Сергей Мусский
100 великих нобелевских лауреатов
МАРТИН ЛЮТЕР КИНГ
(1929—1968)
Майкл Кинг родился в Атланте 15 января 1929 года. Его отец служил пастором в баптистской церкви. Когда мальчику исполнилось шесть лет, отец изменил его имя на Мартина Лютера в честь основателя протестантизма.
Способности Кинга были замечены в школе, где он намного опережал своих сверстников. Он прошел десятилетнюю программу за восемь лет, экстерном сдал выпускные экзамены и поступил в колледж для цветных в его родном городе.
После окончания колледжа в 1947 году, Кинг принял сан священника, став помощником отца в церкви. Через год он поступил в богословскую семинарию Крозера, и в 1951 году стал бакалавром богословия.
Как одному из лучших выпускников Кингу была предоставлена стипендия для обучения в Бостонском университете, где в 1955 году ему была присвоена степень доктора богословия. В 1953 году Кинг женился на студентке Коррете Скотт. Она была ему верной спутницей и помощницей до его последних дней. У них родились двое сыновей и две дочери.
В том же году его назначили священником баптистской церкви в город Монтгомери (штат Алабама). Там Кинг впервые столкнулся с сегрегацией цветного населения. В то время Алабама оставалась единственным штатом США, в котором негры не могли пользоваться общим транспортом с белыми жителями.
1 декабря 1955 года Роза Парк отказалась уступить место белому в городском автобусе. Не подчинилась она и шоферу, потребовавшему, чтобы она встала. По этой причине Роза Парк предстала перед белым судьей, который оштрафовал ее на 14 долларов. На проповеди в баптистской церкви в Монтгомери пастор Кинг призвал черных американцев отказаться от проезда на городском транспорте. Триста восемьдесят один день они ходили на работу пешком и победили.
Пастор Мартин Лютер Кинг стал вождем цветных американцев, подвергавшихся дискриминации, апостолом ненасильственного сближения в правах черных и белых. «Тем, кто никогда не чувствовал жестоких ударов расовой сегрегации, – писал он, – легко говорить: ждите. Когда вы видели собственными глазами, как взбешенная толпа линчует ваших матерей и отцов, как она по злобе хочет утопить ваших сестер и братьев, как полицейские, ослепленные ненавистью, безнаказанно мучают, пинают и даже убивают ваших братьев и сестер, когда вы видите, как подавляющее большинство из двадцати миллионов ваших черных братьев задыхается в тисках нищеты среди общества, живущего в изобилии, когда вы вдруг установите, что ваш язык не повинуется, когда вы должны объяснять своей шестилетней дочери, почему ей нельзя пойти в парк, где так много аттракционов, о которых рассказывали по телевидению, когда вы затем увидите, как по ее щекам текут слезы после того, как вам пришлось сказать ей, что цветным детям запрещено посещать Фантаун, когда вы видите, как сгущаются тучи комплекса неполноценности, как они омрачают ее детский горизонт, когда вы наблюдаете, как у нее начинают появляться первые признаки раздвоения личности, поскольку невольно растет чувство обиды к белым людям, когда вы должны придумывать ответ на вопрос своего пятилетнего мальчика: «Папа, почему белые так плохо обращаются с черными?», когда вам приходится часто ездить по стране на автомобиле и каждую ночь спать в машине, так как вас не пускают на ночь в мотель, когда вас ежедневно унижают слова «белый» и «цветной», когда вашим первым именем стало слово «негр», когда вашим вторым именем является «бой», сколько бы вам ни было лет, когда последним вашим именем является Джон, а к вашей жене и матери никогда не обращаются со словом «госпожа» – тогда вы поймете, почему нам так трудно ждать».
Следующим шагом Кинга стало достижение равноправия негров в сфере образования, он стал добиваться того, чтобы везде негритянские дети могли учиться в тех же школах, где учились белые. По инициативе Кинга в Верховный суд был подан иск против властей американского города Топека. Рассмотрев этот иск, Верховный суд страны вынужден был признать, что раздельное обучение белых и черных также противоречит американской конституции.
Примером для себя Кинг считал деятельность Махатмы Ганди[5]. «Ненасильственное сопротивление, – писал Кинг, – единственный метод, оправданный в борьбе за свободу». В 1960 году Кинг посетил Индию, куда его пригласил премьер-министр страны Джавахарлал Неру. Во время этой поездки Кинг еще глубже ознакомился с учением Ганди и стал убежденным сторонником его философии ненасилия.
Несмотря на то что Кинг постоянно подвергался нападениям со стороны расистов, он при каждом удобном случае старался выступать перед негритянскими общинами. Во время одной из своих лекций в сентябре 1958 года Кинг был ранен ударом ножа в грудь. В это время Кинг провел ряд кампаний за уничтожение сегрегации. Он путешествовал по всей стране, о его ораторских способностях писали все американские газеты. Выступления и проповеди Кинга собирали многотысячные толпы его сторонников.
Это не нравилось ФБР и лично ее шефу Эдгару Гуверу. По распоряжению ФБР все разговоры Кинга стали прослушивать, иногда микрофоны устанавливались даже в церквах.
Э. Янг, один из ближайших сотрудников Кинга, вспоминал: «Однажды – это было в Селме, штат Алабама, – мы нашли микрофон, спрятанный в церковной кафедре. Мы извлекли его и поставили перед оратором на виду у всех, а преподобный Абернети назвал его «маленьким мерзавцем» и сказал: «Я хочу напомнить мистеру Гуверу, нехорошо держать такой дорогой микрофон где-то внизу в дырке, где так много статического электричества. Пусть этот маленький мерзавец стоит тут перед нами – прямо, без помех». И принялся молиться в микрофон Федерального бюро расследований».
В марте–апреле 1963 года Кинга арестовали и заключили в тюрьму города Бирмингема за нарушение общественного порядка. В это время он написал знаменитое «Письмо из Бирмингемской тюрьмы», в котором изложил свои взгляды. Власти не смогли предъявить Кингу никакого обвинения и через пять дней были вынуждены освободить его.
28 августа 1963 года Кинг вместе с другими негритянскими лидерами был принят президентом США Джоном Кеннеди. В тот же день 250 тысяч участников движения за гражданские права вышли на улицы Вашингтона, чтобы этой демонстрацией ускорить принятие акта о гражданских правах. Кинг произнес речь, рефрен которой «у меня есть мечта» вскоре стал припевом популярной песни об отмене сегрегации:
«Я мечтаю о том дне, когда на красных холмах Джорджии сыновья бывших рабов и сыновья бывших рабовладельцев смогут сесть вместе за стол братства.
Я мечтаю о том дне, когда даже штат Миссисипи, штат, изнемогающий от зноя угнетения, будет превращен в оазис свободы и справедливости.
Я мечтаю о том дне, когда четверо моих маленьких детей будут жить в стране, где о них станут судить не по цвету их кожи, а по их характерам.
Я мечтаю о дне, когда каждая долина будет возвышена, а каждый холм и гора понижены. Неровные места будут выровнены, а кривые – выпрямлены. С этой верой я вернусь на Юг. С верой в то, что из горы отчаяния мы сможем высечь камень надежды. С верой в то, что мы сможем работать вместе, молиться вместе, бороться вместе, идти в тюрьму вместе, вставать за свободу вместе, зная, что когда-нибудь мы станем свободны…
Если мы дадим свободе звенеть, если мы дадим ей звенеть в каждом городе и поселке, в каждом штате, мы сможем приблизить тот день, когда все божьи дети – черные и белые, верующие и неверующие, протестанты и католики – смогут взяться за руки и словами старого негритянского духовного гимна сказать: «Свободны, наконец! Свободны, наконец. Великий всемогущий боже, мы свободны, наконец!»»
Эту речь цитировали во всем мире. Кадры хроники, запечатлевшие выступление Кинга, демонстрировались на киноэкранах многих стран.
После этого разведывательное управление ФБР направило Гуверу меморандум:
«Кинг на голову выше всех других негритянских лидеров, вместе взятых, если речь идет о его влиянии на огромные массы черного населения. Мы должны отныне считать его… самым опасным негром для будущего нашего государства с точки зрения коммунизма, негритянского движения и национальной безопасности…
Легальные методы борьбы с ним могут оказаться недостаточными. Было бы неразумно ограничивать самих себя юридически законными методами или обязательно убедительными свидетельствами для доказательства перед комитетами конгресса связи Кинга с коммунистами…»
Фактически это означало войну против Кинга всеми средствами. В течение всего 1964 года ФБР рассылало и предлагало магнитофонные записи, «порочащие» Кинга, известным журналистам и газетным обозревателям. Была сделана порочащая «секретная монография» о Кинге, и также подброшена в прессу.
Ничего не помогало. После убийства Кеннеди президент Линдон Джонсон пригласил Кинга в Белый дом на церемонию подписания закона об отмене сегрегации в общественных местах. Осенью того же 1964 года Мартину Лютеру Кингу была присуждена Нобелевская премия мира.
В последние годы жизни пастор стал инициатором борьбы не только с расизмом, но и с безработицей. В ноябре 1967 года он объявил о начале кампании в защиту бедняков, которая должна была завершиться демонстрацией в Вашингтоне. Тогда же Кинг открыто выступил против войны во Вьетнаме.
Наконец, в 1968 году Кинг объявил о своем плане весеннего наступления на Вашингтон, который стал известен как Поход бедноты.
Когда Мартин Лютер узнал о смерти президента Кеннеди, он сказал своей жене Коретте: «Со мной произойдет то же самое. Я же говорил тебе, что это больное общество».
«Я ничего не могла ответить ему, – рассказывает Коретта. – Я ничем не могла утешить мужа, я не могла сказать: «С тобой этого не произойдет». Я чувствовала, что он был прав. Молчание было страшно мучительным. Я придвинулась к нему и взяла его за руку…»
4 апреля 1968 года Кинг приехал со своей группой в Мемфис (штат Теннесси) и разместился в мотеле «Лоррэйн». Около шести часов вечера он вышел на балкон. В 18 часов 23 минуты прозвучал одиночный выстрел. Негритянский священник выпрямился, схватился за шею и упал. На следующий день он умер в больнице. Похороны отважного борца за права человека превратились в многолюдную демонстрацию.
Суд вынес приговор подозрительно быстро. На третий день процесса 10 марта 1969 года убийцу Кинга осудили на 99 лет тюрьмы, потому что Джеймс Эрл Рэй признался, что убил Мартина Лютера Кинга. Таким образом, он не стал обременять суд предъявлением доказательств, сохранил себе жизнь и способствовал тому, чтобы закулисная сторона покушения так и не вышла наружу. Генеральный прокурор Кейнел, очевидно тронутый «искренностью» преступника, оценил его признание и не стал требовать от суда смертной казни.
В 1986 году бронзовый бюст Кинга был установлен в здании Капитолия в Вашингтоне. Он стал первым цветным американцем, удостоенным такой чести. Тогда же конгресс США постановил отмечать день его рождения как государственный праздник.
ВИЛЛИ БРАНДТ
(1913—1992)
«Я не переоцениваю того, что мне удалось достичь в Берлине, а потом в Бонне, – писал в своих мемуарах Вилли Брандт. – Но я знаю, что не добился бы ничего существенного, если бы в юности избрал путь, казавшийся более легким, если бы не был готов к тому, что меня могут не только не понять и оскорбить, но и угрожать самому моему существованию. Если бы сначала не почувствовал, а потом не усвоил одну простую вещь: не надо бояться глупостей, научись сносить превратности судьбы, если ты хочешь помогать обществу – в национальном и более широком масштабе – идти вперед».
Герберт Эрнст Карл Фрам родился 18 декабря 1913 года в Любеке. Отца своего он никогда не видел, воспитывала его мать – Марта Фрам, продавщица. В течение семи лет мальчик обучался в неполной средней школе Святого Лоренца. В 1927 году его перевели в реальное училище, а еще год спустя в гимназию «Иоганнеум».
«Дедушка и мать нашли свое место, как они говорили, в рядах «движения», – вспоминал Брандт. – Там они чувствовали себя как дома, там они искали свой шанс добиться признания и проявить свои способности. Едва я научился ходить, как они отдали меня в детскую группу рабочего спортивного общества, а затем в рабочий клуб мандолинистов. Вскоре я осчастливил своим участием также драмкружок и кукольный театр. Но разве могло меня, буквально с колыбели стремившегося развернуться в полную силу, все это удовлетворить? Я искал себе применение и нашел его в молодежном движении, сначала у «Соколов», затем в Союзе социалистической рабочей молодежи. В пятнадцать лет – это было 27 августа 1929 года – я выступил в любекской газете «Фольксботен», заявив, что как молодые социалисты мы должны готовиться к политической борьбе, должны непрестанно работать над собой, совершенствоваться, а не убивать свое время одними лишь танцами, играми да песнями».
26 февраля 1932 рода Фрам получил аттестат зрелости. В 1933 году к власти в Германии пришли фашисты.
«Очередной съезд партии состоялся 11–12 марта 1933 года в подполье, в одной пивной недалеко от Дрездена, – пишет Брандт в своей книге воспоминаний. – В поезде, следовавшем в Саксонию через Берлин, я воспользовался для конспирации фуражкой ученика выпускного класса «Иоганнеума» и весьма распространенным именем Вилли Брандт.
Мне было поручено помочь публицисту, автору биографии Розы Люксембург Паулю Фрелиху бежать в Данию. Оттуда он должен был переехать в Осло и создать там опорный пункт. На острове Фемарн Фрелих случайно привлек к себе внимание, попытка побега закончилась неудачей. После этого происшествия мое пребывание в Любеке стало небезопасным. СРП, во главе которой теперь стоял Якоб Вальхер, швабский рабочий-металлист, исключенный в конце 20-х годов из КПГ, поручила выполнение задания в Осло мне».
Брандт несколько лет жил в Норвегии и работал журналистом. За это время окончательно сформировались его убеждения. Он видел гражданскую войну в Испании в 1937 году, но сторонником этой модели социализма не стал. В 1940 году он принял норвежское гражданство.
В том же году он женился на Карлотте Торкильдсен, у них родилась дочь. Позже семья распалась, и в 1948 году Брандт повторно женился на Рут Хансен, норвежской журналистке, которая родила ему троих сыновей – Петера, Ларса и Маттиаса.
Когда немцы захватили Норвегию, Брандт был арестован. После освобождения из тюрьмы он уехал в нейтральную Швецию, где и пробыл до конца войны. Здесь, кроме журналистской работы, он поддерживал контакты с лидерами движения Сопротивления.
Возвращение на родину было постепенным. В 1946 году в качестве норвежского корреспондента Брандт освещал ход Нюрнбергского процесса, а в следующем году стал норвежским пресс-атташе в Берлине. Одновременно он возобновил отношения с Социалистической партией Германии.
1 июля 1948 года Брандт вернул себе немецкое гражданство. В следующем году его выбирают в бундестаг – нижнюю палату парламента.
«Осенью 1957 года я стал правящим бургомистром Берлина, – пишет Брандт. – Десять лет отвечал за судьбы людей в осажденном городе. Став в 1949 году членом германского бундестага, я оказался на передовых рубежах немецкой политики. Еще в молодости я решил бороться против нацистского господства, означавшего закабаление и войну. В Берлине я стоял на стороне тех, кто сопротивлялся насильственному распространению коммунистической идеологии и мертвой хватке сталинизма.
Это была чистейшая самооборона, мой долг по отношению к людям, которые много пережили и хотели начать все сначала. В то же время это была и забота о сохранении столь непрочного мира. Позже это стало еще очевидней: мы поступили правильно, когда в 1948 году не дрогнули перед блокадой, в 1958-м – перед ультиматумом Хрущева, а в 1961-м – перед выросшей стеной. Речь шла о праве на самоопределение, речь шла также о том, чтобы добровольной капитуляцией не вызвать цепную реакцию, которая могла бы вылиться в новый военный конфликт.
Берлинский опыт научил меня: бессмысленно пытаться пробить лбом стену, если только эта стена не из бумаги, но вместе с тем никогда не следует мириться с произвольно воздвигаемыми преградами. Не каждому это принесет пользу поначалу, но жизнь многих зависит от того, насколько упорно мы будем бороться за торжество разума и взаимопонимание. Права человека не падают с неба, гражданские свободы – тоже…»
В 1964 году его выбирают председателем Социал-демократической партии Германии (СДПГ). Еще в 1959 году ее руководство решило порвать с традиционной марксистской идеологией Брандт играл ведущую роль на этой конференции. По своим взглядам он был сторонником поддержки частной собственности, рыночной экономики и религиозной терпимости.
Укрепление позиций социал-демократов позволило Брандту проявить себя в качестве крупного политического деятеля. В 1966 году Брандт стал федеральным министром иностранных дел и одновременно заместителем федерального канцлера коалиционного правительства Курта Кизингера (лидера Христианско-демократического союза – ХДС).
В это время он разработал так называемую ост-политику, направленную на уменьшение напряжения между Востоком и Западом. Она предполагала развитие экономических и военных отношений между бывшими противниками Германии. В рамках этой политики в 1967 году Западная Германия и Румыния обменялись послами, а в следующем году были восстановлены дипломатические отношения с Югославией.
Сам же Брандт был избран бундестагом на пост канцлера 251 голосом против 235. В своей первой речи перед репортерами он заявил: «Я намерен быть канцлером не покоренной, но освобожденной Германии». С тех пор Брандт начал последовательно осуществлять курс Германии на независимость и развитие отношений с соседними странами.
В 1970 году между правительствами Советского Союза и Федеративной Республики Германии был подписан Московский договор, в котором подтверждалась нерушимость сложившихся после войны границ в Европе и содержался отказ от применения силы для решения спорных вопросов. Затем подобный договор Брандт подписал с Польшей, заключил договоры о нормализации отношений с Чехословакией. Были установлены дипломатические отношения с Болгарией и Венгрией.
Самым важным событием тех лет стало подписание в 1971 году соглашения четырех держав, оккупировавших Германию и Берлин после войны (Великобритании, Франции, США и СССР), что послужило началом свободного сообщения между Западным Берлином и ФРГ через территорию ГДР. Впервые через много лет родственники из разных частей Германии смогли увидеть друг друга.
В 1973 году оба германских государства вступили в Организацию Объединенных Наций. Брандт стал одним из «отцов разрядки». Это не осталось незамеченным: в 1971 году ему была присуждена Нобелевская премия мира в знак признания «конкретных инициатив, повлекших ослабление напряженности» между Востоком и Западом.
В своей нобелевской лекции Брандт говорил о необходимости европейского единства. «Идеологические контрасты, как и раньше, создают границы, – отмечал он, – и большим шагом вперед будет преодоление разницы в идеологии во имя общих интересов».
Дальнейшая деятельность Брандта на посту канцлера была направлена на выполнение предвыборных обещаний социал-демократов, которые при выборах впервые завоевали большинство в бундестаге. Однако свободные демократы не поддержали реформу образования и налогообложения. Правительство Брандта продолжало свои мирные инициативы.
Он побывал с визитом в Израиле, и впервые в послевоенные годы отношения между странами начали налаживаться.
Правда, всего через три года Брандт был вынужден выйти в отставку, когда один из его помощников оказался замешанным в шпионаже. С 1976 года он был председателем Социалистического интернационала, с 1977-го – Независимой комиссии по вопросам международного развития, в 1979—1984-м – членом Европейского парламента.
Обязанности председателя Социнтерна не отодвинули дела партии для Брандта на второй план. В течение 13 лет (1969—1982) социал-демократы возглавляли правительство ФРГ. Как председатель СДПГ Брандт участвовал в формировании внутренней и внешней политики страны.
В 1985 году Брандт был удостоен Эйнштейновской премии мира. В том же году появилась очередная книга Брандта «Организованное безумие. Гонка вооружений и голод в мире». Продолжая свою традиционную тему «Север – Юг», он раздвигает ее рамки, подчеркивая неоднозначность самого понятия «Юг», а тем более – «Север». Брандт признает связь сути этих понятий с тематикой «Восток – Запад», то есть видит глобальный характер проблемы развития.
«В последние годы в некоторых развивающихся странах наблюдался прогресс, но многое стало еще хуже. Об этом свидетельствует катастрофический голод в Африке, а также долговой кризис Латинской Америки. Свои выводы я сделал не для экспертов, не для того, чтобы вызвать разочарование, а, наоборот, чтобы призвать к конструктивному беспокойству.
Нашим собственным интересам противоречит то, что развивающиеся страны с их экономическими и социальными проблемами мы предоставляем самим себе, вместо того чтобы рассматривать их в качестве наших партнеров. Над всеобщим миром нависнет угроза, если конфликт между Востоком и Западом и гонка вооружений все больше будут охватывать «третий мир»…
Поэтому я обращаю внимание на взаимосвязь между проблемами Восток – Запад и Север – Юг, между гонкой вооружений и голодом в мире».
До 1987 года Брандт продолжал руководить самой массовой партией Германии и до самой смерти в 1992 году возглавлял Социалистический интернационал.