Наталья Аннеева
Звезды и пыль. Фантастическая повесть
Глава V. «Память Наранты»
Когда они вошли в дом Римы, та по-прежнему сидела в своем кресле, но живая и здоровая. На ее лице проступал румянец, глаза смотрели насмешливо и испытующе. Птицы в комнате не было, а в углу валялась большая куча черных перьев. Воздух был чист, в нем явственно ощущалось дыхание грозовой свежести.
– Я тебе говорила тогда, Горос, чтобы ты не делал глупостей. Ты меня не послушал и чуть не погиб. Девочка далеко отсюда, она жива и здорова, но искать ее не надо, – она сама придет, когда будет можно, – заговорила колдунья, словно продолжая прерванную беседу.
– Я тебя убью, ведьма, – вдруг тихо сказала Келен, – если ты не скажешь, где она!
В руке женщины сверкнул охотничий нож. Старуха обернулась к ней и сделала еле уловимый жест, словно снимала с лица приставшую паутину. Рука, держащая нож, задрожала и опустилась, нож упал на пол… Келен повернулась и, пошатываясь, пошла к дверям.
– Ты тоже иди, Горос! – приказала Рима. – А ты останься, Рий из рода Эспартов.
– Сядь! – она указала на скамью. – Я хочу поговорить с тобой.
Тот послушно сел. Старуха долго смотрела на него. Ему было не по себе под ее пристальным взглядом, но он терпеливо ждал.
– Не пробуй найти чужих! Они достаточно сильны, не надо провоцировать их.
Эспарт хотел возразить, но старуха прервала его:
– Молчи! Я вижу, что ты не веришь мне. Ты умен и смел, даже слишком умен и смел. Ты не веришь в богов. Что ж, возможно, их на самом деле нет. Но ты не знаешь, как все было. Смотри! Я тебе покажу.
Она взмахнула рукой. Эспарту показалось, что пол качнулся. Все поплыло перед ним, заволакиваясь пеленой тумана. Аран хотел вскочить, однако тело не повиновалось ему, и он застыл в неподвижности, теряя ощущение времени. Потом перед ним стали возникать удивительные картины, и он почувствовал, что неведомые прежде знания становятся доступны ему.
Он видел, как в облаках огня, дыма и пыли спускалось с неба нечто странное, напоминающее огромные железные шары. Их было много.
Достигнув земли, они раскрывались, как бутоны цветов, и из них появлялись странные существа, лишь слегка похожие на людей. Они суетились, возводя какие-то огромные куполообразные сооружения, прокладывая дороги, наводя мосты через реки и пропасти. Их становится все больше, и они все ближе придвигались к городам регов. Теперь Эспарту было известно, кем были реги. Этот удивительный древний народ повелевал всей Нарантой: животными, птицами, силами ветра, воды и огня.
Но железные слуги чужих не подчинялись их приказам – они не способны были их воспринимать. А появившиеся вслед за этой нежитью чужаки были еще более бесчувственны, чем металл. Им нужна была эта планета, – свою-то они уже разорили. Поэтому они стали убивать исконных хозяев Наранты. Страшное оружие пришельцев не щадило никого. Море огня пожирало все. В нем гибло все живое. И тогда реги призвали на помощь силы стихий.
Страшные ураганы, землетрясения, наводнения потрясли планету, руша поселения пришельцев. Но и те не отставали от хозяев, применяя против своих противников оружие чудовищной силы. Войне не видно было конца. Наранта гибла. И тогда произошло нечто еще более страшное, чего никто не ждал: огромный пылающий шар пронесся однажды по небу и рухнул в океан. Все содрогнулось, начался настоящий ад. Пылали еще уцелевшие города и селения, леса и степи, рушились горы. А потом огромные волны разбушевавшегося океана смыли последнее, что еще оставалось, и солнце померкло. Воцарились тьма, холод и смерть…
Сердце Эспарта сжалось от боли, но спокойный голос Римы, окликавший его по имени, прогнал ее. Туман перед глазами арана стал рассеиваться.
– Что это было?
– Ты вошел в память Наранты, а я помогла тебе в этом, вот и все, – как-то очень устало сказала женщина. Наши предки вызвали к жизни страшные силы, которые уничтожили почти всех пришельцев. Но они не смогли остановить их вовремя и погибли сами. Миновало несколько веков, прежде чем планета пришла в себя, и появились народы, которые сейчас населяют ее. Новая война с чужими, если она случится, может снова все погубить.
– Кто-нибудь пытался разговаривать с ними? Я хочу попробовать…
– Эспарт, брось думать об этом, – Рима помолчала. – И не тоскуй по обольщениям ночи! Твоя настоящая любовь еще впереди, я это знаю…
Уже стемнело, когда в дом, где поместили на ночлег аранов, пришел Горос. Эспарт приказал своим людям оставить их вдвоем. Гость сел напротив и долго молчал. Эспарт не торопил его.
– Что ты решил? – наконец спросил Горос, взглянув в глаза арана.
– Я хочу найти город, – ответил тот, упрямо потупившись. – Можно спросить тебя?
– Спрашивай!
– Что ты помнишь о нем?
– Немного. Я был почти ребенком. Это было давно. Родился я далеко от этих мест…
– Где же?
Горос задумался.
– Как тебе объяснить? Ну, в общем, очень далеко отсюда. Там шла война. Мои родители бежали вместе с другими на большом таком… словом, на корабле. Нас было много, и взрослых, и детей. И животные кое-какие были… Было тесно, холодно. Каждый день кто-нибудь умирал. Корабль должен был доставить нас сюда, в город, который строили машины.
– Что значит машины?
– Механизмы, автоматы… Железные слуги, изготовленные людьми.
– Ты говоришь о том, что я видел у Римы?
– А, она уже показывала тебе свои картинки? Имей в виду, скорее всего, они – плод ее воображения. Она называет это памятью Наранты, но планета – не разумное существо и не может иметь память. Рима помнит много историй, что слышала или читала когда-то. Что она действительно хорошо умеет, так это влезать в чужие мысли. Это одна из самых мерзких ее способностей.
– Почему ты ее так не любишь? Она говорит, что спасла и выходила тебя…
– Я ей благодарен и уважаю ее. Но любить? Любишь ли ты, скажем, вон тот столб, что поддерживает крышу? Я имею в виду нечто неодушевленное, что не чувствует ни жалости, ни радости, ни печали? Рима бесчувственна, как бревно. Она умна, но человеческие чувства для нее не существуют. Она не способна понять их. Иногда мне кажется, что она робот.
– Что значит – робот?
– Это трудно объяснить… Не бери в голову! – Горос помолчал и продолжил:
– Мы ждали конца пути. Все очень устали. А когда цель была уже близка, капитан сказал, что мы здесь никому не нужны. Что несколько столетий назад была катастрофа, и есть только подземное убежище, Занг, в котором спаслись немногие.
Он с усмешкой взглянул на арана:
– Знаешь ли ты, что в разных местах иногда время может течь с разной скоростью?
– Я слышал, что такое возможно. В детстве мать рассказывала о моряке, проведшем в волшебной стране несколько дней. На его родине за это время пролетели годы, родные его успели состариться и умереть, – скептично улыбнулся Эспарт.
– Напрасно смеешься. Такое бывает не только в сказках. Наш корабль был чем-то вроде такой страны. Он был поврежден и не мог следовать тем путем, каким обычно идут корабли его типа. За время, что мы были в дороге, на Наранте прошли века…
Горос помолчал немного, и спросил:
– В Эворе тебе не говорили о городе в горах, под землей? Ваш король не может не знать о нем. Он – человек умный.
– Нет, я знаю только то, что рассказали Рима и ты.
– Тогда, З5 лет назад, нас впустили в этот город только после того, как капитан пригрозил разрушить его до основания. Это он еще мог. Нам не были рады. Хотя город устроен так, что может сам заботиться о себе и людях, это не может длиться вечно. Случаются страшные сбои в работе его механизмов. Я слышал, как старшие говорили об этом.
– Иногда мне кажется, что твоя история похожа на сказку. Меня предупреждали, что вы, ингоры, не только колдуны, но и великие сказочники!
– Нет, город не сказка. Его обитатели могут жить только под землей. На поверхности они начинают болеть и умирают. Им запрещено выходить наружу без особого разрешения еще и потому, что катастрофа, подобная предыдущей, может повториться в любой момент. Мои родители и еще несколько человек хотели жить наверху, под солнцем Наранты. Они пытались бежать, но их убили. А я выжил и до сих пор жив, как видишь…
В дверь громко постучали. Один из воинов Эспарта, запыхавшись, ввалился в помещение и с поклоном передал командиру свиток, запечатанный королевской печатью. Эспарт развернул его и быстро прочел.
– Король приказывает нам срочно вернуться!
– Ну, вот и правильно, – сказал Гороc. – Ваш король как всегда мудр.
Глава VI. Война
Пролетело два года. За это время многое изменилось. Умер старый король. Это случилось вскоре после того, как полчища таргов перешли границу и начали громить все на своем пути, продвигаясь к центру страны. Кочевники шли, как саранча. Казалось, им не будет конца. Остатки некоторых разбитых приграничных полков отходили к столице, но там их ждал суровый прием. За трусость каждому десятому полагалась смерть.
В тот день на площади перед дворцом должна была состояться казнь. На эшафот, возведенный ночью, поднимались один за другим измученные, израненные люди. Они шли покорно, молча, низко опустив головы. Король смотрел, и жалость сжимала его старое сердце. Он лично знал некоторых из них. Вот хотя бы этого… Раненый воин, поддерживаемый помощником палача, тяжело поднимался по лестнице. Это был Нарг, один из самых старых бойцов. Он сопровождал короля в последнем походе на север. Король помнил его как бесстрашнейшего человека.
– Сила ломит силу! – билось в мозгу короля. – Они не виноваты! Но пожалей их, и все будет потеряно!
Он отвернулся и махнул платком. Началась казнь. Когда голова Нарга скатилась в корзину, сердце старого короля болезненно сжалось и остановилось. Все померкло у него перед глазами, и он умер.
После похорон, которые состоялись через несколько дней, был собран Высший Совет страны, и Рула, как старший и самый искушенный в управлении, был избран королем. Перепуганные богачи и патриции не возражали. Положение было настолько критическим, что никто не осмеливался брать на себя ответственность за страну.
Рий Эспарт, прибывший на похороны с места боев, был доволен выбором. За минувшее время он возмужал, казался выше и старше. Ум и смелость, умение вести за собой людей выдвинули его среди военачальников. Войска на его участке фронта сопротивлялись, к ним горными тропами пробирались уцелевшие, прослышав о том, какая участь постигла бежавших к столице.
Внильный наблюдатель мог заметить тень беспокойства, набегавшую порой на лицо Эспарта. В последние дни он часто думал об Эльор, от которой давно не было никаких известий. Она вместе с другими амазонками оставалась на северо-западе страны. Связь с ними давно была потеряна. Рий Эспарт любил эту девушку, и страх за нее был единственный, который он допускал в свое сердце. Перед войной они часто встречались при дворе короля. Эльор любила участвовать в состязаниях лучниц и в скачках. К ней, веселой и смелой, все относились с симпатией. Правда, были у нее кое-какие странности, вызывающие у воинственных дев улыбку. Так, молодая красавица частенько бродила по королевской библиотеке, разыскивая какие-то старинные фолианты и вообще слишком много времени уделяла чтению. Но это не мешало ее успехам в воинском искусстве, Аланта была довольна ею и не обращала внимания на ее непонятные пристрастия.
Через пару дней после избрания нового короля Рий Эспарт уже возвращался к своим войскам, а в это время отряд амазонок, в котором была Эльор, защищал одно из горных ущелий. Во главе них была сама Аланта. Все были измучены непрерывными боями. Раненых было так много, что их не успевали отправлять в Керн, ближайшую крепость, бывшую основным оплотом амазонок на этом участке границы.
Численность таргов изумляла. Казалось, что на смену одному убитому кочевнику являлось несколько новых бойцов. В узком ущелье они не могли использовать численное преимущество, но все понимали, что стоит им вырваться на равнину, остановить их будет невозможно. Бились амазонки отчаянно, ведь в Керне оставались дочери многих из них. Отправлять их вглубь страны было уже слишком рискованно.
Вечерело. Солнце садилось за горы; длинная холодная тень накрывала лагерь. Аланта заглянула в палатки раненых. Врачевательницы с окровавленными по локоть руками колдовали над ними. В отдельной палатке лежали человек десять тех, чьи раны были смертельны. Они не стонали, – действовали обезболивающие отвары, которых не жалели. Аланта подошла ближе. Одна из умирающих открыла глаза и слабо улыбнулась ей.
– Спи, спи, пора спать, – шепнула Аланта, легонько коснувшись ее лба. Глаза медленно закрылись, улыбка погасла. Бледная тень смерти легла на лицо. Предводительница отвернулась, на душе у нее было тяжело. Подошла одна из врачевательниц, и они вышли из палатки.
– Долго? – спросила Аланта.
– До утра не доживут, – последовал ответ.
Аланта кивнула и пошла к себе. В шатре ее ждали Геда и Рени, помощницы, не очень молодые, но сильные и опытные. Перед ними лежала карта с обозначением дорог и горных троп. Аланта долго смотрела на карту и молчала, хотя в душе уже приняла решение.
– Перед рассветом возьмешь раненых и людей для охраны и отправишься в Керн, – обратилась она наконец к Геде.
– А вы?
– Мы утром вступим в бой. Когда тарги станут преследовать нас, отступим вот по этой тропе, – она провела пальцем по карте. – Ты, Рени, со своими людьми поднимись в горы. После того, как обоз с ранеными пройдет, дорогу в ущелье завалите. Смотри, вот подходящее для этого место!
Рени молча кивнула.
– Потом догоните нас по обходным тропам, – продолжила Аланта. – Эльор пойдет с тобой. Она в горах – как у себя дома, можешь на нее положиться.
Эльор сидела у костра, помешивая угли концом меча Недалеко от нее сидели Нок и Хот, две ее подруги, черноволосые, со смугло-оливковыми лицами. В отсутствие посторонних масок на амазонках не было. Нок, стройная, с точеными руками и ногами, с большими черными глазами, была очень красива. Миловидная Хот, плотная и невысокая, казалась проще и обыкновенней, но тоже была хороша. Да и тот, кто увидел бы без маски Эльор, тоже вряд ли был бы разочарован.
Ее высокий лоб, темные брови, яркие, нежно очерченные губы были, безусловно, красивы, но главная прелесть девушки заключалась в неуловимой одухотворенности и выразительности лица. Мельчайшие движения души отражались на нем, делая незаметной некоторую угловатость скул и легкую неправильность черт. Темные пушистые волосы с чуть золотистым отливом довершали ее облик. Пусть эта девушка не была красавицей в полном смысле слова, но, улыбчивая, доброжелательная, она не проигрывала даже рядом с классически красивой Нок.
Увидев Рени, Хот незаметно толкнула Эльор, и та вытащила меч из огня. Девушки встали.
– Обращаться так с мечом грех! – сдержанно сказала Рени. – Следуй-ка за мной.
Задолго до рассвета небольшой отряд Рени поднялся в горы. Когда первые лучи солнца осветили небо, а ущелье, над которым они находились, еще тонуло в густой темноте, Эльор уловила далекий скрип колес и приглушенный топот копыт, – это уходил обоз с ранеными. Он двигался быстро. Когда замыкающие колонну всадницы скрылись за поворотом, Рени махнула рукой. Хрипло пропел рог. Где-то внизу заскрипели рычаги, и сорвавшиеся камни с нарастающим гулом, переходящим в оглушительный грохот, покатились вниз. Огромная лавина из обломков скал, камней и щебня обрушилась на дорогу. Туча пыли закрыла все. Дорога к Керну больше не существовала.
Плотная пыль висела в воздухе, но уже слышался неистовый топот конских копыт и дикий крик летящих в атаку таргов. Засвистели стрелы амазонок, начался бой. Он длился не долго. Всадницы Аланты вскоре отступили по полузаросшей широкой тропе, кочевники на расстоянии последовали за ними. Когда-то здесь проходила дорога к легендарному городу, погибшему в дни Потопа, но сейчас тропа заканчивалась тупиком, большой котловиной, в которую Аланта и решила заманить кочевников.
Содрогание земли и скал еще не стихло, а отряд Рени уже тронулся в путь верхними, обходными тропами. Эльор ехала впереди, за ней двигались остальные. У молодой амазонки была удивительная способность отыскивать верную дорогу в переплетениях горных троп, но как это у нее получается, она не смогла бы объяснить, даже если бы очень хотела.
Справа от тропы возвышались почти отвесные буро-красные скалы, поросшие кое-где невысокими деревьями и колючими кустами. Слева гора спускалась вниз более полого. Этот склон был покрыт густым лесом хвойных деревьев. В некоторых местах тропа шла почти на одном уровне с их вершинами. Далеко внизу порой можно было различить кочевников, медленно, но безостановочно движущихся вслед за амазонками Аланты.
Эльор задумалась. Когда конь ее неожиданно споткнулся, мысли ее были далеко отсюда. Она вздрогнула от толчка и натянула поводья. Конь захрапел и остановился. Каменистый оползень засыпал здесь и без того узкую дорогу на протяжении не менее двух сотен шагов. Эльор огляделась. От того места, где они теперь находились, вниз шла отчетливо видная тропка, но она ей не нравилась…
Вскоре к ней подъехала Рени, и с ней – ее помощница, острая на язык насмешница Карна.
– Ну, чего стоим? О чем думаем? Давайте-ка смелее вот по этой тропке, – скомандовала Карна. – Кто-то тут уже прошел, и мы пройдем.
– Не стоит туда соваться! Пойдем лучше через осыпь.
– Хочешь, чтобы кони ноги переломали? Почему не стоит?
Эльор покачала головой:
– Там опасно, я это чувствую!
– Ну, понятно! Опять мы нутром чуем? Позволь, – обратилась Карна к Рени, – я проверю?
– Давай! – усмехнулась та. – Коня только оставь.
Карна спешилась и стала, торопясь, спускаться по тропе. Невысокие деревья скоро скрыли ее. Неожиданно раздался грохот обвала. Все замерли, настороженно прислушиваясь. Когда шум стих, стал слышен голос Карны, зовущей на помощь. Рени послала трех человек. Через некоторое время раздосадованная, возбужденная Карна уже была вместе с остальными. Когда камни поползли вниз, ей, к счастью, удалось ухватиться за нависающие ветви дерева…
– Ты опять оказалась права, ведьмочка! – шутливо и немного смущенно сказала она Эльор. Та только кивнула.
Отряд снова тронулся в путь. Осторожно, ведя коней в поводу, амазонки преодолели осыпь, затем сели в седла и пустили лошадей рысью. Солнце стояло уже высоко. Тени хищных птиц временами скользили в небе. В холодном чистом воздухе стук копыт разносился далеко, но это не имело значения, так как кочевники уже намного опередили отряд. Надо было торопиться. Тропа петляла, разветвлялась, временами теряясь среди валунов, и Эльор полностью сосредоточилась на ней, отключившись от посторонних мыслей.
Глава VII. Малк – старший офицер Службы слежения за небом
Малк, старший офицер Службы слежения, заступил на дежурство в командном пункте. Выслушав обязательные отчеты подчиненных и ознакомившись с результатами последних наблюдений, он теперь рассеяно просматривал видеозаписи, полученные с двух древних, но еще функционирующих орбитальных спутников. Уже по обзорным снимкам можно было сказать, что в Островной стране продолжает свирепствовать ураган. Малк приблизил изображение. На экране заплясали вздымающиеся валы, мелькнул силуэт шхуны… Залитая палуба, ожесточенные лица моряков, разинутые в крике рты возникли на экране на несколько мгновений, пока очередная волна не накрыла все… Малк поежился… Насколько жизнь на поверхности Наранты трудней и опасней спокойного существования тех, кто живет под защитой мощных стен Занга!
– Не хотел бы я быть на месте этих парней, – подумал он. – Удастся ли им выстоять в такую бурю?
Пальцы Малка пробежались по клавишам пульта, настраиваясь на изображение единственного материка Наранты. Он нашел его, увеличил… На северных склонах гор, косо пересекающих материк, были видны становища кочевников, пасущиеся стада, большие скопления людей, движущиеся через перевалы, на юг. Южные склоны горели. Горел лес, горели селения аранов, осаждаемые или уже захваченные кочевниками-таргами. Там уже много дней шла непрекращающаяся война.
Малк скучал, но покинуть свой пост он не мог. Не было сомнений, что при появлении в опасной близости от планеты крупных метеоров или астероидов Большой компьютер оценит степень опасности и подаст сигнал тревоги, но присутствие у пульта человека было древней традицией, которая свято соблюдалась.
Малк продолжил просмотр видеозаписей, одновременно диктуя записывающему устройству отчет по дежурству. Вдруг его внимание привлекло большое скопление людей в горах. Он насторожился, приблизил изображение и увидел, что отряд амазонок и преследующие их тарги направляются к Западной котловине, туда, где расположены главные ракетные установки Города. Ракеты в своих шахтах, конечно, вне опасности, но в случае их старта, к которому всегда нужно быть готовым, все, кто окажется поблизости, наверняка погибнут. Совет по головке за это не погладит. Всыплют по полной!
Древняя, привезенная еще с Земли техника орбитальных спутников позволяла разглядеть даже морщинки на усталых, запыленных лицах людей. Кольчуги, укрепленные спереди стальными пластинами, облегали сильные, стройные фигуры амазонок. Мечи, копья, луки, стрелы и небольшие щиты составляли их вооружение. Почти все эти женщины были молоды. Малк вспомнил, как кто-то рассказывал, что амазонки не доживают до старости. Глядя на их сосредоточенные лица, пряди волос, выбивающихся из-под шлемов и головных повязок, серьезные или смеющиеся глаза, он невольно отвлекся, ляпнул что-то невпопад и с досадой выключил звукозаписывающее устройство.
– Да ты, похоже, увлекся! Хорош, нечего сказать! – раздался веселый, чуть насмешливый голос за его спиной. Сильная рука обхватила Малка за плечи и встряхнула. Это был Поль, его лучший друг и сослуживец.
– Достаточно ли красивы дщери человеческие? – деловито осведомился Поль. – Как насчет того, чтобы… Ух, ты! Посмотри, какая милашка! Такие красотки пропадают!
– Прекрати! – буркнул Малк. – Ты видишь, куда они направляются? Что им там надо?
– Да им деваться некуда! Тарги наседают, как бешеные, и их раз в пять больше! Ну, дойдут до котловины, начнут мечами размахивать – кто кого! Нашим ракетам от этого ни жарко, ни холодно!
– А если понадобится срочный запуск?
– А если рак на древе свистнет? Мы постоянно ждем астероидную атаку и прождем еще лет сто или двести, как и корабль с Земли, который вряд ли вообще когда-нибудь прилетит!
– На горе…
– Что – на горе?
– Свистнет… На горе… Рак!
– А, да! Ты прав. Я вечно путаю эти идиомы. Нет, ты только посмотри, какую пыль они подняли!
Действительно, густое облако пыли окутывало движущихся людей и повозки. Тарги нагоняли отступающих амазонок, те, словно нехотя, отстреливались, не подпуская однако кочевников слишком близко. Когда неосторожные приближались на расстояние выстрела, короткие арбалетные стрелы разили их или коней. Тарги не носили ни кольчуг, ни доспехов. Это дикое воинство, покрытое только плохо выделанными звериными шкурами, брало своим количеством и совершеннейшим презрением к смерти.
Поль приблизил картинку. Бородатое лицо смертельно раненного тарга появилось на экране. Оперение толстой арбалетной стрелы торчало у него под подбородком, но глаза еще жили и смотрели яростно и дико. Вот товарищ склонился к нему с коня, мелькнуло лезвие тонкого ножа, брызнула кровь… Глаза раненого погасли и остекленели. Душа тарга отправилась на пир к своему такому же дикому и бесстрашному богу. Малк невольно отвернулся…
– Как тебе это нравится? Какое зверство! – Поль возмущенно махнул рукой. – Засуха заставляет их искать новые пастбища, а куда же податься, как не к аранам? Все – как в земной истории. Помнишь Великое переселение народов? Араны обречены. Они изнежились и ослабели духом, а таргам терять нечего!
– Ну, этих всадниц слабыми не назовешь! Смотри, какие лица! Так просто они не сдадутся.
– Пережитки местного матриархата! Однако жаль их! …Смотри-ка, а в горах еще один отряд… Небольшой… Человек тридцать…
Поль сфокусировал изображение. Малк повернулся к экрану. Перед ним снова поплыли женские лица, головы и гривы коней, покачивающиеся острия коротких копьев. Вдруг одна из всадниц подняла голову, и ему показалось, что ее глаза встретились с его глазами. На лице девушки читалось недоумение и тревога, как у человека, почувствовавшего, что за ним втайне следят. В ее лице было что-то странно знакомое… Неожиданно амазонка подняла сжатую в кулак руку и погрозила холодно сияющему небу.
– Странно! Как будто она догадалась, что мы следим за ними!
– Это в принципе невозможно. Просто недовольна своим богом или богиней, плохо помогающим в войне. Кто там у них ведает военными вопросами? Комейра какая-то, кажется?
– Я не силен в местной теологии. Помню, что-то такое крылатое, с мечом, с птичьей головой… Ты знаешь, мне кажется, я ее видел где-то, эту девушку!
– Может, это твоя дикая соплеменница? Ты помнишь, что было до того, как ты попал к нам?
– Очень немного. Так, отдельные моменты…
– Не хочется вернуться к своим?
– Мое место теперь здесь, ты же знаешь. Здесь Мира, сынишка. Здесь мой дом.
Если Поль родился в Занге – подземном Городе-убежище, построенном несколько веков назад, вскоре после прибытия на Наранту земных кораблей, то Малк попал сюда мальчишкой и почти ничего не помнил из своей прошлой жизни. Когда-то это тяготило его, но после встречи с Мирой все изменилось. Любимая жена, сын, работа, друзья не оставляли времени для ненужных воспоминаний. Иногда ему снились чьи-то забытые лица, голоса, будящие в душе смутное беспокойство и тоску, но все это тонуло в заботах дня.
Резко прозвенел сигнал экстренного вызова.
– Срочно зайди ко мне, Малк!
Горнон, начальник Службы слежения, был, как всегда, сух и сдержан:
– Ураган опять вывел из строя энергостанцию на Локосе. Восстановят подачу не раньше завтрашнего утра. Аккумуляторы нужно беречь, знаешь сам. Поднимайся наверх. До конца дежурства будешь на КП возле пусковых установок. Там подстанция в порядке. Поль заменит тебя здесь.
***
Спустя короткое время Малк уже летел высоко в небе, выбирая маршрут над безлюдными ледниками и скалами. Ранцевый двигатель работал почти бесшумно, скорость была приличная. Летящий человек, окутанный туманным облачком защитного поля, был неразличим для тех, кто внизу. Малк любил такой способ передвижения и не сомневался, что доберется до КП раньше, чем аборигены объявятся в его окрестностях.
Покрытая льдом и снегом двуглавая вершина, наивысшая точка хребта Скалистых гор, проплыла справа, слепя отраженным блеском солнца. Он залюбовался ею и не заметил, как большая птица, лениво скользящая по восходящим воздушным потокам, повернула голову в его сторону и затем быстро пошла вниз, сужая круги.
Полет быстро подходил к концу, и вскоре Малк, взглянув на экран навигатора, стал снижаться. Внизу показалось предназначенное для приземления маленькое каменистое плато, окруженное деревьями и зарослями кустарников. Посадка получилась достаточно мягкой и точной. Освободившись от ранцевого аппарата, он огляделся. Замаскированный под скальную породу вход на КП оказался неподалеку. Малк поднес руку к камню: невидимые лучи отразились от ладони. Считав биологический код, дверь в шлюзовую камеру поднялась и, впустив человека, плавно вернулась на место.
Убрав ранец и взятые с собой припасы, Малк огляделся. Внутри все было как обычно: освещенное помещение, экраны и датчики, кресла операторов. Люди здесь появлялись не часто. Основная автоматика функционировала исправно, чего нельзя было сказать о второстепенной. Когда, сняв защитный комбинезон, он опустился в кресло и с робкой надеждой нажал кнопку кофеварки, та не отреагировала. Не работала и микроволновая печь. Старинная техника постепенно выходила из строя. Жители периферийных секторов и уровней Занга не могли уже позволить себе роскошь многих бытовых удобств. Не было нужных материалов для изготовления комплектующих и запасных частей, забывались технологии, а людских рук хватало только на изготовление самого необходимого. Связь с Землей была потеряна сразу после поразившей Наранту глобальной катастрофы. Последние переселенцы, свалившиеся на головы жителям Занга около сорока планетных циклов назад, мало чем смогли помочь колонистам.
Слежение за небом превратилось за века в своего рода религию. В памяти Малка всплыло строгое лицо его учителя Дака и слова клятвы, которую молодые люди произносили в день совершеннолетия:
– Для чего ты будешь жить и работать?
– Чтобы хранить память и знания!
– Зачем они нужны?
– Чтобы оставаться людьми.
– Для чего нужно оставаться людьми?
– Чтобы сохранить жизнь на планете.
– Чем ты пожертвуешь для этого, если понадобится?
– Своей жизнью.
– Ты клянешься?
– Клянусь!
***
Малк вспомнил, как впервые увидел учителя. Из прошлой жизни в его памяти сохранилось очень немногое. Были смутные воспоминания о какой-то струящейся ледяной воде, потом была тьма, сменившаяся ярким светом… Он лежал на полу. Свет падал откуда-то сверху. Невысокий бородатый человек подошел к нему с чашкой в руках.
– Ну, что? Жив, парень? – спросил он. – Ничего, я тебя переодел, не простынешь. На, пей! Испугался, небось?
– Ничего я не испугался! – ответил мальчик, которым был когда-то Малк, глотнув из чашки обжигающе горячее питье. – Где я? Ты – кто?
Он не мог вспомнить, как он попал сюда и вообще кто он такой. Даже имя свое не помнил.
– А ты меня не узнаешь? Я – Анд. Только теперь меня зовут по-другому. И тебя будут по-другому звать.
Темное сумрачное лицо, заросшее бородой, было совершенно незнакомым.
– Я что, умер? – спросил мальчик.
– Да нет, парень! Это не тот свет, и ты жив. Вас тут много таких, – последовал ответ. – Это город, Занг. Здесь нужны сильные парни! …А, смотри-ка! Вот и твой дружок!
Из тени у стены возникла страшная звериная голова, и большой длинношеий зверь с гладкой блестящей шерстью, припадая на брюхо, приблизился к Анду и ткнулся подслеповатой мордой ему в руки.
Анд потрепал его по загривку и слегка оттолкнул. Зверюга улеглась рядом и глубоко вздохнула.
– Это Рох, он тебя сюда притащил. Ему это не впервой, для того и держим – вас, дурачков, ловить. Что тебе наверху не жилось? – бурчал Анд, накрывая на стол, стоящий посреди помещения. Откуда-то появилась миска с жареной рыбой, хлеб, овощи. Он помог мальчику сесть. Голова у того слегка кружилась и болела, но есть хотелось страшно. Анд придвинул миску.
Когда они поели, Анд велел идти следом и не отставать. Как-то сама собой в стене открылась тяжелая дверь. За ней тянулся слабо освещенный коридор.
Казалось, свет идет от самих стен. Анд вел его долго, сворачивая в неожиданно открывающиеся проходы, спускаясь и поднимаясь, и наконец они очутились в большом полукруглом зале, перед лестницей, движущиеся черные ступени которой уходили вниз, в страшную глубину подземелья. Воздух здесь был теплым, и резкий непривычный запах поразил мальчика. Это не был запах дыма, земли, леса или живых существ. Пахло незнакомо и поэтому жутко.
