bannerbannerbanner
Замок на третьей горе. Книга 1. Король, у которого не было сердца

Мэри Соммер
Замок на третьей горе. Книга 1. Король, у которого не было сердца

Полная версия

– Твой отец живёт в нашем мире? – не унимался Тони. – Он, наверное, был очень рад встрече. А вы давно не виделись?

– Мы не виделись никогда, – резко бросила Самира. Ей бы сейчас самое время сменить тему, но девушка терпеливо ждала следующих вопросов, готовая выложить всю информацию при настойчивом её выуживании.

– То есть как?

– Так, что он предпочёл оставить мою мать и отправился совершать великие открытия.

Минуту, пока Тони искал источник света на собственном чердаке с умозаключениями, тишину нарушало лишь хлюпанье по лужам последних капель ночного дождя.

– Но теперь вы увиделись и познакомились? – уточнил он осторожно.

– Я не собираюсь ни с кем знакомиться.

Мыльный пузырь подпрыгнул в воздухе и лопнул.

– Ведь ты искала его!

– Искала и нашла, мне достаточно. У него своя замечательная жизнь без меня, он никогда не нуждался во мне и не заслужил права меня узнать.

Именно так человек с лишним весом убеждает себя и других, что не притронется к восхитительному сладкому пончику с немыслимым количеством калорий, который купил часом ранее просто так.

Грэйс долго молчала, точно её и вовсе здесь не было. Поэтому внезапно раздавшийся из темноты зрительного зала голос показался тонким и неестественным.

– Жил-был путешественник, – распевно начала она. – Больше всего на свете он не любил сидеть на месте. Незнакомые, неизведанные края манили его. Путешественник боялся пропустить что-то удивительное, ведь мир огромен, а жизнь так коротка. Вернувшись после одного приключения, он тут же отправлялся в следующее. Путешественник побывал в чудесных местах, пережил увлекательные, порой опасные приключения. Он уже с трудом мог удержать в памяти бесчисленные невероятные истории о своих похождениях и подумал, что больше не способен удивляться. И вот однажды путешественник попал в волшебную страну. Он не знал, было ли это счастливой случайностью или же судьба нарочно привела его туда, но это последнее приключение навсегда изменило его жизнь. Волшебная страна радовала его новыми открытиями; он посещал величественные города, встречал интересных людей и животных, какие раньше могли привидеться ему лишь в фантазиях… Однажды путешественник вышел к высокой горе. Поднявшись на вершину, он увидел ещё одну гору, а за ней следующую. На той третьей горе стоял высокий замок, а в нём жила, разумеется, прекрасная девушка. Наш герой мог бы сравнить её с радугой и утренней росой, с рассветом – одним из тех захватывающих восходов солнца, которые прогоняют темноту ночи и наполняют мир светом и радостью. Он безнадёжно влюбился, и девушка ответила ему взаимностью. И они были счастливы…

Заметив, что неосознанно крутит в руках стеклянный шар, Грэйс бережно положила его на соседнее сиденье и продолжила:

– Но ведь путешественник не мог долго оставаться на одном месте. Да и дома осталось важное дело. И он ушёл. Сердце его было разбито, чувства к той единственной, которую любил, не утихали, сколько бы лет ни прошло. Он мечтал вернуться, но не мог, потому что… Потому что не мог.

Грэйс замолчала. На этом месте профессор Маршалл, её отец, всегда прерывал рассказ, после чего раздавал им мороженое и отправлял гулять. Он крепко обнимал маленькую Грэйс и строго наказывал Джеку с Тони присматривать за ней.

В детстве эта история, украшенная подробностями и пропитанная волшебством, конечно, производила сильное впечатление. Сейчас её короткий пересказ прозвучал слишком сказочно и приторно, но погрузил слушателей в оцепенение. Никто не двигался, не задавал уточняющих вопросов. Тогда, очень давно, Тони каждый раз спрашивал, что случилось дальше, вернулся ли смелый путешественник в волшебную страну. Мистер Маршалл улыбался и предлагал ему самому придумать продолжение.

Что ж, теперь не осталось простора для фантазий, а ответ на вопрос разочаровал, как будто кто-то подлый украл счастливый конец.

Грэйс подскочила и протараторила:

– Простите, я пойду. Мне надо сделать… Мне надо идти.

Она на удивление быстро преодолела расстояние до выхода из зрительного зала и взбежала вверх по ступенькам. Внимательный наблюдатель мог отметить, что перед самой дверью Грэйс засомневалась, что плечи её чуть напряглись и повернулись градусов на десять. Невнимательные запомнили только оглушительный стук захлопнувшейся двери.

– А мне всегда казалось, что они чем-то похожи, – задумчиво произнёс Тони, указав на Самиру.

– Ты находишь? – удивился Джек.

Тони уверенно кивнул:

– Разумеется. У них одинаковые глаза – цвет и разрез. А ещё форма подбородка.

– У Грэйс какая-то особенная форма подбородка?

– Да, немного заострённая.

Тони дотронулся указательным пальцем до кончика собственного. Он боязливо зыркнул на Самиру и отвернулся к роялю, где стал открывать и закрывать крышку. А чем ещё занять себя в столь неловкий момент?

– Надо же, – тихо поведал он клавишам, – почему-то мне ни разу не пришло в голову рассказать свою историю мистеру Маршаллу – отцу моей лучшей подруги, обладателю такого же шара… единственному человеку, который мог мне поверить. Под видом выдуманных рассказов он умудрился ответить почти на все мои вопросы, а я оказался не способен сопоставить очевидное.

– Она не обрадовалась, – перебила Самира. Голос её звучал ровно, но руки в остатках мыльной пены были сжаты в кулаки. – Мне не обрадовалась.

– Дай ей немного времени, – ответил Джек. Он хотел рассказать, как Грэйс обычно борется со стрессом, но почувствовал, что в кармане вибрирует мобильный телефон. Из трубки раздался сонный голос мистера Маршалла:

– Добрый вечер, Джек. То есть доброй ночи. Здравствуй. Я не разбудил тебя?

– Мистер Маршалл! – громко и неправдоподобно радостно воскликнул Джек. Самира дёрнулась.

– Мне сейчас позвонила Грэйс и… так, а почему Грэйс позвонила, а не просто зашла? Она не дома? – В трубке послышалось неясное шуршание и скрип кровати.

– Всё в порядке, она со мной.

– Да? Ну хорошо. В общем, Грэйс попросила меня пригласить вас завтра на ужин. Джек, у вас там всё нормально? Знаешь, Грэйс немного странно ведёт себя в последние дни. Не то чтобы она в другие дни вела себя иначе…

Джек глубоко вздохнул и мысленно посчитал до десяти.

– Завтра на ужин? Прекрасная идея. Мы придём – нас будет трое.

– Хорошо. – В трубке вновь послышался скрип кровати – на этот раз от обратно укладывающегося в неё тела. – До завтра. Вас будет трое? Кроме Грэйс, да? Слушай, у неё ведь появился какой-то мальчик! Она приведет его познакомиться?

– М-м-м…

– Это так волнительно!

– Не то слово.

– Может быть, мне стоит подстричься?

– Думаю, это не обязательно. Лучше приготовьте ваш фирменный рулет с мясом и грибами.

Джек спрятал телефон и выжидающе уставился на Самиру, но та не спешила порадовать его бурным протестом.

– Вот и славно, – резюмировал он затянувшееся молчание, – а теперь нам всем нужно отдохнуть, скоро наступит очередной ужасный день.

Ему пришлось приложить некоторые усилия, чтобы подняться с пола.

– О да! – Тони засиял, едва ли он собирался отдыхать. – Нужно, столько всего нужно! Придёшь ко мне завтра утром пораньше?

Вопрос предназначался Самире. После утвердительного кивка Тони, забыв про астму, помчался за кулисы, живо преодолевая препятствия нелепыми прыжками.

Джек достал из помятой пачки сначала одну, а затем ещё одну сигарету и переложил их в верхний карман рубашки, чтобы на улице закурить незамедлительно. Эту нехитрую операцию он проделал, не сводя глаз с Самиры.

– Ты что-то хочешь сказать мне? – спросила она.

– Хочу.

– Не сдерживай себя.

Самира так и осталась стоять посреди сцены, освещаемая лишь мягким светом одного прожектора. Тёплые блики подсвечивали золотистые волосы, добавляя мягкости чертам её красивого лица.

Джек подошёл к девушке и сжал её плечи.

– Я понимаю, что ты в обиде на отца и не хочешь с ним встречаться. Хотя, если честно, это один из лучших людей, которых мне посчастливилось знать. Мне кажется, Сэми, что у тебя взбалмошный характер – боюсь, я всегда буду ждать с твоей стороны какую-нибудь пакость. Но если сейчас ты передумаешь и снова исчезнешь, если обидишь Тони – знай, что я достану тебя. – Джек изобразил злобную гримасу. – Я найду тебя в любом мире и в любой реальности. Я найду тебя и убью.

– Ты уверен, что хотел именно это сказать? – спросила Самира с довольной улыбкой.

Джек отпустил её, растеряв всю браваду:

– Нет. Я хотел сказать… попросить… пожалуйста, не подведи его.

Последние десять лет жизни Джека можно было представить в виде графика активности спящего вулкана, на котором длинная прямая линия с еле уловимыми колебаниями вдруг устремляется вверх. Сегодня вулкан почти достиг пика своей карьеры: ещё не начал извергать огненную лаву, зато давал о себе знать лёгким потряхиванием земли под ногами.

– Ты веришь в судьбу, Джек? – спросила Самира. Рассматривая его, она немного склонила голову набок.

– Нет.

Грэйс тоже всегда так делала: наклоняла голову, когда ей было особенно интересно за чем-нибудь наблюдать.

– А во что ты веришь?

И глаза у неё такие же – чуть раскосые, обрамлённые длинными прямыми ресницами. В живописи их светло-голубой оттенок можно передать с помощью пигмента церулеум.

– Я ни во что не верю, – сказал Джек, – ни в судьбу, ни в справедливость, ни в воздаяние за хорошие поступки.

Удовлетворённая ответом, Самира кивнула.

– Пройдёт некоторое время, и ты изменишь своё мнение.

3
Сундук с воспоминаниями

Сегодня

Норклиф

Алакрион едва не поперхнулся остывшим отваром из листьев ежевики. Он многое в жизни повидал и вот уже лет десять как ничему не удивлялся, но сегодняшние посетители дома Совета заслуживали исключения.

Дело было не в том, что чужаки отличались от заурядных нарушителей закона из Свободной земли. Один из гостей вырядился в куртку из набора старой, давно вышедшей из моды формы летунов, но и это Алакрион воспринял спокойно. Он только не ожидал, что пришельцев будет сопровождать пропавшая больше года назад принцесса Марилии – племянница почившего Бриена, дочь Сэма Маршалла и вероятная будущая королева.

 

Здесь, в Норклифе, во власти горделивых и не смыслящих в политике болванов.

– Кто вы такие и как сюда попали? – требовательно спросил лорд Тамарис.

В ответ измученные перелётом пленники красноречиво промолчали.

– Кто из вас главный? – Лорд Кирон, видимо, уже догадался, что гости не представляют опасности, и пренебрежительно засунул руки в карманы плаща.

Принцесса было дёрнулась, но один из её спутников – на его лице выражение любопытства преобладало над страхом – сделал шаг вперёд.

– Я главный. – Он с напускной отвагой выпрямился. – И я готов нести ответственность.

– Замечательно, – похвалил лорд Кирон. – В таком случае я полагаю, что ты верно оцениваешь тяжесть вашего преступления и готов понести справедливое наказание.

Смельчак вздрогнул и чуть отступил. Его друг, хмурый молодой человек, подозрительно оглядывающий всё вокруг, пробормотал какое-то диковинное ругательство и встал рядом.

– Не будем пока о наказании, – миролюбиво предложил Алакрион. Приблизившись к назвавшему себя главным, он спросил: – Как тебя зовут?

– Энтони Уильямс, – ответил тот и нервно вздохнул.

– Рад встрече, Энтони Уильямс. А теперь расскажи мне, как вы оказались в Норклифе.

И снова молчание.

– Хорошо, я помогу: у вас есть специальные полномочия?

Все лорды застыли в ожидании ответа, точнее, предвкушая его отсутствие.

У пришельцев этот вопрос вызвал ещё большее смятение.

– Смею надеяться, в моём случае вопрос о полномочиях можно не обсуждать, – произнесла принцесса хорошо поставленным, не терпящим пререканий голосом. – Мы даже не помышляли нарушать закон, а просто направлялись домой, в Марилию. Сюда мы попали случайно и, уж поверьте, без всякого на то желания.

Она отнюдь не извинялась. Наоборот, принцесса надменно вздёрнула подбородок, словно сделала одолжение правительству Норклифа своим коротким объяснением и инцидент на этом был исчерпан. Её мужественный защитник признал поражение и отступил, больше не чувствуя себя главным.

– Исчерпывающе, – елейно протянул лорд Кирон. – Однако, достопочтенная Самира, вы всё же нарушили закон, явившись на нашу землю без предварительного согласования. У ваших спутников, подозреваю, отсутствуют документы. Так что мы вправе рассматривать вас угрозой для Норклифа.

– Да, но…

– А в таком случае, – повысил голос лорд Кирон, – нам ничто не мешает объявить войну вашей стране, а вас самих казнить за шпионаж.

Принцесса звонко расхохоталась:

– Вы демонстрируете чудеса логики и сообразительности, уважаемый лорд… не знаю, какой там по счёту. – Она отмахнулась от робкой попытки Энтони Уильямса её приструнить. – Разумеется, я самолично занимаюсь шпионажем. В отчёте сегодняшней вылазки я сообщу, что Норклифом правят болваны. Хотите объявить войну Марилии? Рискните.

Самира отошла на шаг, поравнявшись с остальными, и выжидающе сложила руки на груди.

Несмотря на серьёзность ситуации, Алакрион усмехнулся. Принцесса – моложе и ниже ростом всех присутствующих в зале – приковала к себе всё внимание. И нервные спутники Самиры, которые по очереди тянули её за рукав, и высокопоставленные правители Норклифа рассматривали принцессу со смесью ужаса и восхищения. Даже теплолюбивые мухи под потолком уселись на канделябры, перестав жужжать.

Лорд Кирон, злой и смущённый в равной степени, не придумал достойного ответа и жестом пригласил коллег к большому шестиугольному столу. Хрустальный кристалл в его центре наполнился белым туманом – пришла пора принять решение.

– Я скажу первым, – вызвался Алакрион, положив перед собой браслет с синим камнем. – В мире важно поддерживать гармонию – это не моё личное мнение, а незыблемый постулат. Казнить за шпионаж безвинных молодых людей? Сделаем так, и потомки стыдливо вычеркнут сегодняшний день из истории. Достойные лорды Норклифа, пусть нашей великой страной и дальше правят мудрость и великодушие, только не безосновательная жестокость. Я готов поручиться за гостей и взять их на своё попечение.

Тамарис хмыкнул, но четвёртый лорд не удостоил насмешку вниманием.

– Я берусь убедить всех в отсутствии той иллюзорной угрозы, о которой так пафосно вещает лорд Кирон.

Алакрион сел. В запасе ещё остались нелестные слова для уважаемых коллег – завуалированные оскорбления всегда были неотъемлемой частью заседаний, как и недовольные перешёптывания, а также угрожающие взгляды. Лучше оставить их на другой раз, исход этой битвы слишком важен.

Лорд Иззо выступал следующим. Потоптавшись на месте, он так и не смог принять решения, поэтому спрятал свой браслет с жёлтым камнем обратно в карман.

– Все мы с раннего детства изучаем историю. – Лорд Кирон начал выступление издалека. – Каждый знает об ужасах кровопролитной войны, поколения хранят в сердцах память о героях, отдавших жизни для возвращения мира. Мы благодарны судьбе за тот день почти тысячу лет назад, когда был принят Закон. Была основана Свободная земля…

– Добровольная тюрьма, – пробормотал Алакрион.

– …и воцарился мир, – громко и торжественно продолжал Кирон. – А теперь наш не в меру сердобольный четвёртый лорд предлагает закрыть глаза на нарушение Закона? Чтобы правитель Марилии возомнил, что мы уязвимы, и предпринял попытку захватить наши земли?

– Король Марилии не собирается на нас нападать, – вновь перебил Алакрион, – наоборот, он стремится к сотрудничеству. В наших условиях глупо отказываться от дружбы и помощи, но какая благодарность ждёт Норклиф, если по нашей вине пострадает их принцесса!

За его спиной раздался неясный возглас. Лорд Кирон, чьё место находилось напротив, подался вперёд, буравя Алакриона взглядом.

– Закон, – прошипел он, – нужно соблюдать. Именно так поддерживается гармония в мире. Поэтому я предлагаю сбросить нарушителей в пропасть, чтобы преподать урок другим легкомысленным преступникам.

Алакрион невольно обернулся на этих самых преступников. Трое спутников принцессы пристально разглядывали её – кто с удивлением, кто с легко читаемым упрёком. Сама она делала вид, что вообще тут ни при чём.

– Нет, серьёзно? – воскликнул темноволосый парень.

Лорд Тамарис поддержал своего друга Кирона. Лорд Вэлвин, положив на стол браслет с зелёным камнем, также предложил оставить чужестранцев в Норклифе.

– А что. – Он причесал бакенбарды ногтями. – Нам не помешают лишние работники. Вон ту вторую девушку я с удовольствием приму в дом служанкой.

Теребя дорогое украшение на шее, он плотоядно зыркнул на спутницу принцессы – невзрачную и чересчур тощую, на вкус Алакриона.

– Ещё раз посмотришь на неё, и это будет последнее, что ты увидишь в жизни, – будничным тоном прокомментировала намёк Самира.

Заседания Совета давно превратились для Алакриона в рутинное, малоинтересное занятие, но сегодня он волновался. Его затылок пылал от пристального внимания тех, чья судьба вершилась в этот самый момент.

Повисло тягостное молчание, и взгляды всех присутствующих – сознательно или же интуитивно – устремились на кристалл в центре шестиугольного стола.

Судьба вершилась этажом ниже.

Не ведающий о теме заседания служитель дома Совета (они менялись каждый день) смешивал краски в произвольных пропорциях и через систему непрозрачных труб подавал их наверх. Под шестиугольным столом находился резервуар с быстро вращающимся диском. Попадая на него, краски распылялись, и цветные капли оседали на внутренней поверхности кристалла.

Удавалось ли кому-то из лордов однажды повлиять на исход? Как знать… Пока, во всяком случае, никто не признавался.

Этим утром в сложной схеме произошёл незначительный, казалось бы, сбой: сегодняшнего дежурного свалил приступ мигрени. На замену ему вышел другой служитель. Он не отличался высоким ростом, но нарочно взял лестницу и полез за краской на самую верхнюю полку. Там выбрал пузырёк в правом дальнем углу – потому что был левшой.

Случайный человек затеял игру с судьбой. Судьба без долгих колебаний сделала ответный ход – кристалл в центре стола ярко вспыхнул синим цветом.


Теперь меня называют рассказчиком. И смотрят как-то иначе. На самом деле должность называется хранитель историй – звучит выразительнее, но используется только в торжественных случаях и опускается в повседневной жизни в угоду простоте изъяснения.

Даже не должность, а призвание.

Мне пока не совсем ясно, что это означает. Однако теперь в рюкзаке за спиной есть тетрадь, в которую мне вот уже несколько дней хочется что-нибудь написать.

Истории могут быть любыми: правдивыми или вымышленными, отражать ключевые события в жизни целой страны или касаться только меня. Я и вовсе не обязан ничего записывать, если не желаю.

И всё же теперь я рассказчик.

Прежде я не делился с бумагой мыслями. Возможно, эта запись будет первой и последней в дневнике. Не умею я складно излагать мысли, вот и сейчас начал не с главного.

Сперва нужно объяснить, как я стал рассказчиком.

Дневник рассказчика – Вступление
Вчера

Мэривилль

Остаток ночи Джеку снились мыльные пузыри. Когда он, провалявшись до обеда, но всё равно не выспавшись, явился к Тони в общежитие, то обнаружил друга в окружении сумок и разбросанных по всем горизонтальным поверхностям вещей. Самира тоже была здесь: сидела на широком подоконнике и читала учебник по термодинамике.

– Меня это даже не удивляет, – пробормотал Джек себе под нос. Он сразу отметил, что Тони не сменил вчерашнюю одежду, не причесался и, очевидно, не ложился спать. Тем не менее щёки его раскраснелись, а глаза нездорово блестели за мутными и пыльными стёклами очков. Возможно, к этому имели отношение три пустых стаканчика из-под кофе, которые Джек заметил возле ноутбука.

Зато Самира в прелестном светлом платье была хороша и свежа, как капля росы в первых лучах рассвета, а с книгой в руках она и вовсе стала для Тони божеством для поклонения.

– Собираешься в отпуск? – Джек развалился в кресле, предварительно сбросив на пол кучу рубашек.

– А камеру я могу взять? – спросил Тони. Стоя на табуретке, он искал что-то на шкафу.

– Нет. – Самира не отвлекалась от чтения.

– А просто фотоаппарат?

– Нет.

– Ладно. И мобильный телефон мне, ясное дело, не пригодится. А ноутбук? В нём важные документы и программы.

– Нет.

– Мини-лабораторию? Она много места не займёт, честно.

– Не стоит.

– А у вас есть электричество?

– Нет.

Табуретка под Тони качнулась, но он смог удержать равновесие.

Джек в который раз за последние часы проверил телефон – новых сообщений не поступило.

– Грэйс звонила мне утром. – Тони верно истолковал его действия. – Сказала, что у неё всё в порядке.

Боковым зрением Джек заметил, как плечи Самиры напряглись, а страница, которую она как раз переворачивала, зависла в воздухе.

– Помнишь, как Грэйс сбежала из дома искать маму? – спросил Джек, невольно улыбнувшись.

– Помню, конечно. Ей ведь было лет десять.

– Девять. Она собрала рюкзак, вышла утром из дома, но отправилась не в школу, а в неизвестном до сих пор направлении. Вернулась сама через четыре дня в довольно приличном виде, не найденная ни полицией, ни поисковыми группами.

– Мистер Маршалл тогда чуть с ума не сошёл, – подхватил Тони.

Мысли об отце Грэйс начиная со вчерашнего вечера теперь стабильно сопровождались неприятными спазмами в желудке. В последний раз Джек так переживал полгода назад, когда после побега из медицинской школы он много часов ехал в поезде, наблюдал сменяющиеся за окном пейзажи и гадал, как его встретят друзья.

– Хорошо, что они всегда возвращаются, – сказал Тони, слезая с табуретки. В руках он держал увесистый стереомикроскоп.

– Это тебе тоже не понадобится, – твёрдо заявила Самира, предвосхитив все запланированные вопросы.

Тони расчистил себе небольшую площадь на кровати и расположился напротив Джека.

– У меня почти всё готово, – сказал он.

– Что именно?

– Я составил письмо в деканат и сообщил, что беру отпуск на неопределённое время для самостоятельных исследований. Потом позвонил родителям и расписал им развёрнутую версию, дескать, место исследований находится на Аляске, где у меня будут ограничены средства связи. Затем я написал программу, которая через произвольные отрезки времени будет посылать им сообщения о моём добром здравии.

 

– Ты спятил, – мрачно резюмировал Джек.

– Нет, сейчас я вполне уверен в моём душевном равновесии, – возразил Тони тоном опытного психотерапевта.

На этом сборы пришлось прервать. Оставив комнату в состоянии полнейшего хаоса, Тони наспех помылся, побрился и надел мятую, но белую рубашку. И они отправились на ужин к Сэму Маршаллу.

Самира виртуозно тянула время: то и дело останавливалась, чтобы поправить волосы или достать невидимый камешек из мокасина, интересовалась архитектурой и историей каждого встречающегося на пути здания, а Тони охотно рассказывал ей всё, что знал.

Но путь от общежития был недлинным. Вот показалась Тринадцатая улица, небольшой двухэтажный дом, входная дверь – старая, массивная и выкрашенная в тёмно-зелёный цвет. На узкой дорожке Самира сначала снизила темп до уровня раненой улитки, а после вдруг резко всех обогнала, первая взлетела на крыльцо и нажала на звонок.

Пока они слушали шаги с другой стороны, Джек стал свидетелем поистине волшебного превращения. Самира выпрямила спину и стала чуточку выше ростом, хмурая складка на её переносице разгладилась, уголки бровей приподнялись, а глаза слегка сощурились и как будто остекленели. Если бы Джек занимался кастингом для фильма про Снежную королеву, то с выбором актрисы на главную роль он бы определился прямо сейчас.

Надо отдать должное Сэму Маршаллу: когда дверь распахнулась, хозяин дома не выглядел удивлённым или растерянным. Приветливо кивнув Джеку и Тони, он уставился на девушку между ними.

– Как же ты похожа на свою мать, – сказал он заворожённо.

Самира была готова ответить что-то язвительное – Джек уже знал, как в такие моменты меняется её выражение лица, – но не успела, так как мистер Маршалл бесцеремонно схватил её в охапку и прижал к себе.

– Проходите, скорее же! – воскликнул он, буквально перетащив Самиру через порог. – Почему ты сразу не сказала? Я ничего о тебе не знал, а ты моя дочь! Ты ведь моя дочь?

Он слегка встряхнул Самиру, которая уже переварила воображаемый стальной стержень и тряпичной куклой повисла в его руках.

– Вы догадались, – констатировал Джек. Он зашёл последним и закрыл за собой дверь.

Мистер Маршалл выпустил Самиру из объятий и оглядел её с ног до головы, как бы проверяя на повреждения.

– Спасибо, конечно, что не предупредил, Джек. Ничего, мне понадобилось всего несколько часов, чтобы сопоставить все кусочки мозаики. Я рад, что ты пришла, – обратился он к Самире.

– А я пока не уверена, что рада, – вызывающе ответила та.

– Я понял, – с готовностью выпалил мистер Маршалл. – Давайте для начала поужинаем. Грэйс ждать не будем, у неё… у неё дела.

«Поужинаем». Если бы он подразумевал «давайте посидим за столом, посмотрим на вкусную еду, но не притронемся к ней из-за неприязни к повару или по другой уважительной причине», то так бы и сказал. Лишь Джеку хватило аппетита, чтобы планомерно уничтожить две порции овощного рагу.

Остальные занимались в основном тем, что смотрели на Самиру. Мистер Маршалл, что объяснимо, смотрел на Самиру; Тони смотрел на Самиру и изредка на мистера Маршалла. Сама Самира рассматривала себя в зеркальном отражении пустой тарелки.

Под пристальным невниманием Джек тихонько выпил своё вино и теперь размышлял, как бы незаметно дотянуться до бутылки.

– А можно спросить? – нарушил молчание Тони, и это было подобно раскатам грома в солнечный день.

– Конечно, Тони, – ответил мистер Маршалл.

– Истории, которые вы рассказывали нам когда-то… все они – правда?

Прекрасный момент, чтобы подлить себе вина – Джек с радостью им воспользовался. Не подобает хорошему белому вину, за которое он сегодня утром выложил приличную сумму, уныло греться в бутылке.

– В большинстве своём – да, правда.

– Но ведь мы думали, что это сказки! – обиделся Тони.

Обычно люди возмущаются, когда небылицы выдают за правду, а не наоборот. Как если с младенчества убеждать ребёнка в том, что Санта-Клауса не существует, а он в один прекрасный день вываливается из дымохода с полными мешками подарков.

Мистер Маршалл добродушно улыбнулся:

– Я так и планировал.

Да будет благословенна любознательность Тони, которая всегда многократно превышала его стеснительность и выручала из многих неловких ситуаций (если только не становилась их причиной). Он в стотысячный раз – в первый для хозяина дома – поведал о своём приключении из детства. Для благодарных и доверчивых слушателей Тони украсил рассказ подробностями и поделился эмоциями.

– И вот, когда я почти отказался от поисков, – резюмировал он, – появляется Самира и спрашивает…

– Надо же, – перебила Самира, – если бы я тогда задала правильный вопрос про шар или вовсе промолчала, то не сидела бы сейчас здесь!

Такой интонации у неё Джек ещё не слышал. Определение «истеричная» было, наверное, преувеличенным. Однако голос звучал как из старого расстроенного патефона, который сначала долго пылился на чердаке, а потом его при переноске уронили с лестницы.

Скомкав в руках бумажную салфетку, Самира начала отрывать от неё маленькие кусочки, скатывать их в шарики и складывать на тарелке аккуратной горкой.

– Невероятно, как за столько лет мы ни разу не поговорили об этом! – воскликнул мистер Маршалл.

– Я тоже вчера всю ночь мучился этим вопросом. Но не будем сожалеть о прошлом, теперь вы рассказывайте! – Тони принял позу внимательного слушателя.

После таких призывов нужно собраться с мыслями, разбавить воспоминания небольшим количеством алкоголя и набрать полную грудь воздуха.

– Мой отец был археологом, – начал мистер Маршалл, – поэтому к двадцати трём годам я успел побывать в стольких странах, что некоторые из них уже стал забывать. Я учился в семи разных школах и двух университетах. Пропустил добрую половину занятий, зато писал статьи о собственных исследованиях, которые мои преподаватели находили достаточно интересными, и привозил занятные сувениры. Поэтому меня не отчислили. На последнем курсе я начал встречаться с Николь, матерью Грэйс… Кхм, если все наелись, может, мы переместимся в гостиную?

– С удовольствием, – ответил Тони. Он торопливо вскочил и подал Самире руку, но та самостоятельно встала и первой покинула кухню.

– Не обращайте внимания, – шепнул Джек мистеру Маршаллу, – у неё трудный характер. Грэйс как-то назвала её своеобразной, и, поверьте, это мягко сказано.

– Они с Грэйс давно знакомы? А как они, ну… ладят между собой?

Джек почесал в затылке. Он подумал, что Самира и Грэйс имеют крайне мало общего и по-разному смотрят на мир, так что вряд ли они когда-нибудь поладят.

Гостиная Маршаллов была больше похожа на библиотеку. Две стены занимали полки с книгами, причём нижние ряды стояли на полу, а верхние упирались в потолок. В отличие от кабинета профессора в университете здесь книги были рассортированы по авторам и расставлены по алфавиту. Пыль регулярно протирали, а потрепавшиеся переплёты аккуратно подклеивали. Недавно также появился полный каталог наименований, который Джек лично помог составить. В тот день – возможно, лучший в его жизни – он просматривал каждую книгу, иногда зачитывая Грэйс любимые моменты, а она записывала в тетрадь название, автора и год издания. Они смеялись над шутками, которые никто никогда не вспомнит, ели пиццу и запивали её безалкогольным пивом.

– Итак, на чём я остановился? – спросил мистер Маршалл, заняв любимое кресло Грэйс в центре комнаты.

Джек и Тони расположились на диване, а Самира выбрала себе круглый пуфик у окна – отличная наблюдательная позиция в стороне от остальных.

– Ах да, Николь. Мы встречались недолго. Ей нравились мои истории и то, что я писал за неё рефераты. А мне – с каким восторгом она слушала. В тот вечер она сказала, что ждёт ребёнка.

Истории взрослеют вместе со слушателями. Сбрасывая сказочность, они покрываются липким налётом реальности и присущих ей трудностей.

От взгляда Джека не укрылось, как Самира вздрогнула.

– Я не был готов… Мы оба не были. – Мистер Маршалл, похоже, ещё никому не рассказывал об этом, а теперь, от проговаривания некоторых поступков вслух, его чувство вины приобретало новый оттенок. – Следующим утром я с группой других студентов должен был отправиться в Перу, наглядно изучать историю Империи инков. Как вы понимаете, это приключение привлекало меня куда больше, чем внезапная возможность стать отцом. Мы с Николь сильно поссорились. Она бросила, что не желает возиться с маленьким ребёнком, что избавится… А я сказал: «Ну и пожалуйста!» – и ушёл.

– Вы не могли так поступить! – воскликнул Тони.

– Но я поступил именно так. Тогда у меня были иные приоритеты. – Мистер Маршалл невольно посмотрел на полку, где перед рядом книг стояла их с Грэйс фотография в самодельной рамке из ракушек. Посмотрел и быстро отвернулся. – Ох, эта поездка в Перу сразу не задалась.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26 
Рейтинг@Mail.ru