Наталья Ивановна Тарандо
Фейрверки
– Я в курсе.
"А на кой ему мой отчет полугодовалой давности? И этот отчет только для внутреннего пользования. Интересно, у него есть допуск? Конечно есть. Наверняка на порядок выше моего."
– Эти слова: "дифференциация, проявляющая себя на когнитивном уровне".
– Вы знаете, значение этих понятий? – Он выглядел слегка удивленным.
– Конечно, иначе я бы не оперировала ими. Или вы думаете, что я способна употреблять в серьезной работе незнакомые термины.
"Спокойствие, только спокойствие. Не надо наезжать на начальство. Он только спросил. Пусть немного ехидничая, это мелочи. Изображаю оскорбленную гордыню и быстренько к своему столу, и полное погружение в компьютер. Вдруг он спросит, что значит "дифференциация". Я так и не осилила это слово. Мутное и скользкое. Но начальник сказал, что бы выглядело все поумнее, значит все должно выглядеть поумнее. Так было написано в "Социальной психологии". Кто составлял этот учебник, уж точно умнее меня будет, и значение этого слова знает. Значит, и переживать нечего! Слово в тему."
– Алевтина Владимировна! – Он набирал что-то на клавиатуре, не поднимая на меня глаз.
"Лупу ему подарить, что ли? Моей рукой написанное даже я сама не всегда могу прочитать, где ж ему-то, даже с лупой наперевес. Ну, если хочешь что-то заполучить, получай все что к этому причитается. Захотел, видите ли, он закрытую информацию, да еще и в удобном формате. Орел. Ничего не скажешь."
– Алевтина Владимировна!
"Это тебе не с носителя копировать, здесь думать надо, подставляя возможные варианты по контексту. Ха. Долго тебе придется с этими бумагами носиться. Знала бы что кто-то будет изучать мой шедевр, еще больше мудрено-заумных слов бы использовала."
– Я вас внимательно слушаю.
– Вы не могли бы у Катерины Ивановны взять данные за июнь и сделать подборку фактов, не вписывающихся в общую картину? Завтра, к девяти утра было бы очень кстати.
"Что? Это не мой профиль. У меня нет допуска к этим данным. Он что, не в курсе моей служебной. Да ладно. Ну и хорошо. Задание не будет выполнено по вполне объективным причинам. Накуси-выкуси. А сейчас немного поноем для достоверности."
– Александр Владимирович, время – четыре часа. До конца рабочего дня остался час. Я не успею физически. А за работу на дому, нам не доплачивают.
– Знаю, и тем ни менее, настаиваю. Должны же вы хоть что-то зарабатывать, чтобы не умереть с голода. Допуск вам повысили на прошлой неделе. А вы видимо решили, что ваши новые обязанности будет выполнять кто-то другой?
"Повысили? С какого перепуга? На кой мне этот головняк? Это тебе не статистику по районам собирать. Это серьезные данные. За утечку и закрыть могут. Так, наверное, он шутит. Или издевается?"
– Что? Что вы этим хотите сказать?
– Насколько я могу судить, хоть я человек, собственно новый в этом отделе, вы весь день только и делаете, что зависаете в компьютере. А на свои прямые обязанности не обращаете никакого внимания.
"Не заводись. Стоп. Нельзя. Стоп."
– Я выполняю ровно столько, сколько мне положено по штатному расписанию. О повышении допуска я не просила, меня и так устраивает моя работа без каких-либо страшных секретов. Меньше знаешь – крепче спишь. Если вас что-то не устраивает, обратитесь к Павлу Егоровичу, моему непосредственному руководителю. Он вполне доволен моей работой, и неоднократно говорил, что я нахожусь точно на своем месте.
"Меня ничего не раздражает! Всё хорошо! Всё мило! Меня ничего не раздражает! Твою дивизию! Кому я что плохого сделала? Эх, не надо было мне Егоровича Горынычем с пасхальными яйцами называть. Черт меня дернул пошутить. То, что ему напинал мужик его секретарши, все шепчутся, а я одна решила выпендриться. Молодец! Довыпендривалась. Видимо передали. Теперь он эти пасхалки мне до пенсии не забудет. Уделаться, как смешно."
– Я думаю, не стоит беспокоить Павла Егоровича по столь ничтожной причине. Тем более, что с ним все согласованно. Я, как начальник этого отдела, приказываю вам завтра к 16.00. подготовить доклад по фактам за июнь месяц.
"И вот этот вот мне нравился? Да ну нафиг. Приказывает он мне. Тоже мне командир нашелся. Ать-два, ать-два, левой. Что-то нефига не смешно. Я явно его недооценила. Как бы так исхитриться, чтобы свести общение к минимуму. Чую, доставит он мне проблем. И чую, стопкой водки не обойдусь."
– Конечно, к 16.00. Разрешите встать в строй?
Четверг.
"Я так могу и работу потерять. Чтобы он не говорил, чтобы он не делал – спокойно. Может быть, он мое место приглядел, для кого-нибудь из своих родственников. А я как дурочка потеряю его, про… . Сколько раз говорила себе: нельзя крепко выражаться, даже мысленно. Культурнее надо быть. Ладно. Доклад готов. Пол ночи на него убила. У Катьки, было, пять листов всей информации, я у меня тридцать один лист. Всё подробно. Слишком подробно. Может не надо было логические цепи протягивать ко всем деталям? Один факт точно не вписывается в выпадающие из общей картины факты. Ладно, обвела красным маркером подозрительные места и довольно. Все остальные факты тщательно сверены, соотнесены с событиями пятидесятилетней давности, которые никому не нужны. Милый мой временный начальник, где же ты? Уже четыре часа."
– Алевтина Владимировна! – Дверь в кабинет отворилась, и он выпалил, едва ли ни на одном дыхании. – Я уезжаю по делам. Да, кстати, доклад можете не готовить. Если меня будет спрашивать Катерина Ивановна, скажите, что я вечером ей перезвоню. До свидания!
"Какая сволочь! Это же надо! Вот.....! Что он нашел в этой стерве? Стоп! Стоп! Так не бывает! Почему я так реагирую? Но какая сволочь! А эта…! Успокойся! Это всего лишь работа! Я его удавлю! Он начальник! Просто плохой начальник! Который решил поиздеваться над подчиненной. Спокойствие, только спокойствие! Он начальник и всё. Он дал работу, потом передумал. Бывает. А Катерина вполне красивая женщина, можно сказать, даже милая, второе лицо после Горыныча опять же. Социальный лифт в действии. Я завтра ему об этом скажу. Нет! Нет! Я что, совсем с ума сошла? Какой скажу? Идиотка! Это не мое дело! Это не мои проблемы! Это просто работа! Работа! Работа! А он мой временный начальник. Только так, и ни как иначе. Это всего лишь работа."
Пятница.
"Завтра со своими мужиками и бабами за город, на пикник. Лето. Жара. А я в этом аду парюсь. Напрягаюсь без нужды. Когда же ему кабинет отремонтируют? Когда же эта дурочка Люська выйдет из отпуска? Поскорей бы, еще целых девятнадцать дней, не считая сегодняшнего, а он только начался. Не надо о грустном. Завтра солнце, река, интересные люди. Как они мне надоели эти родственники! Эти рожи. Одни и те же, с теми же тупыми шутками, когда напьются. Стоп! Надо о приятном думать: речка, солнце."
– Алевтина Владимировна!
– Я вас слушаю.
"Если этот гад… Стоп! Если мой начальник скажет что-то сделать по работе, я это сделаю".
– Вы что-то хотели, Александр Владимирович?
– Да. Вернее нет.
"После бурно проведенной ночи, не так-то легко войти в рабочее русло. Надо будет у Катюшки спросить, какой он в постели? Стоп! А мне это надо? Я не хочу знать. Но если не спрошу… Раньше же мне Катька обо всех своих мужиках рассказывала, что и как, снисходительно поучая за жизнь. Если не спрошу, или не дай Бог попробую ее заткнуть, она сразу поймет, что что-то не так. Идиотизм какой-то. Но я действительно не хочу знать, какой он в постели."
– Александр Владимирович, я сделала доклад, как вы настаивали.
– Конечно. Я просмотрел вашу работу.
– Может быть, еще что-нибудь сделать?
– Это ваша работа.
– Я знаю. Это входит в круг моих обязанностей. Поэтому я вас и спрашиваю. Если есть какая-то срочная работа на понедельник, я бы сделала ее сейчас. На выходные дни у меня другие планы.
– Не знаю. После планерки у директора скажу.
– Планерка в…?
– В три.
– Мне обязательно ждать вас?
– Конечно.
– Разрешите напомнить, мой рабочий день до пяти часов.
– Учту. Если Катерина Ивановна…
– Я ей скажу, что вы перезвоните.
"Не слишком ли поспешно я его перебила? И чему это он так мило улыбается? Смотрит на меня и улыбается."
– Что-нибудь еще?
"Спокойно. Можно в ответ улыбнуться тоже, но только одними губами, но обязательно равнодушно."
– Больше ничего. Мне нравится, как вы работаете. Работа строго по графику, всё корректно и логично. Всё в срок.
"Ты же только позавчера меня строил, Гад!"
– Спасибо, Александр Владимирович.
– Не скромничайте, вам это не идет. Я доволен вашей работой.
"Может, и зарплату мне повысишь?"
– Зарплату повысить не обещаю, но на мое хорошее отношение можете рассчитывать.
"Мне твое хорошее отношение, догадайся, до какого места!"
– Спасибо еще раз, Александр Владимирович. Я рада, что моя работа не вызывает нареканий.
"Может, ножкой шаркнуть? Или склониться в глубоком пардоне? Стоп! Без ерничаний. Он похвалил твою работу? На то он и начальник. Завтра солнце, пляж."
