Натализа Кофф
В плену искушения
Глава 10
– Нет! Нет! И еще раз нет! – качала головой Мила, делая вид, что выбор упаковки молока – задача повышенной сложности. А, стало быть, именно на этом продукте девушка просто обязана сосредоточить все свое внимание, и никак не на брате, тенью следовавшем по ее пятам между рядами супермаркета.
Нагашев хмуро молчал. Но его молчание было настолько красноречивым и тяжелым, что сестра, пусть и привыкла к характеру брата, чувствовала себя неуютно.
– Чего тебе стоит взять мобилу и потыкать на кнопки? – сдался Нагашев, резко выбросил руку вперед, подхватил пачку молока и сунул ее в тележку. – У тебя ведь хорошие отношение с родней мужа.
– И у тебя неплохие, – язвительно ответила девушка. – Почти со всеми. Кроме Маруси. Девочка-то тебе не угодила!
Милолика мгновенно разозлилась и принялась швырять в тележку упаковки с продуктами хаотично, без разбору, не глядя на маркировки. Выдохнула. Взглянула на брата. Рустам методично возвращал продукты на полки. Он знал, какие именно молоко, йогурты, макароны и сладости предпочитают друг, сестра и племянник. Так уж вышло, что в последнюю неделю именно Нагашев выкраивал час времени из своего плотного графика, чтобы свозить Милу в магазин.
Мог бы приставить охрану в помощь. Но это же Милка! По телефону говорить не хочет. А рассиживаться в гостях – Русу некогда.
Но информация нужна была так, что припекло.
Вот уже неделю Маруся торчала в деревне.
Разумеется, Рус мог плюнуть на все и приехать. Дорогу к дому Завериных он прекрасно знал. Сам Зверь принял бы гостя за накрытым столом. Но чем объяснить Алексею Сергеевичу свое внезапное появление? Пока что достойного предлога Рус придумать не смог. А заявиться без причины – Зверь начнет беспокоиться, допрашивать. Потому как приезд Руса означал бы, что со стороны кто-то проявил интерес к Зверю и его прошлому. А оно было покрыто тайнами. Давняя история, которую просто так не стоит разбалтывать и копошить.
А еще Рус не мог просто взять да и позвонить Марусе. Ну или написать.
Что он скажет ей? С чего начнет разговор?
Можно было пригрозить работой и увольнением, но, черт раздери, и ежу понятно, не в этом дело!
Да и звонил он уже. Наутро после той встречи в клубе. Набрал номер, когда парни доложили, что никто не открывает дверь.
Маруся спокойно ответила, выслушала поток «умных» разговоров о том, что она – наемный сотрудник, и ей надлежит выполнять данные обязательства, да и сбросила вызов. Еще и в «черный список», судя по всему, закинула Нагашева.
И это бесило еще больше, чем ее бегство. Понятно, что своим поведением он смутил девчонку, но вот чего на звонки не реагировать?!
– Последний раз спрашиваю: поможешь или нет?! – рявкнул Рустам, привлекая внимание посетителей супермаркета.
Милолика хмыкнула. Покачала головой.
– Прибить бы тебя за Марусю, но не могу, – вздохнула Мила.
Запустив руку в карман, девушка извлекла свой гаджет, нажала на пару кнопок и повернула телефон экраном к брату.
– Вот! Любуйся! – с гордостью проговорила Мила.
Рустам сначала не понял, что именно показывает ему сестра.
– И? – поторопил Рус. – Не до ребусов ему было. У него мозг почти лопался от всего, что он успел надумать за эту неделю.
– Что «и»? Это Сашкин зуб! Новый! И если ты не помнишь, то каждое появление нового зуба мы отмечаем в деревне! – поясняла, точно неразумному ребенку, девушка. – Завтра едем. Можешь устроить себе выходной и съездить с нами.
Сначала Рустам молчал. Завтра уехать из города – не вариант. Дел выше крыши. Ему нужно быть здесь, решать важные вопросы.
Милолика с ехидной усмешкой смотрела на брата, будто читала каждую мысль, сверлившую его мозг.
– Во сколько? – сухо кивнул Рустам. А ведь у него был шанс отказаться.
Да и как он, взрослый мужик, будет выглядеть в глазах девчонки, если помчится за ней в глухомань? Да и ладно бы, встречались они, так нет же, не было ничего между ними.
А от этих мыслей что-то шевельнулось в душе Рустама. Суровый, серьезный, жесткий, даже жестокий иногда, а ощущал себя сейчас, словно пацан-школьник.
Завтра поглядит на девчонку и спросит, какого хрена она не на работе?
А следующая мысль: ну нельзя с ней так. Работа не нужна ей. Маруся спокойно снова пошлет его.
– В восемь утра выдвигаемся, – ответила Мила. – Только я тебя умоляю, Рус, держи себя в руках! Алексей Сергеевич – это не Семен. Он тебя вмиг раскусит.
– Все взяла? – вместо слов благодарности произнес Рустам, кивнув на тележку, полную продуктов.
– Все, – кивнула Мила и направилась в сторону касс.
Уже на пути домой Милолика сосредоточенно думала о многих вещах. Особенно о том, что, может быть, зря она предложила Рустаму поехать с ними в деревню. Конечно же, Семен и Сашка будут рады. Да и самой Миле приятно общество брата. А вот как отреагирует Маруся – загадка. К тому же буквально позавчера Мила разговаривала с подругой. И та вскользь упомянула, что за ней начал ухаживать мальчик-сверстник.
Миле стало тоскливо. А вдруг она зря вмешивается в жизнь двух близких ей людей?
Но нет, ошибки быть не может. Девушка прекрасно видела взгляд брата, направленный на Марусю. И никогда еще Рустам ни на кого так не смотрел.
Да и Маруся реагировала вполне недвусмысленно на Руса. К тому же Мила толком и не знала, что произошло у этих двоих неделю назад в клубе. Ни Маруся, ни Рус не открыли ей этой тайны, хоть девушка и выпытывала подробности.
Выходит, Мила на верном пути.
От этой мысли Мила успокоилась и даже заулыбалась. Нет, все идет по плану!
Глава 11
Рустам почти не спал эту ночь. Домой заскочил под утро, только чтобы забросить в сумку комплект сменных вещей, прихватить приготовленные для Зверя и Аделины Марковны презенты, пакет с игрушками для мелкого поколения, крепкие напитки для мужиков и сверток для девчонки. Так, мелочь. Но ведь он всегда брал с собой гостинцы. Неудобно с пустыми руками в чужой дом. Так что Маруся не сможет отказаться от подарка.
И к восьми утра Рус уже подъезжал к дому, в котором жили Семен с Милой и Сашкой.
Если друг и удивился появлению Рустама и тому, что он едет в деревню, то вида не подал. Возможно, Мила сама подготовила Семена. Неважно. Главное, друг не расспрашивал Руса. И Нагашев был благодарен Заверину за это. Потому что…
Потому что Рус и сам не знал ответа. Либо, наоборот, знал слишком хорошо.
Рус не брал с собой охрану. Сам сел за руль. Не хотел Нагашев лишних глаз и ушей. Да и деревня – совсем не то место, чтобы тащить с собой ребят.
Всем выдал выходной до завтра. И себе устроил. Считай, праздник авансом.
Всю дорогу Рустам прикидывал кучу вариантов. В итоге решил так: будь, что будет. Сориентируется на месте. Главное, увидеть Марусю и не напугать еще больше.
Часы по трассе пролетели незаметно. И вот на горизонте показалась деревушка.
Рустам уже бывал здесь, и не раз. А сейчас все было как-то иначе. По-другому чувствовалось.
Вслед за джипом Семена Рустам аккуратно загнал и свою тачку в приветливо распахнутые ворота. Вышел из машины, потянулся, разминая мышцы, погладил затылок и шею ладонью.
И завис.
Увидел ее и завис.
Очевидно, девчонка решила навести чистоту в доме. Приставила стремянку к окну, влезла на нее и натирала стекла до блеска.
А Рустам понял, что даже руку отнять от шеи не может. Будто парализовало всего. Прострелило каждую мышцу диким желанием, как никогда, остро.
Маруся была в коротких шортах и майке.
А в чем еще быть? Лето на дворе. Жара.
– Рустам!
Положение спасла Милка. Ткнула брата под ребра локтем, когда проходила мимо с Сашкой на руках.
Нагашев выдохнул. А Маруся, точно испытывала его выдержку, даже не повернулась, так и намывала окна, стоя спиной к гостям.
Мимо прошел Семен с сумками и пакетами. Вместе с женой скрылись в доме, а Рустам так и стоял в ступоре.
А она даже не подозревала, что творится с ним. Не слышала ничего. Наушники, очевидно, перекрывали все звуки.
И хорошо, что не слышала. А еще лучше, что не видела. Иначе однозначно перепугалась бы Рустама до смерти. Потому что молодой мужчина точно знал, как именно сейчас выглядит.
Пришлось заставить себя не смотреть на стройные ноги в коротких шортах. Но это давалось с трудом. Взгляд постоянно возвращался к стройным линиям и аппетитной попе.
Русу повезло, что Зверь не вышел их встречать. Иначе все закончилось бы хреново.
А так Рустам прихватил пакеты из тачки и двинулся к дверям дома, где уже исчезли Сема, Мила и Сашок.
Рус пытался дышать ровно. Медленно брел в нужном направлении. Но, проходя мимо стремянки, куда взобралась Маруся вместе с ведром, все-таки остановился.
И надо же было случиться такому, что именно в этот момент Маруся покачнулась.
Вцепившись руками в лестницу, девушка все же потеряла равновесие. То ли стремянка стояла неровно, то ли просто не повезло, но девчонка оступилась и полетела вниз.
Нагашев действовал молниеносно. Бросил пакеты, подхватил девушку, удержал, не позволил упасть.
– Спа…сибо… – выдохнула Маруся.
Она оказалась в крепких мужских руках. Широкая ладонь распласталась по животу, прямо под грудью. А спину через тонкую ткань полупрозрачного топа легко царапала пряжка мужского ремня.
Маруся взглянула вниз, на свой живот. Смуглая кожа, знакомые часы на запястье. Ошибки нет. Рустам Русланович, за каким-то чертом, оказался в их глухомани.
Выдернув наушники-капельки, Маруся повернула голову. Мужчина тут же выпустил ее, разжав руки. А вот отодвигаться не торопился.
– Ты чего здесь забыл? – Маруся потребовала ответа дерзко и совсем не гостеприимно.
Рус перевел взгляд на нежные розовые губы. Завис он на ней. Залип. И слова все потерялись. Даже банального приветствия не мог выдавить из себя. Так и смотрел на девчонку, пожирая глазами и вдыхая полной грудью ее нежный и сводящий с ума аромат.
– Да я… Ну… Мимо шел. Решил цветы подарить. Вот! – раздался незнакомый голос где-то со стороны.
Маруся вздрогнула. Моргнула. Отвела глаза и заглянула за плечо Русу.
И Нагашев проследил за ее взглядом.
Мелкий пацан. Лет восемнадцати. Стоит, мнет яйца и в руках букет держит.
Какого, млять, хрена?!
Рустам плохо владел собой. Нахлынувшая ярость оказалась сильнее. Потому что вот это чмо приперлось к ЕГО девчонке с веником дохлым!
Нагашев дернулся вперед. Но он не знал, что у Маруси отменная реакция.
Девчонка умудрилась перехватить Руса за рубашку. И так потянула, дернула, цепляясь за одежду со всех сил, будто могла остановить взбесившего мужчину.
Остановила. Взглядом пригвоздила к месту.
– Спасибо, Илья, – спокойно произнесла Маруся, не сводя предостерегающего взора с Рустама. А тот огромной скалой нависал сверху. И дышал сквозь зубы, пытаясь взять бушующую ярость под контроль. – Ты вечером приходи. У нас гости сейчас.
Пацана ветром сдуло. Но свой веник он все-таки протянул Марусе. А та взяла.
Рустам смотрел на тонкие пальцы, обхватившие букет полевых цветов. И понимал, что ведет себя тупо, глупо, по-детски. А ведь ему тридцатник уже. Не пацан совсем.
Вот этот, с букетом, сверстник Маруси. Между ними нет пропасти. Общие интересы. Общие друзья.
А у Руса что? Бизнес и «партнеры». Сходки. «Стрелки». Разборки. Раздел территорий. И кровь.
Рус знал, что может убить человека. Любого. Если тот будет мешать его планам. Так было уже. Руки Нагашева по локоть в крови.
А здесь девочка Маруся…
– К отцу твоему приехал. По делам, – сухо ответил Рустам, развернулся, подхватил пакеты и ушел в дом.
Глава 12
В доме началась суматоха. Маруся едва успела вымыть окна и навести порядок во всех комнатах, а родня уже собралась. Полный дом народа. Все общались, смеялись, радовались.
А Маруся пыталась разобраться в себе и своих чувствах. Прятала мысли за натянутой улыбкой. Кажется, у нее даже получалось. Никто не лез к ней с вопросами.
Кроме Милы. Но подруге Маруся пообещала откровенный разговор вечером, когда праздник стихнет, а гости разойдутся по комнатам.
Маруся не смела мечтать о том, что и Нагашев уедет обратно в город. Судя по всему, мужчина не собирался исчезать так быстро.
К тому же Рус, заняв место рядом с ее отцом, не отказывался от крепких напитков. Выходит, за руль Нагашев не сядет, а останется в их доме до утра.
Маруся то и дело украдкой бросала взгляды на гостя. Он выделялся среди всей родни. И даже не смуглой кожей и широкой фигурой. У брата Семена, зятя Кирилла, у друзей отца были не менее плечистые и физически развитые тела, но почему-то именно Рустам притягивал к себе Марусино внимание.
Рус будто почувствовал любопытный взгляд на себе. Вскинул голову, что-то отвечая отцу Маруси. Мужчины сидели в беседке. Их разговоров не было слышно. А Маруся в компании женской половины семейства занималась сменой блюд. Помогала хозяйничать на кухне. Но и не забывала поглядывать через окно в сад, где расположилась мужская компания.
Летом все семейство Завериных любило устраивать посиделки именно там. В беседке, где фруктовые деревья создавали тень, скрывали от дождя или ветра. Словом, в саду было гораздо удобнее, чем в столовой, даже с кондиционером.
– Отнеси на стол, Русу понравился, кстати, – попросила Мила, впихнула в руки Маруси увесистую чашку с салатом и подтолкнула к дверям, ведущим в сад.
Девушка послушно подхватила емкость и, вздохнув, пошла в нужном направлении.
Отца, как и Рустама, за столом не оказалось. Были только Сема и Кир. Друзья о чем-то громко и эмоционально спорили. А Маруся ощутила легкую горечь разочарования.
Вот ведь дура! Тащила таз салата, пыхтела, напрягалась, а этот заносчивый Нагашев даже не оценил. Испарился, засранец!
Резкий и навязчивый звук перекрыл громкие мужские голоса. Маруся, проявив любопытство, взглянула на источник шума. Им оказался телефон, оставленный рядом с тарелкой. И, кажется, гаджет принадлежал Рустаму. Ведь именно здесь сидел Нагашев, когда Маруся проглядела все глаза, находясь на кухне.
– О, мелкая! – протянул Семен. – Будь другом, сгоняй, Русу оттащи.
Семен подхватил мобильник и передал его сестре. У Маруси не было возможности отказаться. Ведь это привлечет кучу ненужного внимания со стороны брата и зятя.
Пришлось послушно брать сотовый Нагашева и идти на поиски его хозяина.
Голос отца Маруся расслышала, когда шла под окнами гостиной. А следом и мамин смех. Значит, Рустам точно не с родителями. Слишком уж интимным был их разговор, чтобы вести его при свидетелях. Маруся, как и все домочадцы, давным-давно привыкли, что Заверины-старшие не прячут своих чувств.
Маруся, фыркнув и покачав головой, пошла дальше. Телефон перестал вибрировать и звонить в ее ладони. Ну ничего, Нагашев сам перезвонит абоненту, не сломается.
А на деревню уже опускался вечер. Вовсю стрекотали сверчки. Легкий ветерок распугивал комаров. Прекрасная погода, если уж начистоту.
Маруся обошла машину Нагашева, припаркованную во дворе. Не обнаружив мужчины, девушка пошла дальше. На тропинке, уходящей к озеру, Заверина рассмотрела светлую футболку Рустама.
Решила пойти прямо туда, к берегу небольшого озера. Вдруг Рус устал от шумной компании и пошел проветриться, побродить в одиночестве.
Маруся не собиралась бегать за молодым мужчиной. Просто найдет его, отдаст телефон и уйдет. У нее еще куча дел. Да и Илья уже написал сообщение. Спросил, когда можно будет зайти.
Нагашев нашелся на лавочке. Мужчина сидел, облокотившись на колени и склонив голову. В этой позе угадывалась глубокая задумчивость, будто Рустам размышлял над чем-то весьма серьезным.
Маруся замерла в нерешительности. Не хотелось мешать. Вдруг у Руса важные мысли и дела. Но ведь и телефон нужно отдать. Нагашев – занятой человек. У него много важных дел. А если как раз по такому делу ему и звонили?
Маруся подошла ближе, протягивая гаджет:
– Твоя! – начала девушка, сбилась, когда натолкнулась на темный взгляд Рустама, стоило мужчине вскинуть голову. – Твоя мобилка.
Рус секунду осмысливал услышанное.
Она так и сказала: «Твоя!».
С языка едва не слетело горячее и жадное: «Моя!».
Вовремя сдержался, прикусив язык. Но смотреть на нее не смог перестать.
В полумраке фигурка Маруси выглядела еще более стройной. И легкий сарафан в крупный цветок с открытыми плечами сносил «кукушку» Русу. Ноги закрыты до колена почти, а всякий раз, когда девчонка стремительно разворачивалась, юбка подпрыгивала, а Рус едва сдерживался, чтобы не запустить ладонь под эту ткань.
Помешательство чистой воды!
Рус понимал, что идет по раскаленным углям, стоит на краю пропасти и улетит прямиков в нее, если не вернет контроль над собой. Но остановиться не смог.
Выбросив руку вперед, Рустам обхватил тонкую ладонь с зажатым в ней телефоном.
Маруся застыла, глядя на мужчину сверху вниз. Он сидел. Она стояла. А все равно были почти на одном уровне. Невысокий рост Маруси играл мужчине на руку.
– Ты пьян?! – пробормотала девушка.
Но не стала вырываться, когда широкая ладонь перехватила свободную руку. И в следующее мгновение девушка оказалась между колен мужчины.
Более того – Рустам глубоко втянул носом воздух, уткнувшись в девичий живот.
Маруська растерялась, застыла статуей в мужских руках. Девушке пришлось прогнуться в спине, поддавшись напору мужчины. Рустам удерживал ее, не позволяя двигаться или сменить положение.
А Нагашева накрыло волной ее аромата. Рус оказался бессилен. Не мог больше делать вид, что ему плевать на Марусю. Не мог отводить взгляд всякий раз, когда она собиралась повернуться. Не мог обманывать себя и рефреном повторять в мыслях, что Маруся Заверина – табу, и он не должен вертеться рядом, не должен думать о ней, представлять ее в своих мыслях, не должен!
Мягкая ткань одежды не смогла спрятать точеного девичьего стана. Рус, прижавшись лицом, в полной мере ощутил каждый изгиб и плоский живот Маруси.
И ошалел.
Руки сжались в кулаки, загребая ткань сарафана на спине девушки. И никакая сила сейчас не оторвала бы Руса от Маруси.
Он шумно вдыхал, пытался как-то успокоиться. А не мог. Сорвался.
И до охренения боялся того, что переступит черту, которую нельзя переступать.
Терся щеками о мягкую ткань и пытался уговорить себя, что нельзя пугать так сильно девчонку. Нужно взять себя в руки. Нужно разжать их и выпустить девчонку, дать уйти, убежать, спрятаться от безумного зверя, что грозил вырваться из-под контроля.
А Марусе не было страшно. Совсем нет. Девушка рассматривала широкие плечи с выступившими от напряжения мышцами. Крепкую шею. Коротко стриженный затылок и темную макушку.
По телу стремительно разливалось тепло от каждого выдоха Рустама, от его ладоней, обхвативших талию и спину.
Горячие. Обжигающие прикосновения.
– Не приезжай в город, Маруся! – расслышала девушка приглушенный шепот. Он звучал надрывно, словно Русу было сложно говорить. – Оставайся здесь.
– Почему? – изумилась Заверина и даже не поняла, что коснулась тонкими ладонями широких плеч. И ей понравилось то тепло, что потянулось от смуглой кожи Рустама, даже сквозь ткань одежды.
Нагашев шумно и протяжно выдохнул. Немного отстранился только для того, чтобы поднять голову и взглянуть Марусе в глаза.
Не прятался он больше за усмешками и издевками. Задолбался. Устал держать волю под жестким контролем.
Взглянул, как есть, открыто и со шквалом эмоций, которые вызывала в нем близость девчонки.
– Потому что не отстану от тебя. Присвою, – произнес грубо, словно хотел отрезать все пути к отступлению.
Маруся молчала. Не знала, что сказать.
Присвоит? То есть сделает ее своей? В каком смысле?
– Значит, дело не в диванах и подушках? – переспросила Маруся, но рук с широких плеч не убрала. Ей казалось, будто ее ладони находятся сейчас именно там, где и должны были находиться.
– Какие к херам диваны-подушки?! – не понял Рус, нахмурился, будто пытался угадать мысли Маруси.
– Я думала, ты приехал, чтобы не огорчать Милку. На работу меня позвать. Я же знаю, какая Милолика настойчивая и упрямая, – заговорила девушка.
– Ну почему ты такая… – пробормотал Рустам, опаляя дыханием.
– Дура? – подсказала Маруся.
Нагашев вновь уткнулся лицом в плоский живот. На мгновение стиснул крепко-крепко свои руки на теле девушки и все же разжал их. Пусть и казалось, будто рвет себя на куски, будто кто-то пришил эту девочку к нему крепкими нитками, а сейчас вот, отрывает.
– Я не шучу, Маруся, – уже тверже проговорил Нагашев, поднялся на ноги и теперь нависал над девушкой. Смотрел на нее, находясь невероятно близко от ее лица.
Взгляд жадно заскользил по щекам, носу, крохотной родинке на подбородке и, наконец, прикипел к розовым губам.
Маруся стояла, не находя в себе сил отстраниться. Запрокинув голову, смотрела в жадные потемневшие глаза Рустама и никак не могла понять – сон это или реальность. Более того, тяжелое дыхание мужчины словно передалось ей.
Рустам не касался ее больше. Застыл в жалком миллиметре. Нависал. Давил собой.
А Маруся будто ногами вросла в землю. Но ощущала, как тянется к этому огромному и сильному мужчине, выше ее на полметра, старше на двенадцать лет и на целую жизнь опытнее.
– Я поняла, – прошептала девушка, хотя, на самом деле, соображала она очень и очень туго сейчас. Поведение Рустама выбило ее из реальности. А мягкий полумрак и шепот волн погружали в сказку.
– Тогда беги, малышка, – пробормотал Рустам и дернулся назад, будто разрывал последние нити, связывающие их.
Маруся не любила, когда ее называли малышкой. Ну что поделать, если природа обделила ее ростом и длинными ногами?! И это насмешливое обращение всегда коробило девушку. Но сейчас это слово прозвучало из уст Рустама… Очень нежно. Мягко. Журча и лаская слух.
Рус для Маруси всегда был грубым и неотесанным мужланом. Мордоворотом. Головорезом. Верзилой. Вышибалой. Неандертальцем.
Сейчас же ей безумно нравились бархатистые нотки в его голосе.
Но Рус прав, нужно бежать, пока ее не хватились в доме. Да и Илья вот-вот зайдет за Марусей, чтобы прогуляться или посидеть на лавочке.
Нагашев смотрел, как Маруся удаляется. Пятится спиной назад, а сама глаз с него не сводит. И, что самое кайфовое, не боится его.
Уж Рус успел изучить характер Завериной. Не любит девочка делать того, чего не хочет. Будет драться и язвить до победного. Выходит, хотела бы убежать от него, не позволила бы ему жадных объятий.
И эти мысли подняли настроение так, что кривоватая улыбка полезла на лицо. Что было весьма непривычно для Рустама. Отвык он как-то зубы скалить. Чтобы вот так, по-натуральному, естественно, от души.
– Ты лучше отфутболь щегла, – негромко с завуалированной угрозой в голосе произнес Рустам.
– Какого? – удивилась Маруся, оступилась, ведь все еще пятилась назад, не сводя взгляда с высокой широкоплечей фигуры, но удержала равновесие.
А Рус, увидев, что девчонка пошатнулась, мигом рванулся вперед, к ней. Перехватил тонкую ладонь, удержал. Мысленно чертыхнулся. Но не мог отказать себе в очередном жадном прикосновении.
Поднес раскрытую ладонь ко рту и жадно прижался к самому центру приоткрытыми губами. Ощутил, как по хрупкой кисти прошла дрожь. И выпустил тут же.
Потому что ошалел от своей реакции. От дивного аромата, коснувшегося носа. От сладкого вкуса тонкой и чувствительной кожи.
– Который с кустом приперся, – пояснил Рустам, а потом приподнял Марусю, переставил так, чтобы стояла спиной к нему, и легонько подтолкнул девушку в сторону родительского дома.
И смотрел, как малышка бредет по тропинке, ежесекундно бросая взгляды через плечо.
Выбор за Марусей. Он честно предупредил, чтобы осталась здесь, под защитой отца. Честно признался, что не сдержится он, если увидит ее рядом. Четко сказал: приедет в город, на его территорию, и у Руса руки окажутся развязанными. Предостерег.
И молился, чтобы Маруся не послушала его.
