Надежда Храмушина
Каменный зверь
– Давайте, – согласился он и отошёл к стене – давайте только встанет возле самой стены.
–Выключи свет. – Сказала я, тоже выключив свет на своём фонаре, сама испугавшись такого моего решения.
Вася послушно выключил фонарь, и мы замерли. Глаза понемногу привыкали к темноте, да и ещё из проёма в коридор немного пробивался слабый свет. И вдруг, противоположная стена, примерно на уровне метров двух над нами, зашевелилась. Шевелилась именно стена, потому что она была почти ровная, и никого на ней, как мне казалось, не было. Сначала приподнялась длинная полоса, метра три, потом она переместилась от нас на метр. Потом она стала сворачиваться в круг. И раздалось тихое шуршание, и такой же тихий стрекот. Я схватила Васину руку. Он, не отрываясь, смотрел на противоположную стену. Круг начал вращаться, усиливалось и шуршание. Потом медленно этот круг стал отрываться от стены по направлению к нам. У меня вырвался крик, Вася вырвал руку и попытался включить фонарь, который только пульсировал своим светом, будто тоже испугавшись работать на полную мощь. И этот слабый свет выхватывал их темноты чёрный гладкий силуэт, висящий в воздухе перед нами. И вдруг чёрный силуэт пропал. Потом включился фонарь. И снова в коридоре были только мы с Васей. Послышались торопливые шаги, и в коридор вбежали Игорь и Сакатов. Мы с Васей стояли у стены с раскрытыми от ужаса глазами. Сакатов взял у меня фонарь и стал направлять его свет на противоположную от нас стену, Игорь светил наверх, но свет не доходил до каменного свода.
– Что вы видели? – Наконец спросил Игорь.
– Вроде змея, – предположил Вася, голос у него звучал глухо, будто он не разговаривал целую вечность – она в воздухе висела. Перед нами.
– Она сначала была на той стене, – добавила я – потом мы выключили свет и она поплыла к нам. И стрекотала, как кузнечик. И у меня пальцы почувствовали магию.
Мы несколько раз прошли вдоль стен этого коридора, но существо исчезло так же внезапно, как и появилось. Потом мы решились и, став опять на то же место, где ранее стояли мы с Васей, снова выключили фонари. Простояв так минут пятнадцать, и не дождавшись этой летающей змеи, мы снова включили фонари.
– Пошли по другим коридором пройдём. – Предложил Вася.
–Не сегодня. – Ответил Игорь, и мы все вместе пошли в основную пещеру.
Мы подошли к деревянной чурке, где лежал дневник Славы, и Игорь мне сказал:
– Сегодня мы займёмся Негодиным, надо его переправить в морг судмедэкспертизы, а завтра я приеду за вами, и мы изучим его записи. Жаль, что подельника мы упустили! Коготь, скорее всего, остался у него. Пока он у него, остаётся опасность, что появятся новые жертвы. Но ничего, будем искать. Следующие наши действия таковы, – Игорь повернулся к Васе – Старший сержант Лушников остаётся снаружи возле входа в пещеру, не заходя в неё ни при каких обстоятельствах. Я отвожу вас всех до машины, высаживаю вас, затем организую перевозку тела. Завтра с утра, как и говорил, изучаем дневник.
Раздался удивлённый голос Сакатова, осветившего своим фонарём дальний угол пещеры:
– А где тело?
Мы все повернулись в том направлении, где ранее лежало скрюченное тело Славы. Угол был пуст.
Игорь, чертыхнувшись, пошел туда, крутя фонарём во все стороны.
– Вася, дуй к Илье. Очень маловероятно, конечно, но может тело кто вынес. – Игорь вернулся к нам и развёл руками – Нас что, специально выманили, чтобы тело изъять?
– А не мог он, того, сам уйти? – Сакатов настороженно посмотрел на меня – Ты же говоришь, какую-то сильнейшую магию вдруг почувствовала.
– Не знаю, но моя реакция на это, действительно, просто зашкаливала. – Ответила я – Но я больше склоняюсь к тому, что тело зачем–то похитили.
Вернулся Вася с Ильёй.
– Никто не выходил, не заходил. – Сказал Илья, он подошёл к месту, где лежал Слава и присвистнул – Чудеса! Он мне сразу подозрительным показался, лежит, молчит.
– А что-нибудь слышал? – Спросил Игорь.
– Нет, дождь кончился, только трескотня от птиц.
Игорь поднял серую тряпку, на которой лежало тело, свернул её и убрал в пакет. Пакет протянул Васе. Потом склонился и всё ещё раз осмотрел, прощупав каждый камешек руками. Мы разделились на две группы. Игорь остался в пещере, мы с Васей и Илья с Сакатовым, снова разбрелись по коридорам. На этот раз нигде и ничего мы не увидели, и снова вернулись к Игорю.
Он уже собрался с мыслями, выглядел не таким растерянным, и сказал, что дежурить здесь они всё равно с Васей останутся, потому что, даже если труп своровали, то далеко с ним не ушли. Он привезёт из дома складную лестницу и проверит балкон в пещере.
– Если труп где и прячется, то место ему как раз на балконе. Вася, оставайся. Я поеду, отвезу остальных и вернусь с лестницей.
– Я останусь с Васей, – сказал Илья – вдвоём будет сподручнее.
Игорь повёз нас с Сакатовым в деревню. Когда высаживал, он, подумав, протянул нам дневник и сказал, чтобы мы вдвоём его изучали. Беречь дневник, как зеницу ока, потому как он является важной уликой, и должен быть приобщён к делу. Потом сказал, что на турбазе есть копировальный аппарат, и можно попросить сделать с него копию.
Сакатов пошёл к себе дожидаться меня с дневником, а я забежала в магазин и купила большую коробку конфет, и, так как на обед я не успела, купила сыр и хлеб. Когда я пробегала мимо дяди Кузи, он мне крикнул вдогонку:
– Ещё одного нет, тоже побежал и не вернулся!
Я пробежала полдороги пока сообразила, что он сказал об ещё одной пропаже туриста. Вот чёрт!
Я прошла сначала в главный корпус и попросила администратора сделать копию. Она, сразу же, ни о чём меня не спрашивая, пошла и скопировала мне дневник, от конфет отказалась. Я рассыпалась в благодарностях, и только потом, сидя в номере и нажёвывая свои бутерброды, поняла, что благодарить надо дядю Кузю, по секрету рассказавшего обо мне администраторше, как о тайном агенте. А может, и не только ей. Наскоро перекусив, я переодела мокрые джинсы, надев свой новый спортивный костюм. Я же специально купила его для прогулок на турбазе! Выйдя из номера, я натолкнулась на Антона Семёновича, который, видимо, увидев меня бегущей в свой номер, решил пообщаться.
– Ольга Ивановна, сегодня у нас новое волнение на базе, – начал он – не вернулся с пробежки Эдуард Васильевич. Сейчас все бегают по малому кругу, который пять километров, большой круг всё ещё закрыт. И, знаете, какое совпадение, пропал тот, кто последним видел Славу, и пробежал вместе с ним полдороги. Директор ходит сам не свой, Алексей на своём мотоцикле уже кругов десять нарезал. И ещё врачиха по секрету сказала Алексею, что, скорее всего, пропали обезболивающие и корвалол. И ещё перевязочный материал.
Антон Семёнович был понимающим человеком, поэтому не спрашивал, что я видела и что знаю. Рассказав мне новости, он проводил меня до ворот, пожелав удачи. Дядя Кузя тоже мне козырнул. Я становлюсь очень популярным человеком. В определённых кругах. До деревни было минут пятнадцать ходу, а у меня время подумать о новостях на турбазе. С кражей медпрепаратов всё понятно. Аптеки в деревне нет, купить лекарства поблизости нет возможности, поэтому у Славиного сообщника не было выбора. Не то, чтобы я его оправдывала, но если бы я в такой же ситуации оказалась, я бы тоже пошла на всё, чтобы спасти жизнь. А вот пропажа ещё одного туриста, это настораживает. Но потом, поразмыслив, я подумала, что это не связано с делом Славы, и турист найдётся. И будет совсем другая, банальная причина его исчезновения. Забегая вперёд, скажу, что это именно так всё и было. Скучно стало человеку, решил сам стать сыщиком. Да только для него это закончилось не совсем хорошо, он после дождя поскользнулся, когда вылазил из оврага, в котором искал следы, и растянул сухожилия. Но это так, отступление. Зайдя в деревню, я поняла, что не узнала адреса, где поселился Сакатов, поэтому он по телефону объяснил мне, куда идти и сам вышел навстречу. Сакатов оказался очень внимательным и заботливым человеком, в отличие от меня, которая съела свой сыр и хлеб одна в номере. Он купил у хозяйки овощей, сделал салат, отварил картошки, нарезал колбасы, и мы основательно подкрепились.
Сакатов мне сказал, что его не покидает чувство, что этот Слава своими ногами ушёл.
– Когда я взглянул на него первый раз, мне показалось, что у него грудная клетка поднялась и опустилась. Я подумал сначала, что это от фонаря, свет двигается, и создаёт иллюзию вздоха. Мне кажется, Игорь не прикасался к нему, а решил, что он умер, потому, что тот не двигался и явно не дышал. Но ведь у Славы организм претерпел такие изменения, что мы даже не представляем, кем он стал. Тема эта не изучена, только в сказках можно прочитать об этом. Скажи, ты можешь допустить, что он живой?
– Даже не знаю. – Ответила я – Есть один стопроцентный довод в пользу того, что Слава не своими ногами ушёл, это то, что в пещере есть кто-то, и этот кто-то вполне мог забрать и спрятать тело Славы на балкон, или ещё в другое какое место. И ещё, мне не показалось, что Слава дышал. Так что я считаю, что вероятность того, что он жив, очень мала. Может, в его дневнике есть подсказки.
И мы открыли дневник нашего неудавшегося оборотня. Или удавшегося? Теперь я уже ни в чём не была уверена.
Глава 4.Дневник
Буквально с первых строчек дневника Славы я поняла, что он совсем не беспечный, и уж точно, не легкомысленный человек, как я сначала подумала про него. Оказалось, что он очень глубоко знает историю, и хоть он далёк от медицины, но понятия базовые у него имеются, и напарник у него тоже очень грамотный человек. Вначале он описывает события, когда он с товарищами нашёл пояс с когтем. Его версия появления этого когтя сложилась после того, как он, перекопав кучу документов, отыскал свидетельства очевидцев, которые описывали странное событие, произошедшее с крестьянином Халитовым в деревне Поскума.
Это было в 1833 году. У этого Халитова было богатое, по тем меркам, хозяйство. В деревне его не любили. Жадным был, мог обмануть, мог и своровать, что плохо лежит. Семья у него была большая – с ним жил его отец, его сестра, жена, шесть ребятишек. Всех он нещадно заставлял работать, даже самых маленьких. И была у него одна страсть – дюже любил он собирать разноцветные камни. Он пристроил к своей избе холодную комнату, наколотил полок, и складывал там свои находки. И мог часами перебирать их, что-то говоря сам с собою. А после того, как купил у одного старателя слиток золота, похожий на витиеватый рог, то повесил большой амбарный замок, и перестал туда пускать своих домочадцев. Однажды ранней осенью, когда только убрали картошку с поля, и разложили её сушиться, он остался возле поля караулить свой урожай. Разжёг костёр, напёк печёнок, сидит, ест, квасом запивает. Смотрит, а по полю старик высокий идёт, с мешком заплечным, длинная борода развевается на ветру. Подошёл к нему, поздоровался, попросил разрешения у костра отдохнуть. Халитов хоть и жадный был, но законы гостеприимства чтил. Пододвинул ему несколько картофелин, кринку с квасом свою протянул. Старик поблагодарил его, отведал угощения, и говорит:
– Из дальних краёв иду, смотрю, дивлюсь, какая у нас земля богатая, какие чудеса на ней происходят. А тут нашёл вот какую диковинку, – и достаёт из мешка небольшой камень, на ладошке уместился, чёрный, чернее самой чёрной ночи, а внутри синяя искорка светится – никогда такой раньше не видел – и протягивает его Халитову – на, посмотри, видел такое?
Халитов, как взял камень в руки, и как увидел красоту такую, задрожал аж весь, так ему захотелось этот камень заполучить.
– Нет, – говорит – такого никогда не видел, и знать не знал, что такая красота бывает. Продай мне его!
-Нет, продать не продам, а подарить могу.
Халитов от радости дар речи потерял, только смотрит на камень, и улыбается, как дурачок. А старик продолжает:
– Но и ты мне, тогда подарок сделай.
– Проси, что хошь!
– Я лекарь, всю жизнь лечил людей, а сейчас стар стал, нужно кому-то свои знания передать, а так как я одинок, то некому. А у тебя детей много, так дай мне сына старшего в ученики. Я у вас в деревне буду жить, сына твоего учить.
Халитов даже не удивился, откуда старик узнал про его сына. Сразу прикинул, что если сын его научиться лечить, то сколько можно денег на нём заработать. Согласился, ударили они по рукам. Ночь они на поле провели, а утром, спозаранку, сын его старший Игнат на телеге приехал, чтобы картошку домой отвезти. Халитов и сказал Игнату, что он поступает в ученики лекаря, и махнул в сторону старика.
– Меня зовут Демьян, – сказал старик – ко мне ты пойдёшь в ученики. Научу тебя всем тайнам, которые сам знаю. Будешь знать всякое растение, всякий камень, всякие слова, которые раскроют перед тобой самую сущность всего. Слышать будешь, когда природа отдаёт свои богатства, а когда нельзя её трогать, чтобы не гневить.
Игнат был строго воспитан, со старшими никогда не спорил, поэтому только покорно головой мотнул, мол, согласен. Было ему в ту пору четырнадцать лет.
Старик оказался очень полезен в деревне, он и вправду умел лечить все болезни. Бывало, взглянет только на человека, а уже и знает, что у него болит, и как надо лечить. Он поселился в пустой избе, которая стояла у самого леса. Там раньше тоже одинокий старик жил, да умер, и изба стояла бесхозная лет десять. Она вся уже покосилась, крыша прохудилась. Но старик не зря себе в ученики Игната выбрал. Парень оказался ловким да умелым. До зимы успел и избу починить, и мудрости стариковы тоже быстро усваивал. Халитов от радости ходил сам не свой, видел, что его сын становится искусным в лекарстве, и даже сам начал больных принимать, и лечит вроде умело. Да и камень в его коллекции грел его душу, даже слиток золотой ему уже не казался таким дорогим, он только на камень и глядел, на его синий загадочный свет. Но, как говорится, пришла беда, откуда не ждали. Сначала в деревне зимой две избы сгорели, да так быстро, что люди из дома не успели выбежать. Огонь, словно ненасытный пёс, моментально охватил все постройки, и сколько не лили воду люди, он не успокоился, пока одни головёшки не остались на месте изб. Только отгоревали всей деревней, как новая напасть – скотина начала пропадать. С вечеру корова стоит ещё здоровая, сено жуёт, молоко даёт, а утром приходят хозяйка доить – а она, бедная, лежит, вся вздувшаяся, не дышит. А что для крестьянина корова – это всё, вся жизнь его бедная в ней, никак в деревне не прожить без коровы. Ни одной коровы не осталось в деревне. А зима в ту пору лютая была, без нужды никто и не выходил из домов, чтобы ненароком не замёрзнуть на улице. И к середине зимы дрова во многих домах закончились. Мужики сели на подводы, и в лес. Уехали, и больше никто их не видел. Рёв такой стоял в деревне, бабы голосили, дети голосили, горе пришло в деревню. Вот тогда Халитов и обратил внимание, что камень его любимый, с синей звездой внутри, стал вроде больше. И чем больше бед на деревню находило, тем ярче звезда внутри горела. Вот и вызвал он Игната домой, под предлогом, что вроде заболел, и спрашивает его:
– Игнат, а ты ничего странного не замечаешь в старике, не колдун ли он?
Игнат ему отвечает:
– Да, давно уже замечаю, да боюсь его. Он мне сказал, что если я про него в деревне болтать начну, то он изживёт и меня и всю мою семью.
– Все беды наши начались с его приходом, никогда раньше такого не было у нас. Как нам с ним справиться, как одолеть его?
– Никак нам не одолеть его, он только с виду такой старый и немощный, но силы у него, как у медведя. И я знаю, откуда она у него. Пояс у него есть, а в него что-то зашито. Он с ним никогда не расстаётся, только когда спать ложится, тогда его снимает, и то рядом с собой кладёт. Однажды, слышу ночью, он захрапел, вот я и подобрался к поясу, разглядел его, да только что там зашито, я не понял.
Задумался Халитов, стал в уме прикидывать, что да как сделать, чтобы у старика пояс этот отобрать. И сына жалко, вдруг старик проснётся, да поймёт, что Игнат у него пояс отобрал, и кто знает, может колдовство его не только в поясе заключается, тогда не жить Халитову и его семье. И людей жалко, почитай в деревне уже много людей померло, и что дальше будет, может ещё страшнее. Он спрашивает у Игната:
– Ты видел камень, который мне Демьян подарил? – Игнат кивнул согласно – Что это за камень? Знаешь?
– Знаю только, что у него такой же ещё в мешке лежит, он его каждую ночь к печке натопленной выкладывает, а утром убирает обратно в мешок. Один раз проговорился, что тот соскучился о своей паре, но ничего, скоро снова вместе будут.
У Халитова от страха кишки внутри все сжались. Значит, решил всё-таки старик его уморить, чтобы камень свой обратно забрать. И понял он, что медлить больше нельзя.
– В следующую ночь, как только Демьян заснёт, хватай его пояс, и беги со всех ног домой, а я камень разобью. Прекратим его волошбу, а надо будет, и самого его убью, не пожалею.
Сказано-сделано. Выкрал Игнат пояс и домой прибежал. Смотрит, а отец его в сарае топором по чёрному камню лупит, аж искры во все стороны летят. Треснул камень, погасла искра, и топор треснул, отлетел от топорища и ударил по ноге отца. Кровь брызнула во все стороны. Но Игнат не зря у старика в учениках ходил, он уже знал, как помочь при такой беде. Достал из своего кармашка какую-то коричневую кору, нажевал её, положил на рану и туго перемотал. Довёл отца в дом, там они достали пояс и распороли подклад. А там медвежий коготь, размером больше ладони, блестящий, острый, словно всё ещё был частью своего хозяина. И вдруг раздался рёв звериный на улице, а потом и у них во дворе. Халитов с Игнатом и с младшим сыном кинулись к двери, чтобы не открыл её ночной гость, потому что поняли уже, кто к ним пришёл. Но сила у зверя была немереная, сорвал он дверь с петель, и ввалился к ним. Но сразу же упал и тяжело задышал. Голова у него была вся в крови, челюсть выдвинута вперёд, оголяя жёлтые зубы, на руках пальцы вывернуты, тоже все в крови. Потом поглядел на Халитова и Игната, тряся головой и, задыхаясь, начал говорить:
– Глупые! Зачем вы это сделали? Не я виновен в ваших несчастьях, нет греха на моей душе! Я только лечил вас. И Игнату бы я все свои знания передал и ушёл от вас дальше. Тот коготь, который вы у меня взяли, только несчастья принесёт вам. Я его взял у душегубца, который свёл в могилу много людей, и меня хотел убить, потому что нашёл я противоядие от этой напасти. Я сделал пояс, запрятал в него коготь, и с тех пор странствую, чтобы не нашёл меня душегубец, обратно чтоб не забрал своё страшное орудие. Игнат, теперь ты надевай этот пояс и иди, потому что нельзя ни закопать этот коготь, ни утопить его, ни сжечь! Найдёт его душегубец, и опять будет терзать людей, наслаждаясь их мучениями. Да только не доставай его, и в руки не бери.
Только он это сказал, как начало его всего выворачивать, начало его крутить, кровь полилась во все стороны. И вот издал он последний вздох и умер. А Халитов с домочадцами стояли, как столбы соляные, не в силах оторвать глаз от того, кто прежде был Демьяном. Первым опомнился Игнат, засунул коготь опять в подклад, надел его и говорит отцу:
– Грех мы с тобой совершили, батька, теперь пойду расплачиваться за это. Как и старик Демьян буду тоже ходить, чтобы не нашёл меня душегубец.
Халитов схватил его за руку:
– Никуда тебя не пущу, пояс спрячем, авось не найдёт нас здесь душегубец.
Но нашёл душегубец свой пояс, пытался Игнат одолеть его, он был в ту пору уже здоровым мужиком, и силу имел немалую, да только ткнул его душегубец отравленным когтем, и скрылся. А Игнат умер, и перед смертью такие муки принял, что молил о смерти, как об избавлении.
И тут я вспомнила свой нечаянный полёт в деревенскую избу, и тот взгляд, полный страдания. Так вот значит кто такой Игнат. Я сказала Сакатову.
– Неужели это не сказка? – Удивлённо проговорил он – А я, каюсь, думал, что это одна из побасёнок народных. А что за камень с голубой звездой внутри? Это и есть противоядие?
– Не знаю, он ведь ещё и травами лечил, но про камень такой я никогда не слышала. И что за душегубец такой, без имени, даже намёка нет, кто такой.
– А может этот душегубец потому без имени, что он и есть настоящий оборотень? – Сакатов задумался – Оля, мне почему-то кажется, что я попал в точку. Давай читать дальше.
А дальше Слава описывал, как он изучал свойства камней, как находил в старых знахарских книгах описания опытов для лечения болезней, которые являлись следствием колдовских ритуалов и проклятий.
«Камень, который имеет в себе синий цвет – это камень, который отведёт от тебя проклятие, которое наслали из-за зависти. Добавляется к нему волчья кровь. Рецепт утерян. Камень, имеющий зеленоватый, или зеленовато- синий цвет – он от самого сильного проклятия, который сводит человека в могилу. Рецепт утерян. Самый таинственный камень – это камень, имеющий в своей структуре все оттенки жёлтого. Он поможет вернуть память, которую колдун отобрал у человека, чтобы навязать свою волю, сделать послушным орудием в своих руках. Но это и самый опасный камень – если добавить в него размолотую смолу сосны, то можно сделать человека недвижимым на тридцать лет. Это был самый излюбленный метод наказания неугодных вассалов в средние века. Но теперь этот рецепт тоже затерялся, есть только порошок из жёлтого камня, с добавлением в него серебряной пыли, который делает человека слепым. И вот то, что может кости человека сделать крепкими, словно они из железа – это розовый камень, перетёртый в порошок – 2 части, мумиё-1 часть, растолченный сухой бычий желудок -0,5 части, кора ивы- 0,5 части, древесный уголь- 1 часть, кровь человека-1 часть, медвежья кровь- 2 части.
Начал принимать по половине чайной ложки, но А. сказал, чтобы я увеличил дозу до 1 чайной ложки. Пить противно, но можно. Сначала у меня заболел желудок, но А. сказал, чтобы я потерпел, скоро пройдёт.
А. мне написал меню на каждый день, и очень следит за этим. Жаль только, что меню в основном, мясное. Я рыбу люблю.
Прошло на 15 день. Чувствую себя отлично.
Хожу в спортзал.
Отжимаю уже сорок два килограмма.
А. сказал, что обращение проводится только с приставленником, который доведёт всё до финала. Без него ничего не получится, и сказал, что приставленник не является человеком. И всё это должно произойти в определённом месте и в определённое время. Он договорится с ним.
Я прочитал рукопись, которую А. оставил мне. Там один солдат, когда возвращался с войны домой, подобрал другого солдата, смертельно раненого, который тоже возвращался с войны, но на него напали разбойники и отобрали его жалование и избили его. Раненый солдат попросил его, чтобы отвез он его к матери, чтобы умереть на родине. И пообещал, что мать его наградит безмеры. Солдат сжалился над ним и отвёз его к матери. Она отсыпала спасителю золотых монет, и сказала, что если он останется ещё на один день и поможет ей, то ещё столько же монет ему даст. Он согласился. Они вечером погрузили раненного на повозку и повезли из города, всю ночь ехали, только далеко в глухом лесу мать остановила повозку. Велела солдату с повозки сына своего снять, уложить на землю, налила в миску какого-то отвара и велела обтирать его каждый час. Сама взяла пустой мешок и ушла. Вернулась только на закате, достала ступу и начала растирать в ней какие- то травы, камни. Потом заставила своего сына выпить всё это. Закрыла его полотном, повернулась к солдату, достала верёвку и сказала, что привяжет его для его же безопасности к дереву. И чтоб он верил ей. Она его привязала, потом разожгла костёр. Вокруг него ходила, что-то бросала в него, дым шёл сладкий от него. А как звёзды показались, она подошла к солдату, присела возле него и говорит: «Прости, но теперь я должна приготовиться к последнему ритуалу, не бойся, не кричи, ничего плохого для тебя не будет». Достала нож и плечо распластала до крови. Солдат взвыл от боли, но она тут же достала из пояса маленький мешочек, развязала его и высыпала на рану какую-то пыль, и боль сразу отпустила его. Села колдунья возле костра, закрыла глаза и затянула то ли песню, то ли призыв какой. И услышал солдат, что жуткий вой раздался со всех сторон, он глаза закрыл, с жизнью своей распрощался. Долго разносился вой по лесу, а потом стих, он глаза открыл, а вместо колдуньи над раненым солдатом медведица склонилась, покрова с него сняла. Потом она распрямилась, и была та медведица ростом с рябину, которая покачивалась рядом с костром. Медведица подняла свою правую лапу к луне, и вырвала из лапы коготь, по нему потекли ручьи крови медвежьей, потом ударила этим когтем в грудь раненого солдата и оставила там коготь. Раненый солдат дёрнулся несколько раз и затих. Повернула медведица голову к привязанному солдату и пошла на него. Снова солдат начал молиться про себя, думая, что пришёл его последний час. Но медведица приложила к ране солдата холщовую тряпку, подождала, пока она пропитается его кровью и снова вернулась к раненому солдату. Вытащила коготь из груди его и приложила эту тряпку на рану. А коготь бросила в костёр. И взлетели искры от костра до самого неба, и смешались они со светом звёзд, и не было разницы между далёкими звёздами и огненными искрами. А потом от костра пошёл белый дым, который стелился по земле, словно разлитое молоко. Дополз этот туман до солдата, и он заснул. Очнулся он тогда, когда солнце стояло уже высоко. Смотрит, что лежит он за подстилке под телегой, закрытый одеялом, а возле костра хлопочет мать раненного солдата, что-то в котелке готовит. Оглядел он поляну, а раненого солдата нет. Он вылез из-под телеги, а мать улыбается ему, говорит, что сейчас похлёбкой его накормит, и они обратно поедут. Солдат её спрашивает: « Где ваш сын, он жив?» Она ему отвечает: «Да, он жив, он ушёл по лесу погулять, только мы не будет его ждать, сам вернётся, когда нагуляется». Удивился солдат, сел к костру, она ему протягивает миску с похлёбкой. Он опять её спрашивает: «А кто ночью приходил, мне показалось, что медведица была и убила раненного солдата своими когтями». Женщина засмеялась и говорит: «Показалось тебе солдатик, никаких медведей здесь не было, да и откуда им здесь взяться». Поели они, снова запрягла она лошадёнку в телегу, и поехали в город. Доехали до её дома, она протягивает ему мешочек с золотыми монетами, благодарит его. А он смотрит, на правой руке у неё одного ногтя нет, ранка свежая, кожа розовая затянула её. Поймала женщина его взгляд, и говорит ему: « Забудь что видел, что понял, ни к чему тебе это помнить. Я благодарна тебе, что сына моего привёз ко мне, поэтому и отпускаю тебя с наградой домой. А сын мой тебя сам поблагодарит». На дорогу дала ему продуктов, и он отправился домой. Шёл он целый день. Под вечер нашёл он стожок сена и решил заночевать в нём. Перекусил хлебом и салом, которые ему в дорогу женщина дала, разлёгся после еды на сене, на звёзды смотрит, о доме мечтает. Вдруг слышит, шаги к нему приближаются. Он повернулся в их сторону, а там раненный солдат идёт, только он уже никакой не раненный, а совершенно здоровый, даже в плечах вроде шире стал. Идёт, улыбается. Обнял своего спасителя, и говорит ему: «Ты мне сейчас как брат, твоя кровь во мне. Сколько бы лет не прошло, если будет у тебя нужда во мне, всегда тебе помогу». Просидели они до утра, проговорили. И когда уже утром расставались, решил солдат спросить его о том, что не давало покоя, про медведицу. Погрустнел его гость, но ответил: «Моя мать может оборачиваться медведицей, мой дед мог оборачиваться медведем и мой прадед тоже мог оборачиваться медведем. Но это не дар, это – проклятие. Теперь и я могу им оборачиваться. Два раза. На третий раз уже не стать обратно человеком, так медведем и останусь. Прадед умер, у него лапу отрубили, и он истёк кровью, у деда обе лапы отсекли, он тоже умер. Мать моя, если ещё раз обернётся, больше никогда не станет человеком. А обернуться можно и нечаянно, даже не заметив, когда перейдёшь в звериный облик, особенно если в сильном гневе». А солдат у него спрашивает: «А зачем лапы рубят у медведей?» «Это колдунам нужны лапы, большие богатства за лапу медведя – оборотня дают, потому что есть старый ритуал, который проводят с когтем, и ритуал этот даёт человеку силу и долголетие. И наоборот, если хочешь очень навредить кому-то, то тоже коготь усиливает действие яда, заставляет человека перед смертью с себя кожу от боли срывать. И ещё лапа медведя-оборотня даёт власть над демонами Барбатоса, говорящего со зверями».
Прикольно, если всё получится. Я верю.
А. принёс коры целое ведро, сказал, что коготь в ней надо держать, кора яд весь вытянет из когтя.
Через четыре дня кора стала серой. А. достал из неё коготь, кору унёс и закопал.
Я сплю не больше трёх-четырёх часов. Но мне этого хватает.
А. не было целую неделю, даже не звонил.
Начал состригать ногти на руках, еле состриг, такие твёрдые стали».
– «А» сказал, «А» принёс, – покачал головой Сакатов – больно всё у этого «А» быстро находится и к месту. И с корой у него тоже странно так вышло. Неужели правда, весь яд она вытянула из когтя. Определённо, он знает очень много обо всех этих колдовских штучках. И смотри, как вовремя подсовывает всякую литературу об оборотнях Славе.
– Скажи мне, где они находят все эти истории? Раньше и письменностью не все владели, тем более в деревне, кто это всё записывал? – Спросила я у Сакатова.
– А библиотеки нам зачем? – Удивился Сакатов – Взять хотя бы нашу библиотеку Белинского, там, знаешь, сколько старых журналов и книг есть! А сколько людей трудится над расшифровкой и классификацией старых текстов? Так, по крупиночкам, и собираются старые рассказы, какие-то истории из жизни. Вот, предположим, случилось что-то интересное, ты неграмотная рассказываешь мне неграмотному, я – ещё кому-то неграмотному, но потом, если повезёт, в этой цепочке появится грамотей и запишет историю, если она ему понравится. Правда, при передаче из уст в уста, теряется стопроцентная достоверность описываемых событий, добавляется что-то новое, а ненужное, с точки зрения рассказчика, наоборот, удаляется. Хотя потом, как оказывается, это ненужное и было самым главным в рассказе.
– Ну да. – Согласилась я – Теперь я считаю, что этот «А» не просто компаньон нашего Славы, а скорее он инициатор и руководитель, и направляет Славу потихоньку, куда ему самому надо, манипулирует им. Как ты думаешь?
– Да, только Слава почему-то этого не видит. Вся надежда на Игоря, если он найдёт «А», то этот «А» много чего интересного может нам рассказать.
