Надежда Зога
Z Мистерия Земли

Полная версия

© Н. Зога, текст, 2021

© Малышева Галина Леонидовна (ИД СеЖеГа), 2020

Урания. Метафизическая поэма

ПО СЛЕДАМ ЛЕГЕНД ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ

Хаос

 
Извечный Хаос^[1] – дух мятежный,
Пахтал божественный Эфир^[2].
От света тьму весьма успешно
Он отделил, как Антимир,
И создал твердь по воле Бога –
Светил небесных хоровод,
На день шестой^[3] занёс в итоге
Он в них природы биокод.
На небе звёзды засияли,
Рождая планетарный мир,
Где появился в идеале,
Земле несущий свет – эфир.
Сменяться стали дни и ночи
Всегда в положенный им срок:
Их Тартар^[4] породил – воочию
Он Мрака^[5] разломил комок.
Ещё Земля была пустынна,
Ещё свободна и вольна,
Но волей высшею отныне
Судьба её предрешена.
Горячей плазмой истекая
Из топки яростной ядра,
Лепилась вотчина земная
Рукою властной Гончара^[6].
Под жгучими лучами Феба^[7]
И зарождающимся небом
Меж вод возникла твердь земная
В туманах белых утопая,
Носился Дух над ней святой,
Уран свивался голубой.
 

Уран и Гея

 
Плыла величественно Гея^[8]
По краю Млечного пути,
Уран^[9] парил над нею, сея
Снега, туманы и дожди.
Земля в объятиях Урана,
Небес таинственный кристалл,
Оберегала неустанно
Рождённый ими ареал.
Но далеки от идеала
Потомки получились их,
Чьи души были из астрала,
Тела же – смесь земных стихий.
Из шестерых – три великана^[10]:
Гиес^[11] – горячий, Бриарей^[12] –
Могуч, согласно Геи стану,
И Котт^[13] – мерцание теней.
А три циклопа – одноглазы:
Сияющий, как солнце, Арг^[14],
Стероп^[15] – сверкание алмаза,
И Бронт^[16], чей голос как удар.
Они, как мать, могучи были,
Непостижимы, как отец,
Но так его насторожили,
Что оробел он, наконец.
Боясь, что дети власть отнимут,
Решился на борьбу он с ними
И бросил их в подземный мир,
Лишенный радостей и лир.
Своею ношею томима,
Земля была неутешима.
 

Стихии

 
Во тьме страдали великаны,
Ужасной силою полны,
Под стать им были и титаны,
Бессмертны, властны и вольны.
То смерчем, то ветрищем буйным
Дышал затворник Бриарей,
Ворочаясь в темнице бурно,
Где нет ни окон, ни дверей.
Земля тряслась, страдала Гея,
Особенно, когда Гиес,
Потоком магмы, горячее
Всех сил проявленных небес,
Из недр вулканом извергался
И серым пеплом опадал,
Стероп же стрелами бросался,
А Бронт сердито грохотал;
Мерцая, Котт сиянье Арга
Гасил на небе и земле,
Льды распадались – было жарко
Ионам Криса^[17] в сизой мгле.
Из ледяных его объятий
На волю рвался Океан^[18],
Но неразлучны были братья,
Земной приобретая сан.
Внимая Геи вокализам,
Писалась книга жизни Крисом –
Кристаллы, превращаясь в твердь,
В себе хранили жизнь и смерть.
Земная сфера Иапета^[19] –
Феномен всех стихий и света.
 

Иапет

 
Утех изменчивых любитель
Был вездесущий Иапет;
Пространство всё – его обитель,
Где скрыты тайны звёздных Вед^[20].
Внедрив вселенские законы
В скрижали матушки Земли,
Запечатлел он их исконно
В изгибе времени петли,
Доверив лишь одной Фемиде^[21],
Богине права и суда,
Хранить уставы в чистом виде
И быть бесстрастною всегда.
Гиперион^[22] – сын выси, усмиряя
Энергий пламенный экстаз,
Внедрял те истины из Рая^[23]
И в атом каждый, и в алмаз.
Ему божественная Тея^[24]
Служила разумом своим,
Послушно им внимала Гея –
Союз их был неповторим;
И устремляясь к Океану
Богиня рек всех и озёр,
Тефида^[25], множила в туманах
Сеть водоёмов как жонглёр.
На всех взирала молча Феба^[26],
Таинственна как свет луны;
Смущая сон и бег волны,
Она в ночи спускалась с неба.
Парил на крыльях Реи^[27] Крон^[28] –
Отца погубит вскоре он.
 

Крон

 
Тревожным было время оно
Юдоли Матери Земли.
Страдало и томилось лоно –
Её ведь дети не могли
Свободой, данной им по праву,
Жизнь созидать и развивать –
Была Урану не по нраву
Сметливость их ему под стать.
Но проглотив детей – титанов,
Преумножая власть свою,
Насторожил он великанов,
Свирепых воинов в бою.
Законы свыше отрицая,
Не внял он замыслу Творца,
За что и был наказан Майей^[29] –
Крон оскопил Серпом отца;
Безмолвный, словно пантомима,
В порталах вечности лишь он
Определял неумолимо
Неисчислимый ход времён.
Подвластен стал титану Крону
Мир переменных величин,
Но превратилась кровь на троне
В Эриний^[30] – мщения богинь:
Раздор – Эрида, смерть – Танат,
Жестокий Кер, обман – Апат,
Туманный Гипнос – мрачный сон…
Не всех божеств изложен сонм.
Открылось всё моим глазам –
Вершилось будущее там.
 

Мелодии земли

 
Расторгнув брак Земли и Неба,
Крон зло освободил от уз –
Для чудищ мрачного Эреба^[31]
Рождений распахнувши шлюз.
Сверхмощной силой обладая,
Они над Геей брали власть,
И прав земных не соблюдая,
Играли досыта и всласть,
Рождая чудищ и кентавров,
Циклопов умножая род…
Но лабиринтом Минотавра^[32]
Определён и сей исход.
В потоках солнечного света
Кружили вещие кометы,
Играя радужным хвостом,
Иных планет неся геном.
Бродили волны Океана
Нигде не ведая преград,
Над ним носились ураганы
И с ними полчища монад.
Резвилась радостная Гея,
Вбирая плазменный поток,
Незримо правила им Рея,
Предвидя сферы биоток.
Вторил симфонии Вселенной
Земли торжественный орган,
Титаны – боги вдохновенно
Свой обустраивали стан.
Природа не имеет меры,
Но Мыслью каждый миг измерен.
 

Рея

 
«Неумолимо время мчится,
Но некому его считать,
Не сможет Разум проявиться,
Коль с ним ты будешь воевать», –
Так говорила Рея Крону,
А он в ответ глотал детей
И всё бурчал: «Неугомонна,
Ты в женской мании своей».
Тогда божественная Рея,
Как мысль, летуча и быстра,
Родив ребёнка, поскорее
Дитя согрела у костра.
И, прихватив с собою камень,
В пелёнки с кровью завитой,
Сказала мужу: «Вот он, нами
Рождённый сын, – он снова твой».
Крон, молча, проглотил «дитя»
И канул вновь в кротоны^[33] сферы.
А Рея, плачем исходя,
На Крите^[34] спрятала в пещере,
Младенца, завернувши в пух
Козы волшебной Амальгеи;
Берёг их здесь лишь Ветр-пастух,
А рядом жили только феи.
В дремучих зарослях тайком
Коза поила молоком
Ребёнка, названного Зевсом^[35].
Кусты рябин, клонясь завесой,
Пещеры заслоняли вход
От глаз чужих и воевод.
 

Зевс

 
Малыш здесь рос не по годам
И был смышлёным и здоровым.
Его манили высота,
Огонь и власть – богов основы.
Остерегаясь слуг отца,
Что быть могли грозней Борея,
Он ждал – планида^[36] беглеца –
Когда к нему примчится Рея.
И точно в отведённый срок
Настиг Зевеса грозный рок:
Сразиться должен он с отцом,
Чтоб стать земли своей творцом.
Так повелела Рея сыну,
Отвергнув Жалости права
На выбор Зевса, как причину
Их безусловного родства.
Рассудку починившись Реи,
Дрожала в нетерпенье Гея
Идей и замыслов полна,
От пут свободна и вольна.
И перестал быть Зевс юнцом,
Освободив из чрева Крона
Сестёр и братьев пред концом
Его владычества на троне.
Кровавым был последний бой
Меж небесами и землёй…
 

Владения

 
Во тьму ушёл безгласный Крон,
Непостижимо одинокий,
Богам пока не нужен он –
Здесь Аргус^[37] всех пасёт стооко.
А на земле, как в компромиссе,
Когда всем вместе нужно жить,
Пришёл черёд порядку чисел,
Пора владения делить.
Уставшая от родов Гея
Найти смогла с Ураном лад,
Крон возвратил детей, не смея
Вселенский нарушать уклад.
Стал Посейдон^[38] владыкой вод,
Зевс – богом, властелином неба,
Аид^[39] смиренно принял код
Подземной жизни править требу^[40].
Взойдя на трон, Зевес законы
Вписал в скрижали навсегда,
Признав главенство их исконным
Для всех юстиций и суда.
Он тучи пас в небесных сферах,
Каскадом молний их разя –
Его сдержать пыталась Гера
Геном неясный тормозя.
Зевес семейный кодекс чтил
И всех детей своих любил,
Но звёздный хоровод вокруг
Определял невольно круг
Вселенских замыслов и форм,
Пока без правил и без норм.
 

Аид

 
Аид, брат Зевса, был отчасти
Не рад тому, что выбрал сан
Подземного быть богом царства,
Где бродят души, как туман
На берегах бесшумной Леты^[41],
И лишь Харон^[42] ведёт беседы,
Да тьма скрывается от света,
На жизнь набросив смерти вето.
Страдал он, словно человек,
В своём безжизненном пределе,
Где без жены за веком век
Ему быть сторожем на деле,
И душ порочных искупленье,
В их страстный и последний суд,
Безмолвно наблюдать в волненье,
Давая тленный им приют.
Но на Олимп^[43] закрыт был путь
Слуге великой Тьмы Аиду.
Лишь Зевсу он поведал суть,
Своей нечаянной обиды,
Когда представил дочь Деметры,
Прекрасную, как свет луны,
С собою рядом среди смертных,
Но только в качестве жены…
Хотя в аду лишь запах смол
Впитали все, кто вниз сошёл,
И там во тьме лишь пыль и тлен,
Да холод тянется от стен.
Был даже Зевс печалью тронут,
Но отдал в жёны Персефону^[44].