Мика Моник
(Не) типичная попаданка
Глава 9
Николь
Проводить время с белым и пушистым котом было ненамного приятней. Во-первых, он был белым. Во-вторых, он все еще был котом.
– Долго нам еще идти? – Взмолилась я, ощущая, онемение в конечностях.
– Кто путешествует, тот мир познает и ума набирается. – Спокойно ответил котофей, продолжая двигаться меж зеленых листьев.
Во все лопатки, во весь дух и в хвост и в гриву тебя эгоист.
– Что бы это путешествие тебе поперек горла встало, когда ты икать пойдешь.
– С чего я буду икать? – Дернул ухом кот и свернув с тропы углубился в глубь джунглей.
Мокрая ветка отпружинила о его могучее тело и зарядила мне прямо в лоб.
– Потому что на том свете я тебя вспоминать буду. – Простонала я, потирая ушибленное место.
– Не ной. Длинная дорога там, где нет поворота. А я свернул на короткую тропу.
Так значит до этого мы шли по длинной? Класс!
Двигаемся по джунглям. За две минуты ходьбы, я три раза наступила на острый камень, поранилась об острый листик, и разбила мизинчик о корягу.
– Коть! – Взвыла я, хватаясь за мизинец и прыгая на одной ноге. – Слышал, что лучше идти да присаживаться, чем бежать да лежать?
Кот остановился и повернулся ко мне своим пушистым лицом. Умные голубые глаза посмотрели на меня, как Тузик на грелку.
– Ты хочешь, стать жертвой лемуров?
– Обезьянок таких? – Я изобразила руками большие глаза, а после жестами показала на несуществующий в моей пятой точке хвост.
– Именно. – Кивнут барс и взгляд его почернел.
Без обезьян так без обезьян. Подумаешь! Что они такого этой кошке переростку могут сделать? За хвост подергать. Да усы выдрать?
Топаю дальше. К огромной просторной поляне мы пришли, когда уже вечерело. Мой взгляд сразу привлекли маленькие соломенные домики и натянутые веревки с тряпьем.
Деревня! Это же просто прекрасно! Мне как раз нужно одно их весьма популярное место. Ну такое с окошком на двери, как правило в виде сердечка.
Прохожу мимо потушенного костра и натыкаюсь на забор с высаженными на него черепами.
– Какая-то странная у вас цивилизация… – Заключила я, проходя мимо спящего у забора черного папуаса с копьем.
– Это? – Усмехнулся кот. – Это слуги. Они за нами убирают и приносят еду.
– За котами?
– Да.
Моему взору предстало прекрасное сооружение. Одно из многих, оно обладало подобием двери в виде висюлек из ракушек. Это точно должен быть сортир!
– Погоди я на минутку!
Крикнула я, бросаясь в сторону лачуги. Отодвигаю занавес и вместо заветного белого (деревянного, соломенного, да хоть какого-нибудь!) друга вижу тряпичную подстилку и висящий у потолка блестящий шарик.
– Что это? – Я ткнула пальцем в блестяшку с торчащим из нее перышком.
– Игрушка тхата.
– Кого? – Округлила глаза я.
– Тхата это человек, слуга по нашему.
– А-а-а, вот оно что. Тхата значит. – Я в задумчивости почесала подбородок. – А где лоток для тхата? – Уточнила я с довольно-таки серьезным видом.
– Ты про туалет? – Улыбаясь ответил барс. – Он у них где угодно. Мы в этом плане лояльны.
Где-то я уже это слышала. Что-то из разряда нашего правительства, они добрые, но на добрые дела у них нет денег. Могли бы хоть сортир на окраине вырыть! Ей богу! Мне же нужно!
И что теперь делать?! Смотрю на кота жалостливым и разочарованным во всех гранях мироздания взглядом.
– Пошли, до замка не далеко. – Улыбнулся котофей и взмахом головы указал проследовать за ним.
Догадался или нет?
Не знаю кто назвал это замком, но со стороны это напоминало огромную пирамиду. Не такую, какую делали египтяне, эта больше походила на пирамиду индейцев майя. Средь больших камней, своим изобилием выделялись вставки с кошачьими изображениями.
– Кросотища! – Воскликнула я, с чувством полного восхищения.
– Нравится? – Довольно мурлыкнул кот, подходя к подножию в виде сотней ступеней. – Это замок, посвященный демонам котам Хентат. Древнее строение. – Барс задумался и наклонил голову, останавливаясь на первых ступенях. – Я вот думал, новый построить, но этот мне как-то к сердцу лежит. Достояние все же.
– Котофей! – Мычу я, тыча в сторону деревьев.
– Что там? – Барс обернулся.
– Это что?
– Похоже тхата сделали тут свою испражильню.
Никогда не думала, что слово «испражильня», вызовет у меня такой дикий восторг.
– Я на минутку.
Как говориться родной дом – это то место, где ты тихо и беззаботно опускаешься на сидение унитаза. Вместо сидения тут был довольно-таки пушистый куст и яма. Но меня это вполне устраивало. Отпустив душу и помолившись богу, я со всех сил дала дёру из куста, ибо дыхание задерживать была больше не в силах.
Котик все это время пристально смотрел на джунгли. Все же какой он милый. Ей богу! Подождал, отвернулся. Направляюсь в его сторону, едва сдерживая улыбку на лице. Теплый ветерок шевелил пушок на его красивой шее. Загривок вздыбился, а ушки мило торчали, маня своими кисточками.
Ну как не потрогать? Протягиваю руку и касаюсь шкирки.
– Спасибо, что подождал.
Я улыбнулась, правда! Просто от прикосновения к кошачьему меху, мои толком не заживающие аллергические прыщики снова зазудели. Моя рука рефлекторно сжалась, а лицо скривилось.
– Ты чего?! – Опешил кот пугаясь моего выражения лица.
– Прости. – Я убрала покрасневшую ладошку и отошла на безопасное расстояние. – Идем в замок. – Я натянуто улыбнулась.
– Идем. – Нахмурился барс и начал скорый подъем.
Как говориться безысходность, это когда у одинокого мужчины аллергия на пельмени. Интересно касается ли это одиноких женщин, у которых аллергия на кошек? Надеюсь, что нет, а то и так хреново.
Многие узнают о своей аллергии при самых таинственных обстоятельствах. Я же о своей узнала, когда водку в общежитии Барсиком занюхала. Вот меня тогда и разнесло. Рожу раздуло, сыпью облепило, а к утру все это корками поросло и не проходило месяца два. Да, были времена. А сейчас? Сейчас у меня Барсиков было на двадцать больше. Именно столько подопечных мне оставила сученька Марина. Кто же знал, что поднявшись на сотую ступень я увижу величественный вход пирамиду и сотню бегущих мне на встречу блохастых пидорасов.
Белых маленьких котиков! Извините…
Множество белых котов мчалось прямо на меня, и я ощутила жуткую нужду снова отправиться к испражильне. Едва не навернувшись с сотой ступеньки, я заорала во все горло и схватилась за виляющий барсов хвост.
Кот залился не менее жутким воплем, от чего все котики разбежались в разные стороны.
“Пронесло” – Подумала я, вися на хвосте.
Котофеич обернулся, сверля меня хищным взглядом. Его здоровенная пасть угрожающе приоткрылась, обнажая белоснежные клыки.
Хотите скажу, где находится остров невезения? Здесь…
Котофей вцепился зубами в мои волосы и поволок в строну входа. Уже в тени мощной арки, мне на лицо прилетел белый кошачий пушок, и я снова заорала.
– В тебя что дух лемура вселился?! – Рычал барс, продолжая тащить меня к неминуемой гибели.
– Пусти! – Взмолилась я, стуча ногами по теплым камням.
Вокруг красота была опупенная! Блестящие стены замка с различными изображениями истории правления кошачьего рода. Множество лиан обвивало величественные колонны. Статуи с изображением котофеичей в разных позах и мастях, сияли драгоценными камнями и позолотой. Фонтаны пускали свои струи прямо над моей головой падая из одного бассейна в другой. Но все это было не важно и всего этого я уже не видела. Моя рожа окончательно распухла и слиплась.
– Надоели мне эти игры. Пора котят делать. – Рыкнул барс.
Говорят, не повезет, если черный кот дорогу перейдет. А пока наоборот: тедйереп угород ток йылеб илсе, тезевоп, ен тяровог.1
Глава 10
Отари-Хентат
Шел второй месяц, как мой заклятый враг предводитель лемуров и обезьян покинул джунгли. Изо дня в день, я строил план по изгнанию этих мерзких макак и их полосатого предводителя с кошачьего острова. Но, похоже, все было тщетно, мои старания шли лемуру в зад.
Каждую ночь смотря на пронзительный свет голубых звезд, я, в обличие мужчины, утешал себя прикосновением лемурских хвостиков. В очередной раз, пройдя через все этапы извращения, я швырнул игрушку в сторону и мерзко выругался.
– Белый извращенец. – Я понурил голову, мне было безумно стыдно перед предками.
Но, что я мог сделать, если на моей части острова нет травы для телепортации и я не могу привести себе Кису. То, что барсу внутри меня нужна была самка, уже не вызывало сомнений. Ночи на пролет я ворочался на золотом постаменте, изводясь от преисполняющего мое тело желания. И снова, и снова, я возвращался к этим милым пушкам и игрушкам.
Если честно, я даже не помнил откуда у меня взялась эта пара оторванных обезьяньих хвостов. Но когда я в озверении их нашел, то был несказанно рад. Мягкие и пушистые, их прикосновения, уносили меня в томительную негу, по окончанию, даря все вершины наслаждения.
Другие игрушки упали рядом с хвостиками, и я пошел к купальне, дабы смыть с себя следы порока и самоудовлетворения.
– Я отомщу тебе, Со-Кехур. – Сказал я, стоя под прохладными струями воды.
На следующий день я раздавал тхата указания по благоустройству кошачьей и рабской общины. Проходя мимо малюсеньких отроков тхата, я умилился. Может взять одного в замок? Я всегда смогу с ним играть, а по ночам он будет мять мне бочок.
Я встряхнул головой. “Отари-Хентат, прекрати” – говорил я себе. – “Тебе надо думать о захвате миров. Белые коты должны делать котят”.
Великий инкуб Огдролод был прав. Пора заканчивать эту игру с лемурскими хвостами и прочей пушистой, и не очень, лабудой. Пора вернуть власть над островом. Давно пора вернуть власть белым котам! Нужно расширить горизонты и захватить мир!
Я взял себя в руки и последовал в джунгли. Солнце было в зените, и я не стал дожидаться ночи. В полдень принять обличие человека на острове невозможно. Поэтому я готовился к бою с обезьянами когтями и зубами. Их король мог вернуться в любой момент и тогда мне не поздоровится. Он был намного крупнее и сильнее меня, у меня просто не было шансов. Но я должен попытаться. Если я раздобуду немного островной травы для телепорта, то к моим хвостикам и игрушкам добавиться Киса. И это станет началом размножения, началом спаривания.
Нет, я не планировал избавлять от игрушек. Я хотел их опробовать вместе с Кисой. Это определенно будет нечто завораживающие. За эти годы я набрал немало опыта по применению самых необычных средств для удовлетворения плотских желаний.
Подойдя к окраине своей территории, я посмотрел на высокие своды пальм. Липкие лианы свисали очень высоко на деревьях. Это территория обезьян. Похоже скоро обход. И шанс пройти незамеченным равен нулю.
Прыгнув в кусты, я абсолютно бесшумно приземлился на пушистые лапы. Будет разумно притаиться в листве, а после первого патруля, отправиться за телепорт-травой.
Зарываюсь под опавшие банановые листья. Колония корнеедов шустро пробежала по моим лапкам, щекоча между пушистых пальцев. Неосознанно я испытал возбуждение. Тонкой иглой оно залезло мне под кожу и заставило вздыбиться шерсть на загривке.
Жаль, что сейчас полдень и я не могу удовлетворить себя с помощью моих маленьких “штучек”, лапки не очень способствуют этому. Но ничего, когда у меня появиться Киса, я знаю, о чем ее попрошу в первую… нет во вторую очередь!
Торчащими из листвы ушами я уловил обезьяньи вопли. А вот и патруль…
– И-и-и! Давай посмотрим!
До чего же мерзкие крики. Что случилось с этим лемуром, что он так мерзко визжит?
– Эй! Котэ. – Раздалось грубо по округе.
Поджав уши, я затаился. Не ужели меня раскрыли? Я зажмурил глаза и задержал дыхание. Если обезьяны меня обнаружат, я убегу от сюда лишенным чести и шерсти. Тхата будут оплакивать мое прекрасное обличие, им некому будет поклоняться. Как я мог так глупо попасться?
Пока я дрожал как пальма на ветру, совсем недалеко от меня раздает голос моего злейшего врага.
– Идем Киса, потом посмотришь на свои ананасы.
Погодите…Киса?! В джунглях?!
Мое барсово достояние радостно подскочило, и я завилял хвостом наплевав на конспирацию. Плевать на обезьян, плевать на тигра, за Кису, лапочку Кисуню, я порву всех! Всех!
Высунув язык, я томно задышал и облизнул нос. Вокруг этой крошки даже воздух горячий. О, да детка, твой котик идет на твой сладкий голосок.
– Иди сам в свои джунгли! Я и без тебя тут прекрасно справлюсь.
Кисуля ты отвергла его! Ты почуяла меня, своего настоящего самца. Я тоже чую тебя детка, я чую твой сладкий запах, я чую… ананасы?
Бесшумно выпрыгиваю из травы и прячусь в куст. От сюда будет удобно атаковать тигра. Уж Кису он так просто не оставит. Знаю я этого собственника. Его жадность и море в ладошку зачерпнет. Он оставил белых котов без шанса на размножение. Ну и что, что мы бессмертные? Почему нас должно быть мало?
– М-м-м! Витаминки! Босфшестфенно!
Чем там чвякает Киса? От злости из моего горла едва не вырвался рык. Нужно срочно прекратить это! Я самый лучший самец! И только я знаю, как доставить удовольствие прекрасной детке-кисуле!
Выпрыгиваю из куста, едва не приземляясь в мерзкую лужу. Замерев, я уставился на божественной красоты неземное создание.
"Киса"
Я замер с открытой пастью, ощущая, как сбилось дыхание, а шерсть встала колом даже на брюхе. Подул легкий ветер и в его нежном шелесте я снова услышал слова.
“Избранная ”
Безумно красивая, она напоминала мне одну известную земную актрису. Стоя ко мне своей самой прекрасной филейной частью, она таки манила меня прижаться к ней влажным носом и замурчать, посылая вибрации в самое интересное место. О, святые коты! Это место еще было слабо прикрыто маленькой кожаной тряпочкой.
Сохрани кот того, кто сшил этот костюм. На Кисе в буквальном смысле не оставалось места, куда бы не ткнулся мой глаз.
Я неосознанно поддался вперед и борясь с чувством наброситься на мою маленькую кошачью богиню прямо здесь. Меня останавливало только отсутствие игрушек…
– Киса?
Время остановилось. Оно в буквальном смысле замерло, давая мне погрузиться в чудный момент встречи с моей избранной.
Вот она оборачивается и…
Что с Кисой?!
Я в ужасе уставился на раздутое покрытое пупырками лицо от и до уделанное ананасами. Мерзкие коричневые корки на незаживших болячках контрастировали с налитыми кровью глазами, а красные точки, покрывающие все ее тело, сделали мою белую шерсть еще более белой.
А вот и первая седина… Не думал, что она распространяется на демонов котов.
– Что случилось с твоей рожей?
Киса, чавкнув проглотила фрукт, после уставилась на меня своими опухшими глазами.
Святые коты…
Со свистом сплюнув кожурку на землю, она бросила ананас в траву и вытерла руки о свои бедра. Такие прекрасные бедра!
– ЧТО ты такое? Лемур тебя за ногу! – Ошарашенно сказал я.
– Николь.
– Кидман?
Не смотря на весь ужас представшей моему величию. Я надеялся на лучшее.
– Тверская. – Хищно облизнулось ОНО.
– Ну да. Чего это я. Кидман ты только сзади.
Даже если она сейчас задом своим соблазнительным ко мне повернется, меня уже не заведет ни один лемурский хвостик.
– Коть. – Чудовище отвлекло меня от мыслей про так скоро настигшую меня импотенцию. – Чтобы красота спасла мир, нужно много водки. Слыхал?
Я перемялся с лапы на лапу и наклонил голову на бок. Что-то во всем этом есть подозрительное. Мое правое ухо зачесалось, после чего дернулось, посылая идею.
Точно! У Кисы аллергия! Вот только на что?
– Так ты алкоголичка? – Может она перепила водки и ответ лежит на поверхности?
– Нет. Это аллергия.
Да знаю, я что это аллергия! Ты скажи мне на что! И да… куда делся совратитель тигр?!
– На что?
– На волосатые задницы.
– А ты их много встречала?
Не уж-то она тигру жопу трогала и ее так разнесло? Кроме него больше некому!
– Как минимум две.
Метко подколола, но я все равно победил. Я знаю, что у тебя моя милая Николь, аллергия на самое прекрасное существо во всех мирах. На меня.
– Не делай так.
– Как?
– Голову не втягивай. – Едва сдерживая счастливый мур сказал я.
– А что?
– Ты на гремлина похожа.
Значит глупый тигр не додумался, про то, что у Кисы аллергия на кошачьих и потому сбежал, испугавшись ее внешнего вида. Ха! Беги-беги, обезьяний король. Настал час Хентат, час спаривания!
– Слышь! – Шикнула она мне прямо в лицо, снова заставляя стать импотентом. – Ты мне тут пакетиками не шурши. Веди меня к цивилизации. А то у меня песок во всех самых потаенных местах.
Я молча развернулся и пошел в джунгли. Нужно как можно скорее отвести Кису в пирамиду. Пока эта полосатая кото-обезьяна не додумалась.
– Слышь киса. – Окликнул я ее.
– А?
– Лучше быть с волосатой задницей, чем с пропитой рожей.
Она не должна понять, что я знаю в чем причина, а в пирамиде я уже смогу снять это чертово проклятие. Осталось вспомнить какое ограничение скорости в постели. Вроде шестьдесят восемь. При шестидесяти девяти обязательно надо развернуться.
Глава 11
Николь
Не поверите, сплю я значится на перине. Ну мягкой такой. Нежданно нагадано слышу вибрации. И думаю, опупенно – дом. В общежитии, где за аренду “кладовки” с меня вытряхивали последние кровные, со мной в светлице без окон жила Олька. Мы делили космическую плату барских хором на двоих, дабы на остатки стипендии иметь возможность не протянуть ноги на дошираке.
Так вот. У Ольки была штука такая интересная, ну и весьма полезная могу вам сказать. Называлась она – вибратор.
– Киса. Кошечка. Кисунь. – Ласково раздалось у меня над ушком.
Мысленно всплываю к облакам. Ну наконец-то у Ольки парень появился. А то, что они подле моего синего тела ЭТО делать собрались, не страшно. Главное, чтобы подруга как-то по жизни устроилась, а мы уж как-нибудь выкарабкаемся. Со своим то невезением.
Что-то пушистое стало щекотать мне нос, и я чихнула.
– Апчхуй!
– В романтике тебе не занимать.
Да Олька еще та зажигалка. Романтичной эту девушку плюссайз мог бы назвать только зек Игорек из Маринкиного подъезда.
– Нико-о-оль Кидман. – Сладострастно протянул мужской голос, и я услышала в своих ногах чавканье.
Оля сделала перерыв на пожрать, а ее хахаль решил на меня пары спустить. Я против! Ну конечно не совсем чтобы… Дайте хотя бы посмотреть, что за жеребец!
Открываю глаза и замираю. Я в церкви. Уже отпевают?
– Киса-а-а…
Отдаленно слышу музыку. Струны игриво перебираются чьими-то тонкими пальцами. Стоит мне поднять голову к “балалайке или как там ее” добавляется дудка.
– Д-да? – Неуверенно спрашиваю и оглядываюсь по сторонам.
Я не в церкви, но точно в каком-то храме. Вокруг меня вьется дым, какой обычно бывает на концертах. За его густой пеленой, едва проглядываются сине-зеленые стены, усыпанные маленькими витражами. В стороне одной из этих стен я видела фигуру в белом плаще.
Бог!
Дым стал потихоньку развеиваться, и я схватилась за лицо. Пухлые веки больше не мешали обзору. Последний раз на моей роже не было отека, когда сучка Марина ногу сломала.
Я умерла…
Я свесила ногу с изумрудного постамента и уставилась на Всесоздателя. Тот стал, двигаться в мою сторону, плавно покачивая бедрами. Наблюдая за этой картиной, я вопросительно выгнула бровь. Заиграла музыка Энигмы.
Точно в раю…
Белый плащ отпускается с плеч незнакомца и моему взору предстает…
– Едрить колотить, какой мужчина!!! – Ору я во все горло смотря на просто божеское достояние.
– Я весь твой. – Отбросив голову назад сказал новый кадр с обложки “Плей герл”.
Пытаюсь снова начать дышать и завороженно смотрю на него. Высокий поджарый с пустынным загаром мужчина улыбался мне белоснежной улыбкой. Не менее белоснежными были его молочные волосы, затянутые в тугой хвост. Его голубые глаза так сильно контрастировали на фоне райского загара, что я приняла его за ангела.
Да что это я? Это же есть ангел! И у меня к нему был один вопрос.
– Где ты был полгода назад, когда ну… очень надо было?
Белая изящная бровь поднялась вверх, добавляя виду МОЕГО альфа-самца остроты.
– А что было полгода назад?
Вот знала, что они там ничего не видят. Но это и к лучшему. Могу смело наслаждаться обществом незнакомого мужика, зная, что он не видел меня заседающей в кустах во время шашлыков.
– Ты был мне нужен. – Рыкнула я, подскакивая со своего пьедестала и набрасываясь на моего сладкого Мэтта Бомера.
Тот, не возражая расправил руки в стороны ловя меня в свои горячие объятия. По началу мой подарок судьбы, видимо считал, что руководит процессом от и до. Ну он им и руководил, аккурат до того момента, как меня донесли до царской спальни в стиле царя Соломона и поставили на пол.
Подойдя к предмету всех моих копившихся за эти годы желаний, я толкнула его в сторону широкого византийского диванчика с гнутыми ножками. Мужчина просто сиял от счастья, представляю, что на моем лице отражалось.
Усевшись на его сильные бедра, я впилась коготками в загорелую грудь.
– Осторожно девочка. – Прошипела моя начинка “Орео”.
Еще чего! Дядь, у меня мужик последний раз был на первом курсе магистратуры. И когда бог дал мне шанс перед чистилищем дух свой женский отпустить, ты думаешь я буду сдерживаться?
Наклоняюсь к красивому острому ушку и нежно шепчу.
– Я тебя с потрохами сожру.
Что сказал ураган пальме? Лучше держись за свои орехи, пока не унесло.
Впиваюсь в улыбчивые губы, насильно открывая мужчине рот. Тот немного опешил, и я увидела его восхищенный взгляд. Вдавив его в мягкую спинку, я заставила скрипеть диван дороже чем моя почка. Все же открыв сопротивляющийся мужской рот я стала облизывать его язык.
Вы не ослышались. Именно облизывать. Такого мужчину надо вначале хорошенько облизать прежде, чем…
Целую его не забывая ерзать своими микро труселями по уже довольно-таки твердому достоянию.
– Кисуня. – Он оторвался от моих губ и посмотрел на меня просящим взглядом. – Давай вначале развлечемся?
Затыкаю слишком болтливый рот, без устали водя руками по крепким мышцам, уделяя особое внимание каменному прессу. Откуда мне знать сколько мне дано времени? Вдруг сию минуту на мое так и не ласканное тело упадет белый луч света и меня унесет в окно к звездам.
Погодите… Окно? Звезды?!
Скриплю мозгами, не отрываясь от красавца, который так и сидел как болванка, не принимая участия в моих с ним забавах. Если за окном небо. Значит я не умерла?
Отрываюсь от капризных губ и целую вытянутую шею. Пока я нежно вела по гладкой коже кончиком своего языка, до моего слуха донесся отдаленный шум прибоя.
Я все еще на острове!
В памяти всплыли мои “веселые” приключения с кошаками на их кошачьем острове Николиного невезения. Оставляю характерный болючий кусь на смуглом соске красавца Метта, и надрывая голос говорю.
– Ты самое лучшее что встречалось мне на этом блохастом побережье!
Мужчина нервно усмехнулся, после чего вопросительно посмотрел на меня.
– Блохастом? – Недоуменно спросил он.
– Эти. Мохнатые. Пидорасы… – Между поцелуями говорила я.
– Ладно. – Отпустил разговор он.
– Прохладно. – Протянула я, поднимаясь к его лицу.
– Сейчас будет горячо. – Рыкнул МОЙ альфа-самец, переворачивая все с ног на голову.
В буквальном смысле все. Теперь я была зажата между ним и мягким достоянием византийского музея. МОЯ прелесть склонилась ко мне, и я в томительном желании подняла к нему свои груди. Он становился все ближе и ближе, от чего в моих глазах зароились черные мушки.
– Возьми меня! – Теряя сознание от переизбытка чувств простонала я.
Он склонился к моему ушку, и его белая прядь щекотнула мне лицо. От этого нежного чувства я мурлыкнула, ощущая жжение там внизу. Обожаю острые ощущения! Закусив губу, я всецело подготовилась отдаться ему, пока не услышала усмехающуюся фразу.
– Я и есть блохастый пидорас.
