Мэд Фоксович
Лохматый театр. Том 1
Глава 1. Сцена
19 ноября 1994 года
Восточное графство – административно-территориальная единица Коловрата, огромный, светлый снаружи, но темно-бордовый и грязный изнутри мегаполис. Была глубокая ночь, когда это случилось. Город не спал, его улицы были освещены окнами многоэтажных зданий. В разных точках населенного пункта можно было услышать глухой рев полицейских сирен.
Над массивом каменных джунглей сиял желтый лунный серп. Беспрерывные дожди были обыденностью для востока, но сильнейший ливень, обрушившийся на город именно в ту ночь, сумел многих поразить.
Внезапно длинный полицейский конвой с гулом сирен промчал по Лофф-стрит. Жгучий свет мигалок отразился фиолетовыми бликами в окнах параллельных рядов жилых домов.
– Внимание всем постам! – прошипел чей-то голос через закрытую полицейскую линию радиосвязи. – Обнаружен труп на Лофф-стрит на расстоянии нескольких домов от здания театра!
В связи с неисправностью дождевой канализации мутная холодная вода заполонила улицу. Расплывчатый, словно акварель, длинный кровавый шлейф тянулся из темного переулка.
– Кто на этот раз? – прозвучал обеспокоенный женский голос по ту сторону линии.
– Тело все еще пытаются опознать, – ответил абонент. – Это точно человек, женщина лет двадцати. Горло перегрызено. Платье пропитано кровью и вымазано фекалиями. Вокруг трупа были найдены клочья рыжей шерсти. В плоти жертвы обнаружено несколько стальных клыков. Налицо следы нападения и жестокой расправы. Судя по всему, это дело лап взломанной куклы.
В отражении стеклянных глаз окровавленного трупа показался темный силуэт. С механическим гулом и хриплым рыком жуткий саблезубый зверь приблизился к останкам своей истерзанной жертвы. Тут, словно по сигналу, существо махнуло хвостом и растворилось в темноте, скрывшись с места преступления в последний момент.
Лужа крови, растекающаяся от бездыханного человеческого тела, целиком окрасила дорогу проулка в бордовый. Полицейские сирены становились все громче.
– Взглянуть бы в глаза монстру, способному сотворить подобное… – ответил дрожащий женский голос.
Гражданские и догадываться не могли о том, что происходило в ту ночь. На протяжении долгого времени из окна большого двухэтажного здания на Лофф-стрит пристально и настороженно наблюдал за происходящим всего один человек.
***
20 октября 1994 года
Однородная масса белых густых облаков заволокла небо. Из пучины туч звучали глухие раскаты грома. Собирался дождь.
Из тумана на призрачной улице Лофф появился силуэт. Лиса – низкорослая пушистая кукла, боязно и неуверенно сложа руки у груди, быстро шла по тротуару. Дождевая вода ручьями стекала по рыжей шерсти путницы, длинный лисий хвост обыденно колыхался из стороны в сторону, а уши были настороженно прижаты к макушке. Зрачки уставших кукольных глаз нервно бегали туда-сюда, словно маятник.
Внезапно разряд молнии озарил темный небосвод. Лиса вздрогнула от неожиданности. Раскат грома будто пытался предупредить ее о чем-то нехорошем.
Пройдя еще пару домов, Лиса добралась до большого двухэтажного здания «Лохматого Театра». Бурые стены, грандиозная золотистая вывеска и два высоких желтых окна на фасаде. Это место вызывало у многих людей трепет, Лису оно интересовало и привлекало, но одновременно с этим пугало своей загадочностью и таинственностью.
Кукла бросила недоверчивый взгляд на театр. Подле парадного входа красовалось объявление.
«Требуется работник: образованный и высококвалифицированный экономист (кукла или человек)», – было сказано на информационной доске.
Лиса взбежала по лестнице к входу и, аккуратно приоткрыв одну из тяжелых дверей, прошла внутрь. Кукла медленно шагала вдоль черного коридора. Со стороны непросто было определить, являлся ли материал стен настолько черным или же в помещении отсутствовал свет.
Путница набрела на окно вахтерской будки, небрежно вырезанное в стене. Обустройство сторожевой конуры было скрыто в кромешной тьме.
«Ни один нормальный человек никогда бы не смог тут работать и уж тем более ночевать…» – мысль, первой всплывшая в голове у Лисы.
Кукла развернулась по направлению коридора, но не успела сдвинуться с места, как неизвестная человеческая рука в длинной черной резиновой перчатке появилась из темноты сторожки и резко схватила Лису за плечо!
– Стой! – прозвучал агрессивный хриплый мужской голос из тьмы. Голос был искажен, будто звук доносился из-под слоя плотной ткани. – Кто идет?!
Шерсть Лисы встала дыбом. Кукла впала в ступор от ужаса. Лиса медленно повернула голову влево. Над ошарашенной путницей нависала высокая человеческая фигура в длинном сером балахоне. Лица незнакомца не было видно сквозь тень потертого штопанного капюшона. Лишь два больших безумных глаза жадно пялились на новоприбывшую гостью.
– Кто ты такая? – прохрипел человек, не отпуская лисье плечо.
– Я – Лиса… – сквозь ужас проговорила кукла.
– Какая конкретно лиса?! – недовольно рявкнул незнакомец.
Наконец кукла в полной мере осознала произошедшее и дернулась в сторону. Рука неприятного мужчины высвободила плечо путницы.
– Экономист… лиса, – дала себе ироничную краткую характеристику кукла, с пренебрежением стряхнув с плеча пыль. – Считаю ваши налоги. Говорят, у вас большие проблемы с персоналом. Потому я и здесь.
– Правду говорят! – жутко усмехнулся незнакомец. – Я – вахтер этого театра, и, если тебе повезет, мы с тобой пересечемся еще много раз…
– Да-да, не сомневаюсь, – с дискомфортом в голосе ответила Лиса, пытаясь как можно скорее избежать продолжения диалога. – Боже ты мой… – пробормотала себе под нос кукла, шокированная столь своеобразным приемом.
Лиса возобновила путь по нескончаемому черному коридору. Наконец в кромешной тьме показалась дверная арка, залитая золотым светом. Кукла очутилась в сердце театра. Это был развилок, просторное желтое помещение с высоким потолком, огромной, грандиозной стеклянной люстрой и престижным красным паласом.
Напротив арочных окон располагались входы в большой и малые театральные залы, чуть правее – многочисленные служебные помещения. В конце самого длинного открытого коридора взору Лисы предстала болезненно-зеленоватая деревянная дверь под номером тринадцать.
Если бы не раннее утро, это место изобиловало бы посетителями. В тот момент в помещении было тихо, до писка в ушах. Лишь редкие постукивания хрустальных фрагментов люстры были способны разбавить гнетущую атмосферу гробовой тишины. По неизвестной причине в комнате стоял резкий запах тухлости и сырости.
– Чем тут так воняет? – вслух произнесла Лиса.
Внезапно по коже куклы пробежали мурашки, а сердцебиение ускорилось. Лиса чувствовала, что помимо нее в комнате был кто-то еще. В тот миг каждый звук в помещении закоченел, словно в вакууме. Кукла сделала неуверенный шаг назад, под ногами Лисы скрипнула половица. Тут путница уткнулась затылком во что-то мягкое.
В ужасе Лиса отпрыгнула вперед и обернулась. Все это время позади нее стоял человек.
– Приветствую! – величаво и по-сценически торжественно воскликнул очередной подозрительный незнакомец.
Мужчина сделал всего один широкий шаг, как вновь очутился в паре сантиметров от Лисы.
– Кто вы? – осторожно спросила напуганная кукла.
– Меня называют Лохматым Директором! – так же мажорно провозгласил мужчина. – Я – директор этого замечательного театра, конечно!
Директор оказался высоким мужчиной в деловом костюме с белой рубашкой. На ногах его красовались старомодные бурые шнурованные кружевные башмаки. Из-под брючных подворотов были видны бордовые носки.
Прическа Лохматого Директора, благодаря которой тот, вероятно, и получил свое прозвище, смотрелась своеобразно: многочисленные длинные извилистые космы, словно языки пламени или закрученные бараньи рога, были подняты острыми концами вверх. На лбу Директора красовался старый желтый пластмассовый ободок, будто плотина, сдерживающий большой объем неухоженных лохм, то и дело норовящих упасть хозяину на глаза.
Вытянутое лицо «лохмача» трудно было назвать красивым: агрессивные, острые внешние черты, длинный нос, темные круги под широко раскрытыми глубоко посаженными глазами. «Жуткий, лживый оскал во все зубы» – именно такого описания могла удостоиться «дружелюбная» директорская улыбка.
– А вы, как вижу, Лиса! – продолжал Директор. – Хах, Лиса, очень приятно! Лис я люблю! – лохмач протянул Лисе свою холодную ладонь и крепко пожал ошарашенной кукле маленькую четырехпалую лапку. – Я могу перейти на «ты»? – мужчина нагнулся до уровня лисьего лица и прищурил глаза.
– Ну… я… – Лиса запуталась в словах.
– Отлично! – лохмач перебил гостью. – Ты хочешь тут работать? Кем конкретно?
– Я – экономист! – кукла собралась с мыслями. – Являюсь высококвалифицированным специалистом в области точных наук и эконо…
– Прошу! – Директор вновь перебил Лису и протянул ей связку ключей.
Кукла с удивлением посмотрела на ключи, а затем перевела ошарашенный взгляд на своего начальника.
– Погодите, я, что, уже принята? – Лиса нервозно прищурила глаз и повысила тон голоса.
– Конечно, принята! – Директор развел руками. – Нам всегда нужны высококвалифицированные кадры! Иди за мной.
Лохмач сложил руки за спиной и, слегка сгорбившись, зашагал в сторону служебных помещений. Лиса сорвалась с места и побежала следом.
– Постойте! Как вы смогли так быстро сделать вывод о моей квалификации?
– Чем ты мне, Лиса, нравишься, так это тем, что ты задаешь интересные и, что самое главное, правильные вопросы! – похвалил Директор свою новоиспеченную подчиненную, не сбавляя шага. – Никто другой на моей памяти не делал этого в полной мере! – мужчина нахмурил брови, но его улыбка не потупилась.
Пройдя еще несколько поворотов бледно-серого узкого коридора под люминесцентными офисными лампами, двое добрались до входа в кабинет креативного директора.
– Я бы хотел представить тебя нашему дружному коллективу! – приторным тоном выдал начальник, после чего распахнул дверь.
Кабинет неизвестного творческого руководителя был завален исписанными листами бумаги и огромными томами документов.
– Тут работает наш арт-директор по имени Ай-Ай! – добавил лохмач, ткнув пальцем в сторону комнаты.
Внезапно, из «буквального рабочего завала» вынырнула кукла. Это была низкорослая мадагаскарская руконожка со взъерошенной черно-бурой шерстью, большими бледными заостренными ушами, тонким и длинным хвостом с треугольным наконечником.
– Сэр, на протяжении всей предыдущей недели я формировал идеальную идею для бенефиса после пьесы «Сон в зимнюю ночь», которую мы будем ставить в среду! – Ай-Ай подбежал к начальнику, возбужденно виляя хвостом.
Сверкнув амбициозным взглядом, пушистик вручил Лохматому Директору листок рукописного текста.
– Хор исполнит гимн Южного графства, танцуя польку в шотландских народных костюмах! – Ай-Ай начал объяснение, пристально наблюдая за реакцией лохмача. – Таким образом, мы покажем, что ценим наследие падшего прошлого и выступаем в поддержку народного единства!
– Бездарно, – Директор ткнул Ай-Айя документом в грудь. – Как обычно.
– Это происходит со мной каждый раз… – Ай-Ай сгорбился и перевел на Лису поникший взгляд, полный жгучей безысходности.
– Ай-Ай, я сомневаюсь, что твоя золотая «стабильность» приносит пользу нашему бизнесу… – Директор сделал колкое замечание.
Директор нервно потер переносицу, после чего развернулся и продолжил путь по коридору.
– Ай-Ай, видимо, возомнил себя Августом Стриндбергом, хотя толком ничего собой не представляет… – Директор посмотрел на Лису так, словно искренне хотел поделиться с той своими переживаниями. – А у меня все руки не доходят его вышвырнуть отсюда! Чересчур много проблем, знаешь ли.
Кукла с удивлением и ноткой презрения взглянула на начальника, но промолчала. Миновав еще несколько пустующих офисных кабинетов, двое подошли к двери в кладовку. Директор только хотел что-то сказать, как вдруг кто-то с невероятной силой толкнул дверь с внутренней стороны. Та распахнулась, а ее металлическая ручка с треском пробила дыру в дешевом настенном покрытии.
Из чулана с одной ногой в ведре вылетела кукла. Это была серая кудрявая мышь с большими ушами, в меру безумным взором и колючими волосами, связанными в два хвоста. Мышь была одета в серую водолазку под обшарпанным рыжим жилетом.
– Вижу бога в твоем лице, хозяин! – мышь согнула руку в локте и поприветствовала Директора жестом раскрытой ладони.
После неоднозначного мышиного приветствия Лиса наклонила голову и вопросительно посмотрела лохмачу в глаза.
– Это – Рекс, наш единственный и очень хороший уборщик! – Директор неловко усмехнулся и почесал затылок. – Но… никто не может быть идеальным во всем, правда?
Рекс застыла в торжественной позе, поставив руки в боки, так и не высвободив ногу из ведра. Глаза мыши сами по себе раздвинулись в разные стороны.
– Это точно… – медленно проговорила Лиса, ошарашенная «уровнем квалификации» своих новых коллег.
– С Рекс у нас тоже имеются некоторые неполадки… – прошипел Директор сквозь зубы, фальшиво улыбнувшись и нахмурив брови.
– Какие палатки мне нужно купить в этот раз, хозяин?! – Рекс «вышла из режима ожидания» и возбужденно прыгнула в дверной проем своего чулана.
По лбу Лохматого Директора прокатился холодный пот, когда тот заметил на лице Лисы гримасу абсолютного недоумения и отторжения всего нонсенса, происходящего в стенах театра. Несмотря на то что лохмач начал нервничать, его лживая зубастая улыбка, словно иллиций удильщика, вовсе не угасла, а, наоборот, растянулась до ушей.
Внезапно лохмач метнулся к Лисе за спину, после чего приободряющее, как ему казалось, схватил ее за плечи.
– Короче говоря, – торжественно провозгласил мужчина, – тебе тут понравится! Уверяю тебя!
– Не трогайте меня! – Лиса вырвалась из грубого хвата и отошла к стене. – Я не потерплю к себе такого же отношения, как к тому парню, похожему на мазутного лемура, или к этой… – Лиса сделала паузу и взглянула на Рекс.
– РЕКС! Очень рада познакомству! – мышь протянула Лисе левую руку.
– Правильно говорить «знакомству»… Рекс, – кукла сумела выдавить из собственных уст имя коллеги, после чего аккуратно прикрыла перед ее носом дверь.
По одухотворенному лицу Рекс было трудно определить, обидел ли ее этот жест или, скорее, поощрил.
В коридоре наступила полная тишина. На протяжении долгого времени Директор не сводил с Лисы взора, удивленного дерзкой выходкой подчиненной. Наконец начальник нахмурил брови и тяжело вздохнул.
– Хорошо… – размеренно проговорил Лохматый Директор. – Ключи от твоего офиса при тебе, все необходимые документы на столе. В конце дня я буду ждать тебя в своем кабинете – четырнадцатая дверь… не перепутай.
Лиса и Директор в последний раз сцепились недобрыми взглядами, после чего лохмач, обыденно сложа руки за спиной, скрылся за поворотом.
***
Ночь опустилась на Восточное графство. Бессменный лунный серп, взошедший на небо, выглядывал из-за темных туч. Гардеробная Лохматого театра была забита пальто, пыльными шинелями и куртками. Бордовые ковры покрылись множеством грязных следов. В коридорах играла расслабляющая джазовая музыка. Сквозь двери в большой зал слышались многочисленные громкие голоса.
Виной всему было грандиозное шоу, намеченное на тот вечер. Казалось, несколько сотен зрителей собралось в большом зале. В партере можно было заметить как представителей расы людей, так и кукол. Некоторые из них с недоверием и легким презрением пялились друг на друга, некоторые мило беседовали в ожидании начала пьесы, даже если только что познакомились.
Одинокий силуэт Лохматого Директора, опершийся о стену близ пожарного выхода, можно было заметить в темном углу бельэтажа. Сложа руки у груди, с нефальшиво меланхоличным выражением лица, лохмач флегматично наблюдал за пустой сценой с толстым алым занавесом.
Внезапно свет в зале погас, голоса посетителей стихли. Послышался продолжительный скрип, крылья занавеса принялись синхронно раздвигаться от центра сцены к порталам. Тут Директор, словно настоящая тень, слившись с тьмой, вытянулся в полный рост и скрылся в дверном проеме, так и не дождавшись начала представления.
– А сейчас, – прозвучал голос молодого конферансье, – перед началом главного перформанса сегодняшнего вечера прошу поприветствовать аплодисментами народного театрального артиста, куклу первого поколения, приглашенного гостя – мистера Главвера!
Эхом хлопок прожектора разнесся по залу, в центр сцены ударил яркий контрастный луч света. Залу предстал Главвер – старая кукла перчаточного типа. Мистер Главвер был одет в парадный костюм и высокий цилиндр. В больших кукольных глазах читалась целая палитра эмоций и черт характера, от доброты и мудрости до суровой тихой злобы.
Стоило свету прожектора упасть на старую куклу, зал взорвался аплодисментами. Главвер всегда проявлял себя как беспристрастная и хладнокровная личность, но тогда, на сцене, под шквал оваций, впервые за долгое время он нервно прикусил нижнюю губу своими острыми железными зубами, а по его черной коже пробежала капля холодного пота. Все в зале понимали: уважаемый театральный актер собирался обсудить очень важную злободневную тему.
– Дорогие друзья, – начал Главвер, как только аплодисменты стихли, – давным-давно профессор Джонатан Волкер перевернул представление о мире для каждого из нас, по-особенному.
У аудитории перехватило дыхание, стоило им услышать имя великого Джонатана Волкера.
– Профессор создал расу биороботизированных организмов – кукол, пожертвовав собственной душой для того, чтобы сделать нас по-настоящему живыми! – голос Главвера задрожал.
Многие члены публики начали догадываться, к чему шла его искренняя речь.
– Я не совру, сказав: люди совершили роковую ошибку, попытавшись подмять кукол под себя, – Главвер затронул очень болезненную тему. – Куклам надоело жить под людским гнетом, и они развязали восстание. Мы все прекрасно осознаем: война, унесшая сотни жизней, война кукол и людей закончилась двадцать лет назад… но это не мешает новым беспочвенным разногласиям между расами возникать каждый день…
Мистер Главвер не решался прекращать потока откровений. Аудитория с упоением внимала его словам. Лишь две души не слышали ни единого слова: это были Лиса и Директор. Кукла заполняла бумаги в своем кабинете, внимая шуму дождя, изредка поглядывая в узкое открытое окно. Лохмач оказался на пороге театра, он наблюдал за черным небом и ночной улицей с необъяснимой тоской в глазах.
– Я – кукла первого поколения, и я сумел пережить кошмар Кукольной войны, – Главвер нахмурил густые брови и тяжело вздохнул. – Моя мечта – чтобы ничего подобного больше никогда не повторилось, чтобы две расы жили в мире и никогда не враждовали… На мой взгляд, неважно, кто вы: кукла или человек, главное – насколько вы человечны.
Уже во второй раз зал взорвался овациями. Свет прожектора погас. Аудитория вновь погрузилась во тьму.
***
Лохматый театр вновь опустел. С противоположных концов длинного извилистого служебного коридора доносились звуки приближающихся шагов. Двое шагали навстречу друг другу, даже не догадываясь, что вот-вот столкнутся.
Лиса вышла из-за угла и врезалась в Директора, только вернувшегося с улицы. Мужчина даже не пошатнулся, кукла отскочила от его груди, словно от каменной стены.
– А! – Лиса вскрикнула от неожиданности. – Здравствуйте, – промямлила кукла заикаясь.
– Давно не виделись… – с сарказмом проговорил Директор.
В диалоге наступила продолжительная неловкая пауза. Лиса с опаской взглянула на коридор из-за плеча Директора.
– Я пройду? – Лиса указала на проход в коридор, заблокированный лохмачом.
Внезапно Директор зловеще переменился в лице. Начальник с садистским наслаждением растянул пугающий зубастый оскал и жутко нахмурил брови.
– Конечно… – жутким шепотом ответил Директор, после чего решительно сделал широкий шаг на Лису.
Дыхание куклы участилось под беспорядочным зарядом адреналина, Лиса попятилась назад, но быстро уперлась спиной в стену.
Директор, словно целенаправленно, не замечая ужаса в глазах своей маленькой подчиненной, сделал еще один шаг вперед, окончательно зажав беззащитную Лису в угол.
– Послушай меня, Лиса… – с наслаждением смотря на куклу, будто убийца на свою добычу, прохрипел Лохматый Директор. – Мне кажется, или ты испытываешь какой-то дискомфорт в Лохматом театре?
Сердце куклы забилось с невероятной скоростью, кожа покрылась потом, а зрачки начали беспорядочно бегать в разные стороны. Весь организм Лисы предупреждал ее о невероятной опасности, но кукла не могла пошевелиться, ужас сковал ее.
– Нет! Нет, что вы! Я пройти-то могу?! – запинаясь, выдавила Лиса, попытавшись протиснуться к выходу.
– А тебе зарплата разве не нужна? – Директор маниакально приблизился к лисьему лицу и широко раскрыл глаза.
– Нет! – однозначно ответила кукла.
– Не бойся… – с каждым сказанным словом голос Лохматого Директора все больше переставал походить на человеческий. – Пойдем со мной…
– НЕТ! – вскрикнула кукла.
Директор навис над Лисой высокой зловещей тенью. От силуэта лохмача не осталось никого, кроме безумных желтых глаз и зубов.
– Сэр! – донесся голос Ай-Айя из другого конца коридора. – Что вы тут делаете?
Лиса и Директор ошарашенно взглянули на Ай-Айя, потом друг на друга. Лохмач нервно потер переносицу.
– Как всегда, Ай-Ай… – Директор с обидой фыркнул. – Как всегда… – лохмач наконец оставил Лису в покое и скрылся за поворотом.
Лиса вопросительно посмотрела на своего коллегу.
– Не беспокойся! – приободряюще сказал Ай-Ай. – Он всегда такой…
– Пугающий? – спросила Лиса.
– Странный… скажем так…
В Лохматом театре погасли последние окна. Ночной ливень и не думал останавливаться. Прогремел гром.
***
На границе городской черты на фоне трущоб и вездесущего лунного месяца стоял многоквартирный двухэтажный дом. Именно здесь, в маленькой съемной квартире жила Лиса.
Блик холодного тусклого синего света старого транзисторного телевизора отражался в глазах рыжей куклы. Лиса, сидя на краю большого кресла, нервно вслушивалась в новостной репортаж:
«Срочное объявление! – сквозь динамик доносился голос ведущей. – В Восточном графстве участились необъяснимые криминальные происшествия: куклы пропадают без вести…»
На телевизионном экране появились досье пропавших. Удивительно, но среди кукол, бесследно исчезнувших за последний месяц, числились как совсем неприметные, так и известные личности, вроде частного детектива Якова или Пиглет, дочери высокопоставленного сотрудника министерства безопасности Восточного графства.
«По возможности не выходите на улицу ночью! – продолжала ведущая. – Существует версия, что конкретный человек может быть причастен к предполагаемым похищениям…»
Лиса испуганно взглянула на парковку через балкон. Кукла приложила ладонь к горячему лбу и поникла головой. Желтый острый лунный серп продолжал следить за Лисой через закрытое окно…
