Надир Юматов
Автостоп
Но было уже поздно, как я сказал. Она, просто, молча, встала и пошла к нему. Смотря на ее отдаляющиеся бедра, я отметил, что джинсовые шорты стали ей как-то великоваты – неужели за три дня можно так похудеть. Она подошла к нему, уперлась рукой на стол и, ссутулившись, начала с ним о чем-то толковать, прихохатывая. Продолжалось это недолго, в итоге, она махнула мне рукой, а сама села с краю стола, слева от незнакомца.
По прибытию к ним, я приставил к стенке наши рюкзаки и оседлал табуретку справа, на краю противоположенном к Лидии.
Незнакомец, оказавшийся мужчиной лет тридцати пяти с проступающей сединой, как на голове, так и на бороде, тут же протянул мне руку.
– Койот – представился он как мне показалось достаточно грубо.
Но…Койот. Никогда б не подумал, что столь взрослые люди так же играют в эту ерунду. До того, как отправиться в путешествие мы с Лидией, (по ее, конечно же, соображениям) тоже придумали себе походные позывные, но я честно говоря, не знал, что буду вынужден использовать их на практике. Я протянул ему руку навстречу:
– Херобрин – представился я, и почему-то сразу пожалел об этом. Какой к черту Херобрин…ну Лидия!
Койот сжал мою руку и ухмыльнулся.
– Как, бритый хер?
Вот я так и знал. Лидия захихикала, и трясясь от безмолвного смеха спрятала глаза за краем панамки. Я почувствовал, как багровеют от смущения мои щеки:
– Нет – сказал я так неловко, что лучше бы вообще ничего не говорил – Херобрин – это персонаж вселенной Minecraft.
Лидию, это почему-то насмешило еще сильнее. Она прикрыла нос пригоршней.
Койот состряпал вопросительную гримасу и начал вертеть головой, до сих пор не отпуская мою руку:
– Бритый хер, херувим, героин, господи, скажи ты просто свое имя.
– Артем – незамедлительно произнес я. Я чувствовал, как затекает моя ладонь в этом столь продолжительном рукопожатии.
– Ну вот – выдохнул он и наконец освободил мою руку. И опять не знаю зачем, но я тут же кивнул на Лидию и сказал:
– А это Vendetta.
– Это Лидия – сказал твердо Койот, бросив на меня пренебрежительный взор – мы уже познакомились, не утруждай так себя.
Лидия теперь хихикала на всю столовую, а я сделался красным точно вареный краб.
Когда Койот наполнял стопку пивом, а потом медленно процеживал одним залпом, мне удалось поймать ее взгляд, и как все-таки хорошо, что это случилось, ведь это сказало мне о многом. Она вовсе не насмехалась надо мной все это время, она просто мило хихикала, как обычно хихикает, когда я шарахаюсь от пауков. Мое мужское достоинство утешено. Я улыбнулся ей и все прошло.
– Ты ведь знаешь – обратился ко мне Койот, наполняя следующую стопку, держа ее под таким углом, словно отзеркаливая банку пива – что такое путешествовать по дорогам России?
Я кивнул:
– Да, знаю.
– Так какого черта ты потащил ее за собой? – посмотрел он на меня строго, словно надзиратель.
После этого вопроса настроение Лидии обрушилось. Ее глаза расширились и вопросительно уставились на профиль Койота, смотрящего в мою сторону. Она только хотела что-то сказать ему (видимо заступиться за меня), как вдруг он продолжил:
– А что, если б вас запихали в машину какие-нибудь отморозки, ее бы изнасиловали, перерезали горло и выкинули в кювет, а тебя барана забрали овец пасти, на Кавказ? – он два раза поперхнулся – Был бы я ее отцом, я б тебя прикончил, ей богу.
– Я сама… – чуть ли не закричала на него Лидия.
– Ладно – нагло оборвал ее Койот – я не хочу портить тебе отпуск. У тебя пошел всего третий день. Могу допустить, что за эти три дня, ничего ужасающего с тобой, действительно не приключилось, и самое страшное и неприятно, что ты могла увидеть – торчащий средний палец из окна проезжающей машины. Но поверь мне я живу дорогой больше пятнадцати лет и знаю, о чем говорю.
Посидев чутка молча, подумав и видимо осознав по нашим неодобрительным выражением лиц, что мы не приветствуем подобного поведения в свой адрес, он смягчил гонор:
– Прошу извините меня, Артем, Лидия, я не хотел так воспаляться. Извините. Просто у меня есть друг…точнее был. Это понимаете, как… когда вашего друга убивают на фронте, вы после такого до конца своих дней станете проклинать любую войну. Его звали Димой (Койот по-доброму ухмыльнулся, он говорил теперь так открыто, будто нас не было рядом). Помню он говорил, что, встретив по дороге одинокую девушку, идущую с рюкзаком, потом не мог несколько ночей спокойно спать, испытывая дикую тревогу за нее. Чтобы избавиться от тяжкого груза переживаний, ему приходилась повседневно и регулярно убеждать себя в том, что все на самом деле ни так плохо и все что он надумал касаемо этого мира – всего лишь, страхи параноика, решившегося отправиться на поиски своего счастье в орчью яму. Что жизнь ни так ужасна как порой кажется, и происходящие, пусть будет – изредка, шокирующие случаи – не больше чем исключения из правил нашего добродушного мирка. Очередная путница, после того как попрощалась с ним, безусловно добралась куда хотела и все неприятности, конечно же, обошли ее стороной. Вот так вот, самообман помогает нам приглушить не только ощущение тревоги, но и прочие страдания. Однако, он как-то встретил…
