Наталья Макарова
Чужой путь
ГЛАВА
I
Все было решено. Она собиралась уезжать. Торопливо складывала вещи в сумку, стараясь не обращать внимания на причитания бабушки и недовольное ворчание деда. В принципе, она не совсем понимала, из-за чего ее старики так расстраиваются – она ведь всего лишь переезжала к своему молодому человеку. К тому же, не так уж и далеко – в другой район города.
– Я буду вас навещать, – в очередной раз повторила она, видя, что бабушка снова собирается расплакаться.
– Но как же ты там будешь одна, Эвелиночка? – не унималась старушка. – Кто тебя покормит? Кто уберет квартиру?
– Бабушка, я все буду делать сама. Вспомни, ведь ты тоже когда-то выходила замуж, и тебе приходилось привыкать к новым обязанностям.
В чем-то бабушка была права – к тяготам домашнего быта Эвелина абсолютно не привыкла. Всю свою жизнь с самого детства она была окружена исключительной заботой, и ей никогда ничего не приходилось делать по дому самой. Любимая внучка, единственный ребенок безвременно ушедшей из жизни дочери стариков, она стала не нужна своему отцу, который обзавелся новой семьей, и перешла под опеку бабушки и дедушки. Те души в ней не чаяли, стараясь всеми силами компенсировать девочке отсутствие родителей. Так Эвелина и выросла у них: всегда была примерной во всем, с отличием закончила две школы – общеобразовательную и художественную, поступила в самый престижный городской ВУЗ и успешно отучилась там три курса. Будущее казалось безоблачным, как вдруг в ее жизни возник этот самый Александр.
Умудренная годами бабушка никак не могла понять, что же такого привлекательного ее внучка нашла в этом, в общем-то, заурядном парне. Без образования и каких-либо серьезных перспектив, даже без конкретных планов на будущее, обычный продавец-консультант в обычном магазине бытовой техники. Правда, довольно симпатичный, но пожилой женщине казалось, что Эвелина должна была бы ценить в человеке не только внешность.
Познакомились они в кафе, куда Александр каждый день заходил в свой обеденный перерыв, а Эвелина случайно забежала во время отмененной пары в университете. Девушка долго изучала меню, не решаясь ни на чем остановить свой выбор, и молодой человек вызвался ей помочь. Завязался непринужденный разговор, и, когда через полчаса они разошлись по своим делам, в мобильном телефоне каждого появился новый контакт.
Сначала они просто встречались. Потом Эвелина однажды не пришла домой ночевать. На утро гнев стариков был страшен. Дед кричал, что они вырастили неблагодарную распутную девицу. Бабушка же заявила, что не потерпит ночных похождений и поставила вопрос ребром: либо замуж, либо сидеть дома. В глубине души оба надеялись, что внучка не захочет отказываться от привычной спокойной и обеспеченной жизни, но Эвелина выбрала первый вариант. Через несколько дней после этого разговора она твердо решила уйти жить к Александру. Теперь бабушка с дедушкой уже сожалели о своем ультиматуме, и каждый на свой лад пытался убедить девушку остаться.
– Где это видано, – шумел дед, – чтобы двадцатилетняя девица без свадьбы в доме у парня жила! Да в мое время таких к стенке ставили!
У Эвелины были свои аргументы. Во-первых, она давно уже совершеннолетняя, а значит, способная сама решать, как ей жить. А во-вторых, XXI век на дворе! Хотят того старые люди или нет, но моральные устои общества необратимо изменились. То, что лет пятьдесят назад являлось величайшей ценностью, сегодня уже никого не интересует.
Бабушка тоже старалась убедить внучку не спешить с переездом.
– Линочка, дедушка прав. Не по-людски это как-то, не по-христиански. Что теперь соседи скажут-то? Как мне, старой, в глаза им смотреть? Может быть, не надо торопиться? Столько ведь есть ребят хороших! Встретишь ты еще своего единственного.
Впрочем, на свадьбе бабушка не настаивала, считая, что ее внучка достойна гораздо лучшего жениха. Идеальным выходом из создавшейся ситуации было бы убедить ее не уходить из дома вообще. Но Эвелина была непреклонна.
– Прости, бабуля, но я уже хочу жить самостоятельно. Он – хороший парень и любит меня. А свадьба… Сначала мы просто поживем вместе, привыкнем друг к другу. Если все будет нормально – обязательно поженимся!
Девушка обняла пожилую женщину и поцеловала ее в щеку.
– Ну, все, бабуль, я побежала!
– Ты бы хоть о нас, стариках, подумала, внученька! – без надежды остановить ее произнесла бабушка. – Как же мы-то без тебя останемся?
– Я буду приезжать так часто, как только смогу! – уже за порогом крикнула Эвелина и бегом побежала вниз по лестнице.
ГЛАВА
II
На самом деле решение, принятое девушкой, не было таким однозначным, как она пыталась это представить своим родственникам. Если бы взгляды ее бабушки на жизнь не были безнадежно старомодными, она охотно поделилась бы с ней своими сомнениями и попросила бы ее совета. Но это не представлялось возможным, и поэтому ей самой пришлось взвешивать все «за» и «против».
Александр был весьма привлекательным молодым человеком – высоким, стройным, симпатичным. Он обладал хорошо поставленной речью и мог поддержать беседу почти на любую тему. В завершение образа у него было редкое природное обаяние и умение производить прекрасное первое впечатление абсолютно на всех. Все эти качества вместе взятые делали его чрезвычайно притягательным объектом для представительниц прекрасного пола. Случалось, что девушки сами напрашивались на знакомство с ним. Эвелине приходилось быть очень внимательной, чтобы ее парень не засматривался на кого-нибудь другого.
Но главным было то, что между ними вовсе не было той безумной любви, которую девушка красочно живописала своей бабушке. Но иначе старушка не поняла бы смысла их отношений. А Эвелине просто хотелось свободы. Устаревшие принципы старшего поколения очень ограничивали современный жизненный ритм, к которому так стремилась представительница молодежи. Те же свидания с парнями совершенно не укладывались в понятия пожилых людей, а девушке очень хотелось строить разные отношения, чтобы однажды остановиться на лучших. Да, ей нравился Александр, но было ли это началом чего-то серьезного? В этом она уверена не была.
Да и он едва ли испытывал к ней действительно большое чувство. Пока она продолжала оставаться его увлечением – в нем можно было не сомневаться. Но все увлечения рано или поздно проходят, и тогда он вряд ли сохранил бы их отношения ради ответственности или долга.
Об официальном узаконивании их совместного проживания серьезного разговора не было. Правда однажды, будучи в сильном подпитии, Александр вроде бы сделал Эвелине предложение, но звучало это как-то неконкретно и невразумительно, а на следующее утро было напрочь забыто.
Вообще Саша грешил склонностью к горячительным напиткам. Почти каждый раз, когда они сидели вечерами в кафе, он уходил домой нетрезвым. Случалось и такое, что он приходил на свидания уже выпившим. Но Эвелина с некоторой беспечностью была уверена, что со временем сможет отучить его от этой привычки. Родственники девушки, естественно, не были посвящены в темные стороны личности предполагаемого будущего зятя.
У Александра была собственная однокомнатная квартира, которая позволяла ему вести весьма вольготный образ жизни. Тут проходили и его встречи с разными девушками, и бесчисленные пьянки, и нередко оставались на ночевку какие-то сомнительные друзья. Его небедным родителям ничего не стоило обеспечить сына собственным жильем, однако на этом их активная помощь ему закончилась. Они предоставили ему полную личную свободу и возможность всего добиваться в жизни самому. Вот он и пользовался этой свободой так, как умел и был способен. Он устроился на работу, но его не слишком высокая зарплата почти целиком уходила на всевозможные развлечения, и в конце месяца он нередко оставался без рубля в кармане. Эвелина надеялась исправить эту ситуацию.
Но не только одно желание свободы от контроля родственников заставило девушку отказаться от привычной беззаботной жизни. Эвелина забеременела, и это было главной причиной ее стремления как можно быстрее соединиться с Александром. Бабушка и дедушка об этом, разумеется, тоже не знали. Как только девушка окончательно уверилась в своем положении, иного выхода, кроме переезда к отцу своего будущего ребенка, она не увидела. Ее старики не вынесли бы такого, с их точки зрения, позора, да и врожденное чувство справедливости подсказывало девушке, что отвечать за свои поступки должен тот, кто их совершил.
На известие о беременности Александр отреагировал спокойно, можно даже сказать – равнодушно.
– Решай сама, – изрек он, – как ты скажешь, так и будет.
– Я хочу рожать, – без тени сомнений заявила Эвелина.
– Хорошо, – был такой же спокойный ответ, – ребенка я признаю, он будет носить мою фамилию.
Конечно, девушка предпочла бы услышать поздравление и получить подтвержденное предложение руки и сердца, но пришлось удовольствоваться и этим. По крайней мере, он не сбегает от ответственности, а готов разделить ее с ней!
– Надеюсь, ты понимаешь, что я не могу принести ребенка в подоле на милость бабушки и дедушки, – предупредила Эвелина.
– Конечно! – в Сашином голосе наконец-то прозвучали эмоции. – Переезжай ко мне. Пока не будем далеко заглядывать, поживем – увидим, что у нас получится.
В этой фразе заключались все его планы на их совместное будущее. Остальное Эвелине пришлось додумывать самой.
ГЛАВА
III
Первое, что она решила – это оставить на время учебу в университете. На период беременности и на следующие пару лет, чтобы подрастить ребенка. Помощи ждать было неоткуда и, серьезно поразмыслив, она поняла, что не сможет справиться со всеми свалившимися на нее обязанностями. Менее значимым, на ее взгляд, было решено пожертвовать.
Лучшая подруга, одноклассница и однокурсница Ирина смотрела на Эвелину с нескрываемой завистью и восхищением.
– Линка, как же тебе повезло! Муж, считай, уже есть. Ребенок скоро будет. А учеба может и подождать. Я вот, например, считаю, что семья – это главное в жизни.
Эвелина, которой уход из ВУЗа дался далеко не так легко, как подруге, если бы та была на ее месте, только махнула рукой.
– У меня, Ирка, другое мнение, ты же знаешь. Сначала надо самой на ноги встать, а потом о семье думать. У меня просто иного выхода нет. А муж… такой муж еще вилами по воде писан.
– Я бы и на такого мужа согласилась, только бы побыстрее от предков освободиться!
Эвелина отчасти понимала свою подругу – родители Иры отличались непомерной строгостью. Не отпускали девушку ни в ночные клубы, ни на встречи с друзьями, позволяли гулять только в светлое время суток и неизменно требовали поминутного отчета о времени, проведенном вне дома. Все это мотивировалось заботой о дочери и опасностью нынешнего времени, но с их стороны это было тем более неоправданно, что Ира всегда хорошо училась и не заводила сомнительных знакомств. Множество раз ей приходилось придумывать изощренные предлоги, чтобы подольше не идти домой или лишний раз встретиться с друзьями: то дополнительные занятия в университете, то незапланированный семинар, то срочный поход по волонтерским делам со студенческой группой. Бабушка и дедушка Эвелины при всей несовременности своих взглядов понимали молодежные интересы куда лучше Ириных родителей.
Да и с парнями у Ирины дела обстояли заметно хуже, чем у подруги. Эвелина хоть и не была абсолютной красавицей, но обладала яркой внешностью и нередко привлекала чье-то внимание. От природы темная со смуглой кожей и карими глазами, она перекрасилась в блондинку, и это сделало ее еще более заметной. Она не была высокой, но имела хорошую фигуру, и в сочетании с умением стильно одеваться полноправно могла считать себя интересной девушкой.
У Ирины не было ни внешности, ни фигуры, ни врожденного чувства стиля подруги. Конечно, никто не назвал бы ее некрасивой, но весь ее внешний вид создавал впечатление серости и невзрачности. Заурядное лицо с серыми глазами, вечно собранные в простой хвост длинные негустые волосы светло-русого цвета, угловатое худощавое телосложение и невысокий рост – все это делало девушку похожей на мышь или воробья. В душе она всегда немного завидовала своей более привлекательной и успешной ровеснице, но это не мешало им дружить с самой начальной школы.
Когда в жизни Эвелины появился Александр, Ире оставалось только восхищенно глядеть на него и с сожалением констатировать, что для нее такие парни недосягаемы. Конечно же, такую высокую оценку Саша получил исключительно за свою внешность и умение себя держать – о его душевных качествах на первых порах никто не задумывался. Но ведь у него наверняка были друзья, не столь требовательные и разборчивые, предназначенные для обычных земных девушек. Ирина попросила познакомить ее с кем-нибудь из его приятелей, и на следующую встречу Саша привел пусть не такого симпатичного, но зато чрезвычайно остроумного молодого человека по имени Михаил, который моментально стал душой их небольшой компании. Но, к сожалению для Ирины, это знакомство не увенчалось успехом. Ира и Миша встречались две недели, но это так ни к чему и не привело. Позже Михаил признался, что его интерес вызвала Эвелина, но чувство справедливости и дружба с Александром не позволили ему и дальше приходить на совместные встречи. Ира снова осталась одна.
А Эвелина тем временем забеременела и переезжала жить к любимому. Для ее подруги такой поворот событий в ее собственной жизни стал бы пределом мечтаний. В глубине души она отчаянно хотела чего-нибудь подобного и надеялась, что рано или поздно удача улыбнется и ей.
ГЛАВА
IV
В квартире Александра царил неописуемый беспорядок. Конечно, Эвелина была здесь не впервые и видела весь этот кавардак и раньше. Но теперь она стала в этом доме хозяйкой, и вся ответственность за ликвидацию этого кошмара ложилась на ее плечи. Разумеется, ее никто не обязывал это делать, но в противном случае она так и вынуждена была бы жить в сарае вместо квартиры, потому что от хозяина в этом плане энтузиазма ждать не приходилось.
Объем работы был таким огромным, что девушка просто не знала, с чего начать. Так она просидела довольно долгое время, играя ключами от квартиры, размышляя о наведении порядка и сокрушаясь о жизненных сложностях, сразу же выпавших на ее долю. Постепенно время шло к вечеру, Саша скоро должен был вернуться с работы, и надо было подумать об ужине. Познания Эвелины в кулинарной азбуке были чрезвычайно ограниченными. Перебрав в уме те два-три рецепта, которые она знала, девушка пришла к выводу, что ей срочно нужно расширять свои поварские навыки, иначе гармония начинающейся семейной жизни может очень быстро оказаться под угрозой.
Она только закончила варить кашу, как в замочной скважине повернулся ключ – глава новоиспеченного семейства вернулся с работы. Он поцеловал подбежавшую к нему девушку, но тут же заметил с некоторым неудовольствием:
– Я вижу, о домашнем уюте так никто и не позаботился?
– Саша, я приехала совсем недавно! – Эвелина была ошарашена и возмущена высказанной претензией. – Ты столько лет жил в таких условиях, и тебя это не напрягало. Но стоило мне у тебя появиться, и ты сразу же требуешь идеальной чистоты!
– Когда я жил один, у меня не было времени заниматься домашним хозяйством. Но теперь это твоя обязанность. Все честно: я работаю, ты следишь за жильем. Зачем мне нужна женщина, от которой в доме никакой пользы?
– Зато, когда ты жил один, у тебя всегда хватало времени на всевозможные гулянки! А теперь ты хочешь от меня всего и сразу, – девушка обиженно отвернулась.
Сели ужинать.
– Недосолено, – заявил Александр после первой же ложки каши.
– Посоли, – Эвелина подвинула к нему маленькую расписную солонку.
– Вообще-то я думал, что блюда, подаваемые на стол, уже готовы к употреблению и не нуждаются ни в каких доработках.
– Не нравится – не ешь! – глотая слезы, произнесла девушка и вышла из-за стола.
– Раз уж я завязал с холостяцкой жизнью, наверное, я могу рассчитывать на что-то взамен? – разглагольствовал Александр, но его никто не слушал – девушка ушла в комнату.
Саша тоже встал и пошел за ней.
– Хорошо же мы начинаем! – сказал он, остановившись на пороге комнаты. – Если мы не понимаем друг друга даже в таких мелочах, надолго ли хватит нашего взаимного терпения?
– Значит, речь уже не о чувствах, а всего лишь о терпении? Что ж, я могу помочь тебе не растерять его окончательно! – Эвелина решительно схватила свою еще не разобранную сумку и подошла к двери. – Пусти меня!
Александр не шелохнулся, загораживая ей проход.
– Вообще-то люди сначала разговаривают, а уж потом принимают взвешенные решения. Не надо действовать на эмоциях.
– Я нахожусь здесь меньше суток, а ты уже требуешь от меня стать идеальной хозяйкой этой запущенной берлоги! – огрызнулась Эвелина. – Если бы я была на твоем месте, то перед твоим приездом сделала бы все сама. А потом уже требовала бы поддержания порядка. В конце концов, это твой личный кавардак, а не наш с тобой общий!
– Прекрасно! Мы уже делим жизнь на «твое» и «мое». Может быть, напишем расписание с указанием точного времени, когда одному или другому положено есть, спать, смотреть телевизор?
Эвелина не ответила. Она повернулась к нему спиной и смотрела в окно, по-прежнему сжимая в руках сумку со своими вещами. Александр почувствовал некоторое раскаяние. В сущности, сердиться действительно было не из-за чего. Он подошел к девушке и обнял ее за плечи.
– Ну, ладно, успокойся. Прости меня. Мы оба немного погорячились. Давай забудем об этом и пойдем ужинать.
– Как же ты будешь есть недосоленную кашу? – съязвила Эвелина.
– Я даю тебе шанс исправиться в следующий раз, – улыбнулся Саша и, взяв девушку за руку, повел ее на кухню.
За вечерним чаем Эвелина спросила:
– А можно мне завтра пригласить Ирку?
– Конечно, дорогая! – раздобрившийся после еды Саша поцеловал ей руку. – Теперь это и твой дом тоже, и ты можешь приглашать, кого захочешь.
Не выпуская руки девушки из своей, он увлек ее в комнату. Наступившая ночь помирила их окончательно.
ГЛАВА
V
На следующий день Эвелина с самого утра занималась наведением порядка: вымыла пол, вытерла многолетнюю пыль, разложила по местам разбросанные вещи. После обеда пришла Ира и помогла ей с приготовлением еды. За работой время до вечера пробежало очень быстро, и на этот раз девушка была готова встретить своего любимого на высшем уровне.
Но в свое обычное время Саша не вернулся. Не появился он ни через полчаса, ни через час, ни через два. Его мобильный находился вне зоны доступа или был отключен. Не зная, что еще можно предпринять и умирая от беспокойства, девушка вышла на улицу. Несколько раз обошла вокруг дома, надеясь встретить Александра по дороге. Снова заглянула в квартиру, убедившись, что без нее он не приходил, и села на скамейку возле подъезда.
Становилось темно и холодно. Во дворе играли несколько малышей, но вскоре заботливые мамочки забрали их домой. Местные старушки, целыми днями сидящие на лавочках, насплетничавшись вдоволь, тоже разошлись по домам, уступив место влюбленным парочкам и выпивающим компаниям. На глазах Эвелины дневная жизнь отдельно взятого двора сменилась ночной, и девушка, несмотря на свое волнение, не могла не удивиться произошедшей метаморфозе. В доме одно за другим гасли окна, но Эвелина, потеряв счет времени, все также сидела на скамейке и лишь слегка поеживалась от усиливающегося ветра. Внезапно до ее слуха долетело что-то отдаленно знакомое.
Вдалеке два пьяных голоса вразнобой орали (назвать словом «пели» это исполнение было никак нельзя) какую-то песню. Сомнения тут же отпали: один из голосов явно принадлежал Александру. Первая мысль «как хорошо, что с ним все в порядке!» сменилась возмущением «мог бы сообщить, что задерживается!» и негодованием «да что он вообще себе позволяет, пока я изображаю из себя Золушку!» Намереваясь как следует отчитать провинившегося, девушка встала и быстрым шагом пошла ему навстречу.
Александр и его друг Михаил, тот самый несостоявшийся парень Ирины, продвигались вперед нетвердой походкой, поддерживая друг друга. Заплетающиеся ноги уводили их с прямого пути то к стене дома, то к растущим через дорогу кустам сирени. Заметив приближающуюся Эвелину, Саша оборвал песню на полуслове. На его лице отразилось нечто вроде приветственной улыбки.
– Как здорово, когда тебя ждут!.. Слышь, Мишка? Спорим, у меня сейчас будет горячий ужин и не менее горячая постель.
Более трезвый приятель, видя нахмуренные брови и решительно сжатые губы девушки, тут же сообразил, что у друга сейчас вместо названного будет серьезный разговор, а то и хорошая взбучка.
– По-моему, твоя жена не в настроении, – предупредил он.
– Моя… кто? Какая жена? – Александр выпрямился во весь рост и оттолкнул друга так, что тот чудом сохранил равновесие. – Нет у меня никакой ж-жены! А эта… – он попытался бросить на девушку пренебрежительный взгляд, но его глаза против воли хозяина встретились на переносице, – если будет возникать, то лишится и своего теперешнего… Ха!.. статуса. И плевал я на ее нас-строение!
Это была последняя капля в сегодняшней чаше терпения. Подойдя к Александру вплотную, Эвелина сморщилась от запаха перегара, но твердо произнесла:
– А я плевала на твой статус, – и, резко повернувшись, пошла к дому.
В голове пронеслись сотни мыслей. Так, сейчас собрать самые необходимые вещи. За остальным – потом. Куда идти? К родным? К Ирке? В гостиницу? Денег немного, но это неважно, главное – это ни мгновения больше не оставаться здесь. Что делать после? Неизвестно, непонятно. Но сейчас нужно пережить это унижение и где-то устроиться на первое время. И еще главное – не расплакаться. По крайней мере, не здесь, не сейчас. Не в эту минуту…
В открытую дверь ввалился Мишка. Сумев понять, что Александр явно перегнул палку, он оставил своего недальновидного приятеля добираться до дома самостоятельно, а сам в меру возможностей поспешил за девушкой. Он застал ее мечущейся по квартире и с раздражением хватающей с полок и из шкафов свои разложенные накануне вещи. Некоторое время он оцепенело стоял на пороге, пока Эвелина наконец не остановила на нем гневный взгляд.
– Линок, ты это… глупостей не делай, – он неуверенно оперся о косяк.
– Глупости?! – чтобы не разрыдаться, Эвелина сорвалась на крик. – По-твоему, уйти от твоего дружка – это глупость, а остаться с ним – разумный поступок?
– Я все понимаю, и оправдывать его не намерен, – Миша прошел в комнату и плюхнулся на диван, – но ты попробуй представить, каково вам обоим будет завтра, когда эта пьянь проспится.
– Вот он пусть и думает! – резко ответила Эвелина.
– Ну, перестань ты бегать, сядь вот сюда, – попросил Миша, хлопнув рукой по дивану рядом с собой.
Девушка не отреагировала. Она продолжала открывать шкафы и выдвигать ящики в поисках нужных вещей.
– Ну как тебе это объяснить? – продолжал Михаил. – Встретились мы с ним после работы, решили немного расслабиться. В конце концов, он с холостой жизнью прощается. Разве это не достаточный повод, чтобы отметить?
– Он мог бы позвонить! – не поворачиваясь, бросила Эвелина.
– Да у него вроде бы батарея села. Но, согласен, это не оправдание. В следующий раз буду звонить тебе лично сам и обо всем докладывать.
– Следующего раза не будет!
– Ты хочешь ввести для парня сухой закон? – попытался пошутить Мишка, но это не возымело действия. – Ладно, проехали… А то, что этот идиот сейчас языком молол, да забудь ты об этом! Какой с пьяного спрос? Он и сам уже про это забыл. С пьяных глаз, сама знаешь, чего только не случается! Почитай полицейскую хронику – то драка, то убийство…
– То есть, я еще легко отделалась! – с сарказмом заметила Эвелина.
– Ну, да!.. То есть, нет, я не про то. Сашка, конечно, сволочь и подонок, и я сам выдеру его поганый язык, но все же выпивший человек требует снисходительного отношения.
Михаил поймал Эвелину за руку и, несмотря на ее сопротивление, усадил рядом с собой. Положив руку ей на плечо, он принялся убеждать ее не совершать поспешных действий, о которых вскоре можно будет пожалеть.
– Ты только представь: просыпается утром эта шваль, а ты – рядом, завтрак готов, бутылочка пивка на опохмел припасена. Да он на руках у тебя валяться… э-э… носить тебя будет! И в ногах валяться. А если тебя не окажется, он решит… что? Что ты его бросила. Обидится. Но все равно не вспомнит, что вчера обидел тебя сам. В итоге такая красивая пара расстанется. А из-за чего? Из-за ерунды, потому что каждый будет считать виноватым другого. Тебе, Линка, дан великолепный шанс проявить вековую женскую мудрость. Покажи этому уроду, что ты намного выше его! Пусть он старается быть достойным тебя.
Слова «идиот», «урод», «шваль» в адрес Александра звучали ничуть не обидно, даже, наоборот – с дружеской симпатией. Неизвестно, действительно ли Мишка верил в железную логику своих аргументов или только убеждал девушку, но это принесло свои результаты: Эвелина начала успокаиваться. Конечно, полное прощение Саша еще должен был заслужить, и насчет готового завтрака и припасенной бутылки пива она тоже сильно сомневалась. Но суровые обстоятельства не оставляли выбора – идти ей было некуда, особенно, если учесть далеко идущие последствия их отношений. Значит, оставалось одно – проявлять выдержку и стараться сохранять мир.
Эвелина, словно очнувшись, отодвинулась и сбросила руку Михаила со своего плеча.
– Знаешь, Миш, я уже ничего не могу понять. Когда мы не жили вместе, все было намного проще. Ходили по кафе и клубам, гуляли вместе, хорошо проводили время. Никто ни от кого ничего не требовал. А теперь… Мне кажется, что наши отношения держатся целиком на мне. Пока я закрываю глаза на его выходки – мы остаемся парой. Но стоит мне потерять терпение и уйти – я уверена, он не станет упрашивать меня вернуться. Конечно, у него тоже могут быть ко мне претензии, но я, в отличие от него, действительно стараюсь, чтобы у нас все было хорошо. Не я шатаюсь допоздна неизвестно где и с кем. Не я возвращаюсь домой в доску пьяная. Не я кричу на всю улицу о том, что он мне никто!
На глазах девушки блеснули слезы. Миша снова притянул ее к себе и коснулся губами ее волос на виске.
– Он не стоит твоих слез. Ты умнее и лучше него. Поверь, он увидит это и поймет, что судьба подарила ему настоящее сокровище. Только не уходи сейчас! Наберись терпения и дай ему еще один шанс.
Он встал и медленно направился к дверям. Эвелина пошла следом, чтобы проводить его. На пороге они столкнулись с вошедшим Александром.
– Дурак ты, Сашка! – не глядя на друга, бросил Михаил и, не прощаясь, вышел из дома.
На самом деле убеждать девушку остаться было для Миши не таким простым делом, как могло показаться. Вместо слов «не уходи» ему хотелось сказать «пойдем со мной». Нет, он не считал себя влюбленным, но с самого знакомства относился к ней с симпатией. Если бы Саша не был его другом, а Эвелина – девушкой Саши, роли могли бы распределиться совершенно иначе. Конечно, если бы девушка была согласна.
Сашка, похоже, к ней охладевал. Сильных чувств у него и так никогда не было, а физическое влечение уже было удовлетворено. Михаил прекрасно видел это, хотя и убеждал Эвелину в обратном. Для чего? Как настоящий друг, он искренне желал счастья им обоим. Если им все же суждено разойтись – пусть это будет добровольное обоюдное решение, принятое в спокойной обстановке, а не в минуту отчаяния. Но сочувствие девушке переполняло его, и он очень жалел, что ничем больше не может ей помочь.
