Наталья Шагаева
Судьба
Леша отходит от нас, чтобы поговорить с коллегами по работе. Ксюха хватает шампанское, подает его мне.
– Ну что, Елизавета, выпьем за моего будущего мужа и его великолепную работу, – улыбается гордой сияющей улыбкой, чокаясь со мной бокалом.
– Да. Тебе с ним повезло. Береги его, – улыбаюсь ей в ответ.
Минут через сорок начинает говорить ведущий, переключая внимание аудитории на себя. Представляет нам владельца данного заведения. Им оказывается женщина. На вид ей около пятидесяти лет. Очень статная и красивая дама. На ней белый элегантный костюм, нитка жемчуга на шее. Такая вполне себе бизнес-леди. Она произносит речь, заканчивая ее благодарностями. В последнюю очередь женщина благодарит своего мужа за его колоссальную поддержку. К ней выходит пожилой мужчина с проседью. Зал взрывается аплодисментами. Им оказывается Соколов Владимир Иванович.
Я застываю на месте, мои ноги прирастают к полу. Хаотично осматриваю зал. И нахожу объект. Земля уходит из-под ног. С левой стороны от стойки, возле каменной колонны, стоит Роберт. Мое сердце пропускает удар, замирает на месте, чтобы потом понестись с удвоенной скоростью. Он стоит вполоборота, совершенно не интересуясь происходящим. На нем черный костюм, белая рубашка с высоким воротником. Даже здесь, среди всего этого пафоса, он выделятся. На нем нет галстука, как на других мужчинах. Две верхние пуговицы на рубашке небрежно расстегнуты, из-под манжет выглядывает черный кожаный браслет, с которым он никогда не расстается. Рядом с ним стоит Елена. На ней ярко-красное платье. В ушах поблескивают бриллианты. Ее алые губы растянуты в притворной улыбке. Елена цепкой хваткой держит своего мужа под руку. Роберт не обращает на нее никакого внимания, продолжая разговаривать со стоящим рядом мужчиной.
Мне кажется, я не могу больше вздохнуть, я лечу в пропасть все глубже и глубже. А потом Роберт поворачивается ко мне, и глаза моего любовника темнеют. Мне кажется, время остановилось, все вокруг замерло, пропало, стихли все голоса. Никого больше нет, только он и его черный обжигающий взгляд.
Я слышала голос подруги, стоящей рядом, но ничего не соображала. Все как в тумане. Я видела, как Елена сначала посмотрела на мужа, потом на меня. На ее лице появилась циничная надменная улыбка. Она наклоняется к Роберту, что-то шепчет ему. Он усмехается ей в ответ. Елена придвигается к нему еще ближе, она практически висит на нем, кладет руку ему на грудь, медленно поглаживая ее, не забывая при этом посматривать на меня. Я вижу, как напрягается Роберт, как ему неприятны ее прикосновения, но он не отталкивает Елену, а наоборот, прижимает к себе за талию.
Мне хочется провалиться сквозь землю. Грудь жжет от невыносимой бешеной ревности, на которую я не имею никакого права. Ну вот и все, я в водовороте, из которого не выбраться, и скоро захлебнусь. Мне кажется, что я сейчас не выдержу, сделаю какую-нибудь глупость. Сжимаю руки до боли. Пытаюсь держать себя в руках. Вижу, как к Роберту подходит его тесть с женой. Вот и вся семейка в сборе. Они мило о чем-то беседуют, награждая друг друга фальшивыми улыбками.
Чувствую, как Ксюша дергает меня за руку. Медленно поворачиваюсь в ее сторону.
– Лиза, в чем дело, ты вообще не слушаешь нас? – замечаю, что рядом с нами уже стоит Леша.
– Нечего, все нормально, я просто немного задумалась, – отвечаю я.
Мой взгляд возвращается к нему. Роберт стоит ко мне спиной. А вот Елена, наоборот, не сводит с меня глаз. Замечая, что я на них смотрю, улыбается злорадной улыбкой, поглаживая Роберта по спине. Я не умею играть в такие игры. И не готова к этой битве. Я заведомо проигравшая. Вижу, как Соколов с Робертом медленно отходят от женщин. Роберт бросает в мою сторону предостерегающий взгляд, скрываясь в темном коридоре.
Я больше не в силах сдерживать свои эмоции. Я должна немедленно уйти отсюда. Говорю подруге, что мне нужно в туалет, и срываюсь с места. Ксюха бежит за мной. Проталкиваюсь через толпу, бегу, никого не замечаю. Бегу не от него – от самой себя. Подруга что-то кричит мне вслед, не слушаю ее. Нахожу туалет, влетаю в него, следом забегает подруга. У меня кружится голова, смотрю на себя в зеркало и ужасаюсь: бледная, ужасно бледная. Ксюха запирает за нами дверь.
– Да что происходит? От кого ты так бежишь? – смотрит на меня непонимающим взглядом. Поворачиваюсь к ней, прислоняюсь к раковине.
– Ты знала, кому принадлежит этот проект? Знала, кто заказчик?
– Ну, знала. Соколов. И что? – ее глаза бегают. Она действительно ничего не понимает.
– А Соколова – жена Соколова Владимира Ивановича, – поясняю ей.
– Ну и? – разводит руками, не понимая, к чему я веду.
– А Елена – их единственная дочь! – Нет, она все-таки меня не понимает. – Елена, жена Роберта. И они сейчас здесь всем своим счастливым семейством, – иронично, сквозь грусть улыбаюсь.
– Лизочка, милая. Я действительно не знала. Ты же не думаешь, что, зная это, я притащила бы тебя сюда? – с волнением оправдывается Ксюха.
– Я знаю. Я верю, что ты не знала. Мне надо немедленно убраться отсюда.
– Да, конечно. Сейчас я скажу Леше, что нам надо срочно уехать, – Ксюха разворачивается, идет к двери.
– Стой. Нет, не нужно говорить Леше. Тем более увозить его отсюда. Для него это важно. И ты тоже должна остаться с ним, – глубоко вдыхаю, не знаю почему я так волнуюсь, мне не хватает воздуха. Открываю воду, брызгаю на лицо, пытаясь привести себя в порядок.
– Прости меня, – тихо говорит подруга. – Это я во всем виновата. Это я толкнула тебя к нему. Я думала… – она прерывается, сама глубоко вдыхает. – Я думала, так будет лучше. Ты просто… – опять замолкает. – Если б я знала, что для тебя это станет так серьезно. Я бы никогда, слышишь никогда…
– Прекрати! – тут уже я прерываю ее тираду. – Ты ни в чем не виновата. Я взрослая женщина. Должна была думать сама. И о какой серьезности ты говоришь? Ты прекрасно знаешь, что это невозможно.
– Лизочка, я же вижу твое состояние, – в ее глазах тревога, такое ощущение, что она понимает то, чего не понимаю я. Она сложила мой пазл, я вижу картинку, но не вижу смысла.
– Со мной все будет хорошо. Просто иди к Леше. Передай ему, что у меня разболелась голова, и я уехала домой. А я еще немного посижу, вызову такси и поеду домой, – упираясь руками в раковину, смотрю на подругу сквозь зеркало.
– Ладно. Хорошо. Я передам. Пообещай, что, как доберешься до дома, позвонишь мне.
– Да, конечно. Я позвоню. Иди.
Ксюха еще с минуту смотрит на меня, разворачивается и молча выходит. Я смотрю на себя в зеркало, зажмуриваю глаза. Это какой-то злой рок, судьба, фатальность. В последнее время куда бы ни пошла, постоянно нарываюсь на него. Слышу, как открывается дверь туалета. Ну что же ей неймется, я же сказала, что со мной все будет хорошо.
– Ксюша, я сказала, что… – резко разворачиваюсь.
Это не Ксюша. В дверях стоит Елена. Она осматривает меня с ног до головы. Закрывает за собой дверь. Подходит к соседней раковине. Смотрит на себя в зеркало, как ни в чем не бывало поправляет свой и без того идеальный макияж. Достает из сумочки алую помаду, красит губы. Я медленно обхожу ее, хочу выйти. Она резко разворачивается, преграждая мне путь. Черт, черт, только этого мне не хватало. Она что, пришла добить меня?
– Ну, куда ты убегаешь, Елизавета, – на ее лице расползается надменная улыбка. Интересно, у их семейства рты не болят вот так постоянно всем улыбаться? – Не хочешь со мной посплетничать? Мне кажется, у нас есть общие темы для разговоров.
– Что тебе нужно, Елена? – неожиданно выпаливаю я. Не знаю, откуда у меня взялось столько наглости. Но я не позволю вытирать о себя ноги. Если ее муж гуляет, пусть Елена ищет причины этого в себе.
– Мне? – усмехается Елена. – Мне от тебя ничего не нужно. А вот ты, – тычет в меня пальцем, – покусилась на то, что принадлежит мне. Я ведь тебя предупреждала, по-хорошему предупреждала. Но ты не поняла меня.
Я пытаюсь обойти ее, оттолкнуть, не хочу ее слушать. Мне ничего не нужно, ни на что я не покушалась. Ксюха была права. Если бы в их семье было бы все гладко, Роберт, наверное, и не смотрел бы на сторону. Вот пусть сама с ним и разбирается. Елена не отпускает меня, чуть толкает меня в сторону. Я упираюсь спиной в стену. К горлу подступает ком. Глаза начинают слезиться. Она достает из сумочки сигареты, прикуривает. Жестом предлагает мне. Игнорирую ее. В туалете висит табличка «Не курить». Но кто же запретит Елене? Это все принадлежит ее семье.
– Ты знаешь, я никому не даю второго шанса, – она медленно выпускает дым в мою сторону. Ее голос спокойный, пугающе спокойный. Она вполне серьезна. – Я устранила всех его шлюх, но он даже этого не замечал. Ему в принципе было наплевать на них. Мне кажется, он был даже рад, что избавлялся от них не своими руками, – Елена горько усмехается. Вот сейчас в эту самую минуту я смотрю на нее, и мне кажется, что она предельно честна и откровенна со мной. – Кто-то устранялся сам, – продолжает она. – Роберт, знаешь ли, непостоянен в своих увлечениях. Но были и особы посложнее. Однако ко всем можно найти свой подход. Кто-то падок на деньги, кто-то слишком труслив, – она замолкает, минуту просто смотрит в сторону, думая о чем-то своем. Докуривает сигарету, тушит ее в раковине. – Но тебе я дам второй шанс. Жалко мне тебя. Нелегкая судьба… – Ничего не понимаю, в голове полная каша. Да что она вообще может знать о моей судьбе? – На днях читала твою биографию. И знаешь, даже прослезилась. – Что? Мою биографию? Как? В голове куча вопросов. Не могу произнести ни одного слова. Что она узнала обо мне? Как вообще это возможно? – Да-да, – усмехается она, видя мое замешательство. – Я все про тебя знаю. И про недолгое замужество, и про то, что было после. И про твое состояние здоровья, – злорадно продолжает она. – Очень хотелось поговорить с доктором Новицким, но его, к сожалению, нет в городе. За то его ассистентка Любочка очень разговорчива. А после небольшого денежного вознаграждения она вспомнила всю твою историю в подробностях. – Я леденею. Застываю на месте. Тело начинает бить озноб. Она все знает, действительно все про меня знает! – Я так поняла, ты еще не просветила Роберта о своем прошлом? Кончено же, нет. А то бы он давно сбежал от тебя. Слушай, а мне не опасно находиться с тобой в одном помещении? Мало ли что тебе может взбрести в голову.
– Что ты хочешь от меня, Елена? – резко спрашиваю я.
– Я все знаю! Я знаю про каждую вашу встречу в течение двух недель! – Она что, следила за мной? Елена отходит от меня, смотрит на себя в зеркало, поправляет прическу. Подходит к двери, оборачивается, стреляет холодным, леденящим кровь взглядом. – Последний шанс, Елизавета, – открывает дверь, уходит. Она что, только что угрожала мне? Только этого и не хватало для полного счастья.
Я запрокидываю голову, бьюсь о стену. Как моя спокойная размеренная жизнь могла превратиться в такой балаган? В одном Елена права: с этим надо заканчивать. Так будет лучше для всех: для меня, для их семьи. Я не испугалась ее угроз – ну чем она меня может испугать? Мне нечего терять, у меня и так ничего нет. Просто все заходит слишком далеко. Поиграли и хватит. Конец игры!
Я вызываю такси. Незаметно покидаю гостиницу. По дороге телефон в руках оживает. Не глядя беру трубку, наивно полагая, что это подруга. Слышу его голос. Взволнованный, до боли знакомый голос. Он спрашивает, где я. Ничего не отвечаю, скидываю звонок. Телефон не замолкает, он звонит снова и снова. Просто смотрю на него, как загипнотизированная. Ничего не хочу. Ничего не чувствую, устала. Хочу просто домой. Хочу побыть одна. Пишу Ксюше сообщение, что добралась до дома. Выключаю телефон, запихиваю его подальше в сумку.
Захожу домой, снимаю туфли, раскидывая их в разные стороны. Распускаю волосы, скидывая шпильки на пол. Подхожу к холодильнику, достаю бутылку мартини, открываю, делаю глоток прямо из бутылки. Холодная жидкость медленно растекается по телу, принося тепло. Делаю еще пару глотков, и еще. Иду в гостиную, включаю медленную музыку. Прислоняюсь к стене возле окна, медленно сползаю на пол. Ни о чем не думаю, в голове пустота. Просто методично напиваюсь. Погружаюсь в забвение. Не знаю, сколько проходит времени, слышу звонок, раздающийся из домофона. Поднимаюсь на ноги, слегка пошатываюсь. Поднимаю трубку. Молчу.
– Елизавета, открой, – слышу голос Роберта. Нажимаю на кнопку. Распахиваю входную дверь.
Это разговор должен когда-то состояться, чем раньше, тем лучше. Тем более сейчас я пьяна, значит, смогу сделать это безболезненно. Опять иду в гостиную, сажусь на пол, в то же самое место. Делаю еще глоток. Закрываю глаза. Жду. Слышу звук закрывающейся двери, шуршание одежды. Тяжелые шаги, которые я, наверное, могу определить из тысячи. Усмехаюсь сама себе. Черт, я такая пьяная. Мои глаза по-прежнему закрыты. Интересная должна быть картина со стороны. Я сижу на полу возле стены, с закрытыми глазами, в моих руках бутылка мартини. Помятая юбка серебряного платья окружает мои ноги, мои волосы растрепаны. А на лице идиотская улыбка.
Слышу, как Роберт садится на пол напротив меня. Открываю глаза, смотрю на него. Выглядит он не лучше меня – его черные волосы взлохмачены, на нем нет пиджака, идеально белая рубашка слегка помята, рукава закатаны. В его руках тоже бутылка, но с коньяком. И она почти пустая. Но его чертов браслет на месте. Я усмехаюсь.
– Что значит этот браслет? – неожиданно спрашиваю я первое, что пришло в мою пьяную голову. Роберт смотрит на браслет, потом на меня, слегка приподнимает брови, чокается со мной бутылкой. Отпивает. Я следую его примеру.
– Браслет, – хмыкает он. – Семь лет назад мне подарил его один маг, колдун, или как там их сейчас называют? – усмехается он. – Так вот, он сказал, что если я не буду его снимать, он будет приносить мне удачу, и еще наговорил мне кучу философской ерунды, которой я не придал значение.
– И что? Он принес тебе удачу? – спрашиваю я.
– Знаете ли, Елизавета. Я полагал, что да. Но сейчас не уверен, удача ли это была, – он опять чокается со мной. Отпивает. – Но, по-моему, недавно у него кончился срок годности.
– Зачем ты тогда продолжаешь его носить?
– Действительно, зачем? – расстегивает браслет, швыряет его вглубь комнаты. Я смотрю на летящий браслет, потом на его запястье. Он и в самом деле никогда его не снимал. На запястье мужчины кожа немного светлее.
– Сумасшедший выдался денек, – констатирует он, берет меня за руки, заглядывает в глаза. – Да вы пьяны, Елизавета Андреевна.
– Вы тоже, – смеюсь я.
– По какому поводу напиваемся? – приподнимает брови, поглаживает мои запястья.
– Да так, поводов море. А ты? – указываю на его бутылку.
– Тоже есть причины. Но сейчас я хочу о них забыть. И вы можете помочь в этом.
Наклоняется ко мне. Тянет на себя. Обхватывает одной рукой мой затылок, проходится кончиком языка по моим губам. Врывается в мой рот. Я издаю стон прямо ему в губы. Черт, не так я планировала провести наш разговор. Но мое тело не слушается головы. Оно безумно хочет этого мужчину. И Роберт не оставляет ни единого шанса на раздумья, поглощая меня. Да к черту все! Мой затуманенный мозг ничего не соображает. Завтра, я прогоню его завтра.
Его рука поглаживает меня по спине. Губы Роберта спускаются ниже, он целует мою шею. Откидываю голову, открывая ему доступ. Просто отдаюсь полностью в его руки, пусть делает со мной сегодня все, что хочет. Нетерпеливо прижимаюсь к нему. Он отстраняется от меня, мы смотрим друг другу в глаза. Я ощущаю жар, исходящий от нас. Роберт опять целует меня, жадно, страстно. Ощущаю пьянящий вкус коньяка на его губах. Прохожусь пальцами по мужской груди. Медленно расстегиваю его рубашку. Он помогает мне ее снять, отшвыривает в сторону, поднимается, тянет меня за собой. Пытается снять мое платье. У него ничего не получается.
– Сними эту чертову тряпку! Иначе я ее разорву! – рычит мне в губы. Я подчиняюсь. Снимаю платье, кидаю его на пол. На мне нет бюстгальтера. Только трусики и чулки. Роберт хищно улыбается, осматривая мое тело. – Твое тело прекрасно. Ты божественна, – подходит ко мне, берет меня на руки, а я вскрикиваю от неожиданности.
Несет меня в спальню. Аккуратно опускает на кровать. Встает рядом. Снимает свои брюки, боксеры. Наклоняется ко мне, цепляет пальцами мои трусики, стягивает их, кидает на пол. Так же медленно, поочередно, стягивает мои чулки. Забирается на кровать, нависает надо мной. Чувствую, как его твердая и внушительная плоть упирается мне в бедро. Сглатываю. Смотрю на него.
– Сегодня, Елизавета, я буду заниматься с тобой любовью. Нежной, ванильной. Очень медленно и долго. Всю ночь. И только попробуй мне сопротивляться – привяжу! – звучит как угроза. Заниматься любовью. А смогу ли я это принять? Выдержу ли я?
– Я не могу, – тихо говорю ему.
– Можешь! И тебе понравится! – в его голосе твердая уверенность. Хотела бы я быть такой уверенной. – Закрой глаза. Расслабься. Ни о чем не думай. Просто почувствуй каждое мое прикосновение.
Киваю ему в ответ. Вот сейчас посмотрим. Возможно, я не смогу. В моей больной голове что-то щелкнет, и я прогоню его. Так будет даже лучше. Делаю так, как он говорит. Закрываю глаза. Пытаюсь наслаждаться. Чувствую прикосновение его губ. Он целует меня медленно, мучительно медленно. Его поцелуи нежны, но в то же время обжигают. Я начинаю пылать. Его руки блуждают по моему телу, медленно исследуя каждый миллиметр. Губы спускаются ниже, прокладывая дорожки поцелуев по моим шее, ключицам, плечам, подбираясь к груди. Покрывает жаркими поцелуями мою грудь. Языком обводит соски, слегка всасывая их. Нестерпимо хочется больше, все и сразу. Но я сжимаю руками простыни, пытаюсь отдаться ощущениям. Чувствую, как он возвращается к моим губам. Целует. Отвечаю на его нежный ласковый поцелуй. Провожу кончиком языка по его губам. Всасываю нижнюю губу, наши языки сплетаются. Но Роберт разрывает наш сладкий поцелуй.
– Умница. Вот так. Просто почувствуй это, – шепчет в мои губы.
Его рука медленно ползет вниз, поглаживает мой живот. Раздвигает мои ноги. Ведет рукой по внутренней стороне бедра. Я чувствую, как он дышит мне в губы. Смотрит на меня, изучая мою реакцию. Боюсь открыть глаза, чтобы все не разрушить. Его рука накрывает мою плоть, медленно поглаживает. Начинаю задыхаться от ощущений. Кусаю губы. Его пальцы ласкают мои складки, растворяюсь в его руках. Хочется раствориться в нем, что я и пытаюсь сделать. Слегка постанываю. Когда Роберт медленно ведет языком по моей шее, по плечам. Чуть прикусывает грудь. Спускается ниже. Не прекращая ласкать мои складочки, обводит пальцами клитор, слегка надавливая на него. Со стоном прогибаюсь под ним. Он спускается все ниже и ниже. Разум отключается. Резко дергаюсь, когда чувствую его горячие губы на своей киске. Роберт властно еще шире раздвигает мои ноги, забрасывает их себе на плечи. Языком проходится по моим складочкам, раздвигая их, по клитору, обводит его, слегка всасывает. Боже, так невыносимо хорошо. Волна жара прокатывается по моему телу. Извиваюсь, не могу лежать на месте. Роберт хватает меня за талию, удерживая на месте. Стоном отзываюсь на каждое его прикосновение. Запрокидываю голову на подушку, хватаю губами воздух, когда движение его губ и языка ускоряются, то всасывая мой клитор, то лаская его языком. Чувствую, как он проникает в меня двумя пальцами. Ласкает стеночки влагалища, доводя до экстаза.
Меня начинает трясти. Замираю в немом крике. Мышцы влагалища сжимают его пальцы. Я на грани оргазма. Его умелый язык последний раз проходится по моему клитору, пальцы проникают глубже. Волна оргазма проносится по моему телу. Я издаю громкий стон, выкрикивая его имя. Не давая мне опомниться, Роберт резко поднимается, нависает надо мной, открываю глаза. Смотрю на него, его губы блестят от моей влаги. Он впивается в мои губы. Я чувствую собственный вкус.
– Чувствуешь, какая ты вкусная и сладкая у меня?
О господи! Да, черт побери! Я чувствую. Сейчас я много чего чувствую. То, в чем сама себе боюсь признаться. Он приподнимает меня за бедра, медленно и плавно проникая в меня. Скользит во мне медленными толчками. Я хочу быстрее, больше, подаюсь вперед. Роберт останавливается, отстраняется от меня.
– Нет, – игриво качает головой. – Я сказал, все будет медленно. Хочу насладиться тобой.
Закидывает мои ноги себе на талию. Подается вперед, проникая глубже. Он, то увеличивает темп, доводя меня до безумия, то останавливается. Наклоняется, нежно целуя меня. Ласкает мою грудь, чтобы потом все начать заново. Все это время он не сводит с меня глаз, улавливая каждую реакцию. Не знаю, сколько так продолжается. Минуты, может, часы. Я теряю счет времени, связь с реальностью. Все неважно. Мир останавливается, замирает. Существуем только мы. Оба мокрые от пота. Наши тела скользят друг по другу. Наконец Роберт ускоряет темп. Толчки становятся глубже, быстрее, грубее. Я опять взрываюсь, улетая в свой космос. Из глаз катятся слезы от долгожданного оргазма. Впиваюсь ногтями в его спину, расцарапывая ее. Он жадно ловит мои стоны губами. Делает два последних резких толчка. Я чувствую, как его удовольствие растекается во мне. Он продолжает смотреть мне в глаза, в самую глубину, как будто высасывая всю душу из меня. Закрываю глаза. Роберт нежно стирает пальцами мои слезы. Целует мои глаза. Он до сих пор во мне. Проводит носом по моей щеке. Зарывается руками в волосы. Целует. Целует.
– Посмотри на меня, открой глаза, – просит он. Открываю, он долго смотрит мне в глаза. – Ты чувствуешь это?
– Что? – Тихо спрашиваю я.
– Я люблю тебя! – с придыханием и нежностью говорит он.
Я замираю. Тело сковывает. НЕТ! Он не говорил этого. Мне показалось! Мне просто послышалось. Нет! Нет. Нет. Зажмуриваю глаза. Отворачиваюсь от него. С трудом сглатываю. Тело как ватное. Все чувства разом отмирают. Не могу пошевелиться. Не могу дышать. Хватаю ртом воздух. Пытаюсь вдохнуть.
– Елизавета, – берет меня за подбородок, поворачивает к себе. Я как кукла, подчиняюсь. – Открой глаза, посмотри на меня.
– Нет, я не могу. Не могу.
– Черт, малышка, пожалуйста, посмотри на меня, – его голос звучит растерянно, встревоженно. – Лиза, я…
– Нет! – кричу я. Зажимаю уши руками. – Замолчи! – пытаюсь вырваться. – Отпусти. Выйди из меня, наконец! – Он отпускает меня. Отстраняется.
Быстро соскакиваю с кровати. Бегу в ванную, закрываюсь. Глубоко дышу. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Воздуха все равно катастрофически не хватает. Меня бьет озноб. Холодно. Боже, как холодно. Открываю шкафчик под зеркалом. Ищу свои таблетки. Попутно опрокидывая все лекарства в раковину. Что-то со звоном разбивается, не обращаю никакого внимания. Наконец, нахожу заветный пузырек. Достаю две таблетки. Руки трясутся. Лекарства рассыпаются на пол. Закидываю пару таблеток в рот. Две мало, надо еще. Нет, не надо. Спорю сама с собой. Больше нельзя. Нельзя, Остановись. Лиза. Открываю кран, запиваю таблетки прямо из-под крана. Слышу громкий стук в дверь.
– Лиза, открой немедленно! – кричит Роберт.
– Нет!
– Если ты сейчас не откроешь, я сломаю эту чертову дверь. Открой! – подхожу к двери, облокачиваясь на нее. Сползаю на пол.
– Пожалуйста, не надо. Со мной все в порядке. Мне просто надо побыть одной. Пожалуйста! – прошу я.
– Хорошо. Ты уверена, что с тобой все в порядке? – кричит через дверь.
– Да.
Слышу удаляющиеся шаги. Обнимаю себя руками. Дышать становится легче. Но до сих пор очень холодно. Мне нужен горячий душ. Медленно поднимаюсь на ноги, иду в душ. Настраиваю воду погорячее. Встаю под обжигающие струи воды. Это не может снова повториться. Нет. Я не хочу. Сердце колотится как бешеное, отбивая грудную клетку. В груди невыносимо жжет. Прислоняюсь головой к душевой кабине. Просто стою и жду, пока подействует чертово лекарство.
Дыхание нормализуется. Мне уже почти не холодно. Дрожь прошла. Боль в груди медленно отпускает. Появляется апатия и привычная пустота. Хорошо. Таблетки подействовали. Накатывает неимоверная усталость. Выхожу из душа. Медленно вытираюсь. Еле натягиваю халат. Руки просто не слушаются меня. Медленно ползу к двери. Открываю. Роберт сидит на полу, возле двери, сжимает голову руками. При виде меня тут же поднимается. Обхожу его. Подхожу к кровати, ложусь на нее. Сворачиваюсь. Накрываю себя одеялом. Закрываю глаза. Голова идет кругом, в ушах шумит, ничего не слышу. Роберт что-то говорит. Ничего не понимаю.
– Все хорошо, – медленно говорю я. – Мне просто надо поспать. – Отключаюсь. Последнее, что я чувствую – как сильные руки прижимают меня к теплой груди.
***
Роберт
После сумасшедшего дня я просто хотел к своей девочке. Прижать ее к себе, почувствовать ее тепло. Я нуждался в ней. Несмотря на страх в ее глазах, я дарил ей нежность и ласку. Я буквально заставил ее принять это. Всю ночь не сводил с нее глаз. Видел перемену. Она приняла все, что я хотел ей дать. Первый раз в жизни хотел отдать женщине всего себя. Я отчаянно не понимал, почему она не может принять мою ласку и нежность, заботу. Разве не этого хотят все женщины? Мне хотелось кричать от переполняющих чувств, отдаваться каждому мгновению, что дарит нам судьба. После сокрушительного совместного оргазма ее дрожащее тело в моих руках отключило мне разум. Время остановилось, оставляя только нас двоих. Я был безумно опьянен ею. Это непостижимое чувство захлестнуло меня. Твою мать. В это самое мгновение я понял, что такое любовь! Вот она – в моих руках, и она так прекрасна. Внутри все перевернулось и начало гореть. Приятное, безумно приятное чувство окутывало меня. Я не понимал, что творю. Мне просто хотелось поделиться с ней этим чувством здесь и сейчас. Я говорю эти слова, хочу, чтобы она это чувствовала. Хочу, чтобы, несмотря ни на что, знала. Это пока единственное, что я могу ей дать. Хочу, чтобы знала, я люблю ее. Безумно, одержимо, нежно, неистово. ЛЮБЛЮ!
Уловил перемену мгновенно. Нет, я не ожидал, что она бросится ко мне в объятья и признается в ответной вечной любви. Но и такой реакции тоже не ожидал. Елизавета вся съеживается, напрягается, в глазах появляется страх. Зажмуривает глаза, не хочет даже смотреть на меня. Чувствую, что вот-вот оттолкнет меня. Мое сердце начинает отбивать грудную клетку. Прошу ее посмотреть на меня. Произношу ее имя. Она напрягается до предела, становится каменной, неживой. Как будто ей противны и неприятны мои слова. Вырывается из моих объятий, бежит в ванную. Я чертов идиот. Как наивный подросток распустил нюни. Кому нужна моя любовь? Кто дергал меня за язык? Бегу за ней, дверь закрыта. Слышу шум, что-то разбивается. Кричу, чтобы открыла. Я готов был выбить эту чертову дверь. Елизавета говорит, что с ней все в порядке. Не верю. Ничего не в порядке. Она просит дать ей побыть одной. Что-то в ее голосе заставляет подчиниться. Выхожу на кухню, курю. Возвращаюсь назад. Слышу шум льющейся воды. Сажусь на пол возле ванной, просто жду ее.
Елизавета выходит оттуда со стеклянными глазами. Она как будто вообще меня не замечает. Медленно идет к кровати. Сворачивается. Подхожу, ложусь рядом, прошу поговорить со мной. Зову ее. Она будто не слышит. В очередной раз повторяет, что все в порядке. Ни хрена не в порядке, но я прижимаю ее к себе. Твою мать, что я натворил? Зачем? В голове полная каша, хаос. Лиза мгновенно засыпает в моих руках. Долго не могу уснуть. Какой, к черту, сон. Пытаюсь понять, что произошло. В голове крутятся тысячи мыслей. Ни одна из них не может связать все воедино. Сам не понимаю, как отключаюсь. Просто проваливаюсь в сон.
Утром просыпаюсь от ощущения пустоты. Ее нет рядом. Резко соскакиваю с кровати. Я еще не знаю, где она, но внутри зарождается тревога. Обхожу всю квартиру, ее нигде нет. Захожу в ванную. В раковине валяется куча медикаментов. Какие-то таблетки разбросаны по полу. Черт, где она? Быстро одеваюсь. В прихожей замечаю ее сумку, телефон, лежащий на тумбочке, ключи. Она ничего с собой не взяла. Как давно ушла? Мне нужно найти ее. Убедиться, что с ней все хорошо. Выбегаю из квартиры. Закрываю дверь ее ключами. Мчусь к ней в кафе. Обшариваю там каждый уголок, не веря персоналу, который говорит, что ее нет. Бегу назад к машине. Куда теперь? Подруга. Ксения. Если она не у нее, то подруга должна знать, где ее искать. У меня нет ее телефона. Вспоминаю, что телефон Елизаветы остался дома. Еду назад, надеясь на то, что она все-таки вернулась домой, что моя паника беспочвенна. Надежда умирает, как только я переступаю порог квартиры и понимаю, что ее нет. Хватаю ее телефон, еще раз обхожу квартиру. Попутно ищу номер ее подруги. Тревога нарастает. Не знаю почему, но чувствую: что-то не так. Она не просто сбежала. Слышу звук открывающейся двери, выбегаю в прихожую. На пороге стоит ее подруга. При виде меня нехотя здоровается. Не обращаю никакого внимания на ее недовольный вид.
– Где Елизавета?! – мне плевать, что я кричу. Просто хочу найти ее.
– В смысле, где? Ее нет дома? Ты тогда что здесь делаешь? – недовольно спрашивает она. Понимаю, что сейчас не время взрываться. Если я хочу найти Лизу, надо все спокойно ей объяснить. Кратко, без подробностей излагаю ей происшедшее. Ксения осматривает ее сумку. Поджимает губы. Ее глаза начинают бегать по квартире.
– Что произошло перед тем, как она ушла? – с волнением спрашивает она.
– Ничего, мы просто спали. Я проснулся, ее уже не было! – зачем я кричу? Но я уже не могу контролировать свои эмоции.
– Хорошо. Что произошло до того, как вы уснули? Может, ей приснился кошмар?
– Нет. Не знаю! Черт!
– Может, прежде чем заснуть она как-то странно себя вела? – настороженно спрашивает Ксения. Рассказываю ей, как Елизавета закрылась в ванной и как долго не выходила оттуда. А когда вышла, была сама не своя.
– Что ты сделал перед этим? Может, что-то сказал?! – уже кричит сама Ксения.
– Ничего. Ничего особенного я не сказал, – я не собираюсь открывать перед ней душу. В конце концов, какое отношение имеет то, что я сказал? Я просто хочу знать, как мне найти Елизавету.
– Ты говоришь, закрылась в ванной? Как долго ее не было?
– Не знаю, минут сорок!
Ксения срывается с места, бежит в ванную, а я иду вслед за ней. Она осматривает таблетки. Поднимает те, что на полу. Разворачивается ко мне.
– Сколько она их выпила?!
– Я не знаю. Не знаю. Я вообще не знал, что она что-то пила, пока не обнаружил вот это утром, – указываю на бардак в ванной.
– Черт! – ругается сквозь зубы Ксения. – Этого просто не может быть. Она не могла сорваться просто так. Что ты сказал или, может, сделал перед этим?
