ Пролепетала я сквозь слёзы.
─ Повтори!
─ Сергей Игоревич.
Я хотела убежать в свою комнату, но мама вцепилась в мою кисть.
─ И чтобы не тыкала больше!
Отчим перехватил её руку.
─ У тебя совсем крыша съехала? Теперь ты ревнуешь меня к собственной дочери?
Я не желала участвовать в скандале. Вытерла слёзы и помчалась наверх.
Крики, плач, битьё посуды закончилось на этот раз быстро. Тишину нарушил стук в дверь. Я знала, Сергей пришёл прощаться.
─ Заходи… те, но только ничего не говорите. Я всё понимаю.
Отчим медленно подошёл к окну. Где-то пробили куранты, и народ высыпал на улицу запускать фейерверки. Мне же было не до веселья.
─ Эмма права. Мне нужно уйти. Ты выросла, стала настоящей красавицей. И это для неё очередной повод для ревности.
То, что я услышала, шокировало.
─ Мама ревнует тебя ко мне? То есть, Вас. Ерунда какая-то! ─ Впрочем, от мамочки стоило ожидать такой глупости. ─ Ладно. Но мы же сможем ей объяснить, что это не так. Через полтора года я окончу лицей и уйду из этого дома.
Сергей усмехнулся.
─ Эмма совсем с катушек слетела. Она считает, что от явных домогательств меня удерживает лишь твой возраст. А через три месяца…
Через три месяца мне исполнялось восемнадцать. Я тяжело вздохнула. Не подхвати в семь лет пневмонию, из-за которой меня отдали в школу на год позже, я была бы выпускницей. Перетерпела бы как-нибудь эти полгода, а потом, уехала б подальше. Но факт состоялся, и я осознавала, что весь этот кошмар растянется надолго.
Впрочем, данный разговор заставил меня взглянуть на Сергея другими глазами. И, если все десять лет я воспринимала его, как маминого мужа, то теперь передо мной стоял довольно молодой мужчина, именно мужчина, а не прыщавый ровесник с сальной ухмылкой на наглом лице. Да, возможно, именно с таким однажды я свяжу свою судьбу и не буду бояться, что, по прошествии десяти лет, он сбежит от меня к молоденькой крале.
─ Я в клуб. ─ Сергей вывел меня из состояния задумчивости. ─ Не могу оставаться дома.
Я тоже не могла. Но это была моя судьба, мой крест, который предстояло нести, пока не надорвусь.
─ Где мама?
─ Думаю, уснула.
Конечно, уснула. Глупый вопрос. Влив в себя бутылку за несколько минут, прооравшись, и опрокинув на нас ушат помоев, мамочка всегда засыпала.
Я решила поговорить с родительницей утром, когда возможность мыслить логично возвращалась к ней, пусть и ненадолго.
─ Ладно. Мне тоже пора спать. ─ Наигранно зевнув, чтобы не дать волю слезам, я улыбнулась. ─ Желаю хорошо провести остаток ночи. С наступившим, Сергей Игоревич!
─ С наступившим, Стелла!
Он ушёл, ушёл, оставив меня одну с пьяной матерью за стеной. И с ним этот дом покинуло тепло, спокойствие, уверенность в завтрашнем дне. Впрочем, события последних месяцев показали, что никакой уверенности не было, и все оправдания отчима являлись лишь вершиной айсберга. А правда, страшная правда находилась глубоко под водой.
Забывшись тяжёлым сном, я провела в кровати остаток ночи и всё утро. Мне с трудом удалось вытащить себя из-под одеяла только к полудню. Голод заставил одеться и спуститься на кухню.
Мамы нигде не было видно. На столе кисли недорезанные салаты, источая весьма неприятный запах, в духовке сиротливо распластал крылья недожаренный гусь. Открыв холодильник, нашла ингредиенты для бутерброда. Лучше, чем ничего.
Я жевала хлеб с колбасой и даже не замечала, как по щекам катились слёзы. Вот сейчас все мои одноклассники отмечают праздник в кругу семьи, радуются, развлекаются. Холодильники ломятся от обилия закусок, а под ёлками лежат подарки.
Стоп! Мой подарок! Где он? Я выбежала в гостиную и осмотрелась. Раньше Сергей клал его под ёлку, бережно запаковывая в блестящую бумагу.
Та и есть. Небольшая коробочка с атласным бантиком. Вскрыв её, я улыбнулась. Золотая цепочка и кулон в виде звезды.
«Сияй так же ярко. Всегда!»
Надев украшение на шею, поспешила к маме. Дверь никто не открыл. Не удивительно. Немного потоптавшись на месте, решила позвонить отчиму, поблагодарить. Я ожидала услышать, что абонент находится вне зоны, но нет. Длинный гудок. Внизу, в гостиной послышался знакомый рингтон. Я обрадовалась. Сергей вернулся. Не вернулся. На столике сиротливо лежал телефон и лениво вибрировал.
Губы растянулись в горькой усмешке. Это же надо, так достать мужика! Даже за телефоном не вернулся. Я дала отбой, но тут же трубка вновь подпрыгнула. Sms-ка. Наверное, очередное поздравление. Интересно, от кого? Я не знала друзей Сергея, да и были ли они вообще? Возможно, партнёры по бизнесу?
Взглянув на экран, похолодела.
«Это видео стоит пятнадцать миллионов».
Всего пять слов, но я поняла, всё очень плохо. Палец уже пополз к стрелке воспроизведения, когда я одёрнула себя. Нет. Я не буду это смотреть. Пусть все вопросы решает отчим. И тут же второе сообщение.
«У тебя неделя».
Неделя! Это означало лишь одно. Мне нужно немедленно ехать в клуб! Я взяла себя в руки. Ничего страшного, Стелла! Сейчас день, 1 января. Все извращенцы сидят дома, либо же топчут песок где-нибудь на Бали. В клубе, наверное, остался только персонал. Не съест же он тебя!
Быстренько одевшись, вызвала такси.
─ «Канди».
На этот раз водитель, раздосадованный тем, что пришлось выйти на работу в праздничный день, не читал лекций. Он молча доставил меня в знакомую подворотню и умчался к новому клиенту.
Потоптавшись у входа, я дёрнула ручку. Не заперто. На парковке находилось лишь две машины, отчима, и… какая-то подержанная «Лада».
Так я и думала. Гости покинули клуб. Это взбодрило настолько, что я смело вошла в полутёмный коридор. Непривычная тишина давила, под ногами валялись атрибуты чужого праздника, конфетти и мишура. Персонал отбыл домой, даже не потрудившись убрать помещение. Я направилась к кабинету Сергея. А где он мог ещё находиться?
─ Значит, как договорились! ─ Знакомый скрипучий голос.
─ Как скажете.
Я хотела отступить, спрятаться, зарыться в груду ящиков, но не успела. Из кабинета вышел высокий худой старик в сопровождении удивительно похожего на него юноши, и отчим. Я видела, как исказилось лицо Сергея. Он смотрел на меня так, будто я превратилась в старуху с косой или в чёрта с рогами. Старик, напротив, улыбнулся.
─ Какая милая девушка! Это твоя? ─ Он оглянулся.
─ Дочь. ─ Уточнил Сергей.
─ Надо же, а я и не знал, что у тебя есть дети. Что ж, молодец, наследников нужно вводить в бизнес с пелёнок. Только тогда с них выйдет толк. ─ Он красноречиво взглянул на молодого человека.
Отчим кашлянул.
─ Этот бизнес не для неё.
─ Как знать!
Старик загадочно улыбнулся и прошёл мимо, а парень окинул меня странным взглядом. Я отшатнулась, как от удара, почуя незримую угрозу.
На этот раз отчим не провожал гостей. Он бесцеремонно схватил меня за локоть и втолкнул в свой кабинет, который совершенно не отличался от подсобки, где я уже имела честь побывать. Такие же коробки, такой же стол. Отличие состояло в диване, подпиравшем стену.
Недолго думая, я опустилась на тот самый диван и расстегнула молнию куртки. Сергей склонился надо мной, как скала.
─ Ты зачем приехала?
Я чувствовала, он с трудом сдерживал гнев. Наверное, я бы испугалась, возможно, разревелась, но не в этот раз.
─ Ты… Вы телефон дома забыли, а он трезвонил. Возможно, там что-то важное? ─ Достав из внутреннего кармана сотовый, положила на стол.
Сергей пробежал глазами сообщения и набрал номер.
─ Валера! Быстро ко мне.
Я ждала хоть каких-то объяснений, но отчим даже не поинтересовался, читала ли я SMS-ки.
Охранник не заставил себя ждать. Он явился через минуту и взглянул на меня, как на очередной источник неприятностей.
─ С сегодняшнего дня ты отвечаешь за неё. ─ Палец Сергея указал в мою сторону. ─ Глаз с неё не спускай. Будешь возить в школу и забирать домой. Устроишься в гостевой и станешь её тенью.
Я открыла рот. В первый раз обо мне говорили в третьем лице, мало того, навязывали в няньки парня, которому я совершенно не нравилась.
─ У меня каникулы. Все разъехались. Так что могу посидеть дома, если нужно. А охранник…
─ Это не обсуждается.
Я видела отчима таким разъярённым впервые в жизни. Мы с Валерой, ждавшим своей очереди для возражений, тут же закрыли рты.
─ Отвезти гм…
─ Стеллу. ─ Напомнила я.
─ Стеллу домой?
Сергей кивнул и отвернулся. На этом разговор закончился. Я поднялась с дивана и направилась к выходу, размышляя о своей неудавшейся судьбе.
Прошло два дня. Валерка окончательно перебрался к нам и занял угловую комнату для гостей. Сергей же заезжал лишь пару раз, чтобы снабдить нас продуктами и узнать, как дела.
Маму я так и не видела. Видимо, обеспечив себя запасами выпивки, она решила не выходить. Я несколько раз пыталась попасть в её обитель, но постоянно слышала из-за закрытой двери:
─ Пошла вон!
Я бы пошла, давно пошла, но идти мне было некуда. Сначала я очень стеснялась Валерку. Что он подумает о нас? Но потом узнала, что и его родители страдали от той же напасти.
─ Раз они напились и не заметили, как начался пожар. Я в армии тогда служил. Словом, приехал уже на похороны. А после дембеля понял, что остался на улице, и решил в столицу рвануть.
Мой новый знакомый оказался не так уж плох. Мы вместе навели порядок после неудавшегося Нового года и приготовили еды на неделю. Теперь дом вновь приобрёл статус дома, а не ночлежки. Валерка привёз шахматы, и вечера мы коротали за клетчатой доской.
─ Ты, вроде, нормальный парень. Так что тебя в «Канди» держит?
Лёгкий смешок.
─ Я в этом клубе пять лет работаю. Начинал с охранника, а стал правой рукой Сергея Игоревича. ─ В его голосе послышалась гордость. ─ Раньше там всё было по-другому, пока Седой не появился.
─ Седой? Это тот милый дедушка, которого я на входе встретила?
Валерка кивнул.
─ Очень милый. Стаж отсидки двадцать семь лет. Говорят, он мутил какие-то дела с отцом Сергея Игоревича.
─ А теперь отчим отрабатывает долг почившего родителя.
─ Ты в курсе?
Я кивнула.
─ Сергей рассказал мне ситуацию в клубе. Я только не поняла, что это за Корпорация такая?
Валерка пожал плечами.
─ Я не особо вникал. Как мне кажется, это люди Седого, нужные люди. Кто-то работает в Мэрии, кто-то владеет крупным бизнесом, а кто-то проводит в жизнь законы.
─ И что?
─ Да ничего. Все они находятся под пятой авторитета и вынуждены служить в его команде. Господин Мозг придумывает комбинации, а руки, ноги и задница эти комбинации воплощают в жизнь. А, если что не так…
─ А, если что не так, короля убирают из колоды, и на его место кладут нового.
─ На которого у Седого уже собрано досье.
Я отодвинула шахматную доску.
─ Ладно, труженики криминальной Корпорации пускаются во все тяжкие. Но разве они не боятся, что однажды их шалости всплывут, и миллионы простых обывателей увидят уважаемого политика, обсасывающего грудь обнажённой девицы?
Валерка пожал плечами.
─ Вот для таких оргий Седому понадобился «Канди». Мы должны обеспечить безопасность гостям в то время, как его человек снимает всё это на камеру.
─ И гости об этом не знают.
─ Естественно.
Я подошла к камину. Неприятный озноб пробил тело.
─ Но кто-то снял видео и теперь шантажирует им Сергея. Ты в курсе?
Валерка кивнул.
─ В курсе. А толку-то? Допустим, шеф выложит бабки, но где гарантия, что многочисленные копии не порвут интернет?
─ И что же делать?
─ Пытаться вычислить автора. Впрочем, я объяснил большому боссу, даже, если мы изымем все носители, не факт, что данное видео не останется в одном из виртуальных хранилищ.
─ Так какой выход?
Охранник подмигнул.
─ Бежать. Менять имя, фамилию, дату рождения, и молиться, чтобы длинные руки Седого не достали тебя в благодатной долине Нила.
Я надулась.
─ Тебе бы всё шутить. А как выпутаться из всего этого? Способ есть?
Валерка тут же стал серьёзным.
─ Если мы найдём, на какой адрес транслировалась запись, можно запустить хитрую программку. Малюсенький вирус минут за пять сожрёт и инфу, и все хвосты, и шлейфы.
Я в этом ничего не понимала.
─ Так чего же не запускаете?
Мой новый друг пожал плечами.
─ Отследить адрес пока не удаётся. Ребята уже сорок часов пытаются. Толку ноль.
Что ж, в этом деле я была бесполезна, как грелка в июльский зной. Оставалось одно ─ надеяться, что всё закончится благополучно.
Всю ночь я не спала, прислушивалась, что творится в комнате мамы, но там царила гнетущая тишина. Третьи сутки моя мать не выходила из собственного заточения. Мне так не хватало её, той, какую я знала когда-то, нежной, заботливой, терпеливой. Я уже и не помнила, когда мама улыбалась в последний раз, когда была счастлива, когда все мы были счастливы. Неуверенность, взращённая в ней моим дедом в юности, пустила корни в зрелом возрасте, которые, подпитываемые алкоголем, обросли мхом обид и подозрений. Чувство, что теперь я стала врагом под номером один, не покидало ни на минуту. Но сейчас от меня ничего не зависело. Решив попросить у отчима телефон лечащего врача, я забылась тяжёлым сном.
