Народное творчество (Фольклор)
Котома-дядька
Стал царевич жить с женой в веселье да радости. По времени узнала Белая Лебедь Захарьевна Котому-дядьку, заприметила его богатырскую силу, и вспало королевне на мысль: «Не помогал ли дядька царевичу?» Следит она за дядькой, времени дожидается. Пришло время, напал на дядьку Котому непробудный богатырский сон на двенадцать ден. Только того Белой Лебеди и надобно было: дождалась она ночи, вскочила в карету и поскакала на морской берег выкликать своего дедушку. Кликнула раз, кликнула другой, на третий зашумело сине море, всколыхнулося, на берег волны всплеснулися, а из них поднялся морской дед – половины бороды у него нет – и закричал сердитым голосом: «Чего тебе, Лебедь, здесь надобно? Теперь ты не наша с той поры, как покорил тебя русский богатырь, Котома-дядька, своей силой и хитростью, да за своего питомца, Алмаза-царевича, замуж выдал». И ушел назад дед в подводное царство.
Королевна Лебедь Белая назад спешно ворочается и говорит своему мужу Алмазу-царевичу: «Довольно, муженек, мы здесь пожили; поедем в твое царство: твое житье поглядим». «А как же Котому, моего дядьку верного, неужели здесь оставим?» «Чего же оставлять: пусть его на особую телегу положат и за нами везут, пока не пробудится он от своего богатырского сна», – отвечает мужу Лебедь Белая Захарьевна.
Ой вы темные леса, дремучие, вы дубравы непроглядные! Посреди тех лесов, в глуби тех дубрав, на высоком пне сидит богатырь Котома один-одинешенек. По колена у Котомы ноги отрублены… Как заехал царский поезд в лесную глушь – там велела Белая Лебедь Захарьевна своим слугам положить богатыря на землю и отрубить ему ноги, чтобы погиб он в тяжких муках за то, что перемудрил ее, осилил и за Алмаза-царевича замуж выдал. А мужа своего приказала привязать на веревке к своей карете, чтоб сзади бежал. Потом повернула назад и поехала в свое королевство…
Через двенадцать дней проснулся богатырь Котома от своего непробудного сна, опомнился и тяжко запечалился: что без ног делать? Приходится помирать голодной смертью. Кое-как дополз он до высокого пня и взобрался на него…
День сидит на пне безногий Котома, другой сидит, сидит и третий – все не пивши, не евши. Вдруг зашумело в лесу, загудела земля – бежит по лесу сильномогучий богатырь Никита Бегун. По локти у Никиты руки отстрелены… Увидал он безногого Котому на пне и вымолвил: «Знал я, что не миновать тебе, богатырь Котома, беды от королевны Белой Лебеди, и о том кричал я тебе, когда отстрелил ты стрелой из ее лука обе мои руки». Отвечает ему богатырь Котома: «Сам знаешь, Никита Бегун: не нарочно я попал в тебя. Не держи на меня злобу: оба мы теперь в несчастий, давай помогать друг другу. Ты без рук – зато с быстрыми ногами, я без ног – зато есть у меня руки сильные. Бери меня к себе на плечи, и будет тогда из нас обоих один целый человек: добудем себе пропитание».
Согласился богатырь Никита Бегун, посадил Никанора Котому себе на плечи и стали они жить; выстроили себе в дремучем лесу избу, ловили себе на пропитание диких зверей – Бегун догонит, Котома задушит, – тем и живы были.
Так-то прожили безногий и безрукий богатыри в лесу немалое время. Раз случилось им уйти далеко-далеко от дому, и застигла их ночь среди дремучего бора в такой трущобе, куда и птица не залетывала и зверь не зарыскивал. Устал Никита Бегун нести на себе Котому, совсем измучился и говорит: «Остановимся, брат, ночевать». А Котома ему: «Погоди, брат; сейчас, должно быть, до жилья дойдем – недалеко сквозь деревья огонек виден». Прошли еще немного и увидали посреди поляны избушку. Отворили дверь, вошли. Сидит в избушке девица неописанной красоты – только бледная, что воск, – и прядет.
«Здравствуй, красавица, – говорит ей Котома. – Приюти нас, убогих, в темную ночь». Отвечает ему красная девица: «Рада бы радостью, да не моя воля. Живет здесь Баба-Яга, костяная нога. Теперь она на добычу уехала, а вернется утром – вас не помилует». «Не бойся, девица, – отвечает Котома-богатырь, – мы с Ягой еще потягаемся. А ты кто такая будешь?» «Я, – говорит девица, – царская дочь. Унесла меня Баба-Яга от отца с матерью, держит при себе и пьет мою кровь горячую; уж она много девушек так погубила, скоро и моя смерть придет – видите, какая я худая да бледная…»
Переночевали Никита Бегун с Никанором Котомой в избушке, а наутро говорят царской дочери: «Хочешь, царевна, с нами идти, от Бабы-Яги избавиться?» «Все равно она догонит: тогда и вам беды не миновать». «А вот, мы сами подождем ее здесь, – говорит Котома. – Ну-ка, брат Никита Бегун, вынеси меня наружу да посади под окном, потом сам под лавку забейся; а ты, царевна, как придет Яга да прикажет ей волосы расчесывать, у окна на лавке садись. Сама ей седые космы чеши да по прядке, все по прядке мне за окно спускай. Я ее и сцапаю».