Наталья Мазуркевич
Побег без права пересдачи

Слыша резкие перемены в голосе старостиной дочки, я поняла, что бедному Саю на этом празднике жизни ничего не светит. А он, бедняга, так старался, так бежал… Но с чердака все равно не слезу, пока не уйдет.

Он ушел быстро. Понурившись и потеряв веру в людей. Отвергнутый и всеми покинутый, отправился к своим под громкие проводы Марьки, наградившей его подзатыльником за порчу бедных цветочков, на которые я случайно наступила. Герой не отчаивался, он даже обернулся, надеясь получить хотя бы воздушный поцелуй. Но обрел большее – прекрасный, гибкий и очень ценный веник вылетел ему вслед и был пойман и прижат к груди, как букетик невесты. Нет, на это серьезно невозможно смотреть. Еще немножко – и выпаду из смотрового окошка!

Тяжело вздохнув – как жизнь несправедлива! – я проигнорировала совесть, напомнившую, что вообще-то Сай погнался за мной и был бы счастлив, не встреть Марьку, и тихонечко, на весь дом скрипя ступеньками, спустилась к старосте.

Добрый дяденька был так рад меня видеть, что даже выделил стул («Чтобы сидела и ничего не утворила, бестолочь!» – зло сказал он), за что я решила извинить некоторую его эмоциональность.

В момент эпического вторжения, как подсказывала моя память и недовольные взгляды незнакомцев, у старосты были гости. Интересные такие типы. Мрачные, со злющими глазами, вспыхивающими алым сатанинским пламенем, острыми зубами в необъятно широких челюстях… Да. Хорош врать, все равно никто не поверит.

Возвращаясь к действительности: это были четверо мужчин, преимущественно молодых и темноволосых, которые с удовольствием, продиктованным этикетом, вкушали чай старостихи с ее же изюмно-творожными булочками и вот уже который час слушали про достоинства Марьки. О времени я судила по степени позеленения лиц, ибо ничем другим закаленные воины не выдавали желания сбежать с поля брани. То есть поля семейных отношений.

На меня они посмотрели с интересом, но тайным. Смотреть с прямым интересом при старостихе, обладавшей как минимум снайперским прицелом вместо зрения, было чревато. А уж если их зачислили (а их зачислили!) в контингент возможных половинок Марьки, то и вовсе опасно для последующих поколений.

– Вы не представите нам вашу гостью? – решил рискнуть и познакомиться самый смелый. Или самый глупый.

Старостиха тихо, чтобы все прочувствовали важность момента, оторвалась от печи и посмотрела на меня. Мгновение – и взгляд ее подобрел. Видно, в мамочкиных глазах я не могла составить конкуренцию распрекрасной дочурке, а значит…

– Так это Данька-кикимора, – с пренебрежением бросила она.

Вы думаете, я обиделась? Ни капли! Если меня везде так кормить будут… У-у-у, вкусный пирожок с картошкой, ползи ко мне, там тебя твои товарищи заждались…

– Леди… Данька? – переспросил второй темноволосый, вызывая нехорошие мысли, что они интеллектуальные близнецы и каждый будет говорить по одному предложению. А после замолкать, передавая право разговора другому. Прям гоукон какой-то…

– Леди, – кивнула я.

Причисление к сим нежным цветочкам, какими представлялись мне прежние леди, льстило. И оскорбляло. Ибо леди мало чему учили (еще и торговали ими, как на базаре) их отцы, дядья и прочие братья-акробаты, выдавая за того, кому должны, в карты продули или кто заплатил поболе. Фи, каменный век, мне не подходит.

– Леди Данька – кикимора?

Вот что я говорила? Третий и спросил. Ну точно: разделение обязанностей.

– Угу, болотная. Комариная богиня в бикини, что в кустах заседает и грибы собирает.

И почти не соврала!

– Как интересно…

Четвертый был немногословен. Вероятно, я бы продолжила продуктивную беседу, если бы в дом не влетел злой как черт Георг в одном полотенце на бедрах.

– Что это такое? – возопила старостиха.

– Кто это такой? – облизнулась старостина дочка.

– Ты что здесь забыл? – подбоченился староста, хватая швабру, доселе мирно подпиравшую дверь.

– Георг?

Опа, кто-то из темноволосых опознал типа.

Я с интересом вылупилась на мужчину и поинтересовалась:

– Тоже успел достать? – Мужчина не ответил, но усмехнулся уголками губ и поднялся с места. – Думаю, произошло недоразумение. Георг, ступайте домой и переоденьтесь.

– Да, магистр, – поник парень и выскочил из дома.

Обо мне он забыл. Непорядок.

Наскоро утащив два пирожка, я бодро припустила за начинающим стриптизером. И где только одежду растерял?

Глава 3
Каконаступательная

Покорить Академию легко, а вот отстроить гораздо сложнее!

В забеге за Георгом я впервые поняла, что лучшая мотивация для мужчины – это спешащая за ним кикимора. Именно она заставляет его сердце биться быстрее. Кровь приливает к ногам, в голове проясняется, и мужчина бежит, окрыленный любовью и почтением, пока, не обернувшись, чтобы оценить расстояние до любимой, не спотыкается о камень и с грацией настоящей балерины, теряя полотенце, не падает в кусты.

Я остановилась на середине пути, заметив этот самый знак капитуляции прямо посреди тропы. Поднимать его брезгливость не позволила. Разве что палкой, которую следовало аккуратно придерживать двумя пальцами, чтобы ну вот совсем никто не усомнился, какое сие неблагодарное занятие.

– Эй, стриптизер-неудачник? – окликнула мага.

Молодой человек решил хранить гордое молчание.

Интересно, а в кустах есть лопухи? Если есть, можно смело выбрасывать полотенце. Народные методы – они же того, полезнее! Единство с природой же, единение с духами предков, кормление комаров на свежем воздухе… Эх, где мой сачок, накормил бы на пирог Жабке! А тут… Ох уж эти самовлюбленные самцы, никакой заботы! Только о себе и думают!

Кусты тем временем начали сотрясаться.

– Эй, ты там скоро? Учти, если в ход пошла газовая атака, то я тебя не знаю, уж не обессудь, – честно предупредила я и отошла от кустов.

Да, интересный момент. Кусты вдоль дорожки были довольно редким явлением, так что Георг, можно сказать, везунчик.

– А-а-а…

Из кустов начали доноситься стоны, а в мою зеленую головку принялись закрадываться здравые мысли, что некоторые могут использовать их еще и в других целях. Хм, и когда только Георг успел свидание назначить? С другой стороны, если кикимора – столь страшное явление, даже потеря стратегического прикрытия тылов могла восприниматься как незначительная и быть признанна недостаточно веской причиной для остановки. В таком случае… Да, пойду-ка я домой, в родное болото.

«Люблю грозу в начале мая, когда весенний первый гром…» – думала я, подступая к дому. Грязь так и не просохла: все же болото мало располагало к таким подаркам судьбы, а потому мою бедную одежду придется стирать весьма старательно.

Грустно разувшись на пороге и связав подол на уровне колен, я зашла в дом. «И скучно, и грустно, и некому руку подать…» Судя по царившей тишине и безуютности, Ванична уже успела уйти в далекий Семиречинск.

Вздохнув, я прошлепала в подвал. Еще воды натягать надо да помыться. А все маг… Зло скрипнула зубами, но вспомнила, что это вредно для эмали, и решила повременить с дальнейшим скрипом. Обойдется, буду еще из-за него страдать.

Долго страдать и не пришлось. Раздался вежливый стук в дверь. Я ждала, как кто-то войдет, но желающие так и остались за порогом. Даже удивительно. Честно, не думала, что Георг способен на проявление такта. Тем не менее за проснувшийся не вовремя такт очень хотелось отомстить. Думаете, зря? А вот и нет.

Стирать в холодной воде с помощью мыла и доисторического девайса а-ля терка, вылив на себя воды и мыла больше, чем на пострадавший сарафан… Явление мокрой меня в дверях поистине вызвало фурор. Даже лопухи мигом встрепенулись и вернули себе первоначальный видок. От страха, не иначе.

На пороге, переминаясь с ноги на ногу, стоял Георг, прикрываясь (как я угадала!) лопухами. За его спиной с удивлением и насмешкой (как такое вообще возможно?) высился давешний темноволосый в количестве одна штука на одно болото. Куда подевались три его копии – история умалчивает даже после ласковых пинков любителя лопухов.

– Леди… – начал темноволосый, с интересом косясь на мое промокшее платье.

А я что? Я ничего. Пусть косится. Не мое – не жалко. Подумаешь, третий размер? Так не пятый же. А глюки и такое утворить могли. Вон у Ваничны вообще шестой, и ничего.

Молчание затягивалось. Я даже, чего уж там, тоже вниз взглянула, но нового ничего не нашла. Странные они. Кикимор, что ли, не видели?

Но стоять надоело. Опять же – ветер, холод, простуда не дремлет… С чувством собственной правоты я закрыла дверь и побрела продолжать издеваться над собой и сарафаном, когда в дверь опять постучали.

– Леди…

Начало было таким же и исходило от того же темноволосого. Совсем не оригинально. Георг жался перед ним и отводил глаза, словно чувствовал свою вину. Да и вообще оказался не в своей тарелке.

– И?

Манеры у меня совсем не как у леди, но и мужчинам было далеко до лордов.

– Не могли бы вы пригласить нас войти?

– Нет, – покачала головой я. – Мама запрещает всяких неказистых в ее отсутствие пускать.

Георг аж подавился. Не согласен, что неказист? Я демонстративно воззрилась на лопухи и чуть приподняла бровь.

– Леди… – Опять он за свое! Я недовольно глянула на спутника Георга. То, что я сегодня бегала аки подстреленная, еще не дает ему права стоять у меня на пороге и издеваться! – Не могли бы вы приютить бедных путников за весьма хорошую сумму?

– Насколько хорошую?

А что? За спрос денег не берут. Узнаю и выгоню. Темноволосого. Георга все же жаль. Да и Ванична ему пригрозила.

– Очень хорошую, – с намеком произнес незнакомец.

– А в денежном эквиваленте? – отказалась понимать намеки я.

– Сто золотых, – сделал ставку он.

– За ночь.

Мужчина прищурился, в глазах бушевало пламя. Еще бы! Столько стоил меч. Хороший такой, добротный меч из гномьей стали.

– А не кажется ли вам, что вы несколько переоцениваете обслуживание?

– Разве что недооцениваю, – делано всплакнула я. – Это же экотуризм. Возможность самому поработать на болоте, ощутить себя полноправным членом пищевой – то есть болотной – цепочки. – И с пафосом, пытаясь не заржать: – Почувствуйте себя королем болота! Ощутите все прелести болотной жизни! Прогулки под луной, массаж ног лучшими микроорганизмами, маски для лица, незабываемое катание на жабах. Все это и многое другое – только у нас! – И с обидой: – А вы – всего сто золотых! Да за сто золотых вам даже на пороге стоять нельзя! Вы же мне микроклимат болота портите.

Темноволосый был недоволен. Ох, как недоволен. Елей на мой злой язык.

– Леди, – сквозь зубы выдавил он, – в ваших интересах меня пустить.

– То есть сами войти вы не можете? – сделала вывод я.

Интересно получается… Дверь открыта, входи – не хочу, а они мнутся на пороге, как будто только мое позволение может впустить их в дом.

– Нет, – прошипел темноволосый, словно я издеваюсь.

А я же… Я не издеваюсь. Почти. Но вот именно про дверь – не издеваюсь ни капельки. Я ведь не знала. Вот честно. Думала – заходи-бери, что приглянулось. Еще удивлялась, почему Ванична дверь вообще не закрывает и не боится, что украдут что-то.

– Георг, шагай в дом и прикройся, – разрешила я магу.

Хотя утром он сам спокойно проходил. Или ждет, пока я позволю его спутнику?

Так и есть. Остался на месте.

– Господин, вы что-то еще хотели?

Как темноволосого от «господина» передернуло!

– Да. Я бы хотел снять у вас комнату.

– Сто золотых за ночь и клятва о непричинении вреда мне. За порчу имущества доплата по пятьдесят золотых за каждый испорченный предмет. Согласны?

Я была сама любезность. Даже улыбку во все тридцать два изобразила. Ага, во все тридцать два кикимориных клыка. Георгу понравилось: сглотнул аж.

– Идет, – с неудовольствием подчинился мужчина. – Я, Альтар Райген, клянусь ни делом, ни бездействием не причинять вреда давшей мне кров на время пребывания в ее доме.

Нет, юридически дом принадлежал не мне, но, судя по сумасшедшим глазам Георга, пообещал темноволосый правильно. Что ж, встретим хлебом-солью. Заодно и печь растопят.

– В таком случае приглашаю вас в дом, но здесь действует правило «обслужи себя сам». Все же экотуризм. Хотите тепла – растопите печь. Хотите кушать – пойдите и приготовьте.

– А за что тогда леди желает получать деньги?

– За жилплощадь. Это единственный дом на болоте. Строение уникальное, архитектурная ценность, дизайн от лучших болотных мастеров, и все предметы – ручной работы!

А пафоса, пафоса-то сколько! Нет, сто золотых – мало. Продешевила Данька, надо было двести брать. Заодно обучение себе оплатишь в КАКе. Платное, оно ж для кикиморы совсем не зазорно! А даже почет!

– Ясно.

Судя по всему, Альтар понял, что лучше ничего не спрашивать, иначе все станет еще хуже. Ну и ладно. Не хочет – не надо. Мы и молчать умеем результативно. Вот не скажу я им, какая ступенька мокрая, а какая в темноте любит скрипеть, и ка-а-а-ак навернется маг с испуга! Мечты, мечты… И чего это он так снисходительно на меня смотрит? Мысли читает?

Темноволосый покровительственно кивнул. У-у-у, нехороший, отомщу я ему. Вот как есть отомщу! Будет он мои подлые мыслишки в отношении себя видеть. Стыдно-то каа-ак. Хотя сам виноват. Нечего подглядывать! Я его об этом не просила, так что… Это сказанное можно использовать против кого-то, а подуманное… Веселье начинается!

Весело и фальшиво (слуха нет!) посвистывая, я отправилась к себе, гордо ткнув магу пальчиком в его временную комнату. О каких-либо удобствах речи не шло: койко-место. Остальное – если сам отыщет. А если не то возьмет или испортит – мне уже его жалко.

Но почему-то на душе больше не было так весело. Наверно, не ожидала, что он согласится. А теперь, если Ванична вернется раньше, ловлей комаров не отделаюсь. Но что сделано – то сделано. Вздохнуть поглубже, и завтра будет новый день.

Новый день начался неожиданно привычно. Так часто бывает, если живешь в квартире, а звукоизоляция оставляет желать лучшего. Хлопнула дверь, скрипнула половица, чей-то приятный голос огласил окрестности, намекая, что пора вставать.

Я сладко потянулась, не открывая глаз, и снова упала на кровать. Ну кто же добровольно встанет в такую рань? Да еще за бесплатно… Нос поймал приятный аромат яичницы с беконом. Аргумент.

Яичница с беконом?! Тело село прежде, чем мозг успел проснуться. Но одна общая мысль мгновенно появилась у всего моего организма: Ванична вернулась! Кто еще приготовит завтрак, испускающий такие ароматы? Маги? Признаться, в их кулинарные способности я не верила. А значит, дело пахнет жареным! Бекончик…

Желудок некстати напомнил о себе.

Одевалась быстро. Такого рекордно скоростного подъема за время моего пребывания в стране Глюкландии еще не случалось. Стянуть пижаму, напялить платье, попасть в тапочки – и на кухню. В надежде, что Ванична еще не убила гостей. Никаких других вариантов я не рассматривала. Интересно, это из-за Георга я теперь не верю в магов?

Когда, взбудораженная, я появилась на кухне, маги завтракали. Георг непонимающе уставился на меня, Альтар же усмехнулся и поднялся с места, чтобы… Я его обожаю. Он и на меня приготовил!

– Уже проснулись?

Он многозначительно кивнул на окно. Там едва-едва загорался рассвет. Вот блин, вскочила ни свет ни заря!

– Вы слишком громко себя вели, – недовольно попеняла я, придвигая завтрак.

Если так подумать, продукты, скорее всего, мои. Значит, как и все приготовленное из них. Да я ему ничего не должна!

– То есть мы виноваты?

– Угу!

Сказать что-либо еще с набитым ртом не выходило, да и отрываться от дегустации было кощунством. Что ни говори, а готовить маг умел. Поближе к кухне всегда находился? Я фыркнула и едва не подавилась. Посторонние мысли за едой недопустимы!

– В таком случае, пусть этот скромный завтрак послужит нашими извинениями, – без капли раскаяния, даже не пряча улыбки, сказал маг, возвращаясь к еде.

Я бы ему ответила! Еще как ответила! Но отрываться от яишенки не хотелось.

– Милорд, – подал голос Георг, – а все же… Зачем вы сюда приехали?

Альтар быстро взглянул на меня, заметил, как навострились ушки на макушке, и уклончиво ответил:

– Была необходимость.

– Вы тоже ищете артефакт! – понял Георг.

И хотя я готова была поспорить на все сто процентов, что это не так, маг согласно кивнул, только еще раз на меня посмотрел. И чем ему так с утра нравлюсь? Нечесаная, некрашеная, еще и без маникюра. Горе-горюшко прямо. Но мне подходит!

– Возможно. – Маг был более осторожен. Или просто решил согласиться с предложенной версией? Я так же сделала, когда попала в эту Глюкландию. – Магистр Бродсед все еще ищет артефакт Гавара?

– Все еще, – тяжело протянул Георг.

Я сочувствовать не стала: слишком занята была беконом. Хотя…

– Вы мне еще не заплатили! – прерывая общение двух гостей, вклинилась я, грозно на них взглянув.

Георг побледнел, а вот Альтар… С видом ученого он пристально исследовал мою недовольную мордаху, цокнул языком и произнес:

– Нет, совсем не страшно.

Я решила не позориться. Ночью отомщу. Сварю ему успокаивающий чай со слабительным эффектом! Нет, это слишком грязно. «Еще убирать придется», – подумалось мне, и классический способ мести был отринут.

– Деньги! – хмуро напомнила я.

– На стол? – вскинул брови Альтар.

– На бочку, – не сдержалась я.

– Интересное место для выплат – баня.

И тут я вспомнила, что бочка, а точнее – бадья, стояла в ванной. Но сделаем хорошую мину. Пусть думает, что кикиморы берут деньги именно там. И влетит же мне от Ваничны, если она узнает…

– Какое есть, – пожала плечами я и напомнила: – Так когда оплатите? Мне, между прочим, деньги нужны.

– Деньги? И для чего юной кикиморе деньги? Да еще свои?

– За надом, – зло прищурившись, ответила я.

Ну вообще: какое ему дело, для чего мне деньги? Они же уже мои, которые пока его!

– Она в Академию поступать собирается, – сдал меня с потрохами Георг.

У-у-у, злыдень этакий и растакой!

– Хм, у нас же соглашение с болотниками. Они бесплатно с этого года учатся. С полным пансионом. За них правительство платит.

– Полный пансион?

– Да, а ты не слышал? – И мне: – Может, уменьшите цену?

– Нет. Вам и так поблажка, что друг Георга, – солгала я. – И потом, вдруг мне взятку давать придется? Надо же иметь, чем дать.

– Взятку?

– Ага, – невинно хлопая глазами, подтвердила я и мысленно хихикнула.

Да уж, докатилась. И зачем мне взятку-то давать? Чтобы двойку поставили? Неужто собственных талантов не хватит!

– А вы знаете, леди, что это наказуемо? Давать взятку за оценки?

– А я вам гарантирую, что никто не узнает, – пообещала я и имела честь любоваться ошеломленным собеседником.

– То есть вы хотите заплатить мне моими деньгами?

– Конечно, они же ваши! – как маленькому, пояснила я.

Интересно, на какой стадии он меня стукнет…

Но Альтар, судя по всему, уже имел дело с женской, а то и убойной кикимориной логикой, поэтому лишил меня удовольствия бессмысленных пикировок. Вместо этого сделал глубокий вдох, с силой выдохнул, закрыв глаза, и, только полностью успокоившись, вновь вернулся к суровой реальности со мной в главной роли.

– После завтрака я заплачу. За пять дней.

– А потом?

Любопытство было сильнее притяжения начавшей остывать яичницы.

– А что потом – мое личное дело, – обрубил темноволосый маг, доел последний кусочек и поднялся из-за стола.

Мне пришлось спешно заканчивать трапезничать, чтобы успеть забрать свои деньги. Сколько там ярмарка должна идти? Может, сегодня повезет больше.

– Личное дело, личное дело, – передразнила под нос я.

Неудовлетворенное любопытство противно пищало в душе, требуя реванша. Впрочем, жадность уже объясняла своему коллеге, что порой выгоднее уступить. Стоит ли говорить, что любопытство быстро вошло в привычный ритм и аккуратно выглядывало из закромов души, не досаждая мозгу?

Тем временем я поспешила в баню, где и должен был произойти расчет. Маг с неудовольствием косился на мирно растущую на потолке плесень, образующую неповторимые картины. Лично я там видела Жабку на поле. Еще чуть-чуть – и она подомнет под себя Георга и поймает языком вместо мухи темноволосого. Нет, это уже не картинки на потолке! Это мечты.

– Пять сотен монет.

Мне буквально всучили мешок с деньгами. Маг шагнул в сторону выхода, но я его остановила:

– А пересчитать?

– Я уже пересчитал, – хмуро отозвался мужчина.

– А мне пересчитать! – обиженно выдала я.

– Ты умеешь считать?

И насмешливо так зыркнул. Ах, так…

– До ста восьмидесяти шести, – горько, аж самой плакать захотелось, простонала я. – Но вы же поможете выучить до пяти сотен?

– И с чего я должен это делать?

– Иначе ваш платеж не будет засчитан, – мстительно сказала я, сверкая очами и развязывая мешочек. Монеты рассыпались по всей бане. Нехорошо, конечно, но чтобы этого мага проучить. – Ой, покатились.

И глаза побольше, поудивленнее, чтоб сомнений не было, что я издеваюсь.

Увы, маг оказался магом в полной мере этого слова. Выругавшись, воздел длани к потолку, зацепил стену, больно саданувшись пальцами о выступающую балку, но взял себя в руки и, пуча глаза, прочел по памяти какую-то тарабарщину.

Секунда, другая, третья… пятая… сто пятая… сто пятьдесят пятая… Ничего не изменилось. Разве что глаза мага полезли на брови, желая страстно соединиться с ними. Но анатомия такого коварно не позволила.

Я же тем временем подтащила табурет и принялась собирать монеты.

– Одна, вторая, третья… – в голос начала перечислять я, складывая деньги в мешочек.

Альтару не оставалось ничего другого, как подавать денежки. Хотя он мог уйти. Неужели здесь так важно сказать вслух, что условия выполнены? Опять какая-то магия?

Через полчаса все казалось уже не столь радостным. Как часто бывает: идея сталкивается с реальностью и лопается мыльным пузырем. В моем же случае сие действо больше походило на надувание воздушного шарика. Дуешь-дуешь, скрипит, стонет, но тянется, пока в один прекрасный момент…

– Сто восемьдесят шесть! – гордо возвестила я, останавливаясь. Нет, право слово, я и дальше считать могла, пока не станет совсем уж лень, но нужно же соответствовать! Чуть виновато склонила голову набок: – А что дальше?

Темноволосый только выдохнул. Уважаю, хороший будет препод, если переживет атаку почитателей. С его-то внешностью… да уж, не был бы такой злыдней невмиручей, я бы, может, подумала.

– Дальше – сто восемьдесят семь. Считаем по аналогии.

И он начал объяснять! Теперь уже мои глаза решили навестить бровки. Они, кстати, вопреки физиологии остались прежнего темного оттенка, а не позеленели со всей шевелюрой. Ну да ладно, это лишние подробности, и ни к чему хорошему они привести не могут!

Из бани мы вылезли только к обеду, когда последняя монета была торжественно водружена в мешочек и я подтвердила, что сумма точная. Маг едва снова не возвел руки к небу, но вовремя вспомнил о прошлой попытке.

Обучаемый! Это радовало, хотя закрались неприятные мыслишки о том, что он, как-никак, будущий преподаватель. И возможно, даже мой. А значит… Кол мне обеспечен! Можно плясать от радости и спать на занятиях! Вот только скучно это – ничего не делать. Сидишь, в окно смотришь, мух считаешь, на парте рисуешь, делаешь вид, что ничего не соображаешь… Сложно. Никогда не понимала тех, кто может бездельничать на уроках. Это же ТЯЖЕЛО!!! Требует специальной подготовки. Как минимум.

Альтар между тем не предавался долгим раздумьям. Буквально пролетев по коридору, заставляя несуществующую паутину трепетать, он выскочил из дома. Во дворе бабахнуло ведро, оставленное впопыхах Ваничной, недовольно и даже слегка осуждающе квакнула Жабка, а потом входная дверь открылась, явив еще более злого и мокрого мага. Он едва сдерживался, чтобы не выругаться, но при мне решил воздержаться и ушел в комнату, которую временно оккупировал.

За окошком, весело выстукивая по стеклу нечто отдаленно напоминающее галоп, шел дождик. Маленький, очень вежливый, которому мило кланялись до земли деревья. Я бы не рискнула открывать дверь даже на секунду. Смелый все-таки маг.

Болото опять затопит. Судя по темным-темным тучам, заполонившим небо, в доме мы застряли надолго. Хотя Ванична как-то говорила, что кикимора нигде не утонет: пойти, что ли, поплавать? Инстинкт самосохранения не позволил. Но вот усесться на чердаке – очень даже разрешил. Наверное, самому любопытно стало.

Стянув плед и построив гнездо в лучших традициях вороньего племени, я обосновалась у смотрового окошка, чтобы иметь возможность наблюдать, как крыльцо уходит под воду. Из дома тем не менее не доносилось никаких звуков потопа, словно и не заливало нас вовсе. Вот уже затопило сарай. Жабка довольно выбила створки и принялась скакать вокруг дома. Удивительно, но в сарай тоже не попало ни капли. Вода текла-текла, но огибала и не заполняла постройки кикимориного хозяйства. Хм, это поэтому маг хотел остаться именно здесь? Чтоб не утопнуть случайно в лесу, когда его дорогой коллега продолжит свои фокусы? Вот же злыдень! А о людях он подумал?

Вспомнив, что село располагалось на холмах, я несколько приуныла. О людях-то он подумал, а вот о болотном моем племени – нет! И так обидно, так горько стало от этих соображений, что прямо гнев охватил. Чтоб этого мага самого так затапливало! Каждую ночь воду из дома вычерпывать будет!

На небе появилось внезапное прояснение как ответ на мое недовольство. Через четверть часа гроза утихла. «Хм, ну ладно, пусть живет», – сменила гнев на милость я. Ровно до того момента, пока не выпала за порог, неудачно споткнувшись.

Принимайте. Кикимора, в грязи вываленная, – одна штука. Уникальный экземпляр кикиморы болотной. Обмену и возврату не подлежит. Мгновенное застывание обеспечивает плотность конструкции и удобство эксплуатации: смахните пыль метелочкой и не переживайте – ваша кикимора сохранит товарный вид надолго.

Заползать в дом было сложно. Глина из-за мгновенно улучшившейся погоды застывала стремительно, нисколько не жалея бедную маленькую меня. Поищем положительное. Грязевые ванны вообще полезны, а вот глиняные маски на лицо… Да, это акт омоложения, а не глупость. Именно так всем и скажем.

До ванной-бани доползала как ржавый робот, весело кряхтя и скрипя суставами.

Мылась прямо там, в уголочке, где имелся сток. О, как я была рада этому обстоятельству! Ибо глина отчищалась неохотно, да и двигаться едва-едва позволяла… В общем, если бы пришлось тащить воду еще куда-то – я бы не донесла. Просто застыла бы по дороге памятником самой себе.

Отмывшись, обнаружила, что осталась дома одна. Альтар с Георгом ушли, даже не предупредив. Ну что ж, пусть сами страдают. У меня теперь есть деньги, а значит – шопинг можно считать открытым.

Увы, меня ждало глубокое разочарование, стоившее трех часов времени в пути и еще часа отмывания обуви. Смотреть на подол сарафана вообще было страшно. Только одно радовало: к моему приходу уже был готов ужин. Не знаю, почему Альтар так разоряется, но меня тоже покормили. Чего-то хочет? Отлично, посмотрим, сколько сможет предложить.

Но он не предлагал. Медленно тянулось время моего одиночества, а никаких предложений не поступало. Маг с Георгом каждое утро уходил на болота, а вечером возвращался и готовил ужин. Опять-таки на всех троих. В последний день, когда Альтар должен был уехать, прихватив с собой прохвоста, я не выдержала и пошла с ними, чтобы поиздеваться… чтобы вдохновить на подвиги!

В качестве моральной поддержки была призвана Жабка, которая с радостью вняла роли бравого солдата и гордо вышагивала по тропинке, оставляя огромные следы лап и громко квакая от переполнявших чувств.

Двух наших кладоискателей мы нашли спустя час спора между кикимориной логикой и жабьим чутьем. Как ни прискорбно сообщать, победила логика кикиморы, отчего Жабка приуныла и начала недовольно сопеть (не знаю, возможно ли такое!) и взбрыкивать, желая поучить манерам интеллигентно усмехающуюся, отчего кусты тряслись, наездницу. И да, я впервые поездила на Жабке. Прикольно! Главное – вцепиться покрепче и молиться всем богам, чтоб не слететь в полете, иначе… Н-да, проломленный череп никогда не был верхом эстетизма! Впрочем, катание на жабах тоже нельзя назвать проявлением разума. Но оставим грустное в стороне.

Два археолога-кладоискателя стояли посреди болота и с маниакальным упорством пялились в его глубины, словно пытаясь разглядеть там тайны Вселенной. Конечно, если таковые и можно разглядеть без особых приспособлений, то никак уж не в болоте. По крайней мере, будь я вселенской тайной, нашла бы место посимпатичнее и потеплее, без лишнего народонаселения и прочих гадов всех мастей. Но вернемся к нашим магам.

Эти два субъекта стояли и пялились в самый центр болота, даже не замечая, как, недовольное вмешательством, оно втягивает их в свои недра, желая наказать смутьянов. И все бы у него получилось, если бы, увы, не мое пришествие. Не заметить Жабку мог разве что глухой и слепой, да еще и начисто лишенный разума, раз уж полез на болото! Слепыми и глухими маги не были, а потому, услыхав недовольный Жабкин квак, спохватились и начали выбираться на устойчивую землю.

– Как идут поиски? – невзначай поинтересовалась я, слезая с Жабки.

Проникнувшись важностью момента, она даже плюхнулась на брюшко, чтобы мне было сподручнее слазить.

Судя по суровым лицам, поиски продвигались не так успешно, как хотелось Георгу. Альтару, похоже, было все равно. Он думал о своем, что казалось подозрительным, учитывая его якобы заинтересованность в поисках. А еще странно смотрел на меня. И кормил пирогом каждый вечер. Заговор?

– Продвигаются! – недовольно бросил Георг, снял ботинки и начал выливать из них вонючую жижу.

Бр…

– Продуктивно? – намекая на болотный продукт в его обуви, спросила я.

– Очень, – самодовольно похвалился Георг. – Мы уже обследовали две трети болот. Артефакта нигде не выявлено, что сужает круг поисков.

– А если не успеете? – резонно поинтересовалась.

– Значит, вернусь на каникулах.

Судя по гримасе, на миг исказившей лицо Георга, возвращаться сюда он не хотел ни за какие коврижки. Но кто поспорит с начальством – огребет еще больше.

– Наверное, – протянула я, больше внимания уделяя Альтару. Маг не стал жертвой болотной тины. Его сапоги хоть и потеряли несколько товарный вид, оказались слишком высоки, чтобы болото смогло разыграться и пометить путешественника своим фирменным, непередаваемым ароматом тухлой воды. – А ваши поиски как продвигаются?

Альтар дернулся, потом успокоился и с прищуром воззрился на меня. Я бы, наверное, испугалась, но кикиморы ничего не боятся. А такие, как Данька – совсем свихнувшиеся то есть, – и вовсе тяжелая артиллерия.

Маг тем временем на чем-то сосредоточился, пробормотал под нос малопонятную тарабарщину и опять взглянул на меня. Я посмотрела на него, стараясь сделать большие, как в аниме, глаза, показывая всю-всю степень изумления. Такого явного непочтения к своей особе темноволосый не ожидал: подавился и… махнул на меня рукой. Ах так, ну вот опять! Забил он на меня! А как же пламенные речи, горящие взгляды, патетика и пафос на благо родного болота? Вот никакого понятия о том, как на массы влиять. Хотя пирог он делает вкусный. Мдя.