Михаил Викторович Позняк
Фальшивые герои

“People are strange when you’re a stranger

Faces look ugly when you’re alone”

            Jim Morrison

«Люди так странны, если ты странник,

Лица ужасны, когда ты один».

      Примерный перевод

Пролог

Август в Москве – фактически начало осени. Несмотря на теплые дни с ласковым солнышком, ночи становятся темными, холодными и сырыми. Вернувшихся из отпусков взрослых, или загоревших и подросших за лето детей, встречают уже первые, шуршащие под ногами высохшие листья. Уже краснеют, наливаясь соком, гроздья рябин. И эхо детских голосов, вновь заполнивших дворы, замолкает временами, уступая на мгновения проявляющейся осенней тишине.

Тихо было и в Радищевском скверике, расположенном между старыми домами и выходящем боковыми сторонами на спокойную улицу Володарского и чуть более оживленную Радищевскую. Изредка проезжал мимо троллейбус маршрута номер шестнадцать, спускаясь вниз к Яузе или карабкаясь, наоборот, к Таганской площади и снова наступала тишина. Вечерело. Вольготно развалившийся на скамейке Странник философствовал.

– Вот скажите мне, дорогие друзья, – произнес он, задумчиво уставившись куда-то на крыши домов, – Если человек милый и приятный во всех отношениях, поражающий богатым внутренним миром, разговаривающий исключительно о высоком и не приемлющий конфликтов ни в какой мере, ибо надо быть выше скандалов и необходимо понять и простить любого, кто повел себя нетактично в его присутствии. Все, вокруг такого – люди прекрасные и замечательные, и любые твои критические замечания будут приняты с недоумением и дальнейшей просьбой не говорить в его присутствии таких грубых вещей. Как вы думаете, это – хороший человек?

Он посмотрел по очереди на Сергея и Виталия, сидящих на той же скамье и перевел взгляд на Радищева, который тоже, словно, обратился в слух.

– По мне – так это ханжа и лицемер, – пожал плечами Сергей.

– Вот именно! – удовлетворенно кивнул Странник, – Таким – можно быть только полностью наплевав на окружающее, а заодно и на окружающих. Если у тебя есть хоть какая-то морально-этическая позиция, то рано или поздно ты столкнешься с теми, кто с тобой не согласен. А когда кругом все хорошие, значит, никакой позиции нету в принципе, и такой человек будет предавать и подставлять, даже не замечая этого. Но виноватым всегда окажется вовсе не он, потому что такого замечательного человека надо воспринимать как есть, а не лезть с глупыми претензиями.

– «И фальшивые герои нас растерзают в тот же миг…» – Сергей пропел вполголоса, но Странник услышал.

– Ну-ка, ну-ка, это что – песня? Кто написал?

– Парнишка один местный. У него мама из богемной среды, так что – навидался, думаю.

– Наверно мне повезло, что я парень простой, и настолько интеллигентных знакомых у меня нет! – хмыкнул Виталий.

– Приятно удивлен, встретив такое понимание, – Странник грустно улыбнулся, – Чаще я встречал довольно стереотипные заблуждения о высокодуховных бессребрениках. Ну, да и ладно. Что там по нашему делу, не определились еще?

– Пока еще раздумывают и готовят планы, – неопределенно развел руками Виталий, – Слишком неожиданно и необычно все получилось. Не какой-то кусочек реальности, как было раньше, а целые миры, находящиеся рядом. И не какая-нибудь африканская страна, где не раздумывая бросились бы строить социализм, а такая же Россия, только идущая другим путем. В общем, не решили они пока, что делать. Скорее всего, отправят меня туда дальше сведения собирать. Буду тебе передавать, а ты – Волку,– он кивнул на Сергея, – Наверно, через неделю. Ну, и насчет тебя – все договоренности остаются в силе.

– Хорошо, – кивнул Странник, – В силе – значит в силе. А слежка сейчас за нами в эту договоренность разве входит?

– Не оборачивайтесь! – одними губами шепнул напрягшийся вмиг Сергей, – Я тоже чувствую. Это не наши. Откуда-то с Володарского следят, кажется…

Виталий медленно повернул голову, стараясь не отрывать взгляд от земли. Пусто, только у шестого подъезда «генеральского дома» стоит «газик» со скучающим солдатиком за рулем.

– Я сейчас с вами попрощаюсь и пойду к троллейбусной остановке. А на самом деле, обогну дом и посмотрю с той стороны. А вы через пару минут тоже расходитесь. Виталий, встретимся у 38-го дома. – Сергей, улыбаясь во весь рот потряс обоим руки и быстро пошагал вниз по Радищевской.

Виталий и Странник еще немного потрепались о всяком, после чего тоже распрощались и разошлись в разные стороны. Виталий пошел по улице Володарского, оказавшейся в это время удивительно пустой. Он дошел, не спеша, до продуктового магазина, где его и встретил вывернувшийся из подворотни Волков.

– Засек его? – спросил Виталий.

– Странно, но – нет! – обескураженно ответил Сергей, – На улице наблюдателя точно не было. И взгляд исчез, когда ты еще и до диспансера не дошел. Разве что, он нас разгадал и ушел сразу?

– А может, он сверху откуда-то смотрел? Тогда он все твои маневры видел.

– Хм… – Сергей бросил взгляд в сторону «генеральского дома» и почесал щеку, – Кто-то из жильцов? Надо бы проверить, не так там много народу живет…

– Главное, чтобы со Странником ничего не случилось, – озабоченно сказал Виталий, – Зря он к нам не хочет, был бы под защитой сейчас. На свои таланты надеется? Как ты думаешь, он на самом деле может из любого места на ту сторону уйти?

– Думаю, гонит. Как минимум – преувеличивает, чтобы мы на него не давили. Но какие-то запасные ходы он предусмотрел, это точно. Ладно, идем уже, новому начальству доложимся.

Окинув улицу прощальным взглядом, они пошли в сторону метро.

А Странник в этот момент переходил Таганскую площадь и размышлял примерно о том же. Как правильно догадывался Сергей, уходить он мог лишь в существующий переход. Вот только, то ли что-то изменилось в нем после посещения мертвого мира, то ли так и должен был развиваться его талант, спросить об этом было некого. Но он вдруг стал обнаруживать слабенькие локальные «дырки», через которые выбрасывало совсем рядом, буквально на соседнюю улицу. И если раньше он не видел в них смысла, помимо небольшой экономии времени, сегодняшнее происшествие наводило на совсем иные мысли. Странник был предусмотрительным человеком.

Глава 1

1

Комсомольское собрание тянулось уже второй час кряду. Начавшееся традиционно с обсуждения международного положения и особенно – волнений в ЮАР, оно плавно перетекло к обсуждению передовицы вчерашней газеты «Правда» и, вроде как, должно было уже закончиться, но теперь все было иначе. Рядом с комсоргом Настей восседал полковник Крыжовин лично и строго поглядывал на выступающих по очереди сотрудников. Временами он украдкой бросал взгляд на многозначительно молчавшего в заднем ряду неизвестного мужчину, наружности настолько непримечательной, что взгляд с него просто соскальзывал. Не в силах угадать мнение гостя, полковник строго зыркал на Настю, которая с умоляющим видом давала слово следующему оратору. Темой были личные недостатки каждого присутствующего здесь комсомольца и меры, принимаемые к их исправлению.

Только что закончил свое выступление Волков, пообещавший исключить из своего песенного репертуара тлетворное влияние Запада и разучить вместо этого новые произведения за авторством Союза Композиторов на стихи Союза Писателей. Решив, что этого мало, он заявил, что впредь будет поднимать бокал лишь первого мая, да седьмого ноября, а бросит курить – прямо сейчас. Знавшая его, как изначально некурящего и практически непьющего спортсмена, Настя почувствовала, что у нее отвисает челюсть. Неубедительно изобразив, что у нее запершило в горле, она распрямилась, выискивая очередную жертву для самокритики.

Сидящий в первом ряду Виталий, одетый в какую-то невнятную куртку, нетерпеливо постукивал пальцами по кепке-шестиклинке, показывая всем своим видом, как сильно он уже опаздывает на назначенную ему встречу. Настя знала, что у него сегодня намечен переход – вон, даже сумка с вещами под стулом стоит, но помочь ему ничем не могла.

– Разрешите войти? – послышался от двери чей-то незнакомый голос.

Настя удивленно нахмурилась: там уже стоял высокий молодой человек со светлыми слегка вьющимися волосами, в сером костюме с привинченным к лацкану комсомольским значком. Какой-то значок у него был и с другой стороны, но разглядеть его с такого расстояния было невозможно.

– О, а вот и он! – оживился полковник Крыжовин, – Отличник боевой и политической подготовки Григорий Сосновский, прошу любить и жаловать! Переведен к нам из… другого управления. Присаживайся, Григорий!

– Благодарю! Здравствуйте, товарищи! – улыбнувшись, словно всем разом, молодой человек занял место в заднем ряду, неподалеку от неприметного мужчины.

Настя вновь оглядела зал. В углу тихо сидели стажеры, спрашивать которых было не о чем, поскольку прибыли они в отдел всего неделю назад и натворить еще ничего не успели. Крепкий мускулистый Егор, с сожалением расставшийся с тельняшкой в синюю полоску, задумчивый очкарик Витя и худенькая стройная Таня, чьему облику явно не хватало двух косичек. Собственно, им было еще учиться и учиться, и лишь внезапно возникшая нехватка личного состава с необычными способностями объясняла их присутствие здесь.

Всех троих нашел лично Сергей, причем – совершенно случайно. Почему он решил пойти тем июньским вечером вниз по Гончарному проезду, вместо того, чтобы идти как всегда по Володарского, он не мог потом объяснить и сам. А относить все происшествия на счет судьбы он не любил, ибо с таким фатализмом до чего угодно договориться можно. В общем, лето только начиналось, до духоты и раскаленных улиц оставался целый месяц, а в воздухе еще витали остатки весенних флюидов. Слева шумело Садовое кольцо, впереди блестела под вечерним солнцем Москва река, струясь под Краснохолмский мост, и слабый отзвук чужого отчаяния он мог бы даже не услышать. Тем не менее, он услышал и остановился, пораженный до самых глубин своего второго звериного «я». Где-то рядом заходился от боли и ужаса его собрат! Сергей завертел головой, но тут же определил направление и чуть ли не бегом направился к выселенному дому, мрачно взирающему на мир выбитыми окнами. Протиснувшись в заклиненную в полуоткрытом состоянии дверь, едва не вывихнув лодыжку на битом кирпиче, он вбежал в одну из квартир, где в большой комнате обнаружил то, что искал.

У дальней стены лежал темноволосый паренек, содрогаясь в страшных судорогах, то начиная превращаться в серую зубастую тварь, то принимая обратно человеческий облик. Рядом с ним растерянно метались худенькая девушка и парень в очках, бестолково пытаясь успокоить друга. Сергей шагнул вперед, и его наконец-то заметили. Парень в очках встал в нелепую стойку, загораживая лежащего, а девушка, буквально подпрыгнув от неожиданности, закричала: «Не тронь его!» и резко взмахнула обеими руками. Сергей увернулся от удара в последний момент, почувствовав, как пролетает мимо него сгустившийся до твердого состояния воздух и рассыпается где-то за спиной штукатурка. Обнаружив, что он стоит уже прямо перед ней, девушка всхлипнула от ужаса и закрыла лицо руками. Паренек попытался его ударить, но Сергея на том месте уже не было – присев рядом с лежащим, он крепко схватил его за руку с наколкой – парашютом и внимательно посмотрел в глаза. Тот вздрогнул и притих, почувствовав рядом более сильного собрата. Мышцы расслабились, и молодой ликантроп со стоном вытянулся вдоль стены.

– Вот так, полежи, сейчас все пройдет… – пробормотал Сергей, аккуратно придерживая ему голову.

– Кто вы? – раздался из-за спины дрожащий голос девушки.

– А вы сами-то как думаете? – он распрямился и посмотрел на ребят, уже не пытающихся напасть на него.

– Вожак стаи? – предположил парень в очках.

– Кто? – изумился Сергей, – Ну у тебя и фантазии! Нет, просто я тоже прошел однажды через все это. Не так болезненно, разве что, но и обстоятельства другие были.

– И теперь он станет волком? Будет жрать людей? – с отчаянием в голосе спросила девушка.

– Я не хочу жрать людей! – простонал темноволосый, пытаясь открыть глаза.

– А, так вот в чем дело! – печально улыбнулся Сергей, – Хотел остаться человеком, да? Теперь тебе придется постоянно следить за собой, парень. Иначе – никак.

– А так можно, да? Вы точно знаете? – девушка глядела на него с подозрением.

– Можно, можно. Не один такой. А вот скажи мне, милая, где научилась колдовать ты?

Девушка потупилась и закусила губу. Паренек в очках тоже молчал, с возрастающей тревогой оглядываясь вокруг.

– Знаете что? Давайте поможем вашему другу выйти на свежий воздух, а там, на лавочке и поговорим, – предложил Сергей.

– А они нас пропустят? – неожиданно спросил парень в очках.

– Кто – они? – удивился Сергей, и в тот же миг услышал нарастающий звон в ушах, на который он до этого не обращал внимания, – А, понял! Все призраки дома явились к нам в гости? Ну да, тут же цирк бесплатный. Ерунда, помоги мне лучше.

Он приподнял с пола лежащего парня, крепко держа его за плечо. Очкарик, неуверенно оглядываясь вокруг, подхватил с другой стороны, и они пошли по битым кирпичам к выходу из заброшенного дома.

– Откуда вы все знаете? – чуть ли не хором спросили ребята, когда они разместились на лавочке во дворе седьмого дома.

– Работа такая! – серьезно ответил им Сергей, – А вот теперь ответьте мне вы, волк-оборотень, ведьма и медиум, где вы взяли Книгу? И где она сейчас?

– Вы и про нее знаете? – на него уставились три пары изумленных глаз.

– Мы тоже ее однажды нашли! – Сергей по очереди пристально посмотрел на каждого, – И из шести человек в живых осталось только двое, один из них – я. Подумайте еще раз и ответьте.

– У Танькиного отца нашли… – произнес, наконец, очкарик.

– Да, эта книга у нас дома была. Папа ее два года назад у какого-то пьяницы купил! – подтвердила девушка, смущенно глядя в землю.

– Вот как, точно – два года? – напрягся Сергей.

– Да, точно, он еще так радовался, что редкую вещь купил, а потом ругался, что на обложке одно, а внутри – другое. Он историк, древних славян изучает.

– Вот ты и нашлась, проклятая наша книга… Ну что же, давайте знакомиться, ребята. Я Сергей Волков, старший лейтенант спецслужбы. Девушку, как я понял, зовут Таня. А вы, парни?

– Егор, – представился молодой ликантроп, – А он – Виктор. Вы нас арестуете?

– За что, собственно? Вы сейчас мне расскажете, как вы во все это вляпались, а по результатам беседы я решу, не познакомить ли вас с другими интересными людьми. Вам же наверняка интересно, что все это значит на самом деле? А Книгу придется сдать, среди людей ей не место.

– Да что тут рассказывать? Мы все в одной школе учились, Егор на год старше, – начала девушка, – Как он из армии вернулся, мы снова всей компанией собрались. Витька книгу на полке увидел, стал читать. Ну, мы и начали прикалываться, кто из нас на кого там похож. Никто ее всерьез не воспринял…

– Кроме меня, – с горечью сказал Витя, – Это я виноват. Я на себе первый попробовал.

– А можно узнать, зачем? Наш медиум хотел узнать все тайны мира, например. Что хотел узнать ты?

– Ничего я узнавать не хотел, – Витя отвернулся и уставился куда-то в сторону, – Я с другом поговорить хотел. А вышло все совсем по-другому.

– Твой друг… умер?

– Да, когда я совсем маленький был. Их машина на скользкой дороге в лобовую врезалась в самосвал. Все насмерть. А мне решили не говорить, сказали, что они в другой район переехали. И я верил, ведь он мне время от времени звонил, и мы разговаривали!

– Что, по-настоящему он тебе по телефону звонил?

– Да, сам не понимаю, как это могло происходить! Несколько лет так было! Я не понимал, почему родители не хотят, чтобы я к нему в гости съездил, или он ко мне. А потом однажды услышал разговор взрослых, что он давно погиб. И Сережа мне больше не звонил с тех пор.

– Слушай, а ты ему не звонил сам? Номера его не спрашивал? – озадаченно поинтересовался Волков.

– Нет, он говорил, что у них телефона нет, и ему из школы звонить разрешают…

– Вот это номер, прости за каламбур. Да ты прирожденный медиум, получается! Тебе и Книга-то не нужна была.

– От нее было больше вреда, чем пользы! – кивнул Витя, – Я и друга не нашел, и мертвецов постоянно вижу, чтоб они… не знаю даже, что сделали.

– Ну что же, Витя, твои мотивы понятны и вполне достойны. А что ты, Егор?

– А он заявил, что десантуре все нипочем! – шмыгнула носом Таня, и тихо добавила в сторону: – Дурак…

– Я был уверен, что они меня разыгрывают, честно! – горячо возразил Егор, – Вот и решил им доказать, что все это – полнейшая чепуха! Я и сейчас-то поверить не могу…

– А ты, Таня? Ты же вроде считала книгу подделкой?

– А что – я? – Таня снова шмыгнула носом и на ее глазах появились слезы, – Как же я могу этих обалдуев бросить, когда они сами не поняли, в какой беде оказались? Я думала, что смогу им помочь, а не смогла! Ничего из меня не вышло!

– Ну, тише, тише, все в порядке… – Егор обнял плачущую Таню, и она уткнулась ему в плечо, тихо всхлипывая.

– Ну, вот что, – решил Сергей, – С завтрашнего дня будете учиться жить такими, какие вы есть. Сбор в 8:30 у конечной остановки трамвая на Кировской…

А собрание все тянулось и тянулось. Стоявший перед коллективом Эдик горячо раскаивался в каких-то наспех выдуманных грехах, после чего торжественно пообещал изучить все труды Карла Маркса, Фридриха Энгельса, Владимира Ильича Ленина… тут он чуть было не прибавил к ним заодно и Сталина, но вовремя спохватился, заменив его Леонидом Ильичом Брежневым.

Поскольку больше саморазоблачаться было некому, все дружно проголосовали собрание закрыть, о чем Настя объявила с заметным облегчением. Выходя за дверь с суровыми многозначительными лицами, комсомольцы моментально превращались в сотрудников спецслужбы, у которых впустую отняли больше двух часов времени, и разбегались по своим делам.

– Серега, ты меня не подбросишь? – в голосе Виталия сквозило отчаяние, – Не успеваю! Он же не будет меня ждать вечно!

– Ты же знаешь, какие у нас теперь правила… – начал было Волков, но посмотрев другу в глаза, махнул рукой – Поехали!

Сбегая вслед за Виталием по лестнице, он словно почувствовал чей-то внимательный взгляд. Сергей обернулся – на лестничной площадке стоял новый сотрудник, но смотрел он совсем в другую сторону.

Старый «Москвич» желто-бурого цвета взлетел по Радищевской улице вверх и остановился, немного не доезжая до сквера. Выскочивший еще на ходу Виталий преодолел оставшееся расстояние в несколько секунд и остановился, пытаясь отдышаться и крутя во все стороны головой. Странника в сквере не было! Виталий почувствовал, как сердце ухнуло куда-то вниз. Может быть, он успеет еще догнать? Странник ему этого не говорил, но точку перехода Виталий вычислил самостоятельно. Оглянувшись еще раз, он снова выбежал на Радищевскую. Как они вообще могли разминуться? Вон, стоит Серегина машина, не успевшая еще отъехать. Какая-то женщина с коляской на тротуаре. Ему показалось, или между домами мелькнул бегущий силуэт? Внизу, возле больницы «Медсантруд», стоящая у тротуара «буханка» вдруг резво взяла с места и исчезла в Тетеринском переулке. Да что здесь происходит? Он побежал через дорогу, едва разминувшись с неизвестно откуда взявшимся троллейбусом к проходу во двор возле домика с булочной. За спиной хлопнула дверца – наверно почуявший неладное Волков выскочил из машины. Но Виталий уже бежал, крутя во все стороны головой, вниз, к Таганскому тупику. Кто это впереди? Это не долговязый Странник, это какой-то коренастый парень вроде него самого, но бежит очень быстро. Еще мгновение, и незнакомец свернул налево, к деревянной лестнице, идущей вниз с холма во дворы. Когда Виталий с Сергеем подбежали туда, его уже нигде не было видно. Еще минут пятнадцать они обшаривали все дворы подряд, боясь поверить в произошедшее – Странник пропал. Наконец, они остановились, не зная, что предпринять еще. Виталий, отдуваясь, прислонился к дощатой стене, окрашенной в темно-коричневый цвет, глядя как свозь пелену на уходящий вверх Тетеринский переулок. Точка перехода была совсем рядом, и он не мог через нее пройти! Через тонкую ткань сумки в бок уперлась маленькая картонная коробочка – с таким трудом добытые французские духи, подарок Герде. Герда…

«До тебя два шага, два квартала всего вправо,

До тебя два шага, а как будто легла пропасть…»

Издав сдавленное рычание, Виталий с размаху ударил кулаком в стену, вызвав жалобный звон висящей над ним вывески «Прием стеклотары».

«До меня два шага, два квартала всего вправо…

До меня два шага…»

2

Вечер начинался на удивление удачно – подходя к скверику Радищевского, Странник обнаружил на асфальте оброненный кем-то юбилейный рубль. Некоторое время он просто стоял и разглядывал тускло блестящий кругляш, затем с подозрением оглянулся вокруг. Он уже слыхал байку о шутниках, припаивающих к монете здоровенный гвоздь, чтобы вбить его потом в асфальт и веселиться над незадачливым прохожим, пытающимся ее поднять. Ничего такого не обнаружив, он наклонился и поднял неожиданную находку. Да, самый настоящий рубль, да еще и не тот, который часто попадался на сдачу, выпущенный к столетию со дня рождения Ленина, а рубль 1967-го года, с гордой надписью «Пятьдесят лет советской власти». Хотя сам Ленин на фоне серпа и молота там тоже присутствовал.

– Повезло! – произнес вслух Странник, опуская рубль в карман куртки.

Впрочем, дел впереди было много, и уже через несколько секунд он думал о совсем другом. Так, например, не спровоцирует ли дальнейшая деятельность Виталия грандиозную облаву на подозрительных личностей, явившихся ниоткуда и с неизвестными целями. В конце концов, теперешняя жизнь с необременительной коммерцией его вполне устраивала, и менять в ней он ничего не собирался. Ага, не собирался, пока этого суперагента фигова не встретил, на свое горе. А мог бы идти себе мимо и знать бы ни о чем не знал. Какая польза ему от этого знакомства? Защита? Так на него никто не нападает. И не знает о нем никто… а точно, что никто? Кто-то же следил за ним в прошлый раз. Или это просто Виталию с Сергеем ничего не сообщили, отделов-то у них много самых разных… С этими мыслями он занял привычное место на лавочке и стал ждать Виталия.

– Привет! – Виталий появился, словно чертик из табакерки.

– И тебе привет… – Странник встал и пожал ему руку, – Ну что, пошли?

Виталий был сегодня какой-то странный, не похожий сам на себя. Волнуется, наверно. У него же там девушка осталась, любовь всей его жизни…

– Ну что, соскучился по своей… как ее… Гретхен? – добродушно поинтересовался Странник, сворачивая на Радищевскую.

– Еще как соскучился! – закивал головой тот.

«Гретхен… Как же тогда ее полное имя? Маргарита? Да, вроде бы так… – лениво соображал Странник, шагая вниз по улице, – Мастер и Маргарита… Стоп!»

Странник чуть не споткнулся. Виталий же говорил ему, как зовут его девушку, и это была никакая ни разу не Маргарита! Что-то из «Гамлета», кажется… «Не пей вино, Гертруда…» Черт! Странник покосился на идущего рядом человека, беззаботно насвистывающего какой-то мотив.

– А как дела у Семена? Не женился еще? – спросил он, стараясь не выдать внутренней дрожи.

– Еще нет, но все к тому идет! – услышал он ответ, поставивший все окончательно на свои места. Никакого Семена Странник не знал и выдумал его только что.

Что же делать? Что же делать? Они продолжали идти вниз по улице, постепенно приближаясь к стоящей возле перекрестка с Тетеринским переулком серой «буханке». Почему-то неказистый «Уазик», непонятно что делавший в этом месте, оказался последней каплей в нарастающей паранойе Странника.

– Подожди, я сейчас вернусь! – произнес он, и что есть силы рванул вверх к Таганке.

– Стой! – «Псевдо – Виталий» среагировал с опозданием, что дало возможность оторваться сразу метров на двадцать.

Странник бежал, что есть сил. Он миновал изгиб улицы, домик с булочной, пробежал до середины длинного двухэтажного дома, где свернул в темную подворотню. Пробежав ее насквозь, он оказался в заросшем деревьями дворике, замкнутым справа крашеным в желтый цвет четырехэтажным кирпичным домом с единственным подъездом. Этот дом и был ему нужен. Рывком распахнув дверь, Странник взлетел по лестнице на площадку между этажами и, задыхаясь, рухнул в открывшийся перед ним проем.

Вбежавший во двор преследователь покрутил головой, и никого не обнаружив, достал из кармана маленькую коробочку с гибким усиком антенны. Обменявшись с невидимым собеседником парой фраз, он убрал ее обратно в карман и побежал к лестнице, ведущей вниз к Таганскому тупику.

Странник вывалился из перехода на крутой склон между Большой Коммунистической улицей и Большим дровяным переулком, не удержался на ногах и покатился вниз, собирая на себя всю накопившуюся за лето пыль и грязь, пока его не остановил вовремя подвернувшийся забор. Какое-то мгновение он лежал, глядя в небо, Затем вскочил, перевалился через ограду и побежал дальше, пытаясь отряхнуться на ходу. В Большой Дровяной переулок он вышел уже не спеша и в относительно приличном виде. Ух, вроде оторвался… Вокруг все тихо, только со стороны Таганской площади слышны отзвуки городского шума. Кто же это такие, и как им удалось заставить его поверить… Додумать эту мысль он не успел, потому что от Садового кольца в переулок въезжала уже знакомая «буханка».

Да что же это за дерьмо? Судорожным рывком он метнулся влево и перепрыгнул низенький парапет, даже не посмотрев, что там внизу. Пролетев метра два, он угодил прямо на крышку мусорного бака, с которого уже сверзился на асфальт, больно приложившись коленом. Впрочем, тут было не до стонов, и он перекатился к стенке, прислушиваясь к звуку проезжающей вверху машины. Уехала? Хромая, он пробежал по двору к выходу в переулок и замер, осторожно выглядывая из-за каменного столба, оставшегося от стоявших тут когда-то ворот. Кажется, уехала… До следующего перехода нужно было пробежать несколько домов до Мартыновского переулка и там уже свернуть во дворик. Осторожно выглянув еще раз, он припустил по переулку, насколько ему позволяла дергавшая болью нога. Сейчас, сейчас… Уже… Он почти добежал до поворота, когда увидел возвращающуюся машину. Видимо, там увидели и его, поскольку «буханка» взрыкнула мотором и прибавила ходу. Всего один дом – и поворот налево, в Пестовский, рывок во двор… Дети, какие-то старухи на скамейке, вот он, проход, в самом углу! Сзади раздался чей-то изумленный крик, но Странник уже выскочил из перехода в узкую щель между двумя домами на Ульяновской улице, чуть не врезавшись головой в стену с изображением собачьей морды и подписью «Чуня».

Он осторожно выглянул во двор. Вроде тихо, если кто и идет – то к расположенному в глубине квартала заводу «Электропровод». Отдышавшись и отряхнувшись уже в третий раз, Странник направился к выходу из двора, когда услышал скрип тормозов и отразившийся от стен рев мотора. Сволочи, да как они его нашли??? Деваться было некуда, и он заскочил в дом, взбежав сразу по лестнице на второй этаж. Сквозь запыленное окно было видно, как машина останавливается перед домом и из нее выходят четверо крепких парней, среди которых он узнал своего бывшего собеседника. Не так уж и похож тот был на Виталия, как он смог их перепутать? Количество странностей начинало зашкаливать, но размышлять было некогда – двое уже направлялись к входной двери. Странник заметался, и вдруг с удивлением обнаружил еще одну лестницу, ведущую к пыльной и явно давно не открывавшейся двери в Николоямский тупик! Слетев по ступенькам вниз, он с размаху врезался плечом в старые доски, и дверь распахнулась, жалобно скрипнув отвалившимся замком.

Куда бежать? На улицу? Там не скроешься… И Странник побежал правее, в очередную подворотню. Тихий двор с детскими качелями и воркующими голубями на крыше маленького домика, пристроенного к глухой кирпичной стене. Там, впереди, будет выход на Малую Коммунистическую улицу, где можно затеряться во дворах…

До подворотни осталось всего ничего, когда навстречу ему с улицы выбежали двое. Нечленораздельно взвыв, Странник метнулся влево, где мерцал одному ему видимый еще не разведанный проход, такой странный и почему-то неприятный на вид. А что ему еще оставалось делать?

3

Виталий и Сергей сидели за столом на втором этаже старинного особняка на Покровском бульваре и мрачно глядели друг на друга. Точнее говоря, мрачная отчаянная решимость была только на лице Виталия, рвавшегося хоть что-нибудь делать, лишь бы не сидеть на месте. Казалось, что даже начальственный гнев пролетел мимо него, не задев ни единым дуновением, и он напряженно сидел, подобно стреле в натянутом луке, пока лучник не спеша выбирал цель. Сидевший напротив него Сергей наоборот, напряженно думал, временами постукивая пальцами по столу.

– Кто же его, все-таки, перехватил? – пробормотал уже который раз Виталий.

– Мне кажется, это группа Хозяина, их методы работы, – медленно ответил Сергей, обозревая потолок.

– Почему – они? Почему не Скрябин или кто-то из наших друзей-конкурентов, решивших срубить палку за наш счет?

– Да, данных маловато, – согласился Волков, – Но демона я отметаю потому, что его интересы все здесь, на нашей Земле. Ему сейчас надо собирать сплоченную группу сторонников, Крепость искать, наконец. А у Хозяина имеется зуб на тебя лично, ведь именно ты разнес на куски его установку со спецгруппой в придачу. Думаю, что Странник, способный таскать кого-нибудь туда-сюда ему был бы сейчас очень кстати. Да, наших собратьев я бы тоже отмел, потому что с точки зрения законности он самый обычный гражданин, прихватить которого просто не на чем.

– Знаешь, наверно ты прав, – Виталий подпер щеку ладонью и уставился в окно, – У меня еще не идет из головы тот парень, который впереди меня бежал…

– Да, был какой-то. А что с ним было не так? Я же его и не разглядел толком.

– Да понимаешь… что-то в его облике было не то. В какой-то момент мне показалось, будто мы с ним похожи, как братья. Ну, не родные, а типа – двоюродные, что ли. А в следующий момент это ощущение исчезло, просто увалень, вроде меня, и не более того…

– Они нашли кого-то, похожего на тебя, и загримировали, что ли? – удивился Волков, – Надеялись, что Странник подмены не заметит и пойдет с ним, куда им нужно? Странно все это.

– Там еще машина была, «Уазик – буханка», – вспомнил Виталий, – Жаль, номеров не разглядел, далеко было.

– Зато я разглядел, – успокоил его Сергей, – Я же разворачиваться как раз собирался, когда ты к скверу помчался. Уже Соньке их сбросил, сейчас узнаем…

Он набрал номер внутреннего телефона, выслушал ответ и нахмурился.

– Что там? – вскинулся Виталий.