Наталья Бобло
Агентство «3 Лилии». И рассказы
© Наталья Бобло, 2019
ISBN 978-5-4496-5489-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Агентство «Три лилии»
– Добрый день. Это агентство «Три лилии»?
– Добрый. Да.
– Вы оказываете услуги, о которых… я наслышана?
– Да, оказываем.
– Когда мы можем встретиться?
– Когда вам будет удобно.
– Я могу подъехать прямо сейчас.
– Отлично. Значит, встречаемся через полчаса, в кафе Шерлок, знаете, где это?
– Да. Как я узнаю вас?
– Я сама вас узнаю. До встречи.
Ровно через полчаса к месту встречи подъехал чёрный мотоцикл со значком «БМВ». В обтягивающем потрясающую фигуру кожаном костюме, снимая шлем, лёгкой походкой в дверь кафе вошла молодая женщина. Оставив в гардеробе шлем и бросив быстрый взгляд внутрь заведения, она, поправив свои длинные чёрные волосы, направилась прямиком к столику, за которым сидела в одиночестве молодая, очень привлекательная, но с растерянным видом, блондинка.
– Привет. Откуда узнала о нас? – Присаживаясь к ней, не теряя времени, приступила сразу к делу брюнетка.
– Слухами Земля полнится… – неуверенно произнесла блондинка условленную фразу.
– Отлично. – Кивнула брюнетка и попросила двойной кофе у подошедшей к ним официантки. – Рассказывай.
– Ой, даже не знаю, с чего начать… – нахмурив брови и теребя салфетку в поисках подсказки, забегала взглядом собеседница.
– Тебя как зовут?
– Ольга.
– Начни, Ольга, сначала, но постарайся покороче и поконкретней. Потребуются подробности, я тебя остановлю.
– Мы познакомились с Антонио в прошлом году, в октябре. Он мне очень понравился, но на его предложение зайти к нему на квартиру, которую они с другом снимали в центре, я отказалась. Я не из тех женщин, которые… сразу… ну, вы понимаете.
Брюнетка кивнула, отпив маленький глоток только что принесённого горячего кофе.
– Ещё раз встретиться у нас не получилось. На следующий день у жены его друга, был день рождения, а потом они уезжали домой, в Реджо Калабрио. Потом он начал мне писать, – задумавшись на секунду, продолжила Ольга. – Он сказал, что не может забыть мои глаза и очень огорчён тем, что нам так и не удалось встретиться до их отъезда. Он был очень галантным, нежным, чутким, говорил много приятного. Уже через месяц общения я поняла, что влюбилась в него. Понимаете, простите, как мне к вам обращаться?
– Лилия.
– Лилия… после развода с мужем, который достаточно долго изводил меня со своей роднёй, унижал, оскорблял… слышать все те слова, которые говорил мне Антонио… Я долго не могла поверить, что это вообще возможно, чтобы так относились к женщине.
– А ты не знала, что все мужчины делятся на тех, кто много говорит и ничего не делает, и тех, кто не может толком ничего хорошего сказать женщине, зато своими поступками показывает отношение? – Как бы между прочим, поинтересовалась у собеседницы Лилия, отпивая очередной глоток напитка.
– Конечно. Я всё знаю. Я интересуюсь психологией и на различные тренинги хожу. Но ведь существует пусть и совсем маленький процент мужчин, которые сочетают в себе одно с другим: и говорят, и делают!
– Как-то не встречала я таких.
– Ну так вот… – опустив глаза и держа в руке чашку с уже остывшим зелёным чаем, продолжила Ольга, – я его дождалась, и он приехал…
– Что так невесело? – Поинтересовалась, сдержав лёгкую усмешку, Лилия, посчитав, что пауза затянулась, а утирать слёзы расстроенной барышне не входило в её планы.
– Как только мы встретились в аэропорту, я сразу поняла… нет, скорее, почувствовала, что что-то не так. Во всём, что он делал, говорил, не было даже капли того, чего я так ждала от встречи с ним. В нашей переписке он говорил, что я – только его женщина, что я – его жизнь, его счастье, что я изменила его жизнь…
– Ну, это понятно. – Не желая слушать подобную, с её точки зрения, чушь, перебила собеседницу Лилия. – Ближе к делу. Понятно, что он говорил много того, о чём у наших мужчин даже духу не хватит подумать, не то, чтобы произнести вслух. Но, вы же взрослая женщина, Ольга!
– Вы не понимаете… я десять лет была замужем за одним человеком. Я ни разу не изменила ему и даже подумать об этом не могла. Я терпела ужасное отношение к себе со стороны его брата и матери, и я подумать не могла, что существует другой мир, который приоткрыл мне в своих письмах Антонио. Он говорил, что у них редко встречаются красивые женщины, а те, что есть, настолько высокого о себе мнения, что без дорогих подарков к ним даже не подойдёшь. Что наши женщины почти все красивые, нежные, любящие, преданные и бескорыстные…
– Одним словом, – твой портрет.
– Я думала, что он видит людей насквозь. А меня чувствует, как никто никогда.
Лёгкий всхлип заставил Лилию вернуть Ольгу из далёких грёз в жестокую действительность сегодняшнего дня.
– Так что в аэропорту?
– Он не вёл себя как человек, приехавший к женщине своей мечты, с которой собирался связать свою судьбу. К тому же, он приехал с другом, с которым они на двоих сняли квартиру в центре. А его друга в аэропорту также встречала девушка.
– И ты не знала об этом? Он не говорил, что приедет с другом? – Уточняла детали Лилия.
– Говорил, конечно… Но, я подумала, что это исключительно в целях экономии… я не знаю. Я была уверена, что он устроит всё так, что мы будем с ним вдвоём, а получилось всё наоборот. Больше внимания он уделял своему другу, больше беспокоясь о том, чтобы ему было комфортно. В двух огромных чемоданах, которые он привёз с собой, для меня из подарков была лишь спортивная кофточка, коврик для аэробики и маленький браслетик. Позолоченный. Я не ханжа, но он каждый день говорил мне, что купил очередной для меня подарок.
– Выходит, врал?
– Думаю, нет. Доставая подарки из чемодана, он очень старался, чтобы я не увидела, что там внутри. Думаю, подарки были, но он их придержал для кого-то другого. Мне кажется, что его здесь не одна я ждала. Возможно, именно поэтому на следующий день он обрадовался, когда я сказала, что мне нужно ехать домой, к дочери. Она приболела.
– Ты живёшь с бывшим мужем в одной квартире? – Догадалась Лилия.
– Да. Поэтому я не могла привести Антонио к себе. Но я ему честно всё рассказала. Он знал о моей ситуации. Я всегда была честна с ним.
– И, разумеется, ждала того же от него. Самая большая глупость на свете – составлять мнение о других, исходя из собственных представлений. – Покачала головой Лилия и всё-таки усмехнулась, а её зелёные глаза отразили какую-то глубокую, хорошо спрятанную печаль.
– Пусть. Пусть все считают меня наивной дурочкой, но я верила ему! Он убедил меня в том, что чувствует так же, как и я. Он заставил меня поверить. – Тон Ольги стал приобретать возбуждённые нотки праведного негодования, на что Лилия, не подав виду внешне, внутренне пожалела её. – Подруга сказала, вы можете помочь.
– Можем. – Согласилась собеседница. – Но я хотела бы услышать, чего хочешь ты.
– Я хочу, чтобы ему было так же больно, как мне сейчас.
– Что было дальше. Пока я не вижу явной причины для его физического устранения.
– Мне кажется, что, когда я ушла, он привёл другую женщину. И я думаю, что он нашёл её ещё до своей поездки.
– Откуда такая уверенность?
– Ещё до его приезда мы часто ссорились. Он страшно ревнивый и постоянно ревновал меня, заставляя присылать фотографии в режиме онлайн, где я сейчас нахожусь. И, если ему казалось, просто казалось, что я не до конца с ним честна, он страшно злился и обижал меня. Я относила это на счёт его ревности и невозможности быть со мной и прощала.
– То есть, ты постоянно была инициатором примирения.
– Да. Именно так и было. И вот однажды, когда он особенно сильно обидел меня, и мы целых два дня не разговаривали, хотя обычно общались по десять-двадцать раз на день, я решила проверить его, хотя мне это совсем и несвойственно. Я зашла на его страничку в фейсбуке и предложила дружбу от имени другой женщины.
– И он её принял…
– Да. Рассказал, что приезжает в Минск и что не против встретиться, хотя мне, когда мы всё же помирились по моей инициативе, говорил, что я у него – единственная.
– И что ему написала та, другая, после вашего с ним примирения? – Улыбнулась своим мыслям Лилия.
– Сказала, что он не в её вкусе, что он – мудак, и чтобы и думать о ней забыл!
– Да вы, Ольга, полны сюрпризов! – Немного другими глазами посмотрела на собеседницу Лилия.
– Честно говоря, эту мысль мне подкинула подруга.
– Какая у вас интересная подруга. – Немного разочарованно, но и не без интереса произнесла Лилия.
– Да. Так и есть. Это она рассказала мне о вас и помогла найти ваш номер.
– С такой фантазией, почему бы ей самой не помочь тебе?
– Она замужем, а муж страшно ревнивый. К тому же она утратила, по её собственным словам, навык соблазнения мужчин…
– Другими словами, она отказалась тебе помочь в столь деликатном деле…
– Она нашла вас.
– Ну да… священные узы брака, куда без них… Я так понимаю, что единственное твоё желание – это его страдания. И не важно, от большой ли любви они, от голода, от мук совести или отчего-то ещё. Главное – мучения и сожаления.
– Именно. А ещё я хочу, чтобы он связал одно с другим – предательство и страдания.
– Ну, это само собой. Но, вы же понимаете, что всё это не бесплатно…
– Конечно. Вот деньги, которые я накопила на поездку в Реджо Калабрио в июле, как он обещал. Мне они уже не понадобятся.
– Вы мне сейчас напомнили мою бабушку, которая всё время откладывала деньги на похороны, дабы не утруждать расходами близких родственников. Когда она умерла, денег было столько, что ей даже бронзовый обелиск воздвигли и ещё осталось. А когда родной сын терпел фиаско в бизнесе и даже попал в связи с этим в тюрьму… бабушка денег не дала, утверждая, что они – «чёрные». Самое смешное, что они до сих пор «чёрные» и ими никто не отважился воспользоваться. Все эти суеверия… Рада, что ваше озарение произошло раньше…
– Это – не одно и то же! – Пришедшая в себя от рассказа Ольга категорически не согласилась с проведённой аналогией.
– Конечно. – Легко согласилась Лилия и, пересчитав деньги, добавила: – Этого вполне хватит.
– И всё же, вы со мной не согласны! – В возбуждённом состоянии, Ольга покрылась пульсирующим румянцем, проступающим сквозь белоснежную кожу, пытаясь прояснить для себя некоторые моменты отношения к ситуации собеседницы.
– Просто я считаю, что не женщина должна собирать средства для своего счастья, а мужчина, который намерен сделать её таковой. Когда твой Антонио уезжает?
– В пятницу.
– Отлично.
– Вот его адрес и фотографии. – Ольга протянула Лилии небольшой конверт.
– Отлично. – Взяв конверт и оставив деньги за кофе на столе, Лилия поднялась и направилась к выходу.
– Я прошу прощения, не могли бы вы мне подсказать, где здесь поблизости находится торговый центр? – С немного растерянным взглядом подошла на улице к невысокому, довольно симпатичному брюнету молодая женщина в серо-синем шёлковом облегающем костюме, как бы случайно, в поиске поддержки и мужского крепкого плеча, коснувшись его руки.
– Excuse me, I am also not a local…
– Oh, you speak English?
– Yes a little.
– But you’re not English?.. -I am Italian
– E ’fantastico! Terrific! Ho studiato italiano presso la scuola! … Я прошу прощения… – продолжила свой диалог с итальянцем на его языке, с южным акцентом, потрясающей красоты блондинка с огромными синими глазами и восторженным взором, от которого у любого мужчины тут же разыгралась бы фантазия на определённую тему. – Мне неловко, что я отвлекаю вас…
– Что вы! Мне безумно приятно! К тому же, мы с другом как раз там встречаемся. Так что, если вы не против, мы могли бы пройтись вместе. Это недалеко.
– Отлично! Пройтись в компании такого приятного итальянского мужчины для меня – огромное удовольствие. Как вас зовут?
– О! Это моё упущение… Я – Антонио.
– Чудесное имя. – Улыбка дополнила образ. – Я – Олеся.
Они неспеша, взяв направление к торговому центру, шли по улице, наслаждаясь солнцем, отличной погодой и общением на родном языке Антонио.
– Как вам наша страна?
– Очень нравится. Особенно люди. Вы очень доброжелательные, спокойные, миролюбивые…
– И вам это импонирует в нас?
– Наверное, да. Итальянцы ведь все слишком темпераментные, вспыльчивые.
– Вы такой?! – Вновь взгляд его собеседницы приобрёл оттенок восторга и приятного удивления.
– Ну… – снова смешно смутился он, – не мне судить, но друзья говорят, что я излишне темпераментен.
– Повезло вашей девушке. С вами ей уж точно не скучно.
– К сожалению, девушка, к которой я ехал сюда, оказалась совсем не тем человеком, встречи с которым я ждал целых полгода. – На лице – страшное разочарование и боль от недавно полученного удара.
– Сочувствую вам. – Вновь дотронулась до его руки Олеся, подчёркивая тем самым своё сопереживание и понимание его боли.
– Не стоит. – Словно вынырнул он из печальных мыслей и вновь стал обаяшкой, готовым к общению и идущий навстречу жизни и её сюрпризам. – Всё пройдёт. К тому же, я верю, что судьба, закрывая одну дверь, открывает перед тобой другую и, глядя на вас, я ещё больше убеждаюсь, что это так и есть. Скажите, Олеся, а вы замужем или у вас есть мужчина, которого вы любите?
– К сожалению. Говоря, что я вас хорошо понимаю, я имела в виду свой недавний разрыв с любимым человеком… – Говоря это, нижняя губа женщины дрогнула, и Антонио охватил сильнейший порыв поддержать её и утешить.
– Ну, ну. Ну же! Посмотрите на меня… Жизнь продолжается!
– Но не у него. – Взяла себя в руки Олеся. – Он погиб за неделю до нашей свадьбы.
– О, простите. Это действительно ужасно. И как давно это случилось?
– Достаточно давно, чтобы начать новую жизнь, но недостаточно, чтобы рана затянулась совсем.
– Вам нужен человек, который сможет понять и помочь залечить раны…
– У меня есть подруги, друзья, которые мне помогают справляться…
– Нет, нет! Все они могут лишь отвлечь, но не помочь. Вам нужен кто-то, кто так же перенёс боль утраты. – Вновь надев на лицо маску трагизма, придержал за руку спутницу Антонио, повернув к себе и заглянув в её бездонные синие глаза, словно намереваясь донырнуть до самой души.
– Спасибо, Антонио, за поддержку. – Нежным взглядом ответила ему Олеся и ласково провела ладошкой по его щеке. – С вами так легко, так… тепло. Мне жаль, что ваша девушка не смогла оценить это в вас. Ну, мы пришли… Хорошего вам дня, Антонио.
– Секунду. Мы можем пройтись и по центру вместе.
– А как же ваш друг, с которым вы встречаетесь? – Удивлённо, но всё же с надеждой в голосе, поинтересовалась Олеся.
– Он со своей девушкой, не думаю, что он сильно расстроится.
– Это точно. – Счастливо рассмеялась Олеся, и от её звонкого, лёгкого, заразительного смеха всё внутри итальянца потеплело и ожило, возможно, давно забытое мальчишеское легкомыслие, толкающее мужчину на необдуманные героические поступки ради женщины, заставившей его сердце трепетать.
– О, вот и они. – И, взяв новую знакомую уже смелей за руку, повёл к стоящим у входа в центр мужчине лет пятидесяти с фигурой, соответствующей возрасту, без малейшей любви к спорту и невысокой полноватой брюнетке лет сорока. – Познакомьтесь – Джузеппе и Татьяна. – Представил он первыми своих друзей Олесе. – А это – Олеся.
– Очень приятно… – сказали все по очереди, правда, с различным выражением лица, и лишь выражение лица Олеси отражало неподдельное удовольствие.
– Думаю, вы не будете возражать, если мы с Олесей оставим вас.
– Мы же хотели Паскуалю выбрать подарок. – Флегматичный Джузеппе был чем-то явно недоволен, несмотря на стоящую рядом женщину.
– Вы выберете, а свою часть денег я тебе отдам. – Нашёлся Антонио.
– Ну не знаю… – вяло сопротивлялся флегматик, – если что, потом без претензий.
– Никаких претензий, друг, я тебе полностью доверяю.
– Значит, встретимся дома.
– Конечно. Чао.
– Вы живёте вместе? – Совсем немного удивилась Олеся, когда парочка вошла в двери центра.
– Так получилось, что мы снимаем квартиру на двоих…
Но, увидев непонимание на лице женщины, добавил:
– Должны были быть две квартиры неподалёку, но в агентстве что-то сорвалось, не получилось… – помогая врать себе жестами, темпераментно оправдывался он.
– Да, к сожалению, такое бывает. – Не стала дослушивать его оправданий Олеся. – Может, не пойдём сюда? Будем постоянно наталкиваться на твоих друзей, а я им, кажется, не понравилась. Я помню, что где-то неподалёку должен быть ещё один большой магазин, мы ведь в центре города находимся. Давай поищем.
– Как скажешь. – Не мог налюбоваться на новую знакомую Антонио, не собираясь даже в мелочах противоречить ей. – Ты хочешь купить что-то конкретное или просто шопинг?
– Папа разбил часы на прошлой неделе и очень расстроился. Хочу порадовать его новыми.
– Я знаю, где здесь отличный магазин часов. – Обрадовался Антонио. – Пойдём, я покажу…
И, снова взяв её за руку, повёл в известном ему направлении.
Олеся была мила, приятна и легка в общении, потрясающе пахла дорогими духами, и весь её вид и манеры воплощали спокойное великолепие барышни голубых кровей. А выбранные в подарок папе дорогие часы известной марки, от Tosoco, оплаченные одной из многочисленных «золотых» карточек, сделали его восторг неописуемым по внутренним ощущениям.
– Ты где живёшь? – Они уже перешли на «ты».
– У подруги в коттедже за городом. Извини, не могу пригласить тебя к ней. Они живут достаточно замкнуто с мужем и близняшками мальчишками. Но, если ты захочешь встретиться завтра… если тебе ещё не наскучило моё общество…
– Что ты такое говоришь! – Антонио даже подпрыгнул, – мне так хорошо не было ни с одной женщиной! Ты напрочь заставила меня забыть Ольгу. Не хочу показаться легкомысленным, но ты в сто, нет, двести раз лучше, красивее, сексуальней и интересней её.
– Спасибо. – Легко улыбнулась Олеся. – Но ведь в Ольге тоже было что-то такое, чем она покорила тебя, что ты отважился к ней приехать и ждал этого момента полгода?
– Прошу, давай не будем о ней. Что было, то прошло.
– Тебе всё ещё больно? – Неестественность сочувственности в её обращении Антонио не уловил.
– Я бы сказал, неприятно. – Вновь взгляд, углубленный в себя.
– Как скажешь. Может быть, потом…
– Может быть.
– Мне нужно ехать. – Грустно произнесла Олеся, подойдя к тёмно- синему кабриолету Lexus IS, припаркованному на небольшой центральной улочке напротив кафе, к которому они, прогуливаясь, подошли. – Если захочешь, позвони мне завтра. – Протянула она ему свою визитку серо-голубого цвета с именем и единственным телефоном. – Это только для друзей. – Сказав последнюю фразу, улыбнувшись и поцеловав его в краешек губ, обдав лёгким ванильным дыханием и ни с чем несравнимым запахом роскошной дорогой женщины, Олеся с грацией кошки села в свой кабриолет и, рванув с места, понеслась по улице.
Не только Антонио стоял с раскрытым ртом, глядя вслед скрывшейся за поворотом чудо-машины… Придя в себя, он осторожно, словно не веря своему счастью, перевернул карточку и даже выучил наизусть написанный на ней номер.
– Я познакомилась с объектом. – Встретившись через час в том же кафе с Ольгой, отпивала глоток чёрного двойного горячего кофе Лилия. – Расскажи, как вы с ним расстались. Последний ваш день вместе.
– Конечно же, вы понравились ему… – словно не слыша её, погружалась в нехорошие мысли собеседница.
– Я не могла не понравиться. Это – моя работа. – С лёгким нажимом привела её в чувство Лилия. – У меня для этого имеются все средства, начиная с духов с феромонами и заканчивая дорогим автомобилем и шмотками. – Разоткровенничалась она. Почему-то она прониклась симпатией к этой блондиночке с огромными наивными глазами.
– Вы делаете ставку на жадность и расчётливость Антонио? – Грустно улыбнулась блондинка.
– Предпочитаю действовать наверняка. – Пространно объяснила Ольге Лилия. – Так расскажи мне, как вы расстались. – Напомнила она свою просьбу.
– Целый день мы провели вместе. Я уже стала понемногу привыкать к его прохладной отчуждённости и периодическим отлучениям, думаю, чтобы вести переписку с другими женщинами. Вечером я собралась было поехать домой, к дочке, но позвонила мама и сказала, что может остаться с ней на ночь и присмотреть, а я могу не волноваться и проводить вечер на своё усмотрение, к тому же Маргоше было действительно гораздо лучше.
Я подошла к Антонио, обняла и сказала, что никуда не еду, на что он, вместо того, чтобы обрадоваться, как я ожидала, стал кричать на меня и обвинять, что я – плохая мать. Я ничего не поняла и пошла в комнату.
Они с Джузеппе долго громко разговаривали на кухне, и я стала непроизвольно прислушиваться. Мы разговаривали больше на английском языке, итальянский я знаю очень плохо, на уровне самообучения в свободное от работы время. А тут у меня внутри что-то словно включилось, и я стала понимать большинство слов из их разговора.
Они говорили о наших женщинах, о бывшей жене Антонио, обо мне… и всё, что они говорили, было мерзко, зло, обидно. Я совсем не узнавала своего милого, заботливого, любящего Антонио, каким он был со мной полгода.
Я выскочила из комнаты и демонстративно стала собирать свои вещи. Он даже не подумал встать, чтобы поинтересоваться, что я делаю и куда ухожу. Собрав всё, я вышла из квартиры, хлопнув дверью. Проплакав в подъезде какое-то время, я написала ему, чтобы он меня забыл, и добавила «goodвye».
Он ничего не ответил, но Татьяна мне написала, что он пришёл в бешенство, поливал меня грязью, утверждая, что приехал ко мне, а я такая дрянь, невоспитанная, равнодушная к собственному ребёнку, глупая.
Нижняя губа Ольги снова дрогнула и из глаз непроизвольно скатились слезы, говорящие о том, что она до сих пор неравнодушна к итальянцу.
– Это всё? – Вновь стала «вытаскивать» из тяжёлого состояния Ольгу Лилия.
– Нет. Я не удержалась и на следующий день позвонила ему. Я сказала, что нам нужно разобраться во всём, что, возможно, это – трудности перевода, и мы друг друга неправильно поняли, что я… до сих пор люблю его. – Прикусив губу, она не дала возможности ей задрожать вновь. Собеседница на этот раз не перебивала и не торопила её. – Он ничего не ответил. А Таня, присутствующая при чтении им моих откровений, сказала, что он усмехнулся и лишь произнёс: «Значит, всё-таки хочет в Италию. Пусть тогда на брюхе приползёт».
– А ты на сто процентов доверяешь этой Тане? Может, она свои какие-нибудь интересы блюдёт? – Засомневалась в дружелюбности и честности толстушки Лилия.
– Я тоже так сначала думала. Не буду выдавать чужих тайн, но она на сто процентов доказала, что не врёт.
– Как и Антонио полгода доказывал, что не врёт тебе…
– Это не одно и то же!
Было видно, что Ольга готова до конца защищать свои идеалы и веру в людей, с чем Лилия не собиралась спорить, несмотря на полное своё с ней несогласие. Ей была Ольга симпатична именно своей реликтовой верой в людей, в доброту, в любовь, во всё то, в чём в своё время окончательно и бесповоротно разочаровалась сама Лилия.
– Мне всё понятно, и у меня есть план. Трёх оставшихся дней до отъезда Антонио вполне хватит. Ты хочешь, чтобы я держала тебя в курсе или будет достаточно конечного результата? – Перешла к делу она.
– Я не знаю. Честно. Я запуталась… Я уже не уверена, на самом ли деле хочу всего этого? – Во взгляде Ольги было столько мольбы поддержать её, убедить в чём-то, придать уверенности, так как своя собственная таяла на глазах, что Лилии захотелось уничтожить того, кто так обидел этого трогательного, порядочного человека, заставив страдать. Уничтожить, доведя до последней степени страдания.
– И последний вопрос: Антонио понимает хоть немного по-русски?
– Да. Думаю, да. Хотя и не признаётся в этом. Он вообще полицейский, работает в аэропорту таможенником. В налогах разбирается, и сам несколько раз подчёркивал, что не так прост, как кажется. Думаю, это и его знания русского касается.
– Отлично. Всё будет хорошо. – Улыбнулась Лилия и вышла из кафе, как обычно, оставив деньги на столике. Теперь она точно знала, что делать.
– Мне Татьяна посоветовала бутылку рижского бальзама купить. – Открыв дверь другу, с порога проинформировал Джузеппе. – А где ты красотку эту взял вообще? И куда вы пропали?
– Я знал, что дева Мария любит меня. – Вытащив из-под майки цепочку с иконкой Божьей матери и поцеловав её, с выражением блаженства на лице, удовлетворения и безмерного счастья, прошёл в ванную, чтобы помыть руки, Антонио. – Я встретил женщину своей мечты – красивую, нежную и, к тому же, богатую. И, думаю, я ей тоже понравился. Она сказала, что со мной легко и весело. – И, напевая что-то из репертуара Тото Кутуньо, прошёл на кухню. – Ты ещё здесь? Не пора ли тебе домой, дорогая? – Обратился он к Татьяне.
– Я не к тебе приехала и не тебе решать, когда мне уходить. – Огрызнулась она.
– Джузеппе! – Ничуть не смутившись, крикнул в комнату Антонио, – Татьяне не пора ли домой идти? К детям?
– Ты уже отправил Ольгу. – Прошипела Татьяна. – В наши с Джузеппе дела не лезь.
– Что?! Он тебя всего год знает, а мы с ним друзья с детства. Кого он слушать будет, а? А что Ольга ушла, так дура. Сама виновата. Хотя я ничуть не жалею. Олесе она и в подмётки не годится.
– Твоя Олеся просто тебя ещё плохо знает. Но, думаю, узнай она тебя получше, и за версту к тебе больше не приблизится.
– Только попробуй подойти к ней. – Теперь уже Антонио, прищурившись, шипел.
– Мне вовсе не обязательно ей что-то говорить. Есть такое выражение: человек, как сосуд, тронь его, и то, чем он наполнен, прольётся из него. Ты весь гнилой изнутри, и Олеся твоя скоро это поймёт. С Ольгой у тебя был шанс. Она так полюбила тебя, что не видела твоей сути из-за своих розовых очков. У тебя был шанс стать счастливым, однако ты его проворонил.
– Ой, ой! Я буду с женщиной, достойной себя…
– А какой женщины достоин ты, ты подумал?
– Антонио, ты приготовишь ужин? Я после местной кухни каждый раз животом мучаюсь. – Выйдя из туалета со страдальческим выражением лица, обратился к присутствующим Джузеппе, прервав их спор.
– Конечно. Только пусть она не мешает мне.
– Не больно-то и хотелась. – Встав с диванчика и скривив смешно рожицу, Татьяна направилась в их с Джузеппе комнату.
– Послушай, Антонио, хватит цепляться к ней. Мне уже пятьдесят, и Татьяна мне очень подходит. Я реально смотрю на вещи.
– А я считаю, что ты достоин лучшего. – Доставая из холодильника продукты, сделал сомнительный комплимент другу он.
– Просто не вмешивайся, ладно? Так, где ты нашёл эту свою Олесю? – Решил перевести тему он, присаживаясь на освобождённое Татьяной место.
– Она подошла ко мне на улице, растерянная вся, спросила, где неподалёку торговый центр есть? Разговорились. У неё недавно жених умер, представляешь, как ей нужна поддержка мужчины? Потом я повёл её в тот магазин с часами, где мы вчера были, и она купила отцу дорогие часы. Те самые, на которые ты глаз положил. А она так легко рассталась с деньгами, одно загляденье! И на итальянском она разговаривает, словно это её родной язык, хотя сказала, что в школе его учила. Это что ж за школа такая, интересно. Вряд ли обычная…
А если бы ты видел её машину! Лексус кабриолет. Совсем новый. Интересно, кто её отец?
– Понятно. Надеюсь, ты ей действительно понравился. Ну, удачи тебе. Но будь осторожен. Помнишь, как твоя мать всегда говорит: «Не всегда хорошо, когда гладко». К тому же сразу видно, что она не так проста. Слишком дорогая…
– Ну, спасибо тебе, друг.
– Пойду к Татьяне. Не обижайся. – Словно не заметив иронии в интонации друга, закончил свою речь Джузеппе.
– Ладно. Иди. Мне помощники не нужны здесь.
И продолжая пребывать в отличном расположении духа, напевая громко итальянский мотивчик, Антонио продолжил творить очередной кулинарный шедевр.
– Не разбудил? – Голос Антонио в трубке в восемь часов утра звучал нетерпеливо-возбуждённо.
– Почти… – демонстративно зевнула в трубку Олеся, вставшая на самом деле ещё час назад.
– Прости. Не мог дождаться… Всю ночь думал о тебе.
– Все итальянцы такие влюбчивые? – Широко улыбнулась в трубку она, и Антонио вспомнил вкус её губ.
– Дело не в итальянцах, а в тебе. Ты кого хочешь заставишь забыть обо всём на свете.
– Ты такой… милый. Ты напоминаешь мне… Когда он был жив, он говорил мне нечто подобное, и вот ты напомнил… – еле заметная дрожь в её голосе заставила мужчину ещё больше заволноваться.
– Послушай, не хандри. Хочешь, я приеду к тебе?
– Смешной ты! – Ласково мурлыкнула в трубку она. – Ты забыл, я живу в большой семье. Муж подруги – не последний в мэрии человек, они с опаской относятся к новым людям.
– Я не настаиваю. Просто хочу убедиться, что у тебя всё хорошо.
– Всё хорошо. Спасибо. Хочешь, позавтракаем вместе? Я знаю один вполне уютный ресторанчик. Мы с папой иногда в нём обедаем, когда бываем в столице. Всегда было интересно, чем они кормят на завтрак. – Легко хохотнула Олеся, и сердце Антонио непроизвольно сжалось от очередного восторга.
– Конечно. Не могу отказать своей принцессе в удовольствии.
