Поймал мужик курицу и пошел своей дорогой, а старик сел на траву переобуваться. Хвать – лапти на ногу не лезут, вовсе малы. Что тут делать? Идет мимо офеня коробейник, за плечами тащит короб с нитками, иголками, ситцами, платками, всякими бабьими безделками. «Старичку почтенье! Издалека ли, дедушка?» – «Ходил, родимый, к царю, носил в поклон блюдо киселя; пожаловал мне царь на мою бедность мешок золота». – «О! Где ж оно у тебя?» Рассказал тут старик про свою мену, а коробейник ему и говорит: «Нутка, покажи твои лапти, может быть, мне впору придутся: по вашим местам и на сапоги не наторгуешь». Примерил – в самый раз. «Променяй, – говорит, – мне твои лапти; я за них тебе иголку дам». Подумал старик и отдал лапти за иголку.
Недалеко старику уж и до своего села было, только споткнулся он и упал. Хвать, а иголки-то в кафтане, куда он ее заткнул, и нет: вывалилась. Давай он по земле лазить, в траве руками шарить.
Ехал мимо барин богатый на тройке, приказал кучеру остановиться и спрашивает: «Чего ты, дедушка, по траве на карачках ползаешь?» – «Иголку ищу, батюшка: потерялась». – «Ну, вот! Где уж иголку в высокой траве найти. Да ты откуда?» Рассказал старик и барину все, что с ним было.
Давай барин над стариком смеяться. «Вот так меняла! – говорит. – Тебе бы цыганом быть. Только как-то ты теперь домой покажешься: ведь съест тебя поедом твоя старуха за такую мену, все кочерги-ухваты об тебя обломает». – «Нет, барин, моя старуха не такая. Ты погляди, как она еще мне обрадуется». – «Нет, старик, об заклад побьюсь, что достанется тебе». Спорили-спорили, и поставил барин в заклад тысячу рублей, что побьет старуха старика за мену.