Клинк Надежда
Зимние истории
С этого времени Федор и Владимир стали смотреть на Славу другими глазами. Они поняли, что у них работает гений. Постарались подружиться с ним: с гениями надо жить в мире, они могут пригодиться!
Украшая лабораторию к Новому году, Славик, простая душа, рассказал им всё о своей семье. Папа, мама, четверо детей, он— третий. У него есть два старших брата и маленькая сестричка. Самый старший брат, Саша, учится на четвёртом курсе экономического факультета, ему уже двадцать один год. Второй брат, Боря, ему семнадцать, учится в одиннадцатом классе, собирается стать врачом. Сестричке Глаше всего десять, она четвероклассница.
– Они, похоже, не вундеркинды, твои сибсы?– уточнил Фёдор.
– Что такое «сибсы»?– спросил Владимир.
– Это единокровные братья и сёстры, насколько я помню,– сказал Фёдор.– «Гешвестер» по-немецки.
– Не знаю,– ответил Слава.– Но они все учатся на сплошные пятёрки.
Младшие научные сотрудники решили, обсудив ситуацию позже, что надо будет воспользоваться идеями юного гения. Но так, чтобы тот ничего не заметил. Вундеркинд.
Бандиты
«Бандиты»– конечно, иносказательно. Это слово обозначает участников вооруженной преступной группировки. Младшие научные сотрудники Фёдор и Владимир до бандитов явно не дотягивали, хотя, возможно и представляли себя Робин Гудами. Когда-то в детстве. Сейчас им по двадцать пять. Они оба имеют планы в области науки, но пока даже с темой диссертации не определились. Ребята учились вместе в университете, тогда их называли «братья-близнецы», хотя они внешне даже не похожи.
Фёдор —невысокий крепыш. В подростковом возрасте много занимался тяжёлой атлетикой, в соревнованиях участвовал. Большой спорт его не увлёк, и он выбрал науку. Хотя с такой внешностью редко кто может догадаться о его деятельности: он бреет голову налысо и отращивает бороду. В общем, жгучий брюнет Федя очень похож на моджахеда.
Владимир— высокий худой парень. Заметно сутулится, носит очки. Давно не посещал парикмахерскую, поэтому волосы отросли до плеч, приходится собирать их в хвост. Чтобы его не путали с девушкой, Владимир отпустил бороду и усы. В отличие от густой растительности на лице друга, у Владимира редкая кучерявая светлая бородка, как у святых на канонических иконах.
Вот вам и «близнецы»!
Такие разные, друзья всё делали вместе, даже с девушками знакомились параллельно. Пока, правда, оба были холосты, не встретили своих суженых. После университета вместе поступили на работу в лабораторию. И думали они в одном направлении, синхронно. Всегда, до появления Славика.
Фёдор почему-то сразу невзлюбил мальчика. Корни этого отношения, естественно, кроются в детстве. Ведь всё идёт из детства. Но разбираться сейчас не станем, это надо психолога или психотерапевта подключать. Может, завидовал Фёдор Славику, его лёгкому уму и изобретательности? Владимиру, наоборот, мальчик очень понравился. Его привлекала как раз гениальность этого подростка. Владимир с интересом наблюдал, как у Славика появляются идеи. Это всегда случалось спонтанно, алогично и необъяснимо. Вундеркинд.
Взрослые парни много общались с юным гением по теме исследований. Он выдвигал разнообразные предложения, которые Владимир обычно поддерживал, а Фёдор всегда оспаривал. Но после обсуждения команда приходила к консенсусу и переходила к эмпирическому этапу. Всем было интересно, поэтому группа проводила в лаборатории очень много времени.
Славику ребята нравились. Оба. Он относился к ним уважительно, называл на «вы», пока они не запретили ему выкать. Ему было интересно с ними, покуда они не начинали обсуждать женский пол. Тогда Слава замыкался в себе, переставал реагировать на реплики. Фёдора с Владимиром это сильно забавляло. Хотя бы в этом отношении они чувствовали себя выше. Владимир понимал, что это фигня—соревноваться с пацаном. Мальчик-то вырастет, а вот взрослые вряд ли обретут гениальность.
Слава ни с кем не соревновался, он просто генерировал идеи. Иногда гениальные, иногда дерьмовые, по-разному. Вундеркинд.
Один дома
Утром, в начале рабочего дня, в НИИ пришла мама Славика. Конечно, в корпус её не пустили: пропускная же система. Но на проходной она показала свой паспорт и попросила узнать, во сколько вчера лаборант Вячеслав Петров пятнадцати лет покинул здание? Все хорошо знали Славика, он был местной знаменитостью, о нём даже документальный фильм сняли и дважды показали по местному телевидению. Дежурный сверился с данными СКУД ( Система Контроля и Управления Доступом) на мониторе и сказал, что лаборант Петров вчера вышел из корпуса в 16 часов 30 минут. Сегодня он ещё не приходил. Данные были точные, потому что у каждого работника был чипированный пропуск с фотографией. Тогда мама попросила вызвать кого-нибудь из сотрудников лаборатории—Фёдора или Владимира, с которыми её познакомил сын. Мама настояла на этом, когда Славик только поступил на работу, ибо она была разумным предусмотрительным человеком.
Вышел Владимир.
– Володя, вы вчера не занимались после работы?– строго спросила женщина.– Я знаю, что вы такое проворачиваете: выходите через проходную, а потом проникаете в окно подвала. Не удивляйтесь, Слава ещё такой ребёнок, он мне рассказал о вашей схеме. И как один задерживается, открывает окно, а потом вроде бы уходит, а потом присоединяется к остальным.
– Нет,– ответил Владимир.– Вчера вечером не работали.
– Мой сын никогда не врёт, не умеет просто,– взволнованно заговорила мама.– И не хочет меня волновать лишний раз. Вчера он не пришёл домой, я думала, что опыты у вас тут. Не позвонил. Он часто забывает зарядить телефон. Но когда и утром не отзвонился, я заволновалась не на шутку. Где он может быть?
– Может, с сокурсниками из универа?– предположил Владимир.
– Нет, нет, он в университете практически ни с кем не общается. У него индивидуальный график. Да и сессию Слава уже сдал.
Мама была в растерянности. Владимир позвонил Фёдору, рассказал об исчезновении Славы, спросил, не знает ли Федя чего-нибудь о возможном местонахождении Славика. Фёдор ответил, что не в курсе. Мама пошла в полицию. Писать заявление о пропаже ребёнка.
***
Мальчик проснулся в незнакомой комнате, украшенной к Новому году. Он лежал на диване в одежде, без башмаков, укрытый пледом. Голова слегка гудела. Мальчик не помнил, как сюда попал. Он обратил внимание на ёлку – живую, красиво украшенную, высокую, почти до потолка. Полюбовался, с трудом сел. Огляделся.
Окно большое. Закрыто плотными синими шторами, поверх которых разноцветными бегающими огоньками переливается электрическая гирлянда. Кроме дивана и ёлки в комнате обнаружилось открытое фортепиано, украшенное вырезанными из бумаги снежинками. Рядом с инструментом – крутящийся стул без спинки. Ёлка стояла в самом центре помещения, за ней угадывался стол, покрытый скатертью, и несколько стульев. На потолке висела люстра с двумя светящимися лампами, остальные шесть —непроизвольно пересчитал мальчик— не светили. На паркетном полу вокруг ёлки валялись осыпавшиеся иголки. «Ёлка стоит давно»,–промелькнуло в голове. В комнате больше никого не было.
Мальчик попытался понять, где он и как здесь очутился. В результате осознал, что не может вспомнить даже кто он и как его зовут. Испугался. Подошёл к окну, отдёрнул штору. Внизу была видна детская площадка. Предположил: «Этаж примерно четвёртый или пятый». С горки наперегонки скатывались дети. Такие маленькие. «Может, даже седьмой»,– пришла мысль про этаж. Вернулся на диван. Почувствовал, что хочет пить. Или есть. Не понятно. Пошёл за ёлку, к столу. На скатерти стояла тарелка с бутербродами и электрический чайник. «Бутерброды с колбасой без жира. Докторская, наверное»,– безразлично отметил про себя мальчик. Чайник холодный, но полон воды. Нажал на рычажок, загорелась лампочка, чайник заработал. Рядом нашёлся чайничек с заваркой.
Пытаясь вспомнить, кто он такой, поел. Автоматизм – ценная вещь. Ему не пришлось ничего вспоминать, руки сами всё сделали. Но кто же он такой?
Мальчик захотел в туалет. Поискал башмаки, не нашёл. Так, в носках, подошёл к двери, та оказалась запертой. Теперь больше ни о чем другом, как о туалете, мальчик думать не мог. И от этого его желание многократно возросло. Каков выход: терпеть и обмочиться или куда-нибудь освободиться. Куда? В окно? Других вариантов не было.
В это время заскрежетал ключ в замке, дверь открылась, вошёл человек в медицинской маске. С криком: «Где туалет?» мальчик выскочил в коридор и сразу наткнулся на нужную дверь. Заскочил и, едва не замочив трусы, облегчился в унитаз, испытывая блаженство.
Тут он увидел в зеркале морду в маске и спросил у изображения: «Кто я?». Потом повернулся к человеку и повторил свой вопрос. Тот молча подтолкнул мальчика в сторону комнаты.
Когда они вошли, то увидели, что за фортепиано сидит девушка в бальном платье. Она кивнула, улыбнулась и начала играть седьмой вальс Шопена. И мальчик вспомнил, что его зовут Слава Петров.
Кошки-мышки
Итак, Славик теперь знал, кто он такой. Более того, он вспомнил последний момент перед тем, как потерял сознание.
Они вышли из корпуса НИИ, с ним были Фёдор и Владимир. Шли, разговаривали. О чём? А, да, о бедных дворниках, которым приходится лопатами чистить снег в отсутствие техники. Во многих местах, на узких дорожках парка, например, тяжёлую технику просто невозможно применить. Славик на ходу придумал мобильное устройство, чуть тяжелее обычной лопаты, но существенно облегчающее работу человека. Он даже нарисовал схему прутиком на снегу. Вокруг валялось много веток с обрезанных лип. В последнее время за парком ухаживали не только летом, но и зимой.
