Надя Май
Блуждающие мотыльки

Полная версия

Пролог

Задыхаюсь.

Стойкий запах гнили наполняет дряхлый вагон электрички. Здесь нет конечного пункта назначения, лишь длинные рельсы, ведущие в никуда.

Мне нечем дышать. Я не хочу дышать.

Вокруг люди без лиц. Они молча теснятся в этом замкнутом пространстве. Пыльная лампа мигает и искрится тусклым желтым светом. Где-то выбиты окна. Где-то стерлась кожаная обшивка на сиденьях.

С силой сжимаю ледяной поручень. Осколки серой краски до боли впиваются мне в ладонь. Но я не боюсь пораниться. Я боюсь задохнуться.

Хочу выбраться отсюда.

Перехватываю обеими руками полупустой рюкзак и спешу… Куда-то. Нужно спешить. У меня могут украсть телефон или я умру от удушья. Здесь слишком много людей. Но что еще хуже, они стоят совсем близко. Настолько близко, что я чувствую, как оседает на коже их тяжелое дыхание.

Быстрее. Еще быстрее… Нельзя медлить. Нельзя оборачиваться.

Быстрее, быстрее, быстрее…

Кто-то следует за мной попятам. Я не знаю кто, но слышу гул его шагов. Оборачиваюсь и тут же проглатываю беззвучный крик. Мой преследователь не человек – Тень. Уродливая и мерзкая. Бесформенная черная масса, отдаленно напоминающая человека. От нее веет холодом. А еще угрозой.

Легкие сжимаются. Клянусь, еще немного, и они лопнут. Раздробят хрупкие ребра и разорвут внутренности на мелкие куски. Мне нужно ускориться.

В какой-то момент вокруг не осталось ни одного человека. Их бездушные тела без следа растворились в тусклом свете лампы. Больше нет липкого дыхания и цепкого взгляда. Только металлический скрип старой электрички. Я пытаюсь сделать вдох, но… опять ничего не выходит. Вагон уже не пустует. На сиденьях постепенно появляются пассажиры. Их фигуры смазаны и все еще не имеют лиц. У меня не осталось сил для побега.

Из горла вырывается сиплый звук. Мои внутренности горят, готовясь взорваться. Тик-так. Я умру. Задохнусь среди всех этих людей, в этом дряхлом, полном старой гнили вагоне.

Лампочка наконец лопается. Вагон наполняет густая тьма. А в ней все эти люди.

Скрип ржавой двери и чужие беззвучные шаги. Тень. Я не видела его, но знала, что он близко. Кажется, его преследовали также, как он преследовал меня.

Он… Он…

Оглушительный треск, и лампочка снова загорается. Целая.

Тень стоит напротив меня. Его высокая массивная фигура склоняется к моему лицу, но я не чувствую его дыхания.

– Просто стой.

Неожиданно мягкий голос обволакивает кожу и кости.

Это был голос Тени. И сейчас Он разговаривал со мной.

– Ты мне противен, – с хрипом выдавливаю из себя.

Как же глупо. Зря потратила кислород.

Пропал вагон. Пропал свет лампочки. Исчезли пустые люди. Сон оборвался.

Да, всего лишь сон.

Зато теперь я могу дышать. Под щекой мягкая подушка, а руки обнимают старого плюшевого кролика. Все в точности, как было ровно до того момента, когда я уснула. Все так же, только вот отчего-то пошевелиться не получается.

Каждую клеточку моего тела сковало под цепким взглядом чужака.

В комнате есть кто-то еще.

С трудом поднимаю голову. На журнальном столике сидит Тень. Он тут, хотя сон закончился.

Живот свело от голода. Я хочу есть. Смотрю на Тень. Он продолжает сидеть на столике. Его фигура все такая же омерзительная, но рядом с ним лежит вскрытая упаковка печений, а я очень голодна.

– Дай печенье, пожалуйста, – вежливо прошу его, но мои губы не шевелятся. Глаза закрыты, однако я смотрю на него и говорю.

Тень молчит. Я нетерпеливо указываю на упаковку печений. Он не издает ни звука. Не знаю зачем, но я опускаю взгляд на кровать. Моя рука на самом деле обнимает кролика. Она не шевелится.

Так я все еще сплю?

Щелчок.

Я больше не в состоянии двигаться. Во рту не дожёванное печенье. На языке солоноватый привкус. Шершавая упаковка валяется рядом с подушкой. Мои руки обнимают кролика.

Что-то липкое касается спины. К горлу подступает ком. Меня сейчас стошнит.

Опять щелчок.

Нет мерзкого оцепенения. И Тени тоже нет. Но я не шевелюсь и не открываю глаза. Удушающее чувство сжимает грудную клетку.

Мне страшно.

Щелчок.

Тело все так же не слушается, но я отодвигаю подальше шуршащую упаковку.

Во рту кусочки печенья.

Щелчок.

Мой рот пуст. Я заперта в собственном теле. Тень рядом, совсем близко. Его дыхание на моей оголенной шее.

Я боюсь, я не могу, я не хочу шевелиться.

Мои глаза закрыты, но я знаю – он рядом. Тень прямо за спиной. Сидит на моей кровати и едва уловимо касается своими конечностями моего затылка. Я чувствую его. Чувствую всем своим существом.

Щелчок.

Я в своем теле и могу пошевелить пальцами. Нет оцепенения. Легкие наполняются воздухом. Кожу покрывают бусины холодного пота.

Сон закончился. Тени нет. Хотя кажется, что он все еще где-то поблизости.

***

Ледяная вода стекает прямиком в слив потрескавшейся от времени раковины. Жесткой щеткой методично вожу по зубам. Вверх-вниз. Все движения давно доведены до автоматизма. Почистить зубы, сплюнуть в раковину пену от пасты, набрать в рот воды и еще раз сплюнуть.

Я поднимаю голову и смотрю на круглое зеркало в пластмассовой раме. Несколько засохших белых капель, мутные разводы, небольшая трещина в левом верхнем углу. Мне требуется время, чтобы наконец сфокусироваться на собственном отражении. Светло-карие пустые глаза, желтоватый белок с красной паутинкой лопнувших сосудов. Угловатое болезненное лицо.

Мокрой ладонью провожу по зеркальной глади, пытаясь стереть следы от зубной пасты. Бесполезно. Белые капли только сильнее размазались, не желая исчезать.

Я снова подставляю руки под воду. Минута, две… Пальцы немеют от холода. Как ни странно, это помогло ненадолго прийти в себя.

В такие моменты, когда воздух, наконец, достигает легких, а в глазах проясняется, мне хочется кричать. Так громко и так сильно, чтобы горло разодрало до крови и легкие лопнули. Чтобы окружающие оглохли, чтобы они заметили. Но мне, как всегда, не хватит на это смелости. Не хватит сил, чтобы открыть рот, и времени, чтобы издать хотя бы какой-нибудь звук. Удушающая муть снова одурманит мозг, скованны станут руки и ноги. Крепкие ниточки вновь будут натянуты невидимым кукловодом. А я… Я вновь буду обречена смотреть на все со стороны, не в силах хоть как-то повлиять на собственное тело. Буду кричать, буду плакать, но никто и никогда меня не услышит.

Только по истечении дня я смогу ненадолго вернуть контроль. Почувствовать жалость и отвращение к себе. Захлебнуться в собственной никчемности. А потом взойдет солнце. И кошмар не во сне, а наяву вновь настигнет меня. Только вот глаза закрыть уже не получится.

Когда же я нормально спала? Не помню. Может, прошел месяц или два. Тяжесть в каждом движении. Мысли вялые. Тело не слушается.

День, ночь… Они тянутся друг за дружкой. А я перестала понимать, когда заканчивается одно и начинается другое. Я просто хочу отдохнуть. Закрыть глаза и перестать двигаться. Замереть, возможно, навсегда.

Я глубоко вдыхаю в надежде заполнить сосущую пустоту внутри. Не выходит. Делаю еще один вдох и тоже впустую. А потом еще и еще. Шум от воды становится невыносимым. Ее грохот с болью отдается в висках. Отражение в зеркале плывет и смазывается.

Дыши.

Жадно глотаю воздух. Но монстр внутри меня не дает ему осесть в легких. Задыхаюсь, подобно рыбе, обреченной сдохнуть на суше. Колени касаются холодной плитки пола. Я все еще держусь за раковину. Падать страшно.

Страшно задохнуться.

Дыши.

Я широко раскрываю рот и вдыхаю.

Громкий стук в дверь ванны. Потом еще один и еще. Этот звук с трудом достигает моего слуха. Но его достаточно, чтобы пузырь вокруг меня лопнул, и я, наконец, могла вдохнуть.

– Лиля, родная, у тебя там все в порядке? – бабушка еще настойчивее застучала по двери.

Если не отвечу, то в следующий раз она вышибет ее с ноги. Уж кто-кто, а эта женщина способна на что-то столь экстравагантное.

Мои ноги все еще слабые, но я кое-как умудряюсь дотянуться до крана и выключить воду.

– Да… Все нормально, – я запинаюсь, не веря в то, что сама же произношу. – Уже выхожу.

– Давай там шустрее! Чай стынет…

Бабушка говорит что-то еще, но я уже не могу ничего расслышать, кроме тихого пошаркивания ее тапочек по полу.

Мельком взглянула на телефон. Итак, у меня меньше пяти минут, чтобы привести свою физиономию в порядок. Еще пару минут, чтобы расчесаться. Потом выпить чай и одеться. На это уже останется всего пятнадцать минут. Но я справлюсь, как и всегда.

Шесть минут до автовокзала. Двадцать минут на маршрутки до промежуточной остановки. Пересадка. Если повезет, то следующая маршрутка прибудет не меньше чем через две минуты. А на ней останется проехать еще две остановки и выйти на третьей. Если нет, то я опоздаю на работу. Но этого не произойдет.

За последние пару лет мне удалось выверить определенную последовательность действий и подчинить это все нужному промежутку времени. Все, начиная от звука и до звука будильника, рассчитано по минутам. Действие за действием. Движение за движением. Вдох за вздохом.

Все доведено до полного автоматизма. Идеальный робот. Идеальный кошмар. Главное – крепко-накрепко запомнить несколько правил. Во-первых, ни за что не открывай глаза. Иногда лучше не видеть того, что происходит вокруг. Во-вторых, не шевелись. Притворись спящей, а еще лучше – мертвой. Монстры утащат твою душу при первой же возможности. Особенно если поймут, что ты знаешь об их существовании.

Монстры… Ха! Они повсюду. Уж мне ли об этом не знать.?