Наталья Владимировна Косарокова
Назови Его Моим Именем. Книга 3
Глава 7.
Зоя так замахнулась, что локтем ударила конвоира по лицу. Она трепала цепь, во всей допросной стоял страшный ее звон.
Влада, когда Зоя внезапно набросилась на нее, резко отскочила назад. Та только пальцами успела мазнуть по ее кистям. Но этого оказалось достаточно. Руки Влады, словно огнем горели. Зоя ее никак не травмировала, просто невесомо коснулась. Но вокруг была такая накаленная атмосфера, и девушка была настолько напряжена, что она испытала реальную боль. Если бы не Артем, она бы упала спиной на пол. Он подхвати ее за туловище уже с самого пола и потянул резко вверх. Она застонала от боли уже в ребрах. Мужчина обхватил ее и крепко зажал в объятиях. Влада крупно дрожала и не могла больше смотреть в сторону буйной бывшей подруги. Она уткнулась носом в его рубашку и плакала, а Зоя не успокаивалась. Казалось, она в один миг сошла с ума окончательно.
– Теперь он мертв! И ребенок мертв! Мне предложили, я согласилась. И сделала тут аборт. Ты, думаешь, как ребенка моего пристроить!? А некого пристраивать! Нет больше ребенка!
Влада испуганно выглянула из надежных объятий Артема.
– Зоя, – прошептала она и вновь отвернулась.
Задержанную трое крепких парней буквально подняли над полом и уже выносили из допросной. Она брыкалась и кричала. Влада все крепче вжималась в грудь Артема при каждом ее выкрике. Артем ладонями закрыл ей уши, чтобы она больше не слышала, того, что летит в ее спину. А Зоя уже проклинала не только Владу. Она проклинала всех и вся. Жизнь, людей, поймавших ее, а больше всего проклятий, конечно, летело в адрес Влады. Как же на самом деле она ее сейчас ненавидела.
– Осуждаешь меня?! – Последнее, что вразумительное услышала Влада от Зои, – а я бы хотела посмотреть, как поступила бы ты сама, окажись на моем месте!
Влада судорожно втягивала воздух.
– Ты никогда не окажешься на ее месте, – тихо шептал ей Артем.
Когда все закончилось, Влада не заметила. Артем Павлович крепко зажимал ей уши. Сама она так вдавливалась в его грудь и жмурилась, что перед глазами летали звездочки. Влада думала о своем клубе. Она представляла себя сейчас в ее любимом «Черном бархате». Одна. В темноте и тишине. И никто ей не может не достучаться, не дозвониться. Как ей этого не хватает в Москве.
– Пошли, – тихо прозвучало у самого уха.
Влада открыла глаза и поняла, что вокруг тишина. Она отодвинулась от Артема и осмотрелась. В допросной остались они одни.
Елизавета Петровна сидела на скамье и разговаривала по телефону. Мимо проходили люди по своим делам. И никому не было дела до одинокой женщины: ее мыслей и чувств. А сердце женщины плакало. Четырнадцать лет назад ее сердце остановилось вместе с сердцем ее дочери. Вика «сгорела» от саркомы за полгода. Последние несколько недель она провела под аппаратами в хосписе. Там начальствовала столь молодая врач, что Лиза постоянно с ней спорила и даже ругалась. Но Анна, так звали женщину, оказалась не из пугливых. Она стойко переносила нападки убитой горем матери. А Викуле становилось с каждым днем все хуже. Ее легкие были поражены метастазами, и она не могла уже дышать самостоятельно.
И Лиза не нашла ничего лучшего для отвлечения себя от своего состояния, как бесконечно приставать к молодой главврачу. Она затевала скандал по любому поводу и без. Веской причиной могла даже стать вода в стакане не должной температуры. Анна Егоровна даже в лице ни разу не поменялась. Всегда была готова разговаривать с Лизой хоть три часа кряду. Лиза тогда еще не понимала, что эта великая женщина занята каждую секунду всеми делами хосписа. И ни разу не проявила нетерпения к ней. Она прекрасно видела, что движет ею.
И вот Лиза как обычно выбежала и начала с привычного ей мата. Она вообще часто стала употреблять нецензурные слова, как ей сказали, что ее ребенок обречен и ей дали направление на паллиативную помощь. Анна Егоровна единственная осталась на ее пути в коридоре. Весь персонал вообще не мог находится рядом с Лизой. Она всегда обладала тяжелым влиянием на людей.
Главврач спокойно выслушала все претензии и тихо, но твердо ответила, что пора бы уже заканчивать с истериками и обратить внимание на своего ребенка, оставленного одного в палате. Аня впервые напала сама. Она так отчитала Лизу, что у той голова в плечи спряталась. Она умолкла и не могла найти, что ответить, наступила тяжелая тишина. И среди этой тишины раздался веселый детский смех.
Лиза вздрогнула. Это смеялась ее Викуля! Она опрометью бросилась в палату. И тут она впервые увидела ее.
Очень худая девочка Викиного возраста, сидела рядом с Викой, а та заливисто хохотала. Кашляла, а потом снова смеялась. Девочка, стоило Вике закашляться, тут же приставляла к ее лицу кислородную маску, Вика делала несколько облегчающих состояние вздохов, и сама рукой отодвигала маску.
Светлые волосы образовывали шар из непослушных кучеряшек вокруг головы. Круглые синие глаза Мальвины, пухлый ротик и острая треугольная бородка. Полная противоположность ее знойной брюнетке дочери. Она была такой беленькой, что бровок не было видно издалека. Зато были видны чуть торчащие кончики ушей. Они просвечивались сквозь волосики ярким светом, льющимся из окна.
Девочки не замечали, что они больше не одни и их шалостям есть свидетели. Беленькая с хитрыми глазками, явно шалопайка еще та. Вытянула синий шар и вдохнула его содержимое. Вика замерла, а та начала говорить.
– Я помню чудное мгновенье.
Стало ясно, что было в том шаре. Голос девочки стал настолько комичным и писклявым, что Вика от хохота упала на постель. Проводки и трубки с ее капельниц, и приборов жизнеобеспечения потянулись за ней, некоторые опасно. Лиза метнулась вперед, но перед ее грудью образовалась преграда в виде руки Анны Егоровны. Лиза остановилась. И увидела, как блондинка молниеносно среагировала. Она за несколько секунд поправила все и подтянула Вику вверх. Это было настолько быстро и профессионально, что Лиза засмотрелась. Она сама так боялась до всего дотронуться, чтобы не навредить Вике. А девочка делала это так естественно, что Вика даже не замечала. Получается, они играли, но только новенькая еще и профессионально отслеживала состояние приборов.
Анна Егоровна вытянула Лизу в коридор.
– У Вики завелась подруга, если мы им не будем мешать, девочки будут играть.
Она глянула на часы и опустила руку.
– Можно еще пятнадцать минут. Вы, Елизавета, идите, покушайте и ни о чем не переживайте. Но ровно в назначенное время выгоняйте подругу в коридор. Не переживайте, она не обидится.
Анна улыбнулась и ушла, а Лиза в полном недоумении осталась одна.
Перед сном Вика рассказала, что сегодня она провела самый чудесный день. У нее появилась веселая и красивая подруга. Дочь сказала, что Влада, так звали этого одуванчика, живет тут. Тогда Лиза и подумала, что она тоже пациентка. И показала подарок, что подарила ей подружка. Вика ей рассказала, что больше не увидит зиму. Она была девочкой умной, вся в маму, и прекрасно осознавала свое положение. И Влада ей принесла магический шар.
– Вот, – нажала Вика пальчиком на кнопочку внизу на подложке, – Влада все предугадала. Когда у меня не останется сил, я все равно могу смотреть на снег.
Она поставила шар на тумбу, внутри шел снег. Он засыпал маленький красивый лес. Под воздействием моторчика, жидкость внутри перемешивалась, и снег все кружил и кружил. Шар не надо было периодически стряхивать. Через десять дней Вика умерла. Она все смотрела на падающие крупинки внутри шара. Ее глаза так и остались открытыми, когда сердце перестало биться.
Влада сама попросилась приехать на похороны. Она не плакала. Просто стояла и смотрела на лежащую в гробу Вику. Она попрощалась с подругой и отошла в сторонку. Лиза подошла к девочке и протянула той магический шар.
Влада посмотрела на нее и тронула шар, внутри заплясал снежный хоровод.
– Вика так любит снег и зиму.
Она говорила спокойно и о Вике как о живой.
– Это принадлежит ей. Он должен остаться у вас. Вы вместе смотрели на снег. Когда она захочет еще раз поиграть с ним, то сильно огорчится, если его не окажется дома.
Лиза опустилась на корточки и долго смотрела на Владу. Девочка мило улыбалась и тоже смело смотрела ей в глаза. Лиза крепко обняла девочку и поцеловала в щеку. Раздался сигнал автомобиля.
– Это за мной, – встрепенулась Влада, – прощайте мама Вики.
Девочка побежала к машине. С водительского сиденья поднялась Анна Егоровна. Она обошла автомобиль и открыла дверь для Влады. Усадила ребенка и хлопнула дверцу. Их глаза встретились. Анна Егоровна махнула головой, и сама села в машину.
Лиза долго смотрела им вслед. Анна Егоровна ни разу не сказала, кто ей эта девочка. А Влада играла с ее Викой до последнего дня. Не пришла только в день смерти, видно ее не пустили. А дома в подъезде, сколько скандалов и оскорблений она услышала в свой адрес и ребенка. Когда люди узнали, что Вика больна онкологическим заболеванием, какая-то дура всем растрепала, что это очень заразно. Мамашки категорически запретили своим детям приближаться к Вике. Ее однажды прогнали с игровой площадки. А эта Влада приходила каждый день и не пугалась общаться с Викой. Она садилась к ней на кровать, трогала ее и читала книжки. И Анна Егоровна совершенно не препятствовала этому общению. Лиза это оценила на всю жизнь.
– Все под моим личным контролем, Аня, не переживай, – говорила Лиза в трубку, – ну ты ее не знаешь, что ли? Ну, да никогда бы сама не сказала. Не стоит благодарности. Ты только сама пока помалкивай. А то она еще испугается и закроется. Не переживай. Все, о чем молчит Влада, скажу тебе я. У меня информации побольше будет об этом деле.
Как Лиза и предполагала, Влада ничего даже не думала рассказывать Ане. Она себя настолько чувствует самостоятельной, что не хочет делиться с сестрой своими проблемами, даже столь серьезными. Лиза положила телефон в сумочку и заплакала.
Невдалеке в кустах прятался и подглядывал, словно мальчишка, высокий мужчина в форме. Он смотрел на Елизавету Петровну и не мог наглядеться. Ему нравилась эта женщина. Только он не знал, как начать с нею даже простой разговор. По работе он мог обсуждать что угодно, а просто так, робел как подросток.
Полковник отловил за шкирку растрепанного пацана и всунул ему в руку букет.
– Вон, видишь, красивую женщину на лавке?
Мальчишка тоже выглянул из-за ветки.
– Ту старую толстую тетку? Вижу.
Полковник отвесил пацану не больно подзатыльник. Тот ойкнул и прикусил язык. У каждого свое понимание красивого. Он обошел кусты, вышел на дорожку, подошел к Лизе и всунул ей букет. Женщина резко перестала плакать, она ошарашено уставилась на цветы. Оглянулась по сторонам, но пацана и след простыл.
Артем отдал ключи Владу и тихо шепнул, чтобы тот покружил немного по району. Сам сел рядом с девушкой и крепко обхватил ее дрожащую руками. Так они сидели не меньше двадцати минут, пока Влада почувствовала облегчение и не стала ерзать в его объятьях. Она сообразила, наконец, что ее обнимает начальник и ей стало неудобно. Артем расцепил руки, и она немного отсела.
– Спасибо, – еле слышно произнесла она, – вы меня поддержали. Только можно было и сказать.
– Прости, мы сами не знали. Мне сказали, что будет беседа, но, чтобы такая. Я бы не стал от тебя скрывать, веришь?
Влада шмыгнула носом и кивнула. Она шумно дышала, ее губы часто начинали подрагивать. Артем видел, что она думает о сегодняшней встрече с подругой и от воспоминаний готова расплакаться в любой момент.
– Знаешь, Солнце, – начал он тихо и однотонно успокаивающе, – я всю жизнь мечтал о сыне.
Влада подняла на него глаза и стала слушать.
– О заводном и шибутном. Таком, каким, сам никогда не был, но всегда мечтал быть. Чтобы в школе вечно на него жаловались и вызывали родителей. Но при этом все любили и уважали. Чтобы девчонки засматривались. Но…
Артем отвернулся и посмотрел в окно.
– Но у меня так и не появился сын. Зато, когда я встретил тебя. Мне теперь хочется так же сильно дочь. Ты – девчонка. И полностью подходишь под мои мечты. Я никогда не задумывался о детях так, как теперь. Раньше от этого страдала только моя жена.
– Но я не мальчишка, – Влада не улыбалась, но все же пошла на диалог, – мальчишки покорители девичьих сердец. А девочек некоторые не хотят, потому что…
Влада подбирала слова. Она думала, как это сказать корректнее. Помог сам Артем.
– Мальчики имеют, – улыбнулся он, – а девочек имеют.
Влада сделала странные глаза и развела руки.
– Ну, как-то так, я не знала, как сказать.
– Тебе же нравится быть девочкой.
– Нравится, – не смутилась Влада.
– И тебя не сильно волнует, что имеют тебя.
– Я в тупике, – призналась девушка, – не понимаю. Это вообще все так относительно. Кто кого имеет. Но почему-то именно так говорят о женщинах чаще.
– А я все равно хочу дочку, – вздохнул Артем, – именно такую, как ты.
– Я сплю с разными мужчинами, – продолжала Влада, – и иногда сразу не с одним. Вам такую дочку хочется? Сомневаюсь. Моя семья не в восторге от такой девочки.
– Ох, Солнце, а я по возрасту мог бы быть тебе отцом.
– Эта правда меня обескуражила, – ответила ему Влада, – вы так меня отвлекаете?
Артем загадочно улыбнулся. Владе было не до смеха. Ее напряжение никуда не уходило. Мужчина вздохнул.
– Все равно хочу девочку. Такую, как ты. Пусть ты и бегаешь за мужиком, который тебе в отцы годится.
Влад тут же неодобрительно посмотрел в зеркало заднего вида. Девушка сидела понурая и перебирала пальцы на руках.
– Ничего я не бегаю. Это по приколу было. Мне его реакция нравилась. Я же не знала, что он, – Влада вздохнула, – женат. Мне даже Стас не сказал. Почему?
– Потому что ты удивительным образом умеешь сглаживать углы. Он вообще полагал, что все шутка. К тому же ревность. Стас старался даже имени брата при тебе не произносить, видя, как ты меняешься.
– Да что вы пристали! – вспылила Влада, – что такой уж и старый? Сколько ему? Пятьдесят?
– Сорок, – невозмутимо ответил Артем.
Владу все меньше нравился этот разговор. Он лихо завел машину в поворот, так, что пассажиры на заднем сиденье завалились набок.
– О-хо-хо, – вернулся Артем на место, – как не нравится. А с моей женой спать? Нравилось?
– Начинается, – закатил Влад глаза.
Влада насторожилась. Она села прямо и уже с интересом смотрела на Артема. В сторону Влада она больше смотреть не желала. Желательно никогда. Поэтому демонстративно игнорировала его.
– Видишь, – понизил Артем голос, он увидел, что поймал нужную волну и ее внимание теперь его, – иногда даже очень старые скелеты в шкафу ранят.
Влада открыла рот. Она хотела что-то сказать, но не придумала что. Артем выждал чуть времени и продолжил.
– Правда, это было еще до того, как мы стали встречаться. Но все равно. Такое впечатление, что он попробовал, не понравилось, решил другу предложить.
Влад не произнес ни слова, он даже не посмотрел в зеркало. Он просто сильнее сжал руками руль и продолжил ехать.
– А нечего врать и скрытничать, – проговорил Артем, в упор, глядя на Владу, хотя всем было понятно кому адресованы слова, – Я не обиделся, но осадочек остался.
– Вашей дружбе теперь конец? – все же глаза девушки скосились на водителя, – как печально. Всегда грустно терять что-то дорогое тебе.
Глава 8.
Влада снова потухла. Она прижала ладошку к глазам и замерла. Артем погладил ее рукой по плечу.
– Не дождется, – неожиданно весело проговорил он.
Влада всхлипнула.
– Простите меня. Это я во всем виновата.
Она лихорадочно задышала. Чуть помолчала, пришла в себя и продолжила.
– Я думала, мы друзья. А они использовали меня.
– Они задавали тебе вопросы?
– Господи! – вскрикнула она истерично, – Да! Конечно, задавали! Как можно быть такой как я. Ду-ро-й!
Она вытерла слезы и заговорила.
– Я сама ему эти ключи показала, что мне Стас сделал. И от этажей, и от серверной. Сколько раз туда по этим пропускам попадали преступники, можно только догадываться.
– Мы уже проверили, – ответил ей Артем, – четыре. Эти люди пользовались тем, что ты встречаешься с сыном хозяина. И невероятно общительная. Им ничего не стоило выуживать из тебя, на первый взгляд ничего не значащую информацию. Стас болтливый, а ты еще больше.
– Что там могло быть таким важным?
– Да хотя бы, куда семья Рагузинских собралась на выходные. Плюс Стас выбалтывал тебе про планы отца. У них в семье принято все семейно обсуждать.
– Сорок, – невпопад задумчиво проговорила девушка, – разница в шестнадцать лет. Какой из него отец?
– Юноша в шестнадцать вполне способен зачать ребенка, так что подходит.
– Подходит, – согласилась Влада, – меня посадят в тюрьму тоже, – сказала она утвердительно, – поэтому вы и затеяли этот разговор. Вначале успокаивающий, вы добрый босс. Не помогло. Вы стали раскрывать душу, разжалобить, растрогать ребенком. Снова не попали. Дальше вы решили стать жертвой, чтобы вызвать жалость, близкие обманули. Артем Павлович, говорите, что вам надо.
– Хорошо, – стал серьезным Артем, – только знай, ничего я не придумывал, все честно. И про дочь. Про нее особенно. А в тюрьму тебе сесть мы не дадим. Мы ведем собственное расследование. И надо выяснить, вел ли записи Владимир Данилов и где они могут быть. Я подумал, что ты, вероятно, знаешь.
– Его квартиру обыскали, – рассуждала Влада, – и раз вы спрашиваете. Или дневник нашли не вы или его пока не нашел никто.
– Он должен попасть к нам.
– Он вел записи. Это точно. Он был педантом и последовательным человеком. Очень начитанным и мечтательным и… романтичным…и…
Влада умолкла. Растерла руками лицо и очередной раз тяжело вздохнула. Артем хотел подбодрить ее, но не стал. Он видел ее глаза. Стоило девушке вспомнить этого человека, как они наполнялись вначале блеском любви и тут же мутнели от боли. Он вспомнил день, когда она приставала к нему с расспросами, не придется ли ей спать с ним. И как весело сказала, что у нее полный набор. Весь набор только что сложился. Стасу она позволяла себя любить от нечего делать – для здоровья. А Данилов ее сердечко затронул глубоко. Ей предстояло пережить весь ужас осознания предательства любимого человека. Не сломаться. Не перестать верить людям. Не замкнуться.
Артем тронул Влада за плечо. Тот глянул в зеркало и кивнул. Машина вырулила направо и покинула наконец район, который пришлось объехать несколько раз.
Влада подвела мужчин к двери. Немного постояла и нажала на звонок. Внутри послышались тяжелые шаги.
– Владочка, – громко воскликнула Мария Андреевна, – дочка!
– Здравствуйте, Мария Андреевна, – виновато опустила глаза Влада, – мы по делу.
– Да что уж, – тяжело отошла женщина в сторону, – ко мне в последнее время полгорода по делу. Входите. И не разувайтесь.
Все трое вошли в зал. Сзади медленно и тяжело ковыляла хозяйка.
– Прибраться не могу, разкуролесили абсолютно все. А вам что понадобилось?
Женщина вела себя уравновешено и спокойно. Разговаривала ровно и по делу. Со стороны могло показаться, что она вполне спокойно ко всему относится. Но не тому, кто находился в ее жилище. Весь воздух комнат, был, густо пропитал запахами всевозможных успокоительных средств. От сильных эфирных паров холодило глаза.
Мария Андреевна припала к Владе и обняла ее.
– Спасительница моя, – начала она хвастаться мужчинам, – вот! Все результат ее работы. Хожу!
– Владислава, – улыбнулся женщине Артем, – редкой души человек. Она сама того не понимая, способна менять человеческие судьбы.
Мария Андреевна улыбнулась и еще раз прижалась к Владе.
– Без нее, так бы и осталась в коляске. А как сейчас, так страшно подумать, что со мной было бы.
Она вздохнула и прошла в комнату.
– Маркер, – одними губами прошептал Влад и тоже шагнул за порог.
Просторная комната напоминала артхаузный объект. Хозяйка уже успела многие вещи вернуть на места, но сдвинутую мебель установить обратно ей было не под силу. Влада прошла и наклонилась, чтобы поднять опрокинутую тумбу. Из нее тут же стали с грохотом выдвигаться пустые ящики. Они повисли, центр тяжести сильно переместился, и тумба чуть не завалила на пол саму девушку. Влад молниеносно подхватил мебель и поставил на ножки. Влада вставила все ящики обратно и рукой показала, где тумба стояла раньше. Через полчаса вся мебель была возвращена на свои исторические места.
– Тот, кто тут все обыскивал, – спросила после Влада, – было то, что они не трогали?
Мария Андреевна отрицательно качала головой. Вытрусили и перетрясли все. Ничего не забрали, только паспорт Владимира. Как выяснилось, он настолько аккуратно работал, что в квартире не обнаружилось абсолютно ни-че-го. А куда он все дел, он унес с собой в могилу. Мужчины удрученно расхаживали по комнатам.
– Солнце, – говорил Артем, – думай. Дневник он не мог вынести. Он тут. Это личное. То, что ведется систематически.
И Влада думала. Мария Андреевна устала. Она села на диван и стала перебирать какие-то вещи из пакетов. Девушка ходила по залу и смотрела себе под ноги. Она вспоминала их долгие разговоры. Как они смеялись до боли в животе над ее проделками. И как он читал ей стихи и рассказывал, что сам в жизни бы ничего подобного не смог совершить. А она удивлялась, как можно быть таким занудой. Все что с нею происходило, все получалось само собой.
Она вспомнила, что однажды. Всего раз застала его за записью в толстой тетради. Она подошла. Он ее захлопнул. Сказал. Это дневник. Там только личное. Дневник. Точно. А что она? Как она отреагировала. Ей так хотелось почитать. Или не хотелось? Нет. К сожалению. Не хотелось.
Девушка отодвинула ногой палас и увидела, что основную стенку не двигали. Мебель была старинная, дубовая. Весила невероятное количество килограммов. Да и что там могло быть за нею. Голая стена, никому не интересная. Все возможные тайники и их места были обысканы много раз. И нигде ничего не нашлось. Артем заметил, что она странно засуетилась, и подошел ближе.
– У нас был разговор, – начала Влада тихо, – кто как вел личный дневник. Я рассказала, что тоже начала его вести в восемь лет. И все бы ничего, но его, оказывается, регулярно читала моя сестра. И это выяснилось, когда мне исполнилось тринадцать, и я стала пробовать курить и алкоголь. Я в конце записи задала сама себе вопрос «неужели я такой плохой человек?». И какой шок испытала, когда открыла его чтобы сделать очередную запись, а там, на листе ответ.
– И что ты сделала?
Влада подняла голову.
– Больше никогда не вела дневников. А этот. Взяла. И запустила в стену. Он упал за мебель. И пролежал там несколько лет, пока не выбросили всю стенку.
Мужчины подошли и дружно стали пытаться сдвинуть хоть что-то. Но оказалось, что все составные части были между собой надежно скреплены болтами. Болтами же она была прикручена и к полу. Влад чертыхнулся.
– Надежнее конструкции не придумаешь. Это дуб, выдержанный. Его болгаркой не распилишь.
– Раритет, мать твою, – чесал затылок Артем.
Влад так легко сдаваться не хотел. Он снял пиджак, а после и рубашку и стал аккуратно вытаскивать все ящики в тумбах и полки в шкафах.
– Не можем так, – говорил он, – попробуем этак.
Спустя полчаса он извлек одну заднюю стенку из платяного отделения. Артем тут же метнулся внутрь и посветил фонарем.
– Ничего кроме пыли и той чуть.
– Владимир был очень аккуратным, – вздохнула Влада, – такой хозяйственный.
Мужчины посмотрели на нее. Она сидела в кресле с понурой головой и крутила себе пальцы на руках. Влад пожал плечами. Ему было невдомек. А Артем не стал рассказывать о своих догадках. Это не его тайна.
Влад продолжил дальше. Он не без труда вытянул вторую панель из тумбы. Там тоже было пусто. Влада подняла голову и хотела сказать, что может она и не права. И он не поступил так. Но не успела, заговорила Мария Андреевна.
– Ребятки. Я вспомнила. Мой отец, когда собирал ее. Задние стенки оттуда прибивались и вот там дырка осталась. Через которую он выбирался. Может, поможет. А то уже испариной все покрылись от натуги.
Влад быстро вытянул три ящика и наклонился. Действительно там не оказалось задней стенки. Артем стал на колени и засунул руку. Пошарил и вытянул толстую старую папку на веревочных завязках, темно-бордового цвета.
– Фух, – радостно выдохнул он и уперся спиной о мебель. Ему стало больно, он сморщился, но не перестал счастливо улыбаться, – нашли!
Влад быстро отобрал дневник у Артема. Оделся и папку засунул себе за спину под брюки. Надел пиджак, Артем ему сзади все аккуратно поправил.
– Нам пора, – протянул Артем Владе руку.
Девушка встала и подошла к Марии Андреевне, чтобы попрощаться. Она протянула руки и остолбенела. Ее глаза расширились так, а губы скривились, что мужчины оба непроизвольно подались к ней.
– Мария Андреевна, – заикаясь, пролепетала она, – это что?!
Влад видел, как быстро наполнились слезами ее глаза, две крупные капли бегло скатились по щекам и упали в палас. Женщина в руках держала детские пинетки. Она недоуменно глянула на девушку и опустила их себе на колени.
– Вот, Владуся, полюбуйся.
Она достала из пакета маленькие ползунки комбинезончиком и любовалась ими на вытянутых руках.
– Сестра от внуков принесла. Все новое. Не ношенное. Детки так быстро из всего вырастают.
Мария Андреевна опустила ползунки и вытянула новую вещь. Это была шапочка. Она надела ее на кулак и покрутила.
– Вот какая головочка, малюсенькая. Я записалась на встречу к Зое. Через две недели меня пустят к ней на свидание. Я ей все расскажу и покажу. Она так обрадуется. У моего внучка ни в чем нужды не будет. А потом мы с ним к мамке будем приходить за ручку. Пусть себе сидит спокойно. Что ж поделаешь, закон преступила, надо отвечать. Это правильно. А унучек пока с бабушкой побудет.
Мария Андреевна много еще чего говорила. Она настолько погрузилась в мечты, что не видела, как Влада от слабости в ногах присела, как с силой зажала себе лицо руками, так что воздух не проникал через пальцы. Чтобы не закричать. Она развернулась и на ватных ногах выскочила из квартиры. Женщина этого даже не заметила. Мужчины вышли следом.
Влада, шатаясь, прошла несколько ступеней и обессиленная, рухнула. Она сидела и смотрела в одну точку немигающим взглядом. Влад тихо прикрыл за собой дверь. Артем подхватил ее на руки и понес вниз. Она прерывисто дышала.
– Вы еще хотите детей, Артем Павлович? – сокрушенно прошептала она одними губами, – какое горе. Под старость остаться совершенно одной. Она не переживет, когда узнает.
Голова Влады сильно закружилась. Она была на грани потери сознания.
Артем подбросил ее на руках и ускорился. Стоило ей оказаться на сиденье в машине, ее накрыла истерика. Такая. Какой еще никогда у нее не было. Никогда Влада так не плакала и не кричала. Она кричала до хрипоты. Артем тоже плакал. Держал ее крепко, пока она металась из стороны в сторону, и не мог сдержать слез.
Влад протянул крупную капсулу и бутылку воды.
– Выпей, – помогал Владе Артем. Он поддерживал бутылку у ее рта, – это сильное успокоительное. Теперь пора домой. Ты будешь очень долго спать. Зато после, станет легче.
– Можно я завтра на работу не приду?
Девушку сильно трясло. Она ощутила озноб. Поэтому обхватила себя руками и вжалась в угол у двери.
– Завтра суббота, – ласково ответил Артем, – не надо на работу.
– Спасибо, – криво улыбнулась девушка.
Она не поняла, что и так на работу не надо, потому что выходной. Артем не стал зацикливать на этом внимание. Машина тихо ехала. Влада сидела поникшая. Ее уже клонило в сон. У Влада тренькнул телефон.
– Стас в бешенстве, – повернулся и глянул на друга он одним глазом.
– Ну и чудесно, – обрадовался Артем, – как раз ее и заберет.
– А зачем они дыру в полу проделали, – неожиданно спросила Влада, – если у них был мой пропуск?
– Точнее сказать в потолке, – ответил Артем, – рубили они снизу.
Все как Тамерлан говорил, сокрушенно подумала Влада. А я смеялась. Кто бы мог подумать, что такое вообще возможно?
– Хозяин кафе за решеткой. У него классные адвокаты. Но все его доводы красными нитками сшиты. Адвокаты уже начинают переговоры на содействие следствию.
– А дыра? – напомнила девушка.
Артем улыбнулся.
– Спасительная дыра. А ведь только благодаря тому, что ты меня к ней подтянула и мы свалились. Мы живы, Солнце.
Влада не стала ничего говорить. Он и так уже все знал. Про то, что ей однажды показал Тамерлан и про его предупреждения. А ведь, когда, они оказались в серверной, Артем сам ей не поверил. Он посчитал все ее слова не серьезными, как некогда посчитала Влада слова вора выдумками.
Артем посмотрел на Влада. Тот спокойно рулил и даже не думал напоминать, благодаря кому они на самом деле живы. Упали бы они вниз, а сверху прессом терминал, не будь там его. Да, столько случайностей сконцентрировалось в одно время и в одном месте.
– А все до смешного просто оказалось, Солнце. Правда, вначале все не так казалось. Но когда мы разобрались, то выяснилось, что без тебя и тут не обошлось.
Влада удивленно глянула и глазки ее тут же поплыли. Успокоительное начинало действовать. Она сидела спокойно и больше плакать не пыталась. Смотрела на Артема и периодически вздыхала.
– Кто-то в статотделе им испортил передачу данных с трех устройств. Как позже оказалось. Через эти компьютеры переправлялись не только статистическая информация.
Влада подняла одно запястье, скривилась и тут же его опустила. Она уже давно рассказала, как попала в офис и произвела завершение смены на трех компьютерах. Ее начальник кивнул головой.
– И прежде, чем я тебе расскажу дальше. Поговорим о ключе, что тебе сделал Стас.
– Что с ним не так?
– Его сделал Стас! Он у нас гений программирования недоученный. Знаешь песенку про не хочу учиться в университете?
– Да, он невнимательный.
– Вот именно. Только тот, кто их делает, благо это оказался наш человек, знает, что они не рассчитаны на долговременное пользование. Про секреты нашей серверной я тебе не расскажу. А про ключ да.
– О, спасибо, – не весело улыбнулась Влада, – вы меня считаете своим человеком. Боюсь, только, не оправдаю как обычно, надежд.