Анастасия Иванова
Голубой шар судьбы
– Мне кажется, соседи скоро подумают что-то не то. – говорю вместо приветствия, пока дочка радостно прыгает рядом.
– Наоборот, они увидят какой ты пользуешься популярностью у полиции, и не станут нарушать закон о тишине. Ну, по-любому же, есть сосед с перфоратором, делающий ремонт в десять вечера? Хочешь, я с ним познакомлюсь, узнаю, как продвигается ремонт? – и такая хулиганская улыбка на губах, что не оставляет сомнений, он сделает это с превеликим удовольствием.
Я улыбаюсь, но мотаю головой.
В садике до сих пор на нас смотрели с любопытством, но как вчера фурор не произвели. Ульяна продолжала с радостью делиться новостью, что дядя Вадим работает в полиции и привёз нас на служебной машине. Всеобщее уважение было заработано.
– Маргаритка, подожди. – остановил меня Вадим, когда мы вышли из садика.
– Что?
Мужчина вытащил сначала одну мою руку из кармана пуховика, и натянул на неё шерстяную перчатку белого цвета с красивой вышивкой, потом проделал то же самое со второй рукой. Я удивлённо смотрела на свои руки.
– Ты говорила, что потеряла перчатки, а на улице холодно. Пойдём?
– Да. Спасибо, Вадим.
– Не за что, Цветочек.
А сейчас он улыбался совсем другой улыбкой. Доброй и даже, наверное, милой. На которую в ответ тоже хочется улыбнуться.
До моей работы снова ехали в переполненном автобусе. Я опять была укрыта объятиями мужчины. Мы стояли друг к другу слишком близко, но неловкости, как вчера не испытывала.
– Почему ты не приехал на своей машине?
– Ульяшке нравится кататься на служебной.
– Но зато тебе приходится потом добираться на общественном транспорте.
– Мелочи, Рит.
Вадим проводил до работы, пожелал хорошего дня и ушёл, а я снова весь день летала в облаках. Вечером меня, конечно же, встречали. С букетом из еловых веток и очередной самодовольной улыбкой. И как бы я ни хотела показать всем видом, что он не впечатлил меня – не смогла. Впечатлил.
Ульяна, по-моему, тоже не удивилась приезду мужчины. Быстро переоделась и спросила, куда сегодня поедем.
– Ульяшка, прости, сегодня только домой отвезу вас. Мне надо вернутся на работу.
Уля надула губки, но согласилась. Она уже прекрасно понимает, что такое работа, и почему нельзя её взрослым пропускать.
В четверг и пятницу всё повторилось: мужчина нас утром отвозил на патрульной машине в садик, наши с Вадимом поездки в битком набитом автобусе, а вечером уже забирал на своей. Дочка всегда ждала, что мы куда-нибудь снова отправимся, но мужчине нужно было возвращаться на работу.
Я стала привыкать.
Вот так глупо за каких-то четыре дня я стала привыкать к постоянному присутствию Вадима.
Глава 7
Утро субботы прошло шумно. Дочь постоянно спрашивала, приедет Вадим или нет.
– Мам, ну, позвони ему, у тебя же есть его номер.
– Уль, если даже не приедет, мы сами можем съездить на каток.
– Ты кататься не умеешь.
– Тебя будет учить инструктор, а я рядом буду.
– Мама! Позвони дяде Вадиму, ну-у-у, пожалуйста.
– Ульян, что за капризы? Человек отдыхает. Не навязывайся.
Дочь обиженная ушла в свою комнату. Ненавижу этого мужчину! Из-за него всё идёт наперекосяк. Тяжело вздохнув, я взяла телефон в руки и нашла контакт. Хотела нажать на вызов, но передумав, нажала “изменить контакт”.
“Вадим” превратился в “Репей”.
Нажала “сохранить” и с улыбкой уже нажала на вызов.
– Цветочек? – сонно пробормотал мужчина.
– Привет. Разбудила? – и вот даже извинятся не буду. Не стыдно нисколечко!
– Поздно с работы вернулся, что-то случилось?
– Нет. Ульяна попросила позвонить, узнать поедем на каток или нет?
– Мм. Чёрт. Вчера вырубило моментально, забыл будильник поставить. Я сейчас приеду.
– Хм, хорошо. Я передам Уле.
– Рит?
– А?
– Накормишь меня завтраком?
Не выдержав напора этого мужчины, я засмеялась.
– Ладно, приезжай уже.
– Ты – лучшая, Рит.
И вот чего я лыблюсь, как дура?
Несмотря на готовящейся обед на плите, я полезла в холодильник за новыми продуктами. Надо же человека завтраком накормить, но перед этим заглянула к дочери в комнату, обрадовала известием, что Вадим скоро приедет.
Когда гость приехал, у меня был готов тыквенный суп-пюре и венские вафли. Не знаю, ест Вадим такое или нет, но мы с дочкой обожаем вафли, а Вадиму, если, что предложу бутерброды с колбасой.
– У вас уютно.
Оглядываясь по сторонам, сообщил мужчина.
– Спасибо. Вешай пальто, руки помыть можешь вот здесь – это ванная, и проходи прямо, у нас там кухня. А я пока включу чайник.
– Маргаритка, а кофе есть? – с надеждой спросил Вадим.
– Не-а, мы с Улей чай пьём. – отвечала с каким-то садистским наслаждением.
Но Вадиму всё нипочём, вот он уже широко улыбается и довольно говорит:
– Значит, буду пить чай.
Ульяна радостно прыгала вокруг гостя, звала посмотреть её комнату и грамоты.
– Ульян, сначала обедаем, потом всё покажешь.
– Пойдём, Ульяш, обещаю: не уйду, пока всё не посмотрю.
Я закатила глаза и подумала, что с его то напор ещё хрен выгоню из дома. Теперь у него будет даже отмазка: не все Улины грамоты и медали посмотрел, или книжки и рисунки. Мало ли что дочери ещё захочется.
Истерический смешок вырвался их меня. Ну уж нет. Такого точно не будет. Должен же Вадим хоть в чём-то меру знать?!
– О чём таком смешном подумала, Цветочек?
Возник этот чёрт за моей спиной. Убедившись, что Ули нет рядом, ответила честно:
– Испугалась твоего обещания Ули, что ещё выгнать тебя не смогу.
Вадим нахмурился, надеюсь, я не обидела его.
– Не бойся, Маргарита, на твою жилплощадь не претендую. – мрачно ответил мне.
– Вадя, я не хотела тебя обидеть. Просто я уже говорила, ты так прёшь иногда! Или всегда. Пять дней знакомы, а ты уже у меня в гостях и я готовлю тебе завтрак.
Вот стою тут, распинаюсь, а мужик-то поплыл.
– Вадим!
– Не-а.
– Что «не-а»?
– Не-а, назови меня по-другому.
И снова эта блаженная улыбка на пол-лица.
Не ну, бесит! Честно бесит!
– Дядя Вадим, смотрите, это мама мне на Новый год платье купила! Красивое, да? А вы с нами будете встречать Новый год?
– Уля!
Да что же за дочь мне досталась! А если он согласится?!
– Ульяна, ты зачем сейчас надела платье, иди обратно переодеваться. – тяжело выдохнув, только и говорю.
А этот сидит, ржёт в ладони. Поднимает лицо, хочет что-то сказать, но натыкаясь на моё лицо, лишь по новой начинает смеяться.
– Дядя Вадим, вам не нравится? – грустно спрашивает дочь.
Тот мотает головой, делает глубокий вдох и сквозь смех всё-таки произносит:
– Нравится, Ульяшка.
– А почему вы тогда смеётесь?
– Потому что твоя мама скоро меня прибьёт чем-нибудь и не заметит.
Утирая слёзы от смеха, говорит этот… этот нехороший человек!
– Не бойтесь, дядя Вадим! Мама добрая.
– Сейчас злой буду, Уля, беги переодеваться!
– Хорошо.
Понурив голову, дочка убежала, а я обратилась к мужчине.
– Даже не думай соглашаться!
– Маргаритка, ну как я могу Улечке отказать?
Ненавижу! Вот честно!
Хватают кухонное полотенце и ударяю им по плечу мужчины.
– Не смей, Вадь! – новый удар. – Даже не думай соглашаться!
Вадим поймал полотенце, когда я снова замахнулась и притянул к себе, и меня вместе ним. Он тут же обнял меня за ноги, а подбородком упёрся в живот, заглядывая мне в лицо.
– Маргаритка, ну чего ты разнервничалась?
А я ответить ничего не могу из-за его объятий, только и чувствую, как щёки краснеют. Как дурочка, мотаю головой невпопад. Вадим мягко смеётся и притягивает ещё ближе к себе, утыкаясь лицом в живот.
Вот так и стоим, пока дочка не вбегает на кухню и подозрительно не спрашивает:
– А вы что тут обнимаетесь?
– Угу, – отстраняясь, говорит Вадим, – иди сюда, и тебя обниму.
Дочка подходит, и сама обнимает Вадима, а потом переводя взгляд с меня на Вадима и обратно спрашивает:
– Я у бабушки сегодня ночевать буду, да?
У Вадима начался новый приступ смеха, а я залилась краской и начинаю мямлить перед дочкой в ответ:
– Нет, конечно же, Ульян. Мы с тобой сегодня ночует дома, – и на всякий случай решаю уточнить, – а дядя Вадим у себя дома.
– Ну ладно. – пожимает она плечами и добавляет, – но если что, я не против и у бабушки переночевать.
Вот спасибо, дочка! Щедрую какую воспитала. Но ничего не говорю, а пытаюсь сменить тему.
– Вадим, я тебе венские вафли приготовила, если такое не ешь, сделаю бутерброды.
– А мне можно вафли, мам?
– Тебе суп сначала надо съесть.
– Я тоже буду суп, а потом и вафли можно.
– Не лопнешь, деточка?
– Не-а, мне ещё вас учить на коньках стоять. Кстати! Вы не против, если к нам присоединится мой брат? Он конькобежным спортом занимался.
– Мам, можно?
Я пожимаю плечами, а мне что? Может, даже и лучше, что кто-то ещё будет. Вдруг Вадим будет себя приличнее вести?
– Я не против.
– Отлично, Маргаритка.
Может быть, мне только показалось, но мне не понравился игривый блеск в глазах Вадима. Ощущение будто он что-то задумал нехорошее.
Глава 8
Как оказалось, я была права.
Нет, сначала всё было нормально. Мы встретились около входа на каток с его братом. Даниил был старше его на пару лет, но внешне они были так похожи, что разница в возрасте была незаметна.
Я хотела остаться стоять в стороне и просто смотреть, как Ульяну учат кататься на коньках, но Вадим и Уля смогли уболтать и меня выйти на лёд. А потом Даниил начал учить Ульяну кататься, и как-то незаметно они уехали от нас. Мы с Вадимом остались вдвоём.
Развернувшись ко мне лицом, Вадим держал меня за обе руки и помогал катиться, при этом ещё объяснял, как ноги переставлять. А мне страшно было! И не знаю, чего боялась больше самой упасть или то, что Вадим упадёт. Ну кто ездит спиной вперёд?!
– Вадим, я всё поняла! Можешь уже развернуться.
– Ты переживаешь за меня?
Он осмотрел меня с головы до ног и обратно, отпускает и начинает кружить вокруг меня спиной вперёд.
– Вадим!
– Что такое, Цветочек?
Улыбка становится шире, а скорость ещё больше.
– Вадим! Перестань!
– Почему, а?
Не останавливаясь, продолжает кружить. Это же небезопасно, как он не понимает!
–Вадим!
– А в щёчку поцелуешь?
– Вадя! Прекрати сейчас же!
– Ну, Маргаритка, давай один маленький поцелуй в щёчку.
И пошёл на новый круг. Я не выдерживаю и пытаюсь повернуться, чтобы уследить за ним и вместо поворота начинаю падать, но Вадим успевает меня поймать.
– Поймал. – довольно говорит мужчина, крепко прижимая к себе. – Маргаритка так, что насчёт поцелуя? Заслужил?
Я едва заметно мотаю головой.
– Не заслужил? – наигранно удивляется мужчина.
И я снова мотаю, но почему при этом начинаю улыбаться.
– Не заслужил, – уже смеюсь, – ты несносный мальчишка.
– Несносный мальчишка?
Вадим отстраняется, берёт меня за обе руки и начинает ехать, разгоняясь всё сильнее и сильнее, а я глупо зажмуриваюсь от страха и тянусь к нему вперёд, в его безопасные объятия.
– Сдавайся вредная девчонка. – театрально угрожает мне.
– Не-а.
– Ну всё, сама напросилась.
Он резко затормозил, из-за чего я врезалась в него.
– Никакая ты не Маргаритка, а так кактус вредный. – сказал Вадим, перед тем как поцеловать.
Нежно. Смакуя.
Идеально.
Не было наглого напора или неуверенности. Хотя Вадим и неуверенность?! Такое возможно только в параллельной вселенной.
Чувственный поцелуй, от которого голова закружилась, а дыхание сбилось. Весь мир померк, остались только мы.
Вадим перестал меня целовать, но отстранятся не спешил. Его тёплые губы до сих пор были от моих в жалких миллиметрах. Он глубоко дышал и улыбался. Я не видела, но чувствовала его улыбку.
– Ритка. – на выдохе произносит Вадим.
А мне не хочется отвечать и глаза открывать не хочу. Я и не помню, когда мне было вот так просто хорошо.
– Вы снова обнимаетесь!
Ого. Сколько счастья в голосе дочери.
Вадим целует меня в нос и отстраняется.
– Ага, иди и тебя обниму. – говорит мужчина и тянется к Ульяне, но та мотает головой.
– Не-е, я сюда кататься пришла. Мам! Смотри, я уже сама могу ездить!
И я смотрела, как дочка отпускает руку Даниила и плавно скользит по льду. Она проезжает вперёд, разворачивается, набирает скорость и мчится к нам обратно.
– Правда, круто? Дядя Даня пообещал ещё научить кататься быстро-быстро, чтобы никто не смог меня догнать. Ну всё, мы поехали кататься, – она берёт своего учителя за руку, – а вы можете и дальше обниматься.
Мы больше не обнимались, ну или почти, но кататься я всё-таки научилась. Потом мы гуляли по городу, пили какао в маленьком кафе.
Даниил был молчаливым, но с Ульяной с удовольствием поддерживал разговор. Вадя часто подначивал брата, но тот не реагировал на шпильки в свой адрес.
Когда вернулись домой, Уля была уставшая и тихая. Ещё в машине она начала клевать носом. Только это не мешало дочери закидать вопросами Вадима.
– А вы в гости к нам пойдёте? Завтра приедете? Давайте снова на каток поедем! Мне понравилось, и дядю Даню с собой возьмём. Ой! А вы ещё нашу ёлочку не видели! Мам, а мы на следующие выходные поедем на дачу к дяде Вадиму?
– Уля, давай до следующих выходных доживём и уже ближе к ним поговорим.
– Хорошо!
– Ульяшка, завтра обещают метель, поэтому каток отложим, но можно сходить в кино, если твоя мама не будет против.
– Мам, ты ведь не будешь против?
– Не буду.
– Ура-а-а! А что смотреть будем?
– Что хочешь? Я честно даже и не знаю, что сейчас показывают.
– Мам, посмотрим сегодня афишу, да?
– Угу.
Счастливая дочка обняла на прощание Вадима и забежала в квартиру. А мы остались топтаться на лестничной площадке перед дверью, как два подростка после первого свидания.
– Спасибо за хороший день.
Вадим мягко засмеялся от моих слов, ну, может, и глупость, только что ещё могла сказать? Что вообще в таких случаях говорят?
– Иди сюда. – Вадя притянул меня к себе и перед тем как поцеловать в нос сказал, – спасибо, что согласилась пойти.
Теперь я уже рассмеялась.
– Как будто у меня был выбор.
– Не-а.
Ну конечно, куда мы без этой самодовольной улыбки.
– Маргаритка, поцелуешь меня?
Я едва заметно качаю головой в ответ, хотя хочу снова почувствовать тепло его дыхание и мягкость губ.
– Упрямица ты, Ритка.
И сам накрывает своими губами мои. Вадим не напирает, целует без языка, аккуратно. Заставляя раствориться в ощущениях, почувствовать себя необыкновенной. Не хочу, чтобы этот поцелуй прекращался, но он отстраняется, легонько прикусывая губу вконце.
Я обнимаю его, прячу лицо на мужской груди. Дышу им.
– Рит, ты ведь меня не пригласишь к себе?
Я мотаю головой. Мне хорошо с ним, но дальше не готова зайти.
– Я так и думал, поэтому, Цветочек, пора прощаться. Как с фильмом определитесь, позвони?
– Позвоню. – поднимаю голову и сама тянусь за поцелуем.
Коротким, скорее даже мимолётным, но тоже таким приятным.
– Беги, Маргаритка.
Вадим ждёт, когда я зайду в квартиру, и только потом неспешно спускается по лестнице.
