Мэри Бард
7.0 Мир Эллии
– Я ещё лежала в больнице и накануне выписки пришла мама и сказала, что для
восстановления после тяжёлой ангины не плохо было-бы съездить на тёплые источники и погостить у тёти Марты. В Семиозерье у маминой сестры небольшой гостиный дом и немного земли вдоль озера. Очень красивое место. Мы ездили туда каждый год на два месяца пока мама была жива. Август и сентябрь. В тот год была не совсем обычная засуха. Точнее высыхали только озера. Дожди были, но земля при этом почти моментально становилась сухой. Были частые туманы. Даже в колодцах вода была, но озера мелели на глазах. И тогда местные старейшины вспомнили про ритуал, который был праздником на протяжении многих лет до войны. После про него не то, чтобы забыли. Просто для ритуала нужны были женихи и невесты, а после войны с мужчинами в этих краях была сложная ситуация. Самое интересное, что ритуал подействовал. Но есть версия сугубо материальная. В то время в соседнем городе построили какой-то завод по добычи и очистки воды. Они использовали подземный источник, который брал начало в нашем Семиозерье. Здесь по закону строить фабрики и заводы нельзя. Но каким-то образом они нашли жилу и подключились к ней. Что конкретно они сделали, что озёра начали высыхать так и осталось загадкой, но на следующий день после нашего приезда на заводе что-то произошло, что его пришлось резко остановить.
– Понятно. Версия убедительная.
Пока мы вспоминали события десятилетней давности и приближались к пункту назначения наши преследователи нашли нового союзника. Он взялся буквально из неоткуда. И даже холодная, логичная, последовательная и рассудительная Нок как-то странно и не привычно для самой себя нервничала. Они наконец нашли то место в зарослях ивняка куда мы с Эл ввалились и где мне удалось пока необъяснимым для меня образом вернуть искру в тело Эл. Он стоял с закрытыми глазами и вслушивался в шум воды и пение птиц на том самом месте, где моя боль со взрывом вырвалась из груди. Нок же рассматривала то, что осталось от портала в стене старого прихода.
– Как он её провёл через этот портал? – произнёс молодой мужчина в сером
пальто, легкой щетиной и начищенных ботинках. Ответ на вопрос от Нок ему явно был не нужен. Он сам каким-то образом понял, что произошло. Или почувствовал остатки той силы, что помогла воскресить Эллию. – Она умерла. Почти. Она была между. На волоске. Но что-то её удержало здесь. Или кто-то.
– Мы точно знаем, что человек не может пройти через наши порталы, – решила оправдаться Нок, но мужчина, сдвинув со лба черный кудрявый локон и посмотрев кристально голубыми глазами в такое же небо прервал следопыта не дав закончить кое как придуманное объяснение произошедшему.
– У вас под носом был камер с такой энергетикой, что утренняя вспышка
привлекла внимание силы, для которых эта земля это ещё одна очередная попытка совместить несовместимое, – мужчина не злился. Голос был спокойным и размеренным. Нок поняла, что ему не нужны были ни её объяснения ни даже её варианты, где нас надо искать. Ищейка быстро смекнула, что тот, кем был её собеседник обладает более глубоким пониманием ситуации и соответственно имеет больше ресурсов и возможностей, и возможно даже способностей чем простой ангел пятого ранга. Нок правда не до конца понимала кто он. Ангел? Наблюдатель?
– Тот ангел, Кай, он выше ищейки не поднимался. Да, у него хорошее чутьё,
но не более.
– Тот, кого вы называйте простым ищейкой несколько часов назад взял искру голыми руками и вернул её в тело девушки, которая сейчас пульсирует как сверхновая, но вы в упор не замечали её двадцать пять лет. Я не хочу принизить вас и как-то нивелировать ваши успехи, предшествовавшие этому моменту, но впредь вы должны более внимательно относиться к своей работе и быть …как это говорят, более чуткими.
Нок была немного обескуражена. Она ещё никогда себя так не чувствовала. Как ребёнок. На вид её собеседнику было не больше тридцати пяти, и она понимала, что внешний вид для ангела – это дело, как говорят наживное. Но внутренний отклик на энергию этого создания в теле молодого человека был ошеломляющим. По меркам Нок он был даже не ангелом высшего порядка, а намного выше. Но это было бессмысленно по мнению следопыта. Такие энергии не принимают никакую физическую форму. Тем более форму человека.
– Нок, вы хороший следопыт и верите в то, чему преданы, и я знаю, что
вам пришлось пойти на некоторые недозволительные и опасные манёвры для того, чтобы проявилось то, что мы сейчас наблюдаем. И чтобы вам был более чётче виден масштаб и важность вашей роли в этом я немного поделюсь с вами личным. Но не здесь.
– Но, Кай и ….
– Мы их нагоним. Они двигаются осторожно и их это притормаживает.
Тем временем мы с Эллией проехали дорожный знак «Семиозерье». Следующие пол часа Эл, как опытный гид рассказывала мне истории про каждый дом и каждое озеро. У всего была своя судьба. Я слушал её с неподдельным интересом. Мне нравился её голос. Её смех, когда вспоминала какой-то нелепый момент из детства. А ещё она закручивала волосы в пучок, но так как заколки у неё не было он периодически распадался и волосы красиво обрамляли её лицо …Особенно в профиль. Заехав во двор какой-то небольшой усадьбы, мы остановились. Неожиданно зазвонил телефон. Эллия удивилась тому, кто звонил.
– Она что нас увидела?.. Алло? Тётя Марта? Как вы? Как у вас дела?
Элли, здравствуй! Родная, у меня всё хорошо! Вот перебираю фотографии наши
и тебя вспомнила. Элли, девочка моя, приезжай погостить! Давно тебя не видела. Очень соскучилась! Я знаю, что ты работаешь и ехать далеко, но хоть разок вырвись на недельку.
– Тогда встречайте! – засмеялась Эл.
– Хорошо, когда тебя ждать?
– Прямо сейчас, тётя Марта. Я, мы во дворе.
Глава 5
Через минуту из дома напротив вышла женщина, укутанная в шаль. Мы вышли из машины. Марта, заметив Эллию на секунду остановилась и закрыло лицо руками, как будто не верила своим глазам.
– Родная моя! Девочка моя! Почему заранее не позвонила? Я бы тебя встретила
как полагается! Ты моя хорошая, дай я тебя обниму!
Следующие несколько минут тётя и Эл стояли в объятьях друг друга. Это было очень искренне. Мне всегда нравилось наблюдать за людьми, которые встречаясь обнимались и искренне радовались встрече и при этом говорили: «Я вот только что о тебе подумал!», как будто совершенно случайно встретились. Но мы то знаем, что нет случайностей. Тётя Марта, разжав объятия перевела внимание на меня. Вот тут я почувствовал себя неловко почему-то. Смутился почти.
– Тётя Марта, знакомьтесь, это Кай. Мы учились вместе на курсах по
художественной фотографии. Я ему много рассказывала про Семиозерье, и он взял на пару дней отпуск, чтобы увидеть здешнюю природу своими глазами.
– Очень приятно! Да, нашу природу очень любят художники, фотографы и даже
киношники. Сериалы снимают. Прямо тут у меня. У меня тут маленькая киностудия, – засмеялась Марта. – Мне не жалко. Они даже небольшой ремонт сделали в одном из домиков для своих проектов, – некоторая пауза непринуждённо повисла в воздухе, давая возможность женщине осмотреть меня с ног до головы. Я же вертел головой, осматриваясь по сторонам. – Ну что же в ногах правды нет! Пойдемте в дом. Я только что яблочные пироги сделала.
– Да ладно?! – воскликнула Эл. – С сахарной пудрой корицей и апельсиновыми
корочками?
– Ты их помнишь?
– Как их забыть?! А карамельки запеклись.
– Тебе повезло сегодня! Немного есть. Пойдёмте.
Семиозерье накрыли сумерки. Не смотря на шум джазовой радиостанции и оживлённую беседу Эллии и Марты голос ночного леса был громче. Это было так естественно. Как говорят люди- душевно. Моя персона, к счастью, не привлекала ни чьего внимания поэтому я, пользуясь моментом рассматривал интерьер старинной усадьбы. Так называемого хозяйского дома. Это был двухэтажный дом с большой гостиной, совмещенной с кухней. Стены были выкрашены в белый цвет и кое где виднелась кирпичная кладка. Эти детали в совокупности с деревянной мебелью из массива создавали аутентичный интерьер. В большой, просторной гостиной не было места, где бы не стояло либо фото, либо декор из дерева, стекла или глины. Но больше всего было свечей. Самых разных форм цветов и запахов. Я взял одну в стеклянном стаканчике и понюхал. Запахи были ещё одним моим открытием. Ангелы их чувствуют, но по-другому. Есть запах любви, смерти, страха и ненависти. Свечка пахла рождеством. За спиной появилась Марта.
Через месяц весь дом наполнится этим ароматом. Уже пятый год радует это
неожиданное хобби и к тому же востребовано среди туристов, что приезжают сюда осенью и зимой. Приходится и тыквы ставить и печенье имбирное печь, но эта суета мне по душе, – сказала пожилая женщина, убирая пылинка со свечки в виде елки. – Я, кстати, так и не увидела ваши вещи. Вы совсем налегке?
Да, но всё необходимое лежит в машине. Я сейчас принесу.
Да не надо. У меня всё есть. Всё же как ни как гостиный дом. Полный пансион,
всё включено и всё такое, – засмеялась тётя Марта. – Давайте поднимайтесь на верх там две комнаты рядом. На двери одной венок с рябиной на другой с шишками. Тебе шишки, а Элли рябина.
– Марта, почему Элли? – спросил я без уточнений, но Марта поняла о чём вопрос.
– Потому что в детстве, когда она приезжала сюда мы с ней каждую ночь читали
«Волшебника изумрудного города» и она представляла, что когда-нибудь отправится в путешествия по другим мирам как девочка Элли. Она никогда не боялась бурь и ураганного ветра. Наоборот. Эллия считала, что страшные события, что стоят на пороге и вот-вот унесут её дом – это дверь в новый мир, – на секунду тётя Марта замерла, погрузившись мыслями в воспоминаниях. – Заболтала я тебя! Вы устали с дороги. Иди отдыхай. Элли уже поднялась.
На верх вела контрастирующая с белыми стенами темная дубовая лестница с резными перилами. Немного поскрипывая и озвучивая каждый мой шаг двадцать ступенек, привели меня к коридору, где действительно на дверях двух комнат висели венки. Прежде чем пойти в свой номер я подошёл к двери с рябиновым венком. Замерев с закрытыми глазами, я прислушался к тишине, что наполняло пространство вокруг Эл. В следующее мгновение, сделав шаг в сторону от двери за ней раздался негромкий голос: «Кай! Заходи. Я не сплю». Открыв дверь, я увидел Эллию в непривычном для меня виде – длинная ночная сорочка и белый платок с бахромой на плечах. Она сидела на кровати с фотоальбомом.
– Хочешь посмотреть на моих родителей? Присаживайся.
Я почему-то смутился. И неожиданно для самого себя на миг не мог контролировать себя. Я замер и через силу, робкими движениями буквально заставил свои ноги дойти до кровати Элли. Это новое для меня чувство. Когда тебе хочется приблизиться, но что-то останавливает. Как будто при сокращении расстояния кому-то что-то угрожает. Глупо, но факт. Я понял, что я становлюсь всё меньше ангелом и всё больше человеком. Кое как, скрывая своё смущение и от этого дурацкую неуклюжесть я преодолел все эти четыре шага от двери до постели Эл. Как с этим люди справляются? Итак. Я сел на край кровати и заглянул в фотоальбом.
– Нет, так ты ничего не рассмотришь. Вот, – Эл взяла увесистый альбом и
положила мне на колени, а сама, прижавшись к моей спине стала водить рукой по страницам и рассказывать об истории каждого снимка. Историю первых двух фотографий я, честно, не смог расслышать из-за сумасшедшего стука в моей груди. Как это контролировать? Я ангел, который видел гибель цивилизаций и зарождение новой эры человечества, а тут просто альбом посмотреть не могу без сумасшедшей тахикардии. Так, вдох – выдох. Спокойно кивай головой и улыбайся.
– А вот мы на празднике осенних даров. Помнишь я рассказывала про ритуал? Я
каждый год стояла почти на середине моста и меня выбирали два раза. Так что где-то в Семиозерье бегают еще две Эллии.
– А в чём заключается ритуал?
– Ритуал для женихов и невест. Свадьбы здесь проводят в основном осенью. В
конце сентября все женихи и невесты приходят на мост двух братьев. Два брата – это два озера, разделенные широкой полоской суши и именно в конце сентября на семь дней уровень воды в одном из озёр поднимается, и они соединяются. Над сушей построили мост. Ритуал заключается в том, чтобы пока нет воды женихи должны под мостом перейти на другой брег. На мосту собирают детей – шесть мальчиков и шесть девочек. У каждого ребенка по кукле из соломы. Куклы – это домашние обереги. Дети становятся в шеренгу, держа в одной руке свою куклу в другой куклу соседа. Эта шеренга растягивается на всю длину моста. Ритуал начинается в полдень. Женихи должны успеть пройти под мостом не намочив ноги. Поднявшись, они выстраиваются в очередь по порядку, в котором они поднялись на мост. На другом конце моста в таком же порядке становятся невесты. Всем завязывают глаза. Когда наконец уровень воды поднимается и два брата воссоединяются жених и невеста идут друг к другу, ориентируясь по живой цепочке из детей. И вот когда они встречаются и снимают повязки пара смотрит рядом с кем они остановились. То есть будет ли у них мальчик или девочка и как будут звать ребенка. Куклу они забирают к себе в дом.
С черно-белой фотографии на меня смотрела та самая девочка с голубыми глазами в длинном белом платье, распущенными волосами и повязкой, расшитой орнаментом на голове. Она улыбалась, обнимая куклу из сена. Эллия перевернула лист фотоальбома и вытащила одну фотографию. На ней была запечатлена красивая молодая женщина с венком из цветов на голове. У меня всё внутри похолодело. Всё, что люди называют внутренностями, сжалось в комок. Дыхание почти остановилось, но я не подал вида. Эл поднесла фото к губам и поцеловала его: «Мама была очень счастлива тогда. Почему то, именно в тот день она была … Как будто тогда она от чего-то освободилась. Это были наши последние каникулы здесь. Сразу после нашего возвращения у неё начались проблемы с сосудами и… Через год её не стало».
– Она была красивой. – тихо сказал я – Ты на неё очень похожа.
– Я всё не решаюсь спросить… – промолвила Эл и от этих слов мне хотелось
зажмурить глаза и закрыть лицо руками. Я лишь мог стиснуть зубы до скрежета. – как ты думаешь, Эфий может мне рассказать что-нибудь о маме? Почему она так рано ушла? Хотя я понимаю… Я стала понимать мир немного по-другому. И возможно, чей-то уход задуман, как освобождение. Я правда пока не разобралась кто становится свободным. Ты можешь мне рассказать про то, что там? После? – Эллия закрыла альбом и положив его на прикроватную тумбочку легла на подушку, свернувшись калачиком под одеялом. Я замер в полной растерянности. – Кай, ты уже почти человек, тебе стоит тоже прилечь. Нужно отдохнуть, а сидя это сделать довольно сложно. Понимаю. Марта приготовила тебе комнату, но мне…эммм, немного не по себе после недавнего перехода через портал. И мне кажется, что если я закрою глаза, то провалюсь в бездну, – её замечание про портал было справедливо. Она практически умерла у меня на руках. По телу Элли пронеслась дрожь, которую я почувствовал сидя в метре от неё. Я вспомнил про её судороги перед входом в портал. Чувство вины и страха за неё охватило меня в ту же секунду. Я решил исполнить её просьбу и лёг рядом как есть в одежде. Эл в следующую секунду стянула вязаный плед с края кровати и накрыла меня, положив голову мне на грудь. Мы погрузились в тишину. Эл лежала с открытыми глазами и смотрела на меня снизу вверх. Она слушала как бьётся моё сердце. Моё человеческое сердце.
– Как ты себя чувствуешь? —шёпотом спросила она – я имею ввиду- как это
чувствовать свое тело после тысячи лет … даже не знаю какое определение дать твоему телу до этого?
– Ощущения как во сне. Людям снятся сны, где они не чувствуют себя в
физическом плане. Они ходят, но не ногами. Летают, но без крыльев. Вы плаваете под водой без кислорода. Редко, но всё же бывает. Но тело их проявляется, когда во сне им что-то угрожает. Как элемент защиты. Ангелы – это чистая энергия разной плотности и у нас нет искры. Мне иногда хочется спросить какого-нибудь мудрого и умного человека о том каково это – носить в себе частичку высших энергий. Но за всё время своего существования лишь единицы из много миллиардного количества людей поняли, что им дано. А после смерти эти частички возвращаются к источнику.
–Душа – это не искра?
– Здесь, на этой земле душа – это то, что как бы нарастает вокруг искры. Это оболочка и возможно способ «общения» с высшими. Искра попадает в тело уже в этой оболочке.
– Но если искра, чтобы попасть обратно в источник, что бы это не было, выходит
из тела без оболочки, что происходит с душой?
– По закону создателей энергия не может появится из ничего и исчезнуть в никуда.
Душа – это своего рода статическая энергия и она должная во что-то преобразиться. Высшие после смерти носителя используют её для дополнительной корректировки движения линий тех, кто был близок к этой душе. Я бы назвал это помощью свыше. Но люди не умеют этим пользоваться в полной мере. По крайней мере в этой вселенной.
– Если я правильно поняла, то после смерти из тела выходит искра и она
отправляется в источник, а душа куда переходит?
– Искра через душу накапливает энергию, которую она должна передать в
источник. При этом у души нет понятия добрая или плохая. Да, энергия делится условно на три вида, но в источнике она нейтральна. Она идеально сбалансирована. Душа – это энергетический слепок человека или животного. Она остается на земле некоторое время пока её энергия не перейдет в эфирное или энергоинформационное поле.
– А, да. Я помню. Граница между мирами. То есть в следующей жизни я могу
родиться в другом измерении?
– Да, но только состав энергии и энергетический потенциал не будет полностью
соответствовать твоему предыдущему воплощению. Если рассматривать поле как общую память в «твоем наборе» будет и память пожилой монахини, и десятилетнего ребёнка, и возможно какого-нибудь сорокалетнего айтишника, что умер от инфаркта. Твоя искра будет обёрнута в многослойную оболочку при этом она должна будет накапливать энергию проходя через испытания. Справляясь с трудными и праздными временами. Некоторые люди «ломаются» столкнувшись с чем-то трагичным и перестают копить энергию, а некоторые пробиваются через немыслимые испытания и горят так, что уже больше не могут быть в границах земного бытия. И знаешь…? – Приподняв голову, чтобы посмотреть на Эл, я увидел, что она мирно спит у меня на груди. Её ровное и тихое дыхание было едва слышно. Наверное, пережитое днём и мой монотонный рассказ послужил хорошим снотворным. Мне не хотелось её тревожить, но всё же на подушке спать, наверное, было удобней, подумал я и одним движением переместил её голову на подушку. Эллия крепко уснула. Я лег рядом и мне неудержимо захотелось прикоснуться к её лицу, но тут же сам себя одёрнул. Хотя нет. Всё же локон с её лица я убрал. Я лежал ещё какое-то время наблюдая за спящей Эл. Много раз я видел пары, что могли годами наслаждаться временем просто смотря друг на друга. Мне становилось понятно почему и как это называется. Но это не допустимо для меня. Я чувствую, как теряю силы, а на их место приходят «романтические бредни». В кого я превращаюсь? Надо мной бы все ангелы посмеялись, увидев меня в таком состоянии. Хотя они и не знают, что такое смеяться. Меня бы просто отправили на калибровку или напрямую к источнику: «О, Эфий! На что я подписался?!»
И опять этот сон. Та же хижина. Я стою в дверном проёме. Я вижу Эллию. Она в длинной белой сорочке идет по лесной тропе, отдаляясь от меня. Я знаю, что за лесом есть большое озеро и старый пирс. Она идёт туда. И я знаю зачем. Я хочу крикнуть ей, чтобы она остановилась, но я не слышу своего голоса. Одним прыжком я перемахиваю через крыльцо и бегу за ней. Хоть шаги её кротки, но она так быстро исчезает из моего поля зрения, что мне кажется она стала туманом, что на рассвете тает под лучами утреннего солнца. И вот я настигаю её на пирсе. Она стоит спиной ко мне и продолжает, как под гипнозом смотреть на тёмно-синюю гладь воды. Я кричу ей и кажется что-то её заставляет повернуться ко мне. Не шевеля губами, она говорит: «Он там. Нам надо идти». В следующую секунду она падает в воду. Так свободно и спокойна. Она не боится. В отличие от меня. Меня охватывает страх. Я знаю, что она даже не попытается плыть. Она хочет опуститься на дно озера. Я прыгаю за ней. И конечно опять теряю её из виду. Но вот что-то белое сверкнуло в этой холодной толще воды. Я хочу плыть за ней, но меня накрывает эта вибрация. Таже, что была, когда мы открыли портал. Блеснул яркий свет, и я проснулся.
