Наталья Ручей
Случайный контракт
Глава 7. Александр
– Доброе утро, Александр Юрьевич! – подскакивает секретарша при моем появлении.
Взгляд в пространство, вытягивается по струнке, руки по швам. Такое ощущение, что она не в приемной, а на плацдарме.
– Ты бы еще честь отдала.
– Ч-что?
Она мгновенно краснеет. Откачивать ее после обморока мне некогда, поэтому терпеливо поясняю:
– Я говорю: у тебя, случайно, не было мечты в армии послужить? Что-то очень похоже.
Вместо того чтобы успокоиться, она еще больше пугается. Глаза огромные, дыхание затрудненное.
– У меня? Нет, мне нравится работать в вашей компании! Я считаю, что ваша компания самая…
– Знаю-знаю.
Отмахнувшись, захожу в кабинет. Даю ей несколько минут прийти в себя, а потом уже прошу принести кофе.
– И стейки? – уточняет она.
– Нет, на сегодня с меня стейков хватит.
При одном воспоминании о мясе, которое встречало меня на кухне, становится дурно.
– Давай кофе – сразу две чашки.
– Одну минуту, Александр Юрьевич!
Пока она делает кофе, бросаю в рот жвачку. Не могу избавиться от ощущения, что во рту у меня тлеют угли. Такая неожиданная подстава! А ведь утро началось вполне сносно. На тумбочке бутылочка минералки. Слабый газ, но и ладно. Это куда лучше, чем было до этого. К тому же горничная пояснила ошибку:
– Если выбирать между двух зол, то я выбрала меньшее.
– В следующий раз пусть будет сильногазированная. Ничего. Потерплю.
Эту информацию она приняла без особого удовольствия. Нужно было что-то заподозрить еще тогда, когда она улыбнулась и сообщила:
– Ваш завтрак готов. Мясо, как вы и заказывали.
Но мясо на вид выглядело неплохо – прожаренное, как я люблю. Каши не было. Цветами не пахло. Ну и я попробовал. Отрезал кусок побольше и понял, что такое небо в алмазах. В глазах потемнело, перед глазами только две точки. Как оказалось, это были глаза моей горничной, которая наблюдала, как я корчусь в агонии и залпом пью какую-то сладкую гадость.
– Вот видите, компот из сухофруктов вам нравится куда больше, чем газировка. Просто вам раньше никто его не варил и вы об этом не могли догадаться.
Я едва не давлюсь долькой яблочка, которая плавает в этом компоте. Но, на удивление, она и помогает справиться с пожаром во рту. Язык, правда, распух и едва шевелился, а мозг хватался за что-то успокоительное, потому я и выдал:
– Твою… лаванду!
Горничная с гордостью улыбнулась.
– Я решила попробовать приготовить вам мясо по-мексикански. Подумала, что у вас совпадение. У вас непривычный завтрак. У них непривычный вкус. А вот лаванды здесь нет. Я помню, о чем вы просили.
– Не уживемся.
Она поправляет воротничок на платье и невозмутимо интересуется:
– Вы могли бы раскрыть свою мысль?
Ни толики переживания или обиды. Это и восхищает, и раздражает одновременно.
Телефон уже разрывался от звонков, время поджимало, поэтому пояснять элементарные вещи было некогда.
– Вечером поговорим.
Если она такой незаменимый работник, как уверял Яров, пусть к себе ее и берет. Может, у него, как у кошки, семь жизней. Я вон благодаря кофе едва оклемался…
То одна встреча, то вторая – только после полудня и вспоминаю, что еще не было завтрака.
Взглянув на часы, прикидываю: у меня есть сорок минут до встречи с новым потенциальным партнером. Заехать в ресторан не успею, что-нибудь заказать… да, наверное, тоже. И потом, нужно придумать, что бы хотелось съесть вкусное, и это было не мясо. На мясо я сегодня смотреть не смогу.
– Алена, сделай еще кофе.
– Да, Александр Юрьевич, – торопливо вещает она. – А еще я хотела сказать, что к вам посетитель.
– Не знаешь, что делать? Или в нашей компании сегодня только я на работе? Спроси, по какому вопросу, и направь к лучшему специалисту.
– Дело в том, что… – она мнется. – Этот посетитель говорит, что он сам лучший специалист. Вернее, она говорит, что она… И это личный вопрос. И что вы знаете, что она лучший специалист, и у нее на вас только десять минут.
А вот это уже интересно. Куда интересней, чем какой-то там завтрак.
– Два кофе и пусть зайдет.
– Поняла!
Спустя секунду в кабинет заходит сначала секретарша с подносом, а следом за ней эффектная женщина. Лет тридцать, роскошные темные волосы, хорошая фигура, взгляд изучающий. Она осматривает меня внимательно и чуть хмурится, как будто я не оправдал ее ожиданий.
Ноги красивые. Даже жаль предлагать ей присесть, но я все же киваю в сторону кресла.
– Чем я могу вам помочь?
Она садится в кресло, открывает тонкую папку, с которой пришла, читает какой-то документ, а потом отвечает:
– Вообще-то, я пришла выяснить: могу ли вам чем-нибудь помочь я?
Голос я узнаю и теперь рассматриваю ее с еще большим интересом, чем раньше.
– Меня зовут Алла, – продолжает она и слегка улыбается, перехватив мой взгляд. – И да, я замужем и у меня двое детей.
Неслабый набор.
Ну что ж, буду смотреть ей в глаза.
Она снова вчитывается в листок. Захватила с собой наш контракт? Пусть. Я четко его соблюдаю, вчера, едва анкета была заполнена, тут же ей отослал.
– Интересно, – говорит она, подняв взгляд на меня. – Я получила вашу анкету, и меня кое-что в ней смутило.
Что там такое, мать его, если она бросила мужа и двух детей, чтобы лично проверить? Может, что-то про любимые позы? Ну так заполняла секретарша, а я ассоциируюсь у нее только с классикой: офис, кресло и стол. Так что нечего опасаться.
– К примеру… – Алла делает драматическую паузу. – Здесь написано, что глаза у вас голубые. А я смотрю – они у вас карие.
Я облегченно выдыхаю и откидываюсь в кресле. Вопросы – туфта! Да и ответы несложные.
– Меняют цвет в зависимости от настроения.
Но я все же кошусь в сторону закрытой двери, где в приемной сидит виновница, из-за которой меня пытаются отчитывать, как мальчишку. Могла бы шефа запомнить получше! Все-таки я у нее единственный в течение полугода. А еще шеф, как она говорила, самой лучшей компании.
– Так, дальше… – Сверившись с анкетой, Алла устремляет на меня строгий взгляд. – Любимый напиток – водка.
Снова кошусь в сторону двери. Н-да, так вот какого мнения секретарша о шефе на своей любимой работе! Прям даже хочется оправдать ее ожидания. Если бы не встречи, то прямо сейчас.
– Исключительно в вечернее время, – говорю я. – В редкие выходные. И когда не нужно будет садиться за руль.
– С утра любимый напиток – чашка кофе. Если вечером водки было много – две чашки кофе.
Она косится на две чашки, которые занесла секретарша. Но тут уж отмыться легко!
– Угощайтесь, – предлагаю я. – Могу попросить секретаршу принести что-то вкусное. Правда, через двадцать минут у меня еще одна встреча…
– Не нужно, спасибо. Думаю, я уйду значительно раньше.
Вот теперь улыбаюсь и я.
– Все занимательней и занимательней, – наблюдая за мной, говорит Алла. – А здесь написано: характер взрывной.
– Так и есть. Правда, до «взрыва» еще нужно постараться меня довести.
Она кивает, закрывает свою папку и поднимается.
– Что, все? – удивляюсь я. – Хотите сказать, что уже нашли мне невесту?
– Я хочу сказать, что приехала исключительно из уважения к Матвею Сергеевичу. Я была уверена, что если он о ком-то так беспокоится, то это достойный человек.
– А теперь что? Узнали, что у меня глаза-хамелеоны, что бухаю только по выходным и вполне в состоянии держать эмоции под контролем, и кастинг провален?
Она вновь открывает папку и зачитывает:
– Александр Юрьевич Воронов, 45 лет. Желаемый возраст женщины – максимум восемнадцать. Вопросы удочерения не ко мне.
Закрыв папку, она кладет ее передо мной.
– Но даже не в этом дело. Я поняла, что вам это не нужно. Анкету вы не заполняли, вы даже на нее не смотрели. Кстати, анкета – это просто проверка, психологический тест. На самом деле у меня свои методы и наработки. Не переживайте, Матвею Сергеевичу я все объясню. И верну ему сумму согласно контракту.
– То есть… – не верю своей удаче. – Вы его разрываете?
– Да. В одностороннем порядке. Имею на это полное право. Я не привыкла тратить свое время впустую.
– Отлично! Тогда давайте это сейчас и оформим! Сами понимаете, одно дело – слова, и другое – такие важные документы.
Оформление занимает максимум пятнадцать минут. Мы оба торопимся. И расстаемся на более позитивной ноте, чем познакомились.
Хорошо бы и с горничной так легко получилось!
Перед встречей с клиентом остается еще немного времени, и я выхожу в приемную.
– Александр Юрьевич? – Секретарша снова подскакивает. – Еще один кофе?
Я упираюсь руками в стол и подаюсь чуть вперед. Дожидаюсь, пока она оторвет взгляд от пола.
– Может, все-таки стейк?
– Я уже понял, что в твоем представлении я только и делаю, что ем, пью водку, гуляю с девицами, которые едва отметили совершеннолетие, и швыряюсь предметами. А теперь хотя бы посмотри, как я выгляжу.
Она нервно сглатывает, стараясь сделать это незаметно, вытирает ладони о юбку. Смотрит. Смотрит… А потом ее ресницы удивленно вздрагивают.
– У вас карие глаза… – она переходит на шепот. – И взгляд… Вы совсем не такой, каким хотите казаться, вы…
– Хватит, – обрываю ее.
Она кивает. Как-то даже приободряется – смотрит в глаза, плечи расправлены, на губах мелькает улыбка.
– Ой, кстати, Александр Юрьевич! – окликает, когда я собираюсь вернуться к себе. – Это вам, передали с курьером.
– Что-то срочное?
– В прошлый раз почту от этого абонента вы вскрыли мгновенно.
Я беру пухлый конверт. Абонент мне известен, да – это частный нотариус. А вот что она на этот раз мне прислала, понятия не имею – внутри что-то твердое, круглое, и не одно. Может, монетки? Все же такую печальную историю ей рассказал, подтвердил справкой!
Зайдя в кабинет, вскрываю конверт. Ну да, понадейся на женщину! Первой выпадает записка:
«Мне жаль, что с вами приключилась такая неприятность. Надеюсь, это поможет».
А потом я вытряхиваю из конверта витамины «Скажи стрессу нет» и плитку горького шоколада.
Как по мне, передача – полная ерунда. Но так я думаю только до позднего вечера. А потом вдруг обнаруживаю, что только на шоколадке и продержался. Горькая, конечно, но времени на другую еду просто не было.
Закинув в рот витаминку, выбрасываю обертку от шоколада. Нет, это не дело. Нужно ей показать, что он бывает вкуснее.
– До свидания, Александр Юрьевич! Хорошего вам вечера! – непривычно тепло прощается со мной секретарша.
Даже интересно, что же она во мне рассмотрела. В холле, проходя мимо зеркала, случайно бросаю взгляд на свое отражение. Нимб, слава богу, не вырос, а то хоть бизнес бросай.
Неподалеку от офиса есть отличная «Шоколадница». Все конфеты – ручная работа. Я выбираю небольшую корзинку (куда-то же складывать надо) и ассорти. Так, эти вкусные, эти я тоже люблю… а еще можно эти… и эти…
– И эти? – удивляется продавец.
– И эти.
Пишу записку. Нормальной бумаги здесь нет, только открытки – сойдет, вряд ли она обратит на это внимание.
«Если и есть шоколад, то такой, который заменит все аптечные витамины.
Александр Воронов».
Отправляю с курьером – и на заслуженный отдых.
Такие пробки, что, пока доезжаю домой, уже ничего не хочется. Даже есть. В доме в гостиной горит свет. Непривычно, мелькает ощущение, будто кто-то ждет. Раньше хотя бы была Марина, а теперь…
Она загорает на море, а свет забыла выключить моя Фрекен Бок.
Загнав машину, не сразу выхожу из нее. Смотрю на окна. Мелькает желание, чтобы кто-то вышел из дома, встретил меня, убедился, что со мной все в порядке, обрадовался. А потом прихожу в себя. Такая чушь лезет в голову! Это все от усталости. На меня и в детстве всем было плевать: вернулся, сбежал, пришел с синяками или пятерками.
Это все сваха. И витамины. Ну и голод, конечно.
Войдя в дом, думаю, что нужно подняться к себе, принять душ, переодеться, что-то поискать в холодильнике. Может, там завалялся кефир? На крайняк – выловлю яблочки из компота.
Но двигаться не хочется. Мой максимум на сегодня – гостиная. Скинув пиджак, ложусь на диван.
Глаза устали. Мысли, кажется, еле шевелятся. Два новых клиента – это отлично. Сложных клиента. Но никуда не денутся, они теперь наши.
Услышав какие-то звуки, открываю глаза и тут же их закрываю под тихий шепот, который меня убаюкивает:
– Спите. Спите, я вас просто укрыла…
Плед. Надо же. А так и правда теплее.
– А когда проснетесь, ужин будет теплым и вкусным, – уговаривает меня этот шепот. – Никаких цветов, никаких специй.
– Я еще соусы не люблю.
– И никаких соусов, обещаю.
– Так, глядишь, лет через пять методом проб и ошибок мы полностью исключим то, что я терпеть не могу, – говорю я, зевая.
Думаю, что-то пытаюсь вспомнить важное, и уже на грани яви и сна все-таки вспоминаю:
– Оставайтесь.
Ну а дальше мне, скорее всего, уже снится, как она заботливо натягивает плед повыше, практически укутывает меня в него и приговаривает с улыбкой:
– Куда же я денусь? Вот пристрою вас в хорошие руки, тогда уж уйду… Вот вы скоро женитесь, и…
Глава 8 Александр
«Вы самый лучший!» — поступает сообщение утром.
Отличное начало дня, я считаю. Настораживает одно: сообщение от Марины. А еще к нему прилагается снимок, где она на фоне моря и песка стоит в обнимку с каким-то пузатым мужиком лет шестидесяти.
Очень похоже на завуалированный sos. Молодая девчонка, жизни почти совсем не видела, приехала в чужую страну, а там этот, прогуливающий дом престарелых. Так и знал, что греческий вазелин не оправдает надежд.
«Сбрось номер карты – вышлю тебе на обратный билет».
Пока я принимаю душ, от Марины успевает прийти пять смайликов и еще одно сообщение:
«Вы правда самый лучший! Лишний раз в этом убедилась. Если бы не вы, я бы никогда сюда не попала и не встретила любимого человека. Я очень-очень счастлива. Спасибо вам большое! Вам и вашему другу, Матвею Сергеевичу. Передайте ему от меня благодарность тоже, пожалуйста. Он тоже самый лучший»
Перебьется.
Лучшим должен быть кто-то один. И вообще, я его стараниями чуть язву не заработал. До появления в моем доме Маргариты Аркадьевны я и понятия не имел, сколько есть способов, чтобы испортить мясо. На этой неделе горничная открыла мне минимум четырнадцать. И сомневаюсь, что это предел. Причем гарниры у нее получаются, а вот с главным блюдом беда. Не знаю, сколько еще продержусь.
Того и гляди дойдем до того, что у плиты стану я и начну готовить завтрак для себя и для горничной. Черт дернул меня за язык… Если бы не тот плед, которым она меня так заботливо укрывала…
И ведь уже не в том возрасте, когда хотелось заботы. Простой, бескорыстной, просто потому, что ты есть.
А она еще и ужином подкупила – сделала вкусную пасту. А утром опять по новой – то пересолит, то недожарит, то вбухает в мясо столько разных специй, что создается ощущение, будто она только их и готовила.
Покосившись в сторону, замечаю на тумбочке бутылку минералки. Сильногазированной. Ну неужели?! Хоть в этом прогресс! Открываю крышку, и…
– Твою мать!
Оказывается, крышка уже была открыта, и давно: газа в ней практически не осталось. Маргарита Аркадьевна постаралась, кто же еще? Ее стараниями я скоро сдуюсь как шарик: дома нормально ни поесть, ни попить. Только и радости, что произойдет это в стерильных условиях. Из-за порядка, который она навела, я на днях узнал, что цвет люстры в гостиной белый, а не топленого молока.
Вопрос: стоит ли это эстетическое открытие моих ежедневных страданий?
Сделав пару противных глотков, ставлю бутылку обратно и внимательно рассматриваю фотографию из Греции. В том, что этому старому хрычу повезло, даже не сомневаюсь. Но да, и Марина выглядит довольной, улыбка здесь настоящая, немного трогательная. Улыбка-то меня и торкнула, когда я брал ее на работу.
«Рад, что ты не зря тащилась в эту жарень. Но если он станет подсовывать тебе брачный контракт, ты всегда знаешь, с кем можно проконсультироваться и где климат получше».
В ответ мне прилетает еще несколько смайликов с проказливо высунутым языком. Будем считать, убедила.
– Доброе утро, Александр Юрьевич, – встречает меня горничная, когда спускаюсь на кухню.
– Надеюсь.
Я кошусь в сторону стола, где меня поджидает очередная жертва эксперимента. Нет, не рискну.
– Я буду только кофе.
Горничная с готовностью нажимает на кнопку кофемашины. Ее подозрительная покладистость вполне поясняется, когда вместе с чашкой кофе она ставит передо мной тарелку с творогом и ягодами.
– Вкусно, полезно и быстро, – перечисляет она.
Да уж понятно, что быстро. Тут с готовкой она даже не заморачивалась. Видимо, заметив, что я без особого интереса смотрю на творог, она добавляет:
– Это именно то, что нужно мужчине с утра для поднятия настроения и поддержания формы.
– Не хочу вас разочаровывать, но если по утрам мужчину интересует только творог, ему уже ничего не поможет.
Из уважения к ее возрасту я не вдаюсь в детали, что именно помогает держать себя в форме и значительно улучшает настроение. Ну и из чувства самосохранения тоже. Неделя целибата все же. Только воспоминания и остались.
– Кстати, – допив кофе, интересуюсь, – как там наш кастинг?
– У меня все готово. Если ваши планы не поменялись, вечером я все организую. Хотя вы могли бы не тратить на это свое время. Поверьте, они полностью отвечают всем вашим требованиям.
Ага, после лекции про мужчин и творог в это особенно «верится».
– Сам посмотрю.
Лучше потратить на это тридцать минут сейчас, чем отбиваться полгода потом. Хватит с меня случайных контрактов.
Допив кофе, поднимаюсь из-за стола и бросаю взгляд в сторону горничной. Вот любит она этот момент, чтобы поговорить по душам. Знает, что я спешу и долго спорить у меня времени нет.
– Александр Юрьевич!
Ну вот.
– Я хотела сегодня днем отпроситься у вас на пару часов. Комнату я себе выбрала, подготовила, уже можно перевезти вещи.
– Какую комнату?
– На первом этаже. Она не очень большая, практически в самом углу. Судя по состоянию, в котором она находилась, гости в нее вообще не заглядывали. Поэтому я не сильно вас потесню.
– В каком смысле?
От нехорошего предчувствия остатки настроения окончательно пропадают. Это же не то, что я думаю? Может, она просто выбрала себе уголок, где сможет днем отдохнуть часик там или два? Хотя я бы на ее месте лучше раньше закончил и раньше ушел, чем сидеть в чужом доме.
Горничная устремляет на меня долгий взгляд.
– Помните, несколько дней назад вы уснули в гостиной?
– Ну.
– И вы мне предложили остаться.
Такое событие хрен из памяти вышибешь.
– Ну.
– Я подумала и согласилась. Присмотрела себе комнату. Предложение переселиться в ваш дом и правда имеет смысл.
Одна чашка кофе на голодный желудок точно не помогает сосредоточиться. У меня на ночь даже Марина не оставалась, хотя мы бы нашли чем заняться. А для чего мне ночью может понадобиться Маргарита Аркадьевна? Стереть пыль с пачек презервативов, которые отчасти благодаря ее появлению давно не видели белого света?
– Я имел в виду, что вы можете оставаться работать. О том, чтобы и жить в этом доме, речи не шло.
Она какое-то время всматривается в меня, переваривая ответ, а потом кивает.
– Я вас поняла. Комнату я сегодня же освобожу.
То есть она уже там спала? Н-да, нужно было строить дом меньше. Толку с него, если я даже понятия не имею, где висит паутина, оставленная Мариной, а где пристроилась новая горничная и втихаря вскрывает бутылки с минералкой, которые я привожу?
– Доброе утро, Александр Юрьевич! – приветливо улыбается моя помощница при моем появлении.
– Столько раз обещали – а сбылось хоть бы раз.
– Чашечку кофе? – Она присматривается ко мне и меняет свое предложение. – Две?
Понятно: думает, что я всю ночь пил и кутил. А это я из-за постоянного недоедания по утрам скверно выгляжу, а пил только воду без газа.
Она опять улыбается, и я невольно присматриваюсь. Обычно, если женщина что-то выставляет напоказ, она хочет, чтобы на это обратили внимание. Зубы, что ли, себе отбелила? Не может же ее так радовать появление шефа?
– Одну чашку кофе и стейк, – говорю я, так и не увидев какой-либо разницы. – Занесешь потом все вместе.
– Да, хорошо. – Она берет телефон, чтобы позвонить в ресторан, и заодно протягивает пухлый конверт. – Это вам. Опять передали с посыльным.
Отправитель – моя недавняя пассажирка. В конверте прощупывается что-то пухлое и приличное. Даже тяжелое. Если опять шоколад, то грамм триста – не меньше.
– С заказом повремени, – отдаю распоряжение и захожу в кабинет.
Первой выпадает увесистая коробка. Записка идет неохотно, как будто ей стыдно за содержание. Ну это становится ясно, когда я читаю ее:
«Нас больше ничего не связывает. Оставь меня наконец-то в покое».
Хм, по ходу, конфеты ей не понравились.
Открываю коробку и с удивлением рассматриваю массивное колье. В моей практике это не первый случай, когда от меня пытаются откупиться, но такую безвкусицу видеть не приходилось.
Рубин, изумруд, сапфир – по этому колье можно смело изучать название драгоценных камней. Но уверен, носить его не стала бы даже Маргарита Аркадьевна.
– Заказывать стейк? – спрашивает Алена, когда я вызываю ее в кабинет.
– Нет. – Я передаю ей записку. – Закажи этот чай и курьера.
– Успокоительный, – взглянув на название, угадывает она.
– Откуда ты знаешь?
– Да у нас половина фирмы на нем уже неделю сидит, – бесхитростно выдает она. – Сначала пьют чай, потом идут к вам в кабинет.
– То-то я заметил, что они не торопятся. Думал: задницы отрастили, не в силах подняться. А у них, оказывается, коллективное чаепитие.
– Угу, – кивает секретарша. – Но теперь, если этот чай начнете пить и вы, может, дело поживее пойдет.
Я медленно выдыхаю, чтобы не сорваться на полезном источнике информации.
– Этот чай на подарок. Мне по-прежнему кофе.
Она заметно грустнеет и торопится покинуть мой кабинет. Едва успеваю сказать:
– Стейк позже. Пока вызови мне Лагунского и Каретина.
Скорее всего, она их предупредила, что проболталась про чай, потому что являются они буквально спустя минуту. И, наверное, заодно проболталась про то, что завтрак я отложил на потом, потому что еще две минуты они нерешительно стучат в кабинет.
Не выдержав эту неумелую подделку под дятлов, интересуюсь:
– Мне что, вам самому открывать?!
Дверь наконец открывается. Заходят двое. Лица потные, дышат тяжело, воротники рубашек влажные – бери и отжимай.
– Что, не успели выпить чай – решили им хотя бы умыться? Садитесь уже, хватит отбивать чечетку в дверях. Нервирует: у вас явно с ритмом проблемы.
– Можно мы просто присядем?
– Зависит от того, как пойдет разговор и не нарою ли я проблемы с чем-то другим.
Они усаживаются в кресла. В глаза стараются не смотреть, мнутся. И это одни из лучших специалистов!
– Каретников, что ты там ерзаешь? Учти, если ты закинулся чаем не только за воротник, химчистка кресла пойдет за твой счет. Или просто заберешь его к себе в кабинет. При хорошем раскладе.
– А при плохом?
– При плохом – кабинета у тебя может не стать.
Лагунский смотрит уже почти победителем на того, с кем все это время невольно конкурировал.
– А может, освободятся сразу два кабинета. Ничего, сходите вместе в чайную – все веселее будет.
Переключаются они быстро. Вообще, оба хваткие и сообразительные – хрен знает, что с ними случилось в последнее время. Но чую, теперь про чай они вспомнят не скоро. Вот что значит простимулировать!
– Что у тебя по работе с «Магнеоном»? – Перевожу взгляд на Каретина. – Почему дело еще не закрыто с пользой для нас и заказчика? Пятое заседание, мать его! Гоняют тебя как девочку. Или, может, ты выяснил, что владелец «Магнеона» – большой поклонник пинг-понга, и решил продлить ему удовольствие? Может, это стратегия, о которой я не подозреваю?
– Если вы позволите, Александр Юрьевич…
– Нет, я просто так тебя пригласил – чтобы ты кресло мне попортил и помолчал.
Он правильно расценивает мои слова как согласие и начинает рассказывать о том, как продвигается дело. Стратегия действительно есть, это-то его и спасает. Мутная стратегия, дерганая – самое то, чтобы запутать соперника. Я сам, пока слушал, едва не уснул. А это ж еще через это пройти.
– Уверен, мы выиграем! – заключает Каретин.
Я теперь тоже. Знал бы на месте соперников, через какую тягомотину он их пытается провести – сам бы сдался, досрочно.
– Теперь по тебе, – сосредотачиваюсь на Лагунском. – Почему «Стиль М» заключил договор с нашими конкурентами? Хотя к нам они обратились первыми?
То ли он приободрился тем, что Каретин уже отбился, то ли сам отдышался, но я снова вижу перед собой специалиста, которого принимал на работу. Все четко, по делу и правильно. «Стиль М» цена на наши услуги показалась слишком завышенной. Теперь они проиграют дело и снова придут. Естественно, сумма контракта будет значительно выше.
– Они могут выиграть?
– У меня есть свой человек, который работает у наших конкурентов, я смотрел документы. У них ни единого шанса. Но даже если случится невероятное, у них такая брешь в документах, что прецедент обязательно снова возникнет. Отмыться будет сложнее.
Неплохо. Все, что сделаем мы, – залатаем эту брешь и еще в несколько раз повысим сумму контракта.
– Свободны, – говорю я после того, как мы заканчиваем с возможными нюансами и на всякий случай развиваем несколько тактик. – И да, мой вам совет: переходите на кофе. Кофе лучше, чем чай. Проверено на себе.
Кивнув, они открывают дверь.
– Александр Юрьевич! – пользуясь моментом, заглядывает в кабинет секретарша. – Ваш чай принесли! Тот, который вы заказали!
Взгляды сотрудников на прощанье были такими, словно они заподозрили, что я собираюсь скупить весь чай в городе, а для них пожалел одну пачку. Но им повезло: вслух о своих подозрениях они сказать не решились.
За пару часов я успеваю разгрести текучку, просмотреть финансовые документы и спугнуть в комнате отдыха стайку сотрудников с чашками. Кстати, там стоял такой запах, как будто у чая эффект не успокоительный, а слабительный. Хорошо, что я последним зашел, а то как-то было бы даже неловко.
Ну мне-то этот чай рекомендовал попробовать Яров, а их кто на него подсадил?
– Костя, водитель вашего друга, Матвея Сергеевича, – отвечает моя секретарша, когда я задаю этот вопрос. – Он как-то сидел в приемной, ну и сказал, что у них в компании только благодаря этому чаю многие и пережидают времена, когда шеф не в духе.
По Ярову вообще трудно угадать: в настроении он или нет. Как по мне, он не в духе всегда. Молодец, удобно устроился: делает выручку сыну, который держит чайную лавку. И я вот тоже стал соучастником.
– А не так давно Костя сказал, что им чай уже не нужен, и привез его нам, – продолжает Алена.
– Понятно. Яровские сотрудники просто пристроили вам неликвид. Чай явно просроченный. Закажи новый. Нормальный. Не там. И да, еще кофе, побольше.
– А вам коньяк, как всегда?
– Нет смысла менять хорошие традиции, – соглашаюсь, кивнув. – Так, а что там с курьером?
– У одного сломалась машина, когда он уже к нам подъезжал. Второй пока блуждает по лабиринтам улиц: я ему подсказываю, подсказываю, а он никак нас не может найти.
– Похоже, не только мне сегодня нажелали доброго утра.
Мы сотрудничаем с этой фирмой уже несколько лет, и такое происходит впервые. Понятное дело, что они выплатят штраф. Но колье им теперь не доверишь, даже такое.
– Так, ладно. Давай сюда чай – сам завезу.
Чай тот же, что у моих сотрудников. Но, естественно, женщине я не могу подсунуть абы какой, поэтому сначала внимательно смотрю сроки.
