Михаил Синягин
Босса-Нова и русские деньги
8. Азарт разгорается
Сразу после приземления в аэропорте Схипхол, неподалеку от которого располагался офис, Питер поехал туда к Дереку.
Он дал тому прочитать меморандум Неминовского, который ему еще в Москве начерно на английский перевел Стас. Дерек прочитал меморандум и глубоко задумался.
– Выходит… – Он постучал ногтем по бумаге. – Выходит, что вся власть теперь переходит к этим ребятам?
– Похоже на то! – нажал голосом Питер. – Но пока только экономика и финансы. Политику держит семейная группка вокруг президента.
– Понятно! Но без денег политику не проведешь. Стало быть, произойдет сращивание тех с другими, понимаешь? – обобщил умный Дерек. – Теперь к главному! Как ты его назвал? Борис?
– Борис Хватдурковский!
– Это мне, пожалуй, не выговорить – давай как-то покороче.
– Может, оставим коротко – Хват?
– Так действительно проще. Так можно ему верить? Что твой контакт говорит?
– Власти у него сейчас много. Его, как я понял, выдвинула и поддерживает старая элита. Но не явно, а за кулисами. Испугались они новых молодых да наглых. А этот тоже молодой, но держится консервативных взглядов – воспитание сказывается. В компании своей правит жестко, если не сказать жестоко. Инакомыслия не терпит. Диссидентов загоняет далеко.
– А откуда у него завод наш любимый? – спросил Дерек.
– Как я понял Владимира, политическая группа вокруг президента придумала схему по передаче собственности от государства в частные руки. Как они это рекламировали: государство не справилось, поэтому надо отдать все в частные руки. Частный бизнес – он вроде эффективнее государственного!
– Вот это любопытно! – воскликнул Дерек. – Пошли по пути Маргарет?
– Внешне это напоминает затею Тэтчер, – согласился Питер, – но только внешне. Денег-то у них реально ни у кого не было!
– И где они их взяли?
– А у государства и взяли! Как я понял, наобещали банкирам потом поделиться. Даже один министр прямо в лоб так и сказал: «Делиться надо!» Ну, они и поделились… Надавали кредитов, а ловчилы на эти кредиты выкупили за бесценок целые отрасли.
– Какие, интересно? – поинтересовался Дерек.
– У них это там называлось «залоговые аукционы». Распродали, как водится, лучшие заводы, но болтали при этом, что там разруха и застой.
– И наш завод туда попал? – Дерек уже считал завод своим – уж больно заманчивой виделась ему перспектива.
– Нет, здесь сработала другая схема, но она не хуже. Там один деятель придумал чеки на собственность раздавать. Чикагские мальчики ему эту идею в уши залили. Рекламу развернули – куда там! Наивный народ и повелся. Как папуасы на бусы! Люди ничего крупнее месячной зарплаты в руках никогда не держали, а тут часть собственности привалила как бы задаром!
– Народный капитализм хотели сделать, что ли? – спросил подозрительно Дерек.
– Как бы не так! Мечтатели! – воскликнул Питер. – Хваткие ребята наставили на заводских дворах свои палатки. И скупали у рабочих эти чеки мешками. Кто-то за деньги, а кое-кто и за бутылку водки отдавал! Потом эти мешки меняли на акции – так завод кавалерийский к Хвату и попал. Говорят, ему он всего в миллион долларов обошелся! А так он в основном нефтянку сгреб! Другие в металлы пошли. И так далее…
– Да, – мечтательно заметил Дерек, – золотые денечки! Не повторяется такое никогда! В чем, однако, подвох? – продолжил он уже другим тоном. – Ни за что я не поверю, что Хват не знает настоящей цены этого завода!
– Вот здесь ты прав! – сказал Питер. – Есть одна проблема, и пока Хват не может ее решить. Проблема в поставках сырья!
– Можешь поподробнее?
– К ним идет труба из Чечни. По ней сырье на переработку гнали непрерывно. Но местные воины – читай бандиты – стали из этой трубы добывать бензин для своих тачек. Он для машин не годится – октан не тот, – но этим все равно! Стреляют в трубу и заливают в свои «Лады»! А на заводе давление падает, не успевают дырки заваривать. Фактически завод останавливается.
– Это меняет дело! Не можем же мы из Европы туда сырье посылать?
– А зачем из Европы? – ухмыльнулся Питер. – Мы можем с востока. Россия большая. Не зря же мы «Технохим» организовали? Народ мы там прикормили, убежден: они помогут!
9. Встреча с Хватом в Москве
Следующую встречу с Хватдурковским Питер провел в подмосковном деловом центре «Молна банка», который располагался на высоком холме над веселой и быстрой чистой речкой. Въезд на территорию был оформлен в виде глухих кованых ворот, от которых в обе стороны расходились высокие стены в два кирпича. Эти стены дополнительно поверху были через каждые двадцать сантиметров украшены звездообразными пиками, через которые вряд ли бы сумел безболезненно переступить случайно забредший сюда слон. Пики эти, как потом стало известно Питеру, установили по прямому распоряжению Хватдурковского, который не хотел безобразить такой представительный забор вульгарной колючей проволокой. Забор достигал самой реки, но и река по фронту от территории была отгорожена почти невидимой тонкой сеткой.
Питер подивился такой крепостной защите от неведомых врагов. Сам он когда-то интересовался защитными сооружениями для своего дома в Каталонии. Специалисты ему тогда посоветовали иметь максимально прозрачный забор, поскольку враги будут лучше видны при приближении. Все эти советы, правда, оказались бесполезны, ведь в Испании по закону нельзя возводить крепостных стен вокруг участка, но в России такой закон, очевидно, еще предстояло принять.
Въехав через железные ворота внутрь территории, Питер снова удивился – на этот раз ее размерам.
На автомобильной парковке неподалеку от представительного входа Питер разглядел несколько массивных черных джипов с синими мигалками на крыше и пару легковых автомобилей, одним из которых был «Бентли», а другим – «Майбах». Возле машин о чем-то совещались многочисленные мужчины в черных костюмах. Один из них жестом указал водителю Питера, куда подъехать.
Хватдурковский встретил Питера на невысоком мраморном крыльце и поздоровался с ним за руку, приветливо смотря ему прямо в глаза. Питер ответил ему самой счастливой улыбкой, какую был в состоянии изобразить. Никто из них в искренность другого не поверил. Да и зачем взрослым бизнесменам нужна вера? Им факты и цифры подавай!
Накануне Питер провел встречу с людьми из «Технохима» и убедился, что они в состоянии обеспечить поставки сырья практически из любого завода в СССР, при этом обещали еще договориться с железными дорогами о снижении тарифа и отсрочке по нему платежей. Поэтому Питер чувствовал себя готовым к любому повороту на переговорах. Еще в нем теплилась дерзкая надежда о снижении запрошенной Хватом цены.
– Замечательный у вас офис! – начал Питер изумленным голосом, желая польстить хозяину. – Когда вы только успели возвести такой замок?
– Да нет! – отмахнулся скромно Хват. – Мы этот дом готовый купили, немного только приспособили под наши нужды.
– И территория потрясающая! Главное, совсем рядом с Москвой! И кто же прежний владелец?
– А я его лично даже не знал, – ответил Хват, предлагая жестом пройти внутрь здания, – он теперь, говорят, в Италии проживает, где-то на Сицилии.
– На Сицилии жить спокойно, если соблюдать местные обычаи, – заметил Питер. Хват улыбнулся.
– Сицилийского вина не желаете? – спросил он любезно.
– У вас и такое есть? – опять изумился Питер.
– Вместе с домом досталось, – махнул рукой Хват, – не тащить же ему его обратно!
– Выпивать мне пока, кажется, рановато, – сказал Питер, посмотрев на часы. – Может быть, кофе?
Хват кивнул стоявшей поодаль секретарше и показал Питеру дорогу в кабинет.
– Марина, кофе гостю и мне зеленый чай. Подай в кабинет.
Вид из окна кабинета открывался на зеленый луг со стриженой травой, который ниспадал плавным склоном к реке.
Марина сервировала горячие напитки и некоторые шоколадные сладости на приставном к хозяйскому столу столике и ушла. Мужчинам не терпелось начать разговор, но оба тщательно скрывали это желание.
Питер отхлебнул эспрессо, улыбнулся лучезарно и сказал:
– Мы с партнером тщательно обсудили ваше предложение, и вот что мы можем предложить в ответ.
– Слушаю, я весь внимание! – не менее лучезарно улыбнулся Хват.
– Я буду без обиняков – прямо к делу! – сказал Питер. – Предложение нас заинтересовало, и очень сильно. Но вы же знаете: у нас тут очень мощная команда. Мы дали задание – я ничего не скрываю, вы видите? И ситуацию на заводе прояснили. Мы думаем, что завод вы сейчас не запустите. Вы не сможете сырье туда поставить. Это будет длиться еще года два-три, пока война не закончится.
Пока Питер это говорил, улыбка стекала с лица Хвата, и он мрачнел.
– А неработающий завод – это огромные потери, финансовые и имиджевые. Он вас разорит, не успеете вы оглянуться! – заключил Питер.
«Ого, однако! – подумал Хватдурковский, – Ловко он дурачком прикидывался. Свою разведку, подлец, провел. Не ожидал я, не ожидал. И прихватить его пока не вижу как!»
– Но у вас, чувствую, есть какое-то решение? Выход у вас есть? Мы взяли на днях контроль над одним нефтеперегонным заводом на Волге, но боюсь, не успеем мы там до зимы развернуться, – сказал Хват.
– Выход у нас, конечно, есть! – веско сказал Питер. – Но ваша цена нас не устраивает – слишком большие придется нести дополнительные расходы.
– Сколько вы готовы заплатить прямо сейчас?
– Семь миллионов долларов на любой офшорный счет на этой планете! В течение недели, – мгновенно ответил Питер.
Калькулятор закрутился в мозгу Хвата, быстро предлагая расчеты.
«Мы забашляли за актив примерно лимон зелени через наш армянский филиал, – размышлял Хват. – Если получим семь лямов на офшорку, будет отличный гешефт: один к семи! Но я его еще отожму! Он сырье где-то, сука, возьмет… Интересно, где?»
– Я думаю, мы сможем понизить нашу цену до… двенадцати миллионов!
«Так, – подумал Питер, – это движение в правильном направлении! Но это еще не все. Сейчас я ему врежу!»
– Наше последнее твердое предложение: десять миллионов долларов США, включая оплату гонорара за перевод средств со счета на Багамах!
«А он зверь! А ладно, черт возьми, не так выгодно, но скинем с плеч долой завод этот с работягами и социалкой! Пусть фирма теперь им зарплату платит и сырье тащит!» – быстро решил Хватдурковский.
– Хорошо, согласен! По рукам?
– По рукам! – подтвердил довольный собой Питер.
Когда удается какое-нибудь благое дело, всегда кажется, что небосвод чист, а солнце никогда не заходит.
10. Бразильская химия
Если дело спорится – легко на душе! Завертелось, закрутилось и понеслось колесом. Геологи под командованием Нелсона бродили по окрестным горам с молотками и карабинами. Молотки были нужны для отбора геологических проб, а карабины – для защиты от диких, неодомашненных животных. Таких как, например, анаконда. Или речные крокодилы. Или другие хищники в человечьем обличии.
По своим маршрутам они посещали рудники и шахты, разбросанные по горной территории, и интересовались у своих друзей и партнеров по поводу интересных образцов. Шедший рядом с небольшим водонепроницаемым мешком Жоао – молодой бухгалтер Нелсона – по поступлении команды от старшого немедленно открывал этот мешок, доставал оттуда согласованную сумму и принимал геологические образцы. Складывал он образцы не в мешок, а в маленький аккуратный металлический ящик.
Постепенно удалось завести полезных друзей на местной таможне, которая оформляла отправку экспортных товаров в далекую Европу.
Питер с Нелсоном долго соображали, как обеспечить надежную логистику результатов их геологических исследований в Антверпен. Конечно, грузить их в чистом виде со всеми декларациями и платежами было можно, но так терялся чудесный флер авантюризма, который для Питера составлял значительную часть интереса к бизнесу. Да и прибылью с государством делиться не хотелось.
– Что государство для нас сделало, чтобы мы с ним делились?! – риторически возглашал Нелсон.
– Какой товар самый популярный в экспорте из Бразилии? – спрашивал на это Питер.
– Я не знаю, это ты мне скажи, – отвечал директор геологоразведочной фирмы Нелсон. – Правда, а какой? Бананы?
– От банана слышу, – по-доброму парировал Питер, – я думаю, это кофе!
«Действительно, – размышлял Питер, – мешок с кофе – это же идеальный контейнер для чего угодно! Их миллионами отсылают по всему миру. И как же спрятать в них камни?» – возник у него в голове следующий вопрос.
Ответ на него он вскоре получил от Дерека. Тот написал ему сообщение, не называя при этом вещи своими именами: «Чтобы покрасить предмет, возьми светло-зеленую нитрокраску, нанеси ее тонким слоем и дай просохнуть пару часов. После этого можешь смешивать с основным составом, привет, Дерек».
Недолгие эксперименты с нитрокрасками завершились неплохими результатами: камушки, которые по размерам были близки к кофейным бобам, после окраски стало почти невозможно отличить от самих бобов. А в массе они сливались с этими бобами совершенно неотличимо. Что Питер и продемонстрировал Нелсону, когда тот принес ему для опытов небольшой мешок с сырым кофе.
Следующая техническая задача стала волновать пытливые умы: как выбрать из мешка кофе весом шестьдесят килограммов и содержащего более полумиллиона бобов самые ценные его части?
– Нет ничего проще, – заверил при следующем разговоре Дерек Питера, – когда товар прибудет, я знаю, что с ним можно и как это сделать. Завершайте экспортную часть.
Пока эти технические подробности волновали мужчин, они не останавливались в своей коммерческой деятельности: через одну из своих офшорных компаний Спундер заключил предварительный контракт на поставки сырого кофе на свой склад в Бразилии с целью его дальнейшего экспорта в Европу. На складе этом, как нетрудно догадаться, работала та же сплоченная группа геологов из фавел.
В Европе же, а именно в Греции, Дерек купил половину компании в Салониках у номинального владельца – адвоката, которого знал еще по предыдущей работе.
Профилем компании, помимо прочего, в уставе значилась работа с кофейными продуктами, что подразумевало приемку зеленого кофе для дальнейшей обжарки и торговли как обжаренным, так и зеленым кофе через аптеки. В это время как раз входило в моду употребление зеленого кофе для похудения озабоченными своим здоровьем персонами.
Компания в Салониках арендовала помещение и оборудовала его для двух целей: обжарки и упаковки бобов в килограммовые пакеты, изготовления молотого зеленого кофе и упаковки его в разовые пакетики. Эти пакетики потом заваривались кипятком доверчивыми людьми, как чай, и, судя по этикетке, гарантировали им скорое и безмятежное похудение.
Дополнительным преимуществом предприятия в Греции, из-за чего Дерек и выбрал эту страну, была исключительно дружелюбная местная таможенная служба. Психология южного прибережного народа очень помогала беспрепятственной поставке кофейных зерен, тем более что и по сей день кофе является самым популярным напитком средиземноморских стран. Надо отдать справедливость греческим инспекторам – в сырье они не лезли. Компенсацию за свои услуги они получали исключительно обжаренным товаром.
В отделении, где производилась приемка экспортного товара, Дерек установил промывочную ванну, для того чтобы готовить бобы к дальнейшему помолу. Естественно, что состав моющего раствора был подобран таким образом, что все минеральные загрязнения выпадали в осадок, а чистые бобы понимались вверх и затем направлялись в сушилку, и попадали далее на сортировку. Часть из них обжаривалась, распространяя по окрестностям чудесный бодрящий аромат, и потом расфасовывалась в изящные килограммовые пакеты.
Как всякий голландец, Дерек с пиететом относился к изобразительному искусству, поэтому принял самое деятельное участие в проектировании красочных упаковок своей кофейной продукции. «Босса-Нова Бразилии» – такое название придумал он для этой марки.
Другая часть – промытые и высушенные зеленые бобы – размалывалась и шла на упаковку в пакетики из водопроницаемого нетканого материала. Этот продукт имел пунктом назначения аптеки. Он художественно оформлялся с изящной скромностью.
Естественно, регламентом предприятия было строго установлено, что все минеральные включения обязательно поступали на ревизию непосредственно Дереку.
Дерек самостоятельно, никому не перепоручая, производил сверку минерального осадка с той полузашифрованной ведомостью, которую он получал от Питера по электронной почте после отправки очередной партии.
Дереку, привыкшему к работе с промышленными химикатами, нефтепродуктами и сухими деловыми бумагами, общение с такими прекрасными предметами доставляло эстетическое удовольствие. Он радовался работе, результат которой можно было потрогать руками.
11. Приятное с полезным
Кому в жизни довелось заниматься красивым бизнесом – счастливый человек! Красота в бизнесе касается прежде всего производства товаров для удовольствия. Конечно, какой-нибудь прожженный финансист скажет вам, что наивысшую красоту он видит в цифрах своего инвестиционного счета, которые еще и растут и пухнут, как тесто на дрожжах. Но это люди с кривыми и даже фанатическими взглядами на деньги, и верить им не надо.
А красивый бизнес – это мода, косметика, ювелирка! Все сияет и брызжет в глаза! Презентации, показы, дефиле! Разные вкусы, тренды, изменения моды, которые доставляет поистине спортивное удовольствие предугадывать. Отбою нет от знаменитостей, которые правильно рассчитывают на бесплатные дорогие сувениры. Да и хозяин такого бизнеса становится знаменитостью и сам сверкает в обществе.
Те, кто постарше, с удивлением обнаружили по ходу жизни, что все новое – это хорошо забытое старое, что мода, как и вся жизнь, движется по спирали. Форма шляпки, может, и изменилась, но не настолько, чтобы не напомнить о давно почившей бабушке.
Молодые бельгийцы, хозяева «ГЛИБИ», с детства хотели работать с красотой. Но они не хотели соблазнять публику свежими запахами или, скажем, необычными тряпками. Они унаследовали от своих отцов понимание и стремление к работе с драгоценными камнями.
Старики, проведшие свои годы в обаятельном сиянии бриллиантов, предполагали, что молодые люди, которые дерзко и ясно выразили свои настроения работать с самоцветными камнями и модными изделиями из них, скоро, как говорится, перебесятся, завершат свою спираль и вернутся к семейным ценностям, а именно к бриллиантам. А пока пусть тешатся и набивают руку и шишки в бизнесе.
– Как ты думаешь, – спросил Фернан Сару, – голландец этот не подведет?
– Отец проверил его, – ответила женщина, – он скорее воротила, чем мошенник, так он сказал. Поживем – увидим. А предлагает он интересную схему…
– Как нам быть с наличностью? Сможем ли мы достаточно много собрать для затравки?
– Я думаю, что голландец сам заинтересован в нашем прогрессе. Пусть он пока сам все кредитует. А мы потом уж подключимся из нашей выручки, – сказала мудрая Сара.
Предложение голландца оказалось очень интересным для фирмы – как финансово, так и в творческом отношении. Некоторые вопросы оставались с законностью. Но и их можно было забыть, ведь традиционно в ювелирном производстве крутились огромные наличные деньги. Противоречий с фискальными органами можно было избежать, поскольку документов, за которые они, эти органы, могли бы зацепиться, не оставалось. Такова уж специфика этого бизнеса. Почти все в нем строится на личных контактах.
Хозяева «ГЛИБИ» предпочли не задумываться, как к ним попадает минеральное сырье. Примерно раз в месяц приезжал из Амстердама Дерек и передавал из рук в руки небольшой кожаный мешочек. Хотя дело во многом строилось на взаимном доверии, все же порядка ради надо было вести какой-никакой учет.
Для этого прямо в присутствии Дерека мастер в лаборатории промывал полученные камни в растворителе для нитрокраски и извлекал на свет каменья. Чаще всего они были разной природы – по сути то, что удавалось добыть команде «геологов» тем или иным способом.
Дерек вместе с Сарой добросовестно описывали полученные экземпляры и прикидывали цены, по которым они согласились бы их купить. Для ориентировки прежде всего Питера, который сидел на первом звене этой цепочки и должен был рассчитываться с «геологами».
Хотя мода и скользит по спирали, но никто не мог предположить, что небольшие и относительно дешевые побрякушки, которые навешивались на ручные браслеты, цепочки, уши и даже в носы, станут такими популярными. Вставки из небольших драгоценных самоцветов придавали им еще больше красочности и разнообразия. А что еще молодежи надо?
Вскоре «ГЛИБИ» выбросила на рынок целую серию относительно недорогих украшений с самоцветами и полудрагоценными камнями, которые стали очень популярны среди молодежи. Стало модным покупать эти побрякушки частями, чтобы самой складывать комплекты.
Изредка в партиях камней, которые приходили от Спундера, встречались поистине уникальные экземпляры самоцветов, наподобие того турмалина параиба, с которого и началась вся эта история. Тогда Фернан и Сара обращались за профессиональной консультацией к своим старикам. Те либо забирали эти кристаллы в свой оборот, либо советовали, как с ними поступить в низшем сегменте рынка.
