Наталья Шевцова
Жена вместо Приговора, или О бедном драконе замолвите слово

Глава 8

Как только Кая и её спутники въехали во внутренний двор замка, навстречу им наперегонки бросились почтенная матерь трёх старых дев и собственно и сами старые девы.

– Внученька моя драгоценная, устала небось?! – ласковым голосом приветствовала её почтенная матерь, протягивая влажные полотенца, дабы драгоценная внученька могла стереть с лица и рук дорожную пыль.

– И в горле наверняка пересохло! – протянула ей кувшин с водой тетка Агнесса, которая, несмотря на свою отнюдь не спортивную комплекцию, сумела-таки обойти сестёр на короткой дистанции и подоспела первой.

– Каичка, а я тебе твой любимый завтрак приготовила, – словно мячик, прыгала за спиной дородной сестры низкорослая пышка Эвномия.

– Да подожди ты со своим завтраком, Эва! Я уверена, что наша девочка, сначала захочет ванну принять! – в своей обычной манере презрительно фыркнула Левкофея.

Уставшая и магически истощенная Кая мечтала только о том, чтобы завалиться в постель, и проспать, как минимум, до следующего вечера. И чего ей совершенно не хотелось – это интересоваться тем, что от неё нужно бабке и тёткам. Вот только, если их сейчас не выслушать, они продолжат донимать её фальшивой заботой и назойливой опёкой, а ей хотелось, чтобы её оставили в покое.

– Просто скажите, что вам от меня надо, – тяжело вздохнув, попросила девушка.

– На-аам? От тебя? – весьма правдоподобно изумились бабка и тётки. – Побойся Некроса, Кая! Как ты могла подумать! Мы же от чистого сердца! Сначала ты уехала ни свет ни заря, никому ничего не сказав. Затем гроза! А потом как бабахнет и полыхнёт! Вот мы и распереживались! – наперебой повествовали родственницы.

– Значит, ничего не надо – ещё раз вздохнула Кая, спешившись с Аах. – Что ж тогда спасибо за то, что встретили, – кивнула она. – Спуки, наши гости на тебе, – кинула она через плечо и попыталась пробиться ко входу в Замок.

Спуки взял спеленатых словно мумии гостей под три лапы и проследовал следом за хозяйкой.

Гости, к слову, вследствие того, что беспробудно спали, не только были похожи на мумий, но и вели себя как мумии. Однако уснули они не потому, что устали. Все трое были так взбудоражены событиями утра, что даже, если бы не были связаны по рукам и ногам, а с комфортом лежали в мягкой, уютной постели – всё равно вряд ли бы уснули.

Дело в том, что гостеприимной хозяйке просто стало жалко бесконечно чихающего Адмара и она, дабы облегчить его страдания, передала Спуки – сонное зелье. Спуки же, которого гораздо больше донимали брыкающиеся Сигмар и Колин, решил усыпить всех троих.

– Ка-аааичка, а мы правильно понимаем, что гости – это вот эти замотанные в саван штуки, которые у Спуки в руках? – с надеждой в голосе, поинтересовалась Агнесса, преградив племяннице путь своими необъятными телесами.

– Да, это наши гости, – кивнула Кая, решив, что тетка выражается образно и поэтому ей даже в голову не пришло поправить, что гости замотаны не в саван, а в паутину. Вслед за чем мечтающая как можно скорей оказаться в постели Хозяйка замка сделала очередную попытку прорваться к его входу. Снова неудачную. – Да что же это такое?! – с досадой в голосе поинтересовалась девушка. – Мне позволят сегодня попасть в мой замок или нет?!

– А почему он их несёт? – задала очередной вопрос Агнесса, дабы увериться, что они таки всё правильно поняли. А две её сестры и мать – более чем заинтересовано замерли.

– Наверное, потому что они сами идти не могут! По ним не видно, что ли? – раздраженно ответила девушка. – Тётушка, ты уступишь мне, наконец, дорогу или нет?! Я устала!

– Видно! Конечно, видно! Всё очень хорошо видно! Что ж мы покойников от живых отличить не способны?! Некромантки мы или кто?! – радостно кивая, подтвердили родственницы.

Кая, прекрасно знала, какие именно некромантки её бабка и тётушки и без этой демонстрации их «выдающихся» способностей, как знала и то, что напоминать им об этом себе дороже будет. Поэтому она закивала как болванчик, вздохнула и подтвердила. – Конечно, способны.

– О твердь земная! Благодарим тебя! – дружным хором радостно взвизгнули «некромантки» и, взявшись за руки, затанцевали. – Ну теперь старый хрыч у нас попляшет!

– Ох да, – спохватилась Эвномия, – прими наши соболезнования, милая!

– Целую неделю у нас в рабстве! Мне его даже жалко! – потирая руки, злорадно хохотнула бабка Танталия. – А я вам сразу сказала, что старый хрыч просто пытается сохранить хорошую мину при плохой игре! – объявила она. – А вы разнылись, мол, а вдруг он действительно что-то задумал?! А вдруг у него и на самом деле туз в рукаве?! Ну что, теперь убедились, что мои источники – точные?!

– Но только не тогда, когда твои источника перекупит старый хрыч, внуча, – не менее злорадно, чем Танталия, похихикивал Хранитель замка, наблюдавший сцену во дворе из окна замка. – Это мне вас жалко, дорогие мои внученьки! Целых четыре рабыни на целую неделю! Держи Васка, – в воздухе материализовалась переливающаяся сотнями самоцветов брошь, – честно заслужила!

– Если вознаграждение достойное, то почему ж и не услужить? В общем, обращайся снова, если что! – чинно прокаркала сорока и, подхватив в клюв брошь, вылетела в окно.

Во дворе же между тем один из покойников вдруг чихнул.

Старые девы и их почтенная матушка замерли в ужасе. Сердце у всех четверых ушло в пятки.

Отрицание. Гнев. Торг. Депрессия. Принятие.

В течение нескольких последующих минут жертвы продажной сороки Васки прошли все пять стадий горевания о потерянной свободе и несбывшейся мечте об исполняющем все их прихоти Хранителе замка.

«Не-эээт! Не может быть! Мне просто показалось!» – решила и постановила каждая из них и даже успела немного успокоиться.

Но тут чих раздался во второй раз. А затем ещё раз. И ещё раз. Вслед за чем чихавший покойник ещё и задёргался и замычал. И вместе с ним задергались и замычали и оставшиеся два покойника.

– Внуча, а они что, жи- жи- жи- живые? Все до одного живы-ы-ы-ы-ы-ые? – полным ужаса голосом, заикаясь, не спросила, но взвыла старая некромантка, всё ещё не веря происходящему.

– Прошу прощения, так уж вышло, – устало вздохнув в очередной раз, саркастически изрекла внуча.

– Что значит, так уж вышло?! – возмутилась старая некромантка. – То есть, ты их что, оживила?! Не смешно!!! Совсем не смешно!!! Нехорошо внуча, так над бабушкой шутить! Ану немедленно верни их в исходное состояние!!! – возмущенно потребовала старая некромантка, плавно переходя от стадии «отрицание» к стадии «гнев».

– Очень нехорошо!!! Немедленно верни!!! – грозно потребовали тётки, уперев руки в буки, и столь дружно топнули при этом правой ногой, словно заранее репетировали. – Прямо сейчас!!! А то иначе…

– Что иначе? – упёрла руки в боки и Кая. – К тому же они уже в своём исходном состоянии. Они абсолютно, стопроцентно живы! Уж поверьте мне…

– Не сме-шно!!! – гневно-укоризненно припечатали племянницу тётки.

– Ва-ааааска-ааааа!!! Го-оооолову откручу-уууууууу лжи-ииииивая и прода-аааажная птица-ааааа!!! – вне себя от ярости и отчаяния завопила Танталия, которая случайно подняв глаза вверх, заметила наблюдающего за ними Хранителя замка и всё поняла. – Поймаю! Су-ууууп сварю-уууу!!!

– Кто-ооо? Я-ааа продажная?! – всхлипывая и сморкаясь, весьма убедительно возмутилась сорока, вытирая при этом правым крылом притворные слёзы. – Да у меня ж просто вы-ыыыыбора не-эээ было-ооо! Он меня заста-аааавил!!! Деточек моих похи-ииитил и заста-ааавил!

– Врё-оооошь! – не повелась на представление обманутая клиентка. – Су-ууууп сварю-уууу!!!

– Не вру!!! Всеми птичьими богами клянусь!!! Не вру-ууу!!!! – спрятав левое крыло за спину и скрутив дулю, продолжала настаивать на своей искренности навзрыд рыдающая сорока.

– Так твой источник – Ва-ааааска?!! Ы-ыыыыыыы!!! – взвыли, схватившись за голову дочери и переключили свой гнев на мать. – Старая ду-уууура!!! Нашла кому ве-эээрить!!! Ста-аааарая, выжившая из ума иди-ооотка – вот ты кто!!!

– Так, всё!!! – теперь уже ногой топнула Кая. – Ушли с дороги, или… – грозно объявила Хозяйка замка, чем не только обратила на себя внимание, но и напомнила бабке и тёткам, а зачем, собственно, они вышли встречать её во двор и пытались задобрить.

Связано это было с тем, что предупрежденные добродушным Парки о том, что Хранитель что-то затеял, уже успевшие поспорить с предком родственницы Каи, заволновались.

С одной стороны, волноваться вроде было не о чем, думали они. Если уж Смерти на кого пришла разнарядка, то это дело решенное. Сомневаться в словах информатора Танталии стоило бы только в том случае, если бы они лично своими глазами не видели, что местная Смерть встречалась с Аах. Но они видели. Кроме того, потом они наблюдали этот ужасный магический шторм и огненную реку. И ещё был выброс антиживой материи. Что-то подобное они обычно ощущали, когда Моту открывала врата в загробный мир. Иначе говоря, все четверо были свято уверены в том, что жених номер пять и два его сопровождающих отправились следом за четырьмя предыдущими.

И всё же ставки были слишком высоки, чтобы не перестраховаться.

– Ка-аааичка, – неожиданно для Каи дружным хором заискивающе запели бабка и тётки. – Пожалей молодые жизни, отпусти молодцев на все четыре стороны! – приступили они к реализации своего плана «Б». – Тут их всё равно рано или поздно, но найдёт-таки смерть! Сама знаешь, наш замок – место гиблое! А если ты их отпустишь прямо сейчас, то у них ещё, возможно, будет шанс выжить! – перебивая друг друга, вещали «сердобольные» родственницы.

– Мне вообще кажется, что это наш прадед Гутлеифр их изводит, – понизив голос до шёпота, заговорщицки продолжала Агнесса. – Ему же где-то жизненные силы надо брать, не у нас же! Мы всё-таки его родная плоть и кровь. Вот и изводит он твоих женихов.

– Агнесса права! Я тоже думаю, что это он! – ещё тише и таинственнее заявила Эвномия, опасливо поглядывая на замок. – Это он! – зловещим шепотом повторила она. И её сестры и мать усердно кивали головами.

– Больше некому! – многозначительно подвела итог Танталия. Голос её при этом звучал так тихо, что Кая скорее догадывалась, чем слышала, что именно говорит ей бабка. – Поэтому, внученька, выход только один – нужно нашему пра-пра-пра сказать, что они… – кивнула она в сторону Спуки, – что они не выжили!

– Всё ясно! – закатив глаза, усмехнулась Кая. – Аах, Спуки, уберите, пожалуйста, с дороги моих родственниц.

– Давно пора было! – одобрительно проворчал Спуки, подхватывая в единственную оставшуюся свободной лапу визжащую Агнессу, и наблюдая за тем, как остальные члены заградительного отряда разбегаются в разные стороны.

Глава 9

Не успела хлопнуть дверь, ознаменовав тем самым, что доставивший их монстр покинул помещение, Сигмар тут же принялся извиваться, пытаясь сорвать с себя паутину.

– Помочь? – посмеиваясь над усилиями внука, предложил старый дракон, который уже успел с помощью драконьего пламени и когтей освободиться от своего паутинового кокона. Впрочем, гораздо больше его радовало то, что он не чихал вот уже несколько минут.

– А тымм хаммх фымуоаашь? – поинтересовался молодой дракон, рот которого по-прежнему был залеплен паутиной, и которого в данную минуту не только ничто не радовало, а наоборот всё раздражало.

– Думаю, что ты мог бы и повежливее попросить, – парировал Адмар, стаскивая с огромного стола бархатную скатерть и обматывая её вокруг пояса.

– Мфосси мофамуйсса усссал офенссиммуной! – начал было вежливо просить Сигмар, но потом решил, что дед слишком много от него хочет. – Фсефасталы, соместьмей! – гордо заявил он и принялся извиваться интенсивнее прежнего.

– Извинения приняты. И объяснения тоже! – хохотнул старый дракон и, выпустив когти, разрезал на внуке паутину.

– Дед, я считаю, что ты просто обязан снять с меня этот демонов браслет! – потребовал внук, едва только к нему вернулась возможность говорить внятно.

– Сигмар, ты прекрасно знаешь, что об этом не может быть и речи, – укоризненно изрёк старый дракон. – Сигмар делло Бранд – считается мёртвым и таковым, в интересах расследования обстоятельств смерти младшего наследника, пока должен и оставаться. И этот браслет – гарантия того, что ни одно самое сильное поисковое заклятие тебя не обнаружит, если вдруг слушок о том, что тебя якобы где-то видели живым – просочится-таки в столицу.

– Если вдруг просочится?! Ха-ха! – насмешливо фыркнул внук. – После того, что ты сегодня устроил? Этот дилижанс уже трижды ушел! Причём ушёл так далеко, что уже не догонишь и назад не вернёшь! Уже завтра вся столица будет гудеть о том, что серебряного дракона видели в окрестностях Закатных скал. Тех самых Закатных скал, которые принадлежат Владычице, которая ищет себе мужа. И учитывая, что ты ей в женихи не подходишь…

– Почему это не подхожу? – усмехнулся старый дракон. – Очень даже подхожу! Я столь же знатен, сколь и ты, внучок. Точнее, это ты столь же знатен, сколь и я. Потому что это я всё ещё могу лишить тебя и наследства и даже титулов, а не ты меня. И я подданный Великой Логиртании. А о том, что жених должен быть ещё и молод – в договоре ничего не сказано. Поэтому, даже, если меня и видели и молва об этом дойдет до Логирхеймии, то она просто подтвердит официальную версию, согласно которой, потеряв единственного внука, я настолько обезумил, что решил посвататься к проклятой невесте.

– Хмм, тонко продуманно, – закивал головой Сигмар. – Не подкопаешься, – добавил он задумчиво. – Подожди, а я в качестве кого тут, если жених ты?

– Моего слуги, разумеется, – с готовностью известил дед внука. И лукаво подмигнул, ехидно похихикивая и потирая руки. – Теперь ты понимаешь, почему мне так нравится эта авантюра? Ох отольются тебе, Сигмарушка, дедушкины слёзы! Ох отольются! Хотя нет, не Сигмарушка уже… – задумчиво протянул старый дракон. – А как же тебя будут звать, как насчет Голин? А что? Мне нравится! Будет Колин и Голин!

– Мммэм! Мммым! Мммам! – услышав своё имя, решил о себе напомнить уставший лежать связанным Колин, о котором совсем забыли.

– Бедняга Колин, – хохотнул Адмар и, выпустив коготь, уже ставшим почти привычным движением распорол плотный кокон.

– Вообще-то голин у нас ты, – между тем язвительно парировал выпад деда внук, – а я вполне одет. – По макушку в грязи, правда, но одет! Вот некрос, всё из-за тебя! – обиженно прошипел молодой дракон, тело которого совершенно нестерпимым образом мгновенно зачесалось просто сразу везде. – Хотя мне невероятно интересно, каким образом, будучи твоим слугой, я могу претендовать на руку и сердце местной Владычицы, я всё же сначала приму душ или ванну, а потом продолжим наш разговор, – сообщил Сигмар деду, окидывая взглядом комнату, и отмечая, что помещение, в котором их заперли, не только просторное и богато украшенное, но и сообщено с несколькими примыкающими к нему другими помещениями.

«Одно из этих смежных помещений просто обязано быть ванной комнатой» – мысленно постановил молодой дракон и принялся открывать дверь за дверью. Первая вела в одежный шкаф, вторая – в спальню, и только за третьей – наконец-то обнаружилась вожделенная ванная комната.

Вымотанная физически и опустошенная магически Кая завалилась в постель не раздеваясь и не разуваясь, чтобы просто полежать. Однако, едва только её голова коснулась подушки, уснула. Причём уснула так крепко, что наверняка бы проспала до самого вечера, если бы её не разбудили раз за разом сотрясавшие стены замка грохот, ругань, звон и душераздирающий визг. И это притом, что стены Сумеречного замка были отнюдь не тонкими.

– Твою земную твердь! Ну и прыткие же эти драконы! – выругалась девушка и арбалетной стрелой соскочила с постели. Вслед за чем понеслась в ту часть замка, из которой доносились звуки местного апокалипсиса.

Однако вместо пытавшихся сбежать драконов, которые как она полагала, и были виновниками случившегося стихийного бедствия, она застала на месте происшествия Спуки, обвешанного, словно коптильня окороками, её четырьмя родственницами.

– Всё-таки разбудили! – расстроился огромной паук, удерживающий брыкающихся и визжащих тёток и бабку за лодыжки. – Прости, я очень торопился, но не успел! – развёл он лапами на одной из которых визжала подвешенная верх тормашками бабка Танталия, а на другой подвешенная тем же образом Агнесса.

– Прокляну!!! – верещала бабка. – До десятого колена прокляну, если немедленно не отпустишь!

– Немедленно отпусти, образина! Что ты себе позволяешь?! Да, как ты смеешь?! – верещали тётушки из из-под колоколов длинных юбок, в связи с чем лиц их не видно было, а только чепцы.

– Сама образина! Спуки хороший! – стрекотала кружившая под потолком сорока Васка. – Спаситель мой! – послала она Спуки воздушный поцелуй.

– Кая, скажи своему питомцу, чтобы немедленно нас отпустил! – строго потребовала бабка, приподняв над головой юбки.

– Да, Кая, немедленно прикажи! – дружным хором потребовали тётки.

– А чего это вы ей приказываете?! – «вступилась» за Каю Васка. – Словно она вам прислуга какая-то! Правильно, я говорю, хозяйка?

– Сначала я хочу, чтобы мне объяснили, что здесь произошло, а потом решу, – упёрла руки в боки девушка, тяжело вздохнув.

– Я просто примчался на погром, и поэ… – начал было рассказывать Спуки, однако сорока Васка его перебила.

– Произошло то, что эти четверо пытались меня убить, прикончить, укокошить! Меня совершенно безобидную, никому никогда ничего не сделавшую плохого многодетную мать!

– По-ооня-тно, – протянула девушка, прикрыв рот рукой, чтобы не было видно, что она улыбается. – И чем же вам так не угодила Васка, что вы её решили убить, прикончить, укокошить? – просто, чтобы посмотреть, как будут выкручиваться родственницы, пытавшиеся накануне навешать ей лапшу на уши, задала она следующий вопрос.

– Внуча, да врёт она всё! Никто не пытался её убить, мы просто поговорить хотели, а она… – начала было оправдываться бабка Танталия.

– Ничего себе не пытались убить, а из арбалета, кто меня пытался подстрелить? А с ловчим арканом и сетью, кто за мной гонялся? А в пентаграмму, кто пытался загнать? А заклятиями смертельными и огненными, кто в меня кидался?

– Шо-ооо? – в четыре голоса, проявив великолепные актёрские способности, в высшей степени правдоподобно искренне удивились тётки и не менее искренне хором возмутились. – Наговор! Как есть наговор! Не было такого!

– Ни-че-го себе не было такого-оооо!!! – аж задохнулась от возмущения Васка. – А почему же тогда у меня хвост выдран почти весь?! Ты только посмотри, хозяйка, что осталось от моего некогда роскошного хвоста?! – жалобно прострекотала птица, продемонстрировав свой довольно потрёпанный тыл. – Вы ещё скажите, что погром тоже не вы устроили! – торжественно-ехидно закончила сорока свою обвинительную речь, припечатав лгуний, как она думала, совершенно неопровержимыми доказательствами их вины.

– Кто-ооо?! Мы устроили погро-ооом?! – в очередной раз «искренне» удивились тётушки и бабка и снова и опять столь же «искренне» принялись рьяно отрицать свою причастность к вменяемому им преступлению. – Не было такого, подлая лживая птица!!! Гнусный поклё-ооооп! Чудовищный наве-эээт! Грязная клевета-ааа! Бесстыдное очернительство-оооо! – перебивая друг друга и остервенело визжа отпирались родственницы.

– Ты же не веришь ей, Кая? Ты веришь мне, своей бабушке? – вновь выглянула из под колокола юбок почтенная матрона, продемонстрировав свои «честные-пречестные» глаза.

– Было! Было! Было! Было! Было! Сами вы лживые и подлые! – несмотря на размеры, громче всех стрекотала Васка.

– Довольно! – спокойным, негромким голосом распорядилась Кая, устав от визга. Однако замок при этом тряхануло так, что его многовековые стены всерьёз обеспокоились, что не выдержат и обрушатся-таки. О чём они тут же громким и возмущенным гулом известили неблагодарную и неразумную, по их мнению, хозяйку замка.

Если стены свой испуг выражали громогласно и грозно, то тётки, бабка и Васка наоборот замерли и обомлели.

– Значит так, разбирайтесь сами! – под гул всё ещё возмущавшихся стен, вынесла хозяйка замка своё медиаторское «решение». – Но! – подняла она вверх палец. – На территории замка, чтобы никаких заклятий, тем более огненных и смертельных! Иначе… – на секунду задумалась девушка, не зная, чем бы таким пригрозить тётушкам и бабке, чтобы реально их припугнуть. – Спуки, а как долго ты сможешь их вот так продержать?

– Ну… пару дней легко, – пожал громадными плечами паук.

– Пару дней хватит, – одобрительно кивнула Кая и объявила родственницам окончательную версию угрозы. – Иначе в течение пары дней будете иметь дело со Спуки!