Михаил Веллер
А вот и завтра
Политкорректность как сакральная ложь
Политкорректность возникла и развивалась как коррекция языка и языковая цензура – это ладно. Имеет безусловные объяснения и оправдания, и основания имеет. Как еврею не хочется быть жидом, так африканцу не хочется быть негром, гомосексуалисту – педерастом, инвалиду – калекой, а дураку – умственно неполноценным. Ну зачем же людей без нужды обижать? Афроамериканец, гей и люди с ограниченными возможностями. То есть уровень лингвистический – должен соответствовать уровню ментальному, и более того – когнитивному. Он не хуже тебя, у него просто ограниченные возможности, а вообще-то вы равноправны в человеческом обществе.
Язык – он отражает реальность. И в частности – социальные процессы и отношения в обществе. Если женщины равноправны с мужчинами – то и в языке (английском, скажем) слово chairman должно заменяться на слово chairperson.
1. И для начала появляются эвфемизмы. Эвфемизм как вежливость, доброжелательность и такт. Ну ассоциируется у чернокожего слово «негр» с бичом на плантации, униженным поклоном, в бар для белых не входить, университеты не для вас, а вот линчевать могут запросто. И слово «черный» у него те же ассоциации вызывает («коннотации» имеет, панимашь). Ну и пусть будет афроамериканец. А евроамериканец есть? Нет? Не важно. Вы понимаете, что имеется в виду.
А если старикам обидно, что они «старики»? Вы что имеете в виду? Что силы уже не те, и обмен веществ не тот, и детородная функция угасла, кожа в морщинах, на носу очки, а дата рождения в паспорте восемьдесят лет назад? Ну и что! Он тоже равноправен! Ему обидно, что «старик». Пусть будет «лицо пожилого возраста», обвислая твоя морда!
Вот эвфемизм уже – вежливость на грани лжи. Потому что когда говорят «особенные дети» – это ведь не особенные: не вундеркинды, не дети индиго, не с ранними огромными способностями умственными либо физическими, не обладатели каких-то сверхвозможностей. Имеются в виду дети с патологией развития органов или функций, центральной нервной системы, каковая патология классифицируется как болезнь и требует лечения. Недоразвитый физически, умственно, социально. И надо понимать: «особенный» – это он тебе сейчас не интегралы в пять лет брать будет, а ложку держать в руке не может.
Но политкорректность идет дальше! Из элементарного такта и сострадания ты не будешь при родителях называть ребенка калекой. И сам ребенок таких слов слышать не должен. И сверстникам надо объяснить, что дразнить его такими словами – большой грех, нехорошо и нельзя. Но когда здесь нет ни самого несчастного, ни родителей и всех родственников – мы можем называть вещи своими именами? – Тоже нет, запрещает политкорректность. Это нельзя. Нехорошо. Негуманно. Их вообще нельзя считать калеками, нельзя думать о них как о калеках – они просто особенные. И все тут! И вы понимаете, что мы имеем в виду!!!
О-па! Милосердие как ложь из вежливости и сострадания – сменяется ложью как принципом изменения мира. Мы будем думать, что калек не бывает – и их не будет, а будут особенные люди. А помощь, уход, лечение, опека, они же сами жить не могут – они чем от калек отличаются? Нашим представлением о ценности и равноправном достоинстве их личности.
Запомним это благое намерение.
Меняя язык – мы меняем мировоззрение. Меняя мировоззрение – мы меняем мир. Мир есть то, что мы хотим, полагаем должным, добиваемся, сделаем.
2. Политкорректность есть запрет на публичное существование любой информации, которая может оскорбить, обидеть, задеть, унизить какую-либо группу тем, что эту группу объявят хоть в чем-нибудь хуже, ниже, слабее, не-способнее, глупее, аморальнее, криминальнее, агрессивнее, трусливее, отсталее (и так далее), чем другие группы. А если не прямо обвинят, так хоть косвенным намеком заденут.
Но миром правит красота, оу йес. А мать красоты – что? – правильно, симметрия. То есть ни одну группу нельзя публично объявить и лучше других. Умнее, сильнее, способнее в чем бы то ни было, чем другие. То есть тогда другие будут как бы объявлены хуже. Что никак недопустимо.
Где никто не хуже других – там никто не лучше других. И Поликрат, обернувшись, показывает Солону на пройденное гречишное поле, где ни одна метелка не торчит выше других над ровным массивом: видишь, как все гладко, когда оборвешь торчащих выше прочих? Но страшная смерть Поликрата и мудрые законы Солона еще впереди…
Неравенство групп – эт-то еще что значит?! Что по факту принадлежности к какой то группе человек признается глупее, или слабее, или неспособнее в чем-то, или агрессивнее. Это изначально ограничивает его возможности в жизни, это сужает его права, это ограничивает возможность его счастья. Это вообще признает его менее полноценным членом общества, чем тот, кто признан выше него!
Так-то. Неравенство – это что? Это – дискриминация! Ограничение в правах. Это признание одной группы хуже другой – и тем, кто хуже, меньше в жизни дается. А дискриминации мы не допустим. Ни по какому признаку. Дискриминация – это всегда зло!
Вот вам эгалите! Сейчас будут либерте и фратерните в придачу. Карманы попросим держать шире.
3. Политкорректность, рожденная святым стремлением к равноправию всех людей, пала жертвой того же стремления за гранью разумного. Кто тебя породил – должен вовремя остановиться в своем воздействии, не то он тебя же и убьет. Но перед смертью изуродует до неузнаваемости. Да-да, господа студенты, это тоже называется диалектика.
Для начала политкорректность приняла облик языковой цензуры. Некоторые слова говорить нельзя. Их объявим плохими, стыдными, отсталыми. Призовем на помощь мораль – эти слова объявим аморальными. В подкрепление морали предъявим науку – объявим эти слова антинаучными. И слова, еще вчера обычные граждане словаря, сегодня с обритыми головами и позорными надписями на полосатых робах каторжников, пошли в концлагерь.
4. Но за словами стоят понятия! Так вот понятия тоже нельзя.
Нет слова – значит, нет и явления.
Поручик Ржевский в изумлении: жопа есть – а слова нет!
Ибо любое явление, известное людям, находит свое отражение на семантическом уровне и тем самым на уровне вербальном.
Явление – понимание – словесное выражение.
Нет явления – нет и слова.
Но! Отчасти верно и наоборот:
Нет слова – нет и явления! В смысле – в нашем сознании нет.
Изменяя слово – мы изменяем наше отношение к явлению – мы подвергаем явление переквалификации – и наше сознание теперь на месте прежнего явления сознает нечто иное.
Люди с ограниченными возможностями – это не калеки и не идиоты. Они такие же личности – личности! – как все остальные.
Признание любого человека полноправной личностью – понятийная база для признания за ним всех прав на равные со всеми возможности жизни. А если личности трудно – долг обществу выровнять личность по уровню всех благ, доступных всем и предназначенным.
Вот так устроено человеческое общество. Вот таковы наши гуманные ценности. И они истинны, и по науке тоже так выходит. По целому ряду наук: социологии, социопсихологии, политической философии. Именно таково устройство общества, как открыла и определила современная наука.
А если ты думаешь иначе, по-старому, как во времена расизма и дискриминации, то у тебя пещерные взгляды. И более того: ты элементарно невежествен, неграмотен, не знаком с истинами, установленными современной наукой.
5. Мыслепреступление! Политкорректность реально и всерьез ввела такое понятие. То самое мыслепреступление! Если ты говоришь плохие слова в разговоре со старым другом – вы оба плохие. Дремучие. Расисты. Неофашисты.
А если ты думаешь так наедине с собой – ты тайный расист и фашист. Ты обманываешь других. Но себя не обманешь! Тебе должно быть стыдно, что ты такой. И ведь ты стыдишься признаться в этом публично, правда?
6. Справедливость, гуманизм и наши ценности состоят прежде всего в равных правах всех личностей на все виды счастья и самореализации. Но если личность неустроенна в этой жизни и не может самореализоваться в силу внешних причин – ей надо просто помочь! То есть создать условия для самореализации, которые уже есть у ее более удачливых в жизни товарищей. Ну, подтолкнуть на старте. Дать льгот. Чтоб помочь ей наверстать упущенное из-за несправедливого устройства жизни.
7. Так возникла «позитивная дискриминация» в США, скажем. Когда бедных, глупых, цветных, больных, гомосексуальных – стали предпочитать в приеме на учебу и работу умным, здоровым, богатым, белым и гетеросексуальным. Чтоб на выходе они все подравнялись. Глупых приподнимем – умных приопустим. Подправим несправедливую природу.
Но поскольку вопрос о несправедливости природы – это не только философия, но биология и вообще устройство Вселенной – то мы, пожалуй, ограничимся несправедливостью социальной. Вот государство несправедливо с социальной точки зрения, давая одним незаслуженные врожденно-сословные преимущества, а другим, наоборот, выдавая врожденно-сословные лишения. Это-то мы и должны подправить!
С социальной точки зрения неравенство природы несправедливо. Но мы люди, гуманисты, мы выше животных, и мы исповедуем высшие человеческие ценности. Поэтому мы социально и ментально компенсируем людям то, что им недодала слепая природа.
Если ты умный, здоровый, красивый и энергичный – ты ничем не лучше других, потому что никакой твоей заслуги в том нет. И это несправедливо по отношению к тому, кто ничем не хуже тебя, такой же человек, но имел несчастье родиться в темной нищете, болезненным и уродливым. Ты-то конечно, пробьешься и устроишься в жизни и так, с такими то данными. А он не сможет, ему по жизни недодано. Это разве справедливо? Ну так надо поставить его впереди тебя, тебе дать всего поменьше, а ему – всего побольше. Чтоб как-то уравнять ваши шансы на жизненный успех.
Так что нет никаких дураков, неучей, хулиганов, а также дебилов и калек. Более того – в определенном смысле нет мужчин и женщин, молодых и стариков: есть люди с равными правами, которым общество обязано обеспечить не просто равные возможности – но обеспечить равную степень реализации их возможностей! Равную степень достижения их притязаний, вплоть до счастья. Все – личности с равными правами человека.
Всем обеспечить поровну счастья и успеха.
Из равных прав человека следует необходимость равных гражданских и социальных прав личности.
Кому труднее реализовать – тем надо больше помочь, только и всего, это справедливо, естественно, единственно нормально. Думать иначе – это звериный эгоизм, это пещерное неравенство, это как раз расизм, сексизм, шовинизм, элитаризм – а вот это уже фашизм! вот этого уже нельзя! вот это порядочный человек себе не позволяет.
8. Запомним эту триаду:
Плохие слова – плохие мысли – ошибочные мысли.
Надо только рассматривать проблему последовательно и рассуждать логически – и тогда все, что мы считаем оскорбительным, нежелательным и несправедливым, мы раньше или позже объявим ошибочным, неверным. А попытки исповедовать и проповедовать это ошибочное мы станем расценивать как невежество или фашизм.
Политкорректность соединяет себе в поддержку единым пучком:
Мораль, идеологию, науку и политику.
Немного терпения: экономика, история, культура и искусство последуют за ними.
Выбирайте: я – или пещерный фашизм, предложила политкорректность. Этот ультиматум вызывал в воображении благодетельного миссионера с крестом плюс латного воина с мечом – на случай, если не подкрепленная оружием молитва плохо подействует против лохматого злобного дикаря из пещеры.
Кто не с нами – тот против нас. Мы верно, точно, научно и морально определили и сформулировали, как нужно жить хорошо, правильно, гуманно и прогрессивно. Следовательно, все попытки напасть на нашу точку зрения и опровергнуть ее – аморальны и ошибочны. Враждебны миру, прогрессу и истине.
Нет, Папа Римский непогрешим, ты понял?
9. Но у любого человека – существа социального – есть свои представления о том, что такое хорошо и что такое плохо. Как считает вся его группа. В группе общее мировоззрение и ментальность. Свои единые представления о добре и зле, нужном и запретном, красоте и уродстве. Единое мировоззрение и мораль. Своя единая групповая ментальность и система ценностей. Иначе сосуществовать было бы невозможно.
Так. А у другой группы – кое-что иначе. Представления о красоте. Некоторые аспекты ментальности. Представления о должном. Особенности культуры и уровень ее развития, наконец.
Личная гигиена, дресс-код, пищевые пристрастия и табу, гендерные отношения, способ решения конфликтов, представления об идеальном устройстве общества. (НотаБене)
И вот две такие группы не могут одинаково питаться: свинина, скажем, одной группе запрещена. У них разные религиозные праздники. Разная степень сексуальной свободы: у одних свободный секс по обоюдному согласию, а у других наказание девушки за разговор с незнакомцем и смерть за потерю девственности до брака. И каждая группа считает другую варварами.
Но у них равные права личности на все блага и возможности. И значит, каждый имеет право жить так, как он хочет, и признавать такое же право за другим.
Толерантность. Этим словом такое взаимопризнание инакости друг друга сейчас называется. По-простому: живи сам как хочешь и давай жить другим как они хотят.
Одновременно словом «толерантность» называется признание любых меньшинств равноправными группами равноправных личностей.
10. Но не все так просто. Толерантность – это не просто терпимость. Потому что вообще, в пределах возможного и разумного, все нормальные люди за терпимость. Против войны. Уважать и понимать друг друга. Не заставлять друг друга жить так, как считаешь нужным именно ты и твоя группа. Нет, граждане. Ныне не то.
Толерантность – это убежденность терпеть в одностороннем порядке эгоизм, иждевенчество, агрессию и наглость меньшинств, которых ты сам посадил себе на голову и объявил хорошими и неприкосновенными. И наделил их правами бить и обирать тебя, тебя же за это нагло презирая и требуя еще. Толерантность – это объявление неприкосновенными агрессоров-иждевенцев на том лишь основании, что ты в силах не дать им жрать и вообще стереть в порошок или выкинуть в резервации, а они не в силах одолеть тебя в борьбе. Ну так надо запретить себе использовать силу против них – что бы они ни делали против тебя. Нет, уж если совсем убивают – тогда все же судить. Но снисходительно. Потому что они бедные и угнетенные. А вот слово сказать против них как группы – ни в коем случае! Группа – всегда хорошая! Вот в признании любой иной группы вообще хорошей, а плохими отдельные непринципиальные частности – состоит толерантность.
Толерантность – это свою власть и силу ставить себе в вину: ах, я кормлю их и терплю от них, потому что они несчастные, без меня умрут с голоду, они слабые и бедные, я не должен дать им сдачи, даже если бьют.
Толерантность – это когда в ответ на: «Белая сука!» – нельзя сказать: «Черный ублюдок». Ему можно, это бытовая стычка. А тебе нельзя – это позорный расизм.
Толерантность – это односторонняя терпимость: ты его терпишь и содержишь – а он тебя не терпит, но на тебе паразитирует.
Толерантность – это он тебя мечтает и призывает убить, но ты должен заботиться об его благе. Как белые правозащитники с черными расистами. Как израильтяне должны вести себя с палестинцами. Как шведки должны с понимаем принимать, когда мусульмане их насилуют, и весьма массово, но об этом категорически нельзя писать в СМИ: а вдруг о мусульманах плохо подумают?
Толерантность – это форма лжи. По идеологическим мотивам. Таков сегодняшний смысл этого слова.
11. И вот живут в одном городке католики с протестантами, православные с буддистами, иудеи с мусульманами, белые, черные, желтые, мужчины и женщины, здоровые и инвалиды, нормальные семьи и гомосексуалисты, а также мужчины и женщины, дети и старики. И все они вполне терпимы к обычаям и взглядам каждой группы.
Но. Жизнь такой мультигруппы не очень уже едина. Они по-разному молятся в разное время. Отмечают разные праздники в разные дни. Некоторые иначе одеваются, некоторые иначе питаются. У них бывают иные гендерные отношения и иная сексуальная мораль. А также у них разное искусство: музыка, живопись, литература, а также танцы и резьба по дереву.
И тогда политкорректность говорит о мультикультурализме. То есть в одной стране, в одном городе, пусть живут люди разных культур, и это очень даже хорошо, пусть взаимообогащаются.
Это надо понимать, принимать, приветствовать и терпеть. Вот для этого и существует толерантность.
12. Вот интересно: если женятся люди двух разных культур – что часто бывает. У них в семье сохранятся две культуры? Или все-таки произойдет такое слияние на взаимоприемлемом уровне? Африканец и японка будут одеваться соответственно своим традициям – или предпочтут среднеевропейский стиль? Жить будут в бумажном домике или глиняной хижине? Или в обычной квартире дома европейского типа? А кушать будут по очереди термитов и каракатиц, или будут чередовать итальянскую и японскую кухню? А насчет зарабатывания на жизнь – он угонит ко-ров из соседнего племени, а у нее скоплено денег от работы гейшей? Преинтереснейший был бы, заметьте, кинофильм в жанре комедии нравов.
В семье возможны милые индивидуальные привычки и национально культурные элементы. Но культура семьи все-таки одна. И с годами супруги все больше похожи друг на друга.
А как насчет цыган, суданцев, ирландцев и эскимосов в одной коммунальной квартире? Представили очередь в туалет и дележку конфорок на кухне? А расписание на уборку мест общего пользования? После двадцати трех не шуметь? Лучше, чтобы морг и тюрьма были прямо напротив.
Но! Кто против мультикультурализма – тот плохой человек! Отсталый, неправильный и аморальный. И для него, чтоб сразу была понятна его порочность и ущербность, придумали специальное слово: ксенофобия. Это страх перед чужими, неприязнь к чужим. Типа социально-психического нездоровья.
А в противовес ксенофобии – открытость, приветливость, свобода, равенство, толерантность.
13. Фрау Меркель напоминает подкрашенный иезуитский монастырь, построенный из картофельного салата. Так вот она несколько лет назад известила мировое сообщество, что политика мультикультурализма провалилась. С чем можно Европу и поздравить. Пока еще есть кого поздравлять.
Видите ли. Человек не остров, да? И он существует только как часть социума, да? И он своим социумом воспитан и сформирован, он есть носитель и продолжатель его культуры, хранитель части всего объема его информации, часть его дела и молекула его тела. Ибо социум – это именно законченная, структурированная, со своими деталями и нюансами, информационно-энерго-материальная система. Вполне даже цельная и единая.
В социуме, как в молекулярной решетке, каждая элементарная частица имеет свой диапазон колебаний, свое пространство движения. Но в общем социум един. И человек в него прочно и неотъемлемо встроен. Вот он завтракает, одевается, едет в транспорте, улыбается девушке и приветствует коллег – и нигде никаких напрягов и осечек. Он в своем социуме. Все его действия и реакция на них – адекватны, ожидаемы, в резонанс. Если при этом он будет встречать приехавших из Африки, Ближнего Востока, Кавказа, Пуэрто-Рико – жизнь его может осложниться. Не всегда знаешь, чего от них ждать. Как он истолкует твой взгляд и жест, как закричит над ухом, как пролезет перед тобой, как шарахнется от тебя женщина в черном от макушки до пят, если ты с ней заговоришь.
В каждой культуре у монад – свой диапазон действий и свои орбиты движения. Ритм и размах колебаний частицы в разных культурах не совпадают. Будучи искусственно совмещены в одном пространстве и взаимно диффузируя – культуры стремятся подчинить одна другую своим законам. Это инстинкт самосохранения!
А при гибридизации, создании единого образа отношений и действий – обе культуры исчезают, и рождается унифицированная, общая. А либерал-социалисты утверждают необходимость сохранения всех самобытных культур! Ибо ни одна не хуже другой!
И тогда в одной стране существуют две культуры. Или три. Или пять. И стремясь сохранить себя – они стремятся не смешиваться с другими!
И страна распадается на анклавы, самоотчуждающиеся друг от друга – при одобрении и покровительстве властей. Нет, власти говорят: дружите и живите вместе, в одном районе и одном доме. Но каждый пусть остается в своей культуре. А вот это невозможно!!
Ясно ли? Или вы ведете себя одинаково с представителями своей культуры и чужой – и тогда путем компромиссов культуры сливаются в одну. Или вы ведете себя со своими одним образом – а с чужими другим образом: и тогда культурная рознь закрепляется и нарастает. Третьего не дано!
(А кстати – какого черта я должен менять свою культуру, если ко мне в дом прется непрошеный сосед?)
И что? И таки постепенно страна перестает быть собой. Вместо собственной культуры и вместо гибридной культуры теория мультикультурности естественно радикализирует отдельные культуры. Не понимать этого может только идиот. Из каковых и состоят современные либеральные идеологи и находящиеся в их идеологическом окормлении политики.
И тогда идиоты скорбно недоумевают: почему, ах ну почему же молодые мусульмане, урожденные граждане приличных стран, дети вполне терпимых и лояльных мигрантов, вдруг начали радикализироваться? Нет, ну кто б мог подумать… ке мала фортуна!..
14. Любая страна существует в единстве своих аспектов на разных уровнях:
• территории
• политического устройства
• военной организации
• экономики
• языка
• религии
• ментальности
• традиций
• истории
• этнического происхождения народа
• идеологии
• культуры.
Все это можно назвать аспектами групповой самоидентификации народа. А можно гранями существования страны, обеспечивающими ее единство.
Это единство можно сравнить с двенадцатислойной кулебякой. И в каждом слое может быть дырка. Если дырок в разных слоях много – и вся кулебяка будет одна большая дырка с ошметьями теста по краям.
Или сравнить с двенадцатью несущими опорами башни. Если выдернуть половину опор – вавилонская башня развалится.
Если мультикультурализм убирает единства религии, ментальности, традиций, истории, этноса, идеологии, культуры и в какой то степени языка – что остается? Территория, политический строй, армия, экономика. То есть: каркас государства заполняется другим народом с другой культурой. Страна делается другой. И тогда политика, экономика и армия неизбежно реформируются под другой народ с другой ментальностью. И – можно объединяться с другой территорией, заселенной тем же народом.
15. Без политкорректности – для идиотов и зомби:
Культура народа в широком смысле слова – это та основа, которая и определяет форму государства со всеми его институтами. Через государство и посредством государства народ управляет собой.
Степень погрешностей и искажений такого косвенно-ступенчатого самоуправления очень велика. Сначала народные массы делегируют свои полномочия вверх – государству, то есть узкому кругу лиц, которые в рамках законов должны выполнять желания народа, удовлетворять его нужды. А вернее – думать и планировать, как это лучше сделать. А на следующей стадии пожелания масс возвращаются им обратно для исполнения – в виде приказов, законов, создания новых институтов и тому подобное. И эти приказы необходимо распределить по нисходящей административной пирамиде вниз, до самого широкого круга всех отдельных людей, народа то бишь.
Так сначала народ спорит, и сплошь и рядом не тех выбирает в государственные органы; а потом плохо понимает и формулирует, чего ему надо и чего он хочет. Выбрал льстецов и болтунов – раз, неверно понял свои интересы – два; это первая стадия, явная. А избираемые лгали и притворялись – будущая погрешность заложена в стадии первой.
Вторая стадия – государственные мужи обстраиваются аппаратом помощников, а туда попадают друзья, родственники, взяточники, нужные люди. Вот еще погрешность. Из поступающей информации они одно рассматривают, а второе топят: еще погрешность. Потом начинают встраивать в государственные планы собственные интересы: еще погрешность. Потом спускают планы и выделяют средства исполнителям – в том числе коррумпированным, дружественным и т. д. Вот такая вторая стадия.
А на третьей стадии государственные решения спускаются по этажам чиновно подрядной пирамиды – где у каждого свой характер и свой интерес.
И при этом – при этом! Все эти люди имеют представление – национальное, традиционное, ментальное, культурное – о допустимом и недопустимом. Правильном и неправильном. Обязательном и необязательном.
Ни один работник не всажен на свое место плотно, как заклепка в дырку. У каждого есть некоторая свобода действий, выбора, метода. Каждое звено государственной цепи имеет люфт, зазор, допуск, степень свободы крутиться в своем гнезде.
И вот в зависимости от того, как они будут болтаться и в какую сторону имеют склонность крутиться, насколько полагает народ нормальным для них быть честными или ворами, трудоголиками или разгильдяями, диктаторами или демократами, буквалистами или своими парнями – складывается представление народа о том, каким реально может быть их государство: как будут действовать те, кто влезет наверх? И настолько нормальным будет полагать народ терпеть тиранов, или восставать и менять верхушку. И как надо править, чтобы народ со своими привычками и представлениями о жизни это все понимал и мог как-то устраиваться.
Вот поэтому подходящее американцам не подойдет арабам, а естественное для африканцев будет ужасом для шведов. И как лиса лижет кашу с тарелки, а журавль клюет окрошку из кувшина – каждый будет устраивать свое общежитие в соответствии со своей натурой. Каковая натура всегда есть фенотип на генотип, что знают все биологи – наложение благоприобретенных черт на врожденные признаки.
16. Это было невольное психо-социо-политологическое отступление. Я хотел только сказать, что в конкретных европейских условиях – мультикультурность неизбежно ведет к изменению государства. Практически – уничтожению старого, деконструкции, и монтажу нового, применительно к реалиям нового народонаселения с новой ментальностью.
Отмена мультикультурализма, она же признание крушения теории мультикультурализма – означает, что до идиотов стала доходить изложенная выше нехитрая истина. Это она, может, мне и вам нехитрая. Может, после прочтения в простом изложении еще кому кажется теперь нехитрой. Неважно. Факт тот, что даже до идиотов стало доходить.
17. Но!!! Крушение теории мультикультурализма – означает отмену толерантности, признание толерантности ошибкой! А именно в той ее важнейшей и судьбоносной (вернее, судьбоуничтожительной) части, которая утверждала и требовала толерантности по отношению к другим культурам: ко всем пришлым культурам на территории своей страны – чтоб они имели равное признание и равные возможности, были во всем равноправны. И тогда будет вам счастье.
Огребайте ваше счастье. За сто убитых исламскими террористами граждан страны – можно вешать хотя бы одного политика, который и создал обстановку и атмосферу, где эти теракты стали не просто возможны, но уже объявляются неизбежными?!
То есть. Пока политика мультикультурализма считалась правильной, гуманной, прогрессивной и соответствующей «европейским ценностям» – объявлять ее губительной практически и ошибочной теоретически порицалось как ошибка, ложь и фашизм. А толерантность также была ценность и истина. И протестовать мог только невежда, глупец и аморальный расист.
Вполне очевидная правда злобно и непримиримо отрицалась на идеологическом основании. А идеология проросла в мировоззрение и объявила себя истиной и моралью.
Как там в школе – «практика критерий истины»? Под давлением неопровержимой и тяжкой практики либерал-социалисты частично отказались от своего бреда, столь же благодушного, сколь губительного. Но это не имеет никакого отношения к аргументам, дискуссиям, логике и уму! Это просто жизнь пнула сапогом в пах, и улыбка поблекла.
18. Политкорректность есть соблюдение наших ценностей на уровне не только поступков и законов, но также печати и речи, культуры и искусства, морали и совести. А также на уровне лозунгов, девизов и мемов.
«Свобода, равенство, братство!» 1789 года дополнилось веселым и буйным слоганом 1968 – «Запрещать запрещается!». Сытая избалованная молодежь бэби-бума, изнывающая от невозможности приложить кипучую энергию юности в открытие и созидание нового мира – вложилась в его разрушение. Вот этот «запрет запретов» лег в основание либеральной идеологии начала XXI века. То есть можно все, что не приносит конкретного вреда другому – не ущемляет его свободу и он не протестует.
Глупость и разрушительность этого девиза, подкупающая дураков и более всего приветствуемая разбойниками, явны при ближайшем рассмотрении. Ибо запреты нашей культуры начинаются с Десяти Заповедей. Не убий. Не укради. Не прелюбодействуй. Не лжесвидетельствуй.
Ни одно биологическое сообщество не может существовать без системы императивов и табу. Всегда защищай своих. Действуй во благо стаи, знай свое место, продлевай свой род, не уступай чужаку свою территорию и свою пищу, не отдавай свой кусок.
Запрещен терроризм, запрещена педофилия, запрещена наркоторговля, запрещено воровство и убийство, запрещено обижать детей и оскорблять стариков, запрещено обманывать людей и жить паразитом за чужой спиной, запрещены рабство и садизм, запрещено гадить на улицах и плевать в чужие тарелки.
Любой Закон – это запрет и повеление. Без Закона, свода правил общежития, никакой социум не существует – и не существует человек как существо культурное и социальное.
Правда состоит в том, что левацкая философия – дурь и дерьмо для умственно ограниченных. Поэтому они избегают дискуссий и предпочитают оскорбления. Они утверждают и защищают свой образ жизни – который не требует труда, умственного либо физического, но не выдерживает серьезной и обстоятельной критики.
Приятно быть бездельником, убежденным в своем праве уважать себя и презирать инакомыслящих. Левак ненавидит правду, как лентяй ненавидит работу, как преступник закон, как импотент напоминание о сексуальной несостоятельности, как топор ненавидит воду, а камень воздух.
19. Гомосексуализм как лакмусовая бумажка политкорректности прекрасен и удобен тем, что полностью соответствует основному принципу свободы: разрешено все, что доставляет человеку счастье и никому не причиняет насилия и вреда. Совершеннолетние по взаимному согласию получают удовольствие? Ну так запрещать им это – безнравственно и неправильно! А разрешать, соответственно, нравственно и правильно. И более того – нет никаких оснований не разрешать.
