Михаил Васильевич Гудаев
Дороги жизни нашей
Погорелец – родина отца
Историческая справка: “Деревня Погорелец расположена в центре Мезенского района, на правом берегу реки Мезень, в устье ручья Погорельский. Ниже деревни по течению Мезени находится село Козьмогородское. Погорелец – одно из самых старых поселений всей мезенской округи, ему более 450 лет. Слово «погорие» в прошлом обозначало «дом на горе», «поселение на горе». Отсюда и название деревни, вольготно расположившейся на высоком берегу реки Мезень.
Уникальность этого населенного пункта – не только в удачном местоположении на горе в окружении ручьев, леса, реки, но и завораживающая деревянная архитектура, и богатые дары природы. Сохранить уникальное северное поселение удалось благодаря усилиям местных жителей. Подлинным украшением деревни является архитектурный комплекс, объединяющий церковь Рождества Иоанна Предтечи 1896 года постройки, две ветряные мельницы, а также огромные жилые дома – двухэтажные хоромы с просторными поветями”. Довольно интересно и подробно описана эта деревня в размещенной у меня здесь статье.
(Статья из газеты “Север” Мезенского района от 18 апреля 2003 года. Автор – Н. Шульгин, краевед. г. Архангельск.)
“Деревня Погорелец известна с 1561 года из записок английских торговых агентов, посетивших нижнее течение реки Мезени в поисках кратчайшего пути к южным морям. В русских источниках впервые встречаем упоминание в Приходной книге Новгородской четверти 1620 года: "Погорельские волости за Офонькою Трофимовым сенные покосы наволочки на реке на Няфте с нижнего конца от Симоновы ворги вверх до Нырзанги речки оброку три алтына две денги".
К 1624 году Погорелец ("Трушевская тож") уже насчитывал 25 дворов. Трофима (Трушу) Бакова следует считать первым известным поселенцем деревни. Сохранившиеся в народной памяти названия Чикинская, Будановская, как и настоящее, Погорелец, принадлежали, видимо, отдельным околоткам, составившим деревню.
Анализ переписных книг XVII столетия позволяет отнести к первопоселенцам Погорельца также Ярковых, Тяпуевых, Клыковых, Падрухиных, доныне проживающих в деревне, а также Баковых, Мишуковых, Щепихиных, Марковых, отселившихся в конце XVII – начале XIX вв. на реку Пезу и образовавших там новые деревни.
До середины XX столетия деревню обеспечивали сеном прибрежные острова и наволочки лесных речек. Своенравная река Мезень смыла близлежащие сенокосные острова, и коллективное хозяйство деревни, носившее мясомолочное направление, постепенно пришло в упадок.
К середине XVII столетия деревня разделила участь всех мезенских поселений: из – за длительных неурожаев и последовавшей "хлебной скудости" жители оставили деревню, но уже вскоре к оставшимся четырем жилым дворам присоединилось еще шесть. В 1678 году по-прежнему 9 дворов оставались пустыми, причем писцы бесстрастно сообщают, что жители 11 дворов "ходят по миру". К 1710 году жилыми было 24 двора.
Количество жилья при переписях претерпевает значительные колебания: в 1719 г. – 24 двора, в 1782 г. – 22, в 1795г. – 27, в 1816 г. – 20, в 1850 г. – 15, в 1858 г. – 13, в 1888 г. – 28, наконец, в 1913 году – 40 и в 1922 году – 57 дворов.
То же наблюдается и в численности населения: с 1763 по 1816 годы численность деревни уменьшилась со 172 до 96 человек, то есть почти вдвое. Однако анализ переписных данных не подтверждает сохранившихся преданий о том, что случившемся в древности пожаром была целиком уничтожена деревня в 70 дворов, и о моровом поветрии, когда в живых остался лишь каждый десятый (АГВ N10 за 1884 г.)
Рассказ о большом пожаре в деревне попал на страницы губернской газеты в 1896 году (N61). Пожар случился 16 июля того года, когда все взрослое население было занято уборкой сена на другом берегу реки. Первые, кто увидел пожар, бросились к лодкам, и вскоре на берегу не осталось ни одной лодки. Те, кто бросился переплывать реку вплавь, добрались до противоположного берега обессиленными, а те, кто остался на противоположном берегу, были вынуждены в отчаянии наблюдать гибель своего имущества.
Пожар истребил "целый околоток в 17 лучших крестьянских домов со всеми домовыми постройками: амбарами, банями, погребами и овинами, и всем движимым имуществом; равно сгорели дотла часовня и вновь строящаяся церковь с бывшим наготове пиловочным и строевым лесом". Десять семей, которые не успели переправиться через реку и спасти имущество, остались совсем голыми. Сгорел и мелкий скот, набившийся в горящие хлева, спасся лишь скот, пасшийся вдали от деревни. От деревни осталось лишь 15 домов – околоток, отделенный небольшим полем.
Пашня в деревне простирается на семь верст, на одну душу приходилось лишь по 885 саженей, сенокосы делились между крестьянами по одной десятине 541 сажени на душу, что было очень мало "При сравнительно малом наделе пашни здешние крестьяне чувствуют нужду и в сенокосах, поэтому скотоводство менее развито, чем в других селениях". (АГВ N10 за 1884г.).
Занятиями крестьян служили плотничество, столярные работы, изготовление летних и зимних повозок, пятеро домохозяев держали почтовую станцию (1884г), некоторые отходили на работы в Петербург, другие занимались охотой. По данным 1785 года, 13 крестьян работали при доме, трое – "в казаках" (батраках), двое плотничали, трое "по пашпортам" уходили в столицу, один находился на рыбном промысле, один изготовлял посуду, один портняжил. Женщины занимались домашним ткачеством.
В пору своего расцвета, в конце XIX века, Погорелец в силу своего срединного положения стал волостным центром для целого куста близлежащих деревень и одновременно почтовой станцией на пинежско – мезенском тракте. В поселении проживало немало политссыльных, одному из них, Грузинову, мы обязаны прекрасными фотоснимками начала XIX века.
Введенская часовня, которая была построена в первой половине XVIII века, сгорела во время пожара. В 1898 году была построена новая церковь во имя Рождества Иоанна Предтечи. В настоящее время восстановлена и вновь функционирует.
Из достопримечательностей районного масштаба деревня сохранила две мельницы – ветрянки – едва ли не единственные в районе”.
Шойна – родина по жизни
Становище Шойна Канино-Тиманского района Ненецкого-национального округа Архангельской появилось в 30-е годы XX века.
Некоторые мезенские мужики, исправно промышляющие ежегодно в этих районах рыбу и морского зверя, начали постепенно переселяться сюда семьями. В 1930 – ом году, на берег реки Шойна, из Холмогор на парусных карбасах привезли около пятидесяти рыбаков. Вначале в поселке было 5 небольших построек: баня, конюшня, склад и два жилых дома. В 1936 году произошло еще одно крупное событие: образовался колхоз «Красный промышленник».
В 1935-36 годах в Шойне построили консервный завод. Выловленную навагу, камбалу, сайку и даже куропатку перерабатывали на консервы, отправляли морским транспортом в Архангельск и в Мезень, после чего эти консервы развозились по всей стране.
К 1939 г. Шойна это большой рабочий поселок с населением до восьмисот человек. Здесь уже работали метеостанция, сберкасса, почта, школа, больница, аптека, столовая, детский сад, библиотека.
Были построены два причала (базы) на которых с ранней весны до поздней осени шла приёмка, переработка, затаривание и отправка на большую землю морских богатств Канина. Работали сетевязка, механические мастерские, кузница. На летний период в Шойну из Архангельска привозили большими отрядами сезонных рабочих. Сюда направлялись высококвалифицированные специалисты из центральных городов страны – Москвы и Ленинграда.
Посёлок был крупным центром рыбообрабатывающей промышленности Архангельской области. В реку Шойну заходили морские грузовые и пассажирские теплоходы.
Большую роль посёлок сыграл и в годы Великой Отечественной войны. Вся продукция Канинского рыбозавода направлялась на фронт. Сюда привозили людей и с оккупированных фашистами территорий. Немецкие самолёты безуспешно пытались уничтожить причалы и здания рыбозавода. Для отражения самолётов противника в посёлке располагалась артиллерийская батарея.
В пятидесятых годах в Шойне идет интенсивное строительство. Строятся здания сельского Совета, двухэтажной школы, жилые дома, новый маяк. Начинается регулярное сообщение самолетами с Мезенью, Пёшей и Нарьян-Маром. В летний период с Архангельска приходят пассажирские пароходы «Канин», «Мудьюг», «Карелия».
Из-за запрета на морской промысел тресковых рыб в районе полуострова Канин в марте 1958 года Канинский рыбозавод реорганизуют в Канинское отделение Мезенского рыбокомбината.
Рабочие постепенно переводятся на предприятия Архангельской области и Нарьян-Мара. Многие из жителей Шойны выехали в те годы в посёлок Первомайский города Архангельска, где устроились работать на целлюлозно-бумажный комбинат.
В 1960 году колхоз «Красный промышленник» стал частью укрупнённого колхоза «Северный полюс» правление, которого было размещено в селе Несь.
С 60-х годов Шойна оказалась в категории «неперспективных» посёлков. Рыбные запасы у западного берега Канинского полуострова были большими. Шойна, как говорили, “в сороковые – пятидесятые годы своей рыбой полстраны кормила”. Однако рыбное изобилие, которым природа одарила Шойну, конечно же, не могло быть беспредельным.
Природа и прежде всего море, как бы почувствовали, что настало и их время показать свою силу. В осенний период в районе Шойны сильные шторма привычное дело, но октябрьский шторм 1963 года был разрушительным. Ураганный северо-западный ветер обрушил на поселок огромные волны. Подмыло несколько жилых домов, клуб и складские помещения местного потребительского кооператива. Мебель и другую утварь на следующий день вылавливали в реке. Здания уже были не пригодны к проживанию.
Досталось и причалам, особенно (первой базе), расположенной ближе к морю. Постепенно от этой базы ничего не осталось. Второй причал старались после каждой зимы подремонтировать. Сюда приставали приходившие в поселок суда с грузом.
Кстати сказать, разрушительную роль северо-западного ветра и штормовых наводнений Шойна стала испытывать ещё в сороковых годах. Именно в те годы смыло здание консервного завода. Как памятник от него на берегу реки не один десяток лет покоится кирпичная часть фундамента завода.
Рыболовные суда (мотоботы) нашли свой приют на берегу реки, возле поселка. Со временем, часть из них местные жители разобрали на дрова, другие порушили осенние шторма и время.
Берег, на котором стоит поселок, стало размывать приливной волной. Дома по самые крыши заносить перемещающимися с берега песчаными дюнами.
За 60-годы население поселка значительно уменьшилось.
Несмотря ни на что Шойна и в последующие годы жила интересной, насыщенной трудом и отдыхом жизнью.
В летний период раз-два в месяц в Шойну с Архангельска приходил пассажирский теплоход “Юшар”. Три раза в неделю летали самолеты АН-2 с Мезени.
И, несмотря на удаленность посёлка от большой земли, ведь дальше на север от Шойны Канинские маяк и метеостанция на мысе Тонком, а затем только Северный Ледовитый океан, люди в нём жили в ногу со всей нашей страной. Победы в космосе, на стройках страны были победами и жителей далёкой Шойны. Каждый из них чувствовал себя участником этих событий, восхищался и гордился этим.
