Надежда Волгина
Массажистка
А руки его гладили живот, поднимаясь все выше. В паре сантиметров от груди остановились.
Даша боялась пошевелиться. От его прикосновений в животе все замирало, а возбуждение захлестывало с головой. Уши ее пылали, а его губы продолжали оставаться слишком близко, как и руки обнимали чересчур крепко. Спиной Даша чувствовала его твердую грудь и упругий живот. А еще она понимала, как сильно он возбужден – это она тоже ощущала спиной.
Стараясь, чтобы руки не дрожали, и боясь выронить пузырек, Даша отвинтила крышечку и понюхала масло. Пахло вкусно, но чем именно она разобрать не могла. Да и не в том состоянии находилась. Все ее мысли сосредоточились на руках Антона, пальцами которых он уже касался ее груди. Но едва уловимо, у самого основания.
– Вишня и клубника с шампанским… – он повернул ее к себе лицом и забрал пузырек. Другой рукой продолжал прижимать ее к себе. Смочив большой палец в масле, Антон коснулся губ Даши. – А теперь смотри… – он приблизил к ней свое лицо, и снова Даша подумала, что Антон ее сейчас поцелует. Но вместо этого он подул слегка на ее губы. – Что чувствуешь? – смотрел он прямо в глаза.
Что она чувствует?! Да она сейчас потеряет сознание от крайнего возбуждения. Боже! Она хочет этого мужчину до умопомрачения. Но никогда! Никогда не покажет этого и не признается ему!
– Чувствуешь тепло? – спросил он, практически касаясь ее губ. Запах масла сводил с ума. Даша боялась шевельнуться, чтобы не дай бог не податься вперед, не коснуться его губ.
А ведь и правда, от легкого дуновения масло нагревалось, губам стало тепло.
– Оближи губы, – Антон слегка отодвинулся, и взгляд его теперь был прикован к ее губам.
Даша лизнула нижнюю губу.
– Сладковатое…
– Правда? Я должен это проверить.
Нет-нет! Он не должен! Пожалуйста, не делай этого! Иначе она не сможет притворяться, не устоит и ответит.
Антон лизнул губы Даши – едва коснулся их языком.
– Не распробовал, – пробормотал ей в губы и прижался к ним своими.
Она пропала! – мелькнула в голове шальная мысль, а в следующий миг Даша уже отвечала на его поцелуй. Властный, как и все остальное, что он с ней делал. Глубокий и требовательный, каким был он сам. И страстный, как отражение того, что испытывала Даша сейчас.
Она задыхалась. Никогда еще ей настолько не сносило голову от одного единственного поцелуя. Или виновато чертово масло? Она уже ни в чем не была уверена. А его язык самозабвенно обследовал ее рот, вынуждая вторить ему, касаться и переплетаться с ним в эротическом танце.
– Вкусно, – прервал он поцелуй и отстранил Дашу от себя. В глазах его плясали веселые чертики. А губы свои он смачно облизал. – Ну а теперь за дело. Мое тело жаждет твоих прикосновений. Чувствуешь? – вдруг прижался он к ней пахом.
– Ты самый похабный тип из всех! – выдохнула Даша.
– Да, милая, и именно со мной тебе придется иметь дело.
Слава богу, он остался в плавках. Все же, так ей было привычнее видеть обнаженное мужское тело. Только вот эротический массаж, к которому он склонял ее, предполагал полное обнажение.
Даша напрягла память, вспоминая все то, что успела прочитать про этот вид массажа.
Романтический полумрак, релаксирующая музыка – это есть. По мере настроя на массаж, в Даше просыпался профессионализм. Разум остывал, мысли принимали плавное течение. Она справится. Иначе, какая она массажистка!
Руки теплые, даже горячие. Масло натуральное и даже очень вкусное, как выяснилось. Остается надеяться, что без липкого эффекта. Хотя, это она бы заметила.
И Даша приступила к массажу, опираясь исключительно на теоретические знания.
В первую очередь она уделила внимание кистям Антона, промассировав каждый палец, ладони, их тыльную сторону. Антон заметно размяк. Растекся по столу как амеба, – злорадно подумала Даша. Сама же она явно входила во вкус такого массажа, и даже стремилась к определенному результату. Только вот результатом такого массажа должно было стать возбуждение партнера. Ну а пока она его расслабляла, снимала напряжение и усталость, усиливала кровоток.
После кистей настала очередь стоп. И тут она не подкачала, даже большие пальцы стало немного покалывать, пока разминала пациенту стопы. Про себя Даша решила называть Антона пациентом, не иначе.
Настала очередь спины. Сначала она ее гладила так нежно, как только была способна. Эх, ей бы плеточку! Вплести бы парочку элементов БДСМчика в этот массаж. Она бы его похлестала. Со вкусом, со знанием дела, смачно так, самозабвенно!
– Ты перепутала меня с куском теста? – Антон резко сел на кушетке и схватил Дашу за запястья.
Вид у него был такой суровый, что она даже испугалась. И только потом сообразила, что зверские фантазии заставили ее забыть о профессионализме. И вместо того, чтобы от поглаживаний плавно перейти к более интенсивному воздействию, она принялась месить спину Антона со всей дури, вкладывая в этот процесс всю свою силу. Даже сейчас он морщился и, по всей видимости, от боли.
– Прости, – пробормотала Даша и дернулась, чтоб высвободить руки.
– Прости? И это все? – рассвирепел он окончательно, вскакивая со стола и насильно укладывая на тот Дашу. – Это все, что ты можешь сказать? – навис он над ней, удерживая ее руки над головой. – Так вот, дорогая, каждый раз, когда ты станешь забывать о своих обязанностях, я буду тебя наказывать.
– Пусти! – пискнула Даша и дернулась. Но вырваться не смогла, только больно себе сделала.
– Лежи смирно, милая, и возможно даже получишь удовольствие, – проговорил он ей в губы, прежде чем накрыл те своими.
На этот раз поцелуй был грубым и стремительным. А потом Антон метнулся за ремнем и сделал это так быстро, что Даша даже сообразить ничего не успела, как и соскочить со стола.
– Прости, родная, но твои нежные руки мне сейчас будут только мешать, – снова поднял он ее руки над головой стянул ремнем и прикрепил к столу.
– Садист, – выплюнула Даша.
– Ничего подобного. Я лишь требую справедливого возмездия, – кровожадно ухмыльнулся он. – Не сильно я тебя?.. – кивнул на ремень.
– Иди к черту!
– Ну если тот у тебя в трусиках, то именно туда я и собираюсь, – еще шире усмехнулся он и принялся расстегивать ей пуговицу на брюках.
Даша дернула ногами в попытке пнуть его, но добилась только того, что получила по мягкому месту увесистый шлепок.
– Строптивые кобылы и те покладистее, – ворчал он, пытаясь брыкающуюся Дашу освободить от брюк. – Да угомонись ты, ненормальная! – схватил он ее за ноги и вытянул те, придерживая руками.
К тому моменту Даша была уже без брюк, в одних трусиках. Но и с трусами Антон справился очень быстро, крепко удерживая ее ноги.
– Да пусти же ты! Что ты собираешься делать?! – чуть не плача, взмолилась Даша. Сил сопротивляться уже не осталось. Да и он был явно сильнее.
– Сейчас, дорогая, я тебе покажу, что такое настоящий куннилингус, а не мокрое тыканье между ног, к которому ты, наверное, привыкла, – даже не сказал, а прорычал он, забираясь на стол, усаживаясь поперек того и закидывая Дашины ноги себе на плечи.
– Не надо, прошу тебя, – простонала Даша и дернулась.
– Нет, милая, молить ты меня будешь о другом, – и приступил к пытке.
Что вытворял его язык. Он порхал бабочкой, жалил змеей, проникал ужом… Сначала Даша стойко держалась, разве что с губ ее срывались судорожные вздохи. Но постепенно терпеть становилось невыносимо, а язык Антона не останавливался ни на секунду. И держал он ее так крепко, что не получалось вывернуться, избежать прикосновений. Он терзал ее клитор до тех пор, пока с губ Даши не сорвался первый протяжный стон.
– Не стесняйся, дорогая, именно этого я и добиваюсь, – оторвался он лишь на несколько секунд, чтоб произнести эту короткую речь. – Если бы ты не брыкалась, то могло бы быть еще приятней. Но будем начинать с малого, – губы его разъехались в ироничной улыбке.
– Мамочка, – простонала Даша, когда он вернулся к прерванному занятию и принялся слегка посасывать и покусывать и без того уже крайне чувствительный клитор.
Даша приближалась к пику и терпеть уже просто не могла. С губ ее безостановочно срывались стоны.
– Прошу…
– О чем, милая, – донеслось до нее притворно ласковое. – Об этом? – и снова язык принялся за дело, теребя клитор, ныряя во влагалище. – Или об этом? – оставил он влажный след от ануса до половых губ, возвращаясь к пульсирующей и требующей удовлетворения точке.
– Пожалуйста…
– Да, милая, еще чуть-чуть, – довольно промурлыкал он и надавил на клитор ровно столько раз, сколько потребовалось Даше, чтобы испытать, пожалуй, самый яркий оргазм в своей жизни.
Она и не поняла, когда он оставил ее в покое и развязал руки. Тело все еще продолжало сотрясаться в отголосках оргазма, а разум постепенно восстанавливал картину того, что же сейчас произошло.
Когда Даша окончательно пришла в себя и села, Антона в комнате она не увидела. Он ушел. Она не заметила как. И ей нужно бежать отсюда подальше.
Как могла быстро Даша оделась и прокралась в холл. Там ее уже ждала горничная с сообщением, что такси стоит за воротами, и пожеланием крепкого здоровья. Вот так закончился первый сеанс эротического массажа – полным поражением и частичной дисквалификацией.
Глава 4
Даша вернулась домой словно после длительного отсутствия. Какое-то время она просто бесцельно слонялась по квартире, подмечая нетронутый слой пыли, скользя ленивым взглядом по разобранной постели. Все тут было в точности таким, как она оставила, когда Антон выводил ее отсюда. А вот сама она изменилась за какие-то несколько минут.
Всю дорогу домой, пока ехала в такси, мыслями все еще находилась в особняке Антона. И не сам процесс она вспоминала, отголоски которого все еще клокотали в душе, а его глаза. Он же все время смотрел на нее, изучал реакцию, запоминал… И даже сквозь пелену страсти она постоянно чувствовала его горящий взгляд.
Бррр… Наваждение какое-то. Даже сейчас, бродя по квартире, ей казалось, что взгляд этот следит за ней.
Чтобы хоть чуточку расслабиться и вернуть себя в нормальное состояние, Даша наполнила ванну водой погорячее, растворила в ней ароматную морскую соль, да побольше, и забралась туда отмокать, релаксировать. Тьфу ты! Только не релаксировать! Ведь именно так называется та проклятая комната.
Она погрузилась в воду с головой и как раз когда отплевывалась, выныривая, раздался телефонный звонок. Хорошо, что привычка брать с собой в ванную телефон, выработалась у нее уже давно. Только вот разговаривать ей сейчас ни с кем не хотелось. Особенно если звонит мама. Перед ней придется держать отчет, всячески увиливая от вопросов, на которые нет желания отвечать честно. А таких у Даши в последнее время накопилось вагон и маленькая тележка.
– Алло, – бросила она в трубку, понимая, что скрыть недовольство не получилось.
– Привет.
Даша замерла и едва вновь не ушла под воду, на этот раз с мобильным в руке.
Звонил Антон, и его она ожидала услышать меньше всего. Вообще не ожидала! Вот совсем!
– Что делаешь? – раздалось на том проводе, когда молчание затянулось.
И снова эта так хорошо знакомая усмешка. А он без нее вообще умеет общаться? Или такая реакция у него только на нее?
– Смываю с себя твой запах, – брякнула Даша, едва не откусив себе в следующий момент язык.
– А вот я смакую твой запах. Ты очень вкусная самочка, – протянул Антон.
– А ты дурак! Самонадеянный извращенец. И вообще, ты зачем звонишь? Или разговоры по телефону с тобой теперь тоже вносятся в обязательные условия?!
Агрессия из нее так и перла. Даша просто мечтала вызвать в Антоне ответную реакцию, поораться с ним хотя бы по телефону, высказать ему все, что думает. Ведь так гораздо проще, когда не видишь его такого уверенного в себе и собственной неотразимости лица.
– Просто… Решил узнать, как у тебя дела, что делаешь.
Не получилось. Он явно не разозлился. И насмешка из голоса Антона исчезла. А вот некую очень хорошо замаскированную грусть Даша разобрала. И это показалось ей любопытным. Неужто, он разочарован? Может, она ему не понравилась до такой степени, что он сейчас ей сообщит об отказе от ее услуг в качестве массажистки? Ну а что, обговорят дополнительно условия возврата долга, обозначит он щадящие проценты и оставит ее в покое…
– Как часто ты это делаешь сама? – прервал размышления Даши его вопрос.
– Что именно? – о чем это он вообще?
– Мастурбируешь.
О боже! Кто о чем, а вшивый о бане!
– А ты вообще другие темы знаешь?
– С тобой у меня не получается говорить или думать о другом, – усмехнулся Антон. – Так что, Даша? Часто ли ты это делаешь?
– Не делаю! – рявкнула она в трубку, мысленно кроя его самыми отборными эпитетами и посылая куда подальше.
– Что, совсем? – вкрадчиво поинтересовался, и отчего-то Даше почудилось, что стоит он совсем рядом, и она чувствует на своем лице его дыхание. – Может, сейчас как раз время начать?
– Антон, оставь меня в покое, хотя бы когда я дома, – взмолилась она.
– Не могу, милая, – протянул он. – Сегодня мне тебя было слишком мало, а ты не выполнила свою часть сделки. Так дай хоть помечтать.
– Извращенец!
– Не спорю. Но таким я становлюсь только рядом с тобой. Ты вызываешь во мне столь бурные фантазии. Давай, не сопротивляйся. Попробуй.
– Да что ты хочешь от меня?!
– Для начала раздвинь пошире ноги и коснись себя там. Несильно, погладь…
– А не пойти бы тебе к черту!
Антон тихонько рассмеялся.
– Какая же ты нелогичная, Даша. Говоришь, что не хочешь общаться со мной, но трубку при этом не бросаешь. Хочешь попробовать что-то новое для себя и всячески сопротивляешься этому желанию. Хоть с самой собой ты можешь быть честной, Даша?
А ведь он прав. Что стоит ей бросить звонок и отключить нафиг телефон? Ничего. Родные ее вряд ли хватятся. А если и хватятся, то потом она перезвонит им и как-то объяснит. Но ведь она не хочет этого делать. И голос Антона ей совсем не неприятно слышать. И отчего-то рождает он именно эротические фантазии. Не потому ли, что еще никто до него не заставлял ее испытывать настолько яркий и насыщенный оргазм?
– Антон, я устала, – продолжала, несмотря ни на что, стоять Даша на своем.
– От чего, милая? От страсти, что я вызвал в тебе? Ты уже касаешься себя там?
– Нет. И не собираюсь этого делать!
– Просто попробуй. Обещаю, тебе понравится. Не упрямься.
Когда Даша поняла, что вопреки ее желанию, тело ее начинает возбуждаться от столь откровенных речей, что фантазия вновь улетает в эротические дали, а рука начинает жить самостоятельной жизнью, скользя по животу и касаясь треугольника между ног, то злость не заставила себя ждать. Но на этот раз злилась она не на Антона. Он ведь только подначивает ее, никто не мешает ей поступить по-своему. И тем не менее, отчего-то она поддается на его провокации.
Палец ее погрузился во влагалище, скользнув по клитору, разбудив тот. Хотя, случилось это еще раньше, когда только заговорила с Антоном на эту тему. Быть честной с самой собой? Этого он от нее хочет в данный момент? Ну что ж, пожалуй это она может позволить и ему и себе. Только это, и когда он находится от нее далеко.
– Что ты чувствуешь? – Антон словно мог видеть ее и точно знал, что Даша уже вовсю теребит клитор пальцами, понимая, что испытывает не настолько яркие эмоции, как от касаний его языка, но они все нарастают, заставляя ее извиваться под водой. – Тебе приятно? Хватит ли сил довести дело до конца? Чувствуешь, как ласкает тебя вода? Как дрожит она от движения твоих пальчиков? Как нежно трется о твои губки?..
Он говорил что-то еще, и его низкий голос вплетался во все нарастающее возбуждение, сливаясь с ним, становясь единым целым.
Даша и рада бы остановить это самоистязание, но уже не могла. Она приближалась к пику, не желая поворачивать назад, когда осталось совсем чуть-чуть. Вот еще немного… Вот-вот уже… Вот сейчас… И легкий стон сорвался с ее губ, тогда как сама она полетела в бездну наслаждения.
– Умница, – сквозь призму страсти различила она довольный голос Антона. – Ты хорошая девочка, и в следующий раз я должен буду наградить тебя за послушание.
Да он над ней издевается и даже не скрывает этого! Вот же урод!
– Иди к черту! – бросила Даша в трубку. А отключаясь, слышала его задорный смех.
* * *
Что он творит?! Это так он ее хочет приучить к себе? Становясь все пошлее? Идиот! Форменный идиот, по-другому и не скажешь.
Мобильный спасла от удара о стену только привычка к бережливому отношению к вещам. Антон свято верил, что благосостояние не терпит расточительства. Ни в чем! Ни при каких условиях! В каком бы настроении ты ни был. Хочешь разбить телефон, как например он сейчас, иди и ударься головой о стену. Эффект будет похожий, только еще и больно станет. А ломать и рушить ничего не стоит. Да и облегчение это вряд ли принесет.
Очередное воспоминание родилось внезапно, как и все сегодня, с момента, как она отправилась домой. Массажистка чертова! Призрак прошлого, всколыхнувший в душе так многое, что буквально перевернул все. Налаженный быт, размеренные мысли. Все стало с ног на голову, стоило только увидеть ее в поликлинике.
Примерно три месяца назад
– Послушайте, не нужен мне ваш массаж! А если и понадобится, то я найду для этого лучшего специалиста, а не лимитчика, отрабатывающего свой хлеб как раб на галерах.
– Молодой человек! Вы бы выбирали выражения! – уже немолодой врач-невролог аж побагровел от возмущения и потянулся к галстуку в попытке расслабить тот. Но рука его на полпути сменила траекторию и с грохотом опустилась на стол уже в виде кулака. – Что вы себе позволяете?! Никто вас силой тут не держит. Скажу даже больше, катились бы вы отсюда подобру-поздорову, пока не наговорили лишнего. Да и я пока еще себя сдерживаю, – он все-таки расслабил галстук и явно мысленно призывал себя к спокойствию. Антону даже смешно стало наблюдать за сосредоточенным выражением лица этого престарелого врача, поди лет тридцать уже просиживающего штаны в этой поликлинике, куда самого его занесло по чистой случайности.
А все мама. Черт дернул ее делать перестановку в квартире. И кто же знал, что это старинное кресло, доставшееся ей от какой-то там троюродной бабки, окажется таким неприподъемным.
Он же тогда чуть не сдох. Мало того, что боль стреляла в спину адская, так еще и ногу перестал чувствовать. Как итог, вызов неотложки и три дня в больнице на жестком матрасе и под капельницей. А еще тараканы. Бррр, печальные воспоминания из детства. Тогда, помнится, он тоже лежал в больнице вместе с тараканами. Так мало того, еще и в инфекционке, куда увезли с приступом ларингита.
Как только смог мало-мальски передвигаться самостоятельно, из больницы он конечно сбежал. Но еще целый месяц лечился у разных специалистов, пока не восстановился окончательно. А вот с учета его должен был снимать врач поликлиники. Почему? Да кто его знает. Правила у них, видите ли, такие. Ну и этот же самый врач предложил Антону курс восстановительного массажа, у них же в поликлинике, якобы для закрепления эффекта. Благодаря чему он так быстро достиг такого эффекта. Уж точно не благодаря ценным кадрам этого здравоохранительного заведения.
– Ну так я покатился? – встал Антон со стула и потянулся, разминая суставы. Правда, сделал это аккуратно, чтоб снова чего-нибудь не повредить себе.
– И не стыдно вам, молодой человек, – укоризненно покачал головой доктор.
Стыдно, не без этого. Но с некоторых пор Антон дал себе слово ни перед кем не пресмыкаться. Хватит с него! Школа, где даже учителям плевать на то, что ты умный, если мама твоя работает нянечкой в детсаду, а потом еще и убирает офисы. В универе, где все пять лет напоминают борьбу за выживание среди тех, кто в состоянии купить себе и отметки по экзаменам и зачетам, и расположение преподавателей. А потом трудоустройство, когда работодатель смотрит исключительно на опыт работы, которого у выпускника ВУЗа не может быть по определению.
А теперь, если кому надо, пусть пресмыкаются перед ним. Он же добился в жизни положения, когда может себе позволить быть таким, каким хочет сам, и жить так, как его душе угодно.
Кабинет массажа находился совсем рядом, и Антон уже почти миновал его, когда услышал занимательный диалог двух старушек.
– Наша массажистка – очень милая девушка. Такая обходительная, прям не по возрасту. Не то что некоторые – хабалки и прости господи.
– Да, наша Дашуля – золото, а не девочка. Она вон Михалне из второго подъезда, говорят, вообще бесплатно массаж делает. Та ж лежит почти все время, а после Дашиного массажа так вставать потихоньку стала…
Антон невольно заинтересовался. И не потому, что восхитился девушкой, о которой шла речь. Даже наоборот. Таких людей он считал глупыми. Разве может позволить себе меценатство человек, зарабатывающий гроши, да еще и гнущий спину на такой тяжелой работе. А то, что она тяжелая, Антон почему-то не сомневался. Помни-ка с десяток спин в день, а то и больше.
И все же, он почти свернул за угол, когда дверь в массажный кабинет распахнулась и раздался женский голос:
– Кто у нас следующий?
Антон даже застыл и кажется похолодел изнутри. Этот голос ему показался знакомым, и внутри зашевелились воспоминания, которые он так надежно запрятал, можно сказать, похоронил в себе, что сейчас почувствовал, как на голове зашевелились волосы.
Очень медленно он развернулся, только лишь для того, чтобы убедиться в правильности озарившей его догадки. Это была она – та, которую он люто ненавидел больше года, а потом старательно пытался забыть, пока у него это почти не получилось. Почти… И стоило только услышать ее голос, как воспоминания всплыли настолько отчетливые, что его аж затошнило, прямо как тогда.
Антон дождался, когда массажистка скроется в кабинете с очередным пациентом, и вернулся к неврологу.
– Выписывайте направление на массаж, – велел с порога тоном, не терпящим возражений. Над этими интонациями он очень долго работал, пока те не стали безотказно работать на него.
– Неужто передумали? – усмехнулся в усы врач. Но спорить не стал, а взял бланк и выписал направление на десять сеансов массажа.
Антон занял очередь перед массажным кабинетом. Нет, он не собирался идти к ней на массаж сегодня же. План созревал в голове постепенно. Но сначала он посмотрит на нее, вспомнит все. Дальше будет действовать по обстоятельствам. Как, пока еще и примерно не знал. Надо все обдумать, так тщательно, как никогда еще не думал. Она будет делать ему массаж. А он сделает все, чтобы сломить ее, подчинить себе, стереть с ее личика эту ласковую улыбку, адресованную не ему.
Кто она, чем живет, каким воздухом дышит? Он должен узнать про нее все! Даже то, чего не знает она сама.
* * *
Вот так она снова ворвалась в его жизнь, однажды уже чуть не уничтожив ту. Когда говорил с ней и делал вопиюще неприличное предложение, хотел лишь унизить, растоптать. Но все пошло не так. И он мог бы догадаться об этом заранее. С этой девушкой, которую он долгое время называл про себя не иначе как тварью, не может быть все просто, к чему он привык в последнее время.
Работа! Вот что ему сейчас нужно. Она всегда помогала отвлечься от всего ненужного, погрузиться в мир, далекий от реальности, где все четко и зависит только от твоего разума.
Экран компьютера привычно засветился голубым. Системник приглушенно заурчал, настраивая на нужный лад. Но продлилось это недолго. Очень скоро перед мысленным взором Антона снова всплыло знакомое лицо. С серо-зелеными и такими внимательными и глубокими глазами, с немного восточным разрезом, самую малость. Немного великоватый рот, с поднятыми вверх уголками, словно она все время сдерживает улыбку. Прямой слегка заостренный нос. И волосы – темно-русые, с каштановым отливом, гладко зачесанные и такие мягкие.
– Черт! – вскочил он из-за стола и принялся мерить шагами совершенно пустой кабинет с компьютерным столом в центре. – Идиотизм какой-то!
Он точно потерял покой с того момента, когда увидел ее в поликлинике. В точности такой, какой запомнил. И этот ее уродский костюм, роба! До чего же он ей шел, подчеркивая каждый изгиб худощавой фигуры. Почему даже уродство на ней смотрится отлично?!
Нет! Только не вспоминать! Но память и тут не подчинилась, подбрасывая ему картинку практически обнаженной Даши, когда она стояла перед ним с зажмуренными глазами, в том самом белье, что он для нее купил. Сексуальное сверх меры, ничего не скрывающее и в то же время не показывающее всего.
Возбуждение и сейчас не заставило себя ждать – от стояка в штанах те едва не лопнули по шву. А уж тогда он вообще едва сдержался. Чуть не набросился на нее как голодный зверь. Какой там массаж! Да он боялся смотреть на нее, внутри аж все кипело. И еще сильнее опасался, что она все поймет по глазам.
Как она тогда была напугана! Наверное, на голгофу поднимаются примерно в таком же состоянии. Неужели мысль о сексе с ним ей настолько неприятна, даже противна? Нет ведь. Он же видел своими глазами, как она извивалась от его ласк. Слышал, как она молила не останавливаться. Значит, не противен. Или все дело в гнилых принципах, в бытующем мнении, что можно только по любви.
Любовь… Да это же пустой звук. Любила ли она того придурка, что бросил ее, не задумываясь, а до этого изменял направо и налево? И что она вообще знает о любви? Нет, она есть, конечно же. К матери, например. К детям, наверное. Это могут знать только те, у кого есть дети. Сам Антон от таких мыслей очень далеко и приближаться к ним нет никакого желания. Дети внесут в его жизнь дискомфорт, нарушат все то, что он строил.
Как можно хотеть до такой степени ту, один вид которой рождает ненависть? Но ведь он хочет. Безумно, страстно, почти неконтролируемо.
– Лиза! – нажал Антон на кнопку селектора.
– Да, Антон Максимович.
– Приготовь мне ванную с морской солью. Через двадцать минут.
Ответ его не интересовал. Он распорядился, а значит, подчинение обязательно.
Антон покинул кабинет и спустился в тренажерный зал. Двадцать минут на тренажерах – это то, что ему сейчас нужно, чтоб не сдохнуть от этого навязчивого возбуждения. От этого образа, который не видел четыре года, практически забыл… Но без фанатизма. Он ему сейчас точно ни к чему. Иначе массаж ему потребуется явно неэротического характера. Его аж передернуло, стоило вспомнить все то лечение, которому подвергся еще совсем недавно.
Через двадцать минут он покидал тренажерный зал потный, утомленный и все еще неспокойный. Как же он хочет овладеть ею! Прямо сейчас, во всех возможных позах. Возможно даже извращенно. Чтоб только стереть это строптивое выражение с ее лица. Да, сейчас она на него смотрит иначе, но неприязнь в ее глазах выводит его из себя. Не так она должна смотреть на него, не так!
– Все готово, Антон Максимович, – встретила его горничная у двери в ванную.
Отвечать он не стал. Молча прошел мимо. Быстро скинул одежду и погрузился в приятно горячую воду, с легким ненавязчивым ароматом. Когда вода дошла до области сердца, Антон остановился. Дальше нельзя – дополнительная нагрузка ему ни к чему. Осталось засечь двадцать минут и постараться максимально расслабиться.
Только вот именно расслабиться и не получалось. А всему виной была все та же массажистка. Лежа в теплой воде и чувствуя, как та постепенно остывает, Антон представлял себе, как она мастурбировала, как водила своими тонкими и такими сильными пальчиками по влажным губкам, как теребила свою горошину, которая, оказывается, такая приятная на вкус. Как она стонет и извивается, как томно прикрывает глаза и облизывает губы…
– Черт! – закончилось все настолько мощной эрекцией, что пришлось помочь себе рукой.
Принял, называется, ванну!
Антон покинул остывающую воду и с остервенением принялся натирать себя жестким полотенцем. А в голове его уже зрел план, что он устроит завтра этой Даше. И по мере созревания плана, губы его растягивались в довольной ухмылке.
* * *
После болезни первый рабочий день показался Даше неожиданно тяжелым. Она прямо вздохнула с облегчением, когда вышла из поликлиники на улицу и вдохнула полной грудью все еще прохладный, но уже пахнущий весной воздух.
Вчера она все же заставила себя навести порядок в квартире, зная, как приятно ей будет сегодня возвращаться в чистоту, а не в царство пыли.
По дороге домой, Даша заглянула в супермаркет, накупила всякой всячины, решив побаловать себя сегодня чем-нибудь вкусненьким. Подчиняясь настойчивому требованию Антона, она отменила всех частных пациентов. Осталась разве что баба Катя из соседнего дома. Но ее Даша просто не могла бросить. У старушки и родственников-то не было, только она к ней и приходила. Продукты иногда покупала, да массаж делала, после которого той становилось значительно легче. Впрочем, у бабы Кати все же был сын, только вот помощи та от него видела как от козла молока. Напротив, тот еще и умудрялся сосать из нее деньги и пить на мизерную пенсию. И это вместо того, чтобы ухаживать за престарелой и немощной, в общем-то уже, матерью. Гад какой-то! Соседи бабы Кати поговаривали, что имелись у той и другие родственники, только вот Даша никого из них ни разу не видела.
Но и к бабе Кате ей нужно только завтра, а сегодня с чистой совестью она может отдохнуть во второй половине дня.
Дома Даша первым делом отбила куриное филе и оставила его на несколько минут мариноваться под специями. А сама занялась картофелем. Давненько она не готовила мясо по-французски, с запеченной и хрустящей сырной корочкой. К мясу она нарежет себе салат из свежих помидоров, без огурцов и с зеленью. Заправит его оливковым маслом. И можно, наверное, позволить себе выпить бокальчик белого столового вина, что стоит у нее в баре с восьмого марта, подаренное благодарным пациентом. Вот и настало время откупорить бутылку.
Мясо уже подходило в духовом шкафу, оставалось только посыпать его тертым сыром, когда раздался дверной звонок. Сердце Даши нехорошо так екнуло, и она поплелась открывать дверь, даже не пытаясь рассуждать, кому же она понадобилась.
– М-м-м, как обалденно пахнет! Что-то готовишь? – с порога спросила Лена и принялась стягивать шубку с трехлетнего Вовки, решившего немного поверещать для профилактики.
– Мясо по-французски, – на автопилоте отчиталась Даша, надеясь, что сестра с сынишкой забежали ненадолго.
– Эх, жалко мне некогда, – недовольно скуксилась та и подтолкнула уже раздетого сына к Даше. – Слушайся тетю Дашу, понял? – погрозила тому пальцем. – А я тебе что-нибудь вкусненькое принесу.
– Лен, а в чем дело? – невольно разозлилась Даша, понимая, что сестра привела к ней младшенького, чтоб она посидела с ним. При этом, даже не поинтересовалась, свободна ли она. А если у нее пациенты? Лена-то не знает, что она всех почти отменила.
