Н. А. Рождественская
Способы межличностного познания: психолого-педагогический аспект
4. Межличностное познание как когнитивный процесс
В самом общем виде сущность когнитивистского подхода к социальному познанию выражена в трудах Г. М. Андреевой, Н. Н. Богомоловой и Л. А. Петровской. (Андреева Г. М., Богомолова Н. Н., Петровская Л. А., 2003). Как отмечают эти авторы, представители данного направления стремятся объяснить социальное поведение при помощи описания преимущественно познавательных процессов. Этот подход объединяет много концепций, среди которых выделяются так называемые теории когнитивного соответствия. (К. Левин, Т. Адорно (Adorno T., 1950); T. Ньюкомб (Newcomb T., 1956); Л. Фестингер (Фестингер Л., 1999); М. Розенберга (Розенберг М., 1986)) и другие. В соответствии с этими теориями вначале происходит восприятие другого человека с его мнениями, позициями, точками зрения, а затем полученная информация перерабатывается. Представители данного направления считают, что когнитивная структура человека стремится к сбалансированности и гармоничности, а несоответствие когниций и окружающей действительности вызывает психологический дискомфорт. Если это происходит, то человек стремится к воссозданию непротиворечивой картины мира. Это и порождает реорганизацию когнитивной структуры с целью восстановления соответствия. Как считают Г. М. Андреева, Н. Н. Богомолова и Л. А. Петровская, предложенная в теориях когнитивного соответствия процедура познания социального мира не смогла ответить на вопрос о связи когнитивной активности и поведения человека.
В 40-е г. Д. Брунер обратился к исследованиям в области восприятия и ввел понятие «категоризация». Категории, по Брунеру, это правила, по которым предмет относится к определенному классу. С помощью этих правил строится «модель мира». Перцептивная деятельность опосредуется гипотезой, которая формирует определенные ожидания от восприятия. Решение о категоризации опыта принимается в результате ее проверки, в соответствии с определенной системой обстоятельств, исследованных Брунером. В целом, Брунер уделяет особую роль мыслительным процессам. (Брунер Д., 1977).
Начиная с середины 70-х годов, в психологии утвердилось понятие «социальное познание» (social cognition), которым стали обозначать всю совокупность познавательных процессов, связанных с представлениями о социальной действительности. Широкое понимание предмета социального познания затрагивает не только людей, окружающих познающего индивида и его собственное «Я», но и всю социальную действительность в целом. Этого определения социального интеллекта придерживается в своих работах К. А. Абульханова-Славская (Абульханова-Славская К. А., 1994). При этом в социальном мышлении выделяется социально – ориентированный и личностно-ориентированный компоненты. К первому относится познание социальных ценностей, правовых и моральных представлений, общества как целостного объекта. Ко второму – представления об интеллектуальной личности, о своем «Я» соотносительно с обществом.
А. А. Бодалев выделяет следующие особенности рассматриваемого вида познания: 1) объект познания отражается в образах и понятиях не только своими пространственно – временными характеристиками, но и как личность, т. е. как член социальной группы; 2) это познание, как правило, связано с установлением и сохранением коммуникации; оно является важнейшим регулятором общения, а общение в свою очередь влияет на знания о людях; 3) человек – это активный объект познания, своим поведением он, в отличие от бездушных предметов, способен воздействовать на отношение к себе (Бодалев А. А., 1982).
Когнитивная работа с информацией о каком-либо человеке осуществляется по тем же этапам, что и познание любой другой информации: внимание, кодирование, хранение, воспроизведение. Внимание направляется ситуативными и личностными (потребности, ожидания познающего субъекта) факторами. Ожидание от другого человека определенных форм действий в данной ситуации, основанное на прошлом опыте, говоря словами А. А. Бодалева, «является субъективным выражением объективного факта вероятности сигнала» (Бодалев А. А., 1982, с. 170). Признаки – сигналы о поведении человека и его внешних характеристиках имеют для субъекта познания осведомительное значение и выполняют регулятивную, или прагматическую функцию.
Было выделено три типа информации, поступающей к индивиду в ходе его взаимодействия с другими людьми: 1) общеосведомительная информация об устойчивых характеристиках другого человека, которая способна накапливаться и сохраняться длительное время для оценки его возможностей в будущем; 2) конкретно-осведомительная информация, касающаяся поведения другого человека в рамках актуальной деятельности; 3) оперативно-регулятивная информация о состоянии и возможностях другого человека в данных момент (используется немедленно).
После того, как информация получена, происходит ее переработка, категоризация и кодирование. Г. М. Андреева отмечает, что в сложных случаях здесь могут использоваться эвристические приемы, которые помогают субъекту существенно облегчить процесс познания, сделать его более кратким и эффективным. Также при оценке личности объекта наблюдения актуализируются и вступают во взаимодействие общечеловеческие, групповые и индивидуальные эталоны, которые формируются у каждого человека в ходе взаимодействия с окружающей социальной средой (Андреева Г. М., 2001).
Рассматривая процесс познания человека человеком как специфический мыслительный процесс, американский исследователь М. Кук отмечает, что при оценке людей человек использует так называемые «правила идентификации», из которых, например, вытекает, что «люди, имеющие определенные физические свойства, или ведущие себя определенным образом, имеют определенные личностные качества» (Cook M., 1979, c. 62). Основным компонентом правил идентификации, по мнению М. Кука, являются стереотипы. Рассмотрение стереотипов в функции средств познавательной деятельности представляется продуктивным, однако, когнитивистская ориентация, которой придерживается автор, не позволяет ему подойти к ее описанию в целом.
Определенный интерес представляет подход к данной проблеме Т. Сарабина, Р. Тафта и Д. Бейли. Авторы считают, что стереотипы используются субъектами познания в качестве посылок, из которых они делают выводы. В этом случае познавательный процесс протекает по типу известного силлогизма: «Все рыжеволосые люди агрессивны. У этого человека рыжие волосы. Следовательно, он агрессивен» (Sarbin T., Taft R., Bailey D., 1954).
Рассматривая особенности организации мыслительной деятельности в процессе познания людей, другой американский исследователь П. Мил, указывает, что «силлогический» тип мышления является в данном случае неадекватным. При этом автор исходит из того, что при анализе поведения человека под посылкой «все люди…» следует понимать «почти все люди…» или «большинство людей…». Нередко подобного рода утверждения распространяются только на «некоторых людей». Поэтому, как считает Мил, относительно посылки, содержащейся в силлогизме, приведенном выше, можно лишь утверждать, что «данный человек с рыжими волосами, вероятно, агрессивен» (т. е. он может оказаться агрессивным, а может и не оказаться таковым) (Meehle P., 1961). Такой же точки зрения придерживается американский психолог Г. Оллпорт. Он считает, что стереотипы могут являться правильными обобщениями, имеющими вероятностную природу. Он пишет: «Если мы считаем, что ирландцы, например, больше, чем евреи, склонны к алкоголизму, то мы выносим правильное вероятностное суждение. Но если мы заявляем: „Евреи не пьют или ирландцы – „горькие пьяницы“, то мы умышленно преувеличиваем факты и создаем неправильный стереотип. Мы можем различать валидные обобщения, только если мы располагаем достаточной информацией о существовании групповых различий“» (Allport G., 1958, c. 188).
Развивая свою точку зрения на процесс межличностного восприятия, Мил указывает, что в этом случае совокупность характеристик можно представить в виде регрессионного уравнения. Точке зрения Мила противостоят данные ряда экспериментальных исследований. Например, было установлено, что при получении вывода на основе анализа различных характеристик объекта познания люди предпочитают использовать в качестве критерия оценки одну, с их точки зрения «правдоподобную», но часто невалидную характеристику. Другие характеристики, даже в том случае, когда они в действительности отражают реальные свойства познаваемого человека, ими во внимание не принимаются. Отсутствие умения мыслить гипотетически при оценке людей было обнаружено у многих студентов. По данным отечественного психолога Я. И. Украинского эта способность проявилась лишь у 27% студентов от всей выборки. Кроме того, им показано, что у старших школьников эта способность практически отсутствует (Украинский Я. И., 1988).
Многие авторы считают, что мышление людей излишне категорично (Jackson L., Nymes W., 1985; Littlepage G., Pineault M., 1985). Это положение подтверждается Сарбином T., Тафтом Р. и Бейли Д., взгляды которых на процесс познания человека человеком приводились выше. В этой связи Кук отмечает, что данные авторы правильно показывают, как люди реально оценивают друг друга (Cook M., c. 27). Вместе с тем, он подчеркивает, что пока люди не начнут специально обучаться вероятностным или «вычислительным» приемам мышления, их суждения друг о друге будут оставаться ошибочными. Таким образом, Кук в определенной степени подводит к постановке важного вопроса, как нужно корректно пользоваться стереотипами, каким образом должно быть организованно целенаправленное обучение межличностному познанию. Следует указать, что исследования, говорят о том, что данный подход, называемый когнитивным, рядом авторов рассматривается как ограниченный, поскольку он не учитывает всех обстоятельств, в которых какой-либо человек воспринимается, а также намерения и мотивацию самого субъекта познания (Fiske S., 1987). Частично этот недостаток преодолевается в наших работах (Rozhdestvenskaya N., 1990).
В этой связи интересным представляется факт, установленный К. В. Вербовой и С. В. Кондратьевой, которые, проанализировав работы А. С. Макаренко, показали, что «творческий характер понимания воспитанников и воспитания их связан у него с высокоразвитой рефлексией, т. е. постоянной перепроверкой, пересмотром своего мнения и своей позиции относительно воспитанника, рассмотрением его со всех сторон, во всех связях и опосредствованиях, с выделением гипотез относительно путей дальнейшего развития личности и перепроверкой их, постоянным разговором с самим собой относительно дальнейшей судьбы формирующегося человека» (Вербова К. В. и Кондратьева С. В., 1990, с.49).
Некоторые исследователи предлагают выделять стили познания людьми друг друга. Например, А. Катин и С. Маркус (цит. по Андреевой Г. М., 2000) на основе сочетания двух параметров: степени идентификации с познаваемым человеком и степени аффективной окраски познания выделили четыре стиля. Эмпатийный стиль межличностного познания отличается высокой степенью идентификации с объектом познания и сильной аффективной окраской. Люди с таким стилем во многом опираются на свой эмоциональный опыт. Для стиля, получившего название аналогии также характерна высокая степень идентификации, но при слабой аффективной окраске. Рефлексивный стиль предполагает эмоциональность при отсутствии идентификации. Отвлеченный стиль – это стиль «беспристрастных судей», которые и не эмоциональны, и не склонны к идентификации. С нашей точки зрения, построение моделей такого типа представляет определенный интерес, однако при этом они должны обязательно включать познавательную переменную и проходить тщательную эмпирическую проверку.
Д. В. Ушаков и А. В. Растянников, исследуя рациональность социального мышления, подчеркивают, что познание других людей и самих себя требует мыслительной работы, а не является непосредственным «усмотрением» (Ушаков Д. В., Растянников А. В., 2002). В целом, можно отметить, что наращивание знаний в области изучения закономерностей протекания мыслительной деятельности, направленной на понимание других людей, протекает медленно и, фактически отсутствуют глубокие теоретические и эмпирические исследования, позволяющие решать проблему совершенствования межличностного познания посредством формирования у субъектов познания соответствующих приемов и способов оценки личностных свойств людей.
Особое место в объяснении причин, обусловливающих ошибочность межличностного восприятия, занимает анализ механизмов, обусловливающих процесс понимания человека человеком. К ним, помимо эффекта «стереотипизации» относятся: каузальная атрибуция, децентрация, проецирование и идентификация. Как известно, широкое распространение получили исследования в области теория каузальной атрибуции, которая объясняет, как люди интерпретируют поведение других людей, приписывая им причины поведения. Родоначальником теории каузальной атрибуции является Ф. Хайдер, задавший общее направление исследований (Heider F., 1958). Существенный вклад в разработку теории атрибуции внесли Е. Джонс и К. Дэвис (Jones E., Davis K., 1965); Г. Келли (Kelly H., 1967); Дж. Роттер (Rotter J., 1982), Р. Фестингер (1999); В России теории атрибуции исследовали: Г. М. Андреева (2001), О. А. Гулевич, И. К. Безменова (1998); В. П. Трусов (1980), В. Юревич (1986) и другие. Анализ результатов этих исследований с точки зрения ошибочности межличностного познания людей, позволяет выделить причины, которые порождают искажения образа другого человека. Некоторые из них представлены ниже:
во-первых, наблюдается тенденция переоценивать влияние личностных факторов на поведение человека и недооценивать влияния факторов среды;
во-вторых, человек имеет тенденцию оценивать свое поведение как типичное, и в этой связи оценивая поведение других людей, он судит о его особенностях по тому, насколько оно отличается от его собственного поведения;
в-третьих, как правило, люди не учитывают, что обладатели «престижных» ролей имеют возможность представлять себя с лучшей стороны, оставляя в тени свои негативные свойства. А носители «непрестижных» ролей нередко бывают поставлены в условия, обнажающие их недостатки;
в-четвертых, люди чаще обращают внимание на то, что человек сделал, хотя иногда информативнее оказывается то, чего он не сделал;
в-пятых, «наивный наблюдатель» обобщает частности, и не прибегает к использованию обобщений;
в-шестых, выводы о людях строятся на поверхностном рассмотрении такой информации, которая легче запоминается. Это порождает иллюзию, что факты, отраженные в ней, наблюдаются наиболее часто. Данный вид ошибок получил название «иллюзорных корреляций» (Трусов В. П., 1980; Ross L., 1977). Подводя итог, В. П. Трусов пишет: «Наивный наблюдатель руководствуется в процессе общения и ошибочной интуитивной психологической теорией и недостаточной неформальной статистикой» (Трусов В. П., 1980, 98–99).
Под децентрацией понимается способность субъекта познания воспринимать точку зрения другого человека. Как подчеркивает В. Л. Ситников, децентрация не тождественна способности занимать позицию другого человека, «но с ней связана успешность принятия роли другого человека» (Ситников В. Л., 2001). Под проецированием понимается перенос на другого человека собственных мотивов, переживаний и личностных свойств. Е. Т. Соколова отмечает, что проблема осознанности этого процесса в психоаналитической и холической традициях решается по-разному (Соколова. Е. Т., 1980). Под идентификацией понимается феномен уподобления одного человека другому. В психоанализе идентификация рассматривается как неосознаваемый феномен. Осознанной идентификацией можно назвать стремление подростков подражать своим идеалам. А. А. Реан рассматривает стереотипизацию, каузальную атрибуцию, децентрацию, проецирование, идентификацию и ряд других феноменов межличностного познания как важные составляющие педагогического сознания учителя (Реан А. А., 1990).
Рассмотренные в данном разделе механизмы межличностного познания находятся в неразрывной связи с эмоциональными процессами, оказывающими существенное воздействие на понимание других людей.
5. Факторы, влияющие на эффективность межличностного познания
Рассматривая феномены межличностного познания, многие ученые отмечают, что между когнитивными образованиями, определяющими этот процесс и эмоциональными факторами, существует неразрывная связь. В 80-ые годы на страницах научных изданий специалисты достаточно оживленно вели дискуссию, направленную на установление приоритета либо когниций над эмоциями, либо эмоций над когнициями (Fiske S., 1982; Doise, 1986 W.; Weiner B., 1982). В настоящее время верх одерживает третья точка зрения, согласно которой не столь важен вопрос о первичности когниций или эмоций, сколь важно понимание того, что эти два компонента нельзя рассматривать в отрыве друг от друга, поскольку нельзя рассматривать процесс социального познания вне реального общения, взаимодействия людей друг с другом, в котором участвуют живые люди со своими эмоциями, предпочтениями, особенностями (Соколова Е. Т., 1989; Андреева Г. М., 2000).
В настоящее время выполнено значительное количество исследований, посвященных изучению адекватности представлений о другом человеке в зависимости от отношения к нему. Эффект «ореола», например, связан с тем благоприятным или неблагоприятным впечатлением, складывающемся об объекте восприятия, которое определяет все последующие частные оценки его свойств. Эмоционально окрашенное положительное или отрицательное отношение к оцениваемому является причиной искажения оценок, даваемых другим людям (Журавлев А. Л., 1975). При положительном отношении к оцениваемому может иметь место «идеализация», которая тем выше, чем больше этот человек нравится оценивающему (Бодалев А. А., 1982). Тенденция, противоположная «эффекту ореола», получила название «эффекта рогов». «Эффектом первенства» называется тенденция к сохранению прежнего мнения о человеке, несмотря на наличие новой информации о нем, которая противоречит первой оценке.
Интересный факт представлен в работах Н. Н. Обозова, установившего, что самая высокая степень взаимопонимания в супружеских парах наблюдается при индифферентном отношении супругов друг к другу (Обозов Н. Н., 1981). В большинстве таких исследований отношение к другому человеку фиксируется по прямому высказыванию в его адрес. Помимо этого образ другого человека «окрашивается» неосознаваемыми переживаниями. Так, в исследовании Л. И. Божович, Н. Г. Морозовой и Л. С. Славиной показано, что, помимо осознаваемого отношения к сверстнику, уже у детей имеет место и неосознаваемое отношение, выражаемое в переживании эмоционального состояния симпатии-антипатии, доверия, привязанности (Божович Л. И., Морозова Н. Г., Славина Л. С., 1956).
В последние годы многие исследователи сосредотачивают внимание на изучении мотивационного фактора, определяющего межличностное познание. Мотивационный фактор рассматривается как важная детерминанта социального интеллекта, который неразрывно связан с оценочными способностями человека (Куницына Н. В., Казаринова В. Н., Погольша В. М., 2001; Кудрявцева Н. А., 1995; Мнацакян Л. И., 1991). Только при сознательной направленности на познание собеседника достигается полное взаимопонимание между людьми (Ерастов Н. П., 1975).
Выраженная направленность на другого человека, интерес к нему, особенно ярко проявляется в подростковом возрасте, когда другой человек становится важным условием социального познания. В процессе познания сверстника у подростков развивается способность к взаимодействию, сопереживанию, проникновению во внутренний мир другого человека. (Рождественская Н. А., 1995,1998; Фролов Ю. И., 1997).
А. С. Шаров и Б. С. Круглов, рассматривая общение старших подростков как специфичный вид деятельности, выделили восемь типов мотивов, побуждающих их к общению: 1) познание мира; 2) стремление лучше узнать другу друга; 3) познание себя; 4) желание выяснить взаимоотношения; 5) потребность раскрыть свой внутренний мир другому человеку; 6) стремление к самоутверждению среди сверстников; 7) воздействие на товарища с целью приобретения союзника; 8) желание получить в общении со сверстниками единство во взглядах и мнениях (Шаров А. С., Круглов Б. С., 1988).
Ряд авторов связывают межличностное познание с удовлетворением потребностей в оценке и самооценке (Коломинский Я. Л., 1976). Другие – считают, что понимание человека человеком – процесс полимотивированный. Так, Л. И. Мнацакян считает, что в качестве побудительного фактора в развитии оценочных способностей у старшеклассников могут выступать потребности в признании, самосовершенствовании, уважении, а также желание выглядеть как можно лучше в глазах окружающих (Мнацакян Л. И., 1991). Потребность в познании себя и других может быть частным случаем проявления познавательной потребности (Ильин, 2000). Потребность в постижении смысла и значения существования своего «Я» также является движущей силой развития самопонимания и понимания других людей (Кайгородов Б. В., 1999).
В исследованиях В. В. Столина и М. Кальвинио было выявлено, что чем более значимо у респондентов проявились мотивы (по данным методики ТАТ), тем более полярные оценки по шкалам семантического дифференциала получили соответствующие им ключевые понятия и личностные конструкты (Столин В. В., Кальвинио М., 1982). М. А. Джерилиевская и А. Г. Шмелев, на материале фотопортретов Сонди, установили, что наиболее значимые факторы (основания категоризации), по которым испытуемые более сильно поляризовали анализируемые фотопортреты, в первую очередь, описывали акцентуацию, свойственную именно этому классу испытуемых (Джерилиевская М. А., Шмелев А. Г., 1997).
В познании окружающих людей, помимо сказанного выше, большую роль, по мнению А. А. Бодалева, играют и когнитивные процессы (Бодалев А. А., 1965). Во-первых, наблюдательность как умение фиксировать в поведении человека малозаметные, но психологически значимые проявления. Во-вторых, воображение как процесс мысленного представления возможных чувств и намерений партнера по общению в данный момент. Одним из показателей его развития является соответствие возникающих образов действительности. И, наконец, третьим важным когнитивным компонентом является интуиция – способность постижения характеристик личности без их доказательства, путем одного лишь усмотрения (здесь тесно переплетены не только восприятие и мышление, но и эмоциональные процессы). Эти способности формируются постепенно и, как любые другие способности, развиты у разных людей неодинаково. Например, уровень развития воображения варьирует от полной его пассивности, когда человек «слеп» по отношению к мыслям, чувствам и намерениям другого, до способности правильно воссоздавать практически все переживания человека в ходе взаимодействия с ним.
Итак, анализ литературы показал, что на разном материале и в разных теоретических традициях выполнено достаточное количество исследований, в которых установлено, что на межличностное познание воздействуют эмоциональный, мотивационный и когнитивный факторы. Они связаны между собой, но характер их взаимосвязей остается мало изученным.
Помимо этого, выделяется группа внешних факторов, воздействующих на межличностное познание. Так, С. В. Кондратьева, изучая зависимость эталонов, имеющихся у учителей средней школы, от стажа их работы, пришла к выводу, что «общее количество фиксирования психических качеств учителями по мере их стажа работы уменьшается за счет того, что отражение ими личности учащегося становится все более обобщенным. В ряде случаев обобщенное отражение учителем личности учащегося носит творческий характер и заключается в выявлении индивидуально-неповторимого характера ее своеобразия. В других случаях эталоны оценивания стабилизируются, и понимание становится все более стереотипным, формалистическим, что отрицательно сказывается на учебном процессе» (Кондратьева С. В., 1976, с.12).
Аналогичные данные получены в работе Я. Л. Коломенского и Н. А. Березовина. Ими установлено, что наиболее адекватные оценки детям дают учителя со стажем работы до пяти лет, а преподаватели с большим стажем склонны к стереотипным суждениям (Коломенский Я. Л. и Березовин Н. А., 1977). По данным А. А. Бодалева у студентов младших курсов социально-психологические характеристики учеников школ были более индивидуализированы и более адекватны, чем у студентов старших курсов (Бодалев А. А., 1996). Изучая оценки педагогами мотивов учащихся, А. А. Реан установил, что более адекватные оценки дают молодые учителя. В этой связи он высказал предположение, что этот феномен связан с механизмом «проецирования: молодые педагоги лучше помнят свою собственную мотивацию учения, и, проецируя ее на учащихся, достаточно адекватно отражают их мотивы» (Реан А. А., 1990, с. 80).
На межличностное познание накладывает свой отпечаток и деятельность человека, его профессия. Исследование О. Г. Кукосяна показало, что описания, которые давали другим людям испытуемые, отражали в себе особенности предмета их труда. Например, юристы, которые в своей повседневной деятельности должны много внимания уделять деталям, давали точные, полные и последовательные портреты; а физики, работающие со схемами, – краткие, обобщенные и избирательные описания (Кукосян О. Г., 1985). Искажения в межличностном познании возникают также тогда, когда познавательная деятельность протекает под воздействием таких факторов, как широко известные в социальной психологии эффекты «ореола», «первенства», «новизны» и другие (Андреева Г. М., 2000; Jones E., Davis K., 1957; Kеlly H., 1950; Luchins A., 1959; Tagiury R., 1969).
Совокупность факторов, мешающих правильному пониманию людей, рассматривает и Р. С. Немов. К их числу он относит следующие:
• неумение различать ситуации общения по таким признакам, как цели и задачи общения людей в данной ситуации, их намерения и мотивы, формы поведения, подходящие для поставленной цели;
• состояние дел и самочувствие людей в момент наблюдения за ними;
• наличие заранее заданных установок, оценок, убеждений, которые имеются у наблюдателя задолго до того, как реально начался процесс восприятия человека;
• наличие уже сформированных стереотипов, в соответствии с которыми наблюдаемые люди заранее относятся к определенной категории и формируется установка, направляющая внимание на поиск связанных с ней черт;
• стремление делать преждевременные заключения о личности оцениваемого человека до того, как о нем получена исчерпывающая и достоверная информация;
• отсутствие желания и привычки прислушиваться к мнению других людей в оценках личности, стремление полагаться только на собственные впечатления о человеке, отстаивать его;
• отсутствие изменений в восприятии и оценках людей, происходящих по естественным причинам со временем;
• однажды высказанное суждение о человеке не меняется, несмотря на то, что накапливается новая информация о нем (Немов Р. С., 2001).
