Настя Горева
Непредсказуемый спектакль
– Вид здесь просто удивительный, тебе не кажется? – я снова уставилась на полосу прибоя.
– Да, ты права, вид превосходный. – Отозвался он, а потом повернулся ко мне, протягивая руку, – я, кстати, Стив.
– Я Лис, – я ответила на его рукопожатие, – приятно познакомится.
– И мне, – он снова улыбнулся мне своей прекрасной улыбкой.
Ох, если бы здесь не было этого Белобрысого Паркера, я б закрутила с ним небольшой сезонный романчик.
– Могу смело предположить, что ты не местная, – снова заговорил Стив.
– Да, я из Штатов.
– Серьезно? – он, кажется, обрадовался этой новости, – я тоже. Ты откуда?
– Из Миссури, а ты?
– А я из Канзаса.
Ну, ничего себе как оно бывает. Это был весьма приятный сюрприз. Встретить здесь своего земляка, да к тому же еще и соседа. Не каждый день такое случается.
– И живешь ты, могу предположить, в Канзас-Сити? – высказала я свое предположение.
– Ну да, – усмехнулся он, – могу догадаться, что и ты тоже из Канзас-Сити.
– Ну, да, только с другого берега, – не удержалась и я от улыбки.
– Приятно встретить вдали от дома свою весьма милую соседку – он чуть наклонился вперед.
Я даже немного смутилась. Этот парень откровенно клеил меня. Но вот только мне нельзя попадаться на такие уловки. Я ведь здесь с Паркером, будь он неладен! Ах, такой шанс уплывает.
– А что ты тут делаешь? – я решила сменить тему разговора.
– У моего отца здесь конференция, – как-то без особой радости проговорил Стив, – вот он и притащил сюда всю свою семью.
– Не так уж и плохо, – отозвалась я в свою очередь, – вполне хороший отпуск.
– Только не с моей семьей, – уже совсем невесело проговорил он, – а ты здесь как? Тоже с семьей?
Этот вопрос поставил меня в тупик. Я и сама до конца не понимаю, как сюда попала и, что я тут делаю.
– Ну, что-то в этом роде, – я не хотела распространяться на тему Паркера и его семьи.
– Она здесь со мной, – вдруг послышался низкий голос Паркера.
Я чуть не подпрыгнула от неожиданности. Ну, что у него за привычка, появляться в самые ненужные моменты? Так ведь и заикой остаться можно.
Мы со Стивом повернулись одновременно. В проходе стоял Паркер во всем своем великолепии и с весьма грозным взглядом. Надо полагать, что этот взгляд был адресован мне.
– Джас, – еле выдавила я из себя радостную улыбку, – знакомься это Стив, и он тоже из Канзас-Сити.
– Да, только на противоположном от вас берегу, – он протянул Паркеру руку.
– А это Джас, – опять начала выдавливать я.
– Я ее парень, – Паркер пожал руку, – мы приехали с моей семьей.
Я выдавила из себя самую милую улыбку, которую могла. А Паркер при этом вполне бесцеремонно обхватил меня за талию, давая понять, что Стиву лучше ретироваться подальше. Этим он и воспользовался. Пожелав нам приятного вечера, он поспешил освободить балкон, оставив нас наедине.
Я тут же высвободилась из лапищ Паркера и одарила его самым уничтожающим взглядом, на который только была способна. Он одарил меня точно таким же, только раз в сто опасней.
– Ну и что это было, Рыжая, – его тон говорил о многом.
– Мы просто разговаривали, – в тон ему отозвалась я.
– Весьма мило у вас получалось, – он не остался в стороне.
– Что я такого сделала? – почти выкрикнула я.
Я и вправду не понимала, от чего так завелся Паркер. Его глаза метали молнии. Того и глади пришибет меня тут нехилым разрядом. Только в чем я провинилась, я так и не поняла? Но попахивало крупной ссорой.
– Мне, что теперь и поговорить ни с кем нельзя? – снова возмутилась я.
– А если бы тебя увидела Кассандра, – он сделал шаг ко мне, – а еще хуже, родители.
– И что такого? – я всплеснула руками, – мы просто разговаривали.
– Я видел, как он с тобой разговаривал, – прошипел он мне почти в самое ухо.
– И это его проблемы, – я отстранилась от Паркера, – но никак не мои. Я с ним даже не пыталась флиртовать, если ты об этом.
– Да неужели? – съязвил Паркер.
– Неужели, – в тон ему отозвалась я, – и вообще этого не случилось, не брось ты меня там в одиночестве.
– То есть теперь еще и я виноват, – он снова начал наседать на меня.
Обещал разразиться страшный скандал. Только вот с чего такая агрессия со стороны Паркера? Он, что меня приревновал к нему? С чего бы?
– А что мне еще оставалось делать? – не уступала я, – и вообще, чего это ты так завелся?
– Наверно, потому что ты моя девушка!
– Фиктивная, Паркер! – почти выкрикнула я, но потом, вспомнив, где мы находимся, сбавила тон, – ты заставил меня притворяться твоей девушкой. Я предлагала тебе закончить весь этот бессмысленный спектакль, как только он начался. Мне с самого начала не нравилась эта идея. И к тому же, я не обязана сохранять тебе верность, Паркер. Ты мне никто. Так, что не смей меня упрекать ни в чем. Я тебе ничего не должна. Осталось пережить всего недельку, и мы снова будем ненавидеть друг друга, как прежде.
И оттолкнув Паркера, я направилась к выходу.
– Нет, не будем… – донеслось до меня тихое.
Но возвращаться и спрашивать, что Паркер имел ввиду, я не стала. Мне было совершенно не интересно. Мне осталось пережить всего одну неделю, и я забуду весь этот кошмар. Я снова вернусь в университет и продолжу с совершенно чистой совестью ненавидеть Паркера. Как и должно быть…
17.
Надо сказать, что домой я вернулась просто в ужасном настроении. С Паркером я не разговаривала весь оставшийся вечер. Наутро я так же молча спустилась вниз, и сохраняла молчание до самого вечера. Паркер так же не пытался говорить со мной. И мне было плевать на это. Так и должно быть на самом деле. Мы должны ненавидеть друг друга. Первой мыслью, которая приходит в мою голову при виде Паркера, должна быть мысль об убийстве.
Лишь недоумевающие взгляды Паркеровского семейства напоминали нам, что мы все-таки влюбленная пара со стажем отношений больше года. Особенно пристально за нами наблюдала Кассандра. Она не спускала с нас взгляд весь день. Я так и чувствовала, что она хочет у меня что-то спросить, но в присутствии брата не решается. А Паркер, как назло, весь день крутился вокруг нас.
И только под вечер его Величество Блондин соизволили оставить нас со своей сестрой в одиночестве. Наше большое семейство собиралось на ужин, и на наши с Кассандрой плечи выпала ноша накрывать на стол. Мы приняли это решение с соответствующим мужеством и стойкостью. И вдвоем отправились на кухню. Я видела немалые мучения Кассандры, поэтому решила подтолкнуть ее.
– Ну? – спросила я, передавая ей очередную тарелку.
– Вы поругались с Джасом, да? – наконец, задала она мучающий ее вопрос.
– В нашем с ним случае это вполне обычное дело, – как ни в чем не бывало, отозвалась я, – не обращай внимания.
– Но он очень расстроен, – как-то с горечью проговорила Кассандра.
– Кто? Он? – я искренни, удивилась, – подуется денек-другой и будет прежним.
– Он тебя очень сильно обидел? – не унималась Кассандра.
– Я думала, мы говорим о твоем брате, – мне пришлось удивиться еще больше.
– Его не часто увидишь в таком вот расположении духа, – Кассандра остановила сервировку и серьезно взглянула на меня, – не знаю, что между вами произошло, но он очень переживает.
– Тогда пусть станет настоящим мужиком и, в конце концов, признает свою ошибку, – я снова принялась за сервировку, – и было бы неплохо извиниться.
– Хочешь, я с ним поговорю, – Кассандра тоже продолжила порученную мне миссию.
– Как будто от этого что-то измениться, – я не удержалась от колкости.
– Джас хороший, – как-то виновато проговорила она, – у него непростой характер, но он очень хороший.
– Он эгоистичный и самовлюбленный, – я констатировала факт.
– Но он тебя любит, – это звучало совсем нереально.
Я серьезно посмотрела на нее. Кассандра уставилась на меня глазами преданного щенка. Она что серьезно сейчас это сказала? Любит? Ага, знаю я, как он меня любит! Проходили, помним. Если бы не вынуждающие нас обстоятельства, мы бы уже порвали друг друга на маленькие кусочки.
– Я знаю, – тихо проговорила я, дабы не вызывать подозрения.
Кассандра хотела сказать что-то еще, но не успела. На кухне нарисовался вышеупомянутый Паркер в компании Мэтта. Я кинула на него злобный взгляд и отошла к другому краю стола, продолжая расставлять приборы. Вскоре на кухне показались Камилла и Дональд, и мы приступили к ужину.
Я краем глаза наблюдала за Паркером, который на этот раз сидел на противоположной от меня стороне. Да, вид у него и вправду был виноватым. Неужто, угрызения совести замучили? Это Паркера-то? Что-то новенькое. Надо бы запомнить этот момент. Такое не каждый день увидишь.
– Что-то вы не веселые, ребятки, – проговорил Дональд.
Я так полагаю, это адресовалось нам с Паркером, но отвечать я не стала. Пусть его сын объясняет свое гадкое поведение.
– Мы немного поругались, – тихо проговорил Паркер, опустив при этом взгляд, – в нашем случае это нормально.
Вот и я говорила все о том же!
– Тогда у вас есть великолепный повод помириться, – проговорила радостным голосом Камилла, – отец на завтра арендовал яхту…
– Мы завтра поедем на яхте? – тут же взвизгнула Кассандра.
– Ага, – кивнул Дональд.
Кухня наполнилась громким возгласом восторга Кассандры. Я не удержалась от улыбки. На мгновение я повернулась в сторону Блондина. Он улыбался и не сводил с меня своего фирменного охотничьего взгляда. Иди ты к черту, Блондин! Я оттянусь на этой яхте на полную. В моем отпуске должно остаться хоть что-то приятное!
В таком приподнятом настроении я вернулась в спальню. Паркер тут же развалился на всю кровать, не скрывая своего бесконечно хорошего настроя. Одарив его не самым радужным взглядом, я удалилась в ванну. Ну и пусть себе глумиться. Все равно это будет мой самый лучший отдых. И он его не испортит.
Зайдя в комнату, я обнаружила все того же Паркера, все так же развалившегося на всю кровать.
– Да, ты издеваешься, мать твою! – непроизвольно вырвалось у меня.
– Ну, наконец-то!!!! – воодушевился Паркер.
– Ты чему так радуешься? – мне даже страшно стало.
– Ты, все же, заговорила со мной, – не переставал радоваться Блондин.
Я даже выдохнула от такого неожиданного поворота. Впервые вижу, чтобы Блондин так радовался этому. Что это с ним?
– Я бы на твоем месте так не радовалась, – проговорила я, переходя на свою половину кровати, – свали, Блондин. Я спать хочу.
Паркер тут же перебрался на свою сторону. А я без всяких угрызений совести забралась под одеяло и, уже было, собралась уснуть, как до меня долетел голос Паркера.
– Ты все еще дуешься?
Я опять выдохнула, только на этот раз от отчаянья. Вот ведь привязался-то.
– Нет, я не дуюсь, – сквозь зубы отозвалась я.
– Ну, прости меня, Рыжая, – просипел он над самым ухом, – я не хотел тебя обидеть. Снова.
Я не выдержала. Я резко села и повернулась в сторону Паркера.
– Ты всегда меня обижаешь, – ядовито проговорила я, – с самого первого курса. Мне и за те случаи заставить тебя извиниться?
Паркер тоже сел и пристально уставился на меня.
– Нет, в этот раз я, правда, виноват.
– Поздравляю, Паркер, – не удержалась я от очередной язвы, – ты стал настоящим мужиком.
– Я ведь серьезно пытаюсь сейчас попросить у тебя прощения. Я был неправ. Ты права, между нами, ничего нет, и мне не стоило закатывать такой скандал.
– Я рада, что ты это понял, – мой тон был все так же язвителен, – а теперь позволь мне поспать.
– Так ты меня простишь? – он уставился на меня тем самым щенячьим взором, за который я готова его придать самым страшным пыткам.
– Прощаю, Паркер, – прошипела я, – только убери эти щенячьи глазки. Знаешь ведь, как я их ненавижу.
Паркер тут же расплылся в своей фирменной улыбке, и снова улегся, отвернувшись к двери. Вот ведь гад! Ну, вот убью честное слово! Я тоже легла и отвернулась от Паркера. Чтоб тебе там кошмар приснился со мной в главной роли, гад белобрысый.
– Спокойной ночи, Рыжая, – донеслось до меня.
Усмехнувшись про себя, я тихо ответила:
– Спокойной ночи, Блондин.
18.
Утро снова началось с радостного визга Кассандры. Только на этот раз он раздавался в коридоре. Но слышно было даже в нашей с Блондином комнате. И на этот раз я не стала на нее злиться. Целый день на яхте, это дорогого стоит. Ничто не сможет испортить мне этот день. Даже присутствие мерзкого Блондина.
Я соскочила с кровати и, схватив нужные мне вещи, помчалась в ванную. На пути я чуть не столкнулась с воодушевленной Кассандрой. Пожелав друг другу доброго утра, мы разбежались в разных направлениях. Я в душ, пока его кто-нибудь не занял, а она в свою спальню. Надо полагать, собирать вещи для отдыха на яхте.
Когда я вернулась, Паркер уже вальяжно восседал в кресле со своим неразлучным ноутбуком. Я ничего не стала ему говорить. Что тут можно сказать? Блондин, он и в Африке Блондин…
И вот мы выдвинулись к нашей с Клариссой общей мечте. Хоть в чем-то мы с ней похожи. Хотя, эта девчонка может поладить с кем угодно. Даже если ее отправить на любой из необитаемых островов, она и там найдет себе достойную компанию. И мне это, надо сказать, безумно нравилось.
С Паркером мы, естественно, не разговаривали. Я все еще дулась на него. Хотя, старалась как можно скорее выкинуть из головы нашу недавнюю ссору и этот дурацкий разговор. Но его последняя фраза, честно признаться, не давала мне покоя. Мне очень хотелось, чтобы она была произнесена в порыве гнева и не несла собой какой-то особый смысл…
Но все мои тревоги и переживания тут же улетучились, стоило лишь мне увидеть объект моего вожделения… Она была просто огромная. Я еще никогда не видела таких масштабов. Белоснежная с синей каймой посередине борта, и большими буквами «Свобода» на корме. Вот где действительно свобода!
Мы отплыли, как только все наше «семейство» оказалось на борту этой шикарной лодочки. Стоило ей отчалить, как все тревоги, связанные с мои «самым любимым» Блондином, отошли куда-то на пятый, а может и шестой план. Я наслаждалась прекрасной яхтой, невероятными пейзажами и просто отличным настроением. Кассандра вместе со своим возлюбленным расположились на носу яхты, о чем-то мило щебеча. Я же заняла один из поставленных на палубе шезлонгов и погрузилась в свои мысли.
Отпуск был не так уж и плох, даже несмотря на то, что рядом со мной все время находился Паркер, будь он не ладен!
А потом стало еще веселее. Паркер-старший вытащил откуда-то из недр этой необъятной яхты горячительные напитки. И тут настало настоящее веселье. Четко я помню события лишь до третьего стакана. А потом у меня начались провалы в памяти. Что я пила после этих самых трех стаканов, я уже и не помню. Единственное, что отпечаталось в моей памяти очень хорошо это то, что и я, и Кассандра были пьяны необъяснимо….
Проснулась я утром в нашей с Паркером комнате. Как я в ней оказалась, я не помнила совсем. Голова раскалывалась, а во рту было весьма мерзонькое ощущение. Первое, что пришло, это страх. А вдруг в таком состоянии я натворила что-нибудь совсем безрассудное? Да, да, меня очень интересовало, а не переспала ли я с Паркером! Очень хотелось надеяться на его хоть какую-то совесть. А есть ли она у него? Конечно же, нет! Это же Паркер!
Я тут же взглянула под одеяло. Я была одета. То есть на мне была моя неизменная пижама. Что уже неплохо. Но это еще вообще ничего не значит, знаете ли! Блин! И как же болит голова. Теперь она раскалывается еще больше.
Я осмотрела комнату, Паркера не было. Где пропадает этот болван? Где он шляется в тот момент, когда мне срочно нужно выяснить такие пикантные подробности? Вот всегда говорила, что Блондин еще та задница!
Я медленно встала с кровати и направилась в ванную. Умывалась я холодной водой, не помогло. Голова по-прежнему трещала. Я подошла к балконным дверям. За окном сияло солнце. Интересно, который час? И вообще, во сколько мы вернулись домой? И что было потом? Да, где же эта белобрысая задница?! Я открыла двери и вышла на балкон. Помогло мне это мало. Жара стояла невероятная. Но легкий бриз все же немного приносил облегчения. Я опустилась на одно из плетеных кресел и закрыла глаза.
– Посмотрите-ка, кто проснулся?
Голос Блондина был полон сарказма и иронии. Но мне было плевать. Наконец-то, Белобрысый появился!
– Заткнись, Паркер, – простонала я, медленно открывая глаза.
– Какая же ты все-таки милая, – проговорил Блондин, усаживаясь рядом со мной.
На его лице играла его обычная хищная ухмылка. И мне снова плевать. Голова болела адски.
– Ой, помолчи, пожалуйста, – злобно проговорила я, – и без твоего противного голоска мерзко.
Блондин усмехнулся. Я еще раз взглянула на него. А он не выглядел так паршиво, как я. Он, что вчера вообще не пил? Да, нет. Пил. Я это хорошо помню. Но видимо не так много, как я.
– Держи, злюка, – снова усмехнулся он и протянул мне стакан.
И он все это время просто держал его в руках? Вот засранец! А сразу отдать его было нельзя? Я, злобно сверкнув глазами, взяла стакан, осушив его, наверное, одним глотком. Как же хорошо.
Я откинулась на кресло, снова закрывая глаза. Вот не сверлил бы еще рядом своим проницательным взглядом меня долбанный Блондин!
– И что вчера было? – тихо поднимая голову, спросила я.
– Ну, вы с Кассандрой и отцом славно напились, – снова его мерзкая ухмылка.
Вот как долбанула бы чем-нибудь тяжелым! То, что мы напились, было ясно и без этого. Умирала бы я сейчас разве?
– Это и так понятно, – огрызнулась я, – что мы делали?
– Ну, сначала вы выпили, наверное, половину бара, – задумчиво проговорил Паркер, а потом снова нацепил свою ухмылку, – потом принялись за дикие танцы.
Я закрыла глаза, простонав. Вот же черт. И надо было так упиться!
– А потом стали петь в караоке, – продолжал Блондин.
Вот блин! Это еще хуже. И судя по все той же мерзкой ухмылочке Паркера, зрелище было то ее. Сквозь землю провалиться! Все, больше не пью. По крайней мере, столько.
– Было так ужасно? – спросила я у смеющегося Паркера.
– Ну, если учесть, что у Кассандры нет слуха, а у отца еще и голос никудышный, – он усмехнулся, пожимая плечом, – а вот ты молодец, Рыжая. Даже в стельку пьяная умеешь хорошо петь.
Я довольно хмыкнула. Ну, еще бы. Годы тренировок. Зря я что ли в университетской группе пою.
– В «Гарпиях» и не так петь приходилось, – закатила я глаза.
А вот у Паркера они, наоборот, расширились. И чего он так уставился на меня? Секунд пятнадцать он не сводил с меня своих удивленных глаз, а потом, видимо, до него дошло.
– Ты поешь в «Гарпиях»? – он не скрывал удивления.
– Ага, – кивнула я, снова прикрывая глаза.
– Так это, значит, твой голосок я там слышал, – донеслось до меня.
Я даже приоткрыла глаз, чтобы взглянуть на Блондина. Он что слушал «Гарпий»? вот это сюрприз.
– Что ты на меня так таращишься, – возмутился Паркер, – да, я слушал этих ребят. У них получаются отличные каверы. А теперь они мне стали даже больше нравиться.
Я усмехнулась, снова закрывая глаза.
– Так, значит, «Гарпии», это твоя группа, – задумчиво произнес Блондин.
– Технически, это группа Стива, – не открывая глаз, проговорила я, – он собрал ребят. А они взяли меня вокалисткой.
– И давно ты там поешь?
Я даже приоткрыла глаза. Он, что интересуется моей жизнью? Это как-то весьма и весьма странно. Обычно Блондину нет никакого дела до девушек, что окружают его. У него только один интерес.
– Почти год, – спокойно ответила я.
– И как ты туда попала? – кажется, я слышу нотки недоверия.
Я тяжело вздохнула и повернулась к Паркеру. Кажется, спокойно пережить мне сегодняшнее похмелье, он мне не даст.
– Мой брать Эндрю, – спокойно пояснила я, – был знаком со старшим братом Стива. Когда они искали вокалиста, Эндрю предложил брату Стива мою кандидатуру. Мне позвонили, я пришла на прослушивание и меня взяли. Вот и все.
Паркер потер подбородок, не сводя с меня своих хищных глаз. он когда-нибудь перестанет так делать? Как же это бесит меня!
– А ты оказывается интересная личность, Миллисент Айрос, – задумчиво произнес он.
Я вскинула брови, уставившись на Паркера своим фирменным взглядом. Назывался он: какого хрена?
– И что же это может значить? – съязвила я.
Паркер выдохнул и откинулся на спинку кресла, отводя взгляд в сторону океана. Ну, вот что у него за привычка такая дурацкая? Вот постоянно уходит от ответа! Что за человек?
– Просто я всегда думал, что ты просто заучка с дурным характером, – проговорил он в пустоту.
Мне разве, что осталось рот открыть от удивления. Он назвал меня заучкой? Он совсем страх потерял что ли? Или ему жизнь не дорога?
– Паркер, ты совсем охренел? – на удивление спокойно отозвалась я.
Блондин усмехнулся.
– Да, ладно, расслабься, Рыжая, – тут же произнес он, вставая я с кресла, – я пошутил.
Я яростно выдохнула. И вот после этого он будет утверждать, что он не задница.
– Я когда-нибудь убью тебя, Паркер.
– Да, да, – донесся голос Блондина из комнаты, – обязательно, Рыжая. Но не сейчас. Еще несколько дней тебе придется любить меня.
Я снова выдохнула, поднимаясь с кресла. Еще несколько дней. Совсем немного, а потом мы вернемся к привычной жизни. В наш мир, в котором мы друг друга ненавидим.
19.
Я шла по вымощенной дорожке кампуса, стуча каблуками. Да, да. Вы не ослышались. Именно каблуками. Для меня самой это было очень большим открытием. Оказалось, что я могу вполне справиться с такой задачей, как хождение на каблуках весь день. Сначала это, конечно, было очень и очень тяжело. Но теперь я стала справляться с этим куда лучше.
Прошло уже две недели с начала нового учебного года. Как только я вернулась из нашей с Паркером поездки, мы тут же попрощались и не виделись с тех самых пор. Я, естественно, была этому очень рада. Но потом накатила какая-то непонятная тоска. Было странно, но, кажется, я скучала по этой белобрысой обезьяне. По его дурацким шуточкам и выпадам. Я старательно пыталась выбросить из своей головы эти глупости. Просто за три года нашей войны я привыкла к нему. А теперь, когда он не маячил у меня на горизонте, было как-то дико, что ли. Но я решила побороть в себе это чувство.
Сразу по приезду домой, я отправилась в парикмахерскую. Мне почему-то больше не нравились мои волосы. Хотелось что-то срочно поменять. И я поменяла. Я обстригла свои волосы, оставив длину до лопаток. А потом решилась на совсем отчаянный шаг. Я перестала быть рыжей! Да, да. Хватит с меня этого. Мы перекрасили волосы в цвет темного шоколада и добавили ярко-красные пряди. И меня вполне устраивал мой новый образ.
А потом случилось просто ужасное для меня событие. Когда я поступила на практику в деканат, оказалось, что мой повседневный вид не подходит для работы в таком месте. Поэтому пришлось срочно добавлять в свой гардероб соответствующие вещи. Так в моем шкафу появились блузки, брюки и, о боже, платья и юбки! Что могло быть хуже? Только одно. Туфли! Эти отвратительные и ужасные каблуки. Вот с ними пришлось куда хуже.
Но теперь я гордо вышагивала по тротуару в элегантных брюках и рубашке. А мои каблуки так же гордо отбивали уже привычную для меня дробь. Мой учебный и рабочий день был в самом разгаре. Я остановилась возле автомата с напитками. Взяв себе стакан кофе, я опустилась на ступеньки. Времени у меня было еще достаточно.
В моей голове тут же возникла вопрос: что бы сказал Паркер, увидев меня такой? Конечно же, кучу язвительных комментариев по поводу моего внешнего вида. Не обошлось бы без привычного ехидства. Да, Паркер он и есть Паркер. И стоило мне об этом подумать, как справа раздался до боли знакомый голос.
– Рыжая, ты что перепутала свой шкаф с утра и нацепила вещи своей подруги? Или ты как-то по-другому можешь объяснить свой внешний вид.
Ох, уж этот голосок. Как бальзам на душу. Давненько я его не слышала. Я даже улыбнулась. Какая-то радость даже нахлынула на тебя.
– Паркер, – протянула я, поворачиваясь к нему, – твой дивный голос, услада для моих ушей.
Он стоял рядом со с лестницей, на которой я так удобно устроилась. Его вид, как и всегда, говорил только об одном. О невероятной самовлюбленности. Ну, вот что с него взять. Паркер он и в Африке Паркер. Он никогда не меняется. Он не сводил с меня своего пристального кошачьего взгляда. Раньше меня этот взгляд невероятно бесил. Но не теперь. Сейчас мне, почему-то, больше не хотелось прибить Блондина за этот хищный прищур. Может, я все-таки привыкла?
– Ну, и какого хрена ты наделала, Рыжая? – возмущенно проговорил он, подходя ко мне ближе.
Я вздохнула, поднимаясь со ступенек. Ну, вот. Только я подумала, что в наших с Паркером отношениях наступило умиротворение, как этот поганец снова все портит.
– Ну, и что на этот раз вас не устроило, Ваше Высочество? – язвительно проговорила я.
Паркер усмехнулся и подошел ко мне ближе. Я и забыла, насколько этот гад высокий. Пришлось задрать голову, чтобы видеть его глазищи.
– Ваше Величество, – весьма гордо поправил меня Паркер.
– Боюсь, что до Величества вы еще не доросли, сударь, – хмыкнула я, рисуя на лице ядовитую улыбку.
– Язва ты, – улыбнулся Паркер.
– Да, да, – махнула я рукой, – это мы уже проходили.
Я уже практически собралась уходить, как Паркер снова начал возмущаться.
– И зачем ты покрасила волосы? – возмущенно проговорил Паркер.
Так вот, что он имел в виду. Паркеру не понравились мои перемены?
– А к тебе-то это какое отношение имеет?
– Как это какое? – он сложил руки на груди, – а как мне теперь прикажешь тебя называть, Рыжая, когда ты вовсе больше и не рыжая.
Я не смогла сдержать небольшой смешок. Доставлять Паркеру неприятности, даже такие маленькие, это особый вид удовольствия, скажу я вам.
– Можно подумать, Паркер, – усмехнулась я, – у тебя там припасено для меня столько прозвищ, что хоть отдельный словарь составляй.
– Это, между прочим, было мое любимое, – снова возмутился Блондин.
– Ничего, переживешь, – отмахнулась я.
Обиженное лицо Паркер делал недолго. Вскоре его хищный взгляд снова стал изучать мой внешний вид. Ну, и что его так удивляет? Я ведь все-таки девушка.
– Чего уставился? – я тоже сложила руки на груди.
– Просто никак не могу привыкнуть к этому, – он махнул рукой в мою сторону, – ты точно не перепутала шкаф?
– Иди ты лесом, Паркер, – огрызнулась я.
Можно подумать. Он состроил обиженную мордашку. Я лишь закатила глаза. Наверное, все же именно вот поэтому я и скучала. Удивительно, насколько человек может привыкнуть к любым обстоятельствам. Я вот привыкла к тому, что задница Паркер будет присутствовать в моей жизни еще пару лет.
Паркер сделал вперед пару шагов, оказавшись со мной на неприлично коротком расстоянии. Я тут же отступила назад, не забывая оглядываться по сторонам. Вокруг сновало слишком много студентов, и кто-нибудь из них мог увидеть нас в такой непривычной позе. Потом еще и слухи поползут. Вдруг кому-нибудь из них придет в голову мысль, что мы с Паркером встречаемся! Да, ну их, такие слухи!
Паркер заметил мое смятение. На лице у меня, по-видимому, было то еще выражение. Поэтому Паркер лишь усмехнулся, не сводя с меня своих пронзительных глаз, и снова сложил руки на груди.
– Кстати, Кассандра жаловалась, что ты не отвечаешь ей, – произнес он будничным тоном.
И это было правдой. Его сестра звонила мне по несколько раз на неделе, но я ее старательно игнорировала. Что я ей должна сказать? Да, и есть ли в этом теперь смысл?
– Ну, а что я, по-твоему, должна была ей ответить? – я пожала плечами.
Паркер тоже задумался на несколько секунд.
– Да, что угодно.
Я недовольно фыркнула. Мне вообще никогда не нравилась идея притворяться его девушкой. А теперь я надеялась, что все это закончилось. Но куда там! Кажется, все только начинало набирать обороты.
– Я выполнила свою часть сделки, – спокойно ответила я, – как и ты свою. Мне казалось, что после этого наш спектакль подойдет к логичному завершению.
Паркер провел рукой по волосам, явно показывая свое недовольство. Меня эта ситуация так же тревожила. Как теперь нам справиться с последствиями своего обмана? Мы ведь в открытую лгали его семье. И я в этом тоже замешена. Сначала я перекладывала всю ответственность на Блондина. В конце концов, это он втянул меня в эту авантюру. Но потом пришло осознание и свое вины в этом. Я к этому тоже приложила руку. А как разгрести это? Вот и я пока не могу найти ответ, на этот вопрос.
– Знаешь, Паркер, – я перекинула волосы за спину, – как бы тебе не было приятно мое общество, но я должна тебя покинуть.
На моем лице появилась лукавая улыбка. Моя шпилька не прошла мимо Блондина. Он тут же закатил глаза, не забыв при этом надменно фыркнуть. Я сдержала смешок и направилась в сторону деканата. Но не успела сделать и десятка шагов, как на меня налетел какой-то парень. Содержимое бутылки, что он держал в руках, тут же оказалось на моей рубашки.
На мгновение я застыла в недоумении. А потом я разозлилась. Я подняла на парня полные уничтожающего гнева глаза. Предполагалось, что под этим взглядом он тут же должен был ретироваться прочь отсюда. И как можно дальше. Но нет. Он по-прежнему стоял напротив меня, удивленно хлопая глазками.
– Да, чтоб тебя, – сквозь зубы проговорила я.
В эту фразу я вложила всю свою ярость, чтоб до этого недотепы наконец, дошло, что он натворил. Но и это не произвело никакого впечатления. Он все так же не сводил с меня своих темных глаз.
А потом я услышала хохот. Паркер! Он все еще здесь. И теперь тоже действует мне на нервы. Я медленно повернулась в его сторону. Он откровенно веселился. Да, что б тебя, Блондин! Ну, все же так нормально начиналось. Взял и все испортил!
– Беги, парень, – сквозь смех выдал Паркер.
– Тебе доставляет это удовольствие, Паркер? – выпалила я раздраженно.
– Ты даже не представляешь какое, Рыжая! – опять заржал Блондин.
– Знаете, что, – я перевела взгляд с одного парня на другого, – идите вы к черту. ОБА!
И я направилась в деканат под оглушительный смех Паркера.
20.
– Снова Паркер?
Это была первая фраза, которую я услышала, оказавшись в своем кабинете. Сьюзен работала тут вместе со мной. Она так же, как и я, зарабатывала себе практику. С ней мы познакомились и подружились еще в мой самый первый день на этой должности. Оказалось, что и она в курсе нашей с Блондином войны.
– Трудно поверить, но нет, – отозвалась я, направляясь к себе за стол, – оказывается в этом мире есть по крайней мере, еще один человек, способный испортить мой день. И это не Паркер. Как бы странно оно не звучало.
Сьюзен коротко рассмеялась. Я же тем временем в кратком изложении пересказала историю о том, как меня облили водой.
– Надеюсь, парень жив, – не скрывая улыбки, проговорила она.
– Знаешь, своим спасением он обязан Паркеру, – задумчиво отозвалась я, – что само по себе очень странно.
Сьюзен приподняла бровь в немом вопросе. Просить дважды меня не пришлось.
– Если бы эта белобрысая скотина не заржал на весь кампус, то парнишка был бы уже мертв.