Мия Мара
Огненный стяг. Тёмный светоч
Моей сестре.
Глава 1. Тени прошлого
Воздух в магазине казался густым и тяжёлым, хотя на улице с самого утра шелестел холодный дождь.
– Твоё? – Кассирша раздражённо скривила губы. Со вчерашнего дня ей не давал покоя ноющий зуб, и давно хотелось слить на кого-нибудь раздражение.
Сероглазая девушка в длинной чёрной куртке на мгновение отвлеклась от музыки в наушниках и кивнула.
Закатив глаза, продавщица поцокала языком и стала небрежно пробивать выложенные на ленту продукты: хлеб, молоко, пшёнку, куриную тушку, пачку чипсов, бутылку колы и две шоколадки. Она даже не заметила, как боль в зубе стихла.
Покупательница тем временем собрала продукты в пакет, приложила смартфон к терминалу и вышла из душного магазина.
В лицо брызнул холодный октябрьский коктейль из ветра и мороси. Она поёжилась, и, спрятав непослушные пепельно-русые локоны под капюшон, пошла вдоль домов. Она не смотрела по сторонам и не вглядывалась в лица прохожих. Её не волновало, что низкое хмурое небо мешает солнечным лучам дотянуться до земли, а прекрасная питерская осень стремительно теряет последнее золото. Красно-жёлтые листья, влажные и грязные, лениво крутились под ногами, сбиваясь в пёстрые кучки, а она равнодушно шагала прямо по ним. Казалось, окружающего мира просто не существует, и лишь тяжёлый пакет неприятно оттягивал руку, мешая раствориться в музыке и воспоминаниях.
Прошло всего три месяца с тех пор, как её жизнь круто изменилась. Кончилось беззаботное счастливое детство, которое она прежде не особо ценила. С гибелью матери внутри образовалась пустота, которую пока ничто не могло заполнить. Сейчас она просто жила, день за днём, как робот, механически выполняя школьные задания и поручения наставницы. Жила в той самой пустоте, отгородившись от всего, что могло снова причинить боль. Это был единственный способ вынести случившееся.
Теперь слова наставницы, что и ненависть способна приносить благо, стали ей более понятны. Она ненавидела боль. Любую. И с трудом выносила её даже у других, иногда обезболивая совершенно незнакомых людей по ходу, не раздумывая. Просто, чтобы не видеть, не знать и не думать об этом.
Мокрый ветер забрался за воротник, и она поёжилась от тяжёлых воспоминаний. В день похорон тоже шёл мелкий тоскливый дождь. И ни у кого не было желания его останавливать.
После битвы с Файяретом она несколько дней была без сознания, а когда очнулась, в доме уже шла подготовка к похоронам. Благодаря успокоительному зелью, которое заставила её пить наставница, она помнила те дни отрывочно, словно сквозь пелену тумана, но со временем смогла восстановить в памяти кое-какие детали.
Самого погребения она не видела – великая хранительница категорически запретила всем, кроме себя и Марка Харди, присутствовать там.
Но без прощания обойтись было нельзя.
Перед домом организовали навес и под ним, на досках, уложили завёрнутые в саваны тела ведьмы Воды и великого хранителя Дома Земли в обличье медведя. Обычные медведи и волки, погибшие в бою, лежали здесь же, рядом со своим покровителем.
Поражало количество прибывших проститься гостей. Это было удивительно, ведь и Маргарита, и наставник вели почти затворническую жизнь.
С рассвета из леса вереницей тянулись медведи, волки, косули, бобры и прочая живность. Они шли рядом, не боясь и не нападая, словно заключив временное перемирие. Остановившись перед домом, почтительно склоняли голову, и, не издав ни звука, следовали дальше.
В короткие промежутки, когда стихал дождь, с разных сторон прилетали стаи птиц. Кружили, скорбно шурша крыльями над крышей, и улетали прочь.
Со всех концов мира прибывали ведьмы, колдуны и маги разных уровней. Они появлялись из ниоткуда, стояли несколько минут, опустив глаза в землю, и исчезали вновь.
Всё прощание проходило в полном молчании. И тишина эта была мощнее любого воя. Так магия оплакивала своих детей.
Хорошо, что удалось проститься с матерью до начала церемонии. В тот день она проснулась очень рано, за окном ещё клубились предрассветные сумерки. Вскоре Анна принесла ей кружку тёплого отвара с мёдом и велела выпить всё до капли. Потом помогла одеться и проводила к спальне Елены Захаровны, где лежало тело Маргариты.
В комнате уже был отец. Он стоял на коленях возле кровати, уткнувшись лицом в руку жены. Благодаря магии наставницы и сестёр, ведьма Воды выглядела совсем девочкой. Казалось, она просто спит. Вот сейчас откроет глаза, улыбнётся, и всё станет как прежде…
Увидев дочь, отец вздрогнул. А она вдруг почувствовала себя лишней. Та минутная слабость, которую Марк Харди проявил при первой встрече, позволив дочери выплакаться у себя на руках, осталась в прошлом. Маг ещё не восстановился после заточения на Ярконде, и теперь от этого худого измождённого мужчины веяло вежливой отстранённостью.
Она замечала, что отец часто задумчиво смотрит на неё, но, когда хотела приблизиться или заговорить, всегда отводил взгляд и старался не оставаться с ней наедине. Вот и сейчас он бережно поправил руку Маргариты, поднялся на ноги и, сдержанно коснувшись губами виска дочери, вышел из комнаты.
Тот ли это человек, о котором рассказывала мама? Тот ли, что сидел ночами у детской кроватки, нарушая все правила и запреты, только чтобы увидеть её? Тот ли, что ещё недавно плакал вместе с ней после долгой разлуки?
Она приблизилась к матери и устало опустилась на пол.
Ох, мамочка, как же ты могла бросить меня? Почему не оставила выбора?
Она прижалась к холодной руке и со всем ужасом осознала – взывать бесполезно. Теперь надо как-то жить дальше. Знать бы ещё как?
Последними на церемонию прощания прибыли великие хранители стихийных Домов.
Никогда прежде ей не приходилось видеть столь величественных особ. Сила стихий, исходящая от них, заполнила всё пространство. Они прятали фигуры под тёмными траурными плащами, но даже так не трудно было догадаться, кто есть кто. Надменный профиль владыки Воздуха напоминал клюв хищной птицы. Пламя бушевало в жёлтых глазах хозяина Дома Огня. Бледная кожа и светлые локоны прекрасной владычицы Вод блестели, словно водная гладь на солнце.
Но лишь облик хозяйки Дома Земли в короне из оленьих рогов внушал трепет и пробирал до костей. Удивительно, как наставнице удавалось так стойко переносить потерю любимого брата – ни один мускул не дрогнул на её лице. И каждый из гостей, включая владык Домов, прежде чем отдать дань погибшим, сначала склонял голову перед ней.
Можно было только догадываться, что на самом деле чувствовал и думал каждый из великих хранителей. Лица, словно высеченные из мрамора, не выражали ничего.
Она вспомнила слова наставника, о том, кто такие великие хранители. Теперь сомнений не осталось. Боги. Истинные властители мира собрались на краю глухой деревушки, чтобы проводить равного себе, а, возможно, даже лучшего из них.
Было странно видеть рядом с ними отца. Все четверо вели себя с Марком Харди почти как с равным. Он удостоился крепких объятий хозяина Дома Воздуха, рукопожатия владыки Огня и поцелуя хранительницы Вод.
– Я скорблю о твоей жене, Марк. Она была мне сестрой по стихии. – Брук Делмар одарила мага горестной улыбкой.
После прощания по знаку наставницы старшие ведьмы представили великим хранителям юных волшебников Дома Земли.
Это было странное действо. Высокие гости с вежливым равнодушием осмотрели почтительно склонённые макушки начинающих ведьм и колдунов.
Тогда, стоя рядом с великими хранителями и анализируя, как отзывается в ней каждая из четырёх стихий, она явственно чувствовала напряжение. Стихии, будто магнитное поле, с невероятной силой отталкивали великих хранителей друг от друга. Лишь воля и самоконтроль позволяли тем находиться рядом, а вся их доброжелательность была не более чем игрой. Удивившись своей догадке, она подняла голову и обнаружила, что гости смотрят прямо на неё.
Горячие жёлтые, холодные голубые и глубокие сине-зелёные глаза буквально впились ей в лицо.
– Это и есть та самая девочка-маг, что смогла остановить Файярета? – голос владычицы Вод походил журчание ручья.
– Поражена твоей осведомлённостью, Брук. – Хозяйка Дома Земли с улыбкой кивнула.
– Я была не одна.
– Конечно, дорогая. – Великий хранитель Дома Воздуха шагнул в её сторону.
От страха она вновь опустила голову, но тут же ощутила под подбородком тонкие пальцы, которые заставили смотреть вверх. Несколько секунд владыка Воздуха разглядывал её лицо, словно читая только ему понятную книгу. Но вот холодный взгляд слегка потеплел и сменился неподдельным интересом.
– У тебя глаза отца, девочка.
Он убрал руку и повернулся к магу.
Остальные великие хранители последовали его примеру.
– Ты не перестаёшь удивлять меня, Марк, – прервала молчание Брук Делмар. – Как зовут твою дочь?
***
– Лина?!
Девушка вздрогнула, почувствовав на плече чью-то руку. Возвращение в настоящее было слишком внезапным. Она обернулась, и в тёмно-серых глазах попеременно вспыхнули страх, удивление и… разочарование.
Как некстати. А ведь ещё несколько месяцев назад она мечтала об этой встрече. Сейчас то время казалось ей забытой детской сказкой.
Предавшись воспоминаниям, она и не заметила, что дождь прекратился. Из-за туч выглянул краешек холодного солнца.
– Неужели это и вправду ты? – удивился Олег (а это был именно он), с интересом разглядывая девушку. – Так изменилась…
– Мне жаль.
Она не знала, что ещё сказать. Гнев, обида, влюблённость и все другие чувства, что она когда-то испытывала к этому человеку, давно прошли. Честно, она даже не вспоминала о нём.
– Да нет же. Похорошела. Очень… – парень запнулся, пытаясь найти нужные слова. – Я с трудом тебя узнал.
На его лице играла радостная улыбка.
– Что ж, спасибо. Богатой буду.
Лина улыбнулась краешком губ и растерянно огляделась, не зная, куда деть злосчастный пакет и себя вместе с ним. Удивительно, но рядом с этим парнем ей всегда хотелось провалиться сквозь землю. Раньше от застенчивости, а вот теперь просто от желания свалить подальше. Самое смешное, что теперь это можно было устроить. На мгновение она представила, как вытянется это холеное лицо, когда она просто исчезнет. Жаль, нельзя – наставница и тётки за такие шутки по голове не погладят.
Она снова посмотрела на парня, в которого ещё недавно была влюблена. Распахнутое полупальто, узкие джинсы, тщательно уложенная чёлка. Всё так же красив и обаятелен, но уже не настолько, чтобы плакать о нём в подушку.
– Ты не ходишь в школу. Перевелась? – продолжал тем временем Олег, не подозревая о мыслях в голове у собеседницы.
– Я на домашнем обучении.
– Почему?
– Так вышло.
Лине начинал надоедать этот странный разговор. Да и тяжёлый пакет всё время норовил выскользнуть из рук.
Но Олег, похоже, действительно был рад встрече.
– Я думал о тебе. Прости, что тогда…
– Нормально, – прервала она. – Всё забыто.
Когда-то он был значимым настолько, что занимал всё пространство вокруг. Теперь же будто уменьшился в размерах. Всё, что было связано с ним в её жизни, сейчас казалось незначительным, почти игрушечным. Даже обида, которую он нанёс.
– Всё? – голос Олега стал томным, на губах заиграла обворожительная улыбка.
– Да, всё, – отрезала Лина. – Ты извини, но мне пора. Рада была повидаться.
Она повернулась, чтобы уйти.
– Постой. Я провожу.
– Не нужно.
– Дай помогу…
– Нет.
Олег хотел удержать её, но неожиданно его собственная рука оказалась в тисках.
Словно из-под земли между ним и Линой вдруг выросли два незнакомых типа.
Олег никогда прежде их здесь не видел, хотя прожил в этом районе всю жизнь. Один – высокий, со светло-русой шевелюрой и самодовольной рожей. Второй – мрачный темноволосый крепыш. Оба в спортивных костюмах, что особенно не радовало.
– Эй, разве ты не слышал? – произнёс блондин. – Девушка хочет уйти.
Олег открыл рот, но от неожиданности не смог ответить.
– Может, глухой? – с недоброй улыбкой предположил темноволосый.
– Привет, мальчики! – Глаза Лины сияли. – Пожалуйста, отпустите его.
Все трое повернулись. Девчонку трясло от смеха, а пакет возмущённо шуршал на ветру.
– Ты уверена? – Блондин посмотрел с сомнением, но хватку сразу ослабил.
Олег с вызовом отдёрнул руку, которую никто уже не держал.
– Ты их знаешь? – спросил он у Лины.
– Да. Это мои друзья.
– Больше, чем друзья, – многозначительно уточнил светловолосый. Он забрал у девушки пакет, демонстративно приобнял за плечи и повёл прочь.
– Мы ещё встретимся? – попытался напомнить о себе Олег.
Но Лина уже весело болтала о чём-то с блондином.
– Тебе пора. Мы сами её проводим, – мрачный голос темноволосого заставил Олега вздрогнуть. – Лучше тебе забыть о ней. Не твоего поля ягода. Понимаешь?
Олег машинально кивнул, хотя ничего толком не понимал. Он растерянно посмотрел вслед удаляющейся девушке. Робкая девчонка, которой Лина была ещё пару месяцев назад, куда-то исчезла. Её место заняла настоящая красотка, за которой волочились ухажёры разных мастей. А его, похоже, только что грубо отшили.
Оставив Олега наедине с уязвлённым самолюбием, странная троица двинула своей дорогой.
– Вы что, шпионите за мной? – спросила Лина, когда герой её детских грёз остался далеко позади.
– Не шпионим, а охраняем, – уточнил Саша.
– Ну да, конечно. Кого и от кого? Да ещё в образе юных гопников.
Парни оглядели себя и, сочтя такое сравнение за комплимент, довольно усмехнулись.
– Что за хмырь? – голос Егора звучал почти равнодушно, но голубые глаза выдавали живой интерес.
– Так… Ничего особенного. – Лина пожала плечами. – Просто человек из прошлого.
Парни обменялись недоверчивыми взглядами.
– Ну, это ты так думаешь, – возразил Саша. – Видела бы ты, как он пялился тебе вслед.
– Это уже не важно. Для меня он в прошлом.
Егор чуть замедлил шаг.
– Получается, мы твоё настоящее?
Лина остановилась, заставив спутников сделать то же самое. Внимательно посмотрела сначала на одного, потом на другого. Взяла обоих под руки и притянула к себе.
– Вы – навсегда.
Щёки и носы юношей зарделись от удовольствия. Они подхватили подругу под локти так, что ноги её почти оторвались от земли, и понеслись вперёд.
В такие моменты снова хотелось жить. Смеяться, делать глупости, просто не чувствовать боли.
***
Этой ночью впервые за долгое время Лине приснилась мама. Сначала перед глазами, будто в гигантском аквариуме, возникла прозрачная стена воды. Она напоминала желе и еле заметно покачивалась. Некоторое время Лина просто разглядывала мелких рыбок, играющих у самого дна, но потом заметила приближающуюся из глубины тень. Огромная рыба неслась прямо на неё.
Тень оказалась не рыбой, а… русалкой. Это была Маргарита.
Белая кожа, развивающиеся тёмно-русые волосы и гибкий блестящий хвост – холодная красота матери завораживала. Она улыбнулась, подплыла ближе и протянула руку. Лина последовала её примеру, и ладонь упёрлась в прозрачный барьер. Теперь между ними была непреодолимая преграда из нескольких миллиметров воды.
Пару мгновений они смотрели друг на друга, радуясь встрече, но потом на лице Маргариты появилась тревога. Она заговорила. Лина поняла это по шевелящимся губам, но не смогла расслышать ни слова – вода глушила звуки.
– Мама, что?! Я не слышу тебя, – глотая слёзы, кричала девушка, но женщина продолжала раз за разом беззвучно повторять одну и ту же фразу.
Наконец Лине показалось, что она уловила знакомое слово.
– Меч?
В сине-зелёных глазах матери вспыхнула надежда. Она кивнула, ещё секунду помедлила, и, взмахнув на прощанье серебристым плавником, умчалась прочь.
Лина проснулась среди ночи насквозь мокрая от липкого пота. Тело трясло, будто она только что вынырнула из холодных глубин океана.
Она так и не поняла, что мама хотела сказать ей, о чём предупредить.
Глава 2. Дом кувырком
– Неправильно варишь – мешай быстрее!
– Уменьши огонь. Подгорит!
Непрошеные советы один за другим неслись с подоконника, где стояла птичья клетка. Важно восседая на жёрдочке, старый ворон пристально следил за тем, что происходит у плиты. Рядом развалился его закадычный призрачный оппонент и, лениво помахивая полупрозрачным хвостом, тоже наблюдал, как Лина готовит кашу.
Тори замерла под окном с надеждой, что рано или поздно хозяйка уронит на пол что-нибудь вкусное. Надо признаться, надеждой вполне обоснованной. Умей собака говорить, наверняка добавила бы от себя: «Клади больше сахару» или «Роняй куски покрупней».
Больше всего Лине сейчас хотелось остаться одной, вспомнить во всех деталях сон и подумать, что бы он мог значить. Но как это сделать, когда за тобой неустанно следят? Её так и подмывало послать всех советчиков подальше, но от грубости девушка благоразумно воздержалась.
Ворон, кот-призрак и лабрадор в последнее время стали почти неразлучны. Георг вознамерился выдрессировать непослушную собаку, Тимофей пытался втянуть её в свои проделки. Ну а Тори смотрела на ситуацию со свойственным ей прагматизмом, видя в вороне и коте-призраке дополнительные источники внимания и лакомств.
Готовить кашу на завтрак вошло у Лины в привычку с тех самых пор, как они с Тори вернулись в Санкт-Петербург.
Сразу после похорон, на которые, кроме самой великой хранительницы, был допущен лишь Марк Харди, ребят отправили по домам. Егора и Алису забрала Ольга, Соню и Сашу – Анна. А вот Лину с собакой в город повёз отец.
Было странно ехать в маминой старенькой Тойоте и смотреть в окно на те же самые пейзажи, что и несколько недель назад. Твоя жизнь перевернулась, а в мире всё осталось по-прежнему: трава, деревья, облака… Равнодушное совершенство.
За всю дорогу они с отцом не перебросились и несколькими фразами.
Лина надеялась, что он останется и какое-то время поживёт с ней. Но доставив дочь в питерскую квартиру, Марк Харди снова исчез.
Нет, на этот раз он попрощался как следует и пообещал обеспечить всем необходимым.
Стоя в прихожей, рядом с неразобранным ещё чемоданом, Лина молча наблюдала, как человек, которого она так долго ждала, снова покидает её. Как ни парадоксально, это было первое их расставание. Прежде отец был чем-то эфемерным, легендой. Теперь же стал реальным человеком и уходил по-настоящему.
Прежде рядом была мама.
Словно прочитав мысли дочери, отец на прощание крепко сжал её узкую ладонь и произнёс: «Не бойся. Я всегда буду рядом».
Кого он хотел обмануть?
В ту ночь Лина долго не могла уснуть. Обняв плюшевого лягушонка, ходила привидением по осиротевшим комнатам. Пророчество Алатыря, показанное ей в самом начале, начало сбываться. Перспектива провести жизнь в полном одиночестве сводила с ума.
Там, в Доме Земли, всё, включая потери, имело какой-то смысл. Казалось ненапрасным. Но вдали от Камня смысл истончался. Лина чувствовала себя рыбой, выброшенной на берег. Её вынули из привычного старого мира, но так и не научили жить в новом.
Взгляд девушки упал на слово «маг», выведенное на пыльном столе её же собственным пальцем. Тогда, стоя ногами на лесной поляне, за сотни километров отсюда, она испытала ощущение невероятного могущества. Но сейчас перед глазами пронеслись образы бородатого великана и темноволосой женщины. В тот день, когда была сделана эта надпись, она последний раз видела Михаила Захаровича и маму…
Магия позвала, но в обмен потребовала слишком высокую плату. Лина провела ладонью по столешнице, стирая надпись вместе с наивными надеждами.
В конце концов она достала мамин халат и, завернувшись в него, точно в объятия, рухнула в кресло.
– Теперь мы с тобой совсем одни, – сказала она плюшевому лягушонку.
Пришла Тори и улеглась прямо у ног. Тепло собачьего тела заставило Лину устыдиться – не только она потеряла близких.
– Прости меня. – Девушка погладила чёрный загривок. – Тебе сейчас тоже несладко.
В ответ собака подняла на хозяйку умные ореховые глаза и тяжело вздохнула.
Так они и сидели, а ночное небо равнодушно смотрело на них сквозь окно, изредка мигая холодными звёздами. Лишь перед самым рассветом Лине удалось провалиться в беспокойный сон.
***
Но уже на следующий день всё изменилось. Рано утром в дверь настойчиво постучали. Тори предупреждающе гавкнула, заставив Лину вынырнуть из липкого забытья. С трудом разжав веки, девушка поплелась к двери.
На полпути её вдруг охватил страх – кого это черти принесли?
Она медлила, надеясь, что незваные гости уберутся восвояси, но требовательный стук повторился. Тогда Лина прильнула к глазку и застыла от удивления. За дверью, опираясь на трость, стояла ухоженная пожилая женщина с небольшим чемоданчиком и огромной птичьей клеткой в руках. Это была Елена Захаровна в привычном облике интеллигентной пенсионерки.
Учуяв знакомых, Тори вновь залаяла, а Лина опомнилась и впустила гостью. Точнее, гостей.
– Ох, мы уж думали, ты никогда не откроешь. – Владычица Дома Земли с улыбкой вошла в квартиру и всучила ничего не понимающей Лине птичью клетку. – Подержи-ка.
Ворон возмущённо захлопал крыльями, а наставница, не обращая внимания, поставила чемоданчик и пристроила в угол трость. На плече у неё что-то зашевелилось, и только теперь Лина разглядела там взъерошенного и напуганного кота-призрака. Елена Захаровна осторожно опустила его на пол. Оказавшись нос к носу с радостной собакой, Тимофей громко фыркнул и полез под тумбочку.
Лина хлопала ресницами, спросонья пытаясь понять, что происходит. Было просто невероятно наблюдать это трио в обычной городской квартире. Говорящий ворон, кот-призрак и сама Баба-яга пожаловали в гости.
Она не видела их всего несколько часов, но между вчера и сегодня будто пролегла пропасть.
Там далеко, в уединённом доме на краю заброшенной деревушки, все эти чудеса казались привычными и само собой разумеющимися. Но здесь, посреди города, говорящая птица и взъерошенный призрак выглядели полным сумасшествием.
Однако Елену Захаровну это ничуть не смущало. Сняв туфли, она быстро огляделась и, не давая Лине прийти в себя, заявила:
– Как здесь уютно! Ты ведь не будешь возражать, если я займу комнату Маргариты?
До девушки стал доходить смысл происходящего.
– Вы хотите остаться?
Хозяйка Дома Земли резко остановилась и бросила на Лину цепкий взгляд.
Та затаила дыхание. Казалось, даже время почтительно замерло в ожидании.
– Ты против?
– Конечно нет.
– Вот и прекрасно, – улыбнулась наставница. – Тогда некоторое время я официально побуду твоей бабушкой.
Время вновь начало отсчитывать мгновения.
– А мой отец?
– По правде сказать, это была его идея.
Сердце Лины радостно забилось – отец не собирался её бросать…
– Но как же дом? – растерянно спросила она и шёпотом добавила: – И Алатырь? Разве можно их оставить?
– Неужели ты думаешь, что всё дело в каком-то доме? – Елена Захаровна ласково взглянула на девушку. – Что касается камня, то он надёжно спрятан. К тому же я собираюсь часто к нему наведываться.
Слова наставницы смутили Лину.
– Но разве мы сражались не за Дом Земли?
– За Дом, – согласилась та. – И за мир. И друг за друга. Ведь Дом Земли там, где его хранители.
Несколько мгновений Лина пыталась осознать услышанное. Раз Великая хранительница Дома Земли собирается жить здесь, значит… и Дом Земли теперь здесь. В этой квартире? Она растерянно огляделась и едва не провалилась от стыда, заметив жуткий беспорядок вокруг. Так и не разобранный чемодан, раскрыв пасть, лежал посреди зала. В нём, на нём и повсюду вокруг валялись вещи. На столе – чашка с недопитым чаем, крошки печенья и смятые фантики от конфет.
Не зная, за что хвататься, Лина заметалась по прихожей с птичьей клеткой в руках.
– Будь любезна, поставь меня куда-нибудь, пока не уронила, – недовольно произнёс ворон.
– И сойди с моего хвоста, – поддакнул кот-призрак – Здороваться тебя, видимо, не учили?
– Простите. Здравствуйте! – забормотала Лина, отступив в сторону и оглядываясь в надежде найти подходящее место для клетки.
Но тут на помощь ей пришла Елена Захаровна.
– Хватит ворчать. Девочка только проснулась, – пожурила она советников. – Пойдём, дорогая, найдём этим важным персонам подходящее место. А заодно приготовим завтрак. Я научу тебя варить чудесную пшённую кашу. У тебя ведь есть молоко?
Лина покачала головой – купить продукты она ещё не успела. Гостья разочарованно вздохнула, но потом заговорщицки прищурилась.
– Что ж, думаю, в моём чемоданчике найдётся пшёнка, сливочное масло и немного свежего молока. Не можем же мы обойтись без хорошего завтрака.
***
И вот, с того самого дня Лина часто готовила кашу сама. Если не считать шесть пар неустанно следящих за ней глаз.
Конечно, каши она варила разные. Но пшённая отчего-то пользовалась наибольшим успехом. Её любили даже Алиса и Соня.
– Масла добавила? И соли? Ты ведь знаешь, что без соли никак?
– Добавила. Добавила. Знаю, – автоматом отвечала Лина, помешивая кашу.
Она-то крепко усвоила, что любое блюдо, даже самое простое, в её руках может стать зельем. А вот каким, зависело от настроения.
Однажды она умудрилась сварить из гречки настоящую отраву, вспомнив во время готовки ненавистного огненного демона. Хорошо, что первым тогда в кастрюлю сунул нос кот-призрак. Выжить-то он выжил, смерть ему была уже не страшна, но вот призрачное несварение получил.
С того дня Лина старалась не поддаваться плохим воспоминаниям на кухне. Но сейчас это получалось плохо – в голове то и дело всплывал образ матери, пытающейся сказать что-то сквозь толщу воды.
Задумавшись, девушка даже уронила ложку.
– Постучи три раза, – тут же распорядился Георг.
– Зачем?
– Чтобы нелёгкая никого не принесла, – объяснил Тимофей.
– Нелёгкая? – Лина громко рассмеялась. Слышать про какую-то нелёгкую из уст говорящего ворона и кошачьего призрака просто нелепо.
– Что это с тобой? Ты на себя непохожа. Что за мысли крутятся в твоей голове, девочка? – насторожился ворон.
– Да так, ничего… Просто не выспалась.
– Ох, не нравится мне это, – недоверчиво покачал клювом Георг.
– Что ты к ней привязался? – вмешался кот-призрак. – Может, девчонка просто влюбилась. В её возрасте быть рассеянной нормально.
В ответ ворон мрачно зыркнул на кота круглыми чёрными глазками.
– Нормально? А про отравленную кашу, от которой ты едва снова ласты не склеил, забыл? А про сон-траву, что чуть в унитаз не смыла? А про монстра, которого заклинанием вызвала?
– Хватит. Сдаюсь, – уступил Тимофей. – Возможно, ты и прав.
– Вот то-то. Лучше, как говорится, перебдеть, чем… – Георг запнулся, нахмурил брови, пытаясь подобрать правильное слово, но потом нетерпеливо махнул лапкой. – Ну, в общем, ты понял. Посмотри на неё. Она ведь снова где-то витает. Надо срочно сообщить хозяйке, пока наша магиня чего-нибудь не натворила.
Лина слушала волшебных советников вполуха. Пусть ворчат на здоровье. К тому же старый ворон был не так уж далёк от истины.
С отравленной кашей было дело. С травой тоже нехорошо получилось.
Девушка поморщилась, вспомнив собственное фиаско.
Но вот насчёт монстра из другого мира, извините, не только её вина. Впятером вызывали.
Это Егор нашёл у Анны трактат с магическими заклинаниями и надоумил сначала сестру, а потом и всех остальных мантикору вызвать. Чтобы «как в компьютерных играх…». Кто ж подумать мог, что получится?
Надо сказать, вышло просто отлично. Чудище, оказавшись посреди типовой квартиры, в шоке начало скалить львиную пасть и лупить по стенам скорпионьим хвостом. Неизвестно, чем бы всё это кончилось, если бы не старшие ведьмы, которые по счастливой случайности оказались в соседней комнате. Ольге и Анне удалось накинуть на мантикору сеть, сплетённую из огня и воздуха, и отправить восвояси.
Конечно, их наказали. Всех. Егора за подстрекательство, остальных, как соучастников. Больше всего нотаций пришлось выслушать Лине. Ведь именно на её силе ни в чём не повинной мантикоре удалось проделать столь далёкий путь.
Но вот что странно, даже после всех этих случаев, никто не собирался запирать комнату наставницы или прятать артефакты. Вокруг квартиры лишь усилили охранное заклятие, чтобы у соседей не возникали лишние вопросы, а молодые волшебники во время экспериментов не разрушили весь дом.
Вообще, жить с Еленой Захаровной, вопреки некоторым опасениям, оказалось комфортно. Лина чувствовала с этой женщиной сильную связь, будто та на самом деле была её бабушкой. Может, потому, что владычица Дома Земли тоже потеряла близких. Так или иначе, но девушка была очень рада такому соседству.
Наставница почти всё время отсутствовала, занимаясь важными магическими делами, но являлась всегда, когда в ней возникала необходимость. По обыкновению, не чаще раза в неделю. Лине нравились спокойные часы по вечерам, когда они вдвоём пили чай и вели неспешные беседы.
Убедившись, что с «внучкой» всё хорошо, Елена Захаровна снова исчезала.
И этого было достаточно, потому что одиночеством, которого Лина так боялась, в её жизни теперь и не пахло. Мало того, его порой ужасно недоставало.
Большую часть времени она находилась под присмотром ворона и кота-призрака. Поначалу их словесные перепалки пугали девочку, но со временем она привыкла и даже стала подыгрывать волшебным ворчунам, принимая сторону то одного, то другого.
Раз в день её обязательно навещал кто-нибудь из старших ведьм. Женщины приносили гостинцы: готовую еду, фрукты и сладости. Благодаря им Лине почти не приходилось готовить и ходить в магазин. Кроме того, они снабжали её книгами.
В школу она теперь не ходила. Юным волшебникам ещё трудно было сдерживать силу стихий и не выдать себя. Лина и раньше чувствовала себя чужой среди сверстников, теперь же это чувство усилилось. Их болтовня, сплетни и попытки привлечь внимание казались бессмысленными.
Похожие чувства испытывали и остальные хранители. Пропасть между ними и обычными детьми с каждым днём увеличивалась.
У Лины, Егора и Алисы вопрос перевода на домашнее обучение решился легко – Елена Захаровна и Ольга просто написали соответствующие заявления.
А вот с Сашей и Соней дела пока обстояли не так гладко, ведь Анна была всего лишь их тёткой.
Однако возможность не посещать школу вовсе не отменяла необходимость освоения школьной программы. «Маги не должны упускать из виду развитие человечества. Иначе люди рано или поздно обскачут нас», – любила повторять наставница. Так что учиться приходилось вдвое больше обычного, параллельно осваивая и школьную, и магическую программы.
И это хорошо, ведь такая загруженность позволяла Лине меньше думать о потерях. Случались дни, когда она забывала обо всём и просто радовалась жизни.
Но бывало, что с утра накатывала апатия, и тогда хотелось только одного – тихонько плакать, завернувшись в мамин халат.
Новые друзья старались всегда быть рядом и отвлекать от мрачных мыслей. Лина ценила это и понимала, что для молодых ведьм и колдунов её квартира – единственное место, где можно быть самими собой. Ведь всем им, кроме неё, дома приходилось изображать обычных подростков.
