Мирон Хаим Изаксон
Жены Натана
– 6 —
У дома Натана ожидает группа его сотрудников, несколько компаньонов, жена Рина в коротком черном платье, сын Шломо, оркестр в четыре трубача, и два певца, одетых явно не по-местному. Смотрит Натан на них всех и улыбается. Никогда не пугался неожиданностей. Что плохого в праздничном сборе всей этой компании у порога его дома? Он, очевидно, тут же высчитывает в уме цену всего этого мероприятия и выгоду, которую может из него извлечь. Он просит громким голосом присутствующего тут опытного газетного фотографа сделать как можно больше снимков, чтобы от этого «хоть что-нибудь осталось». Затем подходит к жене и целует ее. Рина ворошит длинными своими ногтями его чисто вымытые волосы вокруг лысины. Сын присоединяется к ним, и они фотографируются втроем. Приближаются трубы, и все поют вместе. Братия собралась к обеду. Все хвалят Рину за оригинальную расстановку столов на улице и отличные дорогие блюда. Натан берет несколько булочек, просит Рину наполнить его тарелку едой и упрекает ее за то, что не принесла к столу его любимый сорт зелени. Тем временем прихожу и я, ибо обнаружил на дверях моего дома прикрепленную записку – срочно прийти к дому Натана и Рины.
Я слышу, как Рина просит у публики тишины. Но некоторые все же продолжают разговаривать, главным образом о делах на работе. Она не обращает на них внимания и благодарит гостей, хвалит мужа, столь успешного бизнесмена, и сына, специально приехавшего из-за границы. Она говорит, что это первый раз в ее практике – организовывать такой прием, да еще среди дня, под открытым небом, на улице, без согласования с мужем. «Сегодня произошло важное событие, – говорит она, – и я бы хотела, чтобы все это знали. Нашего Натана все знают. Человек он удивительный, приковывающий к себе всеобщее внимание. Несколько недель назад я предложила Натану привести в наш дом еще одну жену. Не очень-то он обрадовался этому, но, в конце концов, согласился». Голос Рины дрожит, но речь ее достаточно устойчива и ритмична. Она, несомненно, человек талантливый, но ни разу я так и не сумел выяснить ее мнения о том или ином событии или человеке, включая ее мужа. Натан между тем приближается к ней, перешептывается с Узи, вероятно, пытаясь понять, что затеяла его жена. Народ толпится вокруг них. Оркестр замолк, но официанты продолжают разносить блюда с едой. Рина продолжает: «Есть немало людей, которые лишь мечтают или пребывают в состоянии галлюцинации, Натан же наш реализует все, что приходит ему в голову. И я была под его влиянием, активна и быстра в деле. Итак, познакомилась я у друзей с молодой девушкой, талантливой и привлекательной, по имени Дана. Беседовала я с ней несколько раз, и она готова попытаться пожить у нас и приглядеться, главным образом, естественно, к Натану. Я не привела ее сюда сегодня, ибо считаю, что Натан должен ее увидеть раньше всех, здесь присутствующих. Но в ближайшее время мы встретимся все снова на какой-нибудь деловой или семейной вечеринке».
Люди не отрывает глаз от Натана. Он стоит, не двигаясь. Нельзя понять, насколько он вглядывается в жену или прислушивается к ней. «И еще одно интересное сообщение, – продолжает Рина. – Недавно Меир рассказал нам свой сон. В этом сне в его доме появился и прижился тигр. Сон этот подсказал мне идею. Я заказала у специалиста-француза тигренка, дрессированного, красивого. И мы с Натаном будем растить в доме тигра, благодаря тому, что снилось Меиру. Можно приносить в дом целые миры – мебель, коллекции, жен. Значит, можно и тигра. Я вовсе не мудрствую лукаво, а действительно заказала тигра, и теперь у нас будет интересная возможность обновить жизнь». Рина завершает свою речь. Натан выпивает большую бутылку сока, подбрасывает и ловит ртом, как голодный жонглер небольшие помидоры. Он явно не знает, как реагировать на то, что сказала Рина. Быть может, несколько озадачен и даже не принимает новый запах, который появится в доме, и вообще эту инициативу жены. Я считаю, что нечего ему бояться этих новшеств, ибо в любой миг он может выдворить из дома того, кто будет ему действовать на нервы, или вообще на несколько дней покинуть дом и отдохнуть в одной из многочисленных его квартир. Чего это ему пугаться новой жены или тигра в доме?
– 7 —
Мне трудно поверить в то, что именно мой сон подтолкнул Рину к действию. Меня настораживает возможная реакция Натана. Я всегда стараюсь избегать конфликтных ситуаций, и если к кому и предъявляю претензии, так это к самому себе.
На следующий день Натан приходит в офис в обычное для него время, примерно в одиннадцать. Он всегда просыпается поздно, прочитывает список обращенных к себе или ко всем вопросов, проверяет информацию о купле-продаже антикварной мебели, планирует очередную поездку за границу на аукционы. Он предпочитает покупать целиком гарнитуры, а не собирать или, вернее, подбирать вещь к вещи в течение многих лет.
Я слышу, как он входит на наш этаж, ибо говорит, как всегда, громким голосом, и, кажется мне, с большим воодушевлением рассказывает о тигре. Сообщает, что важные персоны из Европы приедут взглянуть на этого зверя. Сотрудники входят к нему кабинет группами, но меня он пока не вызывает. Он выходит из своего кабинета, проходит мимо моего в сопровождении Узи и других сотрудников, и я слышу, как они обмениваются мнениями о новых вложениях в развивающиеся районы страны. Радует меня, что Натан не ограничивается вложениями в финансы, а начинает интересоваться новыми промышленными предприятиями, недвижимостью, финансовым положением семьи. В этот момент Рахель звонит мне: «Со мной говорила Рина. Просит при первой возможности прийти к ним, именно нам, полагает она, следует быть среди первых, кто увидит перемены в их доме». Я отвечаю ей, что сам Натан сегодня со мной вообще не разговаривал и сомнительно, будет ли он дома, когда мы к ним придем. «Дом, в котором обитает живой тигр, не похож на обычный дом».
Спустя несколько дней мы приходим к Рине домой. Натан еще не вернулся из офиса. Спустя полчаса он появляется, цедит сквозь зубы несколько слов в нашу сторону и тут же уходит в свой кабинет. Рина угощает нас фруктами: «Знаю, что ты не такой обжора, как Натан. Хотя он говорит, что аппетит у вас одинаковый. И еще он говорит, что никто бы не поверил, если бы ему сказали, о чем ты действительно думаешь». Я беру яблоко и разглядываю его. Кто-то постукивает в дверь. Быть может, это тигр бьет лапами. Рина торопится разъяснить новые правила – какую дверь можно открывать, а какая должна быть всегда закрыта. Она также подробно объясняет систему движений по дому. У меня создается ощущение, что они получили серьезный профессиональный инструктаж. Рахель интересуется, каким образом кормят тигра. Рина коротко отвечает. Рахель продолжает спрашивать: «Ну, а что вы делаете, если встречаетесь с тигром посреди дома, так вот, без подготовки?»
«Мы всегда имеем в кармане что-то, что его успокоит».
Натан присоединяется к нам. Показывает древнюю персидскую игру, которую купил у богатого иранского эмигранта. Объясняет принципы игры. Рахель быстро их осваивает. Я путаюсь. Связь между фишками и цветными клетками кажется мне странной. Натан предлагает Рахели и Рине сыграть между собой и уверяет, что после двух ходов сможет определить, кто из них победит. Рина предпочитает поговорить, а не играть. Натан не отступает. Он берет что-то пожевать и начинает играть сам с собой. Первый раз в этот вечер Рахель мне улыбается, шепчет какие-то успокаивающие слова, хочет знать, должен ли, по моему мнению, тигр присоединиться к нам. Натан смотрит на меня и указывает на то, что моя рубашка не совсем чиста. Рахель смущенно молчит.
Где-то к полуночи вводят в салон тигра. На нем цветная одёжка и он – без поводка. Впервые в жизни я встречаюсь взглядом с тигром. В горле его негромко перекатывается ворчание. Он гуляет по салону, и меня не оставляет чувство, что должно что-то произойти. Натан упрямится, предлагая Рахели сыграть с ним в новую игру.
Только в этот момент я замечаю, что платье Рины длиннее обычного. Быть может, она боится царапин, которые может нанести тигр. Она приносит Натану ужин, садится ему на колени, следит за движением его пальцев, говорит, что следует организовать большой прием в честь тигра. Многие захотят прийти и посмотреть на зверя. Я чувствую большое напряжение. Ко многим вещам я заставил себя привыкнуть, но не думаю, что смогу участвовать в этом новом деле Натана.
Рина спрашивает, голодны ли мы, хотим ли пить. Рахель просит принести еще фрукты. Меня ужасно подмывает спросить, только ли тигр у них в доме, или Дана тоже здесь. Рахель догадывается о моем желании и шепотом просит меня воздержаться. Мысль о Дане не дает мне покоя. Я просто жажду ее увидеть. Натан начинает дремать в своем кресле. Рина беседует с нами, сидя на коленях мужа. Тигр, как мне кажется, ищет дверь. Рина тянет к себе длинный электрический шнур, нажимает на кнопку в конце его, одна из дверей открывается и в тот же миг закрывается другая дверь в соседней комнате. Ясно, что передвижения тигра ограничены с большим педантизмом. Он обегает салон несколько раз и выходит. Я не могу определить, насколько он больше обычного кота, но, несомненно, это другое животное. Мы с Рахелью благодарим Рину за прием и ужин, шепотом прощаемся с дремлющим Натаном и покидаем его дом.
В течение следующих недель Натан расширяет свои странствия за рубежом. Узи намекает о каких-то редких аукционах в Англии и Франции, хотя точно не знает, о чем идет речь. По указанию Натана изменяют гербовый знак фирмы, введя в его центр фигуру тигра, сидящего на кресле у книжного шкафа. Я слышу, что Натан пытается убедить крупные компании создать с ним общие предприятия, основанные на тигре. Я полагаю, что история с тигром не продлится очень долго. В конце концов, Натан обменяет его на какую-нибудь редкую коллекцию. Но я также не удивлюсь, если он просто его продаст – после того, как почувствует, что может им властвовать без страха.
Рахель считает, что я должен отдалиться от Натана: «Несмотря на то, что он знает тебя с детства и ты работаешь у него, на этот раз он перешел все границы по отношению к тебе». Рину она тоже критикует: «Ты должен понять, Меир: в дом, куда вводится тигр, неизвестно, что еще может войти. Да и разные люди отреагируют неадекватно и неожиданно. Думаю, Натан и не предполагает, что может случиться». Я не реагирую на ее слова и вообще ничего не подтверждаю. Но мне вполне ясно, что она права. Решаю пока не спрашивать ее, почему в доме Рины и Натана она проявила такой интерес к тигру, почти восторг.
– 8 —
Сегодня после обеда Натан просит меня срочно зайти к нему в кабинет. Буду удивлен, если он заведет разговор о служебных делах. Он вообще старается об этом почти не говорить со мной: то ли моя работа в фирме его мало интересует, то ли он полагается на мою самостоятельность в принятии решений. Последний раз, когда он с такой срочностью позвал меня, его интересовали отношения между моими и его родителями и кое-какие детали его детства. Я-то моложе его, но он полагал, что я слышал что-то, интересующее его, от членов моей семьи. Натан ужасно не любит, чтобы какая-либо деталь из жизни его отчего дома была забыта.
Натан сидит в кресле в углу своего огромного кабинета. «Привет, Меир. Как себя чувствует Рахель, как ее настроение? Она показалась мне несколько сбитой с толку, когда вы были у нас. Тебе бы следовало узнать, что ее беспокоит. Но не для этого я тебя позвал, а для того, чтобы ты, в конце концов, сделал что-то важное для меня. Хотя, в основном, все, что кажется важным тебе, меня вообще не интересует, но именно ты можешь мне сейчас помочь». Я слушаю его, и кабинет его кажется мне намного обширней, чем всегда: быть может, он что-то изменил в нем со времени последней нашей встречи.
Обычно, когда он приглашает меня к себе, в кабинете находятся и другие сотрудники: он объединяет несколько встреч, с каждым обсуждая другую тему. Все интересующие его вещи он выясняет одновременно, и, главное, ничто не остается тайной: «Все равно ведь вы рассказываете обо всем друг другу. И вообще, когда вы сидите у меня все вместе, никто не может считать, что он приближен ко мне больше других». По-моему, Натан получает особенное удовольствие, когда начинается какой-нибудь резкий спор, а он сидит, не вмешиваясь и не высказывая свое мнение.
Но сейчас в кабинете только мы вдвоем. Взгляд у него усталый, а ведь время обеденное, когда Натан обычно уже полностью просыпается. На столе его груда свежих научных и художественных газет. Кажется, я вижу также несколько томов новомодного бестселлера об истории взаимоотношений Англии и Франции. За спиной Натана, на стене, – портрет его отца. Я помню его живым, сидящим почти вплотную ко мне, в доме моих родителей. В кабинете стоят какие-то новые компьютеры и музыкальные инструменты. Специалисты определили точное расположение каждой из этих вещей, расстояние между ними и их роль в некой единой системе. По-моему, некоторые из них уже функционируют, другие еще упакованы и ждут, пока Натан их извлечет и сам соберет детали в нечто целое.
Люди входят и почти тотчас выходят из кабинета. Чаще всего это сотрудники фирмы, но заходят и посыльные. Натан не реагирует на их реплики, и они спешат покинуть кабинет. Обычно он внимателен к входящим, улыбается, вспышки гнева у него редки. Вижу на тарелке остатки того, что он ел раньше, и уже очищенное для следующего приема пищи место. Сейчас должен зайти Узи и спросить Натана, что он предпочитает на обед. Я слышал, что кухня в здании стала намного лучше, вероятно, заполучили профессиональную повариху.
«Меир, ты единственный из моих друзей и, в общем-то, из моих сотрудников, у которого есть хотя бы одна определенная идея. Это как в музыке, которую я люблю: удачное произведение всегда является сочетанием нескольких переплетающихся тем. Но если композитор не находит ни одной темы, он, по сути, упирается в тупик». Я полагаю, что Натан сейчас же скажет, зачем он меня столь срочно вызвал, как это бывает в рассказе, открывающемся смертью героя, или в королевской династии, которая начинает свой путь с упоминания наследников. Но я ничего не понимаю. Я не был удивлен, когда он сказал, что между ним и мной существует большой разрыв и разница в статусе, ибо это понятно само собой. О какой же помощи ему идет речь?
Натан встает из кресла. Ноги его выделяются еще молодой силой по сравнению с толстым телом. Можно предположить, что мой вес составляет половину его веса, но мое беспокойство, несомненно, превышает его страхи. «Я обязан себя защищать, – говорит он. – Если Рина преуспеет в своих планах полностью сбить меня с толку, я потеряю все, – даже то, что получил от своего отца, не говоря уже о том, что сам создал. Знай, Меир. Рина решила ввести в действие некую новую систему. Она хочет сбить с толку весь установившийся порядок и все действующие районы. Ты можешь себе представить, что все четко обозначенные и успешно действующие районы приложения наших сил в мире или даже на улице и в доме перестали работать? Не будут знать даже, что сообщать в прогнозе погоды. И эту странную систему она хочет первым делом ввести в нашем доме. Приводит в дом тигра, хочет привести для меня новую жену, приглашает сотрудников фирмы, не спрашивая моего согласия, запутывает всех и вся. Она не желает, чтобы была четкая разница между домом и улицей, между семьей и африканскими лесами».
Натан всегда потеет и носит с собой особый платок, чтобы вытирать им лицо, но сегодня он просто истекает потом, и с каким-то необычным для него выражением слабости в глазах говорит странным для него языком:
«Помнишь, Меир, нашу школьную песенку о сильном человеке: сильное лицо выращивает сильного человека, и он выращивает мощные брови. Я сейчас не чувствую себя сильным человеком. Пока я еще сильнее тебя, но нуждаюсь в твоей помощи. Сегодня впервые я боюсь возвращаться в свой дом. В общем-то, люди в моем положении не обязаны приходить домой каждый день, только обычные люди большую часть времени находятся дома, но даже если вдруг мне захочется домой, я боюсь туда идти. Рина сидит с этим тигром в доме, который я купил для нас и в который ввел ее. В детстве она не видела ни таких огромных и роскошных комнат, ни таких людей, как я. Теперь она сумела напугать меня. С тех пор как тигр обитает в нашем доме, его запах не выветривается ни из моих пор, ни из моей одежды.
Мне кажется, некоторые почувствовали этот запах и предпочли ко мне не приближаться. Полагаю, что они не захотят ко мне прикоснуться, видя грязь под ногтями моих больших рук. Вот уже, две недели я ем намного меньше, чем обычно, главным образом сладости, и не покупаю себе ничего нового».
Я внимаю Натану, его грубому, смущенному голосу. Тело его огромно и талантливо, пальцы его умеют достигать цели. Сказанное им заставляет меня думать о себе и о Рахели. Она никогда не предпринимала против меня каких-либо резких шагов. Она любит печатать на машинке мои работы, помогать мне, вникать во все детали моей деятельности. Почти всегда, печатая мои работы, она стирает ту или иную букву, добавляет лишнюю строку. Теперь мне кажется, что делает это она преднамеренно, чтобы наша совместная работа никогда не завершалась, чтобы всегда что-то оставалось для исправления.
Натан повышает голос, что на него непохоже: «Меир, сконцентрируйся сейчас только на мне. Вы все зарабатываете на моих способностях, так помогите и мне сейчас, в конце концов. Отбрось свои обычные мысли, напряги свое воображение, поищи аналогии». Он переходит к указаниям, как обычный работодатель: «Возьми этот ключ от моего дома. – Он отделяет ключ от огромной связки, которая всегда прикреплена к его поясу. – Зайди в дом, не сообщая об этом Рине, соблазни чем-нибудь и завлеки зверя ко мне. Я не готов к тому, чтобы Рина продолжала им манипулировать, я хочу его себе. Одно из двух: или он привыкнет ко мне, или я его уничтожу. Принеси мне также из дома вещи, согласно этому списку, они мне необходимы для поездки в Европу». Он подает мне список, отпечатанный на принтере, рисует со всеми подробностями расположение комнат в доме, шкафы, свои тайники. Непонятно, зачем ему нужны еще эти вещи, если в других его квартирах в мире, несомненно, есть и одежда, и приборы? Я изучаю список, и вижу, главным образом, ссылки на определенные брошюры в его огромной домашней библиотеке. Отмечен также самый роскошный его костюм.
«Само собой понятно, что Рина не должна быть в доме. Я все еще не уверен, что понимаю эту ее новую систему, и для своих нужд пользуюсь моим компьютером. Ты же, тем временем, думай над возможностью защитить меня во время моего отсутствия. Ведь ты в этом специалист: защищать всех, не враждуя ни с кем. И последнее: если Дана уже явилась в наш дом, попроси ее покинуть его и ждать в другом месте. Я отблагодарю за любую задержку и неудобство, но я не хочу, чтобы она прижилась в доме, когда меня там не будет. Скажи ей, что, в любом случае, я отношусь всерьез к соглашению, которое Рина заключила с ней». Натан не упоминает о моем заработке, вероятно, считая все его особые и весьма сложные просьбы частью обычной моей работы или, быть может, видя в них необычную личную помощь с моей стороны. Я уже слышал от нескольких его высокопоставленных сотрудников, что ему особенно тяжело платить большую одноразовую сумму за услуги, хотя постоянную зарплату он всегда выдает во время и со всем добавками. Я возвращаюсь в свой кабинет, звоню Рахели и почти шепотом ввожу ее в курс дела. Ожидаемый совет: ни в коем случае не ходить в дом Рины. «Невозможно представить, что задумал Натан. Быть может, даже Рина сама связана с этим планом, или же тут какая-то скрытая и опасная борьба. Они ведь сильнее тебя и лишены всякой верности. Приходи сейчас же домой. И вообще, я снова занялась перестановкой вещей в нашем доме, вот и скажешь, нравится ли тебе этот новый порядок. Почему я должна все решать сама, а ты потом явишься, и не будешь знать, радоваться или упрекать меня?»
Я же немедленно еду к Рине, думая над тем, как не поссориться с Натаном и не опоздать домой. Я подхожу к двери их дома, но не стучу и не звоню, а громким голосом зову Рину. Мне кажется подозрительным, что нет никакого ответа. Я сообщаю тем же громким голосом, что у меня есть ключ. Никакой реакции. Я пытаюсь открыть ключом дверь, замок достаточно сложен, но, в конце концов, открывается, однако звук открываемого замка странен. Я вхожу, зажигаю свет и оглядываюсь. Быть может, лишь такой тощий и беспокойный человек, как я, может украсть тигра у женщины. Я, вероятно, умею отлично справляться с вещами, которые далеки от моего опыта. В квартире приятный запах. В ней намного больше порядка, чем в моей, несмотря на то, что вещей здесь гораздо больше.
Закрытые комнаты я не открываю. Если появится необходимость, открою и их. Пока же довольствуюсь открытыми. Натан полагал, что большую часть дня тигр закрыт в комнате сына Шломо, который вернулся к занятиям в интернат после каникул. Комната его достаточно просторна для тигренка. Я полагаю, что Рина хранит зверя в том месте, которое согласовала с Натаном. Она вообще-то не склонна спорить по таким мелочам. Но трудно понять, что происходит сейчас между ними. Я очень боюсь. Никогда я не умел приближаться к животным – ни к собакам, ни к кошкам, тем более, к хищным зверям, даже если они спокойны и сыты. Поиски в открытых комнатах безрезультатны. Вообще-то я привычен к быстрым достижениям, даже если другие считают, что это не так. И вообще, почему такой человек, как я, должен искать в чужой квартире женщину с тигром. Ведь есть у меня своя женщина, и любимый ребенок, и приличная зарплата. Конечно, более крепкая связь с Натаном может принести мне большие прибыли, но сомнительно, оправдают ли они эти странные усилия по выполнению просьб Натана.