Надежда Михайловна Мунцева
Очень правильный выбор

Распутать запутанное

Бартоломью быстро взял себя в руки. Надо было что-то делать с незнакомцем. Выяснить, что он хотел в обмен за яйца. И ничего, что ничего не получит. Узнать-то надо было!

Он спросил у Стесила, куда бы можно было оттащить тушку, чтоб толком расспросить.

Стесил оказался очень полезным членом их маленькой команды. Быстро утерев слёзы, он метнулся куда-то в сторону, и бегом притаранил тележку с большим мотком веревки.

Незнакомца связали, сделав почти похожим на мумию, перекатили втроём в тележку. Дракончик тоже пытался помочь. Но…сами понимаете, у него же лапки с крылышками!

Стесил махнул рукой куда-то в сторону. Бартоломью впрягся в тележку, ворча, что ездовым магистром ему ещё не приходилось работать.

И через небольшое время и расстояние, они дошли до маленькой, слегка запущенной, но зато целой избушки.

Стесил распахнул дверь. Пленника перекатили в помещение бревнышком безо всякого почтения. Кое-как взгромоздили на стул, и примотали ещё и к нему.

Стесил притащил ведерко, хорошее такое, литров на пятнадцать, воды, и без раздумий плюхнул на пленника.

Исцарапанный, слегка подпаленный дракончиком, связанный, а теперь ещё и мокрый пленник, с воплем открыл глаза. И уставился на дружную, но совсем не дружескую в его сторону компанию.

– Так, друг любезный, – издевательски начал Бартоломью, – а теперь признавайся, что ты хотел стрясти с нас за яйца?!

Пленник открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на берег. Скосил глаза в сторону.

Стесил зачем-то взял в руки большой тесак, и ненавязчиво улыбаясь, начал точить его точильным камнем.

Пленник сглотнул. Посмотрел умоляющее на ту, что показалась самой доброй.

Амира сделала зверское лицо.

– Да мне только тетрадка нужна была! – поняв, что сочувствия он тут не дождётся, взвыл пленник.

– Да? И зачем же? Ты что же, знаешь, что в ней? – уточнил Бартоломью.

– Знаю, конечно! Я же у них, – пленник кое-как кивнул подбородком на яйца, – работал одно время…

– Точно!!! – возопила Амира, – а я ещё думаю, где я его видела!

– А как ты яйца нашел?

– Ну, я приехал раньше вас. Смотрю, всё в развалинах. Вспомнил, чем они занимались. Всё понял. И начал копаться. Отпустите, а? Я больше так не буду!!!

– А как будешь?! – насмешливо уточнил Бартоломью, – что решил нашармака денежек срубить, да?

Дети, – торжественно повернулся магистр к Амире, держащей на руках дракончика, – ваши родители живы!

Долгий вздох, выпущенный разом братом и сестрой, был ему ответом.

– Вот только нам придется распутывать то, что они напутали в своем эксперименте.

Бартоломью потряс тетрадкой. А потом показал на яйца.

У Стесила, Амиры и дракончика разом отпали челюсти. Некоторое время царила полная тишина.

– Быстро же ты догадался! – злобным шепотом подтвердил неудавшийся шантажист, – умный очень!

Стесил и Амира отмерли:

– Это что?! Они?! – оба уставились на красивые яйца.

– Они, – вздохнул магистр, – они проводили эксперимент по управлению временем. И даже почти нашли правильный ход. Но что-то напутали в векторах магии, и вот…

Он поднял повыше яйца, вглядываясь сквозь скорлупу, словно там можно было что-то увидеть.

– Так, теперь у нас первый шаг, надо поехать и зарегистрировать открытие ваших родителей. А вот что с этим делать, я даже не знаю…

Амира глядя широко распахнутыми глазами на яйца, выдохнула:

– А как же мама с папой?

Бартоломью тяжело вздохнул:

– Сейчас зарегистрируем их открытие, чтоб уже никто не пытался его украсть, – он грозно покосился на пленника, – и обратимся в Академию, пусть собирают консилиум, будем вместе искать, где перепутались вектора. Не переживай! Мы все исправим!

Амира задумчиво посмотрела на дракончика:

– Что получается? Его тоже каким-то образом в прошлое выкинуло?

– Похоже на то, – ответил Бартоломью, – ну, что? Вы со мной поедете? Стесил, придумаешь, куда пока этого упаковать?

Стесил задумчиво потер подбородок:

– А пусть пока в погребе посидит! Всё сделаете, его к императору отправим. Пока он может быть нам нужен! Он может знать что-то, что не вписано в тетрадь. И не вой! – рявкнул он на пленника, – скажи спасибо, что вообще…тут сидишь! Палка у меня толстая!

Пленник оборвал вой на полуноте.

Правда, пока его закатывали в погреб, так горестно стонал, что не злись на его попытку шантажа Амира и все остальные, может быть, даже пожалели бы.

Милена уже даже не удивилась, когда на пороге её кабинета возник Бартоломью с Амирой.

Улыбнувшись уже почти родным посетителям, она быстро зарегистрировала открытие.

Возникло, правда, одно препятствие. На открытие у магистра не было доверенности.

Но недаром же, говорят, что закон, что дышло, куда повернёшь, туда и вышло.

Она как-то хитро повернула закон об опекунстве, что всё получилось, и с записями в тетради.

Бартоломью напомнил ей о визите, и, насвистывая что-то веселое, отправился с детьми в Академию.

Переполох и визит

Переполох, поднявшийся в Академии, можно было бы сравнить с дворцовым переворотом, если бы всю эту катавасию не возглавлял сам император!

Ему сразу же доложили обо всём. И он, опередив личную охрану как минимум на полторы минуты, примчался в Академию. Когда-то он сам её заканчивал. Но сейчас ему было не до ностальгии.

Эксперименты по управлению временем в их мире были пока только в теоретических разработках. И их недаром считали очень опасным разделом магии.

Ведь если задуматься, тот, кто смог бы изменить прошлое, автоматически менял будущее! И как узнать заранее, в какую сторону?!

А тут практический результат! Да ещё с таким странным выходом!

Короче, переполох случился знатный.

Больше всех во всей этой суматохе повезло студентам. Им объявили о внеплановых каникулах. Причин не поясняли. Да и кого это волновало?! Счастливая волна студиозусов, получивших такую внезапную награду, радостно хлынула по домам, не забывая по пути, навестить кабачки.

Все профессора столпились в лаборатории, рассматривая яйца. Потом поняли, что это ничего не даст, и начали дружно и въедливо вчитываться в записи.

Решили, что одним днём тут ничего не успеешь. Посмотрели на уставшего Бартоломью, и почти засыпающих детей, и отправили их домой. Отдыхать.

Расставаться с яйцами девочка категорически отказалась. Но они пока и не были нужны.

Когда трое наших друзей, магистр, Амира и дракончик, прибыли в дом Бартоломью, им едва, едва хватило сил кое-как умыться, чем-то перекусить, и добраться до постелей. Амира с дракончиком добирались до своей спальни на руках у магистра.

Яйца он поместил там же, в их спальне. В красивой корзинке. Выстлав её мягким одеялом, под которую положили грелку.

Утро наступило поздно. Все отсыпались. Персонал ходил на цыпочках, и шипел друг на дружку.

Позевывая и потягиваясь, Амира, дракончик и магистр встретились за поздним завтраком где-то в полдень.

Сумели проснуться, ну, почти в процессе еды. А после посмотрели друг на дружку, и резво ринулись приводить себя в порядок.

На часах уже был второй час дня.

Скоро должна была прийти Милена!

Повариха, предупрежденная о визите ещё вечером, почти спящим хозяином, парила, варила, жарила, пекла как на Маланьину свадьбу.

Милену, явившуюся на означенную проверку проживания детей с подругой, чуть с ног не сбили на входе такие ароматы, что она сразу же вспомнила, что утром позавтракала одним бутербродом.

Но сначала ей показали спальню Амиры и дракончика. Где таинственно мерцали в корзинке два яйца.

После вкусного обеда, Амира и Бартоломью захлебываясь словами, рассказали девушкам обо всём, что было можно рассказывать. Хотя…Милена уже начала понимать, что не всё так просто в этой истории.

Девушки ахали и охали. И смеялись, когда Бартоломью, слегка посмеиваясь над собой, рассказал, в какую панику впал, когда к нему явилась Амира.

Дело плавно двигалось к вечеру. Ни хозяевам не хотелось отпускать гостей. Ни гостьям покидать уютный дом.

Домоправительница принесла вкуснейшие пирожные. А как же? Дело-то уже к вечеру! Обед давно переварился!

Она с умилением смотрела на умилительную картинку. И что-то шептала про себя.

Амире удалось расслышать только: «Ну, наконец-то! А то всё холостяк, да холостяк!»

Дракончик, от души приложившийся к пирожным давно уже мирно посапывал, Амира тоже начинала клевать носом, а компания никак не хотела расходиться.

Но всё же Милена нашла в себе силы встать, и, поблагодарив хозяина за прием, сказала, что содержание детей просто на высшем уровне, и уже хотела уходить вместе с подругой.

Они уже прощались на пороге, когда у Бартоломью затрезвонил айяйяйфон.

– Мы поняли! Мы нашли! – голос на грани счастливой истерики услышали все.

Бартоломью подхватился, Амира крикнула:

– Мы с тобой!

Милена с подругой умоляюще посмотрели на магистра, и скоро все дружно упаковались в машину, и понеслись в Академию.

Гнусная подмена и в лаборатории можно не только эксперименты ставить

Милена с подругой ну никак не ожидали оказаться в таком блистательном обществе!

Они знали, что едут в Академию. Но когда увидели среди почтенных академиков и профессоров личность, изображаемую на монетах, всяких парадных портретах, при всяческих этикетах, да ещё одетую в какой-то уже успевший стать замызганным, халат, слегка, а может и не слегка, смутились.

Но на их смущение всем далеко и глубоко!

Толпа окружила Амиру, дракончика и Бартоломью, и начала наперебой объяснять им, что они, умники, эрудиты и вообще, почти гении, нашли в записях. И почему мог произойти сбой.

Троица стояла совершенно оглушенная восторженным гамом. И ничего не понимала!

А кто бы понял, что вопят с разных сторон седобородые, усатые и гладко выбритые, увенчанные знаниями вечные мальчишки?

– ТИХХХАААА!!! – раздался голос, способный усмирять не только профессоров с академиками, но даже фрейлин с супругой. Ну,…гипотетически.

Но академической братии хватило. Все мгновенно примолкли, смущенно глядя, друг на дружку.

Император скомандовал:

– Пройдемте все в лабораторию. Там будет наглядней. А кто эти прелестные дамы? – уточнил он у Бартоломью, глядя на Милену и её подругу.

– Это Изольда, – начал представлять магистр, – подруга моей невест…

Милена вытаращилась. «Невесты?! Нет?! Правда?!»

– Прошу прощения, – поправился Бартоломью, – подруга моей доброй знакомой. А это моя…кхм…добрая знакомая Милена.

Император как-то совсем не по императорски хихикнул. Бартоломью уже давно пытались осчастливить все потенциальные невесты. Но он очень и очень умело умел избегать их ловушек, расставленных ресничками, накачанными губами, и прочим макияжем. А тут такое…хм…не пора известить его матушку?! Ладно. Мысленно отмахнулся император. Я подумаю об этом после.

Взгляд Милены обещал Бартоломью нечто развлекательное. Амира хихикала.

Толпа на очень хорошей скорости, толкаясь в дверях, влетела в лабораторию.

Там уже стоял макет прибора, описанный в тетради. Как так быстро? А что вы хотите! Мир магический. Здесь только идею поймать. А дальше раз, два, ну, почти раз, два и готово. Ладно, ладно! Не раз, два. Но всё равно быстро.

Тыкая пальцами в один из узлов, профессора и академики опять начали хором голосить, объясняя свои домыслы. Пока император не рявкнул повторно. Тогда они переглянулись, и вперед выступил один из самых мудрых.

Он спокойным, размеренным голосом объяснил, поверхностно, конечно, принцип действия прибора.

А потом, ткнув пальцем в тот самый узел, изрек:

– Мы с коллегами полагаем, что именно здесь мог быть заменен камень. Должен находиться аметист. Но его могли заменить!

– Кто мог это сделать? – император строго смотрел на всех.

– Уж точно не сами исследователи. Они первые от этого пострадали. А вот кто…

– Я знаю кто, – сказал Бартоломью, активно подпихиваемый в бок Амирой, и могу его доставить пред ваши очи.

– Давай! – рявкнуло начальство, – дам оставляй здесь, мы с ними чаю попьем пока.

Милена почему-то почувствовала себя немного неуютно. Зато подружка уже активно стреляла глазками в академиков и профессоров. Она бы и в императора пальнула. Но о строгости его супруги знали все в империи. Оказаться на её задворках, в том, в чём из дома вышла, подружке не хотелось.

Бартоломью после своего ляпа был счастлив, хоть недолго оказаться подальше от всей компании.

Всю дорогу до поместья родителей Амиры и дракончика, он ругал за себя за несдержанность. И размышлял, как так вообще получилось?! Он! Старый…ну, не старый, но упорный холостяк, после пары дней знакомства такое вытворяет?! Как так-то?! Как такое могло приключиться?!

Так ни до чего и, не додумавшись, кроме крайней степени внутреннего раздрая, он докатился до поместья.

Тут его настигло удивление пополам с радостью.

Стесил, обрадовавшийся, что нашлись дети хозяев, и появилась надежда на возращение взрослых, созвал почти весь персонал поместья. Люди после взрыва и прочего разбрелись по своим домам. И там грустили.

Услышав, что их зовут назад, на работу, обрадовались все! Во-первых, хозяев они любили. Те и платили щедро, и обращались уважительно. Такими работодателями не разбрасываются! А во- вторых, денежки-то всем нужны!

Стесил командовал на развалинах поместья, как добрый генерал. И обломки споро разгребались. Надо было всё расчистить, чтобы потом было где строить новое.

На просьбу помочь выкатить пленника и погрузить его в багажник, Стесил откликнулся с удовольствием.

Выкатывать не пришлось. Над пленником таки сжалились. Руки развязали. Просто привязали к стенке, чтоб не сбежал. А так даже покормили.

Но в багажник упаковывали с ехидной радостью. А что? Бартоломью намекнул, что может быть виноватым в том, что всё пошло не так.

Так что, симпатии противный не вызывал ни у кого!

Пока магистр катался туда, сюда, император приказал подать чай.

И повел допрос с пирожными.

Милена держалась стойко. На все вопросы, что их связывает с магистром, отвечала четко:

«Деловые отношения».

В процессе расспросов, мысль о том, что она сделает потом с магистром, потом, когда всё закончится, набирала обороты, и расцветала новыми подробностями.

А Изольда была на коне! И неудивительно. Нежная блондинка отличалась очень цепким умом. Мужчины вообще напрасно думают, что блондинка это блондинка. Да они по уму фору многим из них дадут. А уж в умении обводить вокруг нежных пальчиков, взрослых мальчиков им равных нет!

Вокруг красавицы, скромно стреляющей скромными глазками, уже крутилось три претендента. А что? Девушка, наконец-то созрела для серьезных отношений! Да!

А где отношения могут быть серьезней, чем в среде серьезных научных работников?

Потому она пока выбирала окончательную жертву. Все трое были молоды, относительно. Состоятельны. И состоялись как ученые, и как бизнес маги. Всё в комплекте. Откуда она это узнала? Вот вы странные! А магнэт на что? Пока они говорили ей комплименты, она уже заворожила свой айяйяйфон на поиск, и тот ей всё выдал!

Бартоломью, известивший, что он прибыл, но ему нужна помощь в доставке пленника в лабораторию, застал там весьма смущенную, на грани закипания Милену, и очень счастливую Изольду.

Три поклонника Изольды бросали друг на друга выразительные взгляды, обещая утопить соперника на очередной научной конференции.

Допрос с предложением, или за что можно получить премию

Император отдал приказ, и пленника быстро доставили в лабораторию. Аж три охранника! Они эдак ненавязчиво маячили за креслом, куда того усадили для допроса.

Пленник, почти развязанный. Что его на себе таскать что ли? Ноги развязали. Руки оставили связанными. Так на всякий случай.

Так вот, пленник, почти развязанный и сгруженный в кресло, гордо задрал нос.

– Я вам ничего не скажу! – надменно ответил он на вопрос, как его зовут.

Император так это задумчиво протянул:

– А может, покажем ему пыточную?

Пленник слегка сбледнул с самого себя, но продолжил гордо молчать.

– Ваше императорское величество, да зачем нам пыточная? – вдруг очень серьезным голосом начал один из академиков, – давай его женим?

– На ком? – встрепенулся император.

Пленник немного сдулся, прислушиваясь к разговору.

– У нашей библиотекарши, Кикиморы Глубокоболотной как раз вакансия мужа освободилась. Девятого того, похоронила…

Пленник пошел зелеными пятнами.

– О! – указал на него академик, – смотрите! Он уже цвет подходящий принимает! Да, вы не волнуйтесь, милейший! – обратился академик к пленнику, – ей всего-то тысяча триста пятьдесят семь лет! Она ещё и вас переживет! Долго и счастливо…кхм, ну, долго точно, – поправился он, – вам обеспеченно!

– Не надо!!! Не надо!!! – завопил совершенно деморализованный, знающий о пищевых привычках Кикимор, любящих лягушачьи лапки и ящериц под соусом из болотной жижи, пленник, – я всё скажу!!! ТОЛЬКО НЕ ЭТО!!! Отзовите своё предложение!

Академик довольно крякнул. Внеочередную премию, судя по взгляду императора, он заработал!

– Внимательно вас слушаем! – уставился на пленного император.

Тот рассказал всё! И как зовут! Чуть не дошел до того, как зовут прабабушку, пока рассказывал, откуда родом, еле успели остановить. И зачем ему понадобилось красть камень.

Причина оказалась настолько банальна, что хоть плачь!

Ему деньги были нужны. Срочно! Он, понимаете ли, проигрался! А это камень оказался самым незакрепленным.

А вот тетрадь начал требовать уже потому что, когда он пришел сдавать аметист в ломбард, дали ему за него копейки, раз.

А два, к нему, почти рыдающему от неудачи, на выходе подошел господин, и пообещал большую сумму денег за тетрадь. Вот он и старался!

Что за господин, он не знает!! Клянусь своим холостым положением! Описать?! Да хоть нарисовать! Он умеет! Да, да! Только от ЗАГСа избавьте!!!!

Император подумал, и решил, что пора освободить лабораторию от незапланированных посетителей, и отправил пленника вместе со стражами, туда, куда таким находиться положено.

И послал быстренько выкупить камень. Можно было, конечно, просто взять другой. Но этот был выбран самими экспериментаторами. И значит, надежней.

Амиру с братиком, явно очень уставших от всех этой суеты, отправили под присмотром домой. Пообещав, что, как только будут новости, их сразу известят. Дети так устали от всего этого, что даже не сильно спорили.

Бартоломью, робко поглядывая на Милену, сделал шаг в её сторону.

Император, понимая, что им сейчас не до чего, отпустил Милену, Бартоломью и Изольду тоже. Счастливая Изольда успела назначить три свидания. Причём так, что ни один из претендентов не догадался о соперниках.

Милена, твердо взяв магистра под ручку, повлекла его в парк.

Бартоломью точно показалось, что император шепнул ему в спину:

– Удачи!

Уволакиваемый решительно настроенной девушкой, магистр даже не успел ответить.

– Так, – сверкая глазами, жестко спросила его Милена, как только они оказались в парке на пустынных дорожках, – и что это было?!

Бартоломью несколько раз нервно сглотнул. Начал говорить. Икнул. Подышал. И всё же решился:

– Милена, прости меня, пожалуйста! Вся эта суета совсем мне все мозги взбаламутила! Извини!!! Пожалуйста!!! Этого больше не повториться!

Милена вдруг насупила брови:

– Как не повторится?! Ты что, передумал мне предложение делать?!

Бартоломью опешил:

– Мне показалось что ты против…

– Мало ли чего я там за или против…– как-то потерянно ответила девушка.

Бартоломью не выдержал такого диссонанса, и схватил её, крепко обнял, и применил самый лучший способ затыкания рта. Вы сами понимаете, какой.

И к слову. Этот же способ очень хорошо помогает наладить отношения. И сгладить противоречия! Да, да!

Замышляторы

Пленник активно шел на сотрудничество. Он не просто описал того, кто попросил его украсть тетрадь, но даже нарисовал портрет! И весьма талантливо.

Когда император увидел изображение, то так стукнул кулаком о стол, что слегка его отбил.

– Вот ведь….– дальше шло невнятное шипение, явно не предназначенное для печати. Никак не уймется!

– Вы, что же, знаете, кто это? – спросил один из профессоров.

– Ещё бы мне его не знать. Вечно всё наше пытается стянуть, да за своё выдать! Но тут у него явно личный интерес! Он когда-то очень давно был сосватан за мою сестру. Но потом ему показалось, что партия с дочкой султана выгодней, и он к ней переметнулся.

Говорят, что она держит его в ежовых рукавицах. А султан приставил к нему лучших евнухов. И те ему шагу не дают ступить! Вот он, видать и захотел время отмотать назад.

Ну, я ему отмотаю! Уж так отмотаю! – непечатное шипение повторилось с усиленной экспрессией.

Примерно за пару тысяч верст отсюда, в богатом, но мрачном шатре, сидел грузный мужчина.

На его лбу морщины танцевали канкан с подворотом. На душе было мрачно, и тяжко.

– Дорогой, – в шатер скользнула его старшая и единственная жена, её братец, султан, сам имел гарем, а вот шурину ничего не позволял! – дорогой, ты должен сопроводить меня на базар! Возражения не принимаются!

Евнухи, сверкнувшие саблями, укрепили приказ.

Грузный мужчина поднялся, тяжело вздыхая, и побрел за супругой. Он терпеть не мог эти походы и шопинги! Но попробуй рыпнись! Сразу содержание урежут! И не видать ему тогда ни омаров, ни икорки черной. А это он очень любил.

Глядя на ненавистный зад своей законной супруги, мужчина мечтал о том, как он пошлет её, витиевато и с удовольствием, когда ему доставят тетрадь.

Но день, начавшийся скверно, не мог закончиться иначе.

Когда он весь перепотевший, уставший, и злой, как сотня голодных комаров, ввалился в свои покои, в надежде на бассейн и передых, его срочно вызвали к султану.

– Ты что себе позволяешь?! – взревел тот с порога, и даже без разгона.

– А что?! – опешил мужчина.

– Вот, читай, что мне император прислал!

Мужчина побледнел везде, где только смог.

Читать не было необходимости, он и так понимал, что там написано. Главное, было понять, что ему устроит султан.

– Значит, ты решил овладеть временем, а меня по бороде пустить?! Вот так, да?!

Мужчина воспрял духом. Его замысел раскрыли, но не до конца.

– Что вы, ваше султанское величество! – в любимых шуринах он не ходил, потому называл султана как все, – я думал, сначала достану, потом уже вам преподнесу!

– Ну, ну…– не поверил султан, но штука-то была нужная!

– Значится, так, слушай сюда! Сейчас ты отправишься к императору. Сделаешь вид, что сбежал от меня.

Сестру я уговорю. Но смотри…только попробуй,…мне евнухи всегда пригодятся!

От грозного выражения на лице султана, мужчина чуть не намочил то, на чём сидел.

– Так вот. Напрямую эти записи нам не достать. Явишься к их двору. Прикинешься, что старая любовь жива. Поплачешься, покаешься. Сестре императора!!! Слышишь?! Только без рук и прочего, понял?!

И уговоришь её выкрасть для тебя тетрадь! Привезешь её мне!

Мужчина выдохнул. Да, поручение было не из простых. Но старая любовь не ржавеет, так ведь?

И вообще! Он подтянул отвисший живот. Что я не смогу её снова очаровать?!

А на заднем плане билась мыслишка. Что главное отсюда вырваться. А там мир большой!

Поздно ночью, после бурных прощаний…не то, чтобы его супруга горячо его любила, но своё всегда трудно выпускать из цепких лапок, уже закрытые на ночь врата города, тихонько скрипнули, выпуская одинокого всадника.

Когда он отдалился от ворот, те скрипнули ещё раз. Копыта коней у троих выехавших следом, были чем-то обмотаны.

Но мужчина так хотел вырваться из супружеского плена, что от счастья, ни о чём таком не думал.