Нана Фокс
Её ночной секрет

ГЛАВА 9

На плите вовсю кипела вода, облаком пара тревожа крышку на кастрюле. Посолив ее и закинув пачку пельменей, я помешивала их ложкой, будто медитируя над образовавшейся воронкой.

– Ну! – подтолкнула меня к разговору подруга.

– С чего бы начать? – Отложив ложку, я убавила огонь под кастрюлей и присела за стол напротив подруги.

Та уже расставила тарелки, достала бокалы и мастерски откупоривала бутылку дорогого марочного вина. Я усмехнулась, глянув на его этикетку, пельмени и оливье – шикарный натюрморт! Ира разлила золотистый нектар по бокалам. Один бокал подала мне, а второй взяла сама за тонкую ножку, покрутила его, наблюдая за неспешным стеканием вина по его стенкам.

– Давай. – Она протянула ко мне руку с бокалом. – Для настроения. – звон тонкого стекла сопроводил ее скромный тост.

Первый глоток, словно живительный эликсир, прокатился по телу, принося успокоение и легкость мыслей. Я, оставив бокал, поднялась проверить готовность основного блюда, все еще не спеша открывать подруге причину нашего сегодняшнего застолья.

– Сейчас Юльке ужин соображу. – Отключив огонь, я вылавливала шумовкой пельмени. – Обрадую ее возможностью есть в комнате, да ещё и перед телевизором, и открою тебе военную тайну, – хмыкнула я.

– Угу. – Делая очередной глоток вина, Ира кивнула и потянулась за салатом.

Я достала поднос, составила на него все тарелочки, не забыв еще и полотенце этому маленькому поросенку положить, крикнула, приглашая дочь забрать организованный для нее ужин. Юлька вихрем примчалась на кухню, подхватила поднос и, окинув взглядом, общий стол на предмет чего бы еще урвать, добавила пару кусочков колбасы. Расплылась в радостной улыбке и почти так же быстро упорхнула в свою комнату.

Все, больше поводов оттягивать разговор не было. Да и вообще, сама же нажала кнопку SOS – вот команда быстрого реагирования в лице одной-единственной и очень ценной подруги прибыла оказывать моральную поддержку.

Пригубив еще вина, я поведала подруге о событиях сегодняшнего дня. О том, что я давно и безответно вздыхаю по Давиду, Ира знала. Не осуждала. Ее девиз по жизни: «Делай так, как считаешь нужным. Главное – чтобы тебе было хорошо, а другим не больно!» А я чаще думала о других, отодвигая свои потребности и желания на второй план в угоду мужу, маме, коллегам на работе… Может, пора подумать и о себе?

– И чего? – Она пристально посмотрела на меня. – Ты еще сомневаешься? Бери! Даже если это на одну ночь! Сонь, что тебе мешает расслабиться в объятиях шикарного самца? Полагаешь, это Павел? Так тем более! Тут ты либо избавишься от своего влечения к Давиду, заменив его экземпляром не хуже, а может, и лучше…

– Либо? – От любопытства перестала жевать и посмотрела на подругу. Та излагала все с серьезным выражением лица, уверенная в своих предположениях.

– Либо в Давиде взыграет ревность, и он наконец-то проявит свой интерес.

Вспомнив его реакцию на прочтенную записку, я в этом ой как усомнилась! Но глубоко в душе еще теплился маленький процент надежды, и мне очень хотелось, чтобы было так, как предположила подруга. Потому что есть еще и третий вариант: приглашение от кого-то левого, и эта ночь не изменит наших дружески-деловых отношений с Давидом и моих к нему чувств, о чем не преминула сообщить подруге.

– И это то же может быть. – Ира пожала плечами она. – Но! – воскликнула, взметнув вилку вверх, как указующий перст.– Не попробуешь – не узнаешь, – философски изрекла Ирка.

И, как всегда, в точку! Мы еще часа два наслаждались вкусом вина, оттеняя его фруктами, рассуждали, обсуждали, спорили… Обычные женские посиделки.

– Так, кажется, мы засиделись, – Ира глянула на часы.

– Ой, точно! – ахнула я.

Мы засуетились. Я заглянула в комнату дочери. Мой самостоятельный ребенок мирно посапывал в своей кровати, обнимая вязаного зайца. Убавив яркость ночника, поправила на ней одеяло и, поцеловав в бархатную щечку, вышла из комнаты, тихо прикрыв за собою дверь. Ира составляла грязную посуду в посудомоечную машину – золото, а не подруга! – и, зажав телефон между плечом и ухом, что-то мило журчала абоненту.

Я убрала остатки салатов в холодильник, щелкнула клавишу на электрическом чайнике и достала чашки – ромашковый чай перед сном уже как ритуал отхождения ко сну наравне с теплым ласковым душем и косметическими процедурами.

– На меня чай не заваривай. – Закончив разговор, Ира подошла и встала рядом, опершись попой о столешницу кухонной тумбы, – Стас уже подъезжает, – сообщила она, отщипнув ягоду от виноградной грозди, – мою машину завтра заберем.

– Спасибо, дорогая, что пришла! – Я благодарно приобняла подругу.

– А как иначе? Мы же подруги!

Телефон в ее руках завибрировал. Глянув на экран, она улыбнулась и засобиралась на выход. Проводив подругу до двери, я залила крутым кипятком горсть душистой ромашки вперемешку с мятой, накрыла чашку полотенцем и отправилась в душ. После выпитого вина и задушевного разговора в голове была какая-то пустота, а спокойствие окутало меня тонкой шалью, погрузив в теплую негу беззаботности.

Покончив со всеми вечерними ритуалами, я отправилась спать. Приоткрыла окно, впуская в спальню свежий прохладный воздух, забралась под невесомое одеяло, и стоило мне только коснуться головой подушки, как безмятежный сон заключил меня в свои объятия.

ГЛАВА 10

Рабочий день начался с немыслимого количества разом навалившихся срочных дел, и каждое из них требовало если не полного моего участия, то четкого делегирования по сотрудникам отдела, а это то же время и умственные ресурсы. К обеду я была как выжатый для фреша лимон. Урвав для себя полчаса, я покинула кабинет. Глаза требовали отдыха не меньше, чем затекшая спина и гудящие ноги. Вот, вроде бы, большую часть времени провела в рабочем кресле, но ощущение было такое, будто стометровку пробежала, причем не единожды, да еще и в полную мощь, финишируя всегда в первой тройке.

Я прошла на нашу небольшую кухню, благо, обеденное время у большинства сотрудников закончилось, и в помещении никого не было. Достала из холодильника принесенный с собой контейнер с мясным салатом и, присев на диванчик, скинула туфли, вытянула ноги, положив их на в стоявший впереди стул. Откинувшись на спинку такого удобного предмета мебели, я на миг прикрыла глаза. Хорошая у японцев практика: им позволяется подремать на рабочем месте около пятнадцати минут. Говорят, это хорошо влияет на дальнейшую работоспособность. Вот только как определить этот золотой отрезок времени, чтобы не провалиться в сладкий сон, как в детском саду – часа на два. Громко вздохнув, все же распахнула глаза, чтобы не уплыть на облаках умиротворения в страну сновидений. У нас не Япония, а пятнадцать минут меня не спасут.

– Привет, – тягучей патокой растеклось по коже его простое приветствие. – Проголодалась?

Затаив дыхание, медленно, давая себе время собрать воедино расплавившиеся мысли, повернула голову в сторону обладателя обольстительного тембра. Он никогда раньше не разговаривал со мной так. НИКОГДА! И даже тогда, когда намекал на возможность наших встреч – игриво, буднично, между строк. Что изменилось? Вчерашний секс в лифте? Записка от него?

Я вглядывалась в его лицо с лукавыми морщинками, разбегающихся тонкими лучиками от уголков его миндалевидных зеленых глаз цвета авантюрина . Его волевой квадратный подбородок с зовущей ямочкой так и манил пройтись по нему в невесомых касаниях подушечек пальцев, чтобы удостовериться в том, так ли он тверд и слегка колюч от успевшей отрасти за полдня темной щетины. Нос с небольшой горбинкой, намекавшей на бурную юность и четко очерченные губы, уголки которых вздернуты в загадочной улыбке. И почему я раньше не замечала, как он хорош? Или это вчерашнее приключение в замкнутом пространстве так шарахнуло меня?

Внимательно присматривалась к нему, пытаясь найти хотя бы маленький намек на его причастность к тому, что случилось вчера. Но непроницаемое выражение его лица хранило сей секрет.

Он стоял в дверном проеме, скрестив руки на груди и облокотившись на косяк. Его недвусмысленный взгляд мягкой бархатной пуховкой проходился по мне, вызывая шквал эмоций до щекотки внизу живота. И опять эта мысль, что раньше он так себя не вел, буравила мой разум.

– Ты вчера так и не ответила, чем планируешь занять свои выходные. – Оттолкнувшись от косяка, он прошел вглубь.

Я, как загипнотизированная, следила за его движениями и поперхнулась воздухом, когда его крепкие ладони бережно обхватили мои щиколотки, все еще покоившихся на стуле, и приподняли их. Усевшись на освободившееся место, Павел положил мои ноги к себе на колено и как ни в чем не бывало, будто между делом, стал разминать мышцы голени. Иголочки удовольствия пронзили меня насквозь, а острая потребность почувствовать эти сильные руки не только на ногах упоительной волной прокатилась по телу

Резко дернувшись, я выпрямилась на сиденье и отдернула ноги, спрятав их под столом. Вот, к чему приводит двухлетнее воздержание! Боже, как же неловко! Щеки залились ярким румянцем, а рука дрогнула, когда я, взявшись за вилку, нанизала на неё кусочек курочки из салата.

– Планов особо никаких нет, – стараясь казаться беззаботной, пожала плечами, продолжая ковыряться в своем обеде. – Стандартный набор для женщины.

– Стирка, уборка… – кивая, с понимающей улыбкой, перечислял он.

– Ну да! – Как это банально и совсем не сексуально.

«Сонь, ты просто монстр в умении заинтересовать мужчину, – мысленно укоряла я себя.– Чего ты ожидала, выливая на него свои бытовые дела? Сто он предложит свою помощь? Придет в субботу утром и в одних лишь шортах, сверкая голым торсом, примется генералить?»

– Но вечер у меня не занят.– Я подняла на него взгляд.

Попытка реабилитироваться, вроде бы, засчитана: я увидела в его взгляде загадочные огоньки, опаляющие меня смущением.

– Тогда, может… – начал, было, он, но начальственный бас раскатистым майским громом огласил помещение.

– София Сергеевна! – Давид грозовой тучей заслонил вход на кухню. – Вы уже пообедали? Срочно вернитесь в кабинет и доделайте отчет. Его надо сдать через час.

Его голос с командными нотками искрами звезд пробрался под кожу и окутал меня нежным бархатом июльской безлунной ночи. Безумное стремление подчиняться, и не только в работе, в сотый раз вспыхнуло чувственным пламенем. Я задохнулась от бури влажных эмоций, скрутивших нутро в тугой узел томительного желания.

– Еще пять минут, – все же, через силу стараясь скрыть свое состояние, сообщила ему, пряча опьяневший взгляд, который выдал бы меня с головой.

Давид задержался на мгновение. Я чувствовала на себе его испепеляющий грозный взгляд.

– А у вас, Павел Валентинович, все документы подготовлены по завтрашней сделке? – Я исподлобья глянула на сидевшего на против меня мужчину, и непроизвольная улыбка тронула мои губы.

Павел, сидевший спиной к входу, театрально завел глаза с немым укором в адрес начальства.

– Поговорим потом, – негромко пообещал он, наклонившись ко мне и запечатлев невесомый поцелуй на моей щеке.

ГЛАВА 11

Остаток дня, заполненный до краев стратегически важными делами, пролетел в урагане звонков и электронных переписок. Писали мне, писала я, звонила, отправляла, исправляла, заново отправляла, что-то вносила, что-то удаляла… Но во всей этой кутерьме рабочего процесса, которому я не отдавалась стопроцентно, в моем сознании мелькали мысли…

«Что со мной? Почему я так остро реагирую на обоих? Почему мое тело, мечтавшее все эти годы об одном, теперь с распутной похотью готово отдаться другому? И, нет, пылать желанием к Давиду я не перестала! Я хочу его, как и прежде! Его рук и губ на чувствительной коже, его член глубоко в моей плоти… Наши ночи в музыкальном сопровождении упоительных стонов…»

Я гнала прочь все эти образы, где порой вместо одного яркой вспышкой появлялся другой. И опять стыд и предвкушение сплетались в витиеватый узор. Я вспоминала о записке и все гадала, от кого она, но так и не находила ответа. А на вопрос, заданный самой себе: «Кто же он, мой тайный почитатель?», я терялась с ответом, путаясь в потоке чувств, которые накрывали меня, стоило только вспомнить лифт.

Мысли, мысли, мысли… Они кружились в голове ночными мотыльками, летящими на свет мерцающей во тьме неуверенности. Они искали ответ, но опадали, припалив крылышки огоньками растерянности. От напряжения и легкого гула в голове в висках пульсировала ноющая боль. Зажмурившись, сдавила их ладонями, посчитала до десяти и, выдохнув, разогнала по углам суетливые домыслы.

Уставшая, как раб на галерах, я с облегчением выключила компьютер, как только стрелки часов сошлись в идеальном вертикальном шпагате – восемнадцать ноль-ноль. Домой! Ужин, душ и крепкий сон.

Я собралась и вышла из кабинета. Перекинув легкое пальто через руку, направилась к лифту, но не успела ступить и пары шагов от двери, как наткнулась на спешившего куда-то Павла с кипой документов и очень озадаченным лицом. Заметив меня и мой вопросительный взгляд, он лишь безмолвно изобразил жестом висельника, закатив в агонии глаза и высунув кончик языка.

– Павел! – Грозный оклик Давида… Станиславовича прокатился по коридору. – Вас долго ждать?

Он стоял в дверях своей приемной, листая толстую папку, и всем своим видом демонстрировал серьезную занятость.

– До завтра, – шёпотом попрощался со мной Павел, а в уголках его губ спряталось игривое обещание.

– А вы… – Взгляд босса пригвоздил меня будто энтомолог диковинную бабочку на полотно своей коллекции. – София Сергеевна, вы не планируете задерживаться, как я посмотрю? Все сделали?

– Да, – вскинув голову, уверенно заявила я. – Сделала и отправила.

– А остаться и помочь коллегам? – продолжал он напирать.

– Не могу. – Я с расстроенным видом пожала плечами и развела руками. – Мне надо Юльку на танцы везти.

– А разве они у нее не по субботам? – выказал свою осведомленность Давид, чем вверг нас в ошалевший ступор.

– В субботу. – Медленно приходя в себя, я подтвердила его предположение.– Но мы перенесли на сегодня, так как в выходные она с бабушкой уезжает за город.

Мне показалось или эта новость отразилась во взглядах обоих мужчин мелькнувшей заинтересованностью?

Сбросив наваждение, я торопливо засеменила на выход, прочь от этих возмутителей моего душевного спокойствия.

Вечер в семейных заботах проглотил меня, даже не пережевывая, как голодный пес порцию нежных стейков. Общение с домашними мамочками – тот еще моральный аттракцион. И я бы с большим удовольствием пропускала тренировку дочери, занимаясь в это время чем-то более полезным для себя и окружающих. Но, видя счастливое лицо ребенка, когда, сделав сложный элемент, она ищет глазами твой одобрительный взгляд, – решающий аргумент в пользу того, чтобы остаться в зале и, сильно не вникая, слушать местные сплетни.

– Мама, мама! – В назойливое чириканье местных матрон журчащим ручейком влился голос Юли. – Ты видела? Ты видела?! – Она бежит через весь зал, разрумянившаяся от восторга и с блеском в глазах.

– Видела, видела! – Я улыбалась, заключая её в объятия. – Ты просто умница! – Она довольная, с размаху обвила мою шею, а я, крепко прижав ее к себе, поцеловала в ароматную макушку.

– Домой? – А в глазах лукавые чертики: знает, хитрюга, что после работы голодная мать, просидевшая полтора часа на лавочке в тренировочном зале, просто не в силах доехать до дома.

– В пиццерию? – Прищурившись, ловлю ее довольный вздох.

– Я быстро! – Юлька оставила на моей щеке щедрый поцелуй счастливого ребенка и с восторженным визгом умчалась в раздевалку.

– Я тебя жду на парковке! – крикнула ей вслед, вставая с лавки и разминая затекшие от неудобного сидения косточки.

Не успела я дойти до своего автомобиля, как раздался телефонный звонок. Я улыбнулась и, достав телефон, ответила на вызов.

– Ну что? – оглушил меня заинтересованный голос Ирки. – Разгадала загадку от кого послание?

– И тебе привет!

– Привет-привет! Но зубы мне не заговаривай, – отмахнулась она. – Узнала или нет?

– Нет. Но то, как они себя сегодня вели, запутало меня еще больше, – вздохнула я, снимая автомобиль с сигнализации, – и есть только один способ это выяснить…

ГЛАВА 12

Пятница – всеми любимый рабочий день недели, даже теми, кто горит на работе, словно олимпийский огонь в факеле.

Я надела узкие брючки, блузку с миллионом мелких пуговок и воротничком- стоечкой под горло, окинула критическим взглядом туфли на танкетке и, отвергнув их, надела балетки. Легкое пальто и рюкзачок – отличное дополнение и идеальный вариант для предстоящего вечернего похода по торговому центру в поисках идеального подарка для Иркиного мужа.

Подруга – любительница откладывать все на последний момент, и в этот раз она дотянула до того, что поздравлять мужа нужно уже завтра, но нечем. Нет, вариант «лучший твой подарочек – это я!» никто не отменял, но и что-то материальное тоже не помешает. Так что, рассчитывая на дружескую помощь с моей стороны, Ира вчера слезно умоляла меня помочь ей в этом нелегком деле.

Я задержалась в школе, минут на пять дольше обычного: Юлина учительница посчитала жизненно важным утреннее общение со мной по вопросу ремонта класса (это на минуточку, я не состою в родительском комитете, но, оказывается, имею влияние на его решения), и теперь меня терзал еще и этот вопрос: на кого из членов этого самого комитета я так положительно влияю? На работу я приехала с небольшим опозданием, поднялась на этаж и на миг замерла: такой бурной активности в ранние часы, я еще не видела. Офис напоминал улей в сезон сбора самого вкусного меда. Было такое чувство, что вчера только я уходила с работы домой, а все остальные пахали, не поднимая головы, и продолжают трудиться с той же активностью.

– Что происходит? – спросила я, поймав за рукав пробегавшую мимо Марину, девочку из отдела продаж.

Взъерошенная, как задиристый воробей, она окинула меня слегка расфокусированным взглядом, задумалась на долю секунды, будто вспоминая, кто я такая и можно ли со мной делиться важной тайной. В ее глазах мелькнуло узнавание и нескрываемая радость. Она выдохнула и как-то даже обмякла, что ли, будто сдувшийся воздушный шарик.

– Генеральный прибудет в понедельник.– Тайна действительно важная.

– И поэтому такой кипиш? – удивлённо хмыкнула я, оглядываясь по сторонам.– Нам грозит увольнение? – предположила, понизив голос до шпионского шепота и наклонившись к ней.

– Хуже, – в тон мне ответила Марина. – Поговаривают о слиянии.

Удивила так удивила! Тут, и правда, не знаешь, что лучше!

– Ладно. – Я выпрямилась как солдат на плацу. – Спасибо за информацию! Пошла работать, пока меня с кем-нибудь не слили.

И день завертелся юлой, криво запушенной рукой несмелого ребенка. Белка в колесе – лентяйка по сравнению со мной. Весь офис стоял на ушах, в прямом и переносном смысле, и я в сотый раз похвалила себя за выбор удобной формы одежды и за вездепроходимые балетки.

Но мой боевой дух не был сломлен: впереди еще марш-бросок в дебри торговых джунглей. И эту задачу я должна выполнить с достоинством, все же Ира и подбор идеального подарка (не важно, кому) – две параллельные вселенные. Они летают где-то рядом, но орбиты их передвижения никогда не пересекутся.

Решив задержаться буквально на полчаса, чтобы доделать все текущие дела перед выходными, я поняла, что для этого не хватает пары документов, хранящихся в архиве. Архивариус явно не планировала задерживаться, и у меня есть пять минут, чтобы успеть застать ее на рабочем месте. Спешно покинула кабинет, а по возвращении меня ожидал сюрприз.

– София Сергеевна! – В дверь заглянула Мария. – Курьер привез две минуты назад. – Она кивнула в сторону моего рабочего стола, где на стопке документом лежала небольшая коробка.

– Спасибо, Маш, – поблагодарила ее, переведя взгляд с презента на все еще стоящую в дверном проеме девушку и пытаясь скрыть замешательство.

Та кивнула и оставила меня.

Сердце замерло, чтобы тут же забиться с удвоенной силой. Неужели это опять от НЕГО?

На непослушных ногах неровной походкой преодолела расстояние до стола, медленно опустилась на стул, боясь лишиться чувств от эмоций. Ох уж это волнующее чувство в животе, легкими порханиями щекотавшее нервы! Мое несчастное сердце, сделав кульбит, рухнуло в пропасть, дыхание перехватило, голова слегка кружилась. Тихонько, не спеша, я пододвинулась к столу и, надорвав контрольную ленточку, открыла коробку.

Сверху лежал сложенный пополам лист бумаги – брат-близнец прошлого послания.

«Только это должно быть на тебе в нашу первую ночь!»

Если в прошлой записке был лишь намек на его желания и мое в них участие, то эта просто кричала о намерениях получить удовольствие. А дата, время и адрес в нижнем правом углу записки, да и сам властный стиль ее написания не оставляли сомнений в его уверенности в том, что эта ночь состоится.

Я аккуратно развернула шуршащую обертку, под которой обнаружилась плотная атласная лента, больше походившая на… галстук? Нет! Это была повязка на глаза насыщенного рубинового цвета, нежная, как лепестки бархатной розы. Жар предвкушения чего-то таинственно-сладострастного прошелся по телу волной, будоража мое сознание. Я пропустила ее сквозь пальцы, наслаждаясь струящейся текстурой ткани, и повязка плавно опустилась на стол.

Но в коробке было еще что-то. Подцепив пальцем второй предмет, извлекла его. Тонкое кружево ничего не прикрывающих кусочков ткани того же того же цвета, что и повязка. Я никогда не носила настолько откровенное нижнее белье. Да и эти сексуальные стринги не предназначены для повседневной носки.

Щеки залило румянцем от всплывшей перед глазами картины: гостиничный номер, полумрак и я…

– Успела в обед пройтись по магазинам? – раздался за спиной до боли знакомый сексуальный голос с хрипотцой. – Нашла, чем занять свои выходные?