Наиль Абдуллазаде
Понедельник
Наконец эскалатор привез его на другую нормальную платформу, ярко освещенную и с кучей народа, ожидающих поезда по обеим сторонам. Евгений хотел протиснуться ближе к платформе, чтобы прочитать что это за станция и куда ему ехать, но не смог. Плотная толпа не расступалась. Вдруг загрохотал подходящий состав и словно вторя ему послышались сотни голосов мужских и женских громко кричавших букв «о». Евгений не успел даже увильнуться, как толпа увлекла его за собой и забилась в вагон, в котором даже яблоку негде было упасть.
– Извините, какая следующая станция? – Пытался узнать у пассажиров Евгений. Но, никто на него даже не взглянул. Все стояли, молча уставившись перед собой.
– Извините, вы не знаете, какая следующая станция? – Спросил он у пожилой женщины, которая стояла лицом к нему.
Она вдруг улыбнулась беззубым ртом и сказала:
– А ты хорошенький. Жаль молодой. – И противно облизнула губы фиолетовым языком. Евгению стало страшно в этой непонятной толпе.
– Я родилась вчера. Сегодня буду кушать. Много кушать. – Продолжила старуха и громко захохотала. Вместе с ней как будто захохотал весь вагон, даже железо громко смеялось. Евгений закрыл глаза.
– Да, что за чушь вы несете! – Не выдержал он и грубо отпихнул старушку. Но, она продолжала громко хохотать.
– Солнца нет! Только стены! – Закричал ему в ухо какой-то толстый тип с серой бородой.
– Господи! Господи! Господи! Спаси и сохрани! Спаси и сохрани! – Шептал молодой человек, вспомнив молитву. Он зажмурился, чтобы не видеть и не слышать то, что происходит, но хохот полсотни глоток слился в один гул.
Поезд резко остановился и внезапно все стихло. Не было слышно ни грохота, ни хохота, ни стонов. Какой-то механический голос громко позвал его.
– Евгений Семенов, выходи! – Молодой человек открыл глаза и увидел, что стоит один в пустом заржавевшем вагоне с битыми стеклами и сломанными сидениями. Он не видел того, кто его позвал. Ему показалось, что голос шел из динамиков репродуктора вагона.
Нехотя он вышел на платформу. Это была очень узкая платформа на безымянной станции. По обеим ее сторонам тянулись рельсы, а сама она с одной стороны заканчивалась стеной с барельефом Ленина, с другой стороны упиралась в темный узкий коридор, больше похожий на еще один тоннель. Как только Евгений вступил на платформу, двери черного от копоти и словно расплющенного поезда закрылись, и он медленно со скрежетом и стоном как у живого существа начал проваливаться под землю. Евгений пришел в ужас от того, что увидел. Весь состав меньше чем за минуту оказался под землей, и на том месте, где он только что стоял в тусклом желтом свете как, острые лезвия бритвы блестели рельсы. Словно и не было никогда почерневшего от копоти старого поезда с разбитыми стеклами и изодранными сидениями.
Со стороны темного не то коридора, не то тоннеля послышались тяжелые шаги. Оттуда кто-то шел и судя по шагам очень сильно хромал. В самом конце коридора можно было различить прыгающий из стороны в сторону фонарик. Судя по всему, его нес тот, кто направлялся к Евгению. Фонарик светил далеко, но шаги были слышны громко и отчетливо. Человек с фонариком шел долго и его шаги звучали все ближе и ближе. Наконец из коридора вышел пожилой мужчина в старой, залатанной форме сотрудника метро и большой шляпе, больше похожей на колпак. Он нес в руках электрический фонарик. У него была грязная седая борода и такая же грязная повязка на правом глазу.
– Ты живой? – Хриплым голосом спросил старик.
– Да, я живой. Где я? Что это за место? Как выйти отсюда?
– Пойдем. Покажу. – Позвал старик и повернулся к темному коридору.
Евгений молча поплелся за ним, пытаясь привести мысли в порядок.
– А что это за станция? – Не выдержал он.
– «Ленинская пересадочная». – Ответил старик.
– Разве есть такая? – Удивился молодой человек.
– Есть. Но, не для всех. Есть еще «Царская пересадочная» и «Царская конечная», есть еще «Земельная» и «Правобережная пересадочная».
Евгений замолчал. С каждым шагом, с каждым словом вопросов становилось больше, но ответов он не находил. Он посмотрел на часы, они показывали ровно девять часов. «Может часы остановились?» – подумал он. Но, стрелки часов продолжали двигаться. Немного успокоившись, Евгений шел по бесконечно-темному коридору за хромающим стариком.
