Натали Рок
Кровь и Клятва
Я снова забираюсь на дерево и устраиваюсь на одной из крепких веток. Осматриваюсь, не заметно ли поблизости когтезубов, и достаю из сумки пиану. Меня окликает Элар. В густом тумане различается лишь его ярко-рыжая макушка.
– Ния! Разбуди меня через пару часов, я сменю тебя на карауле, – громко шепчет мужчина.
Толку от него в таком тумане?
Я усмехаюсь и бросаю:
– Лучше выспись как следует, Элар.
Снова закручиваю поток ветерка и отправляю на разведку. Убедившись, что поблизости нет крупных зверей, я кутаюсь в куртку, откидываю голову на ствол и закрываю глаза. Долгий был день. И непростой. Но я все ближе и ближе к своей цели.
Просыпаюсь я резко и едва не падаю с дерева. В груди звенит тревога. Я сосредотачиваюсь и понимаю, что кто-то из людей храпит, как медведь! Сна как не бывало. Быстро и ловко спускаюсь с дерева и иду на звук – храпит один из братьев. Наклоняюсь и тормошу его за плечо:
– Просыпайся, треклятый дурак!
Ко мне присоединяется Сиус, с бледным от страха лицом, и тоже пытается достучаться до спящего. Но тот лишь начинает храпеть еще громче. И сквозь этот храп я слышу голодный рык. Волки. Разумеется, не простые, как и все в этом ужасном лесу. Огромные, с глазами, налитыми кровью, безумные и бесконечно голодные. Я удирала полдня от одного такого и спаслась только тогда, когда забежала на болота.
– Давай! – пинаю я храпящего. – Просыпайся!
– Ния? Что случилось? – появляется рядом сонный Элар.
– Ты не слышишь храп?! Если мы его не разбудим, сюда явятся волки!
– Теперь слышу. Подвинься-ка.
Элар широко зевает. Мы с Сиусом переглядываемся, он пожимает плечами и тихо замечает:
– Попробуйте разбудить остальных.
Я пинаю ботинком ногу второго брата и слышу громкую пощечину. Храп смолкает. А голодный рык раздается все ближе.
Я склоняюсь к Элару:
– Надо срочно отсюда бежать.
Спустя минуту я понимаю, что ничего не выйдет. Люди никак не могут проснуться: они вялые и даже не напуганные, зевают каждую секунду. Братья снова клюют носом, Туара положила голову одному из них на плечо, а Элар отряхивается, как собака от грязи, и недоумевает:
– Не пойму, какого беса происходит…
Я беззвучно ругаюсь.
– Все лезем на дерево! Быстро!
Быстро не выходит.
Пока люди копошатся, помогая друг другу, я прислушиваюсь к звукам и тихо злюсь. Мне не нравится, что приходится рисковать своей жизнью из-за кучки людей, но выбора нет. Они нужны мне живыми, чтобы получить еще один мешочек с серебром. Этого хватит на несколько месяцев путешествия в одиночестве, и мне не придется снова строить из себя проводника.
Я вижу, как в тумане у дерева исчезает последний ботинок, прячу нож обратно за пазуху и взбираюсь по широкому стволу сама.
– Ния, морок спал. Слышишь?
Я задираю голову и смотрю на Элара. Мужчина вцепился в ствол руками и уселся на ветке ниже той, где без особого труда или страха стоит Сиус. Братья сидят еще ниже, прижавшись спинами к стволу, а к груди одного из них припала Туара. Они вот-вот заснут.
Туман. Вверху он рассеивается, спадает. Но внизу как-то по-особенному действует на людей… Значит, я поступила верно, загнав их повыше. Правда, это выиграет всего пару часов, а затем дерево окружат волки. Я слышу, как их рычание множится и приближается.
Я поднимаюсь в полный рост, снимаю свои вещи с сучков и надеваю на себя. Готовлю лук и стрелы.
Первые несколько минут ничего не происходит. Туман спадает, лес мрачнеет, внизу по-прежнему ничего не видно. А затем белую завесу разрезает мохнатая черная морда с оскаленной пастью. Я реагирую без промедления, и стрела врезается в налитый кровью глаз. Волк скулит от ярости и боли, вновь скрываясь в тумане. Но следом подпрыгивает другой. И еще один. И еще…
Я решаю не тратить стрелы попусту. До нас им не достать, а начать убивать их лучше тогда, когда станет понятно, есть ли вообще в этом смысл. Пока мне неизвестно, сколько их внизу и хватит ли стрел на всех – с учетом, что этих тварей не так просто прикончить.
Сбоку от меня начинают приходить в себя братья и женщина. Они, тихо проклиная туман, вооружаются ножами. Волки прекращают прыгать, но свирепо рычат внизу – вероятно, друг на друга. Значит, с ними нет вожака, что уже неплохо.
Вскоре туман рассеивается окончательно, и я насчитываю девять густых черных теней, снующих туда-сюда под деревом.
– Ния, что будем делать? – громко шепчет сверху Элар.
– Я попробую их отпугнуть, а вы будьте готовы бежать, когда скажу.
Целюсь в одного из волков и стреляю. Тот скулит, пытается задней лапой стряхнуть стрелу, торчащую близко к горлу, а глаза остальных впиваются в меня. Звери пригибаются, яростно рычат, врезая свои когти в землю. Направляю стрелу в другого, но он тут же отпрыгивает в сторону. Видят волки лучше меня – здесь у них преимущество, но и я сдаваться не намерена.
Выпускаю несколько стрел подряд. Бока, лапы, грудь. Те, в кого я попадаю, скулят и убегают зализывать раны. Остальные злятся еще сильнее, но они далеко не глупы, понимают, что им меня не достать.
В итоге, когда я попадаю в шестого по счету волка, три его собрата, еще не получившие ранений, яростнее прежнего рыкают в мою сторону и убегают вслед за остальными.
Я убираю лук за спину и командую:
– Бежим!
Присев, хватаюсь руками за сук на ветке и, повиснув на нем, прыгаю вниз. Пятки врезаются в землю, по ногам проходит эхо тупой боли. Я распрямляюсь и снова хватаюсь за лук и стрелы. Жду. Справа рычат, и я выпускаю в том направлении стрелу. Беру следующую.
Люди подхватывают свои вещи, Элар обнажает клинок, Туара встает рядом со мной с арбалетом в руках. Ее стрела летит влево, и через секунду до нас доносится скулеж.
– На болотах вообще шуметь нельзя, ясно? – говорю я, не оборачиваясь. – А теперь за мной!
Я бросаюсь вперед, но за пару метров до болот мне наперерез выскакивает самый первый из пришедших волков. Узнаю его по отсутствующему глазу – видимо, вырвал его себе вместе с моей стрелой. Из оскаленной пасти брызжет пена животной ярости.
Снова пускаю стрелу. Она летит мимо, потому что волк кидается прочь.
Бегу дальше, ищу глазами дерево со своей меткой. Сзади раздается крик, и я оборачиваюсь. Элар бросается обратно, а я подбегаю к нему и хватаю за шкирку, останавливая.
Первый волк набросился на одного из братьев, повалив того на землю. Туара пускает в животное стрелы, пока близнец спешит на помощь брату, а Сиус куда-то исчез. Между нами с Эларом и остальными появляются еще два волка. Со спины к Туаре бегут другие.
Я рискую, но кричу женщине:
– Тропинка чернее, чем болота! Идите по ней, и ни шага в сторону! Я найду вас с другой стороны. Хватайте раненого и вправо! Сейчас!
Я пускаю стрелы друг за другом, пока Элар разбирается с одним из двух волков, а Туара с братом подхватывают другого и тащат к болотам.
– Где Сиус?! – вопит Элар, с его клинка капает кровь. – Сиус?!
– Заткнись! – шиплю я. – За мной, быстрей!
Но мы не успеваем.
Я замечаю тень, нависшую над мужчиной, а следом ощущаю, как в мое плечо вонзаются острые когти и зубы. Шиплю от жуткой боли, но нахожу в себе силы упасть именно на это плечо. Выпускаю из пальцев лук, вынимаю из-за пазухи нож и, отклонившись в сторону, вонзаю оружие в когтезуба. Плечо горит огнем. Элар рубит жутких птиц налево и направо. В меня прилетают ошметки тварей, а следом рядом возникает и сам рыжий.
– Помощь нужна? – протягивает он руку.
Посмотрев поверх его головы, я запускаю нож в нависшую над нами тень, цепляюсь за руку Элара и, поднявшись на ноги, подхватываю лук. Очень вовремя: к нам несется неугомонный одноглазый волк. Из его бока торчат стрелы от арбалета, но он наверняка не чувствует боли, потому что слишком разъярен. Я пускаю еще одну стрелу. Она свистит мимо, но вынуждает волка сбросить скорость, что дает нам с Эларом пару секунд. Хватаю рыжего за руку и мчусь к мягкой земле.
На болотах водятся другие твари, и лесные обитатели к ним не сунутся.
Я забегаю на тропинку и несусь по ней несколько метров, а затем оглядываюсь. Волк тормозит у самого ее начала, недовольно скулит и рычит. Я киваю Элару и останавливаюсь, чтобы отдышаться. Рукав моей куртки уже промок от крови. Я сосредотачиваюсь на влажности на своих пальцах и приказываю влаге заморозиться. Жгучая боль немного отступает под действием холода.
– Ты как? – шепчет Элар.
Я прикладываю к губам палец и качаю головой, мол, вообще ни звука. Тот кивает, смотрит за спину и шарахается. Я тоже замечаю, как волк нарушает границу, которую сам себе очертил. Глупое животное, ты же сейчас погибнешь!
Волк глухо рычит и пригибается к земле, неотрывно глядя на нас, затем рычит громче и срывается с места.
В ту же секунду справа от него взрывается влажная и густая земля. Упругая черная тень в форме кольца резко разворачивается в сторону волка, обхватывает его поперек и утягивает в болото. Захлебывающийся скулеж тонет в жидкой и густой грязи.
Я морщусь, убираю лук за плечо и разворачиваюсь вперед. Земля неожиданно идет волной. Я тут же присаживаюсь. Видимо, смещение. Оборачиваюсь на Элара: не удержав равновесия, он роняет клинок, который первым тонет в жиже. Ноги мужчины тоже в ней вязнут, слишком быстро и неумолимо. Через пару секунд Элара затягивает по грудь. Он цепляется за твердую землю, скребет ногтями. В глазах застыл животный страх.
– Помоги!
Если его схватила болотная тварь, то ему уже не помочь, а я не могу себе позволить умереть ради человека. Моего врага. Точно не из-за него. Моя цель – как раз покончить с ними всеми раз и навсегда. Но, если верить видениям, выбора у меня нет.
Рыжие волосы слиплись от грязи, под ногтями вместе с землей собралась кровь. Элар борется до последнего.
– Ния! – выдыхает он. – Пожалуйста…
Я досадливо рычу и бросаюсь на помощь. Видения не обманывают. Если Элар целовал чью-то руку, значит, ему суждено пожить еще немного. Значит, мы не погибнем здесь и сейчас.
Я падаю на колени, позволяя рукам Элара обхватить мою шею, а своими ныряю в густую и холодную грязь, чтобы взять его подмышки. Сосредотачиваюсь на влаге, указываю магии, что нужно делать. Но, как я и опасалась, Элара что-то держит под толщей густой жижи. Наверняка детеныш. Будь иначе, его давно утащило бы на дно. Но я все равно не настолько сильна в магии воды, чтобы справиться даже с ним, поэтому меня тоже начинает утягивать вниз.
А затем я слышу чьи-то быстрые шаги. Смотрю в ту сторону, из которой мы пришли, и вижу бледного и напуганного Сиуса. Паренек присаживается недалеко от нас, утапливает пальцы в грязи, закрывает глаза и бесшумно шевелит обескровленными губами. Грязь поддается, и сама выталкивает Элара.
Через минуту он заваливается на меня. Я нащупываю на его поясе кинжал, вынимаю оружие из паза и, спихнув с себя мужчину, режу то, что обхватывает его ногу как змея. Оно дергается и скрывается под грязью.
Я смотрю на Элара и Сиуса. Рыжий, тяжело дыша, спрашивает одними губами:
– Снова бежим?
Я усмехаюсь и киваю.
Через несколько часов быстрого бега я полностью выдыхаюсь. Во‐первых, я потеряла много крови, а в той, что осталась в организме, теперь гуляет яд когтезубов, делая меня слабее. Во‐вторых, потратила много сил на магию. В‐третьих, со вчерашнего вечера во рту не было и капли воды. Мне остановиться бы, обработать плечо и попить воды, но болота для этого слишком опасны. Впрочем, я могу позволить себе перейти на шаг, что и делаю.
Над головой нависают деревья, кое-где зловеще булькает густая грязь, а вдали видится просвет. Я назвала это место перевалом. Прогалина твердой земли, широкая и продолговатая. За ней снова идут болота, и дальше я не заходила. Чтобы добраться до нее, у нас уходит еще час времени, потому что ближе к этому месту твердая тропинка сильно сужается и идти нужно с особой осторожностью, но все справляются. Я отвожу Элара и Сиуса подальше от болот и, остановившись, жадно припадаю губами к горлышку бутыли с водой. После перевожу дыхание и тихо сообщаю:
– Будьте здесь, отдохните, поешьте, если есть что, а я пойду за вашими друзьями. Надеюсь, они живы.
Я разворачиваюсь, запинаюсь о свою ногу и едва не падаю, но меня ловят сильные руки Элара.
В глазах темнеет.
Дрожащий огонек свечи. Открывающаяся тяжелая резная дверь. Рыжий мужчина на пороге воровато оглядывается. Женские пальцы обхватывают рукав его камзола, тянут на себя. Смех, звонкий и счастливый. Чужие жадные губы на моих.
Я моргаю.
На моих?!
– …отдохнуть. Позволь хотя бы обработать твои раны.
Я смотрю в глаза, в которых блуждает искреннее беспокойство, перевожу взгляд на его губы, и меня передергивает от отвращения. Отшатываюсь от мужчины и киваю:
– Да, обработать рану не будет лишним. Я сама справлюсь.
Элар вздыхает, но не спорит.
Я отхожу от этих двоих подальше, снимаю сумку и куртку и сажусь на землю. Слышу, как они шепчутся.
– …испугался, Элар. Мне так жаль.
– Перестань, парень. Ты все сделал правильно. Думаю, мы можем ей доверять.
– Но это значит, что я мог помочь раньше…
– С братьями и Туарой все в порядке, я уверен. Не казни себя.
– А если нет? Если они… С ними не было Нии, не было меня… А эти твари…
– Чему быть, того не миновать. Мы все знали, на что шли.
Я хмыкаю и откупориваю бутылек с лечебным порошком, сыплю его на промытые водой ранки, и жжение мгновенно исчезает. Выдыхаю с облегчением.
– Вот.
Перед моими глазами появляется небольшой рулон белой ткани, а следом и улыбающееся лицо Элара, который присаживается рядом со мной на колени.
– Позволь отплатить тебе добром на добро.
Сколько ему лет? Тридцать? Больше? Или меньше? Во взгляде и словах есть мудрость, но не усталость. Наверняка он еще молод. Да и красив к тому же, если не брать в расчет то, что он человек.
Я отворачиваюсь, кивнув, и подставляю Элару плечо. Сама буду возиться слишком долго.
– Ния, ты правда считаешь, что они могут быть живы? – тихо спрашивает мужчина, приступая к перевязке. – Или просто не хочешь лишать нас надежды?
– Мы живы, – пожимаю я здоровым плечом.
– Благодаря тебе.
– Благодаря Сиусу. Он не человек, и вы это знаете.
– Человек. И не человек тоже. Но какая разница, какая в нас течет кровь, если все мы просто хотим жить, верно?
– Маги крови с тобой поспорили бы, – усмехаюсь я, поднимаясь на ноги. Наспех одевшись, я ухожу, оставляя людей.
Тропинку, по которой предположительно должны были идти братья и женщина, я нахожу не скоро. Задаюсь вопросом, зачем снова рискую ради людей, но упрямо ступаю на узкий участок земли. Я им обещала. Обещала, что найду их с другой стороны.
В конце концов, я не маг крови, который не знает ни сочувствия, ни жалости к врагу. Я – эльф. А эльфы не дают обещаний, которых потом не выполняют.
Спустя пару часов я выхожу на людей.
В глаза бросается несчастный взгляд Туары, который наполняется усталой радостью при виде меня. Он смущает. Женщина хочет что-то сказать, но я прикладываю указательный палец к губам и иду ближе, чтобы осмотреть их. Они выглядят вымотанными до предела, их одежда в грязи и крови, а раненый лежит без сознания. Его голова покоится на коленях Туары, а у ног сидит брат. Похоже, они не один час тащили его на себе. Даже удивительно, что выжили.
Я безмолвно прошу Туару уступить мне место. Лицо мужчины бледное, рукав куртки разодран в клочья, через тряпье проглядывает безобразная рана, на которой запеклась кровь, перемешанная с грязью. Он много ее потерял, но кто-то додумался перевязать плечо жгутом. Жаль, это не спасет от заражения. Ему бы к лекарям.
Я вздыхаю, осторожно открываю бутыль с водой и лью на рану, а затем высыпаю на нее последний порошок из склянки. Придется задержаться в городе на пару дней, чтобы приготовить еще. Ну а сейчас пора в путь.
Собираюсь разбудить пострадавшего, но земля идет волной. Хватаю мужчину за куртку, показывая его брату делать то же самое – схватить за ноги, оборачиваюсь и свободной рукой даю понять Туаре, чтобы она присела. На лицах снова страх. Раненый стонет, и я тут же закрываю его рот ладонью. Справа, совсем близко, зловеще булькает грязь. Я напрягаюсь. Мужчина медленно открывает глаза, взгляд затуманен. Дыхание учащается. Ему больно и страшно.
Земля замирает. Грязь булькает чуть дальше.
Мужчина начинает мычать. Я подмечаю грязный клинок на его поясе. Убираю руку со рта, и он снова стонет. Сбоку взрывается грязь, люди охают. Чернильное кольцо разворачивается, змеей устремляясь к лежащему, опоясывает его поперек тела и приподнимает над землей.
Я подскакиваю на ноги и со всей силы рублю острым клинком по мясистой твари. Обрубок дергается и скрывается в болоте, а то, что от него осталось, бездвижно падает.
– Быстрее, – шиплю я, стирая с лица вонючую слизь.
Склоняюсь над раненым и вместе с его братом помогаю подняться. А затем мы бежим. Настолько быстро, насколько можем, и настолько тихо, насколько способны. Веорс или Леорс постепенно приходит в себя, шаг становится тверже – очень вовремя, потому что тропинка начинает сужаться. Я оставляю его на брата и цепко слежу за обстановкой: за бульканьем, которое тревожит болото то позади нас, то впереди. Хочется поскорее отсюда убраться.
Когда до прогалины остается пара метров, нам приходится разделиться. Брат отпускает брата, подталкивает его к рукам Туары, но мужчина все равно оступается, падает на колено и громко выдыхает. Грязь справа взрывается. Здоровый мужчина бросается к брату, дергает его за шиворот вверх, и я толкаю их обоих вперед.
На талии туго стягивается кольцо и лишает меня дыхания.
– Ния!
Мир переворачивается: сначала меня подбрасывает к ветвистому небу, затем перекручивает лицом к болотной грязи, которая приближается с каждой секундой.
Ну уж нет!
Ловлю пальцами воздух, задерживая себя в нем, а другой рукой вонзаю клинок в плоть твари. Из раны брызжет слизь, ноздри наполняет вонь. Я напрягаюсь и тащу клинок выше, разрезаю толстую змею поперек. Тварь дрожит, и хватка слабеет. Пользуясь моментом, я порывом ветра выталкиваю себя из кольца. Переворачиваюсь в воздухе и приземляюсь на одно колено на узкой полоске земли. Поднявшись, бегу к прогалине, где ждут остальные.
– Бегите! – шиплю им.
Люди берут себя в руки и срываются с места, а я досадливо морщусь оттого, что пришлось использовать магию воздуха так очевидно. Хотя для них подобное не в новинку, раз с ними Сиус, который до сих пор жив. И мне очень интересно, почему полуэльф отправился куда-то с людьми.
Вскоре мы переходим на шаг и добираемся до лагеря. Элар бросается обнимать своих друзей, Сиус едва не плачет от облегчения, а я просто падаю на землю и раскидываю руки в стороны. Ноги гудят от ходьбы, в теле неприятная слабость, в висках пульсирует тупая боль. А впереди снова болота.
Рядом садится Элар и смотрит на меня с благодарностью. Я отворачиваюсь и замечаю:
– Это еще не конец.
– Знаю. Просто прими мою благодарность, Ния.
– Я предпочту принять серебро, когда мы выберемся.
– Ладно, пусть дело будет в хорошей оплате, раз тебе так хочется, – усмехается он и уходит.
Хочется.
Спустя время, пока люди увлечены едой, я иду вперед, ближе к болотам, и закручиваю вихрем ветерок. Выдыхаю с облегчением: переход на пару часов, а дальше снова твердая земля с растущими близко друг к другу деревьями и кустами. Ночевать будем там, но не на земле. И место нужно выбрать такое, куда не сунутся когтезубы. Люди и туман, который на них плохо действует, ужасно усложняют задачу. Но я уверена, что мы все выберемся из Топей если не невредимыми, то точно живыми.
Так и выходит: мрачный лес заканчивается совсем неожиданно.
Мы ночуем на деревьях, и как только туман оседает, отправляемся в путь. Не проходит и часа, как мы выныриваем на свет раннего солнца из пучины тьмы, как из воды. Все облегченно выдыхают, щурясь от резкого света, кто-то из братьев падает в зеленую траву. Элар обнимает Сиуса, и оба громко хохочут. Я привыкаю к солнцу и смотрю вдаль со склона, на котором мы находимся. Там, в низине, среди холмов, раскинулся блестящий и огромный город.
Ваалис.
Ещё одна достигнутая точка на пути к моей цели.
Глава 2
Ваалис когда-то был маленькой южной столицей земель эльфов. Благоухающие сады, высокие замки из стекла и металла, ухоженные парки и Озеро Грез. Я читала в записях мамы о том, что вода в нем была кристально чистой, а населяющие его рыбы сверкали своими изумрудными боками и могли исполнять желания.
А затем пришли люди.
Разумеется, Ваалис сдался не сразу, сражение длилось около года, но в конце концов маги крови вытеснили эльфов, оставив от города руины. Их они и назвали Бриосом, что бы это ни означало. И меня очень удивляет, что город до сих пор блестит, отражая солнце в стеклянных постройках. Мне казалось, что все завоеванные у эльфов города люди окружают высокими стенами из серого неотесанного камня, и из него же строят свои угрюмые дома. Но Бриос, похоже, сохранил в себе былое ощущение свободы и дыхания Ваалиса.
Я отвожу взгляд от далекого города в низине и смотрю на Сиуса, который отделился от остальных. Еще на рассвете, спустя несколько минут после того, как мы вышли из мрачного леса, этот паренек сделал что-то с кровью раненого и помог ему. Теперь мужчина выглядит куда здоровее, чем несколько часов назад.
Я прибавляю шаг и равняюсь с парнем.
– Ты полукровка, – говорю я тихо, чтобы не привлекать внимание остальных. – Скажи свое настоящее имя.
Сиус заметно бледнеет, бросает испуганный взгляд на спину Элара и сглатывает:
– Элар сказал, что мы можем тебе доверять. Это правда?
– Правда.
– Родители дали мне имя Сиариин, – его голос дрожит.
– Поколение?
Сиариин озадаченно хмурится, но отвечает – шепотом, словно боится, что его услышат:
– Я эльф в третьем поколении. Дедушка был чистокровным.
– И твоя стихия – вода.
Паренек кивает, я тоже.
Полукровки в третьем поколении могут овладевать лишь одной стихией, в самых редких случаях – двумя. У четвертого и последующих нет и шанса на то, чтобы пользоваться магией. Все дело в мерзкой человеческой крови, которая, к сожалению, течет и в моих жилах.
– Почему… ты спросила, Ния? Ты изучаешь эльфов? Зачем?
Я усмехаюсь, и задаю очередной вопрос:
– Где твоя семья, Сиариин?
Он отводит взгляд и снова сглатывает:
– Все мертвы, конечно же.
– Их убили люди. Но ты путешествуешь с ними, помогаешь им. Почему?
– Далеко не все люди – это зло, Ния. Среди них есть и хорошие.
– Неужели?
– Ты сама, разве нет? – смотрит он на меня. – Элар не стал бы доверять плохому человеку. Ты же… Ты же не собираешься рассказать обо мне стражникам Бриоса?
Я хмыкаю. А парень-то не блещет умом. Не понял, что я вовсе не человек.
– Зачем Элар и остальные ведут тебя в этот город?
– Там…
– О чем беседуете? – прерывает нас Элар и притормаживает, чтобы пойти с другого бока от меня. – Я могу к вам присоединиться?
Осматриваю мужчину задумчивым взглядом и говорю:
– Обсуждали погоду. Уже закончили.
Я вырываюсь вперед, опережая братьев и женщину, и готовлюсь к тому, чтобы найти хорошее место для ночлега. Еще одна ночь, и мое знакомство с этими непонятными людьми закончится. Главное, не забыть взять с них обещанную плату.
На ночь мы останавливаемся глубоко в лесу, подальше от дорожного тракта, который ведет в город. Люди разжигают огонь, разделывают подстреленного Туарой по дороге зайца и жарят его на костре. Я в это время наслаждаюсь вкусом пианы, с удобством разместившись на ветке дерева недалеко от людей. Братья и Элар, перебивая друг друга, рассказывают Сиариину какую-то человеческую байку. Тот смеется. Я стараюсь не прислушиваться. Неприятности приходят с той стороны, с которой люди не ждут: из леса.
Я первой замечаю небольшой отряд убийц и тут же подхватываю лук и стрелы. Внутри все закипает от животного страха и ненависти.
– Спокойно, – тихо, но твердо произносит Элар и поднимается на ноги. – Братья, прикройте Сиуса. Парень, тебе нечего бояться, веди себя как обычно. Разговаривать с ним буду я.
Я бросаю быстрый взгляд на Элара и замечаю, как мужчина преображается. Плечи распрямляются, в позе появляется некое величие, а лицо каменеет. Во взгляде сквозит превосходство, и оно явно неприобретенное. С пониманием, что тебе должны подчиняться, только рождаются. Похоже, Элар не так прост, как хочет казаться.
Я оставляю эту мысль на потом и высматриваю тень, что должна быть темнее прочих. Смерть всегда ходит в черном – цвет мрака, того, чего мы боимся больше всего. Воплощение безжалостности и жестокости. Жаль, я еще не готова встретиться с желанным противником лицом к лицу, чтобы сразиться в достойном поединке.
Через пару секунд я нахожу статную фигуру мага крови, и в моих глазах темнеет.
Долина Эльвос. Яркое солнце – раннее утро. Арка из прильнувших друг к другу веток деревьев, листья которых дрожат на ветру. Еще один шаг. Изумрудный взрыв прямо в воздухе. Шар света увеличивается, растет на глазах и превращается в радужный тоннель. Лабиринт Силы. Я должна в него войти. И я знаю, чувствую, что это желание одолевает не меня одну.
Я моргаю и заставляю себя не думать о видении. Точно не сейчас.
Маг крови верхом на вороном коне уже равняется с Эларом, останавливаясь напротив, в нескольких метрах от него. Конь фыркает, бьет копытом землю с примятой травой, вырывая земляной ком.
У меня зудят кончики пальцев, которыми я удерживаю древко стрелы. В висках пульсирует гнев. Нутро выжигает до пепла желание напасть первой, разжать пальцы. Это может быть он. Тот, кто убил мою мать. Но я сдерживаюсь, оставаясь тихой и незаметной.
– Вот так встреча, – холодно усмехается Элар. – Не знал, что вблизи Бриоса есть места, требующие зачистки.
– Элар, – без тени улыбки произносят ему в ответ. – Ты прав, я направляюсь в Бриос не для этого.
– Как интересно. У гончей церкви есть другие обязанности? Не просветишь, в чем они заключаются?
– Меня сюда направила не церковь.
– Король?
– И не король.
– Неужели ты преследуешь личные цели, Тайлос? У таких, как ты, они бывают?
– Довольно насмешек, Элар. Мне тоже интересно, по какой причине ты забрался так далеко от дома, но я не спрашиваю. Однако мне нужно знать, кто с тобой.
– Ты всех их знаешь, Тайлос.
Маг крови усмехается, смотрит сначала на Сиуса, которого зажали между собой братья, а затем прямо на меня:
– Двоих не знаю.
Он отводит взгляд, а у меня по коже расползаются мурашки. Если глаза – это зеркало души, то у этого Тайлоса ее нет. Да и не должно быть. Душа для мага крови – как расплата за возможность сеять вокруг себя смерть.
Элар тоже смотрит сначала на Сиуса, а затем в мою сторону:
– О, прости мне мое невежество, дорогой Тайлос. Сиус с нами так давно, я и не подумал, что ты можешь его не знать. Он член моего личного отряда.
Я оставляю лук и стрелы на дереве и спрыгиваю с него. Раз мое укрытие раскрыли, то смысла прятаться больше нет – это лишь вызовет ненужные подозрения.
– А эту девушку зовут Ния. Она провела нас через Топи.
Темный взгляд вновь обращается ко мне, изучает мое лицо. Я смело смотрю в ответ, но из-за черного платка мне видны лишь глаза, в отражении которых пляшет пламя костра.
– Проводник, – говорит маг в итоге, отворачиваясь.
– Твоей смекалке можно только позавидовать, – усмехается Элар.
Не многие люди могут себе позволить разговаривать в таком тоне с магом крови, еще меньше из них знакомы с ними лично. Кто же ты такой, Элар?
– Что ж, я рад, что ты и твой отряд выжили. Очевидно, вы очень торопились, раз решили идти через это место. Или же дело в умелом проводнике? Насколько хорошо ты знаешь эльфийские земли, проводница?
Я внутренне содрогаюсь из-за того, что убийца обратился лично ко мне, но отвечаю сухо:
– Достаточно.
Мужчина кивает, пришпоривает пятками круп кобылы и говорит напоследок:
– До встречи в городе, Элар.
За ним уходят и четыре его пса.
– Мне и этой хватило, так что спасибо, обойдусь, – ворчит вслед мужчина.
Я провожаю взглядом мага крови до того момента, как его фигуру полностью не поглощает чернота ночи, и смотрю на рыжего человека. Он смотрит в ответ и подмигивает, а затем хлопает ладонью по плечу Сиариина и весело интересуется:
– Испугался, парень? Ничего, с нами тебе нечего бояться, я уже говорил.
Люди еще долго что-то горячо обсуждают после ухода убийц. Я не слушаю. Ни к чему мне их проблемы, когда своих хватает. То, что маг крови будет в городе, когда там буду и я, – плохо, поэтому нужно придумать, как сделать все свои дела и не привлечь его внимание. Успокаивает то, что Ваалис не слишком маленький город для нас двоих. Я надеюсь.
Мы выходим к тракту еще до рассвета и прощаемся у ворот города спустя несколько часов.
– Твоя плата, Ния, – вручает мне Элар еще один мешочек с серебром. Но руку мою не отпускает, сжимая на ней свои пальцы, и заглядывает в глаза: – Ты хороший проводник. Лучший из тех, что я встречал на своем пути.
– Может, их было не слишком много? – усмехаюсь я, высвобождаю руку и прячу серебро в сумку.
– Может, и так, – тепло улыбается мужчина. – Куда направишься дальше?
Я жму плечами и вру:
– Куда направится тот, кто будет мне платить.
Элар кивает, смотрит в сторону своего отряда, а затем на каменную стену у ворот. Говорит, проявляя незаурядную проницательность:
– Вижу, что у тебя свой путь, Ния, и он очень важен для тебя. Поэтому я не буду уговаривать присоединиться к нам, но… – Элар смотрит мне в глаза и продолжает: – Знай, что отныне в этом городе у тебя есть друзья. Знай, что, когда добьешься своей цели, ты можешь вернуться сюда, чтобы вновь нам помочь. Знай, что мы с тобой отличаемся друг от друга не так сильно, как ты этого хочешь. Договорились?
Я склоняю голову набок и вглядываюсь в лицо Элара: густая борода отливает медью на солнце, а теплые карие глаза похожи на мед. В них горит искренность.
– Я подумаю, – произношу в итоге.
Элар смеется и снова кивает:
– Это даже больше, чем я надеялся услышать. Итак, добро пожаловать в Бриос.
Мы входим в едва проснувшийся город, двигаясь по главной улице, и вскоре я незаметно отделяюсь от группы и иду уже своей дорогой. Задачу я выполнила: проводила людей до города через Топи. Теперь у каждого из нас свой путь.
У меня уходит примерно час на поиски подходящего трактира: не на самой окраине, но и не в центре. Зал с деревянными столами и стульями не шибко чистый, но уютный. И уж точно не сравнится с «Грязным Кирком», что уже великолепно.
Я подхожу к стойке, за которой, сидя на стуле, дремлет хозяин трактира, и со звоном бросаю на нее мешочек с серебром. Тучный человек тут же открывает глаза.
– Чем могу служить, милая девушка? – подскакивает он со стула, не отрывая жадного взгляда от бархатного мешочка. – Приказывайте, исполню в то же мгновение!
Я усмехаюсь и выкладываю на стойку два серебреника:
– Мне нужна комната с ванной горячей воды, завтрак и одежда. Такая, в которой в вашем городе ходит прислуга. А еще я буду благодарна за отсутствие вопросов и ваше молчание. Договорились?
