Милана Сафронова
Чаков крест
Клавдию хоронили на том же кладбище, что и деда. В ее завещании было написано именно так. Совпадение? Не думаю.
На похороны пришли полицейские. Я старалась отыскать офицера глазами, но никого не увидела. Вдруг кто-то позвал меня сзади.
– Здравствуй, принцесса.
Я повернулась и встретила дружескую улыбку офицера.
– Здравствуйте, офицер Рэй.
– Волнуешься?
– Немного… кого я обманываю? Очень! я почувствовала, как глаза предательски влажнеют.
– Ну, ничего, Дарбс, иди ко мне.
Офицер раскинул руки в стороны, и я кинулась в его объятия, дав волю
слезам.
Около могилы собралось много людей. Посередине стоял священник в белой одежде.
– Поскольку у Регины Андромеды Вестиды Васольской не было кровных родственников, в своем завещании она просила передать ее дом и все, что находится внутри своей преемнице. Дарби Фейррестен, подойдите, пожалуйста, сюда.
Я онемела. Клавдия едва меня знала и отдала все, что имела. Да, сейчас она мертва и ей это вряд ли понадобится, но…
Офицер легонько подтолкнула меня.
– Твой выход, шепнул он мне на ухо.
На онемевших ногах я продвигалась сквозь толпу. Я натыкалась на разные эмоции во взгляде. Люди оглядывали меня, словно какую-то диковинку в музее или редкий вид животных в зоопарке.
Дрожащими руками я приняла маленькую бумажку. Завещание. Я умирала от желания прочесть его… но не успела.
К кладбищу подкатил черный автомобиль. Родители. О нет, только не сейчас! Я сбегала из дома, несколько дней не появлялась и ни слова не сказала им о похоронах. Взгляд родителей не предвещал и не мог предвещать ничего хорошего. Священник произнес что-то вроде: “Давайте поздравим Дарби!”, но его слова потонули в моих мыслях.
С окончанием этой фразы громко прогремел колокол. Я задрожала как осиновый лист. Со всех сторон стали появляться черные тягучие тени. Тыкали в меня пальцами и смеялись. Проносились со скоростью ветра, намеренно задевая меня. Звали меня по имени и меняли в нем буквы. Я зажала уши руками и закричала. Одна большая тень подлетела ко мне и прильнула к моим губам, оставив холодный след. Как сквозь туман, ко мне пробирались родители, но я уже ничего не соображала. А потом я потеряла сознание…
***
Я проснулась от настойчивого стука в окно. Я сонно приподнялась на локтях и попыталась отыскать взглядом причину моего просыпания. Стучал кареглазый мальчишка с… крестиком в виде ангела в руке! Я резко подскочила. Он улыбался и показывал мне язык. Я инстинктивно коснулась крестика на шее, но его там не было.
– Эй, отдай! крикнула я, на ходу надевая что попало. Мама кричала мне что-то вдогонку, но я даже не обернулась.
Не дожидаясь, пока я оденусь, мальчик побежал. Я бросилась за ним в догонку. Он умело петлял между домами. То и дело позвякивал крестиком, дразня меня. Я сжала зубы и побежала быстрее. Он бежал в сторону заброшенной колокольни рядом с кладбищем деда. Добежал до входа и… исчез. В растерянности я осмотрела место, где только что был мальчик.
Вдруг надо мной раздался голос. Мальчик стоял на крыше колокольни и покачивал крестом. Я ринулась к лестнице. Мальчик ожидал меня наверху. Крест маятником отсчитывал время.
– Отдай мне это или пожалеешь! – грозно начала я и приподнялась на цыпочках, чтобы выглядеть старше.
Мальчик лишь слабо качнул головой в знак отрицания и что-то проговорил себе под нос. Странный он все-таки.
– Пожалуйста, этот крест очень важен. Забирай, что хочешь, только отдай мне этот крест, змолилась я.
Вновь отказ.
– Для тебя это обычный крестик, а для кого-то это единственный шанс уйти в новую жизнь. Отдай мне его или я силой отниму его у тебя! – у меня уже начинало кончаться терпение.
К моему удивлению мальчик кивнул. Я остановилась в нерешительности.
– Так ты…ты отдашь мне этот крест?
Кивок. Мальчик протянул вперед руку с крестом. Совсем как дедушка тогда… Я облегченно вздохнула. Я хотела взять его, но мои пальцы прошли насквозь. Я снова дотронулась до мальчика и ничего не почувствовала. Мои пальцы скользили сквозь ветер. Мальчик равнодушно улыбнулся.
Крест-маятник остановился. Мальчишка с силой, не свойственной ему, толкнул меня в сторону и встал напротив колокола. Взял веревки и сильно потянул их на себя. Раздался звон. Что он делает? Привлекает внимание полицейских?
Колокол успокоился, и парень схватил его за “язык”. Привязал к нему крест. Я поддалась вперед, но что-то не пустило меня туда.
– Что ты делаешь? Отдай немедленно!
Не обращая на меня внимания, мальчик вновь потянул за веревки. В этот раз удар получился менее громким. Из колокола просочилась тень. В руках она держала букет гладиолусов… Дедушка. Он опустился на колени и склонил голову, как перед казнью. Он напрягся и кивнул в знак готовности. Но вот… к чему?
Мальчик кивнул в ответ и потянул за веревки в третий раз. Раздался звон, наверное, самый страшный звон, который я когда-либо слышала. На полу, точно под крестиком, образовалась глубокая бездна. Жар свечи, звук рвущейся веревки. Время замедлилось. Крест сорвался с веревки и полетел прямо в бездну. Я закричала и повернулась к Чаку. От дедушки откололся кусочек и мгновенно стерся в порошок. Вслед за ним стали откалываться другие. При соприкосновении с полом, они рассыпались в прах. Что-то отталкивало меня и не пускало к деду. Я кричала, ломала невидимую преграду, но она невозмутимо продолжала стоять.