Михаил Валентинович Шуринов
Космическая деревня
–Я вот тоже такого мнения. А мы для этих спутников Боги. И современный спутник, при соответствующей доработке, мог быть так же опасен, как и атомная бомба. Но ещё со времён СССР, когда мы первыми пустили атом на мирные цели, мы задаём тренд на мирный атом. Это как закладка идеологии в своё детище, атомная бомба – это одна идеология, атом, поддерживающий и улучшающий жизнь – это другая.
Тут к нам в разговор подключился компьютерный гений нашего отряда.
–Это и к цифровизации относится. Ведь программы бывают разные и полезные и вредоносные. Смотрите как повлияли изменения в компьютерных играх. Убрали совсем игры с убийством людей. Появились игры исследователи, мы изучаем мир через компьютерные игры, мы видим мир, как его видят животные, мы моделируем развитие социальной системы, внося в неё те негативные факторы, которые мы исключили по требованию компании. И дети видят, как это влияет на общество. Теперь в играх главная задача не богатства и убийства врагов, а развитие, причём это может быть как развитие творческих навыков, так и реакции, силы, знаний и социальное управление. Мы направили весь потенциал на развитие цифровизации по человеческим мировоззренческим стандартам, и знаете, я думал, почему многие люди сомневались, что упадёт социальная активность? Ведь всё осталось как и прежде, как было до цензурирования. Оказалось достаточно цензурировать жёстко юное поколение, а потом цензурировать на основе конституции, и результат стал настолько эффективным, что решили цензурировать полностью контент. Хорошо, что церковь выступила с предложением о защите культуры. Потом при рассмотрении всех вопросов была выработана всеобщая культура жизнедеятельности. Программистам была поставлена задача – просчитать все плюсы и минусы. И в результате расчётов выявили самый главный, так сказать, минус – это отсутствие возможности использования слабостей человека для заработка на этом. Можно сказать, что в этом плане Роскосмос выступил государственно – образующим предприятием.
–Больше всего в цензуре играли роль медики, – подал голос наш врач.
Он проводил диагностику систем жизнеобеспечения для перехода к ускорению. Готовились специальные капсулы, которые следили за состоянием и в нужные моменты могли менять положение, обеспечивая полноценный приток крови к головному мозгу. Всё было в норме, но все поступали по инструкции, так как инструкции и были написаны для того, чтобы всё было в норме. Пока шла подготовка, через 24 часа мы займём свои места в капсулах и будем определённое время ускоряться на максимально разрешённой перегрузке для избегания негативных последствий при разгоне.
–Так вот, – сказал врач, – самый главный момент, чего добивались психологи, это чтобы люди не сдерживали себя делать хорошее себе, своим близким и другим людям. Второе, мы теперь понимаем, почему семья это сосуществование, построенное на симбиозе, между женщиной и мужчиной. Вот даже робототехники взяли себе этот тандемный принцип – правильно? – Робототехник махнул головой и поднял большой палец вверх.
На голове у него был шлем дистанционного управления. Сейчас он одевал все остальные приспособления для управления аватаром. Перед тем как сделать ускорение, необходимо было сделать осмотр. Стандартный осмотр корабля был сделан с помощью многофункциональных манипуляторов. Он производил визуальный осмотр и помечал зелёным все конструктивные параметры корабля, а заодно проводил проверку на трещины и вмятины. Аватар должен был осмотреть крепления контейнеров. Хоть и была конструкция усиленная, но инструкция есть инструкция. Крепления проверяли в основном передние, так как они были подвижными, ведь когда было необходимо, то модуль можно было перпендикулярно выставить кораблю и закрепиться к шлюзу, а также производить раскрутку корабля для имитации гравитации. Для этих целей даже была придумана система автоматического балансирования. Но это всё можно было использовать только в режиме невесомости, когда корабль выходил на орбиту или летел в инерционном полёте. В принципе все системы были уже много раз отработаны, но самый главный закон на кораблях, помимо инструкции, был, проверь и перепроверь, когда нечем заняться проверяй.
–Вон у них как, даже аватары разные, – продолжал доктор – как мужчина и женщина, они их там как-то по-своему называют, а я так. Сейчас он берёт женский аватар, тут ему нужна гибкость и внимательность, нет визуальные приборы одни и те же, но в мужском упор идёт на силу и многофункциональность при ремонтных работах, зато женский это более мобильный и более чувствительный, потому что использует больше сенсоров. Они всегда работают в связке и дополняют друг друга. Они прекрасные роботы, но ни один из них не может того, что они могут делать вдвоём. Так и люди. Нет на самом деле ни патриархата, ни матриархата, есть две дополняющие друг друга единички общества, которые связаны друг с другом на материальном и энергетическом уровне. Но помимо этого есть и вибрационная связь. Вообще-то взаимоотношения между мужчиной и женщиной можно рассказать на языке механики. Вот представьте, что есть планета населенная самыми разными роботами тандемного типа. И вот в один прекрасный момент или не очень прекрасный, произошёл сбой в коммуникации, и роботы перестали автоматически получать свою пару. Но у каждого робота в программах есть подсказки о том, какая должна быть вторая половина. И вот в процессе обкатки роботы учатся и соответственно ищут свою вторую половину, по тем параметрам, которые заложены у них в программах. И когда они встречают половинку с подходящими параметрами, начинается процесс синхронизации, чем глубже синхронизация, тем лучше взаимодействие и роботы начинают представлять собой уже не две половинки, а одну полноценную единицу, которая по возможностям превосходит каждого в отдельности, и тогда этот тандем может себе ставить более сложные задачи и добиваться более значительного результата. Мы все это называем как слияние систем в суперсистему. То есть получившаяся система более жизнеспособна чем каждая в отдельности. Да? Кибернетик ты наш. – Но тот только стоял в своей сфере и нас скорее всего не слышал.
Смысл сферы был в том, чтобы не мешать технику сосредоточиться на визуальном процессе и видеть более чёткое изображение. Вся система была устроена во взаимодействии подсистем, не было экранов, хотя был общий, и пара ещё лежала в специальных тубусах. Общий экран крепился на переднюю панель как обои. Сенсорное управление на экране отсутствовало, была система управления расположенная в специальных перчатках, в кольцах на пальцах и контактных линзах, которые позволяли получать проекции. Они служили и ключами к доступу. Также были браслеты, которые отслеживали жизненные показатели и связывали все системы воедино. Специальные очки передавали на линзы более чёткое изображение и тогда был эффект полного погружения. Техник не всегда управлял аватаром, он лишь отмечал на объекте то место, которое ему необходимо осмотреть, аватар же сам, на основе встроенных алгоритмов выбирал маршрут, но была возможность частичного и полного переключения в ручной режим, но ограничения были на случай нанесения телесных повреждений. То есть при работе в тандеме с человеком система подстраховывалась на случай зацепа человека самим аватаром или тем, с чем работал аватар. Судя по спокойной реакции техника, осмотр не выявлял никаких отклонений от нормы. Но неожиданно он замер и сказал.
– Ребята смотрите.
Жест руки и мы увидели картинку на общем экране. Судя по всему аватар вылез из под контейнера и смотрел в пустоту, но в этой пустоте была такая красота, что все замерли и смотрели не отрываясь на главный экран. Андрей, наш капитан, жестом включил систему проекции, и свет погас в кабине, а мы погрузились в 360 градусную обзорную симуляцию. Я видел края огромных контейнеров по бокам, сзади был корпус корабля, и были видны крепёжные системы аватара. Казалось, я смотрел в космос как если бы лежал на корпусе корабля. И в той стороне, где были ноги, в высоте, сияло северное сияние. Это было не редкое явление и не всегда приятное, но на корабле стоял усиленный генератор поля, который защищал нас от космического излучения. Но так как система не подавала сигнала об опасности, то мы смотрели и наслаждались переливами сияния.
– Странно, – сказал капитан, – предыдущий корабль не передавал данных о повышении фона излучения. Вышлем зонд.
Он отдал соответствующие команды и мы увидели на фоне сияния в визуальном контакте как от корабля отстрелился пассивный спутник и компьютерная система добавила себе ещё один объект для слежения за параметрами. Конечно в первых кораблях не было и речи, чтобы противостоять таким излучениям. Наш «Горбунок» мог бы справиться с очень мощным излучением. Если бы фон вырос до критического, то экипаж должен был расположиться в своих декомпрессионных креслах, которые закрывались и включались дополнительные системы защиты от радиации.
– Так, – нарушил молчание капитан, – время идёт и нам необходимо всё закончить вовремя.
– Мы укладываемся командир, – сказал робототехник, – я осматриваю технический контейнер и всё.
– Хорошо. Доктор?
– Все кресла проверены, все сердечные и головные аппараты в норме.
– Связь в норме сказал я.
Дальше шли переклички остальной команды не смотря на то, что всем было понятно, что всё в норме, что все стараются, и никто никого не подведёт. Но в этом как бы ребячестве была та сила, которая нас объединяла. Мы никогда не искали возможности конфликтовать друг с другом, мы, если это было нужно, выслушивали друг друга, даже заставляли друг друга высказывать своё мнение по той или иной проблеме или вопросу. Это заставляло всех членов экипажа ещё более объединятся, а у нас был самый элитный экипаж. Нет, мы не отличались сверх силой или сверх способностями, были такими же как все, но наша команда была подобрана таким образом, что мы могли решить любой вопрос, найти решение любой проблемы. И в груди стало теплей, я посмотрел на своих товарищей и увидел, что у них тоже глаза блестят. Давно я такого подъёма не чувствовал. Хотелось всецело погрузится в какую-нибудь работу, не важно, пусть, самую тяжёлую и сложную. Я был уверен если командир скажет, то я незамедлительно рискну своей жизнью или отдам свою жизнь.
Но тут командир сказал – Тишина!
И я в этот момент осознал, как нам повезло с нашим командиром. Также я понял, что мы все говорили на перебой друг другу, что-то хорошее, каждый предлагал, чем-то помочь. И голос Андрея, зычный, командирский, надёжный как скала, заставил прервать мою было начатую речь и я так и остался смотреть на командира со ртом готовым в любую секунду сказать – будет исполнено. Но Андрей, хоть он и был очень чем-то воодушевлён, но как бы стеснялся своего воодушевления.
–Так вот, – продолжил он, – я не хотел говорить, но мы уже давно прошли то место, когда стали проявляться проблемы на Орлане. Задача была выяснить причину. Я не знаю с чем это связано, но мы испытываем некую эйфорию, судя по показаниям психотеста корабля. Также незначительно повысились показатели некоторых гормонов и ещё некоторых параметров в крови. Нам была дана инструкция, что в случае возникновения любой не штатной ситуации, если это возможно, то делать полный анализ крови.
Все энергично закивали и врач тоже.
