Наталья Кадомцева
Исповедь волонтера. Рассказы о животных и людях, их спасающих
– Хорошо, только Аякса домой отвезу. А уже решили, кто собаку заберет? Куда ее везти?
– Пытаюсь дозвониться до передержки. Я даже не знаю, какая там собака. Сказали, что привязана на трассе и все.
Лина вздохнула. За восемь месяцев волонтерства она насмотрелась на многое, но привыкнуть к равнодушию или откровенной жестокости так и не смогла. И вряд ли когда-нибудь сможет.
Аякс дома был благополучно выпущен из переноски, и Лина спустилась к подъезду. Ждать пришлось недолго. Денис подъехал минут через десять. Каролина не была с ним знакома, а только слышала от Ленки, что он хороший парень и часто помогает, когда волонтерам нужна машина. У него была старенькая «Лада Гранта» темно-синего цвета, за которой он следил, поэтому машина его никогда не подводила. Не сосчитать, сколько животных благодаря Денису волонтеры отвезли в новые дома, которые находились иногда за многие десятки, а иногда и сотни километров от города.
Машина подрулила к подъезду, мужчина выглянул из окна и спросил:
– Каролина?
– Да, а ты Денис?
– Приятно познакомиться, – он распахнул дверь машины и помог девушке сесть. – Ну, что, поехали?
Каролина кивнула. Денис плавно вырулил на дорогу.
– Не знаешь, Ленка договорилась с передержкой? – спросила Лина
– Да, она только что позвонила. Сказали, место есть, вчера щенка отвезли новым хозяевам.
– Хорошо, – девушка устроилась поудобнее на жестком сидении, – а то каждый раз думаешь, куда везти.
– Да уж, это точно.
Из динамиков лилась спокойная музыка, машина плавно скользила по дороге, Каролина на миг прикрыла глаза, и сама не заметила, как провалилась в сон. Проснулась она от того, что машина остановилась и Денис сказал:
– А вот и он.
Тут до ее сознания долетел глухой лай обессиленной собаки. И этот лай показался Лине странно знакомым.
Она выскочила из машины и вдруг остановилась. Денис осторожно приближался к небольшой рыжеватой собачке, которая была привязана за поводок к дорожному ограждению. Привязь была длинной, и собака все время оказывалась прямо на проезжей части. Было видно, что сидит она тут уже давно. Ее некогда роскошная рыжая шерсть была заляпана грязью, на боках виднелись проплешины, а на морде красовалась свежая кровоточащая рана. Собака была страшно худая, и она уже не лаяла, а хрипела.
Денис услышал сдавленный вскрик и обернулся. Из глаз Лины лились слезы. Она протянула руки и шла к собаке, шепча:
– Бальтазар, миленький, это ты! Бальтазар…
Пес недоверчиво смотрел на приближающуюся девушку, приподнимая верхнюю губу и показывая зубы. Он пятился и глухо, угрожающе рычал. Лина медленно приближалась, ласково называя его по имени. Она опустилась на колени и протянула руку. Бальтазар остановился, принюхался, недоверчиво склонил голову и посмотрел прямо на Лину. В его глазах потихоньку стало появляться узнавание, хвост слабо завилял и вдруг он рванулся прямо к девушке, запрыгивая к ней на руки. Каролина прижимала к себе грязный вонючий комок, целовала в раненую мордочку, а Денис в это время отвязывал поводок от ограждения. На руках девушка занесла собаку в машину.
Сначала Лина и Денис показали Бальтазара ветеринару, а после отвезли его домой. В этот вечер Денис долго не уходил от Лины. Вместе они отмыли собаку от грязи, высушили, расчесали оставшуюся шерсть. Обработали его раны, сделали уколы. Аякс настороженно смотрел на двух пришельцев, которые так внезапно нарушили его единоличное барское существование. Но потом проникся дружескими чувствами к ним обоим. После сложных операций и долгого лечения Аякс снова встал на свои четыре лапы и смог вместе с Бальтазаром носиться по квартире. Они составили неплохой дуэт – Аякс сбрасывал вещи с полочек, а Бальтазар с восторгом их разгрызал.
Потом Лина и Денис переехали в небольшой загородный дом, и вот тут хвостатая парочка развернулась вовсю. Двор стал их площадкой для игр и веселья, а вскоре к ним присоединились и другие спасенные животные.
С тех пор Каролина и Денис неразлучны. Они обрели друг друга благодаря своей бескорыстной помощи тем, кто слабее. Бальтазар вернулся в жизнь Каролины после почти девяти месяцев скитаний. Аякс получил второй шанс на жизнь тогда, когда надежды у него почти не осталось. Все-таки чудеса случаются, даже если их совсем не ждешь.
История Бима
В нашей волонтерской практике тысячи историй: радостных и грустных. За годы, что мы занимаемся этой нелегкой работой, через наши руки прошли сотни и сотни животных. Кого-то нам удалось спасти, а кого-то мы не успели. Кто-то из наших подопечных обрел новый дом и новую жизнь, а кто-то так и остался жить вместе с нами.
Сегодня я хочу рассказать историю о прекрасном маленьком песике, которого мы назвали Бим. История эта очень простая и незамысловатая, но я надеюсь, она вам понравится.
– Поздравляем с днем рождения, ура! – мы подняли бокалы с соком.
День рождения Светланы открывал череду корпоративных октябрьских праздников в студии. Отмечали как всегда роскошно: роллы из ближайшего кафе, торт и сок. На празднование отводилось полчаса в перерыве между уроками. А после обеда и до самого вечера снова нескончаемый поток учеников.
У меня же был выходной, и приехала я на работу только, чтобы поздравить подругу. Так что могла себе позволить немного расслабиться. Я сидела, потягивала сок и болтала с девочками, когда раздался телефонный звонок.
– Наташ, тут щенок на остановке, бегает прямо перед машинами, – голос Ольги был взволнованным. – Не знаю, что делать. Его там раздавят просто.
Вот так и бывает. Никогда не знаешь, как в следующий раз у тебя появится новый подопечный.
– Хорошо, я на работе, сейчас тут закончу и подъеду.
Благо праздничный обед уже завершился.
Было 11 октября.
Я прыгнула в машину и поехала на встречу с очередным мохнолапиком.
Никогда не знаешь, кто будет следующим. Сколько лет уже мы занимаемся спасением животных, сколько их прошло через наши руки, сколько было радостных и грустных историй. Я вижу бездомных каждый день, я кормлю их каждый день. Но я до сих пор не могу понять, как мы выбираем тех, кого мы не просто кормим, а чьей судьбой занимаемся до самого конца.
На этой остановке всегда бегают собаки. Рядом несколько продуктовых магазинов и конечная маршруток. Сердобольные прохожие и водители их подкармливают. Периодически раздаются истеричные вопли какой-нибудь злобной бабы, что всех надо перетравить. Иногда какой-то недочеловек делает это. Но собаки все равно появляются тут.
Вот и на этот раз между Газельками сновали три взрослых небольших собачки, а вместе с ними мелкий белобрысенький щенок. Он, поджав хвостик, бегал от машины к машине, периодически опасно выбегая на дорогу.
Мы попробовали подозвать его, но он только отбежал в сторону, испуганно прижав уши и хвостик.
– Да он такой, не подходит, – сказал один из водителей. – Шуганный очень. Мы их тут кормим немножко.
Мы переглянулись. Быстро сбегав в магазин, Оля вернулась с набором куриных шей.
– Ничего больше не было, – сказала она. – Давай хоть так попробуем приманить.
В результате мы приманили только взрослых собак, а малыш так и жался пугливо поодаль.
Некоторые водители с интересом наблюдали за происходящим, другие презрительно отвернулись, наверное, подумав, что двум взрослым теткам явно больше нечем заняться. Люди проходили мимо. И только один из водителей вызвался помочь.
– А зачем вы его ловите? – только и спросил он.
– Да забрать хотим, – детали мы решили не уточнять.
Наверное, с полчаса мы разными хитростями и уловками пытались приманить малыша. Скормили почти все мясо, но безрезультатно. Видно было, что он голоден, но подходить близко панически боялся.
И вдруг как-то так получилось, что, разговаривая, мы образовали что-то напоминающее треугольник, и малыш оказался внутри, хвостиком ко мне. Меня как кольнуло изнутри. Мгновенно нагнувшись, я схватила его и подняла на руки. Малыш перепугался и тут же впился зубами мне в руку. От боли и одновременно от радости слезы навернулись на глаза.
– Спасибо вам, – поблагодарив водителя маршрутки, мы бегом кинулись в машину, потому что малыш извивался у меня в руках и норовил вырваться.
– Ух, вот егоза, – сев за руль, я передала вертлявого мальчишку Оле.
В машине щенок затих. Видно было, что он ужасно напуган, но сопротивляться перестал.
– Откуда же ты тут такой хорошенький взялся, – проговорили мы.
Малыш был белоснежный с небольшими светло-коричневыми пятнышками на мордочке, ушках и тельце. И как водится, грязный, вонючий и с неимоверным количеством блох.
– Ну что ж, поехали, дружочек, – обращаясь к нашему новому подопечному, сказала я.
– Я назову его Бим, – проговорила Оля. – Не знаю почему, но мне хочется назвать его Бим.
– Привет, Бим! – малыш в ответ только испуганно покосился на меня.
Бима мы привезли на дачу, где у нас уже обитали несколько постоянно живущих собак и стояли пара будок для тех, кого мы периодически подбирали и затем пристраивали в добрые руки. Как только мы приехали, Черныш – наш самый старший и самый крупный мальчик – деловито обнюхал щенка, внимательно посмотрел на нас, словно говоря: «Ну вот кого вы опять мне притащили», вздохнул и ушел в свою будку. Бим пугливо жался к нашим ногам, беспокойно оглядываясь вокруг. Мы настелили сено, надели новый ошейник на щенульку, показали ему место, куда можно спрятаться, дали еды и воды и уехали.
Каждый раз, когда появляется новый подопечный, у нас наступают бессонные ночи. Всегда страшно оставлять их одних на новом месте. Как они там, не испугаются ли, не запутаются ли. Вдруг опрокинут миску с водой и останутся без питья. Вдруг какой-нибудь недочеловек обидит. И еще куча разных подобных мыслей проносятся в голове. Нет, к сожалению, у нас приюта с крепкими стенами и охраной, где можно оставить животных под присмотром и спокойно уйти домой, думая только об их дальнейшем пристройстве. Поэтому выкручиваемся так, как можем. И не всегда это получается удачно.
Но в этот раз нам повезло. Бим оказался совершенно беспроблемным щенком. Уже на третий день пребывания на даче он радостно встречал нас, бежал общаться, с удовольствием гулял, подружился со всеми собаками и влюбил в себя всех окружающих. Игривый, веселый, добродушный, забавный и очень смышленый, Бим никого не оставлял равнодушным. Черныш на правах старшего взялся за его воспитание. И невозможно без смеха было смотреть на то, как маленький щеночек атакует огромного грозного пса, а тот в притворном поражении падает на спину и подставляет ему пузо.
Бимку мы полюбили бесконечно, но у каждой собаки должен быть свой собственный хозяин, поэтому после всех обработок и прививок мы начали искать ему новый дом. Наверное, есть счастливые звезды и для собак, потому что неделю спустя под объявлением о пристройстве написала девушка Замира с вопросом о том, отдаем ли мы собачку в село.
Когда столько сил, эмоций, финансов и времени вкладываешь в каждого питомца, к вопросам пристройства подходишь очень придирчиво. Многие обвиняют волонтеров в том, что они неохотно отдают подопечных, задают слишком много неудобных вопросов, придираются и требуют обратной связи. И у каждого волонтера есть свои пунктики, как то, «не отдавать в пригород», «не отдавать пожилым людям», «пристраивать только в квартиру», «пристраивать только без самовыгула» и т. д. Наверное, это правильно. Потому что каждый питомец сровни ребенку, и хочется для своего мохнатого ребенка только лучшего. Поэтому всегда возникают сомнения, какие бы золотые руки не попались.
В этот раз было так же. При разговоре Замира мне понравилась. Она искала собачку для своей пожилой мамы в деревню. Раньше собачки уже были, и отношение к ним было очень хорошим. Но сомнения, ох уж, эти сомнения, все равно были. Посоветовавшись, мы с Олей решили, что готовы отдать Бима этой семье.
Начало декабря ознаменовалось небольшими снегопадами и легкой минусовой температурой. Дорога предстояла неблизкая. До Индерки ехать около 120 км.
Бимка запрыгнул в машину и всю дорогу спокойно сидел и смотрел в окно. Он не скулил, не метался и вообще вел себя так, как будто происходило то, что должно было произойти.
А у нас кошки скребли на душе. Вот всегда так. Подберешь кого-нибудь, отмоешь, пролечишь, откормишь, вложишь душу, влюбишься… И тут подходит время расставаться. И всегда словно огромную часть души оставляешь вместе с ними.
До Индерки добрались быстро и без приключений, благо погода была хорошая, машин на трассе немного. В самом селе Замира встретила нас около магазина и показала дорогу к дому. Бим деловито обнюхал руки девушки, завилял хвостом и улыбнулся той особенной улыбкой, которая была только у него.
– Какой он хорошенький, – умилилась Замира. – Просто чудесный мальчик!
Мы дружно закивали головой.
К дому подъехали минут через пять. Бимка вошел во двор и принялся обнюхивать место. Мы подошли к его будке и присвистнули. Это был огромный добротный домик для собаки, сделанный из хороших досок и качественно утепленный. Внутри было настелено ароматное сено. Мы еще подумали, что в такой будке преспокойно уместился бы и кавказец, что уж тут говорить о нашем малыше. Такие замечательные будки нам и не снились. Мы обходились тем, что могли сколотить своими руками, да еще и из материала, зачастую собранного на ближайших помойках. Или из строительных поддонов, которые периодически нам удавалось найти валявшимися на дороге.
Бимка забрался внутрь и принялся рыться в сене, когда Замира вынесла ему громадный кусок вареного мяса.
– Вот это да! – воскликнули мы одновременно. – Вот это мы понимаем, еда! Это вам не какие-нибудь кашки на мясных обрезках.
Бимка от мясца отказываться не стал, взял его в зубы и спрятался в будку. Только его хвостик мы и видели.
– Чудеса, да и только, – сказала я. – Такое ощущение, что он тут жил всегда, а не только что приехал.
– Значит, это его настоящий дом, – проговорила Оля.
Замира счастливо улыбнулась и пригласила нас в дом. Мы познакомились с мамой, для которой девушка и брала собачку. Мама Замиры лежала в кровати со сломанной ногой и все пыталась встать, чтобы напоить нас чаем. Давно мы не были в таком гостеприимном доме. Просидели мы в гостях часа три, если не больше. Пили чай, ели вкусную домашнюю выпечку, разговаривали и много смеялись. В таких домах время всегда течет незаметно. И вот уже стали сгущаться сумерки, когда мы опомнились.
– Ого, сколько уже времени, – удивились мы. – Пора бы уже и домой.
Мы попрощались с мамой Замиры, пожелали ей скорейшего выздоровления и вышли во двор. Бим давно расправился с куском мяса и теперь лениво возлежал в будке, выставив наружу только свой маленький черный носик. Мы подошли, опасаясь, что он сейчас начнет скулить, рваться за нами, как это обычно бывает, когда мы увозим собачек новым хозяевам. Но не тут-то было. Бимка спокойно посмотрел на нас, словно говоря: «Вы еще здесь? Ну езжайте уже, чего уж там. А мне и тут хорошо!»
– Никогда такого не видела, – сказала я. – Он на самом деле дома.
– Ладно, поехали, а то сейчас расплачусь, – проговорила Оля.
Мы поцеловали Бимку в носик, еще раз поблагодарили Замиру за гостеприимство и подарки, попросили присылать побольше фотографий и поехали домой. Всю дорогу мы только и говорили о непостижимом поведении собачки, о его просто мгновенной адаптации на новом месте, о том, что еще есть на свете такие добрые, отзывчивые и гостеприимные люди и о том, как приятно встречать таких людей и общаться с ними. Мы были уверены в том, что наш малыш в надежных руках и все у него будет хорошо!
Дорога обратно, как известно, всегда быстрее. Вот и мы долетели домой невероятно быстро. И почти у самого дома нас ждал сюрприз – четыре черненьких мохнатых колобочка, бегавших прямо по трассе. У волонтеров очень интересная арифметика – минус один, плюс четыре. Но это уже совсем другая история…
Героями не рождаются
Ванька Воробьев, четвероклассник из сорок шестой школы, был во всех смыслах гордостью своих родителей. Круглый отличник, чемпион среди своих сверстников по шахматам, «математический гений», как любила называть его мама. Но вот одна беда – был он хрупким, слабеньким, самым маленьким в классе, часто болел, из-за чего Ольге Сергеевне пришлось уйти с работы и посвятить себя заботе о сыне. Алексей Андреевич утешал жену, говорил, что с возрастом мальчонка окрепнет, вытянется, что сам он в младших классах был маленьким и слабым, а теперь вон метр восемьдесят и сплошные мышцы. Ольга Сергеевна кивала, соглашалась с мужем, но в глубине души беспокоилась, глядя на бледную прозрачную кожу мальчика, на синие прожилки вен, которые было видно «невооруженным глазом», на тонкие руки и ноги. Бабушка удивлялась, говорила, как в таком теле душа держится, и часто Ольга Сергеевна думала точно так же.
Ванька о родительском беспокойстве не знал, бабушкины слова о душе не понимал и рос вполне себе обычным ребенком. Был он спокойным и рассудительным мальчишкой, в хулиганских выходках участия не принимал, по школе сломя голову не бегал. Чаще сидел с книжкой за партой. Одноклассники не то, чтобы не любили его, а скорее не совсем понимали, хотя на контрольных неизменно просили помочь. Ванька не отказывался. Ему, отличнику, учеба давалась очень легко. Знания он схватывал на лету, и пока остальные пытались вникнуть в объяснения учителя, мальчик выполнял дополнительные задания. Своими успехами он не хвастался, со всеми был неизменно вежлив, за что одноклассники прощали ему его непохожесть. И даже на уроках физкультуры, где он особо не блистал, над ним не смеялись. Физрук с натяжкой ставил ему пятерки, чтобы не портить общую картину, несколько раз беседовал с мамой о необходимости закаливания и общеукрепляющих упражнений. Ольга Сергеевна соглашалась, говорила, что они стараются, но Ванька продолжал болеть.
Однажды в конце ноября Ванька возвращался из школы домой. Шел он, как всегда, неспеша, на ходу раздумывая над очередным заданием по математике, которое дал ему преподаватель. Мальчик любил разные головоломки, поэтому учитель всегда подбрасывал ему что-нибудь посложнее.
Ноябрь в этом году выдался ветренным и промозглым. Снега не было, а в воздухе постоянно висела морось, от которой мгновенно пропитывались влагой одежда и обувь. Ванька остановился, поплотнее запахнул курточку, поправил шапку и вдруг из подворотни услышал какой-то нечеловеческий визг, а следом мальчишеский хохот. Ванька похолодел и замер. Визг оборвался, сменившись подвыванием. Люди, проходившие мимо, озирались на звук, но никто не остановился, чтобы посмотреть, что же происходит. Мальчик решил было тоже пойти восвояси, но вдруг снова раздался этот ужасающий визг. Ванька не выдержал и побежал в сторону звука.
Завернув за угол, он увидел Витьку Лютова и Олега Старостина, двух местных хулиганов и учеников седьмого класса сорок шестой школы. Они что-то разглядывали на крышке мусорного бака и громко ржали. Ваньке за их спинами ничего не было видно, но он отчетливо слышал жалобный плач, который доносился оттуда.
– Что тут происходит? – вдруг услышал Ванька свой собственный голос и не узнал его, таким низким и хриплым он оказался.
Подростки обернулись, и перед Ванькой открылась картина, от которой кровь замерла у него в жилах, а перед глазами поплыла красная пелена. На крышке бака лежал щенок. Обычная маленькая дворняжка, которых много бегает по улицам города. Шерстка вроде темно-коричневая сейчас была залита кровью. Одного уха не было. Задние лапы неестественно вывернуты. Щенок смотрел на Ваньку одним глазом, второй был закрыт. Вся мордочка в рваных ранах. Щенок уже не скулил, а тихо стонал. Из оставшегося глаза текли крупные слезы.
– Смотри-ка, воробей прилетел, – поигрывая складным ножом, проговорил Витька. – А ну, катись отсюда, пока пинками не погнали!
Он угрожающе надвинулся на Ваньку. Старостин глупо заржал и ткнул острым концом ножа в окровавленное тельце щенка. Малыш взвизгнул и попытался отползти от мучителя, но не смог.
И тут Ванька, это слабенький мальчик, который в своей маленькой жизни не обидел даже мухи, схватил первую попавшуюся палку, замахнувшись, шагнул к мучителю и закричал:
– Не трогай его!
– А то что? Что ты нам сделаешь? – глумились подростки. – Ой, как страшно!
Ванька разговаривать больше не стал. Он набрал в грудь побольше воздуха, крепче взял палку и пошел на живодеров. Мальчик не видел больше ничего и никого, кроме двоих обидчиков щенка. В ушах грохотало. Ему показалось, что он стал просто огромным, заполнив собой все пространство подворотни. Он еще видел их ухмыляющиеся рожи, когда вдруг произошла разительная перемена. Два здоровенных семиклассника, которые были выше Ваньки на три головы и гораздо сильнее, вдруг начали пятиться от него все быстрее и быстрее. Мальчик не слышал, как он кричал, замахиваясь палкой. Он ударил, вложив в это действие все отчаяние и ужас, которые сейчас испытывал. И только услышал, как хрустнула кость, как завыл один из мучителей. Наверное, было сейчас в его облике что-то такое, что смертельно напугало Лютова и Старостина. Ведь, по сути, они были трусами и могли глумиться только над теми, кто слабее. Когда же они встречали отпор, их гонор мгновенно улетучивался, обнажая их истинную никчемную суть.
Ванька снова закричал, поднимая палку для еще одного удара, и только тут понял, что остался один. Подростки позорно убежали, оставив маленького, ни в чем не повинного щенка умирать на крышке мусорного бака. Ванька бросил палку и подбежал к малышу. Собачий ребенок был еще жив, но жизнь едва теплилась в израненном и измученном тельце. Ванька сорвал с себя куртку, осторожно переложил на нее щенка, мягко поднял на руки и что было сил побежал домой. О том, что в подворотне он оставил свой школьный рюкзак и мешок с обувью, мальчик даже не вспомнил.
До дома было недалеко. Ванька не стал ждать лифт, влетел на пятый этаж и нажал на звонок. Звонок трезвонил, не умолкая, и через минуту перепуганная мама открыла дверь.
– Что случилось? – только и успела спросить она, когда увидела сына без куртки, чей школьный костюм был весь в грязи и в кровавых пятнах. Заметив, кого держал мальчик на руках, мама побледнела и едва не упала в обморок.
– Мама, быстрее! Ему нужно помочь! Они его мучили! – Ванька почти кричал. – Быстрее, мама! Сделай что-нибудь!
Ольга Сергеевна попыталась взять себя в руки. Она хотела забрать щенка у сына, но Ванька только крепче прижал его к себе. Тогда она позвонила подруге, выяснив, где находится лучшая ветеринарная клиника в городе, вызвала такси и стала уговаривать мальчика переодеться. Но все было напрасно. Ее сын, обычно такой послушный и покладистый, сейчас ни на что не реагировал. Он стоял все так же у двери и только повторял:
– Мама, скорее! Ему надо помочь!
Он не плакал, не жаловался, и это пугало Ольгу Сергеевну еще больше. Через пять минут подъехало такси. Мама прихватила запасную куртку, и они вместе с Ванькой и малышом поехали в клинику.
В лечебнице им повезло. Народу было мало, в основном хозяева привезли питомцев на профилактические прививки и осмотры. Поэтому лучший травматолог города был свободен. Он бережно принял тельце щенка и положил его на стол. Беглый осмотр был неутешителен. Сергей Аркадьевич мягко сказал Ваньке, который упорно не уходил из кабинета:
– Малыш, посиди пока в коридоре. Я сейчас поговорю с твоей мамой, а потом сделаю все, что нужно.
– Вы поможете ему? – впервые в глазах у Ваньки заблестели предательские слезы.
– Я сделаю все, что в моих силах. Будем надеяться, что у него крепкий организм, и он справиться. Выйди, посиди в коридоре.
Ванька нерешительно кивнул, бросил последний взгляд на щенка, осторожно прикоснулся к коричневой шерстке, прошептав: «Держись!» и вышел в коридор.
Сергей Аркадьевич посмотрел маме прямо в глаза и произнес:
– Должен вам сказать, что травмы очень серьезные. Потребуется операция, а, возможно, и не одна. Никаких прогнозов я дать вам не могу. Перенесет ли щенок первую операцию, неизвестно. Я говорю это вам сейчас для того, чтобы вы приняли решение. Может быть лучше будет отпустить щенка.
Мама вскинула глаза на врача.
– Отпустить? Вы хотите сказать, усыпить?
Сергей Аркадьевич кивнул.
Ольга Сергеевна оглянулась на дверь, представив, как сообщит эту новость своему сыну. И приняла решение:
– Нет, давайте попробуем. Вы же сами сказали, что надежда есть. Пусть даже и очень слабая.
– Хорошо, – ответил доктор. – Я забираю щенка. Вам придется подождать. Потом я дам вам все рекомендации.
Ольга Сергеевна вышла в коридор. На стуле прямой, как палка, сидел Ванька и не сводил глаз с двери. Он с надеждой посмотрел маме в глаза, и она сказала:
– Щенка забрали на операцию. Врач сказал, есть надежда. Будем ждать.
И тут Ваньку прорвало. Он уткнулся в мамино плечо и расплакался. Всхлипывая, он поведал, как он увидел, что его мучают, как отбил щенка у живодеров, как бежал домой, все время повторяя малышу, что сейчас ему помогут. Мама слушала рассказ сына, гладила его по голове и плакала сама. Оглянувшись, она с удивлением заметила, что плакали все, кто сейчас сидел в коридоре и ждал своей очереди. Хозяева прижимали своих питомцев к себе и вытирали слезы. Администратор принесла Ваньке стакан воды и конфет, но он их даже не заметил.
Через два часа в клинику с работы приехал Алексей Андреевич. Папа обнял сына и сказал, что он – настоящий герой. Ванька только мотнул головой. Он ждал.
Вскоре к ним вышел Сергей Аркадьевич, и Ванька понял, что перестал дышать.
– Операция прошла успешно, – сказал врач, – мы поставили пластины на сломанные лапы. Вправили суставы, зашили и обработали раны. К сожалению, один глаз нам спасти не удалось. И как вы понимаете, одного уха у щенка тоже нет. В остальном это здоровый щенок, который сейчас очень ослаблен. Но я надеюсь, что его организм справится. Вам придется строго выполнять все рекомендации, ездить на капельницы, обрабатывать раны, делать уколы. Сможете?
Семейство Воробьевых дружно закивало головами. Ассистент осторожно вынес малыша из операционной и передал его маме. Ванька все порывался взять щенка на руки, но врач сказал:
– Потерпи, малыш, еще успеешь. Как ты хочешь его назвать?
– Я назову его Рекс.
– Очень хорошее имя, – улыбнулся Сергей Аркадьевич.
Воробьевы вернулись домой к вечеру, бережно неся спящего щенка на руках. Папа с Ванькой сбегали в подворотню за рюкзаком, который так и остался валяться около мусорного бака. Здесь мальчик обстоятельно рассказал отцу обо всех событиях, после чего Алексей Андреевич принял решение обратиться в полицию. Они пришли в отделение и попросили встречи с инспектором.
Молодой лейтенант принял их в своем кабинете, внимательно выслушал мальчика, попутно задавая ему уточняющие вопросы, записал что-то у себя в блокноте и сказал:
– Да, знаем мы Старостина и Лютова. Не первый раз на них жалобы поступают. Вот только в вашем случае вряд ли мы что-то можем сделать.
Алексей Андреевич с удивлением посмотрел на инспектора.
– Почему? Разве можно так обходиться с животными? Если они уже сейчас себе такое позволяют, что же дальше от них ждать?
– Понимаю вас, но у нас даже нет статьи, по которой мы могли бы их задержать. И потом они несовершеннолетние. Максимум, что мы можем, провести с ними беседу.
Папа нервно поднялся и заходил по кабинету.
– Что же получается? Живодеры преспокойно ходят у нас по улицам, а полиция ничего не может сделать? А если завтра они нападут на ребенка или старика? Тогда вы тоже ничего делать не будете? Или вы ждете, чтобы они совершили преступление и только тогда начнете действовать?
– Успокойтесь, пожалуйста! Я понимаю, как вы расстроены. Мы постараемся сделать все, что от нас зависит. Скорее всего, этих ребят поставят на учет и будут за ними внимательно следить. Я сегодня же передам дело инспектору по делам несовершеннолетних. А ваш сын – настоящий маленький герой, – поворачиваясь в сторону Ваньки, сказал лейтенант. – Молодец! Ты храбрый мальчик.
Ванька к разговору особо не прислушивался, беспокоясь за щенка и все порываясь бежать домой. Но по поведению папы понял, что в полицию они сходили напрасно и мучителей никто не накажет. Тут мальчик крепко призадумался, но мыслями своими делиться с отцом пока не стал.
Когда папа с Ванькой пришли домой, они увидели улыбающуюся маму.
– Он начал просыпаться, – сказала она на безмолвный вопрос сына.
Мальчик забежал к себе в комнату и увидел Рекса, который лежал на одеялке рядом с его кроватью. Рекс поглядывал единственным глазом на Ваньку и слабо шевелил хвостом. Мальчик лег рядом со щенком, осторожно погладил его по голове, поцеловал в нос и немедленно уснул прямо на собачьей подстилке. Позже папа аккуратно переложил сына на кровать.
Ванька больше никому не рассказывал о своем поступке. Но как говорится слухами земля полнится. И когда в понедельник мальчик пришел в школу, все обо всем уже знали. Одноклассники смотрели на Ваньку с нескрываемым уважением. Старшие ребята подходили и хлопали его по плечу. Мальчика такое внимание очень смущало, он только кивал головой на похвалу и приветствия. Старостина и Лютова в школе не было. Кто-то сказал, что Витька сломал руку и сидит дома на больничном, а про Олега никто ничего не знал. Вроде как к ним домой приходила полиция, а потом Олегу крепко досталось от отца.
Ваньку это мало волновало. В нем произошла какая-то неуловимая перемена, которую он и сам еще не осознал. Не осознали это и одноклассники, но чувствовали, что мальчик изменился. Он остался таким же очкастым отличником, который на переменах читал книжки, а после школы немедленно летел домой, потому что там был Рекс. В его облике появилась какая-то внутренняя сила. Неважно, что он был такой же маленький и худенький, эта сила была не в мышцах или в росте. Она была в том внутреннем спокойствии и уверенности, которые отличают по-настоящему храбрых и мужественных людей.
Однажды на большой перемене Ванька шел из столовой, когда увидел, что крупный мальчик-второклашка бьет учебником по голове девочку из своего класса. Ванька не закричал, а спокойно подошел, взял мальчика за руку, отобрал учебники и молча положил их на парту. А потом также молча посмотрел второклашке прямо в глаза. Озорник смутился, покраснел, торопливо извинился и убежал в туалет. Ванька только спросил у девочки: «Ты в порядке?» и, получив утвердительный ответ, пошел в свой класс.
Вечером в тот же день Ванька подошел к отцу и сказал:
– Папа, запиши меня в секцию тхэквондо.
Мама выронила тарелку из рук, и она со звоном раскололась на две половинки.
– Ванечка, ты серьезно? – спросила она, тяжело опускаясь на стул. Она сразу в красках представила, как ее маленький мальчик будет возвращаться домой с тренировок, весь в синяках и кровоподтеках.
