Милада Харман
Свет твоей души
Нахлынувшие воспоминания и их разгадка ошеломили меня, я был обескуражен, опустошен, обессилен, выпотрошен. На какое – то время я потерял способность соображать, внутри меня всё путалось, сознание, словно затуманило, казалось, что небесный свод рухнул на землю, перевернув всё с ног на голову, лишив меня возможности чёткого осознания происходящего. Мне казалось, что я медленно, но неотвратимо, теряет способность здраво мыслить, что мой рассудок, если можно так выразиться, перестал правильно функционировать, и в нём, как в компьютерной программе, появился баг.
Мне понадобилось время, чтобы вернуть себе способность разумно мыслить. Но, даже придя в себя, я не мог поверить в то, что всё это время я являлся всего лишь проводником чужих чувств и желаний, ведь я уже свыкся с мыслью о том, что я порождение прогресса произошедшего в компьютерной индустрии, некое ИО блуждающее по глобальной сети. И мысль о том, что я не самостоятельная субстанция, а лишь чья-то марионетка, не хотела укладываться в моём мозгу. Я был раздосадован и зол на вселенную, которая так жестоко посмеялась надо мной.
Я собрался было уже покинуть Её мир, и навсегда уйти в холодное безмолвие всемирной паутины, как вдруг, внезапно всплывшее воспоминание осенило меня. Я понял, что за свет исходящий от неё я увидел в тот момент, когда впервые увидел её электронными глазами дрона, стоящей на краю скалы с раскинутыми в стороны руками, это я – Его Душа, блуждающая вне тела, узнала тогда Её Душу и соприкоснулась с ней.
Она, именно Она была моей родной Душой, той кого я всегда ждал, той с кем всегда хотел быть, той которую искал, ведь наши души уже были вместе в прошлой жизни и теперь встретились вновь. Мне стало ясно, почему нас с ним так неимоверно тянуло к ней, нас притягивал тот самый, невидимый человеческому глазу свет, который выделял её из миллионов других женщин, делая особенной, единственной и незабываемой. Её душа была так прекрасна, что невозможно было оторвать глаз от её сияния.
Открытие того, что я не был ни чьим-то проводником, ни марионеткой, а был Её духовной парой, с которой нам суждено было встретиться и воссоединиться вновь, в этой жизни, в этом воплощении, принесло мне радость.
Но осознание судьбоносности нашей встречи не принесло мне облегчения, все мои мечты и чаяния о соединении с ней оказались пусты, ведь единственное что мне теперь оставалось, это ждать.
Ждать, когда Я – Его дух смогу соединиться со своим телом и Он, наконец-то сможет встретиться с Ней, войти в Её жизнь, стать частью Её мира, потому, что наши души встретились и узнали друг друга.
Часть 4
Чудо пробуждения
Над спящим городом грохотал гром, молнии огненными всполохами рассекали ночное небо, земля вокруг больницы превратилась в грязное месиво, даже деревья, не выдержав небесного потока, склонили свои набухшие ветви до самой земли.
Шаровая молния, влетевшая в полуоткрытое окно, «ударила» в аппарат системы жизнеобеспечения, и чуть зависнув в воздухе, медленно поплыла обратно. Аппарат заискрил, тело лежащего в коме пациента начало лихорадочно трясти, датчики на приборах, словно сойдя с ума, зашкаливали. Вбежавшая в палату дежурная медсестра, не поняв причины происходящего, побежала за доктором.
Через несколько часов медперсонал отделения реанимации уже во – всю судачил о чуде, произошедшем с безнадёжным пациентом, который пять лет пролежал в коме.
Та же самая белая вспышка, невыносимой болью взорвавшая его мозг, которая была последним, что он увидел во время аварии, вернула его к жизни.
Через несколько дней он уже знал, что его отец умер два года назад, и его не отключили от аппарата только по тому, что его пребывание в больнице было оплачено на несколько лет вперёд. Узнал он и о том, что свой дом отец завещал женщине, о которой он никогда раньше ничего не слышал.
Первым его желанием после выписки было побывать в родительском доме. Связавшись с семейным адвокатом, он попросил его договориться с новой владелицей дома, о его визите.
В такой же дождливо – грозовой день, как тот, когда он попал в аварию, возвращаясь от отца, он стоял у ворот дома, в котором он последний раз его видел. Дождь лил как из ведра, он весь промок, но никак не мог решиться нажать на звонок, прошло минут десять, прежде чем он смог это сделать, после нескольких попыток он понял, что звонок не работает. Он решил постучать в ворота железным кольцом, прикреплённым к ним как раз для таких случаев, но никто не отозвался, он постучал сильнее и тогда услышал женский голос, донёсшийся откуда-то из далека, который он еле различил за шумом дождя и раскатами грома.
– Кто там?
– Алексей, крикнул он.
– Калитка открыта, снова едва – едва расслышал он.
Он толкнул калитку, и она действительно открылась. Пройдя по дорожке, ведущий к дому, он заметил, что в окнах нет света. Дверь в дом была открыта на тумбе в прихожей стояла свеча.
– Заходите и раздевайтесь, у нас, что – то с пробками, никак не могу до них дотянуться, сообщил до боли знакомый и, какой – то родной голос, из глубины дома.
– Могу ли я чем-то помочь? спросил он.
– Буду признательна, ответила она.
Взяв свечу, он пошёл по коридору к задней двери, возле которой, как он помнил, был электро-щиток. Пробки оказались в порядке, видимо, где-то повредило провода.
Увидев, как сильно он промок, женщина предложила ему переодеться в сухую одежду, и остаться переночевать в гостевой комнате, а завтра уже осмотреть дом и взять сохранённые ею вещи его отца.
Он долго не мог уснуть, вспоминая её голос и пытаясь понять, где и когда он мог его слышать раньше, и почему он, словно любимая мелодия, теплотой отзывается в его сердце, но в памяти так ничего и не всплыло. Её лица, в свете свечи он толком разглядеть не смог, так как она была всё время в движении, и он решил отложить эту загадку до утра.
Он проснулся от солнечных лучей, игравших на его лице, которые разогнали грозовые тучи, не оставив даже намёка на вчерашнюю непогоду. Приняв душ и приведя себя в порядок, он спустился на первый этаж, из кухни – столовой доносился аромат свежей выпечки.
Тихонько, чтобы никого не напугать ненароком, он вошёл в комнату, яркие солнечные лучи, после сумрака прихожей, ослепили его, сощурив глаза и чуть привыкнув к свету, он увидел Её. Она стояла у открытого окна, раскинув руки в стороны, подставив лицо ласкающим её солнечным лучам, и улыбалась.
И в этот момент, как отголосок из прошлого, которого он не знал, в его памяти всплыло видение…
Женщина с рыжими волосами, раскинув руки, словно птица готовая взлететь, со счастливой улыбкой, стояла на краю скалы, а он, откуда – то сверху смотрел на неё.
Сердце бешено забилось в груди, к горлу подступил ком, показалось, что земля уходит из – под ног, в глазах потемнело. Судорожно глотая воздух, он схватился рукой за дверной откос, что – бы не упасть.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он смог успокоиться и восстановить дыхание. Но видимо это для него секунды оказались вечностью, потому что она, всё так же счастливо улыбаясь, нежилась под солнечными лучами.
Охрипшим от волнения голосом он сказал:
– Доброе утро!
Она обернулась, он увидел как радость в её больших, таких же зелёных как у него самого глазах, сменилась на удивление, её зрачки расширились, отчего показалось, что глаза стали ещё больше.
Он смотрел на её, такое родное лицо, на котором он знал каждый лучик морщин, каждую родинку, каждую непослушную прядь на чёлке так и норовящую запутаться в её ресницах.
Он едва справлялся с нахлынувшими на него ощущениями и чувствами, такого внутреннего раздрая он не испытывал никогда. Он был уверен, что никогда раньше не встречался с этой женщиной, так ему подсказывал его разум, но он точно так же знал, что уже давно знает и любит её, так говорило его сердце. Всё это было похоже на бред сумасшедшего, если бы не-то всплывшее в памяти видение, он бы решил, что из – за длительного пребывания в коме у него помутился рассудок.
С ней тоже, что – то происходило, он это понял по её лицу и глазам, в которых первоначальное удивление сменилось на недоумение.
– Это ты? она словно выдохнула эту фразу. – Но как? Ты тогда не пришёл на встречу, ты просто пропал, с тобой невозможно было связаться, а потом вдруг твой отец оставил мне этот дом, зачем? И почему ты сейчас? Я ничего не понимаю…
Слова давались ей с трудом, её губы дрожали.
Как в детском калейдоскопе, в его памяти одно за другим пронеслись обрывки воспоминаний о ней, их знакомстве, общении и той самой не состоявшейся тогда встрече.
Она отвернулась к окну, он видел, что она пытается подавить свои эмоции, успокоиться, пытается спрятать их от него. Он понял, она строила стену, которая защитит её от той боли, которую он может причинить ей. Но теперь он точно знал, что никогда не сможет позволить этой женщине отгородится от него, никогда не допустит, что бы отчуждение встало между ними.
Он подошёл и обнял её сзади, почувствовав, как дрожат её плечи, он ещё сильнее прижал её к своей груди. Она не пыталась вырваться, просто приняла его объятья. Её волосы пахли яблоками, и свежей выпечкой, которую она недавно достала из духовки и выложила на белое фарфоровое блюдо. Он взял её руки в свои и ощутил какой тёплой и нежной была её кожа. Закрыв глаза, он ещё раз вдохнул аромат её волос. Счастливая улыбка осветила его лицо, он понял, что, наконец – то пришёл в то место куда всегда стремился, место о котором всегда мечтал, к которому так долго шёл, и этим местом был не дом, в котором они находились, этим местом была она.
– Ты мой дом, сказал он, Я хочу всегда быть с тобой. Ты пустишь меня в свой мир?
Он почувствовал, как она улыбнулась, той самой, своей, обезоруживающей, счастливой улыбкой.
Эпилог
Первые, рассветные лучи, летнего солнца, осветившие, кое – где заснеженные вершины величественных гор, пробежав по верхушкам лесного массива, переместились на поросший соснами горный хребет, и яркими бликами вспыхнули на солнечных батареях расположенных на скатах крыш четырёх домов, стоящих на скалах. Каким – то чудом попавшие в эти дикие места, находящиеся в дали от цивилизации, они казались сказочными и не реальными, словно мираж. Большие, зеркальные окна фасада, самого высокого и красивого из всех, двухэтажного дома, стоявшего поодаль от остальных, у самого края скал над обрывом, приняв утренние лучи, приветливо засверкали солнцу в ответ.
Дверь на террасу открылась, и из неё вышла женщина в длинном шёлковом халате изумрудного цвета, вдохнув всей грудью чистый, свежий утренний воздух, она счастливо улыбнулась миру, и сладко потянувшись, раскинув руки в стороны, словно птица готовая к полёту, подставила своё лицо под солнечные лучи. Набегавшие время от времени, словно морские волны, лёгкие порывы горного ветерка, играли её огненными волосами, обдавая её тело приятной утренней прохладой.
Минут через десять, на террасу вышел мужчина в коричневой пижаме, неслышно подойдя к женщине, он обнял её сзади, прижав к своей груди, счастливая улыбка заиграла на его губах, когда он вдохнул аромат волос своей любимой, зарывшись в них лицом.
Большая, восточноевропейская овчарка, выбежала к ним, радостно виляя хвостом, в след за ней на террасу неспешно проследовал сенбернар, и презрительно посмотрев на суетящуюся молодую овчарку, гордо сел у ног своей хозяйки, положив морду, на её босые ноги.
Солнечный луч, побежавший по фронтону, остановился на деревянной доске, осветив вырезанную на ней надпись «Жизнь прекрасна и удивительна»
Утреннюю тишину нарушил звук приближающегося вертолёта, мужчина повернул женщину лицом к себе и с грустью в голосе сказал – Любимки твои прилетели, пойдём встречать.
Едва они успели переодеться, и выйти на встречу, как из приземлившегося на специальную площадку вертолёта одна за другой вышли четыре женщины, разного возраста, и с радостными возгласами бросились обнимать и целовать хозяйку дома.
Весь день они с подругами не могли наговорится, им так много хотелось рассказать друг другу, так о многом хотелось спросить, что казалось, разговорам не будет конца.
– Как вы живёте в этой дикой глуши, здесь же, наверное, и волки, и медведи водятся?
– А ещё рыси, лисы, змеи и всякая другая живность, со смехом сказала она – у нас надёжная защита невидимая глазу.
– Видели мы вашу хвалёную защиту, из тонюсенькой рабицы, медведя она точно не остановит!
– А это не от медведя преграда, это для того, чтобы люди за эту черту не заходили, по тому, что дальше опасно, Лёша её специально для меня поставил. Я однажды забрела к невидимому барьеру, потом месяц мучилась бессонницей, каждую ночь кошмары снились, и я по нескольку раз за ночь просыпалась с криками. Лёшку тогда измучила, мало того, что он из – за меня тоже не спал, так ещё и за моё психическое здоровье переживать начал, пока я ему о своей вылазке к защите не рассказала. Оказалось, что там не только ультра – звуковые волны, отпугивающие животных, но и какие-то ещё, угнетающие человеческую психику и вызывающие приступы неконтролируемого панического страха. Так, что девчонки за линию забора не заходим!
– Как же ты, с твоей жаждой жизни, любовью к людям и всему новому, а так-же к театрам и музеям изобразительного искусства, решилась уехать за сотни километров от цивилизации, здесь же, наверное, от скуки умереть можно?
– Вы забыли ещё про одну мою безграничную любовь, к дикой природе и горам, она счастливо улыбнулась. Скучать здесь некогда, у меня собственный туристический лагерь, водим любителей гор и дикой природы в радиалки, иногда организовываем походы и сплавы на несколько дней. Вы спрашивали для кого ещё два дома, в одном мои инструкторы живут, а другой для туристов. По театрам и музеям, я, конечно, очень скучаю, но и это поправимо, с этого года зиму мы будем проводить в нашем городе, а сюда будем возвращаться весной и оставаться здесь до первого снега. Так, что, скоро будем видится чаще, она снова счастливо улыбнулась.
– Не боитесь на зиму дом без присмотра оставлять, разграбят и разнесут здесь всё?
– Не боимся, во первых некому, сюда случайные люди если раз в год приходят то уже праздник считай, здесь на многие километры кругом тайга, плюс невидимая защита, ну и Митрич, наш главный инструктор и настоящий таёжный волк, с нашими собаками здесь останется, его в город никакими силами не зазовёшь, так что всё под защитой и присмотром будет.
– Ты сегодня нас такими кулинарными изысками кормила, мы удивились, где вы продукты берёте, здесь не то, что, до ближайшего супермаркета, до ближайшей продуктовой лавки 7 дней на собаках и ещё столько же на вездеходах?
– Цокольные этажи трёх наших домов состоят из холодильно-морозильных установок и продовольственных запасов там, на пару лет заготовлено, с улыбкой сказала она. А свежие фрукты, овощи и другие скоропортящиеся продукты нам два раза в месяц привозит грузовой дрон.
– Где вы дрона взяли, да ещё грузового, ведь доставка продуктов на нём должна стоить целого состояния?
– Мои хорошие, вы забыли, что мой муж гениальный изобретатель, и этот дрон, как и два наших умных дома, из четырёх, невидимый барьер и многое другое, его любимые творения.
* * *
Весь день, он как загнанный на охоте зверь, метался по дому, что – бы не пытался делать, всё валилось из рук, внутреннее беспокойство, как раковая опухоль, съедало его изнутри, не давая дышать полной грудью, он и правда чувствовал что задыхается, без неё ему нечем было дышать.
Только глубокой ночью разместив своих любимых девчонок в гостевом доме, она вернулась к нему.
– Не ревнуй, это же мои родные девчонки, по душе родные, по сердцу, понимаешь?
– Не ревную, сказал он, – просто боюсь, что захочешь уйти с ними, и я, навсегда потеряю свой дом.
– Я здесь, с тобой, по тому, что сама этого захотела, ты только не души меня любовью, крылья мои не подрезай, я же, не летая, жить не умею.
– Не буду, просто, когда ты не со мной, сердце как будто забывает биться и пропускает один удар.
