На другой день встречает Фому Иванова жена. «Ох, – плачет, – сватушка! Горе-то у меня какое: ведь муж сейчас помер». Ишь ты, думает Фома, на какие штуки пускается, чтоб двугривенный зажилить!.. «Жаль приятеля, – говорит. – Ну, давай, я за мои деньги послужу ему, хоть грешное тело его обмою». Схватил чугун с горячей водой и давай свата ошпаривать. Иван насилу терпит, а все лежит, только морщится да ногами дрыгает. «Дрыгай, не дрыгай, а двугривенный мне отдашь», – говорит Фома. Обмыл свата, снарядил как надо. «Ну, хозяйка, – говорит, – надо покойника в церковь несть, я по нем буду псалтырь читать». Снесли Ивана в церковь, поставили. Фома читал псалтырь, читал, надоело ему – он и лег в уголке.