Натали Рок
Исчезнувший мир. Спасти дом
– Пойдём, дорогая, – приобняла меня за плечи мама и потянула в сторону дома.
Нас провожали двое Смотрителей. До самой двери. И, кажется, даже остались снаружи, чтобы якобы охранять наш покой. С доверием у Совета явно проблемы.
– Ну и шуму ты наделала, непослушная птичка.
Бабушка Ли сидела в своём кресло-качалке, с плетениями на коленях и скептически смотрела на меня.
Сердце мгновенно прошил стыд от воспоминания нашей последней встречи, где я наглым образом обманула её доверие. И больнее всего было от того, что она оказалась права, а я ни на секунду не прислушалась к её предостережениям.
– Ба… – выдохнула я, чувствуя, как слёзы вновь защипали глаза. – Бабушка… Мне так жаль…
Она откинула на пол корзинку и протянула ко мне руки:
– Иди сюда, моя девочка…
Кажется, она тоже силилась сдержать слёзы.
Я сорвалась с места и, упав на пол у её ног, уткнулась лицом в её колени, позволяя жалость к самой себе. Бабушка приговаривала ласковые слова и гладила меня по волосам, перебирая пряди своими тёплыми пальцами. Я ощущала, что она тоже плачет, но при этом бабушка шептала, что всё наладиться, что всё будет хорошо…
– Не будет, ба… – подняла я голову и посмотрела в её настороженные глаза. – Ты оказалась права. Я накликала беду на наш остров. Будет только хуже…
– Остров? – подал голос Дейт.
– Дорогой, отправляйся-ка ты в комнату, – мягко попросила его мама.
– Что? Нет! Ви обещала мне всё рассказать!
– Она любит давать обещания, которые иногда не выполняет. Бегом в комнату!
– Но ма-а-а-ам!
– Не спорь, пожалуйста.
Дейт возмущённо засопел, но всё же зашаркал ногами по полу в направлении нашей комнаты.
– А теперь, давайте-ка, расположимся поудобнее и послушаем историю непослушания и сумасбродства одной нашей родственницы. Налить кому-нибудь чаю?
Я рассказала им всё с самого начала.
Как случайно обнаружила яхту. Как прочитала в дневнике Евы, своей прабабушки, о том, что мир не затонул. Как узнала от бабушки Ли, что смерть отца и других людей в шахте, возможно была не случайна. Как захотела на зло Совету найти другие земли, других людей. Как мы готовились к плаванию, разбирая завал камней в пещеру, где прятали яхту, собирали припасы в дорогу. Как, однажды, почти перестали надеяться найти хоть какой-нибудь островок суши, но случайность показала нам путь. Как мы обнаружили город, своими заброшенными высокими зданиями тянущийся на много километров в разные стороны. И как наткнулись на людей, чей мозг оказался заражён проказой, разрушившей мир больше ста лет назад…
Рассказала, как мы спасались от них и боролись. Как, случайно, разделившись с друзьями, я встретила Ника, который меня спас. Не единожды. Как отыскали вместе с ним и его напарницей остальных. Как навестили его поселение, которое обнесено высокими стенами, спасающими их от голодных, где Совет Правителей под стать нашему, но в жажде спасти свои жизни от вулкана, что разрушит их укрытие через пару лет, они задумали убить всех тех, кто живёт на нашем острове, чтобы присвоить его себе. Как нас хотели убить, но Сонита, пожертвовав собой и оставшись в плену, дала нам шанс на спасение, которым нам удалось воспользоваться, опять же, благодаря Нику и тем немногим, кто остался не равнодушен к нашей участи. Как мы вернулись к яхте, чтобы отправиться на наш остров раньше недругов и готовиться к встрече с угрозой. Но не без потерь. Ирмана, парня семнадцати лет, который хотел стать врачом, укусил его же брат, – заразившийся несколько лет назад, – когда мы попали в ловушку из толпы ходячих мертвецов…
– А Сил… Сил захотел остаться там… И теперь я не знаю увижу ли я его когда-нибудь вновь…
– Вы рассказали нашему Совету? – спросила бабушка Ли. – И что они? Готовы принять помощь ваших друзей? Готовы защищать Остроог?
– Нет. Единственное к чему они готовы – это продолжать врать. Они не верят в наш рассказ, считая, что мы отправились искать большую землю в надежде привести подмогу, чтобы забрать у них власть.
– Не подозревала, что Гливен настолько туп, – зло бросила бабушка.
– Вы… вы сердитесь на меня? – посмотрела я по очереди на маму и бабушку.
– Ещё как, дорогая! – сверкнула глазами мама. – Но мы бесконечно рады, что ты цела и гордимся твоими смелостью и стойкостью.
– Мне так жаль…
– Сейчас это последнее, что ты можешь делать, – строго посмотрела на меня ба. – Ты должна продолжать оставаться сильной и сообразительной. Не жалея себя, не жалея никого и не жалея ни о чём, потому что время не воротишь вспять. Ты должна бороться и спасти наш дом. Пойдём со мной, моя птичка.
Бабушка тяжело поднялась с кресла и направилась к лестнице.
Я вопросительно глянула на маму, на что та пожала плечами, но выразительно повела головой в сторону бабушки, настаивая, чтобы я шла за ней.
Мы поднялись на чердак, где сквозь щели крыши лился свет вступившей во власть неба луны, оставляя за собой посеребрённые дорожки. Здесь мы хранили вещи, утратившие свою надобность, но хранившие память о том или ином событии в нашей жизни. Как, например, мои и Дейта детские рисунки. Деревянные игрушки, выстроганные заботливыми руками папы… Тут же и его вещи…
В носу вновь неприятно засвербело, и я посмотрела на бабушку, чтобы отвлечь себя от печальных воспоминаний.
Она, как раз, достала из глубины разных упаковок тряпичный сверток, ткань которого сильно исхудала и была вся в пыли, и положила его на деревянный стол.
– Вот. С этой вещью связанно много моих печальных воспоминаний… – вздохнула ба, и трясущимися пальцами развернула ткань, демонстрируя моему взгляду деревянный лук. – Но сейчас он, как нельзя, кстати. – Она отвела взгляд от меня и нежно провела по дереву подушечками пальцев, продолжая говорить, словно сама с собой: – Его сделала твоя прабабушка. Начинаю догадываться, что жизнь без угрозы, без борьбы, была не для неё. Не пересчитать, сколько ссор нам пришлось пережить из-за её желания научить меня защищаться. Но я не понимала смысла тренировок, не понимала зачем мне учиться защите, когда защищаться не от кого. Я сопротивлялась, как могла, а она всё настаивала и настаивала… Но, наверное, в какой-то момент всё же поняла, или смирилась, что мы в безопасности. Так я думаю теперь, когда знаю о её прошлом чуть больше. Спасибо тебе за это, Виолетта. За возможность через столько лет понять свою мать…
– Бабушка… – только и смогла выдохнуть я.
– Ничего, птичка, ничего, – ласково улыбнулась она и, смахнув слёзы с глаз, коснулась ладонью моей щеки: – Теперь он твой. Пусть отвага и бесстрашие Евы всегда будут с тобой. Она вложила в него частичку себя – свои переживания, сомнения, страх. Чтобы защитить от этих чувств тех, кого она любит.
Я прерывисто вздохнула и крепко обняла бабушку:
– Спасибо. Я сберегу память о ней. Я буду очень стараться быть такой же сильной, как она.
– И я знаю, что у тебя получиться, моя птичка. Знаю.
Лук я прихватила с собой в комнату, в которую вернулась после того, как мы с мамой и бабушкой ещё недолго пообсуждали дальнейшие действия. Сердце согревало невероятное чувство гордости и благодарности от того, что моя семья всецело меня поддерживала и верила в мои силы. Без сомнений, они беспокоились и переживали, но верили. Верили в меня. В нас. Что в свою очередь, наполняло верой и мою душу.
Дейт дремал в полу-сидячем положении, что вызвало у меня улыбку умиления. Видимо, хотел дождаться, когда я приду, чтобы потребовать исполнения обещания.
Я села на кровать и аккуратно уложила его голову себе на колени, следом принявшись нежно перебирать черные пряди его волос. Как же он изменился за эти несколько недель. Вытянулся. Скулы стали острей. Волосы – длинней… Наверняка, не давал никому себя стричь, ожидая моего возвращения. А, ведь, я могла не вернуться. Какой же я была эгоисткой…
– Ви… Ви, это ты? – сонно пробормотал брат и зашевелился, просыпаясь. – Ви! – резко выпрямился он и во все глаза уставился на меня.
– Да, это я. Тебе не сниться, – улыбнулась я.
Он мгновенно расслабился, а глаза загорелись азартом:
– Ты же не обманывала? Ты же расскажешь мне всё?
– Похоже, придётся. Но для галочки – я бы предпочла этого не делать.
– Как удачно для меня, что тебе всё же придётся, – хитро улыбнулся брат. – Начинай.
Я тихо рассмеялась и, закинув ноги на кровать, легла поудобней, после протянув руку Дейту:
– Иди сюда, клопик. Я, кажется, так же обещала долго-долго тебя обнимать.
Дейт закатил глаза, но рядом улёгся. Я прижала его спину к своей груди, поцеловав брата в макушку, и, после минутного молчания, тихо заговорила:
– Мир не затонул. Там за океаном есть другие земли… Намного больше нашего Остроога. Бесконечные леса. Глубокие озёра. И огромные города, о которых мы читали на уроках истории…
– И… и ты всё это видела? Своими глазами? – ахнул Дейт.
– Видела… И не только это. Дейт, мир погубил не океан. Его погубила эпидемия. Страшная. Она… она превращает обычных людей в опасных хищников, в которых не остаётся ничего от прежнего человека. Этим существом всецело завладевает жажда голода. Она движет им и делает тело бессмертным до тех пор, пока не умрёт мозг.
– Ви… Ты не шутишь?
– Если бы… если бы… Понимаешь, я поступила очень плохо, отправившись за океан. Ведь, кроме мертвых я встретила и живых людей, которые борются за своё существование. И некоторые из них действуют жестокими способами, в попытке выжить. Нашему острову грозит опасность, Дейт… Его хотят отобрать, уничтожив нас.
– Но… – развернулся он ко мне и взволновано заглянул в мои глаза: – Совет? Разве они нас не защитят?
– Совет не поверил нам.
– Значит, мы должны сами защищаться! Обойдёмся без этих лжецов! Я им тоже не верил на счёт тебя.
– Спасибо за это, клопик, – нежно улыбнулась я. – Твоя вера помогла мне вернуться домой.
– Я так рад… Без тебя всё было неправильно, словно мир опустел с твоим отсутствием… Я начал лазать по горам, Ви… По одной – та, что со стороны Пляжа. Когда Совет сообщил о вашем исчезновении всему поселению, я не поверил, что ты могла утонуть. Это же ты! Как им, вообще, в голову такое могло прийти? И я нашёл записку. Я так обрадовался, что оказался прав! И с того момента, каждое утро, я брал с собой еду и шёл к горе, с каждым разом поднимаясь по ней всё выше, чтобы не пропустить твоё появление. Я решил, что сошёл с ума, когда увидел белую крапинку на воде, но откуда-то знал, что это ты. Я побежал домой, сообщил маме, а когда добрался до Склада, увидел только ваши спины, скрывающиеся за дверью. Но и тут нашёл способ убедиться, что это ты… Что пустое время закончилось…
– Дейт… Я так виновата…
– Шутишь? Ты же видела столько всего! Ты же так этого хотела!
– Да… Но обернулось…
– Ви, – перебил меня брат. – Не важно, как обернулось. Мы справимся! Мы защитим наш остров! Потому что он наш, не их!
– Мы? – улыбнулась я.
– Ну конечно я помогу! Я не буду сидеть в стороне, как бы вы – всей женской половиной семейства – на этом не настаивали.
– Твоя смелось похвальна, клопик. Но, боюсь, ты слишком мал, чтобы участвовать в действиях, которые подразумевают опасность. Вся женская половина семейства будет категорически против.
– Даже ты? – скептически скривился он.
– Особенно я.
– Но Ви! Я могу быть полезным! Я очень хочу таким быть! Не поступай со мной так не честно!
– Ты полезен целым и невредимым, клопик, – попыталась я его обнять, но он отстранился, обижено насупившись.
– Нет! Не справедливо, что вы всё решаете за меня!
– Но… Дейт, ты же ещё совсем…
– Я не маленький! Уже нет, – буркнул он и, встав, забрался на свой второй ярус. – Жаль, что даже ты этого не понимаешь.
Сердце больно кольнуло. Последнее чего бы я хотела так это, чтобы он во мне разочаровался. Но… Допустить, чтобы он пострадал? Ни за что! Ни за что на свете! Уж пусть лучше дуется на меня всю оставшуюся жизнь, но будет жив и здоров. Он самое дорогое, что есть в моей жизни. Самое ценное.
Но, если подумать, полезным он быть может… В безопасных рамках, разумеется.
Я встала и подошла к окну, из которого доносился свежий, чуть влажный воздух. Я вдохнула полной грудью, наполняя лёгкие таким привычным вкусом родного места, и повернулась к спине брата, тихо оборонив:
– Значит, не готов мириться со своей бесполезностью… – брат развернулся, заинтересованно всматриваясь в моё лицо. – Есть у меня одна идея…
– Говори уже, Ви! – нетерпеливо закатил он глаза.
– Тогда вставай! – усмехнулась я и, забравшись на подоконник, перекинула ноги на улицу. – Покажешь, как незаметно пробраться к окнам Комнат Покоя.
Глава 4
Сил
– Ну что? Проверим, как заживает твоё плечо?
Нанди, не предупреждая меня, подкинула в руке нож, следом отправив его по воздуху в мою сторону. Я, насладившись тихим свистом ветра в стали, легко поймал рукоять левой рукой и, почти не целясь, запустил нож в ствол ближайшего дерева.
Плечо заживало отлично – пора бы перестать меня беречь и заняться делом. Но эта девушка всерьёз решила свести меня с ума свой заботой.
– Слишком легко, – повел я бровью, поймав в ответ её ухмылку. – Может, рукопашный бой?
Теперь она хмыкнула с пониманием дела и поднялась с бревна, на котором начищала продолговатое лезвие своего кинжала. Воткнула его остриё в сухое дерево и, подняв брови, насмешливо поинтересовалась:
– Всё ещё надеешься однажды выиграть?
– Я тренировался, – пожал я плечами и занял боевую позицию на ровном месте поляны, что последние две недели заменяла нам дом.
Она негромко рассмеялась над тем, как я хрустнул шеей, разминая её и плечи и, как плавно переступая с ноги на ногу, поманил девушку к себе пальцами одной руки.
Покачала головой на мой, наверняка, азартный блеск в глазах, а в следующую секунду молниеносно присела и сбила меня с ног своей ногой в жёстком ботинке.
Хитрый ход.
Но и я обладаю неменьшей хитростью…
Нанди, ухмыляясь, медленно распрямилась и сделала шаг в мою сторону, нависнув сверху:
– Никогда не ожидай от противника честности. Это главное правило, Сил.
– О, – усмехнулся я, лежа на траве, – так же это развязывает мне руки!
И, пока она не сообразила, что я имею ввиду, я крепко обхватил пальцами одной руки голень Нан и резко дернул в сторону, опрокидывая на землю и её. Перекатился при помощи локтя по земле и теперь сам навис над ней, уперев предплечье поперёк её ключиц, тем самым удерживая девчонку на месте.
Она тихо рассмеялась, а затем схватила мои дреды и больно потянула от себя, чтобы просунуть между наших тел колено и резко толкнуть им меня в грудь. Я податливо откинулся на спину, но лишь для того, чтобы она выпустила мои волосы, и, развернувшись на пузо, попыталась встать. А затем схватил за шкирку, опрокидывая её спину себе на грудь. Обездвижил её руки своими, применив удушающий захват, но контролируя силу "объятья", а правой ногой прижал её бёдра к своим.
Теперь не выкрутится.
– Легкая победа, – усмехнулся я ей в ухо.
– Ладно, – тяжело вздохнула она, переставая вырываться. – Признаю твою победу, о, ученик, превзошедший учителя.
– Тогда я воспользуюсь твой покорностью и спрошу, – не спешил я ослаблять захват. – Когда мы уже приступим к действиям, вместо того чтобы терять время в этом укромном местечке? Я не жалуюсь – здесь здорово и спокойно, хоть и немного скучновато, но кто-то заикался том, что мы не будем сидеть сложа руки…
– Что конкретно ты хочешь сделать, Сил?
– Да что угодно! – горячо воскликнул я и, расцепив руки, позволил ей сесть, следом, усаживаясь на земле и сам. – Сонита. Я продолжаю настаивать на том, что её необходимо вытащить из лап вашего Совета. Не скажу, что я скучаю по её надменному взгляду, который горчит в горле чувством собственного ничтожества… Но девчонка росла в одном месте со мной… А они? Что они сделают, когда поймут, что она бесполезна?
– Если уже не поняли, – тихо произнесла Нан, опуская глаза на траву. – Ты прав, – кивнула она через полминуты молчания и вновь посмотрела на меня: – Нужно попробовать. Думаю, можно прогуляться до дороги и выцепить кого-нибудь, кто расскажет о том, как обстоят дела внутри Стены.
– Другое дело! – облегчённо выдохнул я.
Бездействие доканывало, забивая голову ненужными мыслями. Мыслями не радостными и докучливыми своими противоречиями.
Правильно ли я поступил, отпустив Ви туда, где ей грозит опасность? Почему сильнее не настаивал на том, чтобы она осталась здесь? Со мной?
Потому что это было бессмысленно. Моя храбрая девочка никогда в жизни не предпочла бы собственную безопасность, когда те, кого она любит под ударом. Чувство самопожертвования в ней развито сильнее остальных. А самое для меня убийственное – это то, что она не акцентирует внимания на своей жертве, считая, что на её месте так поступал бы каждый. Но не каждый. Далеко не каждый. Я, например, не поступил…
Предпочёл быть подальше от неё, чтобы сходить с ума от неизвестности, но не страдать от осознания, что она выбрала другого… Эгоизм? Чистой воды.
Не мог я довольствоваться дружбой, когда понял, что мой Лис может позволить себе чувства… Может позволить себе любить. Жаль, что не меня.
Я тряхнул головой и посмотрел на задумавшуюся о своём Нан. Две недели вместе неплохо сблизили нас, и девушка, оказалась, очень проницательной. Она никогда не задавала прямых вопросов, но быстро поняла, что конкретно терзает мою душу, и перестала терзать свою, превратившись в боевого товарища и учителя, при этом став настоящим другом.
Мог бы я рассматривать её, как свою девушку? Вполне вероятно. При других обстоятельствах. Если бы сердце не было прочно занято другой.
– Выдвигаемся через час, – без тени улыбки выдохнула Нан, и поднялась с земли, затем протянув мне руку: – Пока предлагаю перекусить.
Я, хмыкнув, обхватил её тёплые пальцы своими и поднялся, но лишь для того, чтобы через секунду оказаться на земле вновь, сбитый с ног опять же её тяжёлым ботинком.
– Всегда будь начеку, – бросила она и направилась к своему бревну. – Это тоже одно из главных правил.
– Благодарю, учитель, – поднявшись, поклонился я, вызывая на её губах улыбку и направился к палатке, чтобы достать из рюкзака еду.
Через пару часов мы стояли у края дороги, прислушиваясь к окружающим звукам и наблюдая за побитой временем лентой асфальтового серпантина.
– То есть никто даже не поинтересовался, что произошло, когда ты принесла к воротам тело Ирмана?
Это случилось через пару дней, после того как мы проводили яхту. Нанди настояла на том, что к воротам она пойдёт одна, чтобы лишний раз не мозолить глаза Совету моей физиономией, тем более что они могли воспользоваться шансом заменить Сониту мной. А я всё никак не мог осознать то, что при таком количестве имеющихся умов, никому и в голову не пришло, что парень погиб не просто так.
– Нет. Его родители состоят в Совете, думаю, этим и так было всё ясно.
– Ну, а парни с вышек? Считаешь, они не задали вопросов, как только ты ушла? Хотя бы один: почему ты не осталась в месте, где жила всю жизнь?
– Не знаю, Сил. Вполне вероятно, что задали. С территории ушло шесть человек, одного из которых вернули мертвым. Люди, наверняка, недоумевают, но озвучить свои подозрения вслух? Боюсь, им слишком дорога собственная безопасность.
– Настолько дорога, что они готовы жертвовать жизнями других?
Нанди не ответила и отвела от меня глаза. Вопрос повис в воздухе, как что-то ощутимое. И своим отголосками проник за шиворот футболки, холодя затылок.
Люди здесь, разумеется, отличаются от тех людей, среди которых я вырос. Этим всегда приходилось противостоять опасностям, жить в страхе за свою безопасность, бороться за своё место. Вполне естественно, что многие из них обладают безжалостностью, а некоторые и бесхребетностью, если видят жестокость и мирятся с ней. Как там однажды заменила Ви? Жестокий мир и людей заставляет быть жестокими…
– Едут, – зачем-то шепнула Нан и, не глядя на меня, кивнула в сторону: – Скройся на время. Я одна начну разговор. Если это те, с кем можно его будет начать, – добавила она скептически, и сама чуть зашла за дерево.
Я привалился спиной к могучему стволу сосны и, достав нож, начал играть с его лезвием, ожидая дальнейшего.
Звук мотора машины приближался с каждым ударом моего сердца, пока его не разбавил звук голоса Нанди:
– Отлично. Это Строители и среди них есть тот, кто ответит на мои вопросы.
– Супер, – выдохнул я, испытав душевный подъём. Неужели, мне настолько важно знать, что с Сонитой всё в порядке? Или просто что-то о ней узнать? Хочу избавиться хоть от одного терзающего душу незнания? Да, скорее последнее.
Нан вышла из своего укрытия и натянутой струной встала посреди дороги, не сомневаясь, что тот, кто за рулём остановит машину. Вот что мне в ней нравилось – уверенность, когда того требуют обстоятельства. Она всегда знает, что делать, и что говорить, словно всю жизнь этому училась, или, как вариант, была рождена для этого.
Машина, сбавив скорость, через пару метров остановилась окончательно, а из открытого багажника спрыгнул внушительных размеров – что в длину, что в ширину – парень и тяжёлой походкой направился прямиком к Нан.
– Что тебе нужно? – без приветствия притормозил он в полуметре от неё и скрестил ручищи на груди.
– И тебе здравствуй, Мин, – усмехнулась Нанди и, не спеша, отзеркалила его позу. – Ты мне должен. Вот я и хочу вернуть должок.
– Только поэтому, Нан, я и не убиваю тебя на месте, нарушая приказ Совета.
– Значит, мы теперь враги? Занятно. Просто враги, или те, что ищут друг друга, а не ждут удобного случая?
– Те, что ищут. Целый отряд военных сформировали. Я не вступил, но каждый за Стеной получил чёткое указание пристрелить всякого из вас, если встретит.
– Поняла. Что с девочкой, знаешь?
– Нан, – прорычал он и чуть подался в её сторону, опасно блеснув глазами. Я уже хотел вмешаться, но увидел знак от Нан, чтобы не лез. До чего умная девушка. Тем временем бугай продолжал, шипя: – Что ты творишь? Нет, не так. Что вы с Ником творите? Предали родной дом, ради кого? Кучки людей, неготовых к реальной жизни? Ты же прекрасно знаешь, что слабым в этом мире не место! Всегда выживают сильнейшие. А мы и есть сильнейшие!
– Так ты в курсе? И, похоже, не против методов Совета… Что меня немного расстраивает. Те люди не виноваты, что прожили всю жизнь, не догадываясь о ужасах мира по другую сторону океана. И уж тем более они не виноваты, что наш народ в поселении так низко пал, выбрав лёгкий и кровавый путь, после того как не сумел найти достойный выход, чтобы спасти свою жизнь от катаклизмов природы.
– Тот оазис должен быть нашим! Мы его заслужили!
– Ошибаешься. Но я вижу, что ты уже всё для себя решил, потому настаивать на своём мнении не буду. Просто скажи, что с девочкой, и разойдёмся каждый в свою сторону. Я сниму с тебя долг, тем самым развязав тебе руки. Я, кстати, всегда хотела сравнить себя с тобой в бою.
– А я, если и думал о бое, – ухмыльнулся парень, – то в другой плоскости. Ладно. Девчонка жива, на контакт идёт – рассказывает всё, что знает об острове. Но информацию даёт порционно, видимо, чтобы мы не объелись сразу. Умная, зараза. Правда, едва успели спасли её от разъяренного Клевиса, когда тот вернулся, провалив миссию. Досталось ей неплохо, что, кстати говоря, не умерило степень её надменности. Видимо, она в неё заложена генами. Её оставят в живых до самого отправления корабля. На этом всё, Нан. Сказать больше не проси.
Нан протянула к нему руку и сжала его плечо:
– Спасибо, Мин. И сделай мне одолжение? Просто сядь и хорошенько подумай на что вы идёте, спасая собственную шкуру. На что ты идёшь. Потому что обещаю – в нужный момент моя рука не дрогнет, и я немного расстроюсь, если шея, которую я полосну ножом, будет держать твою пустую кочерыжку.
– Согласен – очень жаль, что мы выбрали разные стороны.
Нанди махнула ему рукой и направилась в мою сторону. Парень ещё секунду смотрел ей вслед, а затем развернулся и пошёл к машине.
– Едем, – хлопнул он ладонью по кабине, когда забрался в багажник, и машина тронулась с места.
– Рад, что Сонита в порядке, и не даёт им скучать, – усмехнулся я, как только Нан со мной поравнялась.
– Нам тоже некогда скучать, – кивнула она мне, указывая следовать за собой. – Строители обычно едут в Город пустыми, а эти что-то везут. Предлагаю проследить за ними и, возможно, узнать что-то новое и интересное.
Глава 5
Виолетта
– Ник, мне так жаль…
– Перестань. Ты не находишь, что жалеешь о слишком многом? Не хочу, чтобы наше заточение волновало твоё доброе сердце, помимо всего прочего. Мы живы и скоро нас отпустят.
– Вам уже озвучили легенду, да?
– Да, – тихо рассмеялся Ник. – Фантазии вашего Совета можно только позавидовать.
– Больные умы, – грустно улыбнулась я в ответ. – Но ты же понимаешь, что это значит для нас?
– Мы с ребятами уже всё обсудили. Будем обучать тех, кто согласиться, действуя очень аккуратно.
– Да. Но маленьким составом мы не справимся…
– Как удачно, что у нас есть план, верно? Ви, прекращай вешать нос – и не из таких передряг выбирались. Лучше скажи, вы уже успели кого-нибудь присмотреть?
– Нет, займёмся этим завтра на Большом Собрании.
– Хорошо. Как твоя семья? Встретили так, как ты подразумевала?
– Нет. Они встретили меня незаслуженно лучше… Но я безумно рада, что они решили нас-всех поддержать. Они точно на нашей стороне.
– Это радует, – ласково улыбнулся Ник. – А теперь возвращайся домой и ложись спать.
– Ник…
– Ви, всё хо-ро-шо.
– Идут…
– Они идут…
Из воспоминаний вчерашней ночи меня вырвали множащиеся шепотки толпы, в которой я стояла вместе с семьёй. Мама тут же подобралась и вытянула шею, силясь рассмотреть шагающую процессию Совета. Я проследила за её и остальными взглядами и увидела, как члены Совета, появились из толпы и друг за другом начали спускаться по неровным лесенкам-сидениям вниз, в центр площади.
Были все, но опять же, кроме Евритии. Но и Дин не спустился с остальными, оставшись наверху, среди людей. Я заметила, как он ищет кого-то взглядом и смутилась, когда тот встретился с моим, и Дин широко улыбнулся, приветствуя меня кивком. Я нервно кивнула в ответ и отвела глаза в сторону кружка Совета.
– Дорогие острооговцы! – зычно начал Гливин, заставляя умолкнуть шелест шепотков.
– Шоу обмана и лжи начинается, – шепнул рядом Дейт и закатил глаза.
Я улыбнулась ему и вновь посмотрела на Гливина, всё ещё ощущая на себе, как что-то живое, взгляд Дина. Интересно, что ему нужно от меня? Или он таким образом приглядывает за тем, чтобы я не сказала кому-нибудь что-то лишнее?
– Садитесь, – предложил Гливин, широким жестом указывая на лесенки, и когда всё заняли места, начал: – Мы все с вами ещё несколько дней назад были разбиты горем из-за исчезновения пяти человек… Да – нам пришлось вам соврать, но ложь была вынужденная. Мы сами уже не верили, что наша – каемся – слишком амбициозная идея, наша призрачная мечта, обернётся успехом… – Гливен замолк, ужасно правдиво играя сожаление, а затем обвёл буквально каждого человека взглядом, продолжая: – Да, мы тешили себя надеждой, безумно желали, что мы – наш кусочек суши и люди на нём – не последнее, что осталось от великой цивилизации прошлых лет. Нам хотелось найти других людей! Проверить теорию, что посетила наши неспокойные умы! И мы до самого конца держали непростую миссию в тайне… Потому что сомнения… Их был миллион, не смотря на веру в наших сердцах. Но сегодня! Сегодня мы счастливы сообщить вам, что не одни! Что, по крайней мере, есть ещё одно сообщество людей, что смогло выжить, сохранить жизнь, в условиях значительно хуже наших. Невероятные люди! Станция нефти-добычи стала им домом, спасла их от потопа и продолжила их жизнь в их же детях! Но… Они на грани выживания, дорогие… И я считаю нашу тайную миссию очень удачной, появившуюся на их пороге вовремя. Старики предпочли остаться умирать в родных стенах, но молодые, все четверо отважных девушек и парней, решились на рискованное плавание, чтобы жить! Чтобы быть спасёнными нашей родной землёй! И мы примем их со всем доступным нам радушием! Выделим дома для житья! Предоставим работу! И будем считать их своими! Уже завтра, надеюсь, с вашей помощью, – тут он пристально и коротко посмотрел на меня, – они вольются в наше общество, чтобы жить! Жить вместе с нами!
И я жажду сказать "спасибо" нашим отважным исполнителям этой непростой миссии! Они рисковали, рисковали своими собственными жизнями, чтобы спасти другие! И к нашему глубочайшему сожалению, справились не все… Герои – Сонита и Сил – они… они навсегда останутся в наших сердцах. И сегодня вечером мы простимся с ними. Простимся, выказав свою благодарность почтением.
Ошарашенные, тихие восклицания и шепотки начались уже очень давно, но Гливин не обращал на них внимания, продолжая свою ложь… Мне тоже приходилось не обращать внимание на многочисленные взгляды, всё чаще бросаемые в мою сторону…
– Как они погибли? – крикнул кто-то громче всех, и народ затих, видимо, тоже желая знать ответ на этот вопрос.
– Шторм, – сокрушённо качая головой, ответил член Совета.
– Какой-то шторм погубил Сила? – насмешливо продолжил голос, обладателя которого я искала глазами. – Не верю! Чтобы он и не справился со штормом?! Не может быть! Лучше скажите правду и кончайте всем пудрить мозги!
Нейта!
Мы с Эл переглянулись и вновь уставились на неё.
А девушка ждала, насмешливо вздёрнув брови, когда Гливин ей ответит.
– Где моя дочь, Гливин?! – вдруг взревела мама Сониты, тяжело поднимаясь с места, потому что…
Потому что была пьяна… Она пошатнулась, но зацепилась за плечо соседа, спасая себя от падения.
– Где моя Сонита?! Почему эти трое вернулись непонятно откуда, а моя дочь нет?! Где она?! Ты соврал мне в первый раз, что мешает тебе врать и в этот?!
– Пусть наши названные герои выйдут и расскажут, как всё было? – следом предложила Нейта. – Пусть в красках распишут, как сильный, очень способный и сообразительный мужчина поддался несчастному шторму, который не раз преодолевал на деревяшке, а не то, чтобы на яхте! Вы в курсе, что Сил рыбак? Что он заплывал дальше всех и всегда возвращался? По-моему, вам стоило подготовиться получше.
Она пренебрежительно фыркнула, и не дожидаясь ответа от Совета, развернулась и побрела в сторону от площади.
Гомон возобновился, наращивая громкость.
Многие не верили в слова Гливина. Не верили! И хотели знать правду, что несказанно меня радовало. Я спрятала улыбку, когда почувствовала тяжёлый взгляд Гливина и пожала плечами в ответ, мол, я тут не причём.
– Тише, дорогие! Тише! Мы расстроены их смертью не меньше, чем вы! Но время не повернуть вспять! Они оба – оба! – знали на что шли! Мы обговаривали с ними все риски – вернувшиеся не дадут соврать – но они решились! Потому что были смелыми, и так же, как мы, верили, что можно кого-то спасти! И не ошиблись! Они отдали свою жизнь за жизнь других! И мы почтим их самопожертвование! Мы будем помнить о них всегда! Их будут помнить наши потомки! Они войдут в нашу с вами историю!
