Наталья Дёмина
Толстяк для Барби
Часть 79.
Эту ночью Анатолий так и не смог сомкнуть глаз. Он не мог налюбоваться Леночкой. То, что произошло между ними стало для него откровением. За прошедшие годы он много раз фантазировал, как это могло бы быть… Но Лена, её чувственность, страстный отклик превзошли все его ожидания. Мужчина был опьянён. Опьянён счастьем.
А когда схлынули волны эйфории, мужчина испугался, что его это очередной сон… Красивый. Сказочный. Необыкновенный. Сон, который развеется с наступлением утра. Так, как это было много-много раз… за все предыдущие годы.
На сердце мужчины было неспокойно.
Он время от времени целовал спящую Лену, то в висок, то в щёку, то в лоб, то в губы, а сам боялся… Боялся, что она проснётся и… устыдится своего поступка.
«Леночка, – перебирал её волосы Толя, – не оставляй меня. Если раньше я ещё как-то смог бы жить без тебя, но сейчас… Сейчас, когда я знаю, какая ты, не смогу. Не смогу жить. Не смогу дышать».
Женщина завозилась и повернулась на бок, уткнувшись носом в грудь Анатолия, закинув на него ногу и руку.
«Да, – улыбался мужчина. – И ты не отпускай меня. Никогда не отпускай».
Красный диск солнца медленно выползал из-за чёрного горизонта. Мрак отступал. Отступал перед ярким светом.
Это утро, которое огненным цветком расцветало за окном, было самым счастливым в жизни Анатолия.
Он заметил, что задрожали ресницы Лены.
«Сейчас она проснётся, – задержал дыхание мужчина, боясь спугнуть хрупкое счастье, которое зародилось в его сердце. – Пожалуйста, не отказывайся от меня, когда откроешь глаза».
Он притворился спящим, чтобы не смущать любимую.
Лена открыла глаза и улыбнулась,:
«Это не сон. Боже! Это не сон! И это была лучшая ночь в моей жизни! Неужели теперь так будет всегда? Как много мы потеряли и упустили, из-за того, что я жила интересами матери и Павла. Но я тоже хочу быть счастливой. Хочу быть любимой и любить сама».
Она приподнялась на локте и прикоснулась губами к губам Толи.
– Кажется, я влюблена в тебя, – прошептала она и прижалась к груди мужчины.
– А я люблю тебя, – севшим голосом произнёс он, притягивая её к себе.
– Обманщик, – улыбнулась Лена, поднимая лицо, чтобы встретиться с Толей взглядом. – Ты не спал.
– Если бы я спал, то как бы узнал, что ты чувствуешь ко мне.
– Я так боялась.
– Боялась?
– Боялась, что мне всё приснилось.
– Это был не сон, – навис над ней мужчина.
– Да, это был не сон – улыбнулась она.
– Люблю тебя, – он поцеловал её.
Тела переплелись, сгорая
От жажды страсти и любви.
Она и он… Душа и тело…
Два сердца нежностью полны.
Друг в друга счастьем прорастая,
Единым целым стать хотят…
Судьбу одну они разделят,
И жизни две соединят.
© Copyright: Дёмина Наталья.
Часть 80.
«Как же я счастлива! – целый день повторяла себе Лена, улыбаясь – Это не сон!»
Несколько раз она даже просила Толика ущипнуть её, чтобы убедиться, что не спит. Мужчина с удовольствием доказывал ей, что она не спит, но щипать её отказывался, зато с удовольствием щекотал.
Женщина ловила себя на том, что постоянно ищет Толю взглядом. Ей нравилось нравиться ему. Она была в восторге, что её любят. Искренне, ничего не требуя.
Её сердце замирало, когда он целовал её, ласкал тело и завоёвывал душу.
Мужчина в свою очередь был опьянён счастьем. Он жадно впитывал, каждую улыбку, каждый жест, каждый взгляд любимой.
Так незаметно наступил вечер.
– Лена, всё готово, – позвал Толя, расставляя на столе тарелки с пюре и котлетами.
– Я такая голодная.
«Павел никогда не говорил для меня, – кольнуло её сердце. – А Толя и посуду моет. Этак приятно, когда к тебе так относятся».
– Вот и отлично, – Толя сел на стул и притянул женщину к себе на колени. – Тебе необходимо набрать несколько килограммов.
– Ты думаешь? – сомневалась она.
– Уверен, – поцеловал её в плечо мужчина.
– Тогда доктор Анатолий придётся вам готовить для капризного пациента.
– С удовольствием, – поцеловал Лену за ушком.
– Если ты и дальше будешь целовать меня, то я…
– Звучит, как угроза, – засмеялся мужчина.
В этот момент зазвонил телефон Анатолия.
«Оксана» – высветилось на экране.
– Ответь, – заёрзала женщина на коленях мужчины.
Толя покрепче обнял любимую и принял вызов, включив громкую связь.
– Толька, привет!– вопила Оксана.
– Привет, – ответил он.
– Толька, срочно дай мне Лену, – кричала женщина.
– Что случилось? – поинтересовался он.
– Передай телефон Лене, – настаивала собеседница.
– Привет, Оксана. Я слушаю тебя, – взволнованным голосом произнесла Лена.
– Ой, Ленка! Не знаю, как и сказать тебе.
– Да, говори, не тяни.
– Мать твоя упала с лестницы в подъезде.
– Как упала? – ахнула Елена. – Когда? – её голос дрожал. – Она жива?
– Да, жива. Но состояние плохое.
– Что с ней?
– Поднялось давление. Закружилась голова. Вот она и упала. Сломала ногу. Плюс сотрясение.
– Мамочка, – всхлипнула Лена.
– В какой она больнице? Мы приедем, – вклинился в разговор Толя.
– Она дома, – вздохнула Оксана.
– Как дома? – растерялась Лена.
– Твоя сестра, сказала, что ваша мать ушла из больницы. Написала расписку и ушла. А дома ей плохо стало, а она от госпитализации отказывается. Дурдом, да и только!
– Спасибо, что позвонила! – вытирала слёзы Лена.
– Бывай! Позвони потом, я тоже волнуюсь. Я-то знаю, как без матери остаться на этом свете, – добавила подруга.
– Это я виновата, – обняла Толю за шею женщина, когда разговор с Оксаной был завершён.
– В том, что твоя мама упала с лестницы твоей вины нет, – заверил её мужчина.
– Я ей так давно не звонила. Она наверное волновалась.
– Леночка, она скорее всего даже не знает, что ты ушла из дома.
– Почему ты так решил?
– Сама посуди, если бы она тебя искала, то давно бы узнала, что ты ушла от Павла, и стала бы одолевать Оксанку расспросами, где ты. А раз всё тихо, значит, никто тебя не искал и никто не волновался, что ты не звонила.
– Может ты и прав, – задумалась Лена. – Но я всё равно должна поехать домой к маме. Ты ведь понимаешь?
– Понимаю, – вздохнул мужчина. – А вдруг там твой…
– Павел?
– Он самый.
– Не знаю. Я позвоню и узнаю.
– Леночка, – Толя прижал к себе женщину. – Звонить-то как раз и не надо.
– Почему?
– Только представь. Твои не знают, что ты ушла из дома.
– И?
– А если спросят тебя о чём-нибудь? Ты же обманывать совершенно не умеешь. Сама подумай, что скажешь?
– Что я могу сказать? Они и так обо всём знают, – она запнулась. – О нашей жизни с Павлом. К тому же, я развожусь. Мне скрывать нечего.
– Милая моя, – погладил её по голове Толя.
– Но я всё равно хочу поехать.
– Хорошо. Только не плачь.
– Давай поедем сейчас, ведь ещё не поздно.
– Начало восьмого.
– Ты отвезёшь меня?
– Конечно. Но вначале, – он улыбнулся.
– Что? – посмотрела на его Лена.
– Поцелую тебя.
И мужчина прижал свои губы к губам возлюбленной.
«Как я раньше жила без тебя?» – думала она.
«Как я раньше жил без тебя?» – задавался вопросом он.
Часть 81.
Лена ёрзала на переднем пассажирском сиденье. Она то и дело поправляла ремень безопасности, который, как ей казалось, сильно давил, не давая вздохнуть полной грудью.
«Почему мы так медленно едем?» – нервничала она.
– Не волнуйся, – Толя сжал ладонь Лены, когда она в очередной раз сложила руки на коленях, переплетая свои пальцы в замок.
– Я стараюсь, – выдохнула женщина.
На самом деле Лена испытывала двоякие чувства. С одной стороны, ей было тревожно за мать, а с другой стороны, она понимала, что если Анатолий поднимается вместе с ней, то будет скандал, так как этого человека её мать невзлюбила с самого детства.
«Может попросить его подождать меня внизу, в машине? – размышляла она. – Жаль, что его мама больше не живёт в соседнем доме. Он мог бы подождать меня у неё. А так… он может обидеться… Как же быть?»
Лена прекрасно знала, что её мама за словом в карман не полезет и выскажет много неприятных слов Толе, как только встретится с ним. Она всегда срывала злость на других, когда ей было плохо.
«Видимо сильно прижало, – нахмурилась женщина, – раз сестра стала меня разыскивать».
– Леночка, – вздохнул мужчина.
– Да? – повернула голову к нему.
– Я поднимусь вместе с тобой. Слышишь?
– Угу.
– На тот случай, если Павел там.
– Ты думаешь? – похолодело всё внутри у неё.
– Я не думаю. Просто хочу перестраховаться.
«А ведь он прав, – снова поправила ремень безопасности Лена, – мать соврёт – не дорого возьмёт. Неужели это ловушка? Да, нет. Не может быть… Кто будет оговаривать себя… Мама слишком суеверна, чтобы опуститься до такого… Но и звонила-то Оксане не она. Сестра… А та могла…»
Ладони женщины стали холодными. Сердце сжало железными тисками. Дышать стало трудно. Она хотела что-то сказать, но не могла. В горле встал ком. Горький, с привкусом желчи, колючий и сухой. Желудок свело спазмом.
– Приехали, – Толя всматривался через лобовое стекло. – Придётся машину оставить за углом, у гаражей. Во дворе свободного места нет.
– Хорошо. Я пойду, а ты…
– Нет, – мужчина рукой прижал её к спинке сиденья. – Никакого потом и никакого одна. Вместе. Мы приехали вместе. Ты же сама говорила, что тебе нечего скрывать. Или ты стесняешься меня?
– Что ты! – воскликнула она. – Я просто боюсь. Вдруг маме станет плохо, когда она увидит нас вместе.
– Лена, – криво улыбнулся ей он, – я не собираюсь нервировать твою мать. Могу посидеть на кухне или постоять на лестничной площадке. Не хочу, чтобы ты случайно встретилась там, сама знаешь с кем.
– Хорошо. Я тоже не хочу с ним встречаться.
Толя наконец припарковал автомобиль, и молодые люди быстрым шагом направились к нужному подъезду.
Лифт медленно полз на шестой этаж, то и дело подмигивая жёлтым глазом на потолке. Лена прижалась к Толе. Ей хотелось набраться от него храбрости. Ведь одно дело сказать, а другое сделать. Она ни разу в жизни не противостояла матери, и теперь её начало бить мелкой дрожью. Всё внутри тряслось. Ноги подкашивались.
– Готова? – выдохнул ей Толя в волосы, когда лифт открыл двери на шестом этаже.
– Нет, – честно призналась Лена.
– Я с тобой, – улыбнулся мужчина и нажал на кнопку звонка.
Дверь открыл старший сын сестры Лены.
– Тётя Лена пришла, – прокричал он. – Мать в аптеку пошла, – отчитался перед пришедшими, изучая Толю, – а бабушка в своей комнате, – сморщился, выказывая своё отношение к происходящему.
Мальчик театрально закатил глаза и ушёл в комнату, в которой обитал.
– Лена! – раздался капризный голос матери. – Где ты, бессовестная девчонка. Мать при смерти, а ты сама не можешь догадаться позвонить или навестить меня. Хорошо живёшь, если о матери забыла.
– Идём, – взяла Толика руку Лена.
– Может я на кухне подожду?
– Нет, – сильнее сжала ладонь мужчины, – пожалуйста, не оставляй меня.
– Леночка, – чмокнул её в губы Толя, – я никогда тебя не оставлю.
«Узнаю, как мама и сразу уйду, – решила для себя Елена. – Всё-таки мать. И я люблю её. Узнаю и уйду», – женщина вдруг поняла, что её дом не здесь, где она провела лучшие годы своей жизни, как думала раньше, а в доме у Толи, там, где она обрела своё настоящее счастье.
Часть 82
Дверь в комнату матери была приоткрыта. Лена сильнее сжала ладонь Толи, набрала побольше воздуха в лёгкие, как перед прыжком в воду, открыла дверь и вошла внутрь, таща за собой мужчину.
– Лена, наконец-то, – начала женщина, которая лежала на кровати, и осеклась. В комнате стоял полумрак, так как верхний свет был выключен, горел только напольный торшер. Женщина казалась слишком бледной. Правая нога была в гипсе до колена и лежала на двух подушках. – Кто это с тобой? – искренне удивилась она, прищуриваясь, а потом надела очки, которые лежали на тумбочке около кровати. – Боже! – узнала она Толю. – Не верю своим глазам! Это же этот… Этот…
– Анатолий, – подсказала Лена.
– Анатолий? – стала задыхаться от злости женщина. – С каких это пор он стал для тебя Анатолием. Помню, раньше ты называла его толстяком и жиртрестом, – глядя в глаза мужчине и ухмыляясь бросила она.
Лена вцепилась в ладонь Толи так сильно, что короткие ноготки впились в его кожу, причиняя боль.
– Это ты всегда его так называла, – решилась противостоять матери Елена. – Ты всячески настраивала меня против него. А ведь мне всегда нравился Толя. Ты лишила меня счастья.
– Дура! Глупая гусыня! Зачем тебе этот неудачник.
– Как вы можете оскорблять собственную дочь, – вмешался Анатолий, обнимая любимую, так как почувствовал, как её затрясло.
– Не лезь, – женщина схватила книгу с прикроватной тумбочки и бросила её в Лену и Толю, – к моей дочери. Она замужем. Замужем!
– Я развожусь мама.
– Так об этом говоришь, будто это так просто, как трусы переодеть.
Лена засмеялась. Это был резкий, нервный смех.
– Спасибо, мама. Я всё думала, с чем сравнить мой брак с Павлом. А оказывается мой брак сродни грязным трусам.
– Лена! – воскликнула мать. Она дёрнулась и застонала, схватившись за ногу.
Елена вздрогнула в руках мужчины, который удерживал её около себя, не давая броситься к матери.
– Бездушная! Я умираю, а ты обнимаешься с этим! – верещала женщина.
– Мама, – вздохнула дочь.
– Если вам настолько плохо, то откуда берётся энтузиазм для скандала, – пробормотал Толя.
«Дзинь. Дзинь. Дзинь» – позвенел дверной звонок.
– Я открою, – прокричал мальчик.
– Я посмотрю кто, – прошептал Толя на ухо Елене.
Она подняла на него испуганный взгляд.
– Всё будет хорошо, – чмокнул её в нос мужчина.
– Какое бесстыдство! – воскликнула мать Лены. – При живой матери!
Лена нехотя отпустила Толю. Она смотрела ему вслед и молилась: «Только бы не Павел. Только бы это был не Павел».
– Боишься, – ухмыльнулась женщина, откидываясь на подушки, которые были подоткнуты ей под спину. – Правильно, бойся, девочка моя. Это наверняка твой муж. Уж он-то вправит мозги на место и тебе, и твоему жирному любовнику.
Лена сжалась и закрыла рот ладонью от омерзения к женщине, которая была её матерью…
«А была ли? – подумала она, глядя на улыбающуюся мать. – Была ли она мне матерью? Любила ли она меня? Любит ли?»
Сердце Елены упало в пятки. Ей вдруг стало противно находиться рядом с этой женщиной, которая злобно скалилась, глядя на неё.
– Мама пришла! – прокричал на всю квартиру мальчик.
«Слава Богу! – выдохнула Лена и быстро, как только могла, направилась к Толе. Она задыхалась. Стены квартиры давили на неё. Как много изменилось за то время, что она прожила у Толи. Лена чувствовала, что стала другой. Свободной. Счастливой. Любимой. Женщиной. – Больше мне здесь нечего делать!» – решила она.
Часть 83.
– А вы, собственно, кто? – Толю буравила взглядом молодая женщина, внешне очень похожая на Лену, только волосы её были темнее и короче, а глаза более светлые, будто выцветшее на солнце платье, что когда-то радовало свою хозяйку сочным цветом, а теперь поблёкло от многочисленных стирок и солнечного света. И не понятно чего оно видело больше солнца или грязи.
– Это хахаль тёти Лены, – пояснил матери мальчик и как ни в чём не бывало отправился в свою комнату.
На лице женщины отобразилась странная смесь чувств от неверия до удивления.
– Школьный приятель Лены, – решил представиться мужчина.
– Школьный? – выгнула бровь женщина, перебив его. – На школьника вы совсем не тянете.
– Анатолий.
– Тот самый? – ахнула она.
– Неужели я настолько популярен в вашей семье? – ухмыльнулся мужчина.
– Ещё как, – поморщилась женщина. – Я, кстати, Люба, сестра Ленки. Мы к сожалению не встречались. Я детство у бабушки провела.
«А у Ленки-то губа не дура, – размышляла про себя она. – Такой экземпляр себе отхватила. Самец. А пахнет. Ммм. Туалетная водичка не из дешёвых, да и одежда фирменная. Часы. Такие ого-го сколько стоят. Не понятно только одно, почему его мама всё время толстяком обзывает. Он весьма неплохо сложен. Посмотреть бы на него без одежды. Люблю мужчин у которых аппетитная пятая точка. А у этого с этим, видимо, всё в прядке».
Анатолий не успел ничего ответить, как в коридоре появилась Елена. К удивлению Любы, да и Толи тоже, женщины подошла к мужчине и прижалась к нему. Анатолий обнял её в ответ. Он чувствовал, что его любимая расстроена и чем-то сильно встревожена.
– Теперь я понимаю, почему до тебя невозможно дозвониться, – ехидно произнесла сестра. – Как знала, что Оксанка покрывает твои «праздники жизни». Что и Павла не боишься?
– Я развожусь с Павлом, – тихо ответила Елена, глядя в глаза сестре.
– Не может быть! – выронила та пакет с лекарствами из рук.
– Может. Всё может.
Люба выглядела ошеломлённой. Она задыхалась. Хватала воздух ртом.
– Только не говори, что теперь придётся вернуть деньги, которые Павел матери заплатил, – запричитала женщина.
– Деньги? – удивилась Лена. – Какие деньги?
– Неужели ты думаешь, что мама, действительно, могла сломать ногу и отказаться от лечения. Не будь наивной, Ленок.
– Как, – прижала руку к губам Елена, оглядываясь на спальню матери. – Это всё…
– Но ты тоже неправа. Измена это, – запнулась, – но я не осуждаю тебя. С таким, – указала на Толю, – грех не согрешить.
– Это всё фарс? – наконец смогла выговорить Елена. Её сильно затрясло. Ей было холодно. Она жалась к Толе, но не могла согреться. Ноги подогнулись в коленях.
– Я, знаешь ли, разведёнка с двумя детьми. Так что деньги мне очень нужны. Да и мама хочет кухонный уголок обновить, – тараторила Люба.
Руки мужчины сильнее сжали тело любимой женщины, не давая ей упасть.
– Моя жизнь в обмен на кухонный уголок, – не спрашивала, утверждала Лена. Она выпуталась из объятий Толика, больным взглядом посмотрела на сестру и направилась в комнату к матери.
– Лена! – воскликнула женщина, которая слышала разговор, что произошёл в коридоре через открытую дверь, вскакивая с кровати. – Только без глупостей! Я всё-таки твоя мать!
Елена смотрела на неё и ничего не чувствовала. Она вдруг рассмеялась, глядя на побледневшую мать, жмущуюся у шкафа, прикрывающуюся книгой.
– Лена, – вбежал за любимой в комнату Толя. – Леночка, – обнял вздрагивающую то ли от смеха, то ли от рыданий женщину. – Давай, уйдём отсюда. Больше тебе здесь делать нечего.
– Да, – вцепилась в него она, пряча лицо на его груди, – мне здесь больше делать нечего. Ты представляешь? Кухонный уголок… Так вот, слышишь, – она посмотрела на хмурящуюся мать, – я не вернусь к Павлу! Я с ним развожусь!
– Как бы ни так! – парировала та. – Я написала Павлу сообщение, как только ты пересекла порог моей квартиры. Он скоро будет. Посмотрим, что ты тогда запоёшь.
– Тогда мы тем более не станем задерживаться, – Лена отстранилась от Толи, взяла его за руку и потащила к выходу. – Нам надо поскорее уехать. Уехать.
Ей было страшно. Страшно встретить его… Человека, который был её личным адом…
Она быстро обулась и открыла дверь.
На лестничной площадке стоял он… Павел…
– Ну, здравствуй, жена, – он втолкнул её в квартиру и вошёл внутрь сам. – И любовничек здесь, – хмыкнул оценивая Толю, – очень хорошо.
Часть 84.
Лена как вкопанная застыла на месте. Вот он её персональный ад. Скалится. И пышет огнём, как огнедышащий дракон.
«Вот сейчас… Сейчас… Сейчас он схватит меня своими уродливыми лапами и потащит в свою пещеру», – зажмурилась она.
– Лена, – Толя взял за плечи женщину и задвинул себе за спину, – всё будет хорошо.
– Хорошо? – засмеялся Павел. – Сомневаюсь.
– Кто там? – раздался голос матери Лены.
– Ваш любимый зять, – прокричал ей Павел.
– Слава богу, – нарочито громко ответила женщина.
Лена вцепилась руками в футболку Толика. Она тяжело дышала. Она боялась. Но это был совсем другой страх. Она боялась не за себя, а за мужчину, которого любила. Женщина вздрогнула: «Я люблю его! Я, действительно, люблю Толю! – Она прижалась лбом к его спине. – Я должна быть сильной. Должна. Что там говорил адвокат? Что муж не имеет права издеваться надо мной: ни морально, ни физически. Так, Ленка, давай, соберись. Обратного пути нет. Скоро он даже мужем моим не будет. Чужой человек, не имеющий на меня никаких прав! Толя не даст меня в обиду. Он такой… замечательный…»
– Что, Леночка, не хочешь поздороваться со своим мужем, – усмехнулся Павел, когда Люба ретировалась в свою комнату, словно за ней гнались черти из преисподней.
– Да ты даже дышать не имеешь права рядом с Еленой, – проскрипел зубами Толя, – не то, что разговаривать.
– Понравилось пользоваться моей женой? – сделал шаг вперёд Павел. – Это я её всему обучил, – хмыкнул мужчина. – Может быть пора открыть бизнес и брать деньги с любовников моей жёнушки.
Толя замахнулся и ударил Павла. Тот отлетел к двери. Его глаза лихорадочно заблестели от злости. Губа лопнула от удара, и по подбородку потекла тонкая струйка крови.
– Ты за это заплатишь! – воскликнул Павел.
– Мерзавец! – кинулся на него Анатолий. – Ни один нормальный мужчина не станет издеваться и оскорблять женщину. И тем более получать от этого удовольствие.
– Нет, – закричала Лена. Она повисла на руке Толи, – не надо. Он же специально провоцирует тебя.
– Умная стала, – прокомментировала Павел, тяжело дыша.
– Умная, – прижалась к Толе женщина. – Как ушла от тебя, сразу поумнела.
– Конечно, теперь ты прячешься за адвокатом и любовником, – ухмыльнулся Павел.
– Я ни за кого не прячусь, – возразила Лена.
– Что здесь происходит? – в коридоре возникла мать Елены. Лицо женщины стало серым, когда она увидела разбитое лицо Павла. Она свободно опиралась на загипсованную ногу и нервно прижимала руки к груди.
– Это ты! – обернулась к ней Елена. – Ты во всём виновата!
– Нет, – отмахнулась женщина. – Это ты виновата. Совсем потеряла стыд. Даже любовника притащила в мой дом. И это при живом муже. Какой стыд!
– Вот именно, – дёрнулся Павел.
– Даже не пытайся, – остановил его Толя.
– А то что? – хмыкнул Павел. – Ударишь? Ещё раз? Давай. А я в суд на тебя подам. Любимая тёща с удовольствием выступит свидетелем. Побои на лице.
– Нет, – громко произнесла Елена, – ты ни на кого не подашь в суд.
– Подам, – улыбнулся её пока ещё муж. – Можешь быть в этом уверена.
– Не подашь, – Лена прижалась к Толе, глядя прямо в глаза Павлу. – Видишь ли, мой адвокат посоветовал сделать хотя бы аудиозапись нашей встречи. И я её делаю, – она потрясла телефоном.
Павел вспыхнул, как сухая солома от зажжённой спички. Он ринулся на Лену, но ему дорогу преградил Анатолий. Павел замахнулся, но Толя перехватил его руку и завёл за спину, прижав мужчину лицом к стене.
– Пусти, – вырывался Павел.
– Успокойся, – осадил его Толя.
– Отпусти его, негодяй, – взвилась мать Елены.
– Ленка, ты пожалеешь! Я доберусь до тебя! – кричал Павел.
– Нет, – возразила Лена. – Если ты ещё раз приблизишься ко мне, я заявлю не тебя.
– Ты не посмеешь, – злился её муж, которого продолжал удерживать Толя.
– Посмею. Я больше не собираюсь терпеть унижения и оскорбления. Я заявлю на тебя. Мало того, я передам эту запись адвокату. Пусть он решит, что с ней делать. А теперь нам пора домой.
– Домой? – выгнула бровь мать Елены.
– Да. Домой, – подтвердила Лена. – Отпусти его, – обратилась она к Анатолию. Тот тут же оттолкнул Павла от себя и открыл входную дверь.
– Пойдём, – протянул он Лене руку.
– Да, – вымученно улыбнулась она ему, – нам здесь больше делать нечего.
Когда захлопнулась входная дверь, Павел зашипел в лицо матери Елены:
– И кто будет платить за моё унижение?
Женщина затряслась и зажмурилась.
